"Что со мной? Где я? Разве не в Нью-Йорке, этом прозаическом мировом городе? Разве я не сыщик Ник Картер?.. Мой разум не допускает веры в сверхъестественные явления и я хотел бы убедиться, бодрствую я или сплю", – пронеслось в его голове.

Ник Картер ожидал всего, но только не того, что представилось его изумленному взору.

Вместо мучений, какие, казалось бы, Дацар должен причинить сыщику, он окружил его роскошнейшей обстановкой, угостил великолепным завтраком и теперь перенес в страну чудес.

Но Ник Картер не имел времени продолжать свои размышления. Его ожидало нечто более удивительное, перед чем тускнело все, только что им виденное.

Сыщик вдруг заметил, что он не один в саду. В башне, колонны которой обвивали зеленые ползучие растения и бархатно-красные цветы, светлела небольшая ниша и в ней покоилась молодая красивая женщина.

Ее красивые формы облегала длинная мантия, золотистые волосы густыми локонами падали на словно выточенные из слоновой кости плечи.

Облокотясь рукой о спинку кресла, смотрел Ник Картер на спящую. Она лежала к нему спиной и он не мог видеть ее лица.

Вдруг давно забытое чувство зашевелилось у него в груди, но он никак не мог припомнить, когда именно испытал он его в первый раз, буря житейских волн давно захлестнула это чувство.

В воздухе распространилось дивное благоухание. Божественная, давно знакомая мелодия звучала у него в ушах и сердце сжималось тоской горестной утраты.

– Где и когда слышал я этот мотив?

Вновь раздалась серебристая трель звонка. На этот раз она звенела тихо и моментально умолкла, но все же долетела до уха спящей, она открыла глаза, потянулась и села на своем ложе.

Крик изумления сорвался с уст Ника Картера. Лицо его покрыла мертвенная бледность и сердце тревожно заколотилось в груди. Он простонал:

– Ирма!.. Мертвые воскресают!.. Не сон ли это?.. Ты ли это, Ирма?..

Красавица медленно повернула голову в сторону сыщика, чем дала возможность последнему взглянуть на ее лицо.

Ник Картер не ошибся, то была Ирма.

Пять лет прошло с того дня, когда он последний раз видел это дорогое ему лицо, тогда оно было мертво и он навеки прощался с ним.

Ирма Плавацкая была первой женщиной, которую полюбил Ник Картер, этот хладнокровный и рассудительный сыщик.

Великий криминалист познакомился с Ирмой в Париже, куда он был вызван по одному делу. Она была дочерью русского графа, сосланного за свои убеждения в Сибирь и лишенного вследствие конфискации своего имущества. Ирму взрастила ее старая воспитательница Аира, прибывшая вместе со своей воспитанницей в Париж в надежде, что французское правительство примет участие в судьбе горячо любимого отца Ирмы и добьется его помилования.

Знакомство Ника Картера с Ирмой произошло в доме одного французского министра. С первого же взгляда он почувствовал безотчетное влечение к этой девушке и чувство его с каждым днем росло все более и более. Ирма отвечала на любовь великого сыщика. Ничто не препятствовало счастью этой пары и был уже назначен день свадьбы, как вдруг незадолго до него Ирма заболела. Сыщик предпринял все усилия для восстановления здоровья горячо любимой девушки, прибег к помощи лучших врачей, но все было тщетно. Ирма таяла с каждым часом. Болезнь у нее была очень странная, она не жаловалась ни на какие боли, а только чувствовала неимоверную слабость и утомление.

Жизнь медленно покидала прекрасное тело молодой девушки и, наконец, наступил день, когда сыщик в беспредельном горе увидел перед собой безжизненное тело своей отошедшей в вечность невесты. Несмотря на отчаяние, в которое повергла его смерть боготворимого существа, он должен был испытать всю горечь последнего обряда и лично присутствовать при погребении Ирмы на известном кладбище "Пер-Лашез".

