-- Стой!! -- крикнули они, остановившись одновременно.
      С помощью нескольких слов и отчаянных жестов Карлуша сумел убедить Чека, что бежать надо вверх.
      И действительно, до площадки кратера оставалось совсем немного, в то время как от лагеря их отделяло не меньше часа пути. И друзья во все лопатки припустили вверх по тоннелю. За их спинами послушно гремели своими башмаками роботы.
      Площадка находилась уже совсем близко, на ровном месте такое расстояние можно было преодолеть в считанные секунды. Но подъем становился все круче, и друзья совершенно выбились из сил. Зловещим эхом разнеслись по пещере первые раскаты грома. Вот-вот должен был хлынуть проливной дождь.
      Часто, в критические минуты опасности, в голову моментально приходит единственно правильное спасительное решение. Прерывисто дыша и начиная, как всегда, от волнения заикаться, Чек кивнул в сторону здоровенных роботов:
      -- М-могли бы и н-нас...
      -- Что? -- не понял Карлуша.
      -- В-вынести.
      Карлуша понял, и лицо его посветлело.
      -- На колени! -- крикнул он "Бобику".
      "Бобик" послушно опустился на колени. Карлуша вскочил на него верхом и завопил, не помня себя:
      -- Гони вверх!!!
      Чек оседлал "Трезора", и железные лошадки в два счета вынесли всадников на поверхность.
      В кратере было темно. Где-то наверху тоскливо завывал ветер, первые капли дождя шлепнулись рядом.
      Карлуша и Чек слезли с роботов и огляделись.
      Электрические фонари потерялись во время бешеной скачки, и в первый момент показалось, что космического корабля здесь больше нет. В прошлый раз он ярко светился и мигал иллюминаторами, как новогодняя елка. Ничего такого сейчас не было, в кратере царили тишина и мрак.
      Но вот небо рассекла вспышка молнии, и яркий свет на мгновенье озарил все вокруг.
      Летательный аппарат с погашенными огнями стоял на прежнем месте. А с противоположной стороны площадки, огибая по окружности силовое поле аппарата, к путешественникам приближались тени роботов-стражников.
      Увидев рядом с гномами "Бобика" и "Трезора", они в нерешительности остановились.
      -- Ну что же вы встали, идиоты! -- послышался из темноты голос гномы. -- Хватайте их всех!
      Стражники послушно двинулись вперед. Всего несколько шагов, несколько мгновений отделяли их от прижавшихся к каменной стене путешественников.
      -- Ну что же вы! -- крикнул Карлуша. -- Бобик! Трезор! Защищайте же нас быстрее!
      И в тот момент, когда стальная рука почти его коснулась, послышался громкий хруст, лязг, удар -- и первый стражник с переломанной пополам рукой и перебитой шеей отлетел в сторону.
      Загородив собой Карлушу, "Бобик" ожидал следующего нападения.
      У Чека дела обстояли следующим образом. Одной рукой "Трезор" прижимал своего противника к туловищу, а другой откручивал ему голову. Оборвав толстый пучок разноцветных проводов, он отшвырнул ее как ненужный хлам.
      Бессмысленно хлопая выкатившимися глазами и раскрывая рот как рыба, выброшенная на берег, голова подкатилась прямо к ногам стоявшего в темноте гномы. Некоторое время он смотрел на нее с нескрываемым презрением, затем повернулся и исчез в темноте тоннеля. Железные ворота захлопнулись.
      Невеселая участь постигла также "Четвертого" и "Пятого". Одного из них разнес на куски "Бобик", который молотил противника о силовое поле летательного аппарата, пока из него не посыпалось железо. Другого "Трезор" сбил ударом ноги в каменную воронку, и тот покатился, гремя, как старое корыто.
      Выполнив свою работу, "барбосы" встали в сторонке, ожидая дальнейших приказаний.
      А ливень хлестал уже в полную силу. Бурля и закручиваясь, вода уносила с собой останки побежденных противников. Постепенно она стала заполнять кратер, было уже по колено, и вода продолжала быстро прибывать. Воронка стремительно засасывала в тоннель все, что попадало в водоворот. Оставаться здесь становилось опасно.
      -- Уровень приближается к критическому уровню, -- бесстрастно констатировали роботы. -- Через двадцать шесть... двадцать пять... двадцать четыре... двадцать три... секунды наши механизмы выйдут из строя.
      -- Наши, -- заметил Чек, -- тоже могут...
      Потоки дождя, сопровождаемые молниями и раскатами грома, продолжали заливать кратер. Обрушиваясь сплошным потоком на защитную оболочку летательного аппарата, ливень четко обрисовал ее выпуклую, сферическую, будто отлитую из стекла форму. Между сферой и каменными стенами кратера кипела и бурлила вода.
      -- До критического уровня осталось десять секунд, -- продребезжали роботы. -- Девять секунд... восемь секунд... семь секунд...
      Карлуша в отчаянии заколотил кулаками по поверхности сферы:
      -- Эй! Кто-нибудь! Помогите!..
      И вдруг летательный аппарат вспыхнул огнями.
