Глава 1

УДАР МОЛНИИ

Ужасный ураган бушевал над непроходимыми джунглями древней Лемурии. Багровые вспышки молний озаряли гонимые ветром тяжелые тучи, подсвечивали низвергавшиеся с неба потоки воды. Стена дождя прижимала к земле деревья, а ветер завывал так, что казалось, над лесом, корчась в немыслимых муках, носятся демоны.

В тысяче футах над джунглями сражался с разбушевавшейся стихией маленький летучий корабль. Его тонкая обшивка вибрировала под натиском бури. Суденышко рыскало из стороны в сторону, словно подхваченный ветром листок. Двигатель тщетно силился противостоять злобной мощи бури, внезапно разразившейся над погруженной во тьму Лемурией, и теперь только уникальные свойства урилиума — волшебного металла, из которого был изготовлен корпус летучей лодки, спасали людей от неминуемой гибели, поджидавшей их в истерзанном ураганом лесу.

В крохотной кабине находились три человека. Они не сводили глаз с прибора, сообщавшего о направлении полета. Красивый худощавый юноша с гладкими темными волосами и задумчивым взглядом изо всех сил старался удержать заданный курс и казался окаменевшим от напряжения. Одежда Карма Карвуса — так звали этого аристократа, изгнанного из Тсаргола, приморского города, расположенного далеко на юге, — поблескивала драгоценностями.

За спиной Карма Карвуса замерла грациозная девушка, приятное, но смертельно бледное лицо которой обрамляли пряди блестящих черных волос, в беспорядке рассыпавшихся по обнаженным плечам. Огромные глаза ее, мерцавшие подобно черным бриллиантам, с ужасом следили за стрелкой, безумно метавшейся под стеклянным колпачком. Достоинство, ощущавшееся в каждом движении девушки, и великолепное тело, выступавшее из чрезмерно открытого платья-рубашки — простого по покрою, но сделанного из отличной ткани, — свидетельствовали о ее высоком положении, молодости и отменном здоровье. Принцесса Соомия из Патанги тоже была изгнанницей.

Жадность и коварство сумасшедшего Хранителя Огня лишили ее трона.

Рядом, положив сильную руку на белые трепещущие плечи принцессы, ободряя и удерживая ее на ногах в сотрясаемой страшными ударами ветра кабине, застыл великан-варвар — Тонгор из клана валькаров. Ему уже доводилось вызволять девушку из различных передряг, и теперь он вез принцессу в Патангу, собираясь возвести ее на престол предков.

Этот человек с бронзовой кожей в равной мере походил на могучего льва и на свирепого бога. Всю одежду его составляли кожаная набедренная повязка на чреслах и перевязь для меча, какие носят наемники. Суровое, непроницаемое лицо его дышало мужеством и благородством. Жесткие и густые черные волосы, перехваченные на лбу кожаным ремешком, достигали широких плеч. У бедра воина висел в потертых ножнах длинный валькарский меч, а спину прикрывал алый плащ, скрепленный у горла узкой золотой цепью. Плотно сжав губы, Тонгор наблюдал за безнадежными попытками Карма Карвуса справиться с управлением летучего корабля, но в странных золотистых глазах его не проглядывало и тени страха.

— Все без толку!.. — сдался наконец Карвус. — При таком ветре я не могу удержать «Немедис» на нужном курсе. С каждой секундой нас относит все дальше и дальше от цели!

Тонкая металлическая обшивка вибрировала и содрогалась под ударами бури. Летучий корабль стал игрушкой во власти разбушевавшейся стихии. Тонгор посоветовал Карму Карвусу выключить двигатель, помог принцессе Соомии и аристократу сесть и на всякий случай пристегнул их ремнями, укрепленными по стенам кабины.

— Спасибо урилиуму, не то давно бы грохнулись в джунгли, — пробормотал валькар. — Ладно, переждем бурю и ляжем на курс, когда ветер успокоится. — Он проверил застежки ремней. Казалось, дикая пляска потерявшего управление летучего корабля его мало беспокоила.

