– И что же из всего этого следует? – спросил доктор Кристаль несколько свысока.

– Очень просто, господа. Это доказывает, что дверь была открыта с другой стороны и затем заперта оттуда же. Так как ключ вставлялся с другой стороны, то и мелкая паутина на этой стороне замочной скважины осталась цела. Этим как бы дано доказательство того, что убийца, как равно и убитая здесь жертва его, вошли в комнату для новобрачных через эту маленькую боковую дверь.

– Но в таком случае необходимо осмотреть обязательно смежную комнату, – поспешно произнес полицейский врач.

– Конечно, – ответил Ник Картер, – но я предлагаю последовать примеру лиц, вошедших в комнату до нас и мы тоже начнем с той стороны двери.

– Конечно, – заявил и начальник полиции.

С этими словами Ник Картер подошел к двустворчатым дверям и первым вышел из комнаты в коридор.

Там уже собралось несколько человек, до сведения которых дошло ужасное происшествие, и которые теперь с нетерпением ожидали результата осмотра. Среди них было несколько человек, служащих в гостинице.

Одного из них Ник Картер сейчас же послал за конторщиком, дежурившим в вестибюле в то время, когда убийство было открыто и приказал ему сказать, чтобы тот принес ключи от первого этажа.

Через четверть часа Ник Картер, а за ним конторщик с другими лицами, осматривавшими комнату для новобрачных, подошли к смежной комнате. Войдя в нее раньше других и бросив беглый взгляд внутрь ее, великий сыщик невольно вздрогнул.

Даже Ником Картером, несмотря на все его хладнокровие, почти овладел ужас при виде столь неожиданного зрелища. Он быстро отошел от порога назад и опять закрыл дверь, прежде чем кто-нибудь из следовавших за ним лиц имел возможность заглянуть вовнутрь комнаты.

– Не торопитесь, господа, – произнес он неестественно спокойным голосом и поднял руку.

Затем он быстро обратился к полицейскому врачу.

– Одно слово, доктор: мне было бы приятно, если бы сначала только вы со мной вошли в комнату.

При этих словах он бросил изумленному начальнику полиции многозначительный взгляд, пояснявший, что сыщик имеет свои веские основания поступать столь странным образом.

Ник взял полицейского врача за руку, открыл дверь настолько, что они оба могли пройти в комнату и сейчас запер ее за собой. В тот же момент он закрыл рот врача своей рукой, так как последний, по-видимому, готов был вскрикнуть от испуга при виде неожиданно представившегося ему ужасного зрелища.

– Тише, доктор, тише – так должно быть, – шепнул Ник Картер совершенно ошеломленному врачу.

– Боже праведный. Еще один – нет даже двое. Ведь, это ужасно, – шепнул дрожавший от испуга полицейский врач.

– Нет, их три, – ответил Ник Картер, – посмотрите туда, третий труп находится в комнате для новобрачных.

При этих словах он так повернул врача, что тот должен был взглянуть в другую половину комнаты, где находилась, полускрытая за портьерой дверь в большую комнату.

– Три, – только и пролепетал полицейский врач, а потом опять остался стоять без движения и без слов от ужаса, – там невеста, а здесь еще двое неизвестных.

– Доктор, – спокойно сказал Ник Картер, – я привел в эту комнату вас одного, чтобы обратиться к вам с несколько своеобразной просьбой. Смысл ее вам теперь вряд ли будет понятен, но я не хотел бы до поры до времени давать разъяснения.

– Говорите, мистер Картер, – с трудом произнес полицейский врач, который никак не мог придти в себя, – я не буду ни о чем спрашивать.

– Отлично. Так вот в чем дело: я желаю, чтобы во всех расследованиях в данном случае, или лучше сказать, в данных случаях, которые будут производиться вами, вы вполне положились на знания и мудрость нашего общего приятеля там за дверями.

– Вы говорите о начальнике полиции?

– Нет, я говорю о докторе Кристале.

– Ага.

– А теперь будьте любезны выйти со мной в коридор; прежде, чем мы вернемся все вместе в эту комнату, я хотел бы кое о чем расспросить служащего гостиницы. Но только, доктор, возьмите себя в руки, и не подавайте виду, что таинственное убийство в этой комнате вам известно.

