Глава 4

ИЛЛАРА

Высоко на вельветовом небе висели пять лун, мерцая нежным золотисто-зеленым, бледно-розовым, светло-желтым, темно-голубым и серебристо-пепельным светом.

В их колеблющихся лучах пустыня казалась сказочной страной. Путники пересекали море с разноцветными тенями, ехали по лабиринту округлых невысоких холмов из серебристого песка.

В паре миль от Зоотеры, города тысячи богов, ровная пустыня превращалась в страну барханов. Время от времени беглецы теряли преследователей из виду. Под лунным светом пустыня как по волшебству превратилась в странный лабиринт. Путников окружали плоские холмы из мерцающего песка и тенистые ложбины, сплетающиеся в замысловатые рисунки.

Иногда беглецам казалось, что им удалось оторваться от преследователей. Но, так как не было полной уверенности, они продолжали двигаться вперед.

Тэйн мог бы сориентироваться по звездам, но их затмевал яркий свет пяти лун Дайкуна. Круглые светила быстро скользили по темному небу: за один час почти все пять скрылись за горизонтом и снова поднялись на небосвод.

Наконец зимдар устал и заметно замедлил шаг. Клюв рептилии жадно ловил воздух. На чешуйчатых скулах выступила пена. Тэйн ослабил повод, давая возможность усталому животному самостоятельно выбрать удобный темп.

Беглецы молчали.

Перед ними открылся загадочный вид на розовые коралловые скалы. За миллионы лет песчаные бури преобразили их в причудливые шпили и пагоды. Казалось, путь лежал по предместью города гномов или кобольдов, где под темным фиолетовым небом на гротескных башенках и минаретах играли лучи света разноцветных лун.

В одном из розово-оранжевых утесов зияла черная дыра пещеры: ветер нещадно потрудился над ее созданием.

Натянув повод, Тэйн остановил зимдара, спешился и зашел в пещеру. Она оказалась пустой и не слишком глубокой.

Тэйн снял с рептилии седельные сумки, помог слезть девушке. Та выглядела очень усталой. Воин поискал еду или питье, и вдруг у входа в пещеру показался незваный посетитель. Он приближался, оставляя на песке широкий извилистый след.

Два Меча был наслышан о песчаных драконах Дайкуна, но видеть их ему не доводилось: огромная рептилия с длинным гибким телом горчично-желтого цвета, на спине которой от бровей до кончика хвоста с ядовитыми колючками рос роговой гребень. У животного было шесть лап с острыми, как кинжал, когтями и перепонками между пальцев. Они великолепно помогали ему с легкостью передвигаться по песку или воде.

За спиной Тэйна раздался пронзительный визг: это кричала перепуганная девушка.

Выгнув длинную змеиную шею, песчаный дракон прислушивался. В странных колеблющихся тенях ночной пустыни ярким пламенем блеснули его глаза.

Тэйн вышел вперед, чтобы встретиться с ним один на один. Два меча были готовы к схватке. Эх, если бы в его руках оказалось световое ружье или по меньшей мере оружие помощнее крошечного лазерного пистолета! А такая игрушка только разозлит дракона, тем более что во время стычки с чадорианцем он израсходовал почти весь заряд.

Искатель приключений проверил и перезарядил пистолет.

Песчаный дракон как на санках катился по склону бархана на плоском брюхе, тормозя шестью короткими лапами и быстро вращая хвостом. Голова на длинной шее потянулась к Тэйну. Одного мгновения хватило, чтобы воин успел разглядеть широкую глотку и блестящие зубы.

Воин ловко отскочил в сторону и ударил своими кривыми мечами. Одно лезвие рассекло шею чудовища, а другое вонзилось в нежное рыло.

Раздался оглушительный рев. Животное заголосило от боли и ярости. Оно рычало и пыталось растерзать обидчика острыми когтями. Тэйн отскочил в сторону. Дракон потянулся было вслед за ним, но воин нанес еще два сокрушительных удара.

Желтый дракон оказался великолепно защищен жесткой кожистой броней, под которой играла груда эластичных мышц. Возможно, если бы Тэйн попытался пронзить его острым концом меча, обогащенная ионная сталь сослужила бы хорошую службу. Но гигантская ящерица находилась в непрерывном движении, удары соскальзывали, клинки падали плашмя.

Ловко увернувшись и избежав очередного выпада страшного дракона, Тэйн рассек ему лапу.

Удар получился великолепным! Теперь конечность огромного чудища висела на клочке кожи. Судорожно дрожа и не находя опоры, оно ступило искалеченной конечностью на темный песок, оставляя на нем темно-зеленые отпечатки пузырящейся крови.

Мучающееся от боли чудовище издавало душераздирающие вопли.

Дракон раскачивал мордой, яростно щелкая пастью, полной острых клыков, густой слизью капала ядовитая слюна. Тэйн ударил по нежной коже рыла, и снова удачно. Если бы только удалось добраться до глаз!

Но Тэйн оступился и покачнулся. Зажав меч мощными челюстями, чудовище вырвало ятаган у него из рук. Зубы заскрежетали о крепкую сталь, и дракон выплюнул ятаган.

Теперь у Тэйна остался только один клинок.

Не отступив, бесстрашно встретил он очередной выпад чудовища, приподнявшегося на задних лапах. Тэйн вонзил ятаган ему прямо в грудь – туда, где билось драконье сердце. Отдача получилась столь сильной, что искателя приключений отбросило назад, и он с трудом удержался на ногах, увязая в мягком песке.

Грудь дракона покрывал толстый слой гладких мышц. Меч пронзил их на три-четыре дюйма в глубину и застрял.

Прежде чем Тэйн успел вытащить оружие, дракон ударом лапы отшвырнул его в сторону: так ребенок бросает тряпичную куклу. Его слегка оглушило падение спиной на бархан, но спустя мгновение он снова стоял на ногах.

Дракон громко ревел от боли и ярости и стегал хвостом, яростно вздымая тучи песка, поднимая облака пыли. Меч, торчащий из груди, только злил чудовище, не нанося ему серьезного вреда. Тэйн с удивлением заметил, что обрубленная лапа практически не кровоточила. Тварь казалась практически неуязвимой!

А он стоял перед ней с голыми руками!

Чудовище заметило мужчину и стало подбираться к нему, извиваясь и утопая в глубоком песке бархана. Хромая лапа явно нарушала координацию его движений, тварь поскальзывалась, яростно сгребая песок, и снова сползала к подножью бархана, так и не добравшись до обидчика.

Оглядываясь в поисках оружия, Тэйн увидел девушку, выходящую из пещеры, где она пережидала схватку. Красавица побежала влево, держа нежной белой ручкой свернутую кольцом темную веревку.

Она взяла электрический хлыст мертвого всадника!

– Я здесь! – закричала она.

По широкой дуге она обогнула бархан, на который так мучительно трудно забирался дракон, и, подобравшись поближе, бросила Тэйну страшное оружие.

Тэйн поймал его рукоять как раз вовремя: громко верещавшая ящерица была уже близко. Включив блок питания, он расправил его во всю длину.

Резким движением воин хлестнул кнутом по шее чудовища. С громким треском электрического разряда посыпались голубые искры. Длинный шнур кольцом опоясал его горло.

Чудовище взвыло и дернулось назад, в бешенстве стуча хвостом по рыхлому желтому песку, но Тэйн успел отдернуть кнут. На шее дракона остались глубокие шрамы от ожогов.

Искатель приключений снова занес кнут. Удар пришелся по груди животного, из которой все еще торчал меч. В жарком воздухе разнесся резкий запах озона и тошнотворный аромат паленого мяса. В унылом сумраке сверхъестественными огнями плясало голубое пламя, широкими волнами соскальзывающее с электрического хлыста. Гибкая плеть со звонким свистом рассекала воздух и с треском обрушилась на чудовище, огненным кольцом обвиваясь вокруг судорожно корчившейся рептилии.

Спустя какое-то время Тэйну удалось взять верх в этом страшном поединке.

Треск хлыста и шипение вспышек нарушали ночную тишину. Чудовище билось в свирепых попытках схватить жадной пастью или когтистыми лапами своего обидчика. Но тому каждый раз удавалось ускользнуть, иногда с трудом удерживаясь на ногах, вязнувших в рыхлом сыпучем песке бархана.

Наконец ему удалось ударить хлыстом по широко раскрытым глазам дракона.

От страшной боли чудовище обезумело.

Из пустых обуглившихся глазниц, черными дырами глядящих в пустоту, сочилась зловонная слизь. Ужасная тварь в приступе слепой ярости стала раздирать когтями свое обожженное тело. В неистовстве она вонзила в собственное горло острые как бритва и твердые как сталь когти. Из огромной зияющей раны на массивную грудь хлынул поток зеленой драконьей крови.

Ослепленная голова на извивающейся длинной шее беспомощно поникла.

Немощно подергиваясь, чудовище застыло, медленно скользя вниз по склону бархана, и замерло у подножия, наполовину засыпанное песком.

Плоский хвост последний раз ударил по песку, огромное тело содрогнулось в последней агонии и обмякло. Дракон был мертв.

В наступившей тишине, прерываемой лишь завыванием ветра в песках, Тэйн медленно спускался по склону бархана. Подобрав мечи, он вытер их о песок и вложил в ножны.

И только тогда воин ощутил навалившуюся усталость.

Всхлипывая и едва дыша, подбежавшая девушка упала в его широко раскрытые объятия. Тэйн мягко прижал ее к себе. Она была такая хрупкая, теплая и нежная.

– Спасибо, что вспомнила про хлыст, – произнес он.

Склонив голову, он прикоснулся губами к губам девушки долгим страстным поцелуем. Внезапно он всем существом ощутил дрожь ее живого почти нагого тела. Аромат ее дымчатого, мерцающего облачения дурманил его. Крошечные медные колокольчики, вплетенные в темные волосы девушки, нежно позванивали.

Девушка приникла к нему, уютно устроившись в крепких объятиях обнаженных рук.

– Я так и не спросил, как тебя зовут, – произнес он.

– Иллара, – хрипло произнесла девушка.

– А меня зовут Тэйн Два Меча, – представился он.

В ожидании поцелуя она подняла к нему бледное лицо.

– Люби меня, Тэйн, – попросила Иллара. Он поймал ее страстные губы, и в нем поднялась бушующая волна, сливаясь с волнующей дрожью ее тела, растворяясь в теплоте и нежности милой девушки, окутанной волшебными разноцветными тенями пяти блуждающих лун Дайкуна.

Через некоторое время она заснула на каменном полу пещеры, завернувшись в его широкий плащ. В седельных сумках зимдара оказалось достаточно еды: сушеные фиги с Фараца, кусочки солонины, завернутые в промасленную тряпочку, и кожаный бурдюк кисловатого зеленого вина с Шазара. Тэйн нашел там и широкий песочного цвета шерстяной балахон, в который облачился, спасаясь от холода ночной пустыни.

Когда путники перекусили и утолили жажду, девушка заснула, а Тэйн удобно устроился у входа в пещеру на дорожных сумках, наблюдая за пустыней.

Цветные луны блуждали по небу, как раскачивающиеся на ветру бумажные фонарики. Вскоре убаюканный их гипнотически ритмичным колыханием искатель приключений прикрыл глаза и погрузился в сон.

За этот день произошло столько событий, что даже его великолепное тело не могло больше сопротивляться усталости. Тэйн спал мертвый сном. Тем временем луны покинули небосвод, а на востоке поднялось яркое зарево. В пустыне наступало утро.

Одно за другим три солнца Дайкуна выплывали на безоблачное небо, окрасив его красочным сиянием золота и пурпура. Лиловое небо, бледнея, приобретало серебристо-серый оттенок, постепенно переходящий в ярко-голубой цвет.

Долгая, и даже слишком долгая ночь подошла к концу. Начинался новый день.

Тэйн проснулся от внезапного удара тяжелого сапога по ребрам.

Искатель приключений открыл глаза. В пещере стояли ухмыляющиеся люди.

– Вставай, скотина! – произнес один из них. Его лазерный пистолет угрожающе смотрел прямо в сердце искателя приключений…

Глава 5

ШАСТАР С КРАСНОЙ ЛУНЫ

Мужчины выволокли из пещеры Тэйна и перепуганную девушку, разоружив и связав пленников. Воин не отвечал на грубые выходки и дикие угрозы в свой адрес, сохраняя непоколебимое спокойствие. Тэйна злило, что его поймали спящим, но с этим он не мог ничего поделать. Перед дулом лазерного пистолета даже его необыкновенная сила становилась бесполезной.

Выйдя из пещеры и взглянув вверх, он увидел космолет, высадивший его похитителей. Огромный корабль походил на гладкий сигарообразной цилиндр, мерцающий стальным блеском в лучах утреннего солнца. Он неподвижно висел в облаке антигравитационного поля. От одного его вида у астронавта захватило дыхание: после крушения империи Карина в технологии произошел огромный спад, знания были утеряны, как и секреты строительства космических кораблей. Их больше не строили, а летали на тех, что остались в наследство от стертой с лица земли империи. Не знающие усталости двигатели старых космолетов эксплуатировались в течение столетий, и в случае их износа не было возможности заменить испорченные детали. Но этот корабль был особенной редкостью. Тэйн знал эту модель: однажды ему посчастливилось видеть боевой корабль Империи, и теперь сердце воина запело при виде изящного завершенного силуэта.