Тяжкая утрата не вполне, однако, разбила сердце Ника Картера. Он возвратился в Нью-Йорк и снова принялся за свою деятельность. Постепенно рана, нанесенная его сердцу смертью Ирмы, заживала, а неумолимое время залечило ее окончательно. Прошли годы, сердечная боль утихла, но образ покойной невесты не был забыт знаменитым криминалистом.

И вот его раны снова открылись.

– Нет, такого сходства не бывает!.. Это она!.. Это Ирма Плавацкая!

Он, наверное, подумал бы, что бредит, если бы не испытывал сердечной боли.

Поднявшись с кресла, он направился к мраморным ступеням башни. Но тут произошло нечто необъяснимое.

Девушка поднялась со своего ложа. Очаровательная улыбка играла на ее прекрасных устах. Она протянула к сыщику свои руки и произнесла мягким серебристым голосом:

– Николай...

Призыв боготворимого существа сковал язык Ника Картера и он только что хотел ринуться к ступеням, как вдруг свалился на пол, словно пораженный электрическим ударом.

Через секунду к нему вернулось сознание. Пол шатался под его ногами, словно от сильного землетрясения, розовый свет погас, цветы, фонтаны и все прочее было окутано непроницаемым мраком.

Только вверху брезжил слабый луч света. Взглянув по направлению его, Ник Картер снова увидел Ирму: она медленно исчезала в высоте. Но теперь лицо ее было покрыто смертельной бледностью и выглядело так, как он видел его много лет тому назад лежавшим в гробу, с той лишь разницей, что теперь в нем отсутствовало все земное и она, как бесплотный дух, уносилась в высь. Глаза ее были закрыты, головка склонилась, на бледном ангельском лице отражалось глубокое страдание, руки были скрещены на груди, а полуоткрытые губки словно шептали ему последнее "прости".

– Ирма!.. Ради Бога!.. Я с ума схожу! – воскликнул Ник Картер в порыве беспредельного отчаяния.

Дьявольский хохот был ему ответом.

В ту же минуту яркий свет прорезал тьму и прогремел гром.

Дрожание пола все усиливалось и сыщик не мог уже более держаться на ногах. Он упал и в то же мгновение потерял сознание.

Когда Ник Картер снова открыл глаза и осмотрелся вокруг, то увидел, что находится в той же комнате, где ему был сервирован такой прекрасный обед.

– Что все это значит? Бредил ли я? Где Ирма и что с нею случилось? В последний момент я видел, что она, подобно ангелу, парила в воздухе.

Все эти вопросы сыщик произнес вполголоса. Вдруг он замолчал, так как услышал вблизи себя чей-то смех.

Быстро вскочив, он увидел человеческую фигуру, которая сидела у окна с книгой в руке и в которой он тотчас же узнал Мурилло Кортеца.

Но, присмотревшись внимательнее, сыщик усомнился в верности своего предположения. Сидевший у окна человек, безусловно, принадлежал к индийской расе. Художественно отделанный тюрбан, покрывавший голову незнакомца и все остальное одеяние его: оранжевый кафтан с широким шелковым поясом, короткие желтые шаровары, коричневые шелковые чулки и красные туфли, переносили вас в далекую Индию, где члены некоторых обществ одеваются таким именно образом.

Но все же, несмотря на подобный наряд, Ник Картер, всматриваясь пристально в этого человека, готов был бы поклясться, что видит перед собой Мурилло Кортеца, если бы только его не приводил в смущение темный цвет лица незнакомца.

Те же красивые зубы, та же обворожительная улыбка, тот же приятный голос, словом – те же самые черты, что так хорошо запечатлелись в памяти сыщика.

– Ну, хорошо ли мы галлюцинировали? – спросил незнакомец.

Сыщик решил, что только наружным хладнокровием и неустрашимостью он может импонировать своему тюремщику.

