Рут парила посреди оранжевого светящегося шара, одного из многих, соединенных с другими в огромную гроздь. Лениво подплывая к стенке сферы, девушка пробовала ногой ее прочность. Стенка пружинила и отбрасывала Рут. Кончиками пальцев девушка нажала на мембрану-заслонку, где был вход в другую сферу. Оказавшись в соседнем шаре, девушка услышала мягкий шлепок: мембрана захлопнулась за ее спиной. Оттолкнувшись ногами от упругой поверхности, Рут стала двигаться быстрее. Не снижая скорости, она стремительно проплыла через несколько сфер.
      Вначале девушка просто забавлялась, двигаясь в такт музыке. Теплая жидкость подрагивала, мягко скользя по коже. Рут плыла все дальше, пытаясь вырваться из плена завораживающих звуков. Но музыка догоняла ее снова и снова. Рут испытывала одновременно и восторг, и страх. Эта игра напоминала ей охоту, где девушке отводилась роль жертвы.
      Пока Рут двигалась вперед, сферы корабля медленно, но неуклонно уменьшаясь в размерах, сжимались. Девушка мчалась вперед все быстрее и быстрее, но музыка продолжала ее преследовать.
      Толчок, полет. Толчок. Полет. Наконец Рут увидела сквозь прозрачные стены шара отдаленный свет звезд и поняла, что оказалась во внешнем слое корабля. Но звуки музыки не стали тише. Музыка гремела все громче и громче по мере того, как приближался преследователь. Внезапно Рут подхватило течение, понесло куда-то. Незнакомый запах обволакивал, лишая воли и тая в себе ощущение опасности.
      Девушке казалось, что она сходит с ума. Рут бросилась вперед, пытаясь пробиться через тонкую стенку. Ледяной космический вакуум поглотил ее, из легких исчезла теплая живительная влага. Рут попыталась кричать, но почувствовала, что задыхается...
      Дилор поднялся с постели, спотыкаясь направился в отсек, где спала Рут. Наверное, переводчице снилось что-то страшное, так как ее крик и разбудил посла.
      Всем телом Дилор упал на хрупкую фигурку. Пытаясь успокоить, он снова и снова повторял имя девушки до тех пор, пока она не перестала кричать.
      Рут обмякла, перестала сопротивляться и только судорожно всхлипывала, словно маленький ребенок. Эндрю гладил Рут по голове, шептал что-то успокаивающее, постепенно успокаиваясь сам. Напряжение спадало. До самого утра он просидел рядом с девушкой, пока она не забылась тревожным сном.

* * *

      – Не смотрите вниз, – предупредила Яр, входя в каюту, чтобы показать доктору и советнику воспроизведенный корабль чораи.
      Беверли Крашер невольно посмотрела себе под ноги. Она стояла на черном круге, внизу, на расстоянии нескольких световых лет сияли звезды. Пытаясь подавить приступ тошноты, Беверли подняла голову и поглядела на висящий перед ней оранжевый шар. Дейта предложил поместить сферу в космос, и Крашер согласилась, что это добавит эксперименту элемент правдоподобности. Результат оказался потрясающим и пугающим.
      – Вас предупреждали, – понимающе улыбнувшись, сказала Диана Трой.
      – Итак, запомните: не пытайтесь задерживать дыхание, – Наташа Яр не скрывала удовольствия от представившейся возможности повторить доктору ее же совет. – Просто вдыхайте жидкость. И больше ничего.
      – Спасибо, Таша, – сухо поблагодарила Крашер.
      Она напомнила себе, что все это только имитация, а не настоящий корабль чораи. Но когда женщина оказалась внутри полости, то тут же забыла обо всем. Попав в жидкую среду, доктор чувствовала, как организм сопротивляется, не хочет вдыхать жидкость.
      Оттолкнувшись ногами от упругой стенки, она подплыла к Ясону. Наташа Яр с помощью медиков доставила его сюда из изолятора. Мужчина все еще плавал, сжавшись в комок, но мышцы уже немного расслабились. Крашер взяла сканер и принялась обследовать пациента. Результаты показали, что организм Ясона полностью освободился от успокаивающего средства. Мозговая активность свидетельствовала о том, что он осознает присутствие чужого человека. Значит, состояние пациента значительно улучшилось.
      Крашер поплыла к выходу. Однако перед тем, как покинуть сферу, заставила себя сделать полный вдох и тут же почувствовала, как легкие наполнились вязкой давящей жидкостью. Крашер ощутила, как возросло ее уважение к лейтенанту Яр.
      – Отлично, – сказала доктор, выбравшись из шара. Собрав волосы, она стала выжимать воду. Жидкость каплями катилась по лицу и форме, стекая на палубу. – Ясон вышел из состояния стресса.
      – Да, – согласилась Диана Трой, но в ее голосе не ощущалось энтузиазма Крашер. Она чувствовала, что Ясон еще не оправился от испуга, и это ее тревожило.