      В ту же секунду друзья ощутили перед собой пустоту, провалились куда-то вперед и упали, увлекаемые хлынувшей лавиной воды.
      Не дожидаясь на этот раз приказаний, "барбосы" шагнули вперед и подхватили своих хозяев за шивороты. Сферическое силовое поле вновь захлопнулось, и стало тихо. В этой тишине отчетливо прозвучало урчание уходящей куда-то воды.
      Стало так тихо, что у Карлуши и Чека заложило уши.
      Дверца летательного аппарата отворилась, и по лесенке навстречу друзьям спустился тот самый бородатый гном.
      Глава семнадцатая
      На "Волчке".
      Связи быть не может.
      Тайна готова приоткрыться
      -- Ну, здравствуйте, голубчики, -- добродушно сказал гном, остановившись перед двумя приятелями и разглядывая их с ног до головы. -Немножко промокли?
      От Карлуши и Чека валил пар, вода стекала с них ручьями.
      Гном не спеша обошел их по кругу, опасливо поглядывая на "Бобика" и "Трезора".
      -- Разрешите представиться, -- сказал он наконец с некоторой торжественностью. -- Главный навигатор, капитан межгалактического трансмобильного космического корабля, адмирал Прим Бамбас.
      Гном важно заложил руки за спину, выставил вперед ногу и приосанился. Он был одет в китель полувоенного типа, брюки-галифе с тесемочками внизу и мягкие домашние тапочки. Под расстегнутыми верхними пуговицами кителя просматривалось теплое розовое белье, на ногах были полосатые носочки. Борода его при свете оказалась не белой, а ярко-рыжей.
      Карлуша тоже решил не ударить в грязь лицом и представился:
      -- Космический путешественник и мореплаватель, почетный член морской экспедиции гномов Песочного города, капитан Карлуша.
      Чек с уважением покосился на приятеля и представился:
      -- Главный консультант по общим вопросам.
      Все трое с достоинством кивнули, шаркнули ножками, и адмирал Прим Бамбас сделал пригласительный жест рукой в сторону трапа.
      Корабль, носивший название "Волчок", имел форму выпуклого диска и размер не менее пятидесяти шагов в поперечнике. По окружности располагались два ряда иллюминаторов. Он стоял на трех железных лапах, словно гигантское насекомое.
      Карлуша и Чек стали подниматься вслед за адмиралом по узкой лесенке. Колени у них от волнения так дрожали, что на первой же ступеньке Карлуша оступился, выронил рюкзак и едва сам удержался на ногах. Из рюкзака вывалилась рация и закувыркалась к темнеющему под летательным аппаратом сточному отверстию. Карлуша осторожно подполз к краю, подобрал рацию и сунул обратно в рюкзак. Из глубины тянуло прохладой и доносился колодезный плеск воды.
      Пригласив на борт гномов, Прим Бамбас наотрез отказался пускать роботов "Бобика" и "Трезора".
      -- Поймите меня правильно, -- говорил он. -- У этих болванов уже по меньшей мере два раза меняли программу -- без специального оборудования, без сопроводительных документов... Можно только догадываться, какая каша теперь у них в голове.
      -- Ладно, оставайтесь, -- с сожалением в голосе приказал роботам Карлуша. -- Смотрите, чтоб все было в порядке...
      Роботы послушно вернулись на площадку и замерли по стойке "смирно".
      Вскарабкавшись по лесенке, адмирал вложил ладонь в специальную выемку, и дверца распахнулась. Пригнувшись, все трое, один за другим, исчезли в отверстии.
      Вправо и влево уходил тускло освещенный, узкий коридорчик с круглыми иллюминаторами наружу и дверьми внутрь.
      -- Пройдемте в статор, -- предложил хозяин, и друзья проследовали за ним в круглую комнату, расположенную в центре этажа.
      Комната была обставлена красивой мебелью, имелся буфет, аудио-видео и вообще, как говорится, все удобства. Посередине стояла круглая тумба, на которой под стеклянным колпаком вращался, зависнув в воздухе или в вакууме, стальной диск.
      Адмирал усадил гостей в глубокие кресла и хлопнул в ладоши. Явилась одетая в крахмальный передничек и кружевной чепчик, разрумяненная и раскрашенная как кукла служанка.
      -- Подай чего-нибудь закусить, -- распорядился хозяин.
      Служанка отреагировала монотонным и дребезжащим голосом:
      -- Чай. Кофе. Фрукты. Сладкое. Соленое. Кислое...
      Карлуша и Чек удивленно подняли на нее глаза.
      -- Да, да, -- вздохнул адмирал. -- Дурища из той же типовой серии. Коротаю здесь с этой... дурой седьмой год. Хоть бы кто-нибудь ей программу поменял, что ли. Да заткнись ты! -- прикрикнул он на служанку, которая равнодушно продолжала перечислять всевозможные свойства продуктов и уже добралась до слова "терпкое".
      Машина послушно замолкла.
      -- Кстати, вы случайно не программисты? -- поинтересовался адмирал без особой надежды в голосе.
      Друзья отрицательно помотали головами.
