Денни доставил их к входу в шикарный отель и поехал искать место для парковки.
      Идея, конечно, принадлежала Деннису. Воссоединение большой семьи. Ева и четверо детей были отмыты, вычищены и приведены в порядок для встречи с его женой и дочерьми.
      Она понимала, что это глупо, но все равно потратила кучу времени на то, чтобы решить, в чем идти на встречу. От черного рабочего костюма Ева сразу отказалась – слишком формально. Джинсы с заниженной талией и разнообразные топы полетели на пол – слишком неформально. В конце концов она остановилась на длинной зеленой атласной юбке и черной блузе, украсив ее своими лучшими бусами из бирюзы и браслетами. Оставались сомнения, а сочетается ли бирюза с зеленым, но тут пришла Анна, чтобы посоветоваться насчет своего яркого розового платья, подаренного ей кем-то на Рождество. Ева одобрила выбор дочери. Затем Робби потребовал сок, печенье и мультфильм и стал без конца спрашивать, куда они идут и скоро ли Рождество. На заднем сиденье машины Денни Ева подкрасила губы и даже наложила тени. Все-таки событие предстояло исключительное.
      Денни под страхом смерти потребовал, чтобы они дождались его в холле отеля, – не хотел пропустить ни одной минуты важной встречи. Когда он вернулся, Ева и дети были направлены в комнату отдыха для проживающих в отеле, где их ожидали мистер Лей и его семья.
      Они вошли в зал, и Деннис встал со своего места и помахал им рукой, мол, идите сюда. Так, стоя, их и встретил.
      Три дамы, сидевшие рядом с ним, тоже встали, и обе группы оказались одна перед другой. Ева неожиданно пошатнулась, потому что засмущавшийся Робби обхватил ее колени.
      Деннис представил их, потом последовали рукопожатия.
      – Моя жена Сьюзен, – сказал Деннис. – Мои дочери – Сара и Луиза. Анна, привет, я Деннис. А это, судя по всему, Робби… Привет, малыш.
      Ева пожала руку женщине с красиво уложенными светлыми волосами в сиреневом платье с жемчугом на шее. У нее почему-то возникло впечатление, что она ее где-то раньше видела. Сьюзен было далеко за сорок. Это очень удивило Еву.
      Потом она пожала руки девочкам.
      Они были такими взрослыми, с подкрашенными губами, в топах с глубокими вырезами, обтягивающих джинсах… Может, в Штатах девочки растут быстрее?
      – Черт возьми! Ты такая большая! – не удержалась Ева от замечания старшей девочке – Сара, что ли?
      – Мне почти шестнадцать, – самодовольно ответила та.
      Когда Ева повернулась к младшей дочери Денниса, в ее голове все еще звучало «шестнадцать»!
      – Привет, рада с тобой познакомиться, Луиза.
      Шестнадцать! Значит, Саре столько же лет, сколько было бы сейчас ребенку, которого она тогда потеряла?
      Шестнадцать! Значит, девочка должна была вот-вот родиться, когда Деннис их бросил?
      Шестнадцать! Значит, Сьюзен была беременна, когда Деннис уехал от нее.
      Сьюзен? Сьюзен? Ее мозг как безумная машина перебирал даты и события. И наконец нашел ответ. Сьюзен Митчелл – финансовый директор одного из самых уважаемых клиентов Денниса… Вот почему женщина показалась ей знакомой. Ева смотрела на белокурую голову Сьюзен и удивлялась, как она сразу ее не узнала. Но почему жена Денниса делает вид, что не знает ее? Кошмар какой-то.
      Луиза смотрела на нее, словно ожидала ответа.
      – Сколько лет вашей дочери? – повторила вопрос девочка.
      – О… Анне девять, но рассудительна она на все девятнадцать. Поздоровайся, Анна.
      Денни и Том разговаривали с Деннисом и Сьюзен. Они смеялись, вежливо отвечали на вопросы, с интересом слушали отца. Момент, конечно, неподходящий, чтобы заводить разговор о неверности бывшего мужа.