– Да, удивительно, – отвечал он спокойным тоном, бросив пронзительный взгляд на выходца с Востока. – Мне снилось, будто я был в зале морга для опознания трупов, а по выходе оттуда, сел по приглашению кучера в какой-то экипаж, где меня захлороформировали и доставили сюда.

Человек, которого Ник Картер принимал за Мурилло Кортеца, рассмеялся.

– Это было так же мало похоже на сон, как и завтрак и недавно проведенные вами сладкие минуты, – заметил он, смеясь.

– Объясните мне, наконец, что все это значит, – перебил его Ник Картер. – Во сне я видел дух единственного дорогого моему сердцу существа.

– Знаю, знаю, – кивнул таинственный человек, с прежним загадочным смехом. – Вы видели Ирму Плавац-кую, пять лет тому назад похороненную вами в Париже.

– Но ведь она же на самом деле похоронена там! Я сам провожал до могилы ее тело!

– По всей вероятности, это вам снилось, дорогой Картер. Если вы снесетесь по кабельному телеграфу с управлением кладбища, то, безусловно, получите ответ, что могила, в которой была погребена Ирма Плавацкая, пуста.

– Тогда, стало быть, Ирма жива? – воскликнул, встрепенувшись, сыщик, но в ту же минуту махнул рукой и прибавил: – нет, все это ложь и обман, рассчитанный только на то, чтобы расстроить меня. Вероятно, это-то и есть игра в кошку и мышку... Но я не так прост, как вы думаете... Ирма умерла!.. я это превосходно знаю!..

– Как же вы можете утверждать это, если только что убедились в противном? – спросил Индус. – Впрочем, милейший Картер, вы еще не то увидите в этом полном чудес доме... Что такое жизнь и смерть?.. Что вы знаете о загробных тайнах?.. Уверены ли вы, что бодрствуете, а не спите? И можете ли категорически утверждать, что существуете на самом деле, или это только игра воображения?

– Я полагаю, что вы привезли меня сюда вовсе не для того, чтобы предлагать мне такие философские вопросы? – оборвал его Ник Картер, непринужденно опускаясь на ближайшее кресло.

– Безусловно... Но позвольте вам представиться.

– Лишнее. Вы – то же лицо, с которым я познакомился в кабинете директора банка.

– Вы ошибаетесь, мой друг. Я вовсе не переодетый Мурилло Кортец. Ваше заблуждение объясняется нашим поразительным сходством... Чтобы быть вполне откровенным, мистер Картер, я должен вам сказать, что нас семь братьев, очень похожих друг на друга.

– Всего семь? – спросил Картер, пренебрежительно пожимая плечами. – Впрочем, я весьма рад, что вас не семьдесят семь братьев.

– О, нет! Верьте мне, я говорю сущую правду – нас действительно семеро. Для отличия друг от друга мы назвали себя семью первыми буквами тибетского алфавита, и я, как четвертый, именуюсь Дацаром.

– Дацар! Враг земли, повелитель дьяволов!..

– А! Стало быть, покойный друг Томсон разболтал вам о нашей секте? – смеясь, воскликнул Дацар. – Но об этом мы побеседуем после. Я – все, и в то же время – часть; повелитель и – исполнитель. Вам это, разумеется, покажется непонятным.

– Я полагаю, – сухо пробормотал сыщик. – Но скажите мне, однако, кто этот ваш товарищ, с которым я познакомился у Саймона Грея?

– Это седьмой из нас – его зовут Граке.

– Знакомство с остальными членами вашей семьи меня пока не интересует. Гораздо более занимает меня вопрос, зачем, собственно, вы меня сюда доставили и что предполагаете со мной сделать?

– Вас доставили сюда в исполнение беспрекословной воли одного из семи, для того, чтобы в этом доме познакомить вас с ужасами и мучениями, едва ли известными человечеству. Вместе с нами вы будете свидетелем пыток, недоступных даже воображению человеческому.

– Ах, вот как! Может быть, я предназначен для исполнения в них главной роли?

– Нет, ошибаетесь. Ваш черед еще не наступил.

– Это меня успокаивает. Но кто же продемонстрирует перед нами это зрелище?

– Не будем пока интересоваться его именем. Во всяком случае, вам небезинтересно будет познакомиться с работой имеющейся у нас так называемой "обнимающей машины".

– Вы дошли уже и до машин?

– Да, мы не теряем времени, – саркастически заметил Дацар. – Слышали ли вы когда-нибудь о "железной деве"?

– Стальная венецианская дева? Разумеется. Ее и теперь еще можно видеть в различных музеях.

– Наша "обнимающая машина" несравненно совершеннее; мы стоим на высшей ступени развития искусства и приложили все старания, чтобы создать нашу "железную деву" по последнему слову техники. Наша машина, так же, как и венецианская, имеет форму девы, но вместо глупых клинков, впивавшихся в конце пытки дюйм за дюймом в тело жертвы, мы вставили во внутренность машины тысячи великолепно отточенных острых игл, настолько твердых, что свободно пробуравливают самые крепкие кости; процесс идет медленно, так как иглы изготовлены различной величины. Лишь только "железная дева" начинает закрываться, иглы впиваются сперва в мясистые части тела, принося этим неимоверную боль жертве, и лишь по истечении 48 часов объятия "девы" наносят смертельные уколы.

– Ну, это болтовня, из которой я не верю ни единому слову, – перебил сыщик.

– Вы скоро убедитесь в правдивости моих слов, – сухо возразил Дацар. – Что касается меня, то я уже был свидетелем великолепной работы "железной девы".

– Негодяй! – воскликнул Ник Картер, теряя наконец самообладание. – Я вижу, что вы хотите меня раздражить простой болтовней. Случись только это! Уж я бы вам показал свои когти!

– Показать их вам теперь очень трудно, – возразил со смехом Дацар. – Хотя вы сидите и близко от меня, но нас разделяет сила, в действии которой, если угодно, можете в любую минуту убедиться. В общем, вам пока нечего беспокоиться за себя. Ожидающая вас смерть еще более ужасна, чем те пытки, которые вы увидите собственными глазами.

Ник Картер не отвечал.

Сидевший перед ним человек казался ему настоящим извергом.

Несчастный Томсон был прав, говоря, что нельзя судить о человеке по наружности, а лишь по его внутренним качествам. Ведь невозможно было даже предположить, чтобы этот человек мог оказаться таким жестоким, каким только пылкая фантазия может представить себе страшного дьявола. И каким странным контрастом казались при этом обворожительная улыбка, игравшая на красивом лице Дацара, его приятный голос и изящные манеры.

Благодаря своему шестому чувству, чутью, Ник Картер был весьма далек от того, чтобы верить индусу, считая его слова лишь праздной болтовней.

"И тем не менее, – подумал сыщик, – что, собственно, знаю я про этого Дацара? Он мне кажется каким-то всезнающим, но принадлежит ли он к числу двух убийц несчастного Томсона и представляет ли собой известного мне Мурилло Кортера – для меня загадка, которую я тем не менее, разгадаю, как бы Дацар ни старался это скрыть. А пока необходимо найти какой-нибудь способ убежать отсюда, прихватив, кстати, с собою и этого темнокожего господина".

Дацар словно читал мысли Ника Картера и сказал с улыбкой:

– Не ломайте себе голову над разгадкой тайны "семи", это вам не под силу, несмотря на ваши великолепные способности. Мы непостижимы, потому, что созданы не так как обыкновенные люди – из праха и мысли. То, что для людей невероятно, что они называют чудом, для нас ясно само собой. Мы – сверхлюди и не рождены, подобно смертным, ползать по земле, у нас есть крылья, мы можем измерять воздушные пространства, для нас не существует тайн... мы знаем все!..

Сыщик не слыхал последних слов Дацара. Всеми помыслами своими он ушел в размышления об Ирме. Она мертва, он сам стоял у ее гроба, и тем не менее в течение нескольких минут он видел ее снова живою. И воображение рисовало ему картину ее появления: с поникшей хорошенькой головкой и скрещенными на груди руками. Теперь, когда сыщик находился в полном сознании, мозг его напрасно работал над разрешением этого непонятного явления.

К тому же он никак не мог объяснить себе еще одного обстоятельства. В Париже он был в маске изящного светского жуира и эту маску он не снимал даже перед своей невестой.

И все же Ирма узнала его и назвала по имени в его теперешнем виде, виде, в котором его никто не знал как Ника Картера. Каким образом могло это случиться?

Сыщик закрыл глаза. Голова его шла кругом.

Действительно ли слова Дацара были лишь пустой болтовней, или же на самом деле этот индус обладает той силой, о которой говорил?

И сыщику мучительно захотелось проникнуть в тайну этого улыбающегося дьявола в образе аристократа, но тот, словно снова угадал его мысли и, откинувшись на кресле, ударил несколько раз в ладоши.

В тот же момент бесшумно раздвинулись массивные дубовые плиты стен и из образовавшихся отверстий показались 12 громадных воинов-индусов. Как изваяния из темной бронзы стояли в нишах их мощные фигуры в полном вооружении, в кушаках и темно-красных тюрбанах красиво облегавших их головы. В руках они держали кривые сабли, страшное оружие Востока.

Зрелище это длилось одну лишь минуту, после чего плиты сдвинулись так же быстро, как и раскрылись, и Ник Картер остался снова вдвоем с Дацаром.

– Как видите, дражайший Картер, меня превосходно охраняют, – заметил индус со своей обычной улыбкой.

– Это ваше счастье, – пробормотал, скрежеща зубами, сыщик, – а то бы я с удовольствием освободился от вашего общества.

Наступила минутная тишина.

Затем Дацар начал снова.

– Не правда ли, вы очень любите своего помощника Патси, как отец сына?

– В первый раз вы сказали правду! – возразил с удивлением Ник Картер.

– Ну, так слушайте: Патси также находился здесь.

– Несчастный!

– Скажите лучше – глупец. Он так старательно преследовал одного из "7", что должен за это поплатиться жизнью.

– А кроме меня и Патси вы никого больше не захватили?

– Да, пока, в наших руках лишь вы и ваш помощник, – отвечал Дацар, снова показывая свои великолепные зубы.

"Слава Богу, – облегченно пронеслось в голове сыщика. – Значит Тен-Итси еще на свободе и, пока они еще не захватили моего мальчугана, умницу-японца, у меня есть еще надежда каким-нибудь образом вырваться отсюда."

– Ну, – прибавил он громко, – какую же программу развлечений вы для меня выработали?

– Сейчас узнаете, пока же могу вам только сказать, что сию минуту вы увидите своего любимца Патси.

– Это хорошо, – пробормотал про себя Ник Картер. – Я постараюсь переговорить с ним.

– Ну, нет, – улыбнулся Дацар, который слышал слова сыщика. – Это вы оставьте. Вас будет отделять от Патси крепкая прозрачная стена, толщиною в два фута. Он будет совсем близко от вас и вы не будете в состоянии помочь ему, будете видеть его судороги и вопли, но не будете их слышать. По мучительному выражению его лица вы догадаетесь об его невыносимых страданиях, но окажетесь не в силах сделать что-либо для его освобождения.

– Вы – дьявол! Уж не хотите ли вы этим сказать, что Патси... – прогремел сыщик.

– ...Испытает приятные объятия железной девы, – ответил Дацар с адской улыбкой.

