- Если есть еще что-нибудь, Бетти, не бойся, скажи мне.
      - Да,- сказала она.- Я понимаю, что бояться не нужно. Я знаю, ты защитишь меня. Ты всегда оберегаешь меня, да?
      Голос не подчинялся ей и звучал хрипло, хотя она говорила тихо. Гарт взглянул в помертвевшие карие глаза. Без толку говорить ей, что женщина обычно выбирает самый неподходящий момент для выплеска обиды или ревности, которые доводят ее до крайней степени исступления.
      - Я понял,- сказал он.- Это ты стояла под дверью моей комнаты ночью и слышала все, что я говорил Марион Боствик.
      - Да. Я все слышала. Даже после того, как во второй раз ты чуть не обнаружил меня.
      - Бетти, ты можешь понять...
      - Нет, не могу. До того я винила себя и ненавидела себя за то, что так ужасно с тобой обращаюсь. Теперь это даже смешно. Чем я хуже твоей дорогой... твоего дорогого друга миссис Боствик? Разве я, хоть на одну десятую, хуже? А теперь я тебе расскажу, что на самом деле произошло в субботу.
      - Нет, не расскажешь.
      - Я хочу сказать тебе...
      - А я сказал - нет!- закричал Гарт, двигаясь вокруг стола вслед за нею. Серые перчатки Бетти взмыли, словно она хотела вцепиться в его лицо когтями, но выглядел этот жест неубедительно.- Я уже догадался, и времени нет. Если что-нибудь случилось с Майклом Филдингом, тебе лучше объяснить свое поведение сегодня.
      - Ты воображаешь, меня волнует мое поведение сегодня?
      - Тебе придется объяснять. Что ты делала здесь, внизу? Почему ты убежала из зала?
      - Я пришла сюда потому, что во всем этом жутком отеле бильярдная единственное место, где в воскресенье можно побыть одной. Одной, одной, совсем одной. Тебе никогда не хотелось побыть одному, чтобы никто тебя не видел? Едва ли. Ты один из этих, самодостаточных. Я знала, что ты не доверяешь мне, и убедилась в этом еще раз вчера. Но я не догадывалась, как мало ты мне веришь, пока ты не показал своему Майклу Филдингу эту напечатанную на машинке записку и не заявил, что был вынужден солгать, что сам писал ее.
      - Ты слышала, что я говорил Марион ночью? Слышала и ничего не сказала об этом, а из-за такого пустяка, как записка, впала в истерику?
      - Пустяк? Ты назвал записку пустяком? Боже мой, как я тебя ненавижу! Я в жизни еще никого так не ненавидела!
      - Бетти, успокойся!
      - Да, ударь меня. Почему бы нет? Я знаю, тебе этого хочется. Ну, подними на меня руку. Почему бы и нет?
      - Успокойся, я сказал! Мы должны найти Майкла, иначе...
      Иначе, подумал он, последует взрыв таких рыданий, остановить которые сможет только самая варварская пощечина, и именно это он хотел бы сделать; его напугало то, что ему захотелось ударить Бетти или тряхнуть ее с такой силой, чтоб у нее клацнули зубы.
      Гарт резко отвернулся и оглядел комнату.
      Он почувствовал, как пот выступил у него на лбу. Здесь, в этом так называемом гроте, они словно оказались в подводном мире; сюда не долетал ни один звук, кроме звука его собственных шагов. Гарт шагнул к ближайшему алькову.
      В каждом алькове стоял небольшой круглый столик и мягкий диванчик, обтянутый зеленой кожей. Медленно переходя от одного алькова к другому, он обследовал каждый из них, заглянул под все диванчики и даже осмотрел каменную кладку арок над головой.
      - Больше смотреть негде,- сказал он.- Майкла здесь нет.
      - Ты удивлен? Наверное, он исчез. Может быть, я заставила его исчезнуть, как та колдунья в одной из книг, которые ты мне дал.
      - Так, Бетти, кое в чем тебе лучше разобраться здесь и сейчас. Я не только дал тебе эти книги; я написал некоторые из них.
      - О силы небесные, о чем ты говоришь?
      - О чем слышишь! Я, возможно, плохо тебя защищал. Но я не желаю, чтобы тебя повесили только потому, что я написал полдюжины дурацких романов о невероятных преступлениях.