* * *

      Патриция все еще держала в руках учебник, когда в каюту вошел Дннис.
      – Это мое, – сухо сказал мальчик.
      – Извини, Дннис. Я не хотела выглядеть воровкой, – женщина положила книгу на тумбочку рядом со стопкой одежды, которую она достала из шкафа.
      – Я решила собрать вещи. Ведь мы скоро прибудем на Новую Орегону. Ты в последнее время очень занят. Теперь я понимаю, почему... – она провела пальцами по заглавию учебника.
      Мальчик уставился в пол.
      – Я не жалею. И как бы меня ни наказали, не стану оправдываться.
      – Нет, конечно. Я и не жду от тебя никаких оправданий, – вздохнула Патриция. – Если Томас до сих пор не сумел вправить тебе мозги, то теперь не на что надеяться.
      Дннис резко поднял голову, гневно посмотрел на мать.
      – Ты же сама не веришь их глупым законам. Почему я должен жить так, как живут они?
      Патриция почувствовала, как горло сжимает от страха.
      – Неужели так заметно? – спросила она.
      – Может быть, не все замечают. Но я знаю.
      – А эта книга? Чему она научила тебя?
      – Я хочу стать механиком, – ответил мальчик. – И работать на любом грузовом корабле, если там найдется место.

* * *

      Ясон был виден снаружи, но только словно призрачная бледная форма, плавающая в жидкости. Мужчина не открывал глаз, не реагировал на присутствие людей, которые наблюдали за ним и о чем-то тихонько переговаривались. Он уже полностью расслабился, но двигался медленно и скованно.
      – Что, если Дейта повторит программу и создаст еще один шар, чтобы присоединить к этому? – предложила Беверли Крашер. – Структура будет выглядеть похожей на оригинал, – доктор смотрела на плавающего мужчину, озабоченно нахмурившись.
      – Это не поможет, – отозвалась Трой. – Дело не в конструкции. Он ищет нечто другое, чего мы не можем ему предоставить.
      Еще раз попытавшись отрешиться от собственных эмоций, советник старалась понять, что сейчас чувствует мужчина. Ей хотелось подобрать слова, чтобы понятнее описать его страдания, ощущение заброшенности и одиночества, которые испытывал сейчас Ясон. Но Диана не могла говорить из-за подступивших к горлу слез.
      – Он ждет появления чораи, – сообщила Рут. – Хотя очень четко сознает, что они оставили его.
      Переводчица стояла поодаль от Дианы и Беверли. Доктор Крашер обратилась к ней:
      – Вы не могли бы сыграть для него? Должно быть, музыка ему поможет?
      Рут какое-то время молчала, но потом решилась и заговорила:
      – Когда я была маленькой, и мы с матерью плавали в водах родного корабля, она рассказала мне историю хэмлинцев. Поведала о том, как ребенок услышал музыку чораи и засмеялся, не обращая внимания на то, что все вокруг горело и дымилось. Он радостно хлопал в ладоши и веселился. Чораи решили спасти его и других детей для того, чтобы они могли слушать мелодии инопланетен до конца жизни.
      – Как ужасно, – прошептала Диана.
      – Вы так считаете? – мягко сказала Рут.
      – Рут, – попросила хриплым голосом доктор Крашер, – пожалуйста, помогите нам спасти Ясона.
      Девушка пристально посмотрела на доктора.
      – Вы ничего не поняли. Слабый голос моей флейты не сравнится с пением чораи. А сейчас я смогу играть только грустные мелодии, – резко повернувшись, переводчица ушла.
      – Черт бы ее побрал, – сердито выругалась Крашер.
      Трой подошла к ней, взяла за руку.
      – Беверли, она тоже переживает. Когда Рут оказалась на борту "Энтерпрайза", она сознательно отгородилась от всех. Она не хотела ни во что вмешиваться. А теперь ее заставляют вспоминать прошлое, смотреть на Ясона, на малыша Моисея. Я чувствую, что внутри у нее все бурлит от боли. Мы должны относиться к ней с чуткостью и пониманием.