– Ну, это мы еще увидим. Раньше я вас, дьявола в человеческом образе, изотру в порошок и никакие рабы вам не помогут! – вскрикнул Ник Картер.

С этими словами он одним прыжком очутился возле Дацара, продолжавшего с прежней усмешкой сидеть на кресле и попытался схватить его за горло.

Но в ту же минуту сильная боль заставила его отлететь назад: индус в ограждение от возможных случайностей носил на себе электрический панцирь.

Злым смехом приветствовал Дацар подымавшегося сыщика.

– Вы еще научитесь, как держать себя в вашем положении. Правда, вы незаурядный смертный, но что вы можете сделать со мной, владеющим сверхъестественными силами?

Он снова ударил в ладоши и вторично раздвинулись деревянные плиты. Как и раньше, в них появились фигуры индусских рабов.

По жесту Дацара они подошли вплотную к сыщику и крестообразно расположились вокруг его. Их властелин вытянул руку и указал ею сыщику на отверстие, которое было больше других.

– Следуйте за мной, Ник Картер, – сказал он повелительно. Даю вам слово, что вы будете в безопасности еще долгое время и, вероятно, еще до истечении 24 часов получите возможность здоровым и невредимым вернуться домой. Но не радуйтесь еще преждевременно. Пережитое вами до сих пор – ничто в сравнении с тем, что вас еще ожидает. Сегодня же вы, во всяком случае, находитесь в полной безопасности, если только будете вести себя сдержанно.

– А что мне угрожает в противном случае? – спросил сыщик.

– Рабы свяжут вас по ногам и по рукам и больше ничего. Но так как вам, конечно, будет приятнее иметь свои члены свободными, то в ваших же интересах вести себя спокойно.

Ник Картер не понимал, по каким причинам Дацар обнаруживает к нему такую снисходительность, но подобное положение вселило в нем надежду на скорое избавление.

Он сдержался и первым вошел в указанную Дацаром нишу.

Но лишь только он переступил порог, как вдруг почувствовал, что пол под ним стал опускаться и в то же время беспросветная темнота окутала все окружающее. Ни Дацара, ни рабов не было видно. Через несколько секунд погружение пола прекратилось и сыщик заметил слабо мерцавший свет.

Удивленными глазами огляделся Ник Картер вокруг. Его взору представилось необычайное зрелище. Он находился в необъятном подземном дворе, одном из тех, какие встречаются лишь во дворцах Востока. Узкие проходы шли от него и терялись в таинственной темноте. Сыщик стоял на возвышенном простенке, с обеих сторон закрытом прозрачными плитами, казавшимися вышлифованными из кристаллического стекла, в котором свет преломлялся тысячами ослепительных лучей. Сыщик невольно должен был зажмурить глаза от этого сильного освещения, и только через несколько минут зрение его освоилось настолько, что он мог до некоторой степени ориентироваться. Подземный двор, освещенный этим волшебным светом и лежавший несколько ниже того места, где стоял сыщик, был покрыт такой же кристаллической крышей, как и окружавшие сыщика стены. Сквозь этот стеклянный квадрат проникали сверху яркие лучи света.

В образовавшейся таким образом стеклянной клетке, стояла железная фигура около восьми футов вышиной. Фигура, при взгляде на которую захолодела бы в жилах от ужаса кровь даже у самого храброго человека.

То была "Железная дева".

Дверь смертоносного сооружения была открыта. Внутри его, среди тысячи блестящих острых игл, торчавших с разных сторон, стоял Патси.

Молодой сыщик был прикреплен к стенам так крепко, что не мог даже пошевельнуться.

Механизм ужасного сооружения не был еще приведен в действие и острые концы игл находились еще далеко от тела Патси.

Но надо было полагать, что механизм не замедлит прийти в действие, так как Ник Картер только для того и был опущен в глубину, чтобы лицезреть процесс впивания острых игл в тело своего помощника.