– Тогда, мистер Картер, будет лучше, если я останусь здесь. Те господа сумеют догадаться обо всем по выражению моего лица, так как я слишком сильно волнуюсь, чтобы иметь возможность скрыть это. Обещаю вам, что не тронусь с этого места пока вы не вернетесь сюда со всеми остальными.

– Ладно, согласен.

Не говоря больше ни слова, Ник Картер вышел из комнаты, закрыл за собой дверь и запер ее на ключ.

Тем временем в коридоре собралось человек двадцать пять, но по знаку сыщика полисмены оттеснили любопытных на почтительное расстояние, так что они не могли расслышать беседу, которая велась шепотом.

– Прошу вас, господа, подойдите совсем близко ко мне, – попросил Ник Картер шепотом, – прежде чем мы войдем в комнату, мне нужен ответ на некоторые вопросы. Вот так, очень хорошо, благодарю вас.

Он прежде всего обратился к служащему гостиницы.

– Будьте любезны сказать мне ваше имя и фамилию?

– Меня зовут Джордж Гаррис, – ответил тот.

– Вы дежурите по ночам в этой гостинице?

– Нет, я старший служащий.

– Труп в комнате для новобрачных найден вами?

– Мною.

– Будьте любезны сказать мне, каким образом именно вы в столь позднее время нашли труп в той комнате, а не тот служащий, который дежурил на этом этаже?

– Извольте, это недолго рассказывать. Я остаюсь в коридорах гостиницы обыкновенно до часу ночи. Дневной и ночной дежурные сменяются в полночь. Приблизительно без четверти или без десяти минут двенадцать, может быть, даже немного позднее пришел ночной дежурный, чтобы сменить своего товарища. Он стоял за конторкой вместе с дневным дежурным, и оба обсуждали свои дела, как вдруг у подъезда остановилась карета, из которой сейчас же вышли кавалер с дамой. На первый же взгляд видно было, что это были новобрачные, даже если бы они старались скрывать это, но они и не старались. Я встретил их и проводил их к конторке. Один из швейцаров уже успел взять их два ручных чемодана.

– Находился ли в это время еще кто-нибудь другой в вестибюле?

– Нет, вестибюль был пуст.

– Так. Продолжайте, пожалуйста. Что произошло потом?

– Когда я подошел к господину, шедшему под руку со своей дамой, он многозначительно улыбнулся мне, и сказал, что он просит отвести ему комнату для новобрачных, если таковая имеется, а если нет, то лучшую во всей гостинице гостиную и спальню. Я попросил их следовать за мной. Вместе с тем, я крикнул одному из швейцаров подать мне ключи от анфилады "А". Ключи были переданы мне в тот момент, когда мы садились в лифт. Швейцар с ручными чемоданами поднялся на следующий этаж по лестнице. Когда мы поднялись до второго этажа, я конечно шел впереди молодой четы и швейцара с чемоданами. Я спешил, и когда дошел до двустворчатой двери к анфиладе "А", я открыл ее, вошел в комнату для новобрачных и засветил электричество. В этот момент я вдруг услышал у порога громкий женский крик. Разумеется я сейчас же обернулся и увидел, что это крикнула молодая дама. Она стояла на пороге и с протянутой вперед рукой указывала в комнату. Глаза ее были широко открыты и она лишилась сознания, так что супруг поддержал ее в своих объятиях и крепко прижал к себе. Это произошло в тот момент, когда я в испуге обернулся к ним. А когда я в свою очередь осмотрелся в комнате, я увидел сидящий в кресле труп.

– Что же вы предприняли после этого?

– Я подошел к креслу, чтобы убедиться, действительно ли там сидит покойница. Легко можете себе представить, что мне не хотелось тревожить покой наших других гостей, чтобы не портить хорошую репутацию гостиницы. Затем я попросил молодую чету выйти в коридор, и когда опять погасил свет в комнате, я быстро запер дверь снаружи.

– А что делали незнакомцы?

– Они повернулись и, как только могли быстро прошли к лестнице. Молодая женщина, по-видимому, была еще в полуобморочном состоянии и тяжело опиралась на руку своего супруга. Я нагнал их и для успокоения наговорил им все, что угодно, что я весьма сожалею о том, что их свадебное путешествие омрачено столь печальным событием, словом я изо всех сил старался успокоить их и избежать шума. А потом я попросил молодого супруга разрешить мне отвести им комнаты на другом этаже.

– Что он ответил на это?