* * *

      – Но мне кажется, что это бессмысленно, – сказал Райкер, шагая рядом с Дейтой по коридору. Они направлялись на мостик. – Как можно верить в Бога и не разрешать разговаривать о религии?
      – Некоторые цивилизации запрещают говорить о сексе, однако разрешают размножаться.
      Похоже, андроид не собирался шутить, но Райкер расхохотался. Дейта осуждающе покачал головой.
      – Ты никогда не реагируешь таким образом на мои шутки.
      – Это потому, что они не очень смешные, – ответил первый офицер и расхохотался еще громче.
      – Мне нужно еще многое изучать по данному вопросу.
      – Думаю, что невозможно развить чувство юмора при помощи знаний, – заметил Райкер. – Оно приходит само собой.
      Первый офицер зашагал быстрее, заметив впереди знакомую женскую фигуру.
      – Как сон? – спросил Дейта и тоже прибавил шагу, чтобы поспеть за Уильямом. – Это тоже довольно-таки сложное понятие. До сих пор я не смог постичь важности бессознательного состояния во время сна.
      Райкер уже не слушал его рассуждений.
      – Диана, – окликнул он.
      Советник Трой не остановилась, пока он не окликнул ее дважды.
      – Что случилось? – поинтересовался Райкер, когда увидел, что женщина плачет.
      – Я просто устала, – сказала Диана и быстро вытерла слезы. – О, я, кажется, плакала.
      – Диана...
      – У меня все в порядке, Уилл. Просто я провела слишком много времени с хэмлинцем. Он так одинок, в таком отчаянии...
      – Я провожу тебя до каюты, – предложил Райкер, не обращая внимания на то, что Дейта уставился на них с нескрываемым интересом.
      – Спасибо, Уилл, – поблагодарила Трой, а потом решительно отказалась:
      – Мне сейчас лучше побыть одной. Меня угнетают чужие чувства, и пока я не избавлюсь от их влияния.., я очень расстроена.
      Она ускорила шаг и вошла за двумя пассажирами в турболифт.
      – Диана!
      Дверь с шумом захлопнулась.
      – Я хотел бы задать вопрос по поводу того, как образуются слезы, – пробормотал Дейта. – Возможно, это пригодится...
      – Потом, Дейта, – оборвал его Райкер и быстро зашагал прочь.
      – Снова потом, – вздохнул андроид. Он взял на заметку еще одну странность человеческого поведения и решил непременно найти ей объяснение.

