Это мир - наш

      - За неимением лучшего я удовлетворюсь местными, живущими на деревьях.
      Анна ждала Акки под навесом в окружении десятка болтавших без умолку молодых бриннок.
      - Не могли бы вы мне перевести, что они говорят? Координатор улыбнулся:
      - Они хотят знать, почему вы, будучи девушкой, носите одежду, а если вы замужем, то почему ходите с распущенными волосами?
      - Скажите им, что у нас разные обычаи. Бриннки немного пошептались. На этот раз Акки откровенно рассмеялся.
      - Что случилось?
      - Не знаю, должен ли я вам это переводить.
      - Переведите!
      - Ну что же, они сказали, что ваш народ - просто варвары, поскольку вы не знаете настоящих обычаев! Анна, в свою очередь, рассмеялась:
      - Что ж, я, наверное, этого заслужила! С тех пор как я здесь, с того момента, как этот старый вождь бриннов, который знает обо всем, что происходило в Берандии, и тем не менее принял меня с таким достоинством, - вы знаете, он заставил меня подумать о моем крестном отце! Я начала понимать вашу точку зрения. А сегодня утром Эе, дочь вождя, дала мне вот это.
      Она показала тонко инкрустированный геометрическими фигурами браслет из кости на своей руке.
      - В то же время они знают, что я готовила войну против них и хотела обратить их в рабство, прежде чем вы объяснили мое заблуждение. Может быть, они лучше нас?
      - Не бросайтесь из одной крайности в другую, Анна, вас может постичь серьезное разочарование. В настоящее время нет хороших дикарей, живущих сами по себе, как нет и добрых цивилизованных людей. Если мы достаточно долго поживем среди них, вне всякого сомнения, мы сможем обнаружить их пороки!
      - Возможно. Пока они готовят все для того, чтобы принять васков. Смотрите!
      На небольшом расстоянии от главного убежища под скалами, на лугу, бринны строили длинные хижины из плетеного тростника, натянутого на каркасы из веток. На озере вереница пирог поднималась от нижнего берега.
      - Они везут провизию, - мне об этом сказал Отсо.
      - Я должен по этому поводу переговорить с вождем. Вы пойдете?
      Старый бринн принял их с учтивостью, считая их равными себе, предоставив Анне одно из резных деревянных кресел, предназначенных советникам.
      - Как ты хочешь поступить, чтобы накормить васков? - спросил координатор.
      - Здесь останутся только воины. Женщины и дети васков вместе с нашими уйдут к побережью.
      - Где ты предполагаешь попытаться остановить берандийцев?
      - В большом ущелье, примерно на расстоянии одного дня пути вверх по течению от Верхнего озера. Там имеется узкий проход, который они должны преодолеть, чтобы проникнуть на нашу землю.
      - А река?
      - Как ты успел заметить, она пересекает горловину, где утесы нависают над потоком. Несколько человек с помощью больших каменных блоков остановят любой плот, который попытается проскочить.
      - Знаешь ли ты, где сейчас враги?
      Вождь взял за своим креслом небольшой кожаный сверток и развернул его. Анна вскрикнула от ужаса. Отрезанная окровавленная голова покатилась к ее ногам, голова берандийца.
      - Мон разведчики вчера застали врасплох небольшую группу. Наступило молчание. Анна его, наконец, нарушила.
      - Я должна тебя поблагодарить, вождь, за прием, который ты оказал своему старому врагу.
      - Безоружный враг - больше не враг. Как бы там ни было, твои люди должны расстаться с этим миром!
      - Но Высший суд ничего об этом не сказал, благородный вождь.
      - Тот, кто прибыл издалека, сказал: одна раса на одной планете.
      - Но он не сказал, какая раса останется!
      - Мы были здесь всегда, а твои предки недавно прибыли на звездных кораблях.
      - В том месте, где мы высадились, бриннов не было. По какому праву вы хотите получить больше чем мы?
      - По праву более древних на планете!
      - Возможно, ороны были здесь раньше вас. Тогда этот мир принадлежит оронам? Я признаю, что мои предки вели себя плохо по отношению к вашим. Но этого больше не повторится. Мы тоже имеем права на эту землю. Не так ли, Акки?
      Она повернулась к нему с почти умоляющим жестом.
      - Я уже сказал, что решение еще не принято. Однако мало шансов, что оно будет для вас благоприятным. Если бринны смогут доказать, - а я полагаю, они легко это сделают, - что они были на Нерате до вас, они здесь и останутся. Достаточно кое-каких раскопок в пещерах, несколько анализов с радиоактивным углеродом для определения эпохи...
      - А как же васки, Акки?
      - Они тоже должны будут уйти отсюда. На ту же планету, что и ваша, если вы договоритесь. В противном случае - на какую-нибудь другую.
      - Но почему? Почему? Я готова признать, что мы ошиблись в отношении бриннов, надо было дать им право гражданства в Берандии...
      - Нельзя так легко стереть несколько веков истории, Анна. Я верю, что вы действительно признаете свои ошибки. Я полагаю что Бушеран или ваш крестный, даже Клотиль, готовы признать бриннов равными себе. Тем не менее большая часть вашего народа никогда этого не признает, а если признает, то только после большого кровопролития! Наш закон лучше, поверьте мне. Ах! Если бы браки были возможны между вашими двумя расами, вопрос можно было бы решить проще... Но это не тот случай.
      - А если?.. Если после всего окажется, что бринны тоже не коренные жители? Если они также прибыли с другой планеты? Вы мне сказали что их цивилизация имеет анахроничные черты...
      - В этом случае, возможно, все могло бы измениться. Но не думайте об этом.
      Старый бринн поднялся.
      - Завтра я вас отведу на то место, где находится доказательство, что моя раса связана с этой землей! И если я покажу вам их, согласишься ли ты, мой старый противник, с его решением?
      Анна на минуту замолчала, затем, с вызовом произнесла:
      - Да, в таком случае я соглашусь с его решением!
      ***
      Первые беженцы-васки прибыли к полудню. Их заметили на заре в районе Нижнего озера. Семнадцать плотов несли около пятисот человек. Они были из Сара. Затем, после полудня, плоты следовали один за другим без перерыва, а к вечеру Акки, стоя на берегу озера вместе с Отсо, увидел, как тот прыгнул в пирогу и стал изо всех сил грести. Там, на грубом нагромождении бревен, стояла женщина и приветственно махала рукой. Пирога вскоре возвратилась, и в ней кроме васка были Арги и Роан.
      - Где Анна? - с беспокойством выкрикнул старик, едва они приблизились к берегу.
      - Жива и здорова!
      - Тогда все в порядке.
      Он спрыгнул на землю с легкостью, удивительной для человека его возраста. Акки не удержался от улыбки: очень уж велика была разница между графом Роанским, благородным эрудитом Берандии и этим оборванным варваром со щетинистой бородой!
      - Что же, вот они, эти дикие бринны, - сказал он задумчиво, разглядывая стоявших рядом детей и женщин и нескольких воинов, которые окружали эту группу. - Я рад, что могу их видеть на их родной земле. Что вы думаете об этом, Акки?
      - Вся моя подготовка координатора предостерегает от слишком быстрых оценок. Я полагаю, они настоящие люди.
      - Да, я понимаю, Ах! Вот и Анна!
      Она бросилась с рыданиями к нему в объятия:
      - О! Крестный, извини меня за мою преступную беспечность! Расскажи, как умер мой отец?
      - Извини меня и ты, что я сомневался в тебе! Ну, будет, будет тебе, я полагаю, этот ужас многому научил всех нас. Что до меня, я только что пережил, несмотря на жуткие мгновения, самые прекрасные часы моей жизни!
      - Это было тяжело?
      - Да, и мне стыдно, что я снова радуюсь. Многие, увы, погибли! Это произошло в Безжалостном лесу, до того как мы добрались до реки. Ну а как ты, Анна?
