ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Император Зимионадус – старый, слабый и усталый, как сама империя. И, как и саму империю, императора всегда преследовал рок…

Принцесса-воительница Алара – что могла сделать одна храбрая девушка для спасения умирающей империи?

Чародей Застерион – он умер две тысячи лет назад – и что же мог сообщить его дух нынешнему миру?

Полководец Шадразар – под его бессмертной рукой Черные Орды превратили в руины половину мира – и даже боги не могли его одолеть!

Чойс из Кантедона – сильнейший воин, надежда империи – но что, если он окажется недостаточно силен?

Разбойник Белкин – зачем он станет сражаться за спасение империи, которая обрекла его на изгнание и сделала разбойником?

Мингол из Черных Орд – он начал осаду последней крепости, имея за спиной десять тысяч мечей, – так что же ему бояться одинокого воина и беспомощной девушки?

Саргон, Лев Зарканду – его называли Божественным Спасителем – но он знал, что всего лишь человек.

Пролог

О Зарканду, мире, потерянном во времени, в эпоху Льва Саргона

От крошечного Меркурия до отдаленного Плутона нашу родную звезду окружают девять миров и обширная зона каменных обломков, названная Поясом Астероидов, – рассеянные осколки, образовавшиеся вследствие некоей загадочной космической катастрофы, случившейся в далеком прошлом. Астрономы говорят, что когда-то, давным-давно, существовала еще и десятая планета. Она погибла в смутный Юрский период – еще до появления человека на нашей Земле. Вероятно, эту планету сбросило с орбиты вследствие какого-то глобального конфликта гравитационных полей, а затем разорвало на куски неведомой и загадочной силой, для которой у нас нет пока названия…

Так заканчивается предание об этой десятой планете – Зарканду, мире, потерянном во времени…

Так каким же был этот Зарканду, с его чернильно-черными берегами и туманными светящимися морями? Что за люди жили, пели и воевали под желтым небом, которое освещали семь лун? Поклонялись ли они своим богам, создавали ли великие империи и записывали ли свои знания и открытия на страницах книг, которые теперь никогда уже не будут прочитаны? Жили ли на той планете отважные герои и храбрые флотоводцы, благородные дамы и мудрые короли? Испытывали ли жители Зарканду горькое отчаяние и терзались ли в сомнениях?

Давайте вернемся вместе со мной назад в прошлое, сквозь множество эпох, в Зарканду, представив его, каким он был сто миллионов лет назад, когда на Земле предшественники людей – робкие, покрытые мехом сумчатые животные дрожали от страха у дымящихся болот, трепетали от ужаса перед громовой поступью гигантских драконов, появлявшихся с рассветом. Давайте отправимся со мной в последние смутные дни Священной империи Великого Халсадона, когда вторглись туда Черные Орды из Богазкоя, чтобы втоптать в грязь ее сверкающую древнюю славу. Итак, путешествие в Зарканду, мир, потерянный во времени, в те дни, когда Саргон-Лев пришел во Внутренние Земли, началось…

Глава первая

АЛАРА ИЗ ХАЛСАДОНА

– Принцесса! Слышите, принцесса!

Услышав знакомый звонкий голос, Алара сжала губы, повернулась и едва заметно улыбнулась маленькой стройной женщине в развевающихся одеждах, торопливо направлявшейся к ней. «Лучше бы встретить сейчас кого-нибудь другого», – подумала Алара, но, увы, перед ней собственной персоной предстала госпожа Парселла, и принцессе ничего другого не оставалось, кроме как остаться в зале. Вспотевшая, с растрепанными волосами и красными пятнами на лице, она должна была переминаться с ноги на ногу, выслушивая пустую болтовню, потоком льющуюся из изящно очерченных губ Парселлы:

– Принцесса, вы должны простить меня! Я знаю, что мне нечего делать в королевских апартаментах, но мне необходимо поговорить с вами, – высокий звонкий голос Парселлы стал чуть тише, когда она заметила, что одежда Алары промокла от пота, а волосы всклокочены. – Кажется, Ваше Высочество занимались верховой ездой?

– Нет, Парселла, – покачала головой принцесса, с трудом удерживая вежливую улыбку. – На самом деле я занималась фехтованием с моим учителем, господином Элидуром. Боюсь, я сейчас выгляжу не лучшим образом.

Парселла чуть приподняла тонкие, выгнутые дугой брови.