      Ева приложила пальцы к горящим щекам и почувствовала, как в глазах закипают слезы. Будь он проклят! Почему он не рассказал ей раньше? Почему она узнала об этом в такой момент, и теперь ей надо бороться с потрясением, пытаясь не подавать виду, что расстроена.
      Ева наклонилась, чтобы поговорить с Робби, который все еще стоял, мертвой хваткой вцепившись в ноги матери.
      – Что с тобой, малыш?
      – Мне не нравится этот дядя, – сказал он.
      – Какой?
      – Тот старый дядя. – Он указал на Денниса.
      От ребенка невозможно ничего скрыть. У детей, наверное, внутри маленькие радары.
      Ева не собиралась выяснять у Робби причину, но он объяснил сам:
      – Он плохой, я его боюсь.
      – Что тебе предложить выпить? – спросил Деннис, дотронувшись до плеча Евы.
      – Убирайся! Ты, толстяк, не трогай мою маму! – закричал Робби.
      – Робби, прекрати немедленно. – Ева была в смятении, хотелось и плакать, и смеяться одновременно.
      Почему она чувствует себя так, словно ее жизнь, которую она так тщательно строила шестнадцать лет, разваливается на части? Какого черта ей не удается избавиться от его влияния? Он всегда ухитрялся контролировать ее. После стольких лет унижения ей до сих пор больно за все долгие вечера и бессонные ночи, когда она ждала его звонка или возвращения домой, за все те слезы, пролитые из-за него и ребенка, которому сейчас было бы пятнадцать-шестнадцать лет. Проклятие!
      – Думаю, тебе надо выпить, – донесся до нее голос Денниса.
      – Не мог бы ты заказать мне вина в баре? – Ева старалась, чтобы ее голос звучал как обычно, но он понял, о чем она думает.
      – Мы как-нибудь поговорим с тобой об этом. Я все тебе объясню.
      – Хорошо, – согласилась Ева.
      – Уходи! – опять закричал Робби, а потом, к удивлению присутствующих, вцепился зубами в бедро Денниса.
      – Ой! – громко воскликнул тот.
      Не было сомнений, Робби кусался больно.
      – Робби! – пробормотала Ева и наклонилась к нему.
      – Он мне не нравится! – пронзительно закричал мальчик, а потом неожиданно звонко чмокнул ее в щеку.
      – Робби! – По-видимому, ее сыну не понравилось участвовать во встрече поколений.
      Ева не в первый раз подумала, что все постоянно находятся меж двух огней – родителями и детьми.
      Робби разразился громкими рыданиями. К счастью, появился Том и тут же исчез со своим маленьким братом, пока обстановка не стала еще более ужасной.
      Постепенно все успокоилось. Ева немного побеседовала со Сьюзен, причем обе притворялись, что прежде не были знакомы. Разговор шел о Штатах и о том, как сильно изменился Лондон.
      Денни и Деннис тоже говорили о Штатах и о том, как сильно изменился Лондон, насколько Ева могла судить по обрывкам беседы. Девочки стояли отдельно. Когда Ева проходила мимо своей дочери с задорным белокурым конским хвостом, то обратила внимание, насколько Анна очаровательна в попытках соответствовать старшим девочкам, и не могла не подслушать, о чем идет речь.
      – Ты лечилась в психушке?! Круто. Я тоже проходила терапию, когда мои родители разошлись. А ты там лежала в стационаре? Круто. Я хочу стать психиатром, когда вырасту, – говорила ее дочь.
      О Господи!
      Возвращаясь к этой странной семейке, Ева увидела, как Деннис обнял жену за талию и слегка прижал к себе, а Сьюзен повернулась и улыбнулась ему. Этот незначительный эпизод удивил Еву. Прежде она жалела женщину, которой пришлось выйти замуж за Денниса, но, став свидетелем этой сцены, поняла, что они по-настоящему любят друг друга. Разве не ирония судьбы? Именно сбежавший Деннис в итоге счастлив в браке. Еве никогда не хотелось быть похожей на отца, одиноко жить, забившись в маленькую нору… И вот к чему она пришла. Даже у Денниса есть человек, который его любит. Неужели она не заслужила этого? Черт… Ева поболтала в бокале кусочки льда. Еще пара джина с тоником, и она напьется в стельку.