      - Не оправдывайся. Не нужно. Ты ведь преуспел в другом, не так ли? Ты замечательно выгородил свою дорогую миссис Боствик.
      - Что вы там говорите,- прервал ее чей-то голос,- насчет дорогой миссис Боствик?
      Уголком глаза буквально за полсекунды до того, как прозвучал голос, Гарт уловил какой-то дополнительный свет, который, возможно, зажегся не только что. Сводчатый вход в бильярдную был ярко освещен снаружи. Отрезок винно-красного ковра, ведущий к лестнице, такого же цвета ковер на лестнице, прижатый медными прутьями, полированные стены - все было залито светом. Винсент Боствик, с прижатым к груди цилиндром и тростью под мышкой, стоял в шаге от лестницы.
      - Да, миссис?- осведомился Винс.- Могу я осведомиться, о чем вы тут говорили?
      Бетти не двигалась, ее лицо совершенно ничего не выражало. Но Гарт в три длинных шага покрыл расстояние до арки.
      Весь коридор наверху был освещен хрустальными люстрами, висящими под расписным потолком. На середине лестницы у левых перил стояла Марион Боствик, и голубые глаза ее были так же невыразительны, как у Бетти.
      - Я спрашиваю...- повторил Винс.
      - Да,- прервал его Гарт, он и сам уже кипел,- но мы думали, что ты ушел, Винс. Точнее, что вы с Марион ушли. Мы думали, ты всегда сопровождаешь Марион.
      - Старина,- проговорил Винс уже другим тоном,- так и есть. Именно поэтому я вернулся. Марион подумала, что ты захочешь поиграть здесь, и я дал денег портье, чтобы он зажег свет.
      - А с какой стати Марион подумала, что я готов играть?
      - Ну, старик...
      - Не позволяй ему запугивать тебя, Винс!- закричала Марион, губы ее подергивались от страха и злости. Она смотрелась восхитительно в своем белом платье на фоне винно-красного ковра и полированных дубовых панелей, но почему-то рот бросался в глаза.- Не позволяй ему запугивать тебя,- повторила она, наклонившись вперед.- Ты вечно всем уступаешь. Нам нет нужды бояться, что бы Дэвид ни сказал.
      Винс склонил голову набок.
      - Временами, старушка, тебе недостает благопристойности. А порой тебе недостает кое-чего другого. Я не собираюсь устраивать здесь скандал, чего, очевидно, ты от меня ждешь.
      - Тогда я устрою, Винс, дорогой. Будь уверен!
      - Попробуй, Марион,- сказал Гарт.
      Но он так и не узнал, что могла бы сделать или сказать Марион. Еще две фигуры появились наверху лестницы - бледный молодой человек и озадаченный пожилой мужчина с пышными седыми усами, крепко державший молодого человека за руку выше локтя. Они стояли и смотрели на троицу внизу.
      Свет хрустальных люстр хорошо освещал новоприбывших. Пожилой мужчина был Каллингфордом Эбботом, молодой человек - Майклом Филдингом.
      - Идите туда,- прорычал Эббот Майклу, отпуская его руку.- Идите туда, прошу вас, и объяснитесь. Сегодня утром я собирался выпороть юнца примерно вашего возраста. И подобное желание возникло у меня снова. Спускайтесь, сэр!
      И Майкл заковылял вниз по лестнице.
      Его появление, казалось бы, должно было бы разрядить напряжение, но этого не произошло. По затравленному взгляду, оцарапанным ноздрям, неестественному глянцу высокого воротничка Гарт многое понял и подумал, что, возможно, дело обстоит хуже, чем он ожидал.
      Все произошло слишком неожиданно, и Гарту не удалось разглядеть выражение лица Марион. Все - и Марион, и Винс, и Гарт - смотрели вверх. Выбежавшая из-под арки Бетти тоже смотрела туда.
      Эббот, стоя наверху лестницы, вытащил из рукава носовой платок и промокнул губы, как ловкий фокусник стерев гримасу. Убрав платок обратно, он сделал правой рукой знак кому-то невидимому. Люстры погасли, весь свет погас, кроме слабого отсвета из бильярдной. За спиной Эббота Гарт видел прямоугольник дневного света в приоткрытом витражном окне и (чего он раньше не заметил) вертикальную полоску света из боковой двери.
      В темноте Майкл споткнулся и едва не упал. Первой заговорила Бетти.
      - Надеюсь, ты доволен,- бросила она, поворачиваясь лицом к Гарту.Надеюсь, вы все довольны!
      Гарт успел прочитать отчаяние на лице Бетти, но тут она, придерживая юбки, как слепая побежала вверх по лестнице. Марион засмеялась, когда Бетти пробегала мимо нее. Гарт не пытался остановить девушку. Сейчас его чувства (и очень сложные) были заняты в первую очередь Марион Боствик, а во вторую Майклом Филдингом.
      - Теперь, дорогой Гарт,- продолжал резкий голос Каллингфорда Эббота, величественно спускавшегося по лестнице,- давайте выясним некоторые недоразумения.
      - Обязательно.
      - Первое: я избавился от Твигга. Умоляю, не спрашивайте как, но с этого момента он вас не побеспокоит. Второе: вы, со своими тревогами и догадками, поставили в глупое положение всех, в том числе самого себя.
      - Не совсем понимаю вас.
      - Нет?- Эббот не спеша вставил монокль.- Твигг наводнил полицией весь отель, чтобы найти вас. Мой добрый друг секретарь (зовите его, пожалуйста, секретарем, а не управляющим отеля) был крайне возмущен. А я всего лишь пошел в... вымыть руки. И там обнаружил этого молодого человека, которого вы искали, целого и невредимого, как видите.
      - И все-таки я не понял.- Гарт резко обернулся.- Майкл, что случилось?
      - Да, Майкл,- закричала с лестницы Марион,- что случилось?
      Майкл бросился вниз по лестнице, в то время как Бетти бежала вверх. Он ворвался в бильярдную и прислонился к ближайшему столу. Взгляд у него был диким и недоверчивым.
      - Господи помоги, вы сошли с ума.- Голос Майкла стал тоньше.Случилось? Ничего не случилось! Это был обман.
      - Что?
      - Обман. Шутка. Хотя и не очень удачная. Вы сами там были, правда ведь, когда этот официант подкрался ко мне в зале и зашептал?
      - Да, я там был. Что сказал официант?
      - Он сказал, что какая-то леди желает приватно поговорить со мной в "гротто" (именно такое словечко он употребил) по какому-то "делу". Ну, естественно, что я подумал в первую очередь?- Майкл сглотнул, будто у него что-то застряло в горле.- Я подумал, что он имеет в виду убийство. Я даже не знал, что это за "гротто", но здесь везде висят указатели и стрелки.
      - Он сказал, кто эта леди?
      - Нет. Он не видел ее. Потом, по дороге, я опомнился и удивился. Под словом "дело" можно ведь понимать все, что угодно.
      - Ах,- вздохнул Каллингфорд Эббот, стоявший рядом с Марион Боствик, и пригладил усы.- И, осмелюсь предположить, вообразили себе красотку, страстно ждущую тайного свидания? Разве не так?
      Они все столпились вокруг Майкла. Юнец раздраженно мотнул светловолосой головой:
      - Что бы я себе ни воображал, длилось это недолго. Бильярдная не лучшее место для романтического свидания. Я подождал здесь, в темноте, минут восемь-десять. Потом понял, что это была глупая шутка, и ушел.- Майкл повернулся к Гарту: - Доктор, к чему вся эта суматоха? Кто здесь рехнулся? Я всего только пошел вымыть руки и освежиться, а этот пожилой джентльмен с моноклем схватил меня, словно я украл королевские драгоценности. Возможно, я говорил с ним немного резко: я сказал ему, чтобы он занимался своим делом. Но у меня и так сегодня много чего было.
      - И будет еще больше, если станете себя так вести,- сказал ему Эббот.Однако все уладилось, извинения приняты. Вам понятно, Гарт?
      - Что?
      - Что все уладилось!
      - Значит, Майкл,- мягко спросил Гарт,- вы никого здесь, в этой комнате, не встретили? И ничего плохого не случилось с вами в темноте?
      - Но, доктор, что могло со мной случиться? Со мной все хорошо, сами не видите? Даже воротничок в порядке. А в чем дело?