– Ах, тот мужчина! Ой, Ваше Высочество, прямо не знаю, как вы можете оставаться такой равнодушной, находясь рядом с ним! Такие плечи, такие глаза! – она томно прижала к щекам маленькие белые ручки. – Вот я, например, мгновенно взяла бы его в оборот, и, поверьте, он был бы у моих ног. И тогда, дорогая принцесса, вы узнали бы, какова я на самом деле!

Алара снова улыбнулась, хотя все ее тело болело от утренних упражнений с мечом. Сейчас она больше всего на свете хотела принять горячую ароматную ванну, а потом вытереться нагретыми душистыми полотенцами.

– Так ты хотела о чем-то поговорить со мной, Парселла?

– Да! Чуть не вылетело из головы! Дорогая принцесса, я очень надеюсь, что вы придете на праздник, который я организовала в честь Дня Гиацинта – там, разумеется, будут все придворные, включая эту непристойную госпожу Алецию. Кстати, вы слышали о последнем скандале, связанном с ней? Нет? Но, моя дорогая принцесса, весь Двор только и обсуждает его. Не кто иной, как сам принц Каладион, который при всех поклялся, что никогда не поддастся на ее коварные уловки, провел с ней несколько дней наедине на вилле Розы, представляете? Ей все же удалось заманить принца в свои хитро расставленные сети. Ой, я все время забываю про свою маленькую вечеринку!.. Вы обязательно должны прийти! Я уговорила Илдрита, самого лучшего, просто божественного нового поэта представить свой последний спектакль-маскарад, с костюмами, специально сшитыми несравненным Ирионом.

Из вежливости Алара могла бы позволить пустоголовой даме и дальше делиться с ней светскими сплетнями, но принцесса слишком устала, чтобы выносить бессмысленную болтовню, с трудом удерживая наклеенную на лицо фальшивую улыбку.

– Извини, Парселла, я буду рада прийти. Обязательно постараюсь. Но сейчас у меня еще много дел. Я очень хочу принять ванну, а потом меня будет ждать дед, – решительно объявила она.

– Конечно, дорогая принцесса! Простите меня, глупую, – вы, должно быть, просто умираете от усталости после этого… как его… а, фехтования! А я, бессовестная, заставляю вас стоять в этом неуютном холодном зале! Конечно, дорогая, занимайтесь своими делами, но помните: сегодня День Гиацинта!

– Да, День Гиацинта, – кивнула Алара.

Парселла выпорхнула из зала. Уставшая принцесса разделась, позволив прислужницам убрать запылившийся тренировочный наряд и проводить ее в ванную комнату. Затем, решительно отказавшись от их помощи, она закрыла за ними дверь и приготовила смесь из пахучих масел. От наполненной до краев ванны поднимался пар, отчего висевшее на стене большое зеркало совершенно запотело. Мягкой тканью Алара протерла его насухо и на мгновение застыла, глядя на свое гибкое сильное молодое тело. Обнаженная, с блестящими волосами темно-рыжего оттенка, она очень походила на юношу, если не считать маленькой упругой груди и изящную округлости стройных бедер. Алара могла бы родиться мальчиком, но ее родителям отказали в этом. Несомненно, святой мудрец Аздирим имел основания запретить рождение мальчика, которого так желали и отец, и мать Алары, и все же…

Принцесса слегка помассировала предплечья, ощущая под кожей крепкие упругие мускулы. Гибкая и сильная, Алара совсем не походила на остальных придворных дам, изнеженных и томных, вечно болтающих и порхающих, как Парселла или эта ненасытная Алеция. Алара вообще презирала слабость как в себе, так и в других. Она провела рукой по плоскому животу, затем похлопала по бедрам, ощутив твердые, без намека на жир, мышцы – они стали такими после многих часов занятий фехтованием, верховой ездой и охотой. В который раз Алара подумала, что ей следовало родиться юношей, мужчиной, наследным принцем – империя так отчаянно нуждалась в наследнике престола. Увы, она всего лишь принцесса… Но когда ее отец отправился в последний путь и обрел покой рядом со своими предками на Острове Гробниц, из королевской семьи осталась только она, Алара, неопытная шестнадцатилетняя девчонка, которой и доверили хранить шлем Священной империи.

Слезы подступили, и ее большие темные глаза засверкали, как влажные черные драгоценные камни. Стиснув зубы, принцесса закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. Нюни для женщин! А она должна быть мужчиной. Должна!