      - Это было также очень тяжело. И без Бушерана, затем Акки я, по всей вероятности, не смогла бы выдержать.
      - А твои попутчики?
      - Погибли, за исключением Клотиль и ее брата. Она потеряла руку, но Акки обещал, что ее можно восстановить вновь на одной из его планет.
      - Бедная Клотиль, она так гордилась своей красотой! Да, нам еще предстоит много забот. Я очень боюсь...
      - Чего? Будущее, возможно, не будет таким мрачным, как ты себе представляешь.
      Они еще долго говорили, стоя на берегу. Васки выгружались теперь сотнями и за теми, кто прибыл первыми, или бриннами направлялись к длинным временным хижинам, где их ожидал сытный ужин и отдых. Вечерняя заря становилась все краснее, и солнце медленно пряталось за холмы.
      В конце ужина гонец от Техеля-Ио-Эхана предупредил Анну и Акки, что вождь их ждет. Отправляясь к нему, они увидели, что на склоне у озера был приготовлен большой костер. Трава перед ним была скошена. Вождь сидел перед своей хижиной, его окружали советники в праздничных одеждах из разноцветных шкур, украшенных птичьими перьями.
      - Сегодня вечером, когда взойдет Лоона, будут танцы. Отсо будет танцевать вместе с нами как наш союзник. Я бы хотел, чтобы и вы приняли участие, ты как наш друг с той стороны небес, а ты, женщина, - как истинная герцогиня берандийцев. Это нужно, чтобы засвидетельствовать перед моим народом, что ты не лжешь, что твой народ, наконец, понял правду и весь ужас своего отношения к нам. Вы согласны?
      - Да, - сказал координатор.
      - А ты?
      Анна минуту подумала:
      - Значит, мы будем сражаться с моим народом?
      - Разве среди твоего народа нет никого, кого бы ты ненавидела?
      - Есть, конечно!
      - Тогда танцуй так, чтобы твой танец был только против них. И только они будут сражены твоим танцем.
      - Пусть будет так, я согласна!
      - У нас женщина редко бывает вождем, но это случается. Эе поможет тебе переодеться. Пойдем же, небесный союзник.
      Огни уже горели, когда Акки вышел их хижины, одетый в костюм воина бринна. Его кожа, подкрашенная в зеленый цвет соком одной из трав, была покрыта белыми штрихами, подчеркивавшими мощь его мускулов, а короткие штаны из кожи гиаинов, как и подобало великому вождю, были украшены зубами животных. "Были здесь, подумал он - и зубы человека". В его волосы были воткнуты три зеленых пера, в руке он держал длинный дротик с треугольным обсидиановым наконечником. Это переодевание не смущало его: он Давно привык к самым разным обычаям многих планет.
      - Вы великолепны! Настоящий лесной человек. Ну, а я как выгляжу?
      Акки обернулся. Анна стояла перед ним, смеясь от души. Кожа ее тоже была подкрашена зеленым тоном, обнаженное тело было настолько густо покрыто линиями и знаками, что она казалась одетой. Ее короткие рыжие волосы были покрыты лаком и причесаны в виде каски, а воткнутое сверху зеленое перо развевалось на ветру.
      - Странно... однако соблазнительно, - произнес он наконец. Вождь бриннов подошел к ним.
      - Идемте, танец сейчас начнется. Наш друг васк уже там.
      - Что мы должны делать, Акки?
      - Повторять все за ними, находясь от них в трех шагах. Мы их союзники, их опора, но они играют первую роль. Главное, - добавил он, понизив голос, - что бы ни случилось, не смейтесь? Помните, все то, что мы вскоре увидим, - выше этикета двора Берандии!
      Ночь наступила, и площадь была освещена только пламенем больших костров и сотнями факелов, которые держали женщины и дети бриннов. Акки вдруг вспомнил о Хассиле.
      - Вождь нельзя ли принести сюда моего раненого друга? Он не сможет мне простить, если не увидит этой церемонии, - добавил он для Анны.
      Техель отдал приказ, и четыре крепких женщины сразу вышли и быстро вернулись, неся исса на носилках. С ним шли Бушеран и Роан.
      - Что подумает крестный? - шепнула Анна.
      - Ничего не говорите. Он вас, возможно, не узнает. Я себя все время спрашиваю, где же мужчины?
      Надвигаясь со стороны берега, раскаты тамтамов ответили ему. Гуськом в свете костров появились воины, длинная их колонна терялась в темноте. Ни слова не говоря, они построились в шесть концентрических кругов вокруг четырех вождей.
      Техель-Ио-Эхан поднял обе руки. Все умолкли. Вождь закричал, и его крик, меняя тональность, зловеще отозвался над озером и долго еще звучал эхом среди скал. Наступила тишина. Снова раздался его крик. Затем воины внезапно подхватили его громогласным хором. Там, на востоке, горизонт засветился, и диск Лооны появился над холмами.
      В это время вступили тамтамы, сначала приглушенно, затем все громче, с прерывистыми раскатами, которые то нарастали, то удалялись, и вновь нарастали... Воздух дрожал, сама земля дрожала. Сначала медленно, затем все быстрее воины молча пошли вокруг четырех вождей. Почти полная луна усиливала красный свет факелов и костров, Техель коротко вскрикнул. Танцоры резко остановились. Через проход в их круг ввели четырех человек, четырех берандийцев.
      - Зачем они их привели? Я не знала, что есть пленные, - шепнула Анна.
      - Я тоже не знал, но мне страшно... Их четверо, нас тоже четверо... Если бы я знал... Но узнать заранее было очень трудно. Он с силой схватил Анну за руку.
      - В любом случае сейчас уже слишком поздно! Если мы отступим, нас убьют. Так нужно, Анна, так нужно! Вы слышите меня?
      - Да, но... Нет, я не смогу!
      - Сделайте жест! Размах рукой! Если ваш берандиец сообразителен, он притворится мертвым и попробует попытать счастья!
      Воины снова повернулись лицом в крут под приглушенный бой барабанов. Затем, сначала почти неслышно в первых рядах, потом постепенно усиливаясь, раздалось дикое, монотонное пение. Под гипнотический барабанный бой оно оглушало, мутило сознание. Техель тоже пел, поворачиваясь вокруг себя.
      - Подражайте ему, Анна!
      Второй ряд в свою очередь начал петь, но более быстро, чем первый, затем третий, четвертый и пятый, последний. В стороне, в полумраке, толпа колыхалась, образуя цепь, ваяв друг друга под руки. Оцепенение переходило в экзальтацию.
      "Боже, - подумал Акки, - эффект Пьессина!"
      Он был так назван по имени исского психолога, который его изучал. Урас с сильными телепатическими возможностями, таких как сами иссы, а также похожих на них других человеческих сообществ, подобный вид коллективного, общего опьянения вызывался пением и ритмическими движениями, и это опьянение могло быть одухотворено, как в исских церемониях, но также могло пробудить жажду убийства, наподобие амока у земных малайцев.
      Акки попытался бороться. Не принадлежа к хлорогемоглобиновым расам, он был менее восприимчив, но было уже слишком поздно. Бриннов было слишком много. Вопреки воле его рука сжала дротик, и волна ненависти поднялась в нем против этих четырех связанных пленников, которые тупо смотрели на происходящее сами охваченные бессильвой злобой. Затем мысли покинули его. На какое-то мгновение он вновь увидел Анну, которую он не предупредил: она была мгновенно околдована, губы ее раздвинулись в хищном оскале. Позади нее огромный васк разразился свирепым смехом: наконец-то его ненависть к берандийцам будет удовлетворена! Один из бриннов зарычал, смысл его прерывистых слов до Акки не доходил, но он и не старался их понять. Теперь все кричали, он тоже вместе с другими, из толпы женщин поднимался долгий, меняющийся по тональности жалобный вопль. Позже он не мог восстановить, как все произошло. Он помнил, как Анна выдергивала свой дротик из тела пленника, на которое наступила обнаженной ногой, смутно помнил, как сам наносил удар за ударом.