      Когда Деннис предложил пообедать в ресторане отеля, Ева отказалась. Она предпочла бы пойти куда-нибудь, где можно расслабиться. Кстати, уже и столик заказала.
      Это его удивило. Но Ева еще утром решила, что не позволит ему командовать. Он приехал ненадолго, а она самостоятельный человек и больше не имеет с ним ничего общего.
      В ресторане Ева чувствовала себя скорее наблюдателем, чем участником этого странного события.
      Она смотрела на своих сыновей, очень вежливых, живо интересующихся жизнью отца. Анну же удивило, насколько чопорными и неприветливыми были дочери Денниса со своими родителями. К счастью, Робби получил воздушный шарик, и его нисколько не волновали отношения между взрослыми. Мальчик, громко топая, бегал вокруг столика, пока не устал и не уснул на коленях у матери.
      Ева сосредоточила все внимание на дочери, изображавшей взрослую леди, но именно благодаря своим усилиям девочка выглядела совсем ребенком. Анна развернула салфетку и положила себе на колени, потом с помощью ложки и вилки стала элегантно есть макароны, немедленно вытирая губы, если на них оказывался соус.
      Американские девочки перед едой прилепили жвачку к своим тарелкам. Когда им надо было сходить в туалет, они перед этим заговорщически пошептались. Похоже, дочери Денниса производили на Анну все меньше и меньше впечатления.
      – Я надеюсь, – очень неприятным голосом заговорил Деннис, – что мои дочери будут изучать медицину, если когда-нибудь удосужатся открыть книгу и подумать о сдаче экзаменов. – Девочки посмотрели друг на друга, округлив глаза. – Единственный способ заработать в Америке деньги, насколько мне известно, – продолжал Деннис, – это…
      Ева старалась его не слушать.
      – Ты как? – тихо спросила она Анну.
      – Все прекрасно, – ответила девочка. – Мне интересно, – добавила она шепотом. – Но ведь у меня не будет таких отношений с папой? Я смогу с ним встречаться?
      – Ты имеешь в виду, что не увидишь его много лет? Что ты, дорогая, мы с твоим папой друзья и очень тебя любим.
      – Мне кажется, папа все еще тебя любит, – заметила Анна, отправляя в рот очередную порцию.
      – Почему ты так решила? – с улыбкой поинтересовалась Ева.
      – Потому что он очень расстроился, когда ты вернулась от дедушки и ему надо было возвращаться домой.
      – Неужели?
      – А я ему рассказала, что ты все время спишь в его старых пижамах. Папе это понравилось.
      – Я не сплю в его пижамах!
      – Знаю, но мне было интересно, как он на это отреагирует.
      – Анна!
      – А Мишель его раздражает, поэтому мы никогда не смеемся, если она рядом.
      В подобное замечание Ева могла поверить, хотя вряд ли это было связано с любовью Джозефа к ней.
      – И… – Анна оставила главный довод на потом, – в шкафу под одеждой он хранит твою фотографию в рамке. – Не важно, что туда ее положила сама Анна, папа не вынул фотографию из шкафа. Она каждый раз проверяла, когда приходила к нему в гости.
      – Что ж, хорошо, – сказала Ева. – Но тебе не следовало бы лазить по папиным шкафам. Я уже сказала, что мы с папой друзья и оба тебя любим. Это самое главное.
      После разговора с дочерью Ева попыталась спокойно есть, однако слишком разволновалась.
      «Я чересчур впечатлительна, – сказала она себе. – Почему мое сердце бьется как сумасшедшее из-за простой фотографии в шкафу? Я одинокая и ранимая старая баба. Мне надо вернуться к жизни и немедленно встретиться с ветеринаром».
      Почему это она называет его ветеринаром? Нильс… Нильс. Необходимо думать о Нильсе. Может, станет легче?
      Когда они вернулись домой, на автоответчике оказалось восемь сообщений от Джен, все примерно такого содержания: «Ради всего святого, Ева… Как бы ни было поздно, отправь детей спать, налей себе вина и обязательно позвони. Мне необходимо знать, как все прошло».
      – Как ты себя чувствуешь? – спросила Джен после того, как Ева рассказала ей все в деталях, начиная с приезда в отель до последней минуты.
      – Меня до сих пор трясет от того, что я узнала, – возмущалась Ева. – Но ему я ничего говорить не стану – опять туда идти, выяснять отношения? Не могу даже представить, что он войдет в нашу жизнь и будет изображать заботливого папашу. Я не хочу, чтобы он нравился моим сыновьям! – воскликнула она. – Знаю, это эгоистично, они имеют право узнать отца поближе. Черт!.. А чего я ожидала? Что Деннис приедет, все сразу поймут, какое дерьмо мой бывший муж, и он тут же укатит в свою Америку? И почему мне никто никогда не говорил о его жене? О том, что она уже была беременна, когда он меня бросил? Об этом важном моменте Деннис решил умолчать.
      – Да он же полный идиот! – напомнила ей Джен. – Практически все время думает только о себе. Нам это давно известно. Хотя, честно говоря, мне очень хотелось бы с ним встретиться.
      – Что?
      – На свадьбе! Свадьба ведь не отменяется?
      – Насколько я знаю, нет. Хотя на мои знания полагаться не стоит. Мне и в голову не приходило, что мой муж влюблен в другую женщину. Господи! Я считала себя вполне самодостаточным человеком, а теперь полностью выбита из колеи.
      – Потому что у тебя нет мужа? – возмущенно спросила Джен.
      – Наверное. Или престижной работы… или какого-нибудь долбаного образа жизни, которым можно похвастаться.
      – Ева, ты ли это! Он бросил тебя с двумя маленькими детьми. Ты всего добилась сама, так что перестань себя корить.
      Немного помолчав, Джен разразилась тирадой:
      – Не могу поверить, что он произвел на тебя такое впечатление. Знаешь, давай притворимся, что я ничего не слышала, а завтра утром ты проснешься такой, какая ты есть, – женщиной, которую я давно знаю и люблю. Женщиной, способной вырастить картофель, а потом приготовить из него пятьдесят пять блюд, ответить на сложные вопросы по алгебре, заниматься сексом в позе лотоса да еще работать полный рабочий день.
      Ева засмеялась:
      – Секс в позе лотоса?
      – Попробуй для разнообразия, – хихикнула Джен и – добавила: – У тебя все будет в порядке, глупая. Позвони ветеринару.
      – Нет.
      – Позвони ветеринару, тебе говорят, – настаивала Джен.
      – Его зовут Нильс. Почему ты до сих пор его называешь ветеринаром?
      – Не знаю… так более непристойно. Как выглядит жена Денниса?
      – Прекрасно. Именно такую жену Деннис и заслужил – деловую, холеную, самоуверенную… отчего, по-видимому, их дочери и пристрастились к наркотикам, – не удержалась Ева, к своему стыду, чувствуя удовлетворение по этому поводу.
      – Да ну?
      – Точно не знаю, но Анна сказала, что они проходили курс реабилитации. Насколько мне известно, при пристрастии к шоколаду в реабилитации нужды нет. Ты же знаешь американцев.
      – А ты разве не рада, что не ты замужем за Деннисом, живешь не в Штатах, имеешь свой круг знакомых… Что там еще?
      – Рада, – не задумываясь, ответила Ева.
      – Тогда в чем дело? Он подло с тобой поступил, но все обернулось к лучшему.
      – Ты права, – в конце концов согласилась Ева. – Думаю, мы хорошо справились с работой.
      – Мы справились с ней прекрасно.
      Последовала пауза, во время которой подруги улыбались и чувствовали тепло и привязанность друг к другу, уверенность в том, что их всегда поддержат и в счастливые времена, и в трудную минуту.
      – Что наденешь на свадьбу? – спросила Джен.
      – Подожди, увидишь.
      – Когда?
      Они договорились о встрече и наконец пожелали друг другу спокойной ночи.
      Ева на цыпочках прошла в детскую спальню, поправила одеяла, пригладила волосы и поцеловала щечки.
      Анна уснула с открытой книжкой в руках – «Как сохранить семью». Ева улыбнулась, аккуратно вынув из рук дочери книгу, и положила ее на тумбочку возле кровати.
      Потом прошла в кухню, закончила кое-какие дела и приготовила себе чай. Ее жизнь полнилась множеством мелких ритуалов, но этот был самым любимым. А запах чая… Она сама придумала эту смесь.
      Когда чай был налит в белую с голубой полосочкой фарфоровую чашку с блюдцем, она взяла ее и пошла в спальню, включив там настольную лампу. Мягкий оранжевый свет озарил комнату.
      Ева разделась, позволив одежде упасть к ногам.
      У нее совсем неплохое для сорока двух лет тело – небольшая грудь с крупными сосками, мягкая кожа на плоском животе, под которой прощупывались крепкие мышцы. Она пробежала рукой от пупка до волос на лобке и какое-то мгновение накручивала их на палец.
      Потом открыла дверцу шкафа и достала оттуда платье, которое выбрала для свадьбы Тома и Дипы. Сняла его с вешалки и надела на обнаженное тело.
      Платье сидело отлично. Чуть ниже колена, кремовое, связанное крючком. Стиль семидесятых, с рукавами, расклешенными от локтя. Связанное по косой, платье очень эффектно облегало бедра. Ева купила его в магазине, куда заходила в исключительных случаях, когда надо было найти подарки – какие-нибудь эффектные сумочки, броши, шарфики. Там же ее снабдили мягкой соломенной шляпой и вязаной сумочкой. Нашлись и подходящие туфли, которые она обула, прежде чем посмотреть на себя в зеркало. Как раз то, что нужно. Именно так следует носить это платье, без белья.
      Но когда она продемонстрировала его Анне, та ужаснулась и закричала:
      – Мама! У тебя видны соски!
      Так ей пришлось надеть гладкое нижнее белье телесного цвета. Анна права, не стоит отодвигать невесту на задний план своими выпирающими из-под платья сосками.
      Ева не могла не подумать, что в этом платье она сама могла бы выйти замуж. Очень подходящий наряд для соблазнительной дамы сорока лет, связывающей себя брачными узами.
      Нет, только послушал бы ее кто-нибудь… Неужели она действительно рассчитывает еще раз стать невестой? Поддалась романтическим мечтаниям? Об этом должны думать молодые и оптимистично настроенные люди вроде Тома и Дипы.
      Ева отхлебнула из чашки чаю. Прекратить унывать! Никто не знает, что ждет впереди. Разве жизнь не подкидывает порой самые неожиданные сюрпризы?

      Еву так и тянуло коснуться округлой и в то же время крепкой как сталь ягодицы, двигающейся вверх и вниз на расстоянии вытянутой руки от ее лица.
      – Не позволяй ей сесть на свою юбку! – предупредил Еву Том, пытаясь перекричать музыку. – Потом ни за что не отстираешь ее искусственный загар!
      – Это удовольствие, наверное, обошлось тебе в уйму денег! – закричала она в ответ.
      – Куда денешься? Я женатый человек… почти, – усмехнулся Том, затягиваясь сигарой.
      Сигара? Сколько же Том выпил, что закурил сигару?
      В ее руках был бокал с чем-то розовым и очень приятным на вкус. Ева сделала глоток, потом еще.
      Длинные коричневые ноги танцовщицы сейчас находились по обе стороны от ее колен, перед лицом сверкал маленький треугольник бикини. Господи, о чем только она думала, когда приняла предложение Тома пойти на холостяцкую вечеринку?
      – Обязательно приходи, мама. Соберутся все.