      -- Ну, я так и думал. Ладно, как-нибудь переживу еще пару дней... Так что вам подать?
      -- Ну, может быть, чаю?.. -- сказал Карлуша из вежливости.
      Чек кивнул в знак согласия. Они сидели в мокрой одежде и подогреться изнутри сейчас бы не помешало.
      -- Что стоишь! -- гаркнул Прим Бамбас. -- Слышала, что эти господа просят чаю?..
      Механическая служанка поспешно удалилась, а хозяин извиняющимся тоном обратился к своим гостям:
      -- Вы извините, что я при вас... Уже привык. Поговорить-то не с кем. Вот так и живем. Обиделась бы хоть раз, я не знаю, скандал закатила, что ли... Иногда кажется, вот-вот с ума сойду.
      Служанка принесла чай, вазочки с печеньем и конфетами.
      -- И что же, вы тут совсем один? -- поинтересовался Карлуша для разговора, прихлебывая горячий чай.
      -- Вообразите, совсем один! Сижу тут уже без малого семь лет, один как сыч.
      -- А вы, простите, откуда к нам прилетели?
      -- Ну, не то чтобы прилетели... Это мы сюда, как бы сказать, телетранспортировались.
      -- И что же, связи нет со своими?
      -- Это с кем?
      -- Ну, откуда вы прилетели.
      -- Да какая может быть связь... Такой связи еще не придумали.
      -- Неужели так далеко?
      Адмирал посмотрел на гостя непонимающе:
      -- Вы это в каком смысле?
      -- Ну, планета ваша от Земли далеко?
      Адмирал наконец понял, о чем идет речь, и весело рассмеялся:
      -- Да уж, это, наверное, далеко! Очень отсюда далеко!..
      Карлуша разозлился. Выглядело так, будто он сказал глупость и теперь собеседник над ним смеется.
      -- Послушайте! Да объясните наконец, в чем дело! -- воскликнул он с обидой в голосе. -- Откуда вы здесь взялись со своими роботами и что здесь вообще происходит?!
      -- Хорошо, хорошо, голубчик, не кипятитесь. Всему свое время. А что касается роботов, то они давно уже не мои. Насчет роботов вы у Курносика полюбопытствуйте. Мне, думаете, нужны эти роботы? От этих роботов надо теперь подальше держаться. А кстати, кто это ваших перепрограммировал?
      -- Это Взломщик постарался. Он у нас самый лучший электронщик.
      -- Отличная работа. Как это они... -- Прим Бамбас сделал несколько неловких боксерских движений. -- Если у вас такие умельцы, то мы здесь живо наведем порядок. Нам, главное, за два дня управиться; тогда, может, все и обойдется... Вы буквально вселяете в меня надежду! А этот Курносик будет работать у меня уборщицей. Эй, Матрешка! -- окликнул он служанку. -- Скоро Курносик у тебя младшим помощником будет, хочешь?
      -- Не следует так говорить о господине Курносике, -- укоризненно задребезжала "Матрешка". -- Он занимает ответственную должность и имеет многочисленные...
      -- Пшла вон! -- отрывисто гаркнул Прим Бамбас, и "Матрешка", прервавшись на полуслове, испарилась.
      -- Простите, а кто это такой -- Курносик? -- поинтересовался Карлуша, начиная смутно о чем-то догадываться. -- Это не его случайно называют здесь директором?
      -- ЗДЕСЬ его называют тупоголовым недоумком. Директор!.. Единственное, на что хватило ума этому директору, так это на то, чтобы превратить свой череп в груду металлолома.
      -- Как же это? Разве он... не гном? -- удивился Карлуша.
      Адмирал Прим Бамбас, хитро прищурясь, посмотрел на двух приятелей. Простодушные физиономии Карлуши и Чека располагали к откровенности. И, придвинув к себе вазу с засахаренными орешками, он начал понемногу приоткрывать завесу над тайной острова Голубой Звезды.
      Глава восемнадцатая
      Экипаж -- двое.
      Бунт на трансгалактическом корабле.
      Нецензурное ругательство
      -- Инженер Курносик был главным и единственным специалистом-робототехником на "Волчке", -- начал свой рассказ Прим Бамбас. -- Гном он был так себе, не очень приятный. Хвастлив, заносчив. Но дело свое знал, работал много и увлеченно. Беспокойный был гном, все время норовил выпрыгнуть из собственных штанов... М-да... Так вот, получаем мы приказ перебросить пятнадцать душ трудоголиков и пятнадцать душ голодранцев на Землю по программе Созидания Будущего.
      -- Простите, -- вмешался Карлуша, -- а кто это такие -- трудоголики и голодранцы? И еще дальше вы что-то непонятное сказали...
      -- Да?.. -- почесал бороду адмирал. -- Ну, трудоголики -- это... Нет, знаете, я про это отдельно расскажу, иначе сам запутаюсь. Я вам про Курносика рассказываю? Вот и слушайте, а вопросы будете после задавать. Так вот... Я, стало быть, с самого начала не очень-то хотел этого Курносика брать на корабль. Весь экипаж -- двое гномов: командир да инженер. На первом этаже -- роботы с арестантