Глава седьмая
      ПАТОЛОГОАНАТОМЫ, ЧАСОВЩИКИ, ЭЛЕКТРОНЩИКИ
      Ровно в полдень на расположенной совсем близко Петропавловской крепости выстрелила пушка. Звери, привыкшие к ежедневной полуденной стрельбе, даже не проснулись. По центральной аллее неторопливо прогуливались директор Толстомясов, его старый подручный Балда, новый подручный Лёха и ещё какой-то плюгавый старикашка в пальто с меховым воротником. Шустрик включил направленный микрофон дальнего действия, и в салоне стали слышны голоса.
      - Что же это они у вас так пооблазили, - ворчал старикашка. - Каков исходный материал, таков результат. Подкормите их, молодой человек, подкормите хотя бы за недельку до...
      - Я понял! - перебил его Толстомясов. - Я вас понял, господин Формалинов. Подкормим, не сомневайтесь. Сами не доедим. Морды будут лосниться.
      - Да, вы уж позаботьтесь. А как только шёрстка заблестит, тогда и замеры произведём. В таком состоянии с ними работать нельзя, ни в коем случае. А как только замеры произведём...
      Тут дядя Петя снова перебил старичка:
      - Лёха, сходи, прошвырнись по территории. Осмотрись, подыши...
      Лёха кивнул и отправился в обход территории.
      - Новенькому не доверяет, - отметил Шустрик.
      - Стало быть есть, что не доверять, - сказал Мямлик. - Этому не доверяет, а с нами поделится всем самым сокровенным. Он как бы нам доверяет в полной мере.
      Тем временем Формалинов заговорил о сроках:
      - Заказ необычный, работа сложная. Плавная ротация в течении года вас устроит?
      - Это чего, вы, типа, так шутите, Лев Псоевич? - обиделся Толстомясов. - Мы можем закрыться на карантин только на две недели.
      - Хм... Даже не знаю. Придётся работать по ночам. Мастера дорогие... А ещё придётся нанимать патологоанатомов, часовщиков, электронщиков - за отдельные деньги, конфиденциально...
      - Я понял, типа, доплатить надо, Лев Псоевич.
      - И последнее на сегодня, - старикашка поднял глаза на дядю Петю. - Мой личный гонорар?
      - Так это... Пять процентов от общей суммы.
      - Не смешите, я буду работать из половины.
      - Батя, ты что, в натуре, сбрендил? Откуда такие башли? Двадцать пять и по рукам!
      - Господин Толстомясов, таким смехотворным предложением вы оскорбляете не только меня, но и всю науку в моём лице...
      Дядя Петя и старикашка начали долго и изнурительно торговаться.
      А в это время, в дальнем конце зоопарка, через ограду перелетел битком набитый рюкзак, и следом показалась  голова Ивана Ивановича Добродеева. Убедившись, что поблизости нет дворника, бывший директор неловко перевалился через ограду, сорвался и с треском повис на разорванном воротнике. Ему сдавило шею, он начал задыхаться, и попытался позвать на помощь. Но вместо крика у него получился слабый писк и шипение проколотой велосипедной шины.
      Неожиданно чья-то сильная рука взяла его за шиворот и поставила на твёрдую землю.
      - Гражданин Добродеев! - строго сказал Стрельцов, едва сдерживая улыбку. - Вы всё никак не угомонитесь!
      - Ах... Товарищ лейтенант... Пардон... Не ожидал увидеть вас здесь... залепетал Иван Иванович, ещё не понимая, пугаться ему или радоваться. В конце концов он решил, что надо радоваться. - Вы здесь! Это очень, очень хорошо, что вы здесь! Вы представить себе не можете, какие безобразия... Но, что с вами? Почему вы так странно одеты и вообще...
      - Не беспокойтесь, я всё ещё милиционер, хотя и на больничном. Здесь я выполняю одно личное поручение командира.
      - Ага! - догадался Иван Иванович. - Так значит, товарищ Мудрый всё-таки внял голосу, так сказать, вопиющего... А что у вас с рукой? Надеюсь, мои питомцы не имеют к этому отношения?
      - Не имеют, не имеют, - Стрельцов огляделся по сторонам. - Вы бы сюда не ходили, Иван Иванович. Вашим делом, как видите, уже серьёзно занимаются, а ваше присутствие может всё испортить.
      - А я никому не скажу, что вы из милиции! - пообещал Добродеев.
      Стрельцов снова тревожно огляделся. В пределах видимости, по счастью, никого не было.
      - Чем это у вас рюкзак набит?
      - А... листья капустные, картошечка некондиционная обрезанная, яблочки, ягодки подавленные - разное там съестное... Они там знаете - чуть примялось и уже в отходы. А я всё соберу, переберу, обрежу, перемою - так и набирается...
      - В смысле - где?
      - Ну там, на рынке. Я ведь ночным сторожем туда устроился. Прямо вчера. Нарочно, чтоб поближе к продуктам питания. Ну, не для себя, конечно, вы понимаете...
      - Я понимаю... - Стрельцов смотрел на прежнего директора с уважением.
      - Я вот что вам скажу, товарищ лейтенант, - Добродеев заговорил таинственным шёпотом. - Там, на этом рынке, очень странные дела происходят, очень странные! Тёмные делишки! Это вам нужно обязательно самому всё проверить!
      - Хорошо-хорошо, это после. Сейчас другая задача. Так вы пока не ходите сюда, Иван Иванович. Тут, кажется, всё серьёзнее, чем вы думаете.
      - Вы это заметили? Замечательно, просто замечательно! Хорошо, я не буду. Только разрешите, я бегемота покормлю. Он совсем уже ослаб, доходяга...
      - Ладно, кормите, но лучше на попадайтесь. В случае чего вступиться за вас не смогу: вы меня не знаете, я вас тоже не знаю.
      - Слушаюсь, товарищ лейтенант!.. - Добродеев зажал себе рот ладонью и сделал испуганные глаза: - То есть, я вас не знаю, гражданин! И даже не видел никогда!..
      Когда Стрельцов вернулся, подозрительного старикашки в меховом воротнике уже не было. Дядя Петя и Балда сидели в конторе.
      - Через пару дней начнём усиленную кормёжку, - говорил Толстомясов. Мясорубку закрываем, цех распускаем. Скоро только туда будем возить, в одну сторону. А, Лёха! - заметил он Стрельцова. - Одной рукой сможешь грузить? Поехали за продуктами. Вопросов не задавай; придёт время, всё узнаешь.
      И снова, как вчера, грузовичок въехал в один из двориков Сытного рынка. И снова из него выгрузили одни продукты, а загрузили другие, точно такие же. И Стрельцову казалось, что эти другие продукты выглядят и пахнут довольно странно.
      Глава восьмая
      ВЗЯТЬ В ДОЛЮ ЖИВОГЛОТОВА
      После обеда дядя Петя прилёг поспать прямо в конторе, на кожаном диване. Балда тоже похрапывал, развалившись в кресле. Стрельцов тихонечко вышел  и отправился в своё отделение милиции, находившееся недалеко от входа в зоопарк.
      Полковник Мудрый сидел за столом в своём кабинете, и голова у него была перевязана бинтом. Выглядел он вообще неважно и посмотрел на Стрельцова, можно сказать, с неприязнью. Из разговоров в дежурке Стрельцов уже знал, что вчерашняя операция по захвату банды Живоглотова закончилась не очень удачно: хотя большую часть бандитов удалось взять, сам главарь, вместе с несколькими отпетыми дружками, скрылся в неизвестном направлении. Травму головы полковник получил, кстати говоря, не на операции, а только сегодня утром. Дома у него был неприятный разговор с женой, которая треснула его по голове пустым кофейником. Причиной ссоры было участие Мудрого в захвате банды. По убеждению супруги, он был начальник и его место было в кабинете. И формально она была абсолютно права.
      - Разрешите обратиться, товарищ полковник, - сказал Стрельцов, уже понимая, что он появился очень не вовремя.
      Мудрый смотрел на него нехорошо и не произносил ни звука.
      - Я хочу сказать, товарищ полковник, что это дело в зоопарке надо расследовать по полной программе.
      Мудрый молчал.