Молодой сыщик узнал своего начальника, которому он был всегда так беззаветно предан. Улыбка надежды заиграла на его губах, он открыл рот и произнес что-то по адресу Ника Картера, что, однако, последний не мог расслышать.

Слова Дацара сбылись – крепкие стеклянные стены не пропускали ни звука, начальник видел своего помощника, но не слышал его.

В течение одной секунды Ник Картер стоял в оцепенении. В его распоряжении были только собственные кулаки. Он был так же беспомощен, как и его юный помощник, ужасный конец которого он должен был сейчас увидеть. Оружие было отобрано у него преступниками, да и какую пользу принесли бы его револьверы против этой стеклянной массы. При том же в доме, где на каждом шагу надо было остерегаться неведомых опасностей.

– И все-таки вы рано торжествуете, – пробормотал сквозь зубы сыщик, потрясая в воздухе сжатыми кулаками. – Мне не раз говорили, что с моей силой я могу идти на медведя, чего я, однако, не думаю. Но, во всяком случае, если представится надобность, то я могу проявить недюжинную силу. И теперь как раз является подобный случай, я должен пробить эту прозрачную стену и спасти Патси, хотя бы для этого мне пришлось пожертвовать собственной жизнью.

Собрав все свои силы, сыщик бросился на стеклянную стену... Раздался звон, стена задрожала, но не поддалась. Со сжатыми зубами, повторил Ник Картер свою атаку, но также безуспешно... Снова бросился он... и, наконец, на четвертый раз раздался звон разбитого стекла и сыщик выскочил из образовавшегося отверстия на двор, не замечая, что осколки впились ему в лицо и в руки.

Он хотел было уже кинуться к железной двери, как в эту минуту раздался громкий электрический звонок и из массы выходов показалась под предводительством Дацара толпа вооруженных копьями индусов.

Ник Картер схватил лежавший на полу тяжелый железный стержень и со всего размаха ударил им в стену, за которой Патси стоял в "Железной Деве".

К сыщику бросился Дацар со своими рабами, но, прежде, чем они достигли его, произошло нечто такое, что поставило в тупик даже и Ника Картера, столь много пережившего в "доме семи дьяволов".

Откуда-то под крышей вдруг появилось облако, вслед за чем показались два, медленно опускавшихся, шелковых шара. Один из них разорвался над головами индусов, а другой, достигнув пола, медленно раскрылся.

И в тот же момент воздух наполнился пылью, разостлавшейся наподобие тумана. У всех присутствующих захватило дыхание. Все, в том числе и Ник Картер с Патси стали громко чихать, кашлять и втягивать в себя воздух.

Тщетно пытался великий сыщик, под кулаками которого разбились толстые массивные стены, отделявшие его от Патси, сдержать себя.

Сознание быстро покидало его, в глазах начало все колебаться, сперва медленно, а потом все быстрее и быстрее, пока все кругом не завертелось перед ним. В довершение наступила тьма и он без сознания упал на пол.

Что же касается индусских рабов и Дацара, тщетно зажимавшего свой нос и рот, то они давно уже лежали без памяти.

Ник Картер только впоследствии узнал от Тен-Итси о том, что именно произошло.

Сыщик давно уже сознавал, что в лице молодого японца он имел превосходного помощника, но только теперь он получил возможность познакомиться с истинной ловкостью и находчивостью Тен-Итси – качествами, которые последний так рельефно проявил в данном случае.

Еще на своей родине молодой криминалист, отец которого был ближайшим советником Микадо, проявил недюжинные способности сыщика. Он оказал своему отечеству такие важные услуги в деле раскрытия различных тайных организаций, которых так много на Востоке, что, несмотря на свою молодость, был командирован в качестве тайного агента в Соединенные Штаты и здесь стоял на страже интересов Страны Восходящего Солнца.