      - Интересно,- спросил Гарт, помолчав,- зачем вы вообще упомянули про воротничок? Хотя иногда люди берут с собой запасной воротничок в жаркое воскресенье. Здесь на чехле большое кровавое пятно, примерно в четырех дюймах от того места, где сейчас лежит ваша рука.
      - Доктор!..
      - На вас напали, да? И до безумия напугали? Как медик медику, вы не позволите взглянуть на ваше горло и ноздри?
      Майкл отбежал на другую сторону стола. В спертом воздухе бильярдной, казалось, большинству присутствующих трудно было дышать. Марион стояла выпрямившись, презрительно скривив рот и прищурившись. Винс оперся на трость и смотрел в пол.
      - Молодой человек,- отрывисто сказал Эббот,- это правда?
      - Нет! Нет! Клянусь вам, нет!
      - Если вы будете бояться убийцу, Майкл, на вашей совести будет невинно повешенная женщина. Вы видели леди Колдер? Вам нравится такая перспектива?
      - Бога ради!
      - А если вы позволите Дэвиду Гарту запугать вас и заставить наговорить невесть что, бедняжка Майкл,- сказала Марион Боствик с великолепной уверенностью,- вы сильно упадете в моих глазах. Нам нечего его бояться! Он просто старается выгородить свою любовницу из приморского коттеджа. Разве не так, Дэвид?
      Гарт сделал еще два шага к столу, потом повернулся.
      - Марион,- сказал он,- не начинайте войну. Ради старой дружбы, не делайте этого.
      Марион повела плечами:
      - Дэвид, дорогой, вы говорите полную чушь! Что это за высокопарный вздор! Какую войну?
      - Войну между нами. Я стараюсь избежать этого.
      - Ох, какие образы! Я и в мыслях не имела...
      - Если вы не имеете, так Винс имеет.
      - У меня, знаете ли, есть много разных хороших мыслей,- сказал Винс, спокойно разглядывая Марион,- которые, несмотря на свою болтливость, я держу при себе. Марион, лапочка, я был бы на твоем месте чуть поосторожнее. Ты думаешь, что Дэвид тебе больше не нужен. Ты думаешь, что он не посмеет выдать тебя. Ты как сумасшедшая несешься по очень тонкому льду, любовь моя; но будь осторожнее. Я предупреждал тебя однажды, что ты никогда не умела думать на два шага вперед.
      - Кстати, раз уж мы заговорили о сумасшедших,- бросила Марион,- здесь таких немало. Майкл, скажите еще раз этим беднягам! Был здесь кто-нибудь, когда вы сюда спустились?
      - Нет, Марион, никого не было.
      - Кто-нибудь нападал на вас, дорогой Майкл?
      - Нет! Нет! Нет! И никаких синяков на моей шее нет!
      - Если кто-то хочет добраться до истины и рад поверить, что я хочу того же,- тоска, звучавшая в голосе Марион, походила на страдания ангела во плоти,- то это совсем не так трудно. Вот в чем суть! Вы должны понять, что это так. И если вы не понимаете этого, то вы - кучка дураков! Мистер Эббот, неужели и вы мне не верите?
      - Эббот...- с некоторым усилием начал Гарт.
      - Если вы мне помешаете...- взвизгнула Марион.
      Их голоса прозвучали одновременно и отразились от каменных стен. Майкл так и стоял позади стола. Винс опять уставился в пол.
      - Слушайте меня, вы все,- сказал Каллингфорд Эббот.
      Сразу наступила тишина.
      Опять вытащив из рукава носовой платок, Эббот приложил его ко рту, потом вытер лоб. Он явно колебался: подошел к арке, словно собирался уйти, потом вернулся.
      - Двадцать четыре года назад,- заявил он,- я заявлял, что не растеряюсь в любой ситуации. И вот я в растерянности. Я не бог. И, несмотря на все мои громкие заявления, не всесилен. Гарт, Твигг сообщил мне кое-какие новости.
      - Да?
      - Дознание по поводу убийства Глинис Стакли пройдет завтра в фэрфилдской ратуше. Вы об этом знали?
      - Нет, конечно. Что имеется у полиции?
