На Эксетер — стрит поста не было.

Молдер огляделся — в этих трущобах фонарей почти не было, и перед домом 66 стояла почти полная тьма. Но если даже Корженевски с Мэтлоком так хорошо замаскировались, то уж они-то должны его увидеть и подать сигнал?

Сигнала не было.

Молдер взял фонарик в левую руку и вынул пистолет.

В доме все было тихо. Дверь квартиры 103 была прикрыта, никаких следов борьбы в самой квартире Молдер не за-

метил. Он отвалил матрас, спустился в погреб — но и здесь все было по-прежнему. Луч фонарика высветил коллекцию собранных Тумсом сувениров — все было на месте…

Молдер подошел поближе.

Да, все было на месте. И даже больше того — в коллекции появилась новая вещь. Если бы она не лежала на обложке книги, которую он в прошлый раз рассматривал, Призрак бы и не заметил ее.

Это был позолоченный кулон Скалли.

— Черт, — прошипел Молдер и кинулся к машине.

Балтимор

Десятый день

После разговора с Коултоном Скалли все-таки решила сходить к Черутти. Шеф Балтиморского регионального отделения ФБР больше часа продержал ее в приемной, не зная, как повести разговор.

Он не был уверен, что Молдер посвятил коллегу в обстоятельства их последней беседы. Он сомневался относительно статуса Скалли в проекте «Секретные материалы». Он не знал, что, собственно, ей сказать. После истерики, которую закатил ему Коултон, Черутти просто не мог не отозвать разрешение на участие Мэтлока и Корженевски в операции Молдера — иначе Коултон запросто послал бы протест в вашингтонское Бюро. А тогда об этой истории неминуемо узнают эти, из Специальной службы. Они в два счета вычислят, что Черутти пытался пренебречь их рекомендацией.

Но теперь ситуация складывалась так, что его решение могла опротестовать Скалли — если Молдер ей ничего не рассказал.

Черутти оказался между молотом и наковальней.

В конце концов он решил выбрать меньшее из двух зол.

Он взял чистый лист бумаги, ручку, написал на имя Директора просьбу об отставке, вызвал секретаря и приказал отправить бумагу по инстанциям.

Потом он плеснул в рюмку грамм двадцать виски (непочатая бутылка «Джонни Уокера» уже года два стояла у него в кабинете — подарок сослуживцев на шестидесятилетие), выпил и пригласил Скалли.

В разговоре с ней он разыграл роль старого и от всего уставшего служаки. Он брюзжал о молодых наглецах, о новом поколении, которое никогда в жизни не видело по-настоящему большой партии кокаина, о войне во Вьетнаме, о мусульманской угрозе… Да, я отменил свое разрешение, да, я не выдержал напора этого выскочки Коултона… Ну а что вы хотите от старика, который даже не способен держать свой отдел в руках? Вы не знали, что я жду ответа на рапорт об отставке? Дорогая моя, но я надеюсь, что вы меня простите — хочется, знаете ли, уйти на покой без скандала и плевков в спину…

Скалли позвонила Молдеру домой еще из приемной Черутти, но ей пришлось удовлетвориться короткой беседой с автоответчиком. Служебный номер в машине Молдера тоже не отвечал.

Она приехала в пансионат около половины восьмого. Оставила машину на стоянке перед домом, вошла в комнату, схватила телефон и попробовала позвонить снова — но с тем же самым результатом.

Не поехать ли на Эксетер — стрит? Нет, не стоит — Молдер, скорее всего, уже позвонил домой на автоответчик и знает, что на Эксетер стрит ему делать нечего. Остается только ждать его звонка.

А пока не грех и освежиться. Дэйна сбросила пиджак, сняла кобуру с пистолетом и пошла готовить ванну.

Из стоящих на туалетной полке бутылочек она выбрала шампунь и гель, отставила их чуть в сторону, чтобы были под рукой, открыла кран с горячей водой и пошла в комнату взять полотенце.

Молдер не звонил. Дэйна положила на стол ноутбук, включила и вчерне, тезисно, набросала жалобу на Коултона. По жалобе получалось, что специальный агент Коултон крутом не прав, что он ввел Черутти в заблуждение относительно проводимой агентом Молдером акции и по личным мотивам сорвал операцию, проводившуюся в рамках проекта «Секретные материалы».

— Сойдет, — сказала Дэйна, выключила ноутбук и пошла проверить, набралась ли ванна. С ванной все было в порядке.

Молдер не звонил.

Скалли сняла с полки флакон с пенкой для ванн и начала откручивать крышку, как вдруг на руку ей упала большая капля густой желтой слизи.

Молдер вел машину, разрываясь между необходимостью остановиться возле таксофона и предупредить Скалли и не менее жестокой необходимостью как можно скорее добраться до пансионата. Ехать было минут пятнадцать… Все-таки важнее позвонить, тогда она успеет выйти из дома, а на улице Тумс не нападет.

Призрак резко остановил «форд» возле таксофона, выскочил, не захлопнув дверцу, из машины, схватил трубку и машинально набрал вашингтонский номер Скалли. После третьего гудка он сообразил, что ошибся, вытащил блокнот, торопясь, нашел ее номер в пансионате и перенабрал по новой. Потом еще раз.

Телефон не отвечал.

Единственное, что помешало зверю быстро и красиво завершить охоту, — безусловный рефлекс. От одуряющего запаха тумса, стоящего совсем рядом, началось

неконтролируемое слюноотделение, и случайно упавшая из потолочной вентиляционной решетки капля вспугнула добычу. Теперь приходилось преследовать тумса. Но тут у зверя было явное преимущество — до тех пор, пока тумс не позвал на помощь или не выскочил на улицу, его можно было преследовать по оплетающим всю квартиру вентиляционным ходам. И еще у тумса был пистолет. Но об этом зверь уже не думал. Этот тумс должен был стать пятым и последним в нынешнем охотничьем сезоне, и его печень была настолько близка, что осторожность перестала казаться зверю чем-то достойным внимания.

Тумс же настолько растерялся, что ему даже в голову не пришло выскочить из квартиры. Вместо этого он вспомнил о пистолете и с трусливым визгом пойманного кролика метнулся в комнату. Зверь стремительно пронесся по узким ходам — ею позвоночник послушно, позвонок за по-

звонком, сгибался на поворотах под прямым углом — и оказался почти рядом с тумсом. Добыча успела схватить пистолет и смешно размахивала им, целясь в дымящиеся пылью вентиляционные решетки под потолком. Казалось, что пыль поднята дыханием хищника, но на самом деле она лишь обозначала путь его стремительного броска. Верхние решетки были уже пусты. Зверь притаился в стене у самого пола и приготовился к броску…

Балтимор

Региональное отделение ФБР

Десятый день

В это самое время в криминалистической лаборатории балтиморского регионального отделения ФБР несколько прилично одетых парней предъявили удостоверения сотрудников Специальной службы безопасности, каждое из которых было подписано лично президентом Соединенных Штатов

и заверено его же печатью. Сотрудники ССБ изъяли из лаборатории неидентифицированный образец биологического материала, переданный для анализа агентом ФБР Фоксом Молдером, вежливо поблагодарили за сотрудничество работавших в лаборатории и покинули здание.

В это самое время десятый отряд военизированной пожарной охраны Балтимора был поднят по тревоге и брошен на тушение очага возгорания в нежилом доме, расположенном по адресу Эксетер — стрит 66. Огонь быстро локализовали и погасили. Причиной пожара, как было установлено, стало самовозгорание сваленных в погребе старых тряпок и пропитавшихся бензином и машинным маслом обтирочных материалов, попавших туда, скорее всего, из располагавшейся по соседству авторемонтной мастерской, закрытой еще в начале восьмидесятых.

Пострадавших от огня не было.

В это самое время сенатор Матесон лежал в своей резиденции в Вашингтоне с сердечным приступом, который произошел с ним после напряженного разговора с высокопоставленным сотрудником аппарата Белого Дома. Личный доктор сенатора не счел, что этот приступ серьезно угрожает здоровью его пациента, и в шутку посоветовал сенатору уделять меньше внимания работе и больше — красивым женщинам. Сенатор — тоже в шутку — обещал при первой же возможности последовать рекомендации врача.

В это самое время агент ФБР Фокс Молдер грубо нарушил правила дорожного движения, проскочив перекресток на красный свет и едва не создав аварийную ситуацию.

Балтимор

20:12

Затаив дыхание, зверь дождался, когда тумс оказался совсем рядом с ним. И в тот момент, когда охотничий инстинкт сказал: «да!» — он выбил пластиковую заглушку на вентиляционном отверстии, вытянул лапу с длинными цепкими пальцами, схватил тумса за ногу и сильно дернул. Тумс от неожиданности выронил револьвер, завизжал и упал. Зверь торжествующе зарычал и, не отпуская добычу, стал протискиваться в комнату.

В этот момент пальцы, обвивающие ногу жертвы, ударило упавшим из-за трепыханий тумса журнальным столиком. Зверь зашипел и отдернул лапу. Тумс, не переставая визжать, немедленно отполз от вентиляционного отверстия.