И все же, снова взглянув на себя в зеркало, Алара не могла не признать свою девичью красоту. Она была прелестным созданием и прекрасно это осознавала. И могла стать очаровательной, восхитительной женщиной.

Алара погрузилась в ванну и расслабилась в смягчающей тело ароматной воде, приятно согревающей ее усталые мышцы, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать…

На самом деле Священная империя вовсе не нуждалась в наследнике престола. Империя давно стала старой, ослабшей, погрязшей в разврате и утратившей последние понятия о морали – одним словом, утомленной под пыльным бременем долгих веков. В течение десяти тысяч лет великие короли-жрецы Халсадона сохраняли ее, удерживая огнем и мечом, мудростью и силой от упадка и последующего разрушения, которое неизбежно для всех великих начинаний. Но все же империя стала приходить в упадок. Долгие спокойные века величия и славы сменились смутными временами, когда уже не осталось места ни чести, ни доблести, ни морали. Ушли в прошлое дни царствования строгих и суровых императоров-воинов, управлявших миллионами подданных. Растворились в пыли веков дни великого Фоздалима – касты посвященных мудрецов, заботящихся не о себе, а о благе людей и государства и зачастую руководивших Священным королевством в неспокойные времена, когда правитель на троне оказывался слабым, легкомысленным или неспособным справиться с опасной ситуацией. Увы, никто не вспоминает теперь и о могущественных легионах, чья железная поступь сотрясала мир, и которые несли знамя империи королей-жрецов навстречу толпам воинственных дикарей и мятежным провинциям.

Империя ослабевала изнутри вследствие правления слабых и нерешительных монархов. Подтачивало ее и давление извне, становившееся год от года все более и более сильным. Границы размывались и рушились под натиском кочующих орд, наплывавших с Крайнего Севера и постоянно увеличивавшихся числом. Год за годом границы отодвигались, затем от Халсадона, матери городов, начали откалываться провинция за провинцией. Они в стремлении к независимости поднимали новые знамена, но удерживали их недолго – лет десять или двадцать. Эти символы независимости неизбежно оказывались попранными и растоптанными копытами вражеских коней.

И вот наступили совсем страшные времена. В течение долгих веков безымянные кочующие орды из Борейской пустыни теснили границы, стремясь проникнуть все глубже внутрь страны. А разрозненные, вечно спорящие между собой провинции никак не могли объединиться, чтобы дать отпор врагу, как некогда мудрые правители Халсадона, которые твердо держали свои позиции благодаря умению сплотить и объединить все силы королевства. Провинции гибли одна задругой, но пробил роковой час, когда из безымянных орд выдвинулся человек, обладавший силой, величием и несомненным талантом, который бросил вызов уже самому императору и поставил своей целью завоевать Халсадон.

Его звали Шадразар. Это был самый могущественный воин, которого когда-либо видел Зарканду, и к тому же гениальный полководец. Его собственный народ считал Шадразара живым воплощением Аватара, темного и дикого божества, сына Черного бога Богазкоя. В непостижимо быстрой череде яростных сражений он подмял под себя три кочующие орды и стал их полководцем, выбрав себе в помощники самых диких, жестоких и коварных воинов – Вульфгрима из орды Ормслинг, которую завоевал первой, Свирепого Канга, хозяина Джахангира, и Шондара Красного Ястреба из Черного Богазкоя. Три орды объединились в союз, и Шадразар начал священную войну против приходящей в упадок и разрушающейся империи. Он двинулся к югу, направив свои полчища к Внутренним Землям, самому центру государства.

К изумлению и смятению имперских жителей, то, что говорилось о Шадразаре, оказалось правдой. Он действительно был Аватаром, сыном Черного бога. Могущественный отец даровал ему вечную молодость, чтобы, оставаясь неуязвимым, завоевать и уничтожить Внутренние Земли империи. Его орды воевали тысячу лет, и их непобедимый полководец поклялся, что устроит грандиозный пир среди руин великого Халсадона и сам будет пить красное вино из кубка, вырезанного из черепа старого императора.

«Но неужели во всем Зарканду не найдется такой силы, которая могла бы противостоять Шадразару и не позволить ему осуществить свое ужасное предназначение?» – спросила себя Алара.