      Внезапно все кончилось. Он очнулся, стоя под луной, задыхаясь, пот струился по его телу. Их было четверо на огромной площади, четверо живых. Пыль почти впитала большие темные лужи.
      Он содрогнулся, обозленный на бриннов, но больше на самого себя. Сидя на земле, Анна плакала, тупо глядя на свой окровавленный до. половины древка дротик. Только Отсо, казалось, не был огорчен.
      - Хороший был танец, - сказал старый бринн. - Мы победим! Акки смотрел на него без страха. Он был нормальным продуктом своей цивилизации или дикости, как будет угодно. Тот же самый вождь, который только что убил или заставил убить четырех безоружных пленных, принял васков, как и было договорено, в качестве союзников. Он также принял берандийцев, благородных берандийцев, которые уничтожали или обращали в рабство его народ. Акки наклонился к Анне, поднял ее и стал утешать.
      - Оставьте угрызения совести, вы не виноваты. Это моя ошибка. Я должен был предвидеть наличие эффекта Пьессина у бриннов. Вы были вне себя!
      Разрыдавшись, она прижалась к его груди.
      - Пойдем, Акки! Оставим это место!
      Она увлекла его в сторону берега. На озере, освещенном поднявшейся луной, были легкие волны. Слабый бриз замирал в маленькой бухте. Они сели на выступ скалы.
      - Завтра днем все это будет казаться тяжким сном. Забудьте это!
      - Как я смогу забыть?
      - Ну да! Эффект Пьессина не имеет длительного воздействия на сознание. Через несколько дней это для вас будет только ужасным сном, который вам рассказали давным-давно, а совсем не тем, что вы сами пережили.
      - Вы мне это обещаете?
      - Конечно! Я много раз испытал этот эффект у иссов, правда, при менее ужасных обстоятельствах.
      - Я вам верю, Акки! Вы настоящий ученый, вы столько знаете!
      - Не больше, чем другие. Вы сами могли бы узнать очень многое, если бы случай позволил вам родиться в одном из наших миров. Я часто думаю...
      - Говорите!
      - Что же, я часто думаю, досадно, что все ваши достоинства растрачиваются на жалкие интриги затерянного мира, а вы, мне кажется, рождены для больших дел. Но еще не поздно, Анна. За несколько лет вы смогли бы наверстать упущенное. У нас на Новатерре имеются великолепные учебные заведения, где технические средства таковы, что одаренный человек вроде вас...
      - А мой народ, Акки?
      - Ах! Что значат несколько тысяч человек, которые, я должен это сказать, за исключением очень немногих, не показались мне особенно стоящими! Мы смогли бы... Мне осталось выполнить только это поручение, а потом меня ждет пост в центральной администрации или я могу стать преподавателем в одном из университетов.
      - Что это, признание в любви?
      - С того дня, как я вас увидел на вершине вашей башни... У меня нет большого опыта, Анна. Все время в перелетах с одной планеты на другую, заботясь о счастье других и никогда - о своем собственном. Наш рок - иногда приносить бедствие ради счастливого будущего.
      - А если бы вы остались со мной, Акки? Если бы мы вместе повели берандийцев в будущее? Он вздохнул:
      - Увы, это невозможно! Даже если бы я. перестал быть координатором, я должен служить Лиге человеческих миров, и Большой совет не согласится с тем, чтобы я себя посвятил такому небольшому народу! Я, своего рода, офицер, Анна. Ах! Если бы ваш народ был народом целой планеты. И даже... я все равно буду плохо ладить с вашими. Тем не менее, если бы это было возможно, я бы вам сказал, что никогда еще не встречал женщины, на которой я бы почел за счастье жениться.
      - О! Акки, почему так случилось, что я - берандийка, герцогиня, а вы координатор галактики? Почему?