      «Все» оказались довольно эклектичной толпой, занявшей три стола: коллеги Тома по работе, его старинные приятели, студенты-медики – друзья Дипы, их соседи и тому подобное. Свадьба обещала быть интересной.
      Ева сунула танцовщице в руку свернутую банкноту в десять фунтов, лишь бы та перестала крутить перед ней задом и пошла… к кому-нибудь еще. Как раз тогда Денни и спросил, все ли с ней в порядке, и Ева внезапно осознала, что с трудом ворочает языком.
      – Все нормально… только выпила слишком много. – Она хотела улыбнуться, но, как выяснилось, лицо тоже не слушалось.
      – Деннис похож на идиота, – заявил Денни.
      Ева поставила бокал на стол и в очередной раз пообещала себе, что больше не станет до него дотрагиваться.
      – Ты только сейчас заметил?
      Денни выпустил колеблющееся кольцо дыма.
      – Я едва знаю этого парня. Он, по-моему, очень увлечен работой, так ведь?
      – Ты о ком? – вклинился в разговор Том, окутывая их сигарным дымом.
      – О Деннисе, – объяснила Ева, стараясь не кашлять.
      Том моментально преобразился и, имитируя голос Денниса, изрек:
      – Мальчики, у меня сейчас очень горячие деньки. Я здесь нашел кучу новых клиентов… – Том помахал сигарой и подмигнул Еве. – И потом, мам, – добавил он, – прошу тебя, пошли его к черту, если он начнет тебя доставать. Не стоит терпеть его ради нас, хорошо?
      – Хорошо, – согласилась Ева, очень довольная. – А чем конкретно он занимается?! – прокричала она, потому что опять загрохотала музыка.
      – Не имею понятия, – отозвался Денни, а Том пожал плечами. – Финансовые операции… консультации… Мы с Томом весь вечер разговаривали с ним о его работе, но так ничего и не поняли.
      – Собираетесь когда-нибудь навестить его в Штатах? – хотела знать Ева.
      – Да, – ответил Денни.
      – Обязательно, – подтвердил Том.
      – Только, пожалуйста, не уезжайте туда насовсем. – Ева схватила сыновей за руки и закусила губу, чтобы не разразиться слезами.
      – Может, тебе принести воды? – спросил Денни.
      – Неплохая идея, – сказала она.
      Денни встал, оставив мать сидеть, прижавшись к Тому. Она отогнала рукой сигарный дым и спросила:
      – Ты все еще доволен, что женишься?
      – Да… по-моему, да, – усмехнулся он. – Свадьба, похоже, будет замечательная. Дипа распланировала все до самой последней мелочи. У меня даже появилось желание заявиться на слоне или сделать что-нибудь безумное, чтобы немного ее удивить.
      – Вот на слоне не надо! – воскликнула Ева. – Мне тогда Робби вовек не увести с вашей свадьбы. Но, Том… брак… Ты действительно готов к нему?
      До свадьбы оставалось всего четыре дня. Еве необходимо было убедиться, что Том уверен в правильности своего решения.
      – Вроде бы да, – улыбаясь, ответил Том. – Ну, а если нам не понравится, всегда можно развестись.
      Ева была шокирована, хотя… почему бы ему и не рассуждать подобным образом?
      – Короче, я ничего не теряю, мам. Кто не рискует… – Он помолчал, а потом еще больше удивил Еву словами: – А почему вы с Джозефом не поженились?
      Она постаралась замять вопрос:
      – Не знаю. Господи, сейчас я была бы уже дважды разведенной!..
      Денни вернулся с подносом, на котором стояли бутылки с водой и стаканы, как раз вовремя, чтобы услышать слова Тома:
      – Я всегда представлял, что у меня будут очень хорошие отношения с детьми. Может, поэтому я и не тревожусь особо.
      Ева задумалась: а каким представлялось будущее ей? Она привыкла считать, что ей не нравилось, во что превратился Джозеф. Но разве он не должен был измениться с возрастом?