      Эббот отправил платок обратно в рукав.
      - Не могу точно сказать. И полагаю, что Твигг мне не скажет.- Черты его лица заострились.- В принципе, до знание могут отложить. Но, учитывая настроение Твигга, они могут выдвинуть обвинение против леди Колдер и настаивать на ее аресте.
      - И в таком случае суд последует скоро?
      - Опасаюсь, что да.
      - А Майкла не будут допрашивать в качестве свидетеля?
      - Фу-ты!- гипнотически блеснул монокль.- Делишки этого молодого человека с Глинис Стакли не имеют отношения к убийству, с юридической точки зрения по крайней мере. Хэла Омистона тоже не вызовут, если уж на то пошло, так же как и миссис и мистера Боствик, даже если они что-нибудь знают. Единственным свидетелем будет сама леди Колдер. И, вероятно, вы, как обнаруживший тело.
      Казалось, тени в гроте сгустились еще больше.
      - Вот что я хочу сказать.- Эббот сделал неопределенный жест рукой.Гарт, есть у вас какие-нибудь аргументы, кроме психологических? Если бы в данный момент вы получили возможность дать показания в интересах леди Колдер, вы могли бы отвести от нее обвинение в преднамеренном убийстве?
      - Нет, не смог бы. Многое из того, что говорит Твигг, возможно, правда.
      - Значит, грубо говоря, вы все это время валяли дурака?
      - В данный момент я совершаю нечто худшее.
      По лицу Марион скользнула улыбка, едва заметно вздернувшая уголки ее губ, и тут же исчезла. Но Винс Боствик ее заметил. Как и Эббот.
      - В самом деле,- жестко сказал Эббот,- я надеялся...- Он умолк, но через мгновение заговорил снова.- Послушайте!- заявил он.- В той дуэли, которую затеяли вы с Твиггом, оба вы нападаете и парируете удары вслепую. Ни о чем не говорилось прямо. И все же я следил за вашей дуэлью, как мне представляется, достаточно долго, чтобы...
      - Что?
      - Как раз перед тем, как вы покинули зал, Твигг спросил вас, что бы вы предприняли на его месте. Вы посоветовали ему прочитать роман "Чьей рукой?". Помните?
      - Конечно.
      - Но это вам не поможет. Я читал эту книгу. Мнимая ведьма, поймавшая в ловушку и одурманившая человека много старше себя, никакая, конечно, не ведьма вообще. Она не виновна. Ее "невозможные" преступления - просто трюки, придуманные настоящим убийцей, другой женщиной с холодным и острым умом, которая пыталась переложить вину на первую. Я спросил Твигга, что он думает о вашем заявлении. Твигг сказал, что согласен с вами.
      - Твигг согласился со мной?- недоверчиво отозвался Гарт.
      - Да, и он записал в свой блокнот несколько слов из последней главы романа. Я постараюсь их воспроизвести.- Эббот сосредоточился.- "Я не добилась цели,- сказала убийца,- хотя могла бы. Это - вопрос закона. Никто не вправе обвинить вас в преступлении, не объяснив, каким образом вы могли его совершить".
      Гарт опустил голову. Он не видел ни Марион, ни Винса, ни Эббота. Твигг загнал его в угол, воспользовавшись слабым местом его аргументации.
      - Ну что, мой мальчик? Эти слова есть в книге?
      - Есть.
      - Прав ли Твигг со своей стороны, хоть в какой-то мере? И если прав, чем вы собираетесь опровергать обвинение?
      - Не знаю.- Гарт поднял глаза.- Господи, помоги! До сих пор не знаю. И все же, пока не поздно, я должен найти выход.
      Глава 16
      В наступающих сумерках прекрасного июньского вечера поезд пришел на вокзал Чарринг-Кросс. Дэвид Гарт вышел с вокзала и собирался подозвать такси, тогда еще казавшееся непривычным новшеством.
      Он погрузился в знакомую атмосферу: тот же запах нагретой древесины, те же отблески заката над Трафальгар-сквер, ровный гул движения, нарушаемый лишь звяканьем колокольчиков да гудками случайных машин.
      Но сейчас Гарт пребывал совсем не в том настроении, что четыре вечера назад.
      Был понедельник, 17 июня. Проводник тащил за ним тяжелый чемодан и шляпную коробку: его багаж из "Кавалера и перчатки". Он даже не надел вечерний костюм. На нем был тот же цилиндр и сюртук, в которых он в полдень присутствовал на дознании в Фэрфилде.
      Дознание. Да.
      В этих сумерках все казалось немного нереальным, и Гарт не удивился бы, если б инспектор Георг Альфред Твигг окликнул его снова. Возможно, еще не поздно. Но пока он видел лишь магазины на той стороне площади, "Голден-Кросс" и отель "Морлис", обращенный фасадом на Трафальгар-сквер.
      Двигатель автомобиля ожил и затарахтел, когда водитель провернул стартовую ручку. Носильщик бросил багаж Гарта на сиденье рядом с шофером.
      - 316, Харли-стрит.
      - Хорошо, сэр.
      Сидя позади водителя, пока автомобиль мчался по полупустым улицам, в час, когда поднимаются театральные занавесы, Дэвид Гарт старался ни о чем не думать. Но несколько раз коснулся сложенных листков бумаги, лежавших во внутреннем кармане. Он писал их от руки всю долгую ночь перед дознанием. И рассказ удался.
      Справа мелькнули огни "Кафе-Руайяль". Интересно, не дает ли Эббот сегодня прием в этом огромном сине-золотом зале, где по другую сторону стеклянной перегородки за столами с мраморными столешницами пили по большей части представители богемы?
      На Риджент-стрит афиши объявляли о кинематографическом сеансе под названием "Скачки глупца". Говорили, что этот фильм стоит посмотреть: маленький инцидент вызывал дикие гонки по улицам Парижа, и это было бы ужасно, если б не было так смешно, хотя Марион Боствик заявила, что она скорее умрет, чем заплатит целых четыре шиллинга за такую чушь, как ожившие картины.
      Аи да Марион! Вот это Марион!
      Но она не должна занимать его мысли - полностью, по крайней мере. Такси повернуло на тихую Харли-стрит, к его дому. Сумерки сгущались. У обочины стоял автомобиль Винсента Боствика, двадцатисильный "даймлер", с краснобелыми колесами, горящими фарами и услужливым шофером.
      Сам Винс на тротуаре под фонарем беспокойно курил сигарету. Как только Гарт расплатился с таксистом, Винс шагнул к нему:
      - Ну, как прошло дознание?
      - Всему свое время, Винс.
      Гарт отпер дверь, втащил багаж и со стуком захлопнул ее. Знакомый холл, с белыми деревянными панелями и черно-белыми квадратиками пола, показался еще более унылым, когда он включил, свет.
      - Газеты ничего не сообщают,- сказал Винс, бросив сигарету на пол и затушив ее ногой.- Понимаешь...
      Сейчас модно было носить белый галстук и белый жилет со смокингом, так же как и с фраком. Ясно, что Винс обедал в своем клубе. Хотя он говорил и двигался размеренно-лениво, как всегда, вино обнаружило синюю жилку на его виске и подчеркнуло морщинки вокруг глаз.
      - Понимаешь,- продолжал он,- я не осмелился спросить своих друзей с Флит-стрит. Поскольку многие нас знают, мы с Марион не заинтересованы в огласке. Так чем кончилось дознание?
      - Его отложили.
      - Как и предполагалось, верно?
      - Единственным свидетельством были показания Бетти, как ближайшей родственницы, опознавшей тело своей сестры, что требовалось по закону. Сразу после этого встал Твигг и просил коронера об отсрочке. Других свидетелей не было. Даже меня не вызывали.
      - О? Значит, все твои тревоги позади, да?
      - Вряд ли,- сдержанно ответил Гарт.- Твигг готовится к прыжку. А возможно, просто выжидает, поскольку Бетти сбежала.
      - Бетти сбежала? Куда?
      - Хотел бы я знать. Ее нет в коттедже, и в Патни-Хилл никто не подходит к телефону.
      На лице Гарта выразилась тревога. Холл действовал на него угнетающе мертвой тишиной, когда никто не говорил, и гулким эхом, если кто-то заговаривал. Он сразу направился к дальней комнате, той, что называлась малой библиотекой.