Несколькими часами позже небо обагрила особенно мощная ослепительная молния, явив людям удивительное и ужасающее зрелище. Плотные черные штормовые тучи, подгоняемые яростными порывами урагана, клубились вокруг поврежденного воздушного корабля и тащили его за собой. Джунгли, расстилавшиеся под днищем «Немедиса», сменились мокрыми полями и лугами.

— Должно быть, мы находимся где-то над Ковией, — предположил Тонгор.

— Или над Птартой, — добавил Карм Карвус. — Во всяком случае, мы в сотнях форнов от Патанги.

Плотный слой туч вновь закрыл обзор. Летающий корабль несся вперед сквозь кромешный мрак. Заметив, что Соомия дрожит от холода, Тонгор сорвал с плеч алый плащ и укутал им девушку.

— Все будет хорошо, моя принцесса, — проговорил негромко валькар. — Очень скоро ураган исчерпает свои силы и утихнет. В полночь мы будем у тебя дома, в Патанге.

Принцесса улыбнулась Тонгору. Вскоре ее темные ресницы сомкнулись, и она задремала. Карм Карвус тоже начал клевать носом, и лишь валькар остался по-прежнему начеку.

При вспышках молний он вновь и вновь вглядывался в проплывавшую под ними землю, но в очередном разрыве туч вместо лесов и полей южной Ковии его глазам предстала водная равнина, отливавшая тусклым свинцом. Похоже, их несло уже над заливом Патанги, громадный клин которого врезался в континент, деля его на две части. Оставалось надеяться, что буря не успела унести их слишком далеко на юг и это не Яхензеб-Чун, не Южное море!..

Ураган бушевал более пяти часов, и силу ветра трудно было оценить даже приблизительно. Возможно, путешественников уже отнесло к морю. Если так, то с каждым мгновением они все дальше и дальше улетали от континента. Чего доброго, к исходу бури они вконец затеряются в бескрайних просторах Великого океана, которые не отваживались бороздить ни моряки, ни рыбаки. Люди в те годы не знали магнитного компаса, да и встреча вдалеке от земли с такими чудовищами, как ларсы — гигантские злобные драконы Лемурийских морей, была почти самоубийством… Могучий варвар стиснул зубы в раздумье. Он решил, что до поры до времени не следует делиться своими опасениями со сморенными усталостью товарищами.

Неожиданно за бортом воздушного корабля вновь полыхнуло зловещим красным огнем. Мгновением позже от чудовищного раската грома небеса содрогнулись. Вырвавшаяся из штормовых туч алая молния, змеясь, пробежала по небу и вонзилась в летающий корабль. Каждый нерв, каждый мускул Тонгора свела жестокая боль. Этот миг показался варвару вечностью. Корабль вспыхнул и замерцал в дрожащем ореоле желтого пламени. Длинные зигзагообразные всполохи с треском пробегали по обшивке и, отражаясь от сияющего металла, уносились прочь.

Соомия отчаянно вскрикнула. Карм Карвус взвыл от боли, и даже Тонгор взревел не своим голосом, но все закончилось так же внезапно, как и началось. Онемевшие и полупарализованные путешественники, с трудом веря, что остались живы, медленно приходили в себя. Они не превратились в тлеющие угли лишь потому, что судно пребывало в полете. Ударь в него молния на земле, — на месте людей остались бы почерневшие, обгорелые трупы.

Убедившись, что спутники его не ранены, Тонгор сосредоточил внимание на управлении воздушным кораблем. Блестящий металлический корпус «Немедиса» почернел там, где его коснулась плеть молнии, но серьезных повреждений валькар не обнаружил.

Воздух в кабине пах озоном и слегка пощипывал ноздри. Отстегнув ремни, Тонгор выбрался на палубу и тут же попал под ледяные потоки дождя. Ветер попытался сбросить его с палубы крылатого корабля, но не смог совладать с мускулами варвара, мертвой хваткой вцепившегося в поручни, ограждавшие открытую палубу.