– Видите ли, он довольно невежливо сказал: "черт вас возьми, сударь, неужели вы думаете, что я способен ожидать от моей жены, что после столь ужасного зрелища она хоть на минуту останется в этом доме?" Сознавая, что он напрасно разозлился на меня, он добавил: "извините за мое волнение, вы не виноваты в этом ужасном происшествии, но это безразлично, мы немедленно должны уйти отсюда". Затем он еще спросил меня, нет ли бокового выхода, для того чтобы они могли выйти на улицу незамеченными. Я приказал швейцару, стоявшему тут же с чемоданами, проводить их к такому боковому выходу. Затем я снова стал извиняться, а когда они прошли дальше по коридору, направляясь к выходу, я сейчас же побежал вниз в контору гостиницы и вызвал по телефону капитана полицейского участка.

– Вы не можете указать имен и фамилий незнакомцев, намеревавшихся остановиться в комнате для новобрачных? – спросил сыщик, еле скрывая свое разочарование, – вы позволили им уйти, даже не спросив их фамилий?

– Действительно, это я упустил из виду, я был слишком взволнован, чтобы думать о такой формальности, – признался служащий, – полагаю, вы найдете это естественным?

– Конечно, вполне, – успокоил его сыщик, – но я дал бы много, чтобы знать, кто были эти незнакомцы. По крайней мере, – добавил сыщик после короткого раздумья, – вы исполнили ваш долг, уведомив немедленно полицейский участок.

– Виноват, одну секунду, Картер, – прервал его начальник полиции.

Он отвел его немного в сторону и шепнул ему:

– Только что прибыл сюда мой помощник, заместивший меня в моем кабинете в полночь. Он сообщает мне, что в 12 час. 10 мин. ночной дежурный гостиницы сообщил ему по телефону, что в гостинице произошло три убийства, а не одно. Что бы это могло значить?

– Погодите одну минуточку, – ответил Ник Картер, – мы сейчас это выясним.

Вместе с тем сыщик обратился к старшему служащему Гаррису с вопросом:

– Вы телефонировали также и в главное полицейское управление?

– Нет.

– А кто же телефонировал?

– Отсюда никто.

– Вы совершенно уверены в этом?

– Разумеется, уверен. В половине первого из полицейского управления сюда прибыло четыре сыщика, и заявили, что они командированы сюда, так как у нас произошло три убийства. Мне удалось их убедить, что совершено лишь одно убийство, и они вскоре после этого опять ушли. За дело взялся участковый капитан, а так как тем временем до его сведения дошло известие об уличном беспорядке на Делавар-авеню, то он сказал сыщикам, чтобы они отправились туда, так как он здесь не нуждается в их услугах. Я сам слышал, как он отдал им это приказание.

– Это странно. На самом деле по телефону было сделано такое сообщение в полицейское управление, причем говоривший выдавал себя за ночного дежурного.

– Да, так говорили и четыре сыщика. Но никто из служащих не делал такого сообщения, и оно исходит не от нас.

– Не знаю, что и сказать по этому поводу. Факт на лицо, что имеется некое лицо, столь живо интересующееся происшествиями в гостинице, что оно сообщает полицейскому управлению о том, что произошло не одно, а три убийства. А вы не делали расспросов по гостинице, не основано ли это сообщение по телефону все-таки на действительном факте?

– Нет, этого я не делал.

– Из скольких комнат состоит помещение для новобрачных?

– Две комнаты и ванная.

– Вы не осматривали остальные помещения?

– Нет. Дверь, соединяющая обе комнаты, заперта. Со времени открытия гостиницы ванная еще не была в употреблении. Я как раз собирался открыть соединительную дверь для новобрачных. Вам известно, что меня удержало от этого.

– Вот эта дверь ведет в смежное с комнатой для новобрачных помещение?

– Совершенно верно.

– Мистер Гайнс, – обратился Ник Картер к начальнику полиции, – будьте любезны распорядиться, чтобы кто-нибудь из ваших служащих расспросил везде по соседству, где имеется телефон, пользовались ли последним для вызова полицейского управления. Позвольте, я еще не кончил. Лучше всего вызвать центральную телефонную станцию, которая скорее всего может установить, откуда в 12 часов 10 минут было вызвано полицейское управление. Как только эта справка будет наведена, пошлите кого-нибудь из ваших подчиненных к тому месту с тем, чтобы раздобыть там подробное описание лица, воспользовавшегося телефоном.