      Когда он нащупал выключатель за дверью и включил свет, стало немного легче. Четыре лампы в стеклянных колпаках в виде цветов ярко осветили довольно неудобные стулья, напольную пепельницу и застекленные книжные шкафы с рисунками на дверцах. Книги придавали комнате некое подобие уюта, как и отражение света в стекле. Но ничто не могло разрушить полностью неприветливую, казенную атмосферу этого дома.
      Гарт бросил взгляд на письменный стол справа от камина. Потом обернулся к Винсу:
      - Однако это пока подождет. Послушай, когда вы с Марион возвращались в город, я попросил вас кое о чем. Верно? Где он?
      - Майкл?
      - Да. Кто же еще?
      - Я довольно легко нашел его. Но привести сюда не смог. Он заперся в своих меблирашках под охраной врача и двух священников.- Глаза Винса вдруг остановились.- Стой, старик! Этот Майкл так важен?
      - Да, Винс. Сам знаешь.
      - Может быть, просто парень заболел! Хотя Майкл не единственный, кто прикрывается авторитетом медицины, чтобы уклониться от допроса.
      - Если ты имеешь в виду миссис Монтегю,- отрезал Гарт,- то с ней я поговорил перед дознанием. А также с полковником Селби. Они оба могут быть очень полезны.
      - Дэвид, вчера вечером ты сказал, что тебе нужно вдохновение, чтобы найти выход. Ты что-нибудь придумал?
      - Думаю, да. По крайней мере, надеюсь. Где сегодня Марион?
      Винс хотел что-то сказать.
      Здесь, в этой небольшой комнате, куда из-за закрытой двери не доносился уличный шум, человек чувствовал себя как в сердце египетской пирамиды. Каждый цвет, казалось, приобретал тем большую глубину, чем пристальнее смотришь. Винс сложил свой складной цилиндр и упал в кресло.
      - Старик, я еще с утра воскресенья хочу кое-что тебе сказать.
      - Да?
      - В воскресенье утром,- Винс уставился в пол,- этот парень, Эббот, допрашивал Марион на Гайд-парк-Гарденз.
      - Да?
      - Марион повторила свою историю о... о нападении Глинис Стакли на миссис Монтегю.- Винс все еще смотрел в пол, с некоторым трудом выталкивая слова.- А потом она сказала Эбботу о тебе. Заявила, что ты почему-то ей не веришь и она никак не возьмет в толк почему.
      - И?..
      - Тогда Эббот спросил меня, и я сказал, что тоже не могу этого понять. Другими словами, я подвел тебя, и это после того, как ты нас прикрыл. Мне всегда хотелось улыбнуться, когда герои романов называли кого-то предателем или что-нибудь в таком роде. На самом деле это не так уж забавно. Я предал тебя.
      - Забудь, Винс! Не оправдывайся.
      - Все то же...
      - Я высоко ценю,- и Гарт похлопал в ладоши,- я высоко ценю твой кодекс школьной этики. Отчасти я его разделяю. Но это очень серьезное дело, которое может кончиться полным крахом.
      - Согласен. Дэвид, что ты собираешься делать? Если ты что-то затеваешь против моей жены...
      - Нет! Не затеваю. Даже по закону это невозможно.
      - Тогда в чем суть?
      - Выдержишь, если я скажу честно?
      - Надеюсь, старина.
      - Мне нелегко решить, о чем ты уже сам догадался, а что окажется для тебя ужасающей новостью. Но вы с Марион прожили два года. Самый злейший твой враг не назовет тебя дураком.
      - Ты обратил внимание,- сказал Винс, скосив глаза на угол ковра,- что любимое определение Марион "глупый"?
      - Нет, не согласен,- возразил Гарт.- Ее любимое словечко "старый". Она даже тебя зовет стариком. Припоминаешь?
      - Дэвид, сознаюсь, в наших отношениях с Марион много фальши. Мои представления о жизни почерпнуты в основном из книг, из Бенсона, из "Диалогов Долли" и тому подобных. Все остальное (смейся не смейся!) из кодекса школьной этики и из этих проклятых детективных историй. Кстати, ходят слухи,- не спрашивай откуда!- что ты и есть Фантом. Это правда?
      - Да.