      - Вопрос не нов, это опять одна из старых трагедий, которые всегда существовали на всех планетах! Вернемся, Анна. Что бы ни случилось, сохраните вот это.
      Он надел ей на палец свое кольцо координатора, на котором горела двойная бриллиантовая спираль - символ одной из галактик.
      - Спираль, Анна, - символ Лиги миров, населенных людьми, наш знак координаторов, которых иногда называют также одинокими странниками!
      На следующий день, изнуренные нервным потрясением, они долго спали, однако уже в десять часов утра Техель послал за ними.
      - Идемте, я вам покажу доказательство, о котором вы просили. Их ждала длинная пирога, где сидело двенадцать сильных бриннов. Они поплыли к Нижнему озеру. Вождь сидел на носу.
      - Вы хорошо спали, Анна?
      - Да. Все это мне кажется теперь сном, как вы и обещали. Все, кроме этого...
      Она подставила кольцо под солнечные лучи, и оно засверкало.
      - Без сомнения, это тоже может быть сном, - произнес он задумчиво.
      Короткий приказ сорвался с губ старого бринна. Пирога повернула и вышла с глади озера в один из протоков, глубоко вдававшийся в глубь берегов. Достигнув узенькой речки с медленным течением, они продолжали подниматься по ней в течение нескольких часов. Никто не разговаривал, слышны были только прерывистое дыхание согнувшихся над веслами бриннов, шум воды, рассекаемой носом пироги, и, время от времени, протяжные унылые крики птиц кетенбур, сидящих на вершинах деревьев. Река теперь была зажата между высокими утесами, и, подняв глаза, Акки заметил прерывистые дымки костров, передававшие сигналы, и на фоне голубого неба головы воинов, следивших за их продвижением: посты бриннов.
      Они подплыли к водопаду и вышли из пироги. Прибрежный склон вывел их через спутанный кустарник, который приходилось прорубать ударами сабель из твердого дерева, к большой осыпи: она поднималась, насколько хватало глаз, над рекой, соединяясь с отвесной скалистой линией. Затем они вновь спустились к реке, которая прорезала здесь в древних аллювиальных отложениях глубокое ущелье. Техель-Ио-Эхан спустился по крутой тропинке почти до быстро текущей реки. Здесь он показал на основание утеса, который поднимался прямо над их головами, - утеса из песчаника и конгломератов, где обкатанные голыши впаялись в скалу, и крикнул:
      - Смотрите!
      Акки осмотрел срез. Несмотря на то что он не был специалистом в геологии, его научная подготовка была достаточно высокой. Перед ним находилась залежь ископаемых громадной ценности. Сильно минерализованные скелеты, наполовину высвобожденные эрозией, ему не были знакомы. Однако он легко смог найти несколько грубых, высеченных из камня орудий, а немного дальше - разбитый череп. Многих его частей не хватало, тем не менее песчаник сохранил великолепный слепок. Это бесспорно был череп гуманоида, еще очень примитивного, с тяжелой нижней челюстью и низким лбом. Вождь с гордостью указал на него.
      - Сколько времени понадобилось реке, чтобы переместить сверху весь этот песок? Видишь? Там, в самой земле нашего мира, уже находились кости наших предков!
      Глава 3
      ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА
      Iосле пятнадцати дней битва достигла особого ожесточения в ущелье, ведущем в сторону бриннов. Медленно, но уверенно берандийцы оттесняли армию, скорее орду, бриннов и васков сначала от леса, затем с просторных саванн, где было первое столкновение, и до этого ущелья, где прежде протекала река. Здесь выгодные позиции и превосходящие силы союзников уравновесили мощь вражеского оружия и организацию армии берандийцев.