      - Там действительно какой-то Лас-Вегас устроили. Напиваются, шумят до утра, животных мучают. С кормёжкой много непонятного...
      Мудрый холодно и с расстановкой проговорил:
      - Тебе чего от меня надо, Стрельцов?
      - Так это, товарищ полковник, два человека, но это не обязательно, и аппаратуру какую-нибудь для прослушивания... Я там устроился охранником, но мне ещё не доверяют. Приходят подозрительные личности - послушать бы, о чём говорят...
      - Аппаратуры захотел, - произнёс Мудрый еле слышно, и  Стрельцов в испуге попятился к дверям. - А вот вся наша аппаратура!..
      И командир грохнул о стол, словно костяшку домино, свой табельный пистолет системы Макарова.
      В отделении милиции сделалось очень тихо.
      - Вот наша аппаратура! Только тебе, Стрельцов, - Мудрый взял себя в руки, сбавил тон и убрал пистолет, - сейчас и такой аппаратуры не положено. Потому что ты болен и не имеешь права находиться при исполнении служебных обязанностей. Ты должен лежать в постели, пока тебя не выпишут и пока я не увижу об этом справку. А когда выпишут, ты будешь работать не в зоопарке, а дежурить по отделению - месяц, сутки через сутки. И если ты сию же минуту не скроешься с моих глаз...
      Повторять не требовалось. Стрельцов пулей вылетел за дверь и два счёта оказался на улице. Нет, не надо было сегодня приходить к командиру.
      Вернувшись в контору, Стрельцов услышал за дверью голоса:
      - Когда провернём "МЖ", шпану разгоним, - говорил дядя Петя, чавкая и позвякивая приборами (после "тихого часа" ему приносили из ресторана подкрепиться). - Будем только солидных людей пускать. Казино, стриптиз, туда-сюда... Будут "МЖ" - у нас всё будет. Сейчас, сейчас бы денег нарыть. Из-за денег стоим.
      "Что ещё за "эмже"? - удивился Стрельцов. - Туалеты?.. Монеты-жетоны?.."
      За неимением специальной аппаратуры он подслушивал из-за двери при помощи собственного живого уха.
      - Вам надо кредит взять, дядя Петя, - предложил Балда. - Или с кем-нибудь войти в долю.
      - Думал. Обо всём думал-передумал. Горчичку передай... Про кредит можно забыть, а вот надёжного человечка я бы взял в долю. Только где такого найти - надёжного и с деньгами?
      - Дядя Петя, - подумав, сказал Балда. - А я ведь знаю такого... человечка. Матёрый, доложу я вам, человечище. Про Живоглотова слыхали?
      - Так ты с Михасем знаком, что ли? - перестал чавкать дядя Петя.
      - Немного знаком. Жили на одной улице. Земляки мы с ним.
      - Да ведь, говорят, нынче их взяли?
      - Взяли, да не всех. Тех, которые поумнее, тех не взяли. А Михась теперь на дно ляжет - ему самое время денежки вложить, чтобы работали.
      - Ага. - Дядя Петя чего-то шумно выпил и снова зачавкал и зазвенел приборами. - Так-так. Вложить. А нас с тобой, типа, не уложат? Шучу. Мысль неплохая, молодец, Балда. Человечек он надёжный. И сам болтать не будет, и язык быстро подрежет кому надо. Крыша опять же... Ты вот что, устрой-ка нам встречу в верхах. Сумеешь?
      - Да хоть сегодня устрою.
      - Ты что же, знаешь где он сейчас прячется? - изумился Толстомясов.
      - Знать-то я этого, конечно, не знаю. Только есть один способ передать весточку.
      - Ну так ты и не болтай.
      - Я и не болтаю...
      Стрельцов, обалдевший от свалившейся на него оперативной информации, на цыпочках вышел из конторы и отдышался. Затем снова вошёл, хлопнув дверью и стуча по полу ботинками. Покусывая спичку, чтобы скрыть своё волнение, молча уселся в кресло.
      - Так ты чо там мне, типа, про ограду говорил? - подмигнув Балде заговорил Толстомясов.
      - Так э-э... Подкрасить кое-где, подмазать...