      - Я не слишком удивлен. Я нечто подобное подозревал. Но в случае с Марион все это не годится.- Тон Винса изменился.- И предупреждаю тебя, если ты что-то затеешь против Марион!..
      - Что бы я ни затевал, я обещаю не навредить Марион. Только все же лучше взглянуть в лицо некоторым фактам. В каком-то смысле она мало отличается от Глинис Стакли. Она жадна, неразборчива в средствах и не совсем нормальна.
      - Это все говорит твой венский психоанализ?
      - Нет. Это говорит простой здравый смысл, как подтвердит тебе любой опытный практикующий врач, даже не специалист по нервным болезням. Глинис Стакли хотела только денег. Марион спровоцировала убийство...
      - Я протестую...
      - Протестуешь или нет, но это правда,- поднял голос Гарт.- Она, возможно, сделала это не сознательно и не преднамеренно, хотя я сомневаюсь. Но она не переживает из-за этого. Она не может переживать. И не важно, что случилось, не важно, что разрушена чья-то жизнь, Марион, возможно, немного поплачет, а потом пойдет дальше своим путем. Такова ее натура. И оба ее опекуна знали это с самого начала.
      - Что ты собираешься делать, Дэвид?
      - Если коротко, то я собираюсь в Хэмпстед. И если бы ты согласился сопровождать меня...
      - Если ты хочешь повидать миссис Монтегю и полковника Селби, то они все еще в Фэрфилде.
      - Нет, они в Лондоне. По моей просьбе они вернулись сегодня днем.
      - Чтобы выдать Марион? Чтобы рассказать всем, что...
      - Разве я не убедил тебя, Винс? Вреда Марион не будет. Она в безопасности. В полной безопасности, как... как и ты сам. Возможно, я не вправе рассчитывать на твою помощь. Но ты развеешь большую часть моих тревог, если ответишь на простой вопрос. Где сейчас Марион?
      - Я не знаю.
      - Винс...
      - Я сказал, я не знаю,- выпалил Винс.- Она ушла из дому вскоре после нашего возвращения из Фэрфилда, и с тех пор я ее не видел. Вот почему я обедал в клубе. И ты говоришь, что твоя подруга Бетти Колдер тоже сбежала? Странно, а? Странно, что обе леди исчезли в один и тот же день?
      - Да,- ответил Гарт, которому пришла в голову неожиданная мысль.- Это странно. Может быть, не настолько, как тебе кажется, но странно. Интересно...
      - Что?
      В холле на столике возле лестницы зазвонил телефон. Было ли тому виной выпитое вино или неожиданно прозвучавший в тишине дома телефонный звонок, но на виске у Винса Боствика опять забилась голубая жилка.
      Гарт открыл дверь в холл. И в это время кто-то начал дергать ручку входной двери. Дэвид, уже направившийся к телефону, остановился.
      - Подойдешь к телефону?- кинул он через плечо.- Если это по работе, скажешь, что меня нет. Я к кому-то вышел, только не к Бетти. И не к Марион, конечно, хотя это вообще неправдоподобно.
      - Почему ты сам не ответишь по этому проклятому телефону? Разве это не важнее, чем какой-то шутник у двери?
      - Может, и важнее, если у двери не Твигг с очередным сюрпризом.
      - Они не нравятся друг другу, да? Не нравятся?
      - Кто?
      - Марион и твоя... Марион и леди Колдер.
      - Нет, не нравятся. Подойди к телефону.
      Телефонный звонок прервался за секунду до того, как Гарт, стиснув зубы, открыл дверь. Но волноваться не стоило; по крайней мере, он в первый момент подумал, что тревожиться не о чем. Это был Каллингфорд Эббот.
      Очевидно, Эббот, как обычно, устраивал прием в "Кафе-Руайяль". Как и Винс, он был в смокинге, алая подкладка короткой пелерины отблескивала в свете уличного фонаря. На той стороне улицы бренчала шарманка, шофер за рулем белого "даймлера" подсвистывал ей.
      - А!- сказал Эббот и вставил монокль.- Мне говорили, что вы здесь живете и что у вас здесь же кабинет. Я не был уверен, что свет в окне на первом этаже что-нибудь значит и что я правильно поступил, отпустив такси. Однако, как я вижу, у вас есть второй автомобиль.