Бородатый воин пустыни грубо толкнул его.

– А ну, отвернись, собака-чужеземец!

Не произнося ни слова, Тэйн отвернулся. Сопротивляться бесполезно. Ему оставалось только ждать, когда подвернется подходящий шанс…

Кочевники надели на Тэйна и Иллару парагравитационные стропы, привязав обоих к командиру группы. Как бесплотные духи они вознеслись в утреннее небо. Воины пустыни носили такие стропы под традиционными балахонами, которые развевались на ветру как крылья огромных неуклюжих птиц. Такие приспособления – творения рук древних мастеров – были несомненно большой редкостью. Тэйна занимал вопрос: кто же стоял во главе их похитителей, был владельцем корабля и всего остального…

Космолет висел прямо над ними, загораживая небо и свет трех солнц. Отряд людей вплыл в открывшуюся в днище шлюзовую камеру. Главный из воинов, дернув за ремни, посадил пленников на стальную палубу. Остальные воины продолжали висеть в воздухе, с ухмылками разглядывая прелести Иллары, лишь частично прикрытые бежевым шерстяным балахоном, украденным из седельной сумки. Сняв стропы с пленников, воины повели их внутрь корабля. Их шаги разносились гулким эхом по длинному коридору.

Повсюду раздавался гул машин, мигали лампочки, на стенах коридоров и бесконечных комнат сиял начищенный древний металл. Кто бы ни был владельцем этого раритета, он поддерживал корабль в отличном состоянии: Тэйн не заметил ни пятна, ни пылинки, не говоря уже о суете или беспорядке.

Наконец пленников ввели в огромный зал.

Судя по всему, сотни лет назад это помещение служило складом. Теперь в нем демонстрировали варварское могущество и силу. Обшитые сталью стены были увешаны изорванными штандартами и шитыми золотом гобеленами. Пол покрывали бесценные ковры и шкуры редких животных. Около стены возвышался помост из дорогого мрамора, на котором стоял трон сандалового дерева, инкрустированного тонкими золотыми пластинками. На стене за троном висело огромное знамя – отрез мертвенно-черного шелка с вышитым на нем алым полумесяцем.

На троне сидел Шастар с Красной луны. Это не мог быть кто-то еще: огромного роста, гораздо выше Тэйна, крепкий, как бык, с пылающей золотистой бородой, крючковатым носом и черными сросшимися бровями. Огромный мощный торс согревала накидка из серебристого меха, а под ней была надета длинная кольчуга. Ее черная чешуйчатая поверхность, мерцающая в лучах дрожащих факелов, напоминала кожу гигантской змеи. На троне сидел хищный, умный и сильный человек.

Воины подвели Тэйна и Иллару к подножию мраморного возвышения. Бросив девушку на колени, они попытались проделать то же самое с Тэйном. Но он застыл как холодная бронзовая статуя, спокойно глядя в глаза Шастара, не обращая внимания на удары и тычки воинов. Спустя некоторое время вождь хлопнул в ладоши и дал им знак удалиться.

– Достаточно! Пусть стоит, если ему так хочется.

Воины сразу же остановились и вышли из зала, оставив Тэйна перед своим властелином. Подперев ладонью подбородок, Шастар в раздумье смотрел на пленника.

– Как тебя зовут, воин? – спросил он наконец.

– Тэйн.

– Судя по твоим волосам, ты зхаянец. Как ты думаешь, воин, почему ты здесь оказался?

– Из-за семи золотых драконов, о которых мне ничего не известно, – последовал спокойный ответ.

– Неужели ничего? – усмехнулся Шастар. – Клянусь бородой Арнама, я докопаюсь до истины! Нет сомнений, что твоя прелестная возлюбленная их где-то спрятала… Тэйн… Тэйн… Где же я о тебе слышал? Речь шла о… Да! Клянусь Таксисом с алыми копьями! Ты – Тэйн Два Меча! – взревел он, разглядывая проницательным взглядом тело воина, на поясе которого висели пустые ножны-близнецы.

Шастар грубо усмехнулся.

– А теперь мечи пропали, по закону равновесия Заргона… Ведь это ты украл драгоценный камень Амзара из храма жрецов времени на планете Мном из Мира Тьмы… Так скажи же мне, воин, где находится драгоценный камень времени?