Прибыв в Нью-Йорк, Тен-Итси тотчас же сошелся со знаменитым сыщиком Нового Света, Ником Картером и во многих случаях оказывал ему большую помощь. Но, помогая Нику Картеру, молодой японец, не забывал своей непосредственной обязанности и неусыпно выслеживал и изучал различные тайные общества.

То обстоятельство, что его все считали помощником великого сыщика, скрывало его истинную деятельность по отношению к этим тайным организациям, благодаря чему его частые посещения Японии не тревожили его земляков, способных живо избавиться от своего врага и отправить его на тот свет посредством яда или кинжала. Все были уверены, что Тен-Итси посещает страну Восходящего Солнца по поручению Ника Картера в качестве его доверенного. Тен-Итси был превосходно знаком с всеми видами спорта своего отечества, он великолепно фехтовал, прыгал и лазил по самым высоким деревьям, благодаря чему мог взбираться на самые высокие громоотводы и очень часто это искусство выручало его в случаях, где пасовал даже сам Ник Картер.

И вот настало время, когда юному японцу пришлось прийти на помощь Нику Картеру и Патси в момент наиболее серьезной для них опасности. Ему весьма кстати пришло на память столь распространенное в Японии искусство черной магии, основанное, как ему было известно, на силе гипноза, магнетизма и т. п.

Свою работу Тен-Итси начал с того, что загримировался так искусно старой нищенкой, что в этом виде его не мог узнать даже сам Ник Картер, два раза прошедший мимо него в морг, прежде чем его опытное зрение разглядело под гримом черты лица его помощника.

Точно также ни Дацар, ни его помощники, не могли узнать молодого японца в то время, когда поклонники дьявола так легко поймали Ника Картера и Патси – Тен-Итси остался неузнанным.

Мало того, молодой японец умудрился даже проследить Дацара до самого его дома, оставаясь при этом незамеченным последним.

Ник Картер думал, что он очнулся в тот же самый день, как впал в беспамятство в экипаже. Но он жестоко ошибался – в действительности, он пролежал без сознания целых два дня, в течение которых Дацар со своими помощниками подготовил все явления, столь поразившие сыщика и казавшиеся ему сверхъестественными.

Это-то обстоятельство и дало возможность Тен-Итси выработать до мельчайших деталей план освобождения своего начальника и Патси. Шелковый бумажный мешок, так кстати брошенный молодым японцем через трубу в подземелье, был наполнен им "польпой". "Польпа" – это порошок секретного, японского изготовления, состав которого весьма несложен; он имеет свойство заполнять собою воздух и проникать внутрь живого организма. Действие его поразительно: в течение менее секунды он усыпляет свою жертву и последняя может очнуться лишь через несколько часов.

Оба мешка были величиною с кулак, но заключавшейся в них польпы было достаточно, чтобы усыпить целый полк. Брошенные рукою Тен-Итси в подземелье, мешки мгновенно разорвались и превосходно исполнили свою работу.

Тен-Итси был знаков с сектой "Поклонников дьявола" еще на своей родине и имел уже вполне выработанный план борьбы с нею, когда Дацар со своими сотрудниками переселился в Соединенные Штаты.

Но в то же время Тен-Итси не был осведомлен, действовал ли Дацар в единственном числе, под различными видами и масками появляясь одновременно в различных местах, или же, действительно, существовало семь волшебников, прибывших из далекого Тибета и принадлежавших к секте, гарантировавшей своим последователям вечное или, по крайней мере, тысячелетнее существование.

Но зато он превосходно знал всю тайную деятельность "Поклонников дьявола", что давало ему большой шанс для победы.

Со времени похищения ими Ника Картера и Патси он следил за ними день и ночь.

В одно из своих дежурств, сидя на вершине одного из высоких деревьев, окружавших дом семи дьяволов, он вдруг увидел странный свет, исходивший из одной высокой трубы на крыше.

Это, понятно, сейчас же обратило на себя внимание юного сыщика, и он решил немедля найти разгадку этого света.