      – Да, я же забыл рассказать вам о повышении. – Всеобщее внимание обратилось на Тома. – Буду осуществлять контроль над новой программой, которую мы разрабатываем, и получать долю прибыли, если все пойдет как надо. – Лицо Тома расплылось в широкой ухмылке.
      – Господи! – воскликнул Денни. – Ты не только собираешься жениться раньше меня, но еще и намерен стать мультимиллионером. Как мне с этим смириться? – Он положил на стол голову и притворился, что рыдает.
      – Ден! Это всего лишь маленький шаг по карьерной лестнице, не более того.
      Денни поднял голову и протянул брату руку.
      – Приятель, я очень рад за тебя. Честно. Теперь вы с будущей женой сможете подумать о новом доме, а я избавлю вас от старого.
      – Да, я уже прикидывал… Только не в Клингфорде. Полагаю, нам будет лучше в Хэкни. И Дипе, и мне здесь очень нравится. Мы еще слишком молоды, чтобы жить в пригороде.
      – Он совсем взрослый, мама. – Денни зажег сигарету себе в утешение. – Если так пойдет, Анна выйдет замуж раньше меня.
      – Анна? Замуж? – рассмеялась Ева и сделала большой глоток воды.
      Теперь она чувствовала себя лучше. – Бедный ее избранник! Ты представляешь, сколько ему придется пережить проверок и анализов?.. Ты встречался с Патрицией? – помолчав, спросила она, надеясь, что инцидент с подружкой сына как-то уладился.
      – Прелестная Патси и хозяин ее модельного агентства плавают на яхте вдоль побережья Сардинии.
      – Скучаешь?
      – Не очень. Просто я всегда сам представлял такую сцену: собственное модельное агентство, яхта…
      – Бедный Денни! – засмеялась Ева и погладила его по голове, которая опять лежала на столе. – Все будет хорошо. Смотри-ка, девушка в серебряном бикини опять направляется к нам.

      Машина проехала в открытые ворота и оказалась на зеленой лужайке. Анна и Робби от волнения хихикали на заднем сиденье, а Ева переживала из-за полных коробок еды в багажнике – хоть бы благополучно довезти.
      Она предполагала, что увидит красивую, ухоженную лужайку, а попала просто в великолепие. Густая изумрудная трава, тщательно подстриженная, освещенная яркими лучами солнца… Ева прошла за ограждение в зеленую парковую зону, пытаясь охватить взглядом розово-голубой шатер и деревянную танцевальную площадку, украшенную праздничными декорациями, пластиковыми пальмами и большими букетами цветов.
      У основания холма стояли расположенные полукругом и подготовленные к церемонии стулья.
      Над головой голубело небо, ни одно дуновение ветерка не нарушало покой густых ветвей деревьев. Время только близилось к полудню, но уже не вызывало сомнений, что погода не омрачит радостное событие.
      Из шатра вышел Денни.
      – Привет, мам! Что-то холодильник барахлит. Дипа занимается составлением брачного контракта, и никто не имеет понятия, куда подевался Том. А вообще все в порядке. – Он торопливо поцеловал Еву в щеку, потому что их тянули в разные стороны Анна и Робби, желающие немедленно посмотреть место, где будет проходить церемония.
      – Что?! Что ты имел в виду, когда сказал, что никто не знает, где Том? – встревожилась Ева.
      – Просто мы не знаем, где он. Когда я проснулся утром, его уже не было. Телефон отключен. Ни я, ни Дипа никак не можем с ним связаться. – Денни пожал плечами. – Пока нет причин для беспокойства. У нас в запасе несколько часов.
      – В багажнике полно еды. Чего еще хочет Дипа? – поинтересовалась Ева.
      – У меня записаны все ее инструкции. – Денни достал из заднего кармана довольно внушительный рулончик отпечатанных листов и, развернув, протянул матери. – Видишь!
      Ева просматривала лист за листом, где было подробно расписано, куда поместить цветы, как расставить стулья, где завязывать ленты…
      – Она здесь с раннего утра, занималась тортом, складывала миллионы салфеток, а теперь отправилась домой, чтобы немного отдохнуть.