      А Стрельцов, глядя отсутствующим взглядом куда-то в сторону, грыз спичку и лихорадочно думал. Доложить обо всём Мудрому и выйти из игры? Или самому довести это дело до конца и сдать банду на блюдечке. По глупости он наврал дяде Пете, будто имел дела с Живоглотовым. Ещё вчера он был уверен, что банду схватят. Теперь же - кто знает, как оно всё обернётся...
      Глава девятая
      ОДИНОЧКИ ПОБЕЖДАЮТ ТОЛЬКО В КИНО?
      В заброшенной деревне Нехрюкино, в стоящем на отшибе сером покосившемся домишке, нашли себе временное убежище остатки банды Живоглотова. Весь день и всю ночь они уходили от погони, путая следы, по лесам и болотам. И вот теперь, обсохнув и поспав немного, они печёную в золе картошку, обжигаясь и хрипя от жадности.
      Их было шестеро: Очкарик, Клоп, Пузо, Скелет, Кривой и сам главарь, Михась Живоглотов, жестокий и хитрый.
      Если Михась с кем-то советовался, то разве что с Очкариком, потому что Очкарик был умный, а попал в банду потому, что погорел на компьютерном взломе и ударился после этого в бега.
      Поев картошки, Михась обтёр руки о рубаху, посмотрел на часы и приказал:
      - Эй, кто-нибудь, включи радио.
      Тут же в избе зашептал динамик маленького карманного приёмника. Ровно в половине седьмого по вторникам и пятницам Михась слушал по радио городские объявления. Если диктор зачитывал объявление об утрате диплома водолаза за номером таким-то, бандит уже знал, что это телефонный номер, по которому его просят позвонить.
      Михась вынул из кармана трубку и набрал указанный номер.
      - Здорово, зяма, - послышалось в трубке. - Это Вася Болдин, землячок твой. Помнишь Васю Болдина?
      - А, это ты, фрайерок, - вспомнил Живоглотов мальчишку со своей улицы. - Ну, чего тебе? У меня менты на хвосте.
      - Знаю. Дело на миллион, Михась, надо поговорить.
      - Это у тебя-то, сявка, на миллион? Иди, за слоном подотри.
      - Не у меня, у моего босса, у дяди Пети.
      - Какое дело? Завалить кого надо?
      - Не, не то. Просто деньгами вложиться.
      - А дело верное?
      - Поговоришь - сам узнаешь. Я тебе плохого не посоветую.
      - Ладно, приеду. Скажи своему дяде, чтобы ждал сегодня.
      Михась дал отбой и спрятал трубку обратно в карман. Обведя тяжёлым взглядом своих приспешников, указал на Клопа, неприметного с виду замухрышку:
      - Ты поедешь.
      С наступлением темноты в зоопарке снова вспыхнули разноцветные огни, загремела музыка, и снова по центральной аллее стали неторопливо прогуливаться директор Толстомясов и два его охранника - старый и новый. К этому времени Стрельцов твёрдо решил, что не будет докладывать Мудрому о подслушанном разговоре, а сам выследит и возьмёт Живоглотова. Воображая, как он втолкнёт закованного в наручники бандита в кабинет полковника Мудрого и скажет: "Кажется, этого гражданина разыскивает милиция...", Стрельцов не заметил, что сбоку к Балде пристроился маленький плюгавенький субъект. Сначала он завёл разговор с Балдой, а потом и с дядей Петей.
      - Пошли в контору, - сказал Толстомясов.
      Все четверо зашли в директорский кабинет.
      - Слышь, Клоп, ты с Лёхой-то поздоровкайся, - простодушно брякнул Балда. - Он вроде как из ваших...
      Клоп повернулся, медленно обошёл Стрельцова кругом, разглядывая внимательно со всех сторон, а затем, будто удивившись, негромко произнёс:
      - Так это ж мент!
      В тот же миг Стрельцов получил сзади удар по голове чем-то тяжёлым и потерял сознание.
      Спустя полчаса директорский джип покинул территорию зоопарка и помчался через город, а затем по Московскому шоссе в сторону заброшенной деревни Нехрюкино. За рулём сидел Балда, рядом с ним - дядя Петя. На заднем сидении лежал связанный по рукам и ногам лейтенант милиции Стрельцов. Рядом примостился Клоп, который зорко следил за пленным и указывал дорогу.