Ник Картер еще раз обратился к старшему служащему.

– Еще один вопрос, мистер Гаррис: опишите, пожалуйста, наружность молодого супруга, фамилию которого вы не спросили.

– Это был рослый, представительный, красивый мужчина лет двадцати восьми, с русыми усами, голубыми глазами и очень красными губами. Я обратил внимание на то, что он слегка прихрамывал. На нем был черный, длинный сюртук, светло-серые брюки и цилиндр. У него были коричневые лайковые перчатки и он держал в руке тросточку. Его молодая жена была под вуалью, и кажется, она брюнетка. У нее красивая фигура, и хотя я мог только вскользь увидеть ее лицо в тот момент, когда она смотрела на труп в кресле, я все-таки могу сказать, что она очень хорошенькая; конечно, ее лицо в этот момент имело сильно расстроенное выражение, и я собственно не могу судить точно. Если не ошибаюсь, на ней был серый дорожный костюм. Утверждать этого однако не стану, так как видел я ее в общем недолго.

– Отлично, вы оказались хорошим наблюдателем, и я пока вполне удовлетворен. Все-таки я должен просить вас до поры до времени не отлучаться из гостиницы и быть в моем распоряжении.

– Будет исполнено, сэр.

Ник подождал пока старший служащий ушел, а потом он обратился к доктору Кристалю.

– Видите ли, волей-неволей придется обратиться и к вам с некоторыми вопросами, – как бы вскользь проговорил он, – когда вас известили о совершенном в гостинице убийстве?

– Сейчас же после того, как Гаррис нашел труп, – ответил врач своим сдержанным, чисто формальным тоном, – я находился в кофейне, куда зашел после докторского визита. Как только Гаррис известил полицию, он пришел ко мне и сообщил мне то, что случилось.

– Благодарю вас. Полицейский врач, находящийся еще там в комнате, говорит, что ему еще желательно ваше содействие, если только вы будете любезны помочь ему словом и делом. Итак, господа, если вы готовы, то пойдем теперь в ту комнату.

С этими словами он открыл дверь так, что доктор Кристаль должен был первым войти в комнату. Он зорко следил за доктором, когда последний переступал порог, но даже доктор Кварц не мог бы быть более хладнокровным и спокойным.

Когда взор врача упал на трупы в комнате, он отшатнулся, как будто ему нанесли из-за угла страшный удар.

Но изумление молодого врача продлилось недолго; он быстро восстановил свое присутствие духа. Слегка улыбаясь, он обернулся к сыщику и сказал:

– Ваши сюрпризы, почтеннейший мистер Картер, весьма неприятного свойства.

В его голосе звучало легкое неудовольствие, что при данных обстоятельствах было весьма понятно. Но так как тем временем в комнату вошли остальные лица, то Ник Картер, ничего не ответив, поспешно запер дверь.

Весьма естественно, что все пятеро мужчин – в комнату вошел и чиновник из полицейского управления – вскрикнули от ужаса при неожиданно представившемся им страшном зрелище.

Они увидели перед собой трупы мужчины и девушки.

По-видимому, девушка была камеристкой невесты, а мужчина конечно никто иной, как жених.

Камеристка сидела недалеко от окна на стуле, почти в том же положении, как в комнате рядом ее хозяйка, и точно в таком же месте по середине лба находилась огнестрельная рана.

Мужчина лежал на полу вдоль порога комнаты для новобрачных. На нем был черный сюртук и его наружный вид соответствовал описанию, сделанному старшим служащим Гаррисом о молодом супруге, потребовавшем для себя и своей молодой жены комнату для новобрачных, и немедленно же удалившемся оттуда вследствие сделанных им там страшных открытий.

В затылке у него была огнестрельная рана; пуля по-видимому, проникла в мозг и причинила смерть так же быстро, как она произошла и у обоих других покойников.

Ни в той ни в другой комнате не было произведено ни малейшего беспорядка, только в ванной умывальник был наполовину наполнен водой, а на мраморном крае его лежало мокрое полотенце.

Судя по положению убитого, можно было предположить, что он как раз выходил из ванной и собирался перейти в комнату для новобрачных, как из засады был застигнут предательской пулей.

Ключ от двери между обеими комнатами лежал на среднем столе, куда его несомненно положил убийца после совершения тройного убийства.

Больше ничего не было найдено. Как ни старался сыщик вместе со своими спутниками найти еще какие-нибудь следы, все усилия оставались тщетны.

В карманах убитого ничего не было найдено: ни носового платка, ни часов, ни кольца, ни чего бы то ни было другого. Не оказалось в них также ни одного цента.

На костюме его также не нашлось никаких следов, даже значок портного, сшившего костюм, был тщательно отпорот и вырезан.

Также мало успеха имел осмотр трупа камеристки и ее одежды.

Сыщик сразу сообразил, что убийца был весьма опытен в деле уничтожения всяких следов преступления, могущих навести на подозрения, так как в обеих комнатах не осталось ничего, что могло бы навести на следы преступника или помочь установить личность убитых.

Ник Картер вместе со своими спутниками вышел опять в коридор и тщательно запер за собою дверь.

После того, как были отданы необходимые распоряжения относительно других двух трупов, все спустились в вестибюль и направились оттуда в контору гостиницы. Само собою разумеется, что все ужасные открытия должны были оставаться в тайне. Через два-три часа должны были прибыть служащие похоронного бюро и тогда уже нельзя было скрывать страшного происшествия, но до того времени надо было хранить молчание.

Ник Картер просил своих спутников ждать его возвращения в конторе, а сам подошел к столу в вестибюле, где с растерянным видом его встретил старший служащий.

– Прошу вас, мистер Гаррис, пожаловать еще на минутку со мной, – заявил ему Ник Картер и вместе с Гаррисом направился на верхний этаж к комнате, в которой находились два трупа.

У дверей Ник Картер остановился и мягким тоном заговорил:

– Видите ли, мистер Гаррис, я не хочу напрасно пугать вас, а потому теперь же сообщу вам, что сообщение по телефону, согласно которому в гостинице совершено не одно, а три убийства, основано на истине. Оба других трупа находятся вот в этой комнате, и мне хотелось бы, чтобы вы посмотрели на них.

Он впустил служащего в комнату. Казалось, что перепуганный этим зрелищем служащий упадет в обморок, настолько им овладел ужас при виде двух трупов.

Последние теперь лежали рядом на ковре, покоясь на одеялах и подушках.

– Будьте любезны, мистер Гаррис, успокойтесь и посмотрите на покойников, – ободрял Ник Картер служащего, – а потом скажите мне, видели ли вы того или другого когда-нибудь в вашей жизни?

Служащий робко и боязливо подошел к покойникам, но едва только успел взглянуть на их восковые лица, как воскликнул в страшном испуге, со стоном и ломая руки:

– Мистер Картер, я принял бы присягу в том, что этот молодой человек не кто иной, как молодой супруг, который вместе со своей молодой женой в полночь явился в гостиницу, потребовал комнату для новобрачных и удалился затем так поспешно. Все сходится, за исключением только костюма. Могу поклясться, что это тот же самый человек, готов принять в этом какую угодно присягу.

– Садитесь, Гаррис, мне нужно с вами поговорить, – ответил сыщик.

– Что такое? Здесь в этой ужасной комнате?

– Отчего же нет? Здесь мы можем быть вполне уверены, что нам никто не помешает, – отозвался Ник Картер, по-видимому не понимавший столь сильного волнения своего спутника. – Скажите мне, пожалуйста, как вы себе объясните присутствие этих немых гостей здесь в этой комнате?

– При всем желании не могу вам объяснить это, мистер Картер, так как я и сам не понимаю этой ужасной загадки.

– Но ведь трупы на самом деле находятся здесь в этой комнате, ведь это неоспоримый факт, не так ли?

Служащий только кивнул головой.

– Вероятно, совершенно нельзя допустить возможность, чтобы эти лица, да еще и в таких комнатах, прошли через вестибюль, оставшись незамеченными?

– Это совершенно невозможно.

– Когда именно эта комната в последний раз была занята?

– Я уже говорил вам, мистер Картер, что наше помещение для новобрачных еще ни разу не было занято.

– Входил ли вчера в гостиницу кто-нибудь, похожий на одно из этих трех лиц.

– Никто за исключением господина, прибывшего в полночь вместе со своей женой.

– Если оставить в стороне костюм, то остаетесь ли вы еще при убеждении, что тот молодой супруг и этот покойник представляют собой одно и тоже лицо?

– Да... хотя теперь, когда я немного более спокоен и трезвее обдумываю это дело, я должен сознаться, что тот и другой не могут быть одним и тем же лицом – и все же это мне кажется весьма похожим на истину.

– Не нашли ли вы какого-нибудь внешнего сходства между трупом молодой женщины в следующей комнате и молодой женой, собиравшейся вместе со своим супругом снять помещение для новобрачных?

– Нет, хотя такое сходство пожалуй все-таки есть. Да, теперь, когда вы об этом заговорили, мне и самому начинает так казаться! Но конечно это не может быть одно и тоже лицо.

– Разумеется нет, так как ведь обе женщины встретились здесь. Правда, одна из них была мертва. Равным образом и двое мужчин не могут быть одним и тем же лицом. Но все-таки вы допускаете, что между обеими женщинами есть сходство?

– Возможно. Но покойница гораздо красивее, чем та женщина – и волосы ее не так темны.

– Займемся другой женщиной. Когда она от ужаса вскрикнула, показался ли вам этот крик естественным?

– Такой крик не издаст и самая лучшая актриса.

– Ладно, дальше: вы говорили мне, что дама как раз сняла вуаль и вам удалось взглянуть в искаженные ужасом черты ее лица. И что же, выражение ее лица в этот момент также показалось вам естественным, вызванным настоящим испугом – или, быть может, тут была тонкая игра? Думаете ли вы действительно, что эта женщина была на самом деле ошеломлена неожиданным зрелищем?

Старший служащий энергично покачал головой.

– Я повторяю, мистер Картер: по моему мнению тут не было игры.

– Хорошо. А затем женщина эта опять закрыла лицо вуалью?

– Нет, она не была в состоянии сделать этого, это сделал ее муж, когда они вместе пробежали обратно через коридор.

– Женщина была близка к обмороку?

– Больше того: в течение короткого времени она на самом деле была в обмороке, и мужу пришлось трясти ее очень сильно, а потом он что-то шептал ей.

– Вы не слышали, что именно он ей говорил?

– Ни одного слова.

– А когда вы после этого заговорили, он казался очень раздосадованным?

– Только в первый момент, а потом он извинился.

– Какое впечатление произвел он на вас?

– Он казался таким же испуганным и ошеломленным, как и его жена. Но он лучше умел владеть собой.

– Разумеется, на то он мужчина. Будьте добры, опишите мне его, как только можете подробно.

– Он был очень бледен и очевидно, был весьма взволнован. Когда он говорил, он постоянно лизал губы, как будто они у него пересохли, и хотя он был весьма возбужден, мне все-таки показалось, что он часто хватался за задний карман брюк, как бы для того, чтобы удостовериться, тут ли его револьвер. Я вырос в блокгаузе в прерии и знаю это движение.

– Отлично подмечено, – вставил сыщик, – а как обстоит дело с швейцаром, который нес два ручных чемодана – вы больше его не видели и не говорили с ним?

– Нет, – сознался Гаррис, – во всей этой суматохе я еще и не подумал о нем.

– Где он теперь находится? – осведомился Ник.

– Он дежурит только до полуночи. Услуга, оказанная молодой чете, было его последним делом и, вероятно, он прямо после этого ушел домой.

– Да это ясно. Он, вероятно, проводил молодых супругов к боковому выходу и больше уж не вернулся в гостиницу.

– Я так думаю.

– А все-таки это не совсем понятно, – задумчиво произнес сыщик, – ведь швейцар присутствовал при том, как молодая чета сделала в комнате для новобрачных то ужасное открытие. Казалось бы, в нем должно было пробудиться любопытство, которое заставило бы его остаться, несмотря на то, что его рабочие часы кончились.

– Пожалуй, это так, и теперь, когда вы заговорили об этом, мне это тоже кажется странным, тем более что этот швейцар, очень еще молодой человек, всегда был крайне любопытен.

– Так вот, – решил сыщик, – когда вы спуститесь в контору, то сейчас же пошлите кого-нибудь за этим швейцаром – лучше всего послать полисмена – и затем пусть он побудет в конторе, пока я с ним поговорю. Но я не думаю, что его уже найдут, я опасаюсь, что он бросил свое место у вас навсегда. А теперь скажите мне, не кажется ли вам, что молодая чета знала уже заранее, какое зрелище ее ожидает в комнате для новобрачных?

– Откровенно говоря, сначала вся эта история показалась мне искусно подстроенным делом, но теперь, когда я спокойно обдумал все происшествие, я пришел к обратному заключению.