* * *

      Доктор Иовино вытерла капли воды со своей куртки.
      – Кажется, достаточно, – сказала она и отняла стакан у Моисея. Она еще не сумела убедить его, как здорово не просто играть с водой, а пить и есть.
      – Нет! – возмущенно закричал мальчик.
      – Я предполагала, что ты будешь возражать.
      Лиза постоянно разговаривала с малышом. Он стал понимать человеческую речь значительно лучше. Казалось, он давно знаком с человеческим языком, хотя говорил мало и медленно. В данный момент его словарь состоял только из одного слова.
      – Когда тебе интересно, ты ведешь себя правильно.
      – Нет!
      – Именно так, – она заметила, что мальчик открыл рот, собираясь возразить, и вместе с ним крикнула:
      – Нет!
      Моисей залился смехом, довольный импровизированным дуэтом.
      По полу скользнула тень, Лиза обернулась, чтобы посмотреть, кто пришел. В каюту вошла девушка, в которой Лиза узнала пассажирку, спасенную с погибшего "Феррела". Доктор сразу поняла, что посетительница пришла взглянуть на Моисея. Она и сама была похожа на застенчивого ребенка. Не обращая внимания на присутствие гостьи, Лиза продолжала беседовать с Моисеем.
      – Посмотри, что у меня есть, – доктор протянула мальчику кусочек шоколада. Малыш уже попробовал твердой пищи, и шоколад, похоже, пришелся ему по вкусу.
      – Нет! – радостно закричал он, протягивая ручонки.
      – Ах, ты не хочешь.
      Лиза спрятала шоколад за спину и стала ждать, как прореагирует мальчик. Когда Моисей недовольно запищал, она отчетливо произнесла:
      – Но ты же сказал, что не хочешь!
      Малыш не прекращал кричать, но чувствовалось, что он внимательно прислушивается к словам женщины.
      – Значит, хочешь? – Лиза снова поддразнила малыша. – Хочешь, да?
      Губки Моисея перестали дрожать.
      – Да-а-а, – пролепетал он, схватил кусочек шоколада и радостно рассмеялся.
      – Он выглядит вполне счастливым, – удивленно произнесла Рут, внимательно глядя на малыша.
      – У него хороший характер, – ответила Лиза. – Думаю, он привыкнет без особых усилий.
      Неожиданно доктор нахмурилась, удивившись собственным словам. Она так была озабочена настоящим, что ни разу не задумывалась о будущем Моисея. И изумилась тому, что ей интересно, каким образом сложится судьба этого странного мальчика.
      – Интересно, они все такие?
      – Кто? – спросила Иовино. Она удивилась вопросу Рут.
      – Остальные дети, – пояснила гостья. – Я стараюсь не думать о них. По-видимому, они тоже счастливы.
      Девушка исчезла так же бесшумно, как и появилась. Лиза растерянно посмотрела ей вслед, размышляя над только что полученной информацией. Потом задумчиво стала следить, как Моисей доедает остатки шоколада. Собрав последние крошки, малыш облизал пальчики. И Лиза в который раз удивилась, что после кормления его личико оставалось таким же чистым, как до кормления. Малыш просто ненавидел грязь, но совершенно не боялся воды.
      – Ну ты только подумай, Моисей. Остальные дети, такие, как ты...
      – Да-а-а! – убежденно подтвердил малыш.

* * *

      Ясон быстро уходил из жизни.
      Он спокойно плавал перед членами медицинской комиссии, которые пришли на палубу, чтобы снять имитацию сферы чораи. Потом группа людей во главе с Беверли Крашер окружила мужчину, лежащего на столе в пустой каюте. Позвякивали металлические инструменты, резковато и отрывисто переговаривались медики.
      Рут смотрела со стороны на бледное неподвижное тело, понимая, что усилия медиков напрасны. Ясон не хотел больше жить. Он умер.