      "Надо было доложить командиру, - запоздало сожалел Стрельцов, у которого голова болела так, что двоилось в глазах. - Герои-одиночки, наверное, только в кино побеждают..."
      Глава десятая
      ПРОБЛЕМЫ, КОТОРЫЕ ТРЕБУЮТ РЕШЕНИЯ
      Книжные человечки внимательно следили за развитием событий. Однако они не стали догонять директорский джип. Закреплённый на штанине у Балды электронный жучок-маячок через спутниковую антенну указывал точное местонахождение автомобиля. Однако случившееся требовало принятия неотложных мер, и Мурзилка объявил экстренное совещание.
      - Мы узнали, - сказал он, - что в зоопарке творятся возмутительные безобразия.
      - Это проблема номер два, - сказал Мямлик.
      - Мы узнали, что на рынке происходят необъяснимые пока подмены продуктов.
      - Проблема номер четыре, - сказал Мямлик.
      - Только что бандиты захватили милиционера. И это стало для нас проблемой номер один... Какая же три?
      - Да!? Какая?! - Шустрик изумлённо воззрился на своего друга.
      - "МЖ", - ответил Мямлик.
      - Хорошо, пусть будет три, - согласился Мурзилка.
      - Она же и есть два, - окончательно запутал всех Мямлик.
      В этот вечер полковник Мудрый принял снотворное и лёг спать пораньше. Он очень устал и у него болела голова. Но едва только он расслабился и задремал, как у самого его уха противно и громко зазвенел телефон.
      - Алло, - пробормотал он слабым голосом.
      Лежавшая рядом супруга, волосы у которой были закручены на бигуди, заворочалась и заворчала.
      - Товарищ полковник, примите экстренное сообщение! - послышался в трубке незнакомый и довольно странный голос.
      - Кто говорит?
      - Из отдела расследований одной газеты!
      - Какой газеты?..
      - Неважно какой, - ответил другой не менее странный голос. - Если хотите накрыть Живоглотова, записывайте координаты.
      Роняя и опрокидывая в темноте всё подряд, Мудрый разыскал карандаш, бумагу и включил лампу.
      - Кстати, имейте в виду, - заговорил третий. - У них заложником ваш лейтенант Стрельцов. Думаю, что это ваша проблема номер один.
      Глава одиннадцатая
      МЯСОРУБКА
      Предоставив милиции вызволять своего сотрудника и ловить бандитов, человечки отправились на Сытный рынок, чтобы прояснить, по определению Мямлика, проблему номер четыре. В огромном торговом зале было темно и пусто. Пахло землёй, обсыпавшейся с картошки, и апельсинами. Прибор ночного видения показывал на экране контуры ящиков, мешков и прилавков. Мурзилка включил направленный микрофон дальнего действия, "Лиса" поводила ушками - и в динамиках послышалась мерная производственная возня: шум электромотора и  будто бы пережёвывание чего-то огромными стальными челюстями. Источник шума находился поблизости от того самого дворика, в котором происходил таинственный обмен продуктами. Разгадка была близка...
      Внезапно в прибор ночного видения ударил свет фонарика, и "Лиса" на мгновение ослепла. Шустрик переключил режим светопередачи, и человечки увидели того, кто светил. Это был Иван Иванович Добродеев, который работал теперь на рынке ночным сторожем. Он ходил по торговому залу и при свете фонарика собирал в рюкзак более или менее приличные отбросы для своих питомцев.
      - Собачка... - проговорил он рассеянно. - Как же ты попала сюда?
      Он наклонился и погладил рыжую дворнягу.
      - Странная собачка... - Иван Иванович поднялся с корточек. - Как будто не живая. М-да... Ладно, пойдём. Попробуем замочек открыть...