– Почему именно? – внимательно спросил сыщик.

– Видите ли, мистер Картер, – ответил Гаррис, слабо улыбаясь, – если служащий в гостинице чего-нибудь стоит, то он должен быть хорошим наблюдателем и уметь судить по выражению человеческих лиц. Могу только повторить, что испуг на лице молодой женщины был неподдельным, и это равным образом относится и к ее супругу.

– Благодарю вас. Вы дали мне три превосходных ответа. А теперь скажите мне еще, какое впечатление произвел на вас этот господин, когда он немного пришел в себя?

– Откровенно говоря, он походил на человека, который увидел привидение и знает, что виденное им только и могло быть привидением. Другими словами, он показался мне человеком, обыкновенно хладнокровным и отважным, но выброшенным из обычной колеи непонятным явлением.

– Прекрасно. Ну, а когда молодая чета так поспешно удалилась, полагаете ли вы, что это произошло только вследствие того ужасного зрелища, или, быть может, по какой-либо другой причине? Но, пожалуйста, отвечайте на этот вопрос, отнюдь не руководствуясь моим мнением.

– Действительно, мне почти казалось, что они бегут от какого-то врага. Не думаю, что один только вид трупа произвел на них столь сильное впечатление, а полагаю, что они приводили этот труп в какую-то таинственную связь с собою же, и что все это происшествие вселило в них страх перед опасностью, заставивший их бежать немедленно.

– Только что я собирался сказать тоже самое, это-то и было впечатление, произведенное на молодую чету, – заметил сыщик, и прибавил: – а теперь скажите, Гаррис, вам когда-нибудь приходилось слышать о некоем докторе Кварце?

– Конечно, очень часто.

– И вы когда-нибудь видели этого доктора Кварца?

– Даже весьма часто.

– Останавливался ли он у вас в Гранд-Отеле?

– Конечно, в течение всей последней недели. Он занимал комнаты, расположенные позади помещения для новобрачных. У него на дому происходил какой-то ремонт или что-то в этом роде, и потому он временно должен был переселиться. Конечно, мы тогда еще не знали, с каким негодяем мы имели дело.

– Могу себе представить. А теперь комнаты, в которых жил доктор Кварц, опять заняты?

– Доктор Кристаль занимает приемную и ванную, а спальную мы отдали, как отдельную комнату.

Ник Картер тихо свистнул и коротко кивнул головой.

– Отлично! – воскликнул он затем, – скажите, Гаррис, эти два доктора поддерживали между собой оживленные отношения?

– Утверждать этого не смею, они общались между собой не больше и не меньше, чем это бывает среди жильцов в гостинице.

– Не казалось ли, что оба врача были знакомы уже и раньше? – осведомился сыщик.

– Об этом я, откровенно говоря, и не думал и не наводил об этом справок.

– Давно ли вы знаете этого доктора Кристаля?

– Со времени открытия Гранд-Отеля.

– И что же?

– Он часто приходил в гостиницу в качестве гостя, и денег у него, по-видимому, было много. Он заявил нам, что собирается практиковать в Канзас-Сити и что хочет снять у нас несколько комнат на большой срок, если мы разрешим ему повесить внизу свою вывеску.

– И вы, конечно, согласились с его просьбой?

– Разумеется, так как благодаря этому мы приняли постоянного, хорошо платящего квартиранта. Большинство гостиничных врачей требуют вознаграждения, а доктор Кристаль совершенно отказался от этого.

– Не знаете ли вы, откуда явился этот доктор?

– Чуть ли не из Вашингтона. Наверное я этого не могу сказать, но он часто говорил о Вашингтоне, и мне показалось, что там его родина.

– Часто ли доктор Кварц и доктор Кристаль бывали вместе, когда первый проживал здесь в гостинице?

– Да, в ресторане они часто обедали за одним столом – это все, что я могу сказать по этому поводу.

– А теперь еще один вопрос, ответ на который мог бы избавить меня от массы возни, а я полагаю, что вы, как опытный человек, сейчас же и ответите мне на него. Ведь, выстрелы из револьвера должны были раздаться по всей гостинице – не наводили ли вы по этому поводу справок?

– Разумеется, мистер Картер, – ответил служащий, – никто в гостинице не слышал этих выстрелов. Это нам и показалось странным, хотя шум на улице очень силен.