* * *

      Доктор Крашер сидела за столом, опустив голову на руки. Со стороны могло показаться, что женщина спит, но капитан Пикар заметил, что Беверли держится слишком напряженно. Жан-Люк подошел поближе.
      – Беверли! Ты ведь и раньше теряла пациентов, – мягко сказал он.
      Она вздрогнула, но ничего не ответила. Помолчав какое-то время, отозвалась:
      – Раненых – да. Пациенты умирали от тяжелейших ранений или смертельных болезней, которые я не могла вылечить. Но Ясон был абсолютно здоров. Однако я так и не смогла его вылечить.
      – Я принял решение взять его на борт.
      – Я не обвиняю тебя. Да и себя тоже не обвиняю. Нам всем казалось, что мы поступаем верно. Только Рут оказалась права, она все знала лучше нас. Надо было оставить его у чораи.
      – В плену? – возмутился Пикар. Ему было нелегко изменить точку зрения на хэмлинские события.
      – Для него пленом оказалось пребывание на борту "Энтерпрайза", – доктор махнула рукой. – Жан-Люк, я считаю, что Ясон покончил жизнь самоубийством. Не прямо, не причиняя себе физического вреда. Он умер сознательно. Он решил, что должен умереть.
      Пикару было больно слышать вздрагивающий голос Беверли.
      – Ты слишком утомлена для подобного разговора.
      – Я не могу спать, – резко оборвала она и поднялась из-за стола. – Мне нужно работать.
      – Ясона не оживишь, если будешь носиться по изолятору и думать о нем.
      – У меня достаточно пациентов. За ними тоже необходимо наблюдать.
      – Разве вы не доверяете персоналу, доктор Крашер? – Пикар намеренно перешел на "Вы".
      – Нет, я, конечно...
      – Тогда о чем может быть речь?
      – Кажется, я слишком утомилась и не смогу уснуть.
      Пикару было знакомо такое состояние. В какой-то момент усталость переходит грань, за которой необходим отдых, тогда человеческий организм не может самостоятельно справиться с бессонницей.
      – Необходимо принять снотворное.
      – Не следует излишне увлекаться употреблением лекарств, – посоветовала доктор, направляясь к выходу. – И потом, я же не распоряжаюсь у вас на мостике.
      Капитан пропустил Беверли и последовал за ней. Далеко женщина не уйдет – ее перехватит молодая помощница.
      – В чем дело, доктор Иовино? – нетерпеливо спросила Крашер.
      – Нам надо поговорить о Моисее!
      Пикар смотрел, как Беверли остановилась, чтобы побеседовать с помощницей, а потом окликнул:
      – Беверли...
      Она обернулась. Мгновенным движением руки Лиза извлекла гипоспрей и ввела снотворное в мышцу руки. Доктор Крашер дернулась, услышав шипение и почувствовав укол. Но лекарство было уже введено.
      – Какого черта, доктор Иовино?
      – Доктор выполняет мой приказ, – сообщил капитан Пикар. Он надеялся обойтись без коварного трюка. Но Беверли оказалась слишком упрямой и несговорчивой. Иного выхода просто не оставалось. К счастью, доктор Иовино согласилась помочь ему.
      – Черт побери, моему персоналу никто не имеет права отдавать распоряжения, кроме меня, – возмущенно закричала Беверли. Казалось, ее ярость его не трогает. Тогда Крашер повернулась к Лизе. – Я должна наказать вас за подобный поступок.
      – Только не плюйтесь на меня, – невозмутимо ответила молодая помощница. – Я уже устала от плевков.
      Беверли замерла на месте. Снотворное начало действовать.
      – Сколько кубиков? – поинтересовалась она.
      – Десять, – ответила Лиза. Беверли тяжело вздохнула:
      – Достаточно было бы пяти.
      – Я же знала, что придется вводить прямо через одежду.
      – О-о, ну ладно, – покорно согласилась Крашер, чувствуя, как отяжелела голова.
      – Идем, – Пикар крепко взял ее под локоть. – Я провожу тебя до каюты.