Азарт охоты заглушил боль в разбитых пальцах. Зверь крутанулся в узком

проходе и выбросил себя из отверстия в комнату…

Балтимор

20:15

Дэйна, не помня себя от ужаса, смотрела, как из стены, мерзко шипя, появляется человекоподобное чудовище. Голова зверя была сильно деформирована, превратившись в жуткое подобие круглого полена — с уродливо смятым лицом на одном торце и шеей на другом. Лапы твари были раза в полтора длиннее, чем у человека, пальцы на них достигали пятнадцати дюймов и заканчивались длинными острыми когтями. Свое туловище этот монстр, похоже, мог изгибать в любом направлении, как будто его позвонки отстояли друг от друга на целый дюйм…

Скалли подняла глаза вслед за возносящейся над полом бредовой головой. Она была так напугана, что даже перестала кричать. Монстр уже полностью выбрался из вентиляционного отверстия и теперь, похоже, не спешил. Жертва была загнана в угол, все пути отступления — отрезаны. И тело, такое удобное в узких проходах, можно было привести в соответствие с обстановкой.

И монстр начал меняться. Он в несколько секунд опал, ноги укоротились, у него образовался огромный живот, но руки и голова пока остались прежними. Если бы у Дэйны оставалась способность шутить, она бы сравнила облик чудовища с милитаризованным вариантом спилберговского Инопланетянина. Сходство терялось лишь при взгляде в глаза — маленькие, желтые и безумные…

Наконец тварь закончила трансформацию. Перед Дэйной стояла уродливая пародия на Юджина Тумса. Единственное, что он оставил себе от облика монстра, — удлиненные руки с пальцами, которые, казалось, готовы начать извиваться, как волосы Горгоны. Голова его приобрела почти нормальную форму, но все-таки оставалась чуть вытянутой от челюсти к затылку, и от этого лицо казалось карикатурно уменьшенным…

Тварь оскалила почти человеческие зубы и прыгнула.

Дэйна рванулась в сторону, в ужасе заслонившись руками. Зверь рычал, заливая блузку Скалли желтой тягучей слюной, его гибкие пальцы обхватили запястья женщины, сковав их, словно наручниками. С торжествующим ревом зверь приготовился вонзить другую руку ей в живот.

Дэйна закрыла глаза.

Однако удара не последовало.

Балтимор

20:16

Молдер стоял возле «форда», упершись руками в крышу и широко расставив ноги. Один полицейский, белый, с тщательно собранными в хвостик волосами, обыскивал его, другой, усатый негр, светя фонариком, проверял документы. Патрульная машина, сверкая красными и синими маячками, стояла перед самыми фарами «форда».

— Вы же видите, что я из ФБР! — Молдер почти орал. — Вы мешаете проведению операции!

— Удостоверение подлинное, Мартин, — сказал негр. — Что мы будем делать с этим парнем?

— Дадим в зубы, если будет выделываться, — проворчал Мартин. — Будь ты хоть Господь Бог, а на моем участке езди по правилам…

— Ребята, у вас будут большие неприятности, — сдерживая дыхание и стараясь успокоиться, сказал Молдер

— Я это уже слышал, и не только от тебя, — сообщил Мартин. — Самое страшное со мной уже произошло. Господи, кто бы мог подумать, что я стану патрульным

полицейским в Балтиморе! Родж, ты мог бы такое вообразить?

— Ни в жизнь, — сказал Родж.

— Ладно, — сказал Мартин. — Что там у тебя случилось, Молдер, что ты гнал этот гроб на красный свет? На пикник не успевал?

— Восемь из десяти, что мою напарницу сейчас убивают, — сказал Молдер. — Понял, ты, коп поганый?! И из-за тебя ее, может быть, уже…

— Что ж ты сразу не сказал, мудила! — Мартин мгновенно преобразился. — Напарник — это святое. Правда, Родж? На, держи свой пистолет. Родж, отдай ему удостоверение. Разворачивай машину, быстро!.. Сейчас мы тебя быстро доставим… Куда?! Садись к нам, у нас мотор новый, а Роджер водит, как бог…

Молдер влетел на заднее сиденье полицейского автомобиля. Родж сел за руль, врубил сирену, Мартин рядом с ним — и ночь шарахнулась из-под резиновых копыт взбесившегося железного мустанга.

— Как в старые добрые времена, — сказал Родж. — Сейчас я старый стал, а раньше-то я ох как любил вот так — под сирену на красный свет…

— Какой же негр не любит быстрой езды, — отозвался Мартин. — Слушай, агент, а мы правильно едем? Куда нам надо-то вообще?