С такими вот мрачными, тревожными мыслями, от которых ей так и не удалось отделаться, принцесса приняла ванну, затем вытерлась надушенными полотенцами, надела мягкое платье из темной шерсти и не спеша вышла на террасу. Она пробыла в ванне так долго, что к обеду вышла гораздо позже обычного. День уже клонился к вечеру, когда Алара выпорхнула на балюстраду и задумчиво посмотрела вниз, на город, на который тихо опускались пурпурные тени. Тусклое и бледное солнце превращалось в догорающую на западе звезду, на желтое небо уже взошли пять из семи лун Зарканду, а последние две должны были появиться в течение часа, и тогда ночь укутает весь мир черными крыльями.

Внизу простирался огромный город. Хотя его по-прежнему называли Великим Халсадоном, он стал уже слабой тенью того, чем был прежде, потому что империя, столицей которой он являлся, развалилась. Следовавшие один за другим нападения Черных Орд в течение двух последних столетий обескровили страну. Кочевники Шадразара разгромили имперские легионы и стерли с лица земли множество городов. Огромная империя сократилась в десятки раз, отступив во Внутренние Земли – всего лишь несколько сотен квадратных лье, – территорию, естественной границей которой стал гигантский горный хребет, называемый Стеной Мира, который протянулся с востока на запад через весь континент. С падением великолепных, процветающих городов бывшие имперские земли превратились в дикую разграбленную местность. Сверкавшие доспехами легионы больше не печатали шаг по широкой дороге, Дороге Королей, лишь стебельки травы зеленели между расколотыми каменными плитами, а вокруг шумели буйные дикие заросли, куда не забредал ни один человек.

Халсадон построили на мысе, выступавшем с южного берега континента в светящееся воды, названные Джазпонд Иоматот – море Сверкающих Опалов. Полуостров представлял собой длинный и широкий холм, на вершине которого много лет назад выросли сверкающие стены и сияющие купола Фаоладриана – Дома Королей, где и жила Алара. Вдали, на юге, посреди мерцающей воды виднелась темная масса суши – Святой остров, куда никто не осмеливался ступить, – остров с мрачными холмами, сплошь поросшими густыми раскидистыми деревьями араккабоа. Там десять тысяч лет назад от смертной женщины и бога воинов Занджана родился Аздир Занджан, положивший начало роду священных королей, последним отпрыском которого стала принцесса Алара. А между Халсадоном и Священным Островом находился мраморный мемориал – Остров Гробниц, где спали семьсот сорок королей вымирающей расы.

Увы, величие Халсадона рассеялось, как утренний туман. Прекрасный имперский город лежал в руинах, целые кварталы некогда роскошной огромной столицы словно вымерли, пустые окна давно заброшенных особняков зияли, как мертвые глазницы человеческих черепов. Молодые деревца выросли на площадях, пробившись сквозь растрескавшиеся и разбитые плиты; внутренние дворики самого Фаоладриана поросли густой высокой травой. Население божественного города уменьшилось до двух или трех тысяч человек, ютящихся среди разрушенных зданий и бесконечных руин. Многие погибли в огне, охватившем полупустую столицу десять лет назад после падения Кириота Амбламара, последнего города, оставшегося верным имперскому знамени. Его двадцать легионов уничтожила колдовская сила Шадразара. После того, как рухнул этот последний бастион на подступах к столице, началось массовое дезертирство легионеров, в Халсадоне вспыхнул пожар. На город обрушились мор и голод, а люди, обезумевшие от ужаса, почти потеряли человеческий облик. Каждый день в столице случались кровавые преступления.

Немного осталось от блеска и великолепия столицы империи. Небольшой круг тщеславных и тупых придворных и аристократов еще хранили верность дряхлому восьмидесятилетнему королю, который бессмысленно бормотал, играл и грезил о чем-то на своем окутанном славой троне, среди руин полуразрушенной столицы – Великого Халсадона.

Принцесса устало облокотилась о резной гипс балюстрады, чувствуя на щеках вечерний поцелуй холодного морского ветра с его соленым привкусом. Она с грустью думала о будущем и размышляла, что мог бы принести ей и нескольким верным приближенным, которые все еще признавали ее как принцессу – наследницу Великого Трона, завтрашний день.

Алара задумчиво и рассеянно смотрела вдаль, как вдруг ее взгляд остановился, глаза расширились, а сама она похолодела от изумления и благоговейного трепета, увидев неожиданное зрелище – свет в Храме Времени! На памяти живущих этот таинственный сигнальный огонь никогда не загорался в запертом на все замки храме-башне. Алара едва могла поверить своим глазам, пытаясь найти приемлемое объяснение увиденному. То ли это случайное отражение заходящего солнца в каком-то неизвестном стекле, то ли преломление солнечного луча в потоках морского воздуха. Но нет! Сердце сразу подсказало ей, что загадочный огонь, горевший так ярко, не что иное, как сигнал чародея Застериона!

Невыразимое волнение и трепет охватили принцессу. Она вцепилась руками в перила мраморной террасы. Свет на острове Гробниц! Сигнал чародея Застериона! Ее пульс участился, дыхание стало быстрым и прерывистым, тонкие, но сильные руки заметно дрожали.

Алара быстро повернулась и, позвав служанок, велела принести ей темный шерстяной плащ с капюшоном, а также передала записку, предназначенную преданному ей Элидуру, учителю фехтования, в которой она просила встретить ее на дворцовой пристани. Старый и верный друг Элидур из Гримхавена, в отличие от изнеженных, тщеславных и пустоголовых щеголей-придворных, был настоящим мужчиной. А принцесса так нуждалась в сильной мужской руке!

В считанные мгновения Алара, закутанная в широкий тяжелый плащ, торопливо прошла по старой, поросшей лишайниками пристани и приблизилась к узкой черной гондоле. На борт ей помог подняться высокий мужчина средних лет с суровым лицом, вьющимися русыми волосами и небольшой бородкой. На боку у него висел длинный меч, в руке он держал фонарь, который затем, когда взялся за весла, повесил на изогнутый крюк на носу лодки.

Картина разворачивалась довольно мрачная: в темнеющем желтом небе последняя из семи лун медленно опускалась за горизонт; мерцающая вода тревожно билась о резной, покрытый глазурью нос лодки, которая осторожно, крадучись, двигалась в тени огромного дворцового холма, направляясь на широкий, подернутый дымкой простор моря, в сторону Острова Гробниц. Там покоились умершие короли Халсадона и вместе с ними еще один человек загадочного происхождения и еще более загадочной силы – чародей Застерион, окутанный вечной тайной старец, которого называли Королем Чародеев. Будучи советником при семи сменявших друг друга императорах в течение своей чрезвычайно долгой жизни, он преданно служил империи, помогая в трудную минуту как мудрыми советами, так и особыми дарами. В знак благодарности за его бескорыстную службу на мемориальном острове для него построили склеп, названный Храмом Времени. И с тех пор удивительный наказ чародея переходил от одного короля к следующему: «Когда в башне склепа Застериона зажжется свет, знайте – это сигнал от меня, и сигнал этот появится только в дни крайней опасности или великих судьбоносных событий…» Эти слова Застериона передал Аларе ее дед, сейчас уже впавший в старческое слабоумие, последний Священный император Зимионадус XXIII, все еще продолжавший сидеть на троне, и принцесса почему-то сразу в них поверила. Увидев загадочную вспышку зеленого пламени в узкой башне на крыше огромного мавзолея из черного мрамора, она почувствовала, как в ней вновь вспыхнула надежда. «После двух тысяч лет смерти призрак чародея Застериона вернулся на землю живущих». Но что же он желает сообщить умирающему миру?

Глава вторая

ПРИЗРАК ИЗ ГЛУБИН ВРЕМЕНИ

Гондола уткнулась в отмель у черных берегов Острова Гробниц, и ее пассажиры выбрались на мокрый песок. Черные песчинки захрустели под подошвами ботинок Элидура, когда он вытаскивал легкую лодку из неспокойного моря на берег. Мгновение он и принцесса постояли оглядываясь. Дул прохладный и влажный морской ветер. Алара поежилась и поплотнее завернулась в теплый плащ.

В слабом призрачном сиянии, исходившем из светящегося моря, виднелся ряд мраморных колонн, возвышавшихся едва ли не до самого неба, темно-золотистого и загадочного. Между ними располагались склепы, гробницы и памятники, погруженные в мрачную тишину, нарушаемую лишь плеском и шорохом волн, набегающих на черный песок, да печальными тревожными криками морских птиц, гнездящихся в темных ветвях могучих деревьев, что покрывали холмы острова.

Все это представляло собой таинственную и жуткую сцену. Юная принцесса ощутила леденящий душу страх и невольно шагнула поближе к высокому худощавому рыцарю, стоявшему неподвижно, крепко сжимая рукоять меча и осматривая темные очертания огромного некрополя острым настороженным взглядом.

– Может быть, я все же провожу вас, моя госпожа, – мрачно произнес Элидур. – Мне что-то не нравится это прибежище смерти. Я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы вы не отходили от меня ни на шаг.

Алара с трудом заставила себя улыбнуться.

– Эти покойники – святые люди, к тому же мои кровные предки, – спокойно произнесла она. – Они покоятся в мире, и нам не стоит их бояться.

– Знаю, знаю, и все же…

Принцесса решительно тряхнула головой, отчего ее роскошные волосы, утопавшие в складках огромного капюшона, словно знамя, подхватил сильный ветер.

– Да успокойтесь же вы, мой верный рыцарь! Там покоятся мои отец и мать, и бояться мне нечего. И в древних манускриптах говорится, что только представитель королевского рода может войти в склеп чародея, не подвергаясь никакой опасности. Вы остаетесь здесь, у лодки, а я пойду дальше одна.

Алара двинулась вперед, оставив спутника одного, несмотря на его недовольное ворчание. Когда она поднялась на холм, Элидур громко прокричал, что если ей станет страшно, пусть обязательно позовет его, и он тут же бросится ей на помощь. Вскоре принцесса исчезла из поля зрения, затерявшись в темных проходах среди высоких склепов.

Мавзолей покойного волшебника возвышался на дальнем склоне. Его похоронили рядом с могущественными королями, которым он так преданно служил долгие века. Алара без труда нашла склеп, а вот войти в него оказалось не так уж просто.

Она стояла перед строением из черного мрамора, казавшимся жутким и странным среди мертвенно-бледных гипсовых склепов и гробниц белоснежного камня. Над бронзовыми воротами Алара увидела вырезанный из мрамора огромный, лишенный века глаз, бесстрастно смотревший на нее сверху вниз. Кто угодно испугался бы находиться ночью в таком ужасном месте, под каменным взглядом таинственного глаза, но Алара собрала все свое мужество и прогнала прочь страх, который не давал ей двинуться с места.

Она вынула из-под плаща Печать Королей, которую взяла в сокровищнице дворца. Ее редко использовали в последнее время, когда власть ослабела, а границы отодвинулись до Внутренних Земель, и все же она была такой же древней, как и сам Халсадон, так говорилось в легендах.

Алара подняла тяжелую печать и приложила ее к бронзовой двери, которая издала глухой гудящий звук, похожий на удар далекого гонга. Принцесса чуть отступила, и тут массивные двери тихо и плавно открылись, впустив ее в темное загадочное нутро таинственного Храма Времени.

Внутри все тонуло во тьме, и Алара пожалела, что не взяла из лодки фонарь. Но возвращаться за ним было слишком поздно, поэтому она осторожно двинулась вперед, шаг за шагом медленно приближаясь к огромной гробнице, сделанной из черного мрамора, словно кусок, отсеченный от самой плоти ночи. Там и покоились останки умершего чародея. За двадцать веков его плоть должна была превратиться в неосязаемую пыль. Так есть ли какая-нибудь правда в древней легенде или это всего лишь сказка?

Алара откашлялась, ощутив, как горло внезапно пересохло.

– Застерион, я из рода бессмертного Занджана, пришла в ответ на посланный тобой сигнал. Скажи, что ты хотел сообщить! – произнесла она слабым голосом, повторяя древние слова, написанные в свитке. Ей самой эти слова казались пустым звуком, к тому же голос ее слегка дрожал, она едва слышала его, как будто говорила сквозь мягкую плотную ткань.

Сначала ответа не последовало. Затем во мраке ночи мелькнула вспышка, зеленый луч осветил гробницу, и все вокруг стало каким-то нереальным.

В жутковатом колеблющемся свете Алара увидела огромный сверкающий кристалл высотой в два человеческих роста, возвышавшийся над гробницей. Грубый и зазубренный, он напоминал один из тех айсбергов, которые, как говорилось в легендах, плавали в водах загадочного Замерзшего моря на безлюдных просторах севера. Внутри кристалла ритмично вспыхивал, затем угасал и снова вспыхивал свет, напоминая биение огромного сердца.

Неужели это и есть источник пламени, которое она увидела с террасы дворца сквозь пелену тумана? Сигнал ли это Застериона или что-то другое… Алара не могла понять.