      Акки устроил свою штаб-квартиру в неглубокой пещере, в укрытии от вражеских пушек, которые иногда громыхали, перепахивая боевые позиции своими снарядами. Несколько раз берандийцы пытались форсировать проход, оставляя большое количество трупов между завалами из каменных глыб. Стрелы бриннов беспощадно били наповал. Из васков и наиболее дисциплинированных бриннов Акки создал ударный отряд, насчитывающий шестьсот человек, который еще не принимал участия в боях, кроме одного бесплодного рейда против артиллерии врага. Берандийцы, наученные сарским разгромом, тщательно ее охраняли.
      Вначале потери бриннов были весьма тяжелыми, несмотря на то что воины располагались за линиями укреплений: их косили пулеметы или фульгураторы, а окопавшихся позади завалов из камней доставали снаряды. Теперь оба лагеря наблюдали друг за другом, и если в течение дня было относительно спокойно, то по ночам стороны производили разведку боем, прощупывая вражеские позиции.
      С протяжным свистом три снаряда разорвались в лесу, позади ущелья. Акки пожал плечами.
      - Три потерянных снаряда! К несчастью, они не испытывают в них недостатка.
      - Вермонтский арсенал поставит столько, сколько будет необходимо, ответил Бушеран.
      - Я вспоминаю, что слышала от своего отца. Мы имеем достаточно боеприпасов, чтобы выдержать многолетнюю осаду, - вмешалась Анна.
      Она носила на поясе один из трех легких фульгураторов, а за спиной колчан, полный стрел. Ее было невозможно уговорить оставаться в тылу. Прекрасный стрелок из лука, она однажды оказала ценную помощь, когда одна из групп берандийцев на какое-то время прорвала линию обороны и почти достигла командного пункта.
      - Наконец мы закрепились, - сказал Отсо. - Как ты думаешь, сможем мы продержаться, пока не вернется твой звездный корабль?
      - Я на это надеюсь. А где Техель?
      - Занят тем, что, как обычно, произносит речь перед своими дьяволами.
      Бринны сражались как бешеные, однако они внезапно падали духом, и требовалось все красноречие старого вождя, чтобы удержать их не месте в этой позиционной войне, отличавшейся от их обычной тактики засад.
      - У нас нет никаких сведений из Биаррица, - сказал васк. - Это меня беспокоит. В последнем донесении, однако, ничего не говорилось о вражеских атаках.
      Биарриц был пиратским портом, которым владели васки, на Безумном море, достаточно далеко от Семи долин.
      - Курьер опаздывает пока только на один день. Возможно, ему мешает встречный ветер.
      Неистовый шквал разрывов прервал его слова. Они бросились к выходу из грота. В ущелье, на уровне передовых позиций, поднимались фонтаны земли. С биноклем у глаз Акки мог видеть, как бринны и васки по отработанной тактике отходили ползком в сторону тыла. С вражеской стороны, над заросшим травой пространством, которое разделяло позиции, не было никакого движения. Затем из-за рощи выдвинулась пестро окрашенная неопределенная масса.
      - Клянусь Великим Мисликом, как сказал бы Хассил! Они вновь изобрели танки! Какие же моторы они используют?
      Танк продвигался медленно, чуть быстрее, чем человек, идущий пешком. О его корпус тщетно разбивались стеклянные наконечники бривнов, а стрелы васков без пользы застревали в крепком деревянном панцире.
      - На этот раз нам нужно будет вмешаться, Отсо. Собери людей. Анна, вы останетесь здесь!
      Они бегом спустились по склону. Примитивная машина уже глубоко продвинулась в расположение союзников, выплевывая смертоносный голубой огонь фульгуратора. Бринны и васки спешно отходили, скрываясь в высокой траве.
      - Стреляй только по моему сигналу, Отсо. Пусть твои люди будут наготове, чтобы закрыть прорыв в нашей обороне.
      Волна нападавших берандийцев теперь приближалась, едва сдерживаемая стрелами с флангов. Акки полз, гигант васк находился в нескольких метрах справа. Они подползли достаточно близко.
      - Давай, Отсо! - крикнул координатор.