      Уже вторую ночь Добродеев пытался проникнуть в секретное помещение, которое директор рынка Михаил Амбросиевич Деляга отгородил стальной дверью и в котором, по убеждению Ивана Ивановича, творились те самые "тёмные делишки", о которых он говорил сегодня днём лейтенанту Стрельцову. Но поскольку он ещё не знал, что привозимые из зоопарка, что привозимые из зоопарка продукты обменивают здесь на другие, то придумал на этот счёт свою собственную теорию. Он предполагал, что в мясо, крупу, овощи и фрукты здесь добавляют некое вредное вещество, из-за которого звери болеют и теряют в весе. Он думал, что новый директор Толстомясов намерен попросту уморить всех животных, чтобы построить на месте зоопарка огромное казино. Хотя он был не так уж далёк т истины, вся правда, касавшаяся таинственного проекта "МЖ" была гораздо страшнее...
      Иван Иванович остановился перед железной дверью и достал из кармана связку ключей. Один из них, если повезёт, мог бы подойти к замку. По крайней мере, ему не придётся ковырять замочную скважину согнутым гвоздём, как прошлой ночью.
      Провозившись минут десять, взломщик-правдоискатель с радостью ощутил, как один из ключей поворачивается в замке. Ещё немного усилий, и тяжёлая дверь поддалась под его ладонями и медленно растворилась внутрь. "Лиса" мгновенно проскочила внутрь и спряталась.
      В глаза Ивана Ивановича ударил яркий свет. Он заслонился, затем медленно отнял руку и осмотрелся. Небольшое подсобное помещение было обустроено под мясной цех, в котором кипело производство. Два мужика в клеёнчатых фартуках работали на огромной мясорубке, возвышавшейся на специальном дощатом помосте. Они что-то в неё пихали и сыпали. Трое женщин стояли в сторонке и работали кисточками и красками. Они раскрашивали висевшие на крюках мясные туши...
      Тут мясники увидели чужого, сорвались с места, схватили его, скрутили и стали избивать его ногами, ругаясь самыми последними словами. Один подошёл к висевшему на стене телефону.
      - Алло, Амбросиевич? - заорал он в трубку. - Лазутчика поймали! А?.. Новый сторож. Тихоней прикидывался, листики капустные собирал. А?.. Отмычками, ключами, то есть. Целую связку притащил, специально готовился. В чулан? Вас дожидаться? Хорошо, понял!
      Связанного по рукам и ногам Добродеева запихали в чулан и оставили лежать в темноте на каменном полу.
      Работа в цеху возобновилась. Но что именно здесь происходило, поначалу было совершенно непонятно. Сначала один пихал в жерло мясорубки размоченную в воде туалетную бумагу, сыпал туда же соевую муку и бульонные кубики. Другой пропихивал эти составляющие огромной деревянной толкушкой - и в корыто из дырочек лезла похожая на глину серая масса. Эту "глину" выкладывали в форму, состоящую из двух половинок, и ставили в жарочный шкаф. Вынутый из формы дымящийся предмет поначалу не поддавался определению. Его вешали на крюк и толкали к женщинам, которые стояли наготове с кисточками и красками.
      И вот тут становилось понятным почти всё. Бесформенная серая глыба за несколько минут превращалась в совершенно натуральную с виду половинку мясной туши. Даже более свежую и привлекательную, чем бывает на самом деле.
      - Всё ясно, - сказал Мурзилка. - Проблему номер четыре можно закрыть и передать в милицию. Надеюсь, что гражданин Толстомясов уже арестован и даст необходимые показания.
      Глава двенадцатая
      РВАТЬ КОГТИ
      Но гражданин Толстомясов арестован не был. Не был арестован и гражданин Живоглотов вместе с остатками своей банды. Прибывшая в Нехрюкино и руководимая полковником Мудрым группа захвата обнаружила в указанном месте только избитого и связанного Балду, который сам толком не понимал, что на самом деле произошло.
      А произошло вот что.
      Поздним вечером вернулся посланный на разведку Клоп. И вернулся не один, а вместе с директором зоопарка и его подручным Васей Болдиным. Но, что самое важное, они привезли с собой связанного по рукам и ногам милиционера. Последнему обстоятельству Живоглотов особенно обрадовался: в случае чего пленник мог стать для него надёжным прикрытием. Однако Михась никому не доверял и прежде всего приказал Очкарику проверить людей и автомобиль - нет ли здесь какого-то подвоха.