Предчувствия Тонгора оправдались: «Немедис» терял высоту. Сквозь редеющие тучи можно было различить холодный блеск воды, которая приближалась по мере того, как корабль опускался. Тонгор вернулся в кабину и сообщил спутникам, что дело плохо.

— .когда волшебник Шарат чинил корабль, он кое-что рассказал мне про урилиум. Оолим Фон — алхимик из Турдиса, создавший его, говорил, что металл этот теряет способность к левитации, если угодит под сильный электрический разряд… вроде молнии.

— Теряет… насовсем? — спросила Соомия.

Тонгор лишь пожал плечами:

— Трудно сказать. Возможно, обшивка со временем восстановит свои свойства, и «Немедис» снова будет парить над землей. Но пока мы снижаемся, хотя и не слишком быстро. До воды осталось локтей семьсот…

— Пока живем, будем надеяться! — решительно проговорил Карм Карвус. — Помолимся богам, и, быть может, левитационные свойства вернутся к урилиуму прежде, чем наша лодка уйдет под воду. Нам не остается ничего другого, как ждать и надеяться на лучшее.

Буря начала стихать, словно убедившись, что успешно справилась со своим делом. Дождь становился реже с каждым мгновением. Молнии сверкали не так часто. Ветер, однако, дул с прежней силой: его порывы нещадно швыряли «Немедис» из стороны в сторону.

Прошло совсем немного времени, и летучий корабль опустился значительно ниже облаков, а вскоре его отделяла от поверхности моря всего сотня локтей. Шторм превратил длинные пологие волны в гигантские черные валы. Даже неустрашимый Тонгор ощутил при виде их ужас. Гибель казалась неминуемой, «Немедис» опускался прямо в чудовищный водоворот, в хаос из бурлящей воды и пены.

С каждым мгновением корабль снижался все быстрее, безуспешно сопротивляясь тянущей его в бездну силе притяжения.

Левитационные свойства урилиума почти полностью исчезли.

— Мне кажется, ветер слабеет, и, если волны станут поменьше, у нас появится шанс удержаться на плаву, — заметила Соомия с надеждой, но Тонгор с сомнением покачал головой.

Путешественникам, однако, грозила бедой не только ярость разбушевавшихся стихий. Огромная скользкая голова мелькнула среди черных волн, злобные, холодные, сверкающие жадным голодным блеском глаза уставились на летающий корабль.

— Горм! — тихо выдохнул Тонгор имя Верховного бога.

— Что это?! — в ужасе вскрикнула принцесса, бессознательно подвинувшись поближе к валькару.

— Это ларе! — промолвил Карм Карвус.

Голова ларса размерами могла соперничать с летающим кораблем. Тупорылую, похожую на змеиную, морду рептилии покрывала крупная чешуя и венчал тускло сверкавший серповидный рог. Уродливое тело чудовища казалось необъятным — по-видимому, единственным его занятием в жизни было набивать ненасытную бездонную утробу. С медленно планирующего корабля было отчетливо видно, как алчно сверкают черные глаза ларса, как жадно он тянет длинную, мерзко извивающуюся шею.

Чудовищная пасть раскрылась в предвкушении добычи, и стали видны ядовитые шестифутовые клыки из превосходившей прочностью железо кости.

— Как нам сражаться с ним? — спросил потрясенный видом ларса Карм Карвус.

Тонгор с лязгом извлек из ножен длинный меч.

— Во всяком случае, мы можем попробовать сделать это, — проворчал он, — Умереть никогда не поздно. — Воин-валькар вызывающе расхохотался и, открыв люк, выбрался на открытую палубу, зависшую прямо над оскаленной пастью рептилии.