* * *

      Ночью на мостике дежурили всего несколько человек. Дейта вел корабль. Уорф контролировал показания приборов управления. Тут же находились еще несколько дежурных офицеров, но клингон считал, что не нуждается в помощи. Он еще раз проверил наличие сигналов, направленных на планету и нетерпеливо доложил о полученных результатах.
      – Ответа по-прежнему нет.
      – Черт! – Райкер сидел в капитанском кресле. Он слегка подался вперед и позвал:
      – Дейта?
      – Мы находимся в радиусе связи, сэр, – отозвался андроид и повернулся к первому офицеру. – Отсутствие ответа свидетельствует о каком-то неблагополучии.
      Первый офицер начал перебирать возможные причины молчания станции Новой Орегоны.
      – Неисправность радиооборудования... Ионные помехи...
      – Я уже предполагал подобное... – вмешался Дейта, – проверил сканером ионный уровень и выяснил, что он соответствует норме.
      – Частотные помехи, – продолжал Райкер.
      – Проверены все каналы связи, – доложил Дейта, – никаких сигналов.
      Первый офицер тяжело вздохнул, он был озадачен.
      – Остается предположить, что неисправна радиосвязь на поверхности планеты, либо...
      Он замолчал, недоговоренная фраза тяжело повисла в воздухе.
      – Дальнейшие предположения спорны, – заметил Дейта.
      – Знаю, но придется предположить худшее, пока мы точно не убедимся. Стандартная процедура проверки предполагает именно такое поведение. Когда приблизительно окажемся на месте?
      – Через пятнадцать часов, двадцать три минуты, – Дейта сделал паузу, потом поспешно закончил:
      – И пять секунд.
      Райкер был слишком озабочен сложившимся положением. Он понимал, что за пятнадцать часов может случиться многое.
      – Увеличить скорость, – приказал Райкер.
      – Есть увеличить скорость, – отозвался Дейта. Корабль вздрогнул и стал плавно набирать скорость.
      Капитан сразу же почувствовал это. Но не успел он потребовать объяснений, как первый офицер вызвал его по внутренней связи.
      – Капитан, необходимо ваше присутствие на мостике.

      Доктор Крашер последней из экипажа получила вызов. Она протерла глаза, попыталась понять, где находится, и поспешила на мостик, не совсем проснувшись. Весь экипаж был в сборе. Уорф и Яр склонились над панелью управления ведением боя. Оба были слишком поглощены делом и не заметили появления доктора. Их сосредоточенность свидетельствовала о чрезвычайности обстановки. Кращер подошла к командному центру с возрастающим в душе чувством тревоги. Райкер, Джорди и Дейта занимали рабочие места. Дилор тоже присутствовал на мостике.
      Пикар поднял голову и перестал разговаривать, заметив появление доктора. Мужчины выжидательно смотрели на него. Помолчав, капитан окликнул Беверли.
      Он дал ей возможность отдохнуть, опомниться от пережитого потрясения, но теперь доктор должна знать, что произошло. Беверли была единственным офицером-медиком, способным выполнить предстоящую работу.
      Доктор Крашер внимательно смотрела на главный экран, где замерло изображение планеты. Серый цвет был заштрихован светло-зелеными полосками.
      – Новая Орегона? – удивилась женщина. – Вероятно, мы прибыли раньше времени.
      – Да, – подтвердил Пикар. – Возникли кое-какие осложнения.
      – Осложнения? Что произошло?
      – Мы предполагаем, что на колонию совершено нападение.
      Сдержанный тон Пикара должен был насторожить Крашер. Но сейчас она не могла воспринимать какие бы то ни было намеки.
      – Почему же меня вызвали на мостик? Я должна отправиться на планету вместе с медперсоналом.
      Райкер хотел возразить, но капитан не дал ему высказаться. Пикар считал, что обязан сообщить о случившемся сам.
      – Доктор Крашер, мы опоздали. Медицинская помощь не понадобится.
      – Никого не осталось в живых? – Беверли опустилась на стул. Она была шокирована. Женщине стало невыразимо тяжело. Она ощутила физическую усталость. Медперсонал старательно подготовился к обследованию рабочих Федерации, трудившихся в колонии. Там оставалось около двадцати землян-инженеров, механиков, техников. – Неужели, они все погибли?
      Пикар не умел лгать и обнадеживать.
      – Сканеры не фиксируют наличия жизненных форм на поверхности планеты. Даже растительность уничтожена.
      К тому времени, когда Джорди ля Форж вывел корабль на орбиту Новой Орегоны, сенсоры показали, что необходимость в спешке отпала. Радиосвязи по-прежнему не было.
      – Но как все произошло? Почему? – спросила доктор Крашер и огляделась. Увидев посла Дилора, женщина нашла ответ сама. – Чораи.
      – Возможно, – снова заговорил Пикар. – Дейта определил в солнечной системе наличие остатков органических веществ. Доказательство, конечно, спорное. Но мы склонны думать, что на колонию напали чораи. Точно все можно будет установить лишь после того, как проведем обследование планеты.
      Дейта обернулся и доложил капитану:
      – Я определил координаты расположения планетной станции и поселения фермеров. Вернее, того, что от них осталось. И нашел подходящее место для высадки команды, – он указал на большое красное пятно на экране сенсора. – Погодные условия неблагоприятны для высадки.
      – Высадятся две команды, – отчеканил Пикар, – по одной на каждую точку.
      Капитану было очень сложно решить, кого отправить на планету. Он хотел бы посмотреть на все собственными глазами, хотя полностью доверял первому офицеру. Но он давно понял, что ему лучше оставаться на корабле, в капитанском кресле. Те, кого он пошлет, настолько надежны, что он может считать их своими глазами, ушами, руками.
      Райкер быстро составил группу.
      – Дейта, Яр, проверьте поселения фермеров.
      Офицеры молча поднялись со своих мест и вышли. Первый офицер указал на Дилора и Крашер.
      – Мы проверим контрольную станцию. Самые сильные разрушения будут именно там.
      Беверли Крашер поднялась, чувствуя, что силы ее на исходе, но стараясь не показать виду.
      – Я должна предпринимать все, чтобы спасать жизни, – печально сказала доктор, – а в последнее время мне приходится только констатировать смерть.