      Вооружившись специальным приборчиком, "компьютерный гений" обшарил автомобиль - сначала изнутри, потом снаружи. Он даже забрался под днище, в самую грязь, и сказал оттуда, что "всё чисто". Потом он проверил лежавшего на заднем сидении Стрельцова, потом Клопа, потом дядю Петю и, наконец, Балду. Поводив приборчиком по его штанине, Очкарик на мгновение замер, затем повернулся к шефу и сказал:
      - Михась, это подстава. Надо рвать когти.
      Первым на эти слова неожиданно отреагировал дядя Петя. С проворством, которого от него трудно было ожидать, Толстомясов рванул к своему автомобилю. Те, кто оказались у него на пути, разлетелись по сторонам словно кегли.
      В следующую секунду джип взревел мотором и, пробуксовав всеми четырьмя колёсами, сорвался с места.
      А когда бандиты утёрли грязь со своих физиономий, машины уже не было видно. Теперь оставалось только одно: уходить своим ходом и без заложника. Михась подошёл к Балде вплотную и некоторое время молча дышал на него.
      - Значит, ты навёл? - произнёс он наконец.
      Потерявший от страха способность говорить, Балда энергично замотал головой.
      - А может, и не ты... Всё равно, бейте его, ребята.
      Били второпях, но от души.
      Вцепившись в руль, Толстомясов долго носился впотьмах по бездорожью, пугая мощными фарами ежей и лягушек. Наконец, совершенно случайно, он вылетел на шоссе. Загудев, рискованно вильнул в сторону при его появлении бензовоз.
      Проехав несколько километров по ровному, освещённому асфальту, он постепенно обрёл способность соображать. Он остановился у обочины и вытащил из кабины Стрельцова. Разрезал на пленнике верёвки, хлопнул дверцей и умчался по направлению к городу.
      А Стрельцов поднялся, размял ноги и тоже пошёл по направлению к городу, голосуя на ходу попутные машины. Но никто и не думал останавливаться.
      Банду Живоглотова удалось обнаружить только засветло, когда над местностью начали кружить вертолёты. После непродолжительной перестрелки всех шестерых уложили носами в мокрые листья и защёлкнули за их спинами наручники. Полковник Мудрый, находившийся в самом центре событий с пистолетом в одной руке и с мегафоном в другой, улыбнулся впервые за последние двое суток. Даже касательная рана на виске, которую он получил, напоровшись дурацким образом на сук, его ничуть не раздосадовала.
      Приблизительно в это же время происходило задержание мошенников на Сытном рынке. Как только Михаил Амбросиевич Деляга заявился в свой подпольный цех и начал допрашивать ночного сторожа, окна и двери с треском распахнулись, и в помещение ворвались вооружённые люди в масках и камуфляже. Это был специальный отряд по освобождению заложников, который явился выручать Ивана Ивановича Добродеева.
      Всех работников цеха арестовали и увезли.
      Потом приехала "Скорая", потому что у директора рынка сделалось плохо с сердцем.
      А потом приехали налоговые инспекторы, которые долго и дотошно разбирались со всем этим незарегистрированным хозяйством.
      Но самое удивительное случилось уже после, когда старший налоговый инспектор находился у себя в кабинете. В его папке с бумагами обнаружился минидиск, на котором было записано всё, что происходило в подпольном цехе этой ночью.
      Глава тринадцатая
      СЛЕДУЮЩАЯ ОСТАНОВКА - УЛИЦА СЧАСТЛИВАЯ!
      Предоставив компетентным органам разбираться во всём до конца, человечки вернулись в зоопарк. "Лиса" улеглась в ворох опавших листьев, Мурзилка прилёг поспать, Шустрик и Мямлик болтали о том о сём.
      - А как же немая? - сказал Шустрик. - Ей совсем ничего не будет? А ведь это она зверей туалетной бумагой кормила.
      - Напугай её, - подучил Мямлик, - чтобы дула отсюда подальше и не возвращалась.
      Шустрик так и сделал. Подвёл собаку к сердитой тётке с вечно поджатыми губами и надавил кнопку "Звуковой шок". "Лиса" тявкнула за спиной у женщины столь громко и внезапно, что где-то стукнулись два автомобиля, переливами зазвенели трамваи, а звери в клетках проснулись и жалобно заворчали.