      Огонь двух легких фульгураторов сосредоточился на танке. Деревянная обшивка обуглилась, затем вспыхнула. Акки опустил голову, так как голубой луч шарил по верхушкам трав, но продолжал стрельбу. Вспыхнуло огромное ненасытное пламя, и от машины донесся душераздирающий вопль, который сразу же умолк. Две тени попытались скрыться в облаках дыма, но были остановлены меткими дротиками.
      - Мы победили... на этот раз, - сказал Акки в гроте несколько минут спустя. - Но, несмотря на то что мы сумели вывести из строя один молнемет, у них они еще остались, а также пулеметы, и если они пойдут в атаку сразу несколькими танками... Я себя спрашиваю, что же они используют в качестве двигателей?
      - Разве вы не узнали предсмертное ржание лошади? - спросил Бушеран. - По крайней мере, одна была в этой машине.
      - Лошадь! Я об этом не подумал. Кто еще там? Может быть, гонец из Биаррица? Да нет! Клянусь предками, что это Этиарт собственной персоной! Что ты здесь делаешь?
      - Я принес плохие новости, Отсо. Берандийский флот обогнул Грозовой мыс и вышел в Безумное море.
      - А наши суда? Что с ними?
      - Пошли ко дну, Отсо! Мы атаковали их вблизи Биаррица, но у них была пушка! Я один из немногих, кому удалось спастись. Я смог их опередить, срезав путь по отмели. Как я полагаю, они будут подниматься к северу и высадят войска около устья Элоры.
      - Но... там же наши женщины и дети и женщины и дети бриннов!
      - Отсо, - отрезал Акки, - бери с собой всех твоих васков, кроме ударного отряда, возьми побольше бриннов из резерва и немедленно спускайся по реке. Возьми также один из фульгураторов и попытайся остановить врага в болотах вблизи устья. Мы здесь продержимся. Будешь у Трех озер, загляни к Хассилу, скажи ему, чтобы он еще раз попытался добиться чуда с помощью наших малых передатчиков. Если он сможет связаться с "Ульной", все будет спасено!
      Смешанная армия васков и бриннов отправилась в путь едва наступила ночь. Сначала - несколько километров пешком, затем - на лодках. Акки надеялся, что это перемещение войск пройдет незамеченным для врагов и они не будут знать об ослаблении его резервов. Часть ночи он провел, совещаясь с вождями бриннов, Анной, Бушераном и васком, заменившим Отсо во главе ударной группы.
      - Ожидаю, что скоро начнется массированный штурм. Они постараются прорвать наши позиции и, по крайней мере, удержать здесь как можно большее число воинов. Враг рассчитывает напасть на нас с тыла, высадившись в устье реки, но наверняка не знает, что наши воины уже в пути. Мы должны держаться как можно дольше, но без излишней бравады. Победа будет за нами, как только вернется "Ульна": самое позднее через две недели. Если бы не женщины, дети и продовольствие, я немедленно отдал бы приказ рассеяться в Безжалостном лесу. Нам необходимо продержаться в течение пятнадцати дней и остаться в живых до возвращения моего корабля. Вы поняли: сражаться нужно жестко, но без бесполезного и безнадежного героизма.
      - Тогда, возможно, придется сдать проход? - спросил Бушеран. - Ладно. Я понимаю.
      - А как же наши женщины? - спросил Техель.
      - Надеюсь, что мы сможем сопротивляться достаточно долго, чтобы эта проблема не возникла. Если же враг прорвется, мы, конечно, не побежим, а будем атаковать его на всех переходах к озеру и устью реки. Я повторяю: главное выиграть время.
      - А если "Ульна" не вернется? - тихо спросила Анна.
      - Это почти невероятно. Но в этом случае...
      Пять последующих дней были относительно спокойными. В одну из ночей два васка проскользнули на вражеские позиции и донесли, что берандийцы построили новые танки, но не смогли уточнить их количество. Акки приказал изготовить простые, но достаточно эффективные зажигательные средства с помощью одного из видов черной смолы, очень клейкой и легко воспламеняющейся, которую бринны добывали из аглинного дерева.