* * *

      Группа Райкера высадилась на просторной пустой равнине. Моросил холодный мелкий дождь. Темные свинцовые тучи закрывали солнце, было сумрачно, словно над планетой опустился вечер. Под ногами, в раскисшей от дождя почве, догнивала густая трава.
      – Вон туда, – Дейта указал на развалины, темнеющие в десятке метров.
      Райкер опустил голову. Планетные контрольные станции строились больше для удобства, нежели просто для красоты. Квадратные трубы и полукруглые башни были искорежены и раздавлены.
      Группа направилась к бывшей станции. Райкер старался обходить глубокие лужи, но все равно ноги засасывало слякотью и раскисшей почвой. Несмотря на то, что они передвигались с осторожностью, первый офицер споткнулся о какую-то металлическую деталь, лежащую в луже. Нагнувшись, Уильям достал из воды покореженную железку. Определить ее изначальное назначение было невозможно. Непрекращающийся дождь смыл с детали грязь, на ее поверхности стали отчетливо видны черные точки. Райкер протянул находку Дилору, тот заинтересованно изучил ее.
      – Сверху полностью заржавела, – пробормотал Дилор, проведя ногтем по рыжей от налета ржавчины стороне.
      – Я пойду искать людей, – сказала доктор Крашер и медленно зашагала дальше.
      Женщина внимательно осматривала обугленные развалины построек. Неожиданно подал сигнал трикодер. Доктор остановилась и пристально уставилась на чернеющий бугорок.
      – Командир, я что-то обнаружила.
      – Тело? – спросил Райкер и подошел ближе. Лицо Уильяма побледнело, он судорожно сглотнул.
      Доктор Крашер кивнула и принялась настраивать трикодер.
      – Повышение уровня кальция свидетельствует о наличии костей, – она водила прибором по периметру бугорка, потом в некотором отдалении от него. – Здесь еще несколько сожженных трупов...
      – Видимо, велся интенсивный огонь, – хриплым голосом сказал Райкер.
      – Не огонь, – Дилор отбросил в сторону железку, которую только что разглядывал и подошел поближе к останкам. – Очевидные признаки чрезмерного давления. Мгновенный удар по всей территории, подобный удару молота. А после этого кислотный дождь.
      – С чего вы так решили?
      – Я встречал описания подобных разрушений на другой планете. Это повторение Хэмлинского побоища.