Очередной порыв ветра подхватил находившийся в двадцати футах над ревущими волнами «Немедис»и швырнул вперед, оставив изумленное морское чудовище далеко позади. Крошечный мозг ларса работал медленно и особой изворотливостью не отличался, но вид ускользающей добычи заставил хищника забыть о ее непривычном облике и пуститься в погоню. Морда рептилии резала волны, подобно носу диковинного корабля, а гигантские лапы вспенивали воду с непостижимой силой и быстротой.

Летучий корабль между тем продолжал снижаться, и наконец настал момент, когда верхушки самых высоких волн стали ударяться о его днище. Вода начала просачиваться в кабину. Обшивка «Немедиса» жалобно скрипела, хотя порывы ветра заметно ослабели и багровые молнии лишь изредка озаряли мрачное небо.

Вцепившись левой рукой в поручни, Тонгор сжал в правой грозно блестевший длинный меч. Карм Карвус, вооружившись узкой саблей, встал рядом с варваром. Тонгор воспринял это как должное, но при виде выбравшейся на открытую палубу принцессы нахмурился и посоветовал девушке вернуться в кабину.

— Ни за что! — гордо вскинула голову Соомия. — Если уж нам суждено погибнуть, то я предпочитаю встретить смерть рядом со своим любимым!

Тонгор склонился к принцессе и поцеловал ее. Белые руки девушки обвились вокруг могучей шеи варвара, и тот почувствовал небывалый прилив сил. В следующее мгновение Тонгор высвободился из объятий принцессы, втолкнул ее в каюту и защелкнул замок на двери.

Это было сделано в тот самый момент, когда чудовищная голова ларса уже нависла над летающим кораблем. Совсем рядом блеснули ужасные черные глаза чудовища, горевшие жаждой убийства, пасть вновь раскрылась, сверкнули зубы, и тут «Немедис»с грохотом ударился о воду. Темные волны захлестнули палубу, увлекая Тонгора в бездну. Погружаясь в воду он услышал отчаянный крик Соомии, свидетельствовавший о том, что ларе атаковал лодку.

Глава 2

СХВАТКА ДРАКОНОВ

Любой человек, упав в черные бурлящие воды под носом лемурийского дракона, ударился бы в панику и выпустил меч из рук. Но только не Тонгор! Сжав клинок зубами, он освободил таким образом руки и вынырнул из сомкнувшихся над ним темных вод на поверхность. Откинув застилавшие глаза волосы, валькар огляделся по сторонам.

Полузатонувший летающий корабль болтался на волнах в нескольких локтях от него. Карм Карвус, подбадривая себя воинственным кличем, рубил саблей голову ларса, подплывшего вплотную к залитой водой палубе «Немедиса». Морской дракон уцепился гигантской лапой за поручни, ограждающие палубу, однако тело его было скрыто волнами, и в освещаемой редкими вспышками молний темноте могло показаться, что на полузатопленную лодку напал морской змей. Некоторое время рептилия с недоумением наблюдала за гибкой фигуркой, изо всех сил старавшейся оцарапать ее своей железной иголкой. Затем ларе взревел и лязгнул зубами.

Тонгор видел, что удары Карма Карвуса становятся все более неуверенными. Сапоги аристократа скользили по мокрой палубе.

Сырая, отяжелевшая одежда сковывала и замедляла движения, а легкая сабля была не способна причинить ларсу ни малейшего вреда. Исход неравной схватки был предрешен, и валькар поспешил на помощь своему спутнику. Сильное тело варвара стремительно рассекало ледяные волны, и, сделав дюжину мощных гребков, он, уцепившись одной рукой за обшивку, выбрался на палубу полузатопленного корабля.

Меч вновь оказался в руке Тонгора, и, издав пронзительный клич, он бросился на подмогу Карму Карвусу, продолжавшему безуспешно атаковать морского дракона, изумленного столь странным поведением добычи. Крохотный мозг ларса был в затруднении: ему еще не доводилось сталкиваться с существами, которые не только не бросались бы в бегство при его приближении, но даже пытались нападать на него сами. Разумеется, чудовище не было испугано. Рептилия не знала, что такое страх, и все же поведение людей ее чрезвычайно озадачило.