      Примерно с минуту немая стояла в столбняке, затем медленно повернулась и взялась обеими руками за сердце.
      - Господи, неужто собачка так тявкнула?.. - бойко заговорила она с лёгким украинским акцентом. - Маленькая, а голос будто... Ой, Господи, да как же это... Никак я заговорила... Ой, да что же это... Раз-два... Раз-два-три... четыре-пять... вышел зайчик погулять... Как же это чудо свершилось, граждане хорошие?.. Ой, граждане, теперь ведь я могу эту поганую работу к чертям бросить! Вот ведь оно мне, за страданья-то... Я ведь всю жизнь мечтала работать кондуктором, остановки объявлять. Товарищи! Не забывайте оплачивать!.. Ой, как хорошо выходит!.. Ни минуты здесь больше не останусь, в этом поганом месте, ещё сообщу куда следует, какие безобразия... Завели моду кормить не поймёшь чем. Раньше хоть кусочек домой унесёшь, а теперь плюнешь да перекрестишься... Ничего, кому положено, те разберутся! Товарищи! Дорогие мои пассажиры! Следующая остановка - улица Счастливая! Граждане дорогие! Сегодня всех бесплатно! Получите по конфетке! Граждане-товарищи! Усаживайтесь поудобнее, посмотрите вокруг - красота-то какая!..
      Выкрикивая от переполнявшего её счастья тому подобную радостную чепуху, бывшая немая скрылась за поворотом аллеи. Наверное, пошла прямиком в трамвайный парк, устраиваться на новую работу.
      - Слушай, ты, ужас ходячий, - произнёс Мямлик, - ты уверен, что, как бы это, наказал её?..
      - Здорово, рыжая! - послышался снаружи знакомый голос.
      Перед самой мордой "Лисы" стоял Шнур.
      - Ну, где же твои перемены? Не видно никаких перемен, рыжая твоя морда. Вчера старый директор принёс рюкзак нормальной жратвы, так мне всё равно не досталось. Надо, надо мотать отсюда, рыжая, пока ещё снег не повалил. Говорят, на мясокомбинате на днях многих потравили - так я думаю, может, пожить там нормально до следующей травли? Напоследок...
      Шустрик включил синтезатор голоса.
      - Завтра! - поспешил он заверить несчастного. - Завтра же будет прежний директор. Этот сбежал.
      - Да ну! - обрадовался Шнур. - Уличили, значит, ворюгу! Жалко, что сбежал: тюрьма по нему плачет. А наворовал много - деньги пачками лежат в сейфе.
      - Что?! - выкрикнул Мурзилка своим голосом. - Деньги ещё в конторе?!
      Шнур в испуге отпрыгнул метра на два.
      - Деньги до сих пор ещё в сейфе? - Мурзилка заговорил через синтезатор.
      - Тьфу ты! - успокоился Шнур и снова подошёл к "Лисе". - Ты эти свои цирковые замашки брось, до инфаркта доведёшь. Денежки его там, в сейфе, сам видел. В контору лазать рискованно, зато тепло и объедки остаются. Деликатесы, прямо из ресторана. Только об этом никому! Ну, про объедки...
      А рыжая его уже не слушала. Во весь опор она мчалась к зелёному домику с табличкой "Администрация". Толстомясов должен был прийти за своими деньгами, он мог появиться здесь в любую минуту.
      Глава четырнадцатая
      КОШМАР НА КРОНВЕРКСКОМ
      К появлению Толстомясова всё было готово. Беглый директор крался к своей конторе, перебегая от дерева к дереву на цыпочках и пугливо озираясь. Взбежав на порог и в последний раз стрельнув глазами по сторонам, дядя Петя юркнул за дверь конторы.
      В кабинете всё находилось на своих местах, значит, его ещё не хватились по-настоящему... Дрожащими руками он выбрал из связки необходимый ключ и двинулся к сейфу. Но что это? Из замочной скважины бронированной дверцы торчит свёрнутая в трубочку бумажка. Это записка; микроскопический текст будто отпечатан на крошечном принтере.