* * *

      Дейта получал сообщения Райкера и Дилора о разрушениях на станции и сравнивал их с тем, что обнаружил на месте бывшего поселения фермеров. Сложенные в кучи дрова почернели и были полностью залиты водой. Дождь превратил поля в океаны грязи.
      – Здесь тоже побывали чораи, – сообщил Дейта Пикару. – От деревянных строений почти ничего не осталось. Людей тоже нигде нет.
      – Я вступила в Звездный Флот для того, чтобы предотвращать подобное, – горько сказала лейтенант Яр. – Но на этот раз мы опоздали.

* * *

      Конференц-каюта была снова заполнена до отказа. Капитан Пикар сравнивал это собрание с тем, которое состоялось более двух недель назад, и отмечал различия. Уэсли Крашер обычно садился подальше от матери, а сейчас юноша направился прямо к ней и занял соседнее место, будто бы пытаясь обрести поддержку. Советник Диана Трой сидела рядом с Райкером, женщина была потрясена известием о разыгравшейся в колонии трагедии. То, что Уильям и Диана сидели рядом, ни о чем не говорило остальным членам экипажа, но Пикар понимал значение происходящего лучше других.
      Отсутствовал один из участников прошлого совещания. Пикар обратился к Дилору:
      – Где Рут?
      – Я не успел сообщить ей о нападении чораи, – ответил Дилор и добавил через секунду:
      – В любом случае, она не сможет предоставить нам никакой полезной информации.
      – Нельзя утаивать от нее правду, – Пикар покачал головой. – Рано или поздно ей все станет известно.
      – Тогда пусть это произойдет позже, – пробормотал посол. – Давайте покончим с этим, хорошо?
      Первые несколько минут были посвящены докладам групп, побывавших на планете. Дейта обобщил замеченные разрушения и с присущей ему обстоятельностью описал структурный характер этих разрушений.
      Пикар спрашивал себя, какие чувства кроются за этим кратким и сдержанным сообщением, испытывает ли андроид какие-то чувства? То, что андроиды наделены чувствами, он знал. Но не был уверен, умеет ли Дейта связывать с собственными переживаниями трагедии, произошедшие с другими. Он во многом похож на ребенка, вступающего на тернистый жизненный путь. Возможно, он ничего не поймет по-настоящему до тех пор, пока не переживет личную трагедию.
      Доктор Крашер сделала сообщение не менее профессионально, подробно описала характер смерти жертв нападения. Докладывая о том, что ей пришлось увидеть, женщина крепко сжимала пальцами руку сына.
      После того, как Крашер засвидетельствовала кислотный характер ожогов, поднялся Дилор. Он пояснил подробности нападения чораи, основываясь на сведениях о Хэмлинском сражении.
      – Это был большой корабль, намного больше, чем тот, который мы называем кораблем "Си бемоль". Только очень зрелые корабли могут входить в атмосферу планеты. Мы не можем точно описать происходящие процессы, Очевидно, под влиянием атмосферного давления сферы сжимаются до тех пор, пока неорганические компоненты корпуса корабля не начинают концентрироваться до такой степени, что образуются твердые сплавы.
      – Вы хотите сказать, что молодые корабли могут сжаться до такой степени, что расплющат находящийся там экипаж, – прокомментировал Дейта.
      – Но по какой причине чораи решили напасть? – горько спросил Райкер. – На Хэмлине была рудная колония, но Новая Орегона.., чисто сельскохозяйственная. Какие металлы могли найти здесь чораи?