Воспользовавшись этим, Тонгор ринулся к поручню, на котором лежала гигантская когтистая лапа дракона, и, поустойчивее встав на вздрагивавшей, ходившей ходуном палубе, со свистом опустил тяжелый меч, вложив в этот удар все свои недюжие силы. Мускулы его могучих плеч и широкой груди вздулись, напряглись, как туго натянутые канаты, готовые, казалось, вот-вот лопнуть от невероятного напряжения, и отточенное лезвие обрушилось на запястье ларса, толщиной напоминавшее небольшую бочку. Движимый силой железных мускулов Тонгора, широкий клинок рассек костяные пластинки чешуи, жесткие мышцы и холодное мясо рептилии, как щепки перерубил кости, и правая лапа дракона упала на палубу.

Вздыбившись от боли, ларе оглушительно взревел. Отрубленная когтистая лапа, судорожно дергаясь, заплясала по палубе, из культи ударил фонтан черной крови, мгновенно перепачкавшей Тонгора с головы до пят. Карм Карвус застыл с широко открытым ртом: никогда в жизни ему не приходилось видеть столь сокрушительного удара, и сейчас он едва верил своим глазам.

Потеряв равновесие, ларе с громким всплеском соскользнул в море. Черный вал захлестнул «Немедис», и тот поплыл вперед, подталкиваемый волнами, вскипевшими под ударами чудовища. Рептилия отчаянно била лапами по воде, пытаясь заглушить сводившую с ума боль.

— Скорее к пульту управления! — приказал Тонгор, хватая Карма Карвуса за руку. — Мы должны запустить двигатель! Если это дрянное суденышко не может лететь, то пусть хотя бы плывет к берегу!

Карм Карвус скрылся в кабине, а Тонгор обернулся к морскому чудовищу, в глазах которого читался смертный приговор ничтожным букашкам, сумевшим причинить ему столь ужасную боль.

Воин застыл на краю палубы с обнаженным мечом. Он сознавал, что у них почти нет шансов уцелеть в битве с такой громадной тварью, но Тонгор не знал слова «невозможно». До тех пор, пока в нем оставалась хоть капля крови и теплилась хотя бы малая искра жизни, он будет драться с врагом, какого бы роста и силы тот ни был.

Двигатель с жалобным визгом начал набирать обороты, и летающий корабль, содрогаясь, стал медленно удаляться от ларса. Нос судна вспенил черную воду, но дракон — истинный владыка морских пучин — двигался гораздо быстрее.

Вспышки молнии казались столь же яркими, сколь оглушительным был рев устремившегося за «Немедисом» чудовища.

Тонгору показалось, что еще миг — и когти рептилии разорвут беззащитное суденышко. В бессильной ярости варвар сжал челюсти, пожалев, что не может вызвать на бой того, кто мечет с небес огненные стрелы. Впрочем, когда Воинственные девы унесут его дух и он предстанет перед троном Отца Горма, тому будет не в чем упрекнуть воина, чей меч не часто отдыхал в ножнах…

Но нет, огненная смерть и на сей раз миновала их, а с ларсом они еще померяются силами.

Хотя погодите-ка, а это еще что?.. Громоподобный рев разнесся над морем! И издал его не раненый морской дракон, вынырнувший близ летающего корабля. В нескольких сотнях локтей из воды появилась голова еще одного ларса! По-видимому, вновь прибывшая рептилия, заслышав вопли раненого соплеменника, решила позариться на чужую добычу. Тонгор задержал дыхание. Один жаждущий их крови ларе — уже неплохо, но два!..

Услышав жуткий рык, раненое чудовище, забыв о корабле, стремительно развернулось и поплыло навстречу пришельцу.

Несмотря на увечье, оно готово было сражаться с чужаком за право охотиться в этих водах и, дабы подтвердить это, в свой черед издало гневный вопль, вызывая сородича на бой. Вытягивая шеи и оглушительно рыча, свирепые твари двигались навстречу друг другу.

Тонгор вернулся в кабину и сразу попал в объятия поджидавшей его Соомии.

— Я думала, ты погибнешь в этих ужасных волнах! — взволнованно прошептала девушка.

Валькар поцеловал ее и со смехом ответил:

— Клянусь Гормом, принцесса, купание пошло мне только на пользу! А чтобы доконать меня, нужен кто-то посерьезнее этой милой зверюшки! — Он подошел к Карму Карвусу и хлопнул его по спине:

— Дружище, постарайся выжать из этой посудины все, что возможно! Вряд ли этим гадам понадобится много времени, чтобы выяснить отношения, и к тому моменту, Когда победитель вспомнит об упущенной добыче, нам надо успеть убраться отсюда как можно дальше.

Наблюдавшая за морем Соомия стиснула руку Тонгора:

— Смотри, они встретились!

Драконы столкнулись с глухим стуком. Они молотили и царапали друг друга лапами, хвосты их взбивали клокочущую, побелевшую от пены воду.

Поднятая схваткой чудовищ волна, подхватив корабль, швырнула его на добрую сотню локтей вперед. Соскользнув с гребня волны, «Немедис» на мгновение завис в воздухе, а затем ходовые винты с новой силой врезались в воду. Следивший за приборами Карм Карвус отметил, что двигатели наращивают обороты.

Тонгор между тем не сводил глаз с морских гигантов. Жизнь его была богата всевозможными приключениями, но до сих пор ничего подобного видеть ему не доводилось. Вспышки алых молний придавали разыгравшейся на его глазах сцене что-то демоническое. Наполовину поднявшиеся из бушующего моря драконы сражались с неистовой яростью. Их лапы взлетали и падали, подобно огромным шипастым булавам, нанося глубокие, обильно кровоточащие раны. Рога, словно тараны, вонзались в тела противников, ужасные когти разрывали чешуйчатую кожу, челюсти с ядовитыми изогнутыми зубами вырывали огромные куски мяса.

Гиганты вздымали стены воды, обрушивая друг на друга каскады кипящей пены. Пронзительные зловещие крики их перемежались глухими ударами. Едва ли кто-нибудь из людей становился когда-либо свидетелем столь жуткого поединка.

Со временем, однако, стало ясно, что исход этого боя решит удар, нанесенный мечом Тонгора первому чудовищу. Изувеченному валькаром ларсу явно недоставало отрубленной лапы — вместе с хлещущей из раны кровью уходили и его силы. Движения дракона замедлились, утратили точность. Он перешел к обороне, но и тут ему все с меньшей и меньшей легкостью удавалось сдерживать натиск неутомимого пришельца. И вот наконец настал момент, когда раненый ларе не смог отбить очередной удар соперника. Мощные челюсти, словно створки капкана, сомкнулись на его горле. Послышался громкий хруст, но даже и после этого изувеченный морской дракон продолжал бой. На мгновение ярость и боль, казалось, умножили его силы, он рванулся, силясь вывернуться из сжимавших его, будто тиски, челюстей собрата, но попытка эта не увенчалась успехом. Тонгор видел, как плотнее и плотнее сжимаются челюсти победителя, как глубже и глубже погружает он свои саблевидные когти в тело побежденного.

Пасть раненого монстра беспомощно распахивалась и захлопывалась, не причиняя противнику ни малейшего вреда. Из нее вырывались слабые, прерывистые хрипы, на губах пузырилась кровавая пена. Он дернулся в последний раз, и лапы его в предсмертном рывке вспороли чешуйчатое брюхо врага. Мышцы умирающего продолжали судорожно сокращаться, когти раздирали шкуру соперника на кровавые ленты, но тот не размыкал челюстей. Вероятно, он даже не понял, что тоже проиграл эту схватку, пока огромный хвост бывшего повелителя здешних вод не обвил его тяжкими тугими кольцами.