Балтимор

20:16

Дэйна открыла глаза. Юджин, уже почти совсем принявший человеческий облик, озадаченно смотрел на свою правую руку. Похоже, упавший стол раздробил ему фаланги пальцев, и теперь вырвать печень он мог только левой, а она была занята.

Скалли почувствовала, что еще не все потеряно.

Она резко опустила свои руки, намертво схваченные пальцами Юджина. Освободиться ей не удалось, но оборотень потерял равновесие, наклонился, и она ухитрилась из неудобнейшего положения нанести ему удар лбом в переносицу. Юджин отшатнулся и зарычал от боли, а Скалли, не давая ему опомниться, резко подняла руки, основательно зацепив маньяка по челюсти. Продолжая удерживать ее, он попытался встать — и тут же получил ногой по многострадальной правой кисти.

Юджин понял, что, продолжая удерживать руки Скалли, он с ней не справится. Но разжать захват он тоже не решался. Скалли убедила его сделать это жестоким ударом в промежность. Юджин заорал и, отпустив руки Скалли, отскочил в сторону.

Дэйна возблагодарила Господа за то, что он надоумил ее надеть сегодня брюки, и повторила классический подвиг Синтии Отрок — выход в стойку из положения лежа взмахом ног и толчком плечами.

— Ну, тварь, — сказала она, смахивая с лица сбившуюся челку. — Теперь мы поговорим на равных…

Через минуту все было кончено.

Когда Молдер и оба полицейских влетели в комнату, потерявший сознание Юджин лежал возле батареи, прикованный к ней наручниками. Кроме того, руки и ноги его были туго связаны капроновыми колготками Скалли.

Сама Дэйна сидела на кровати и пыталась в десятый раз набрать на глухой и немой трубке вашингтонский номер Молдера.

Увидев вошедших, она пробормотала: «А, ну вот и вы…» — и тут же хлопнулась в обморок.

— Я что-то не понял, — сказал Мартин. — Вроде ты говорил, что ее кто-то пытался убить? Молдер кивнул.

— Вот этот, что ли? — Мартин показал пальцем на скорчившегося у батареи Тумса. — Этот? Мы что, из-за него так сюда гнали?!

Дальнейшие события перечисляются в порядке возрастания их значимости для Фокса Молдера.

Через два месяца после описанных событий Том Коултон был переведен с повышением в Майами, штат Флорида, и теперь пытается делать карьеру в должности начальника тамошнего отдела по борьбе с наркотиками.

Отставка Лоренцо Черутти была принята. Он вышел на почетную пенсию и уехал в Канзас, где у его дочери есть ферма, муж и трое сыновей. Он учит их говорить по-итальянски, хотя сам знает родной язык с пятого на десятое. Говорят, что он счастлив.

Юджин Виктор Тумс был доставлен в следственную тюрьму-изолятор балтиморского отделения ФБР. Шум, поднявшийся в прессе после поимки маньяка-убийцы, видимо, не дал возможности Специальной службе безопасности безоговорочно взять его под свою руку. Единственное, чего ССБ сумела добиться, — суд признал Тумса невменяемым и направил в закрытую клинику там же, в Балтиморе. Результаты медицинских обследований Юджина Тумса немедленно засекречиваются. Видимо, из-за того что убийца не смог заполучить пятую печень, в очередной раз заснуть на тридцать лет ему не удалось — хотя, возможно, Молдер просто руководствовался неверной рабочей гипотезой и все странности этого

дела действительно можно объяснить как-то иначе.

Страдающий бессонницей Тумс никак не может понять, каким образом банальная боль в сломанных суставах могла заставить проснуться его сознание и загнала зверя в берлогу в момент блистательного завершения охоты. Видимо, инстинкт самосохранения в этот раз сыграл с ним дурную шутку…

Скалли оправилась очень быстро. Она так и не решилась рассказать Молдеру — и тем более вставить в официальный отчет — все обстоятельства своего столкновения с Тумсом. Она настояла на том, чтобы Молдер обзавелся сотовым мобильным телефоном — и сама нынче носит в кармане такой же.

Знаменитый подвиг Синтии Ротрок она повторить больше не смогла — ни на тренировках, ни в боевой обстановке.

Молдер тоже не решился в деталях изложить Скалли свою версию относительно того, по какому признаку Юджин Тумс выбирал жертв. После возвращения в Вашингтон он несколько дней ходил мрачный, как туча, пока Скалли, по его настоянию, не прошла полное медицинское обследование. Ознакомившись с его результатами, Молдер несколько повеселел и осторожно стал подумывать, что справедливость все-таки существует, и в жизни все устроено не так плохо, как могло бы быть.

Он ошибался.