И тут свет, мерцавший внутри кристалла, потускнел, сгустился и начал принимать форму человека. Призрак в виде высокого худощавого старца смотрел на Алару сверху вниз, подобно тому вырезанному из камня глазу перед входом в Храм Времени. Длинная седая борода доходила старцу до колен. Прозрачный и одетый в темный, нематериальный балдахин, призрак колыхался внутри кристалла, словно в парах горячего воздуха.

– Говори же! – крикнула Алара.

И тут она услышала слабый шелестящий шепот, поначалу еле различимый. Ей пришлось напрячь слух, чтобы понять, о чем речь. Слова призрака звучали как будто откуда-то издалека, преодолевая невероятно огромное расстояние сквозь пространство и время. Но постепенно они становились отчетливее, хотя призрак говорил шепотом.

– Ты, отпрыск семени Занджана. Не спрашивай меня ни о чем, потому что я не нахожусь сейчас в своем теле и не могу ни видеть, ни слышать тебя, – глухо произнес голос. – Я знаю, что ты королевской крови, потому что только член королевской семьи может войти в это прибежище вечного покоя и стоять здесь без дрожи и трепета. Любого другого, обезумевшего от страха, немедленно изгнали бы из этого склепа кошмарные стражники, которых я приставил охранять мои кости.

Алара смотрела на призрака зачарованным взглядом. Его губы не шевелились, когда он шептал эти странные слова. Его темные глаза, казалось, смотрели сквозь нее. Она вслушивалась в каждое его слово с напряженным вниманием, стараясь ничего не пропустить.

– Я смотрел вдаль, сквозь туманы еще не рожденного времени и видел закат империи и большую опасность, которая грозит ей, – продолжал призрак. – Пока я был жив, я записал в вещество этого кристалла свою тень и эхо моего голоса. Замороженная на неизмеримые века, моя тень будет появляться, и мой давно умолкнувший голос будет звучать, предупреждая об опасности каждый век. Если я правильно рассчитал периоды времени, то ты, кто слышит мои слова, теперь живешь в век гибели. Дикие орды с севера пришли втоптать ее в прах, и ведет их бессмертный предводитель, возникший из облака темных сил, стремящихся к разрушению вселенной. Сейчас орды уже на подступах к Халсадону, и, должно быть, скоро их гортанные крики будут раздаваться у самых ворот великого города. Послушай мои слова, о дитя будущих веков, и запомни их хорошо, потому что я могу говорить совсем недолго, в моих часах песок бежит очень быстро.

Благоговейный трепет заставил сжаться сердце Алары. Она поняла, что каким-то невероятным способом могущественный чародей прошлого увидел всю будущую историю Зарканду и рассчитал время каждого нового появления своего призрака, чтобы подать сигнал в час величайшей нужды. И Алара вдруг ощутила в себе тепло и благодарность к могущественному чародею, который много веков верой и правдой служил ее предкам. Даже после жизни его призрак все еще стоял на страже империи, вопреки законам времени. А если бы он жил сейчас, в эти смутные дни, и всю свою силу и магию отдал бы на защиту умирающего королевства!

– И еще я говорю тебе: пребывай в доброй вере, сохраняй мужество в сердце, не поддавайся унынию и отчаянию. Боги правят Зарканду, и Аздирим не позволит черному Хаосу вторгнуться в основу основ творения…

Затем голос сделался глуше и тише, а вскоре и вовсе умолк. Призрак начал расплываться в переливах изумрудного света, почти скрывшего его из вида. Алара тяжело дышала, отчаянно продолжая надеяться, что он появится вновь, и действительно, фигура опять стала четче. Но теперь она стала тоньше, чем раньше, а голос звучал намного глуше.

– Увы, мои силы на исходе, я не могу больше сохранять образ, так что слушай внимательно, королевское дитя! В Девятом Цилиндре спрятано пророчество, которое будет исполнено. Придет герой, который станет мощным оружием в руках богов. Встречай его, он должен вступить в битву у Стены…

Призрак снова зашевелился, как пламя свечи на ветру, и начал расплываться. Затем он возник на мгновение, чтобы произнести последние слова:

– Девятый Цилиндр! Пророчество о Льве! Ничего не бойся, но не забывай об осторожности!

Затем он исчез, и кристалл медленно потемнел. Ночь, с ее тьмой и тишиной вновь полноправно воцарилась внутри мрачного Храма Времени. Явившийся из потустороннего мира Застерион успел предостеречь Алару. Но что все-таки значило его сообщение?