Ошеломленные путешественники не сводили глаз с драконов, которые, намертво сплетясь телами, начали медленно погружаться в бездну. После того как гиганты исчезли в морской пучине, к поверхности еще некоторое время пробивались цепочки пузырей и сгустки кровавой пены, но победитель так и не появился. Умирающий владыка здешних вод сумел отомстить за себя, хотя нельзя было исключить, что соперник его, сумев высвободиться из цепенеющих объятий мертвеца, задержался в морских глубинах, дабы насладиться плодами победы. Как бы то ни было, чудовища больше не представляли опасности для «Немедиса»и его пассажиров.

Опустившись на откидную койку, потрясенная Соомия разразилась рыданиями, и, чтобы привести принцессу в чувство, Тонгор поднес ей вина.

— Женщины — удивительные создания! Только они способны рыдать и биться в истерике, когда опасность уже миновала! — произнес он.

Взглянув на недоумевающего северянина, Соомия улыбнулась и прикрыла глаза.

— Этот кораблик идет хорошо, — сообщил Карм Карвус. — И все же я бы дорого дал, чтобы узнать, где мы находимся. Не поручусь, что с каждым мгновением мы все больше не удаляемся от берега. Если же нас унесет в открытое море…

— Когда тучи разойдутся, я смогу сориентироваться по звездам, а пока держись выбранного направления, — посоветовал Тонгор. — Если летучий корабль восстановит хотя бы часть прежних свойств, мы определим наше местоположение по приборам — тучи для них не помеха. Но пока мы сами должны позаботиться о себе.

— Путешествовать с тобой представляется мне делом бесприбыльным, — рассмеялся Карм Карвус. — Если мы выживем, рассказам нашим никто не поверит и вряд ли сыщется поэт, который сложит песнь о пережитых нами приключениях.

— Пусть сочиняют песни о чем хотят, — проворчал Тонгор. — Что касается меня, то сейчас я предпочту песням кое-что иное… — Он поднял лежащую в углу каюты кожаную котомку, из которой прежде достал флягу с вином для Соомии, и принялся изучать ее содержимое.

— Что ты там ищешь? — поинтересовался Карм Карвус.

— Жратву! — объявил Тонгор, и белозубая улыбка, подобно вспышке молнии, озарила его бронзовое лицо, — Слава Отцу Горму, наш друг волшебник уговорил меня взять с собой вот это. — Он торжествующе встряхнул котомку. — Не думал я, что подарок его нам пригодится, но сейчас он придется как нельзя более кстати.

Карм Карвус осуждающе покачал головой:

— Не могу понять, глупец ты или герой? Как ты можешь думать о еде, когда жизнь наша висит на волоске?

— Не надо крайностей. Я всего лишь мужчина, привыкший утолять голод вне зависимости от обстановки. Ну-ка… Вот тебе кусок вяленого мяса, фиги, финики — настоящий восточный десерт! Вино, сушеные фрукты из Таракуса и даже черный хлеб из Пелорма…

Решив не будить принцессу, варвар и дворянин наскоро перекусили, после чего Карм Карвус, завернувшись в плащ, опустился на импровизированное ложе на полу. Тонгор вытянулся на сиденье пилота и тоже задремал. Валькар спал очень чутко и собирался время от времени поглядывать, не расчистилось ли небо, но бессонная ночь и столкновение с морским драконом истощили его неисчерпаемые, казалось бы, силы. С мыслью о том, что рано или поздно погода переменится, он уснул, уронив голову на могучую грудь.

А бесшумно работающие двигатели продолжали гнать лодку по бескрайним морским просторам. Небо постепенно светлело, и вот уже восточный его край окрасился предрассветным румянцем. На горизонте появилась темная линия, которая увеличивалась по мере приближения к ней быстро скользившего по волнам «Немедиса»и вскоре превратилась в полоску берега, густо заросшего темно-зелеными джунглями.

Но был ли это берег Птарты, Ковии или даже Куша? Или это раскинулась неизвестная земля, лежащая в неведомых северных водах? Двигатели корабля продолжали работать, сокращая расстояние, отделявшее его от суши.

Сон Тонгора был прерван скрежетом днища о песок. Валькар вскочил на ноги, и крик его разбудил спящих товарищей, острота чувств которых была несколько притуплена городской жизнью.

— Земля! Ночной мрак и подстерегавшие нас в неизвестных водах опасности остались позади. На чужом берегу нас тоже, вероятно, поджидают сюрпризы, но здесь мы можем хотя бы поохотиться и раздобыть свежего мяса. Карм Карвус, довольно прохлаждаться, вставай и помоги мне вытащить «Немедис» на сушу!

Тонгор не знал, что существо, затаившееся в густой траве на краю джунглей, тоже жаждало горячего, сочащегося кровью мяса. Лохматая тварь, обладавшая странной и отталкивающей внешностью, не сводила красных глаз с мужчин, выбравшихся из металлической лодки и принявшихся вытаскивать ее на берег. Некоторое время существо пристально наблюдало за действиями незнакомцев, потом оскалилось в жестокой ухмылке, предвкушая грядущее пиршество, и исчезло в джунглях.

Глава 3

ДЕРЕВЬЯ-ЛЮДОЕДЫ

Вытащив летучий корабль на берег, путешественники убедились, что урилиум все еще не восстановил левитационные свойства, утраченные после удара молнии. Тем не менее, Тонгор и Карм Карвус спрятали «Немедис» под густой листвой и для большей надежности привязали к дереву канатом, сплетенным из срезанных поблизости виноградных лоз.

Соомия развела маленький костер из сухих веток и трав, собранных Кармом Карвусом на краю джунглей. Тонгор, вооружившись крепким луком, собирался отправиться на охоту.

— Полагаю, мне следует пойти с тобой, — обратился к нему Карм Карвус.

Но валькар отрицательно покачал головой, увенчанной гривой черных волос:

— Ни к чему. Охотиться я предпочитаю в одиночку. Оставайся с принцессой и присмотри за ней. Я вернусь через час.

— А если не вернешься? Вдруг что-нибудь случится. Ты же совсем не знаешь этих мест? — спросила Соомия, глядя на Тонгора огромными сверкающими глазами.

Валькар улыбнулся и ободряюще коснулся ее белой руки сильными пальцами.

— Я вернусь, — пообещал валькар и, не произнеся больше ни слова, бесшумно скрылся в джунглях.

Сделав несколько десятков шагов, варвар очутился в совершенно ином мире. Яркий солнечный свет сменился таинственными сумерками, сквозь них лишь изредка прорывались золотые лучи, которым удалось найти щелку в тяжелом изумрудном пологе, образованном густой листвой.

Алые и пурпурные стволы деревьев выступали из темно-зеленого сумрака, словно колонны грандиозного храма. Прекрасные цветы сияли, словно драгоценные камни. Дремотный лотос распространял густой аромат, способный усыпить любого неосторожно приблизившегося к нему зверя. Тиралонсы — зеленые розы древней Лемурии — нежно светились среди глянцевитых листьев, усеянных по краям ядовитыми колючками. Виноградные лозы, украшенные красными, оранжевыми и бледно-желтыми гроздьями ягод, причудливыми сетями оплетали деревья и кусты.

Тонгор двигался спокойно и уверенно, как король, обходящий свои владения, как вандар — черный лев, гроза здешних джунглей. Длинный меч в ножнах из черной кожи валькар закинул за спину, чтобы тот не мешал продираться сквозь кусты, а изготовленный к стрельбе лук держал в левой руке.

Валькар прежде не странствовал в северных джунглях, но и скудных познаний о них хватало, чтобы понимать: опасности подстерегают здесь на каждом шагу. В этом мире зеленого полумрака царствовала фос — алая летучая мышь-вампир, чьи коготки содержали страшный яд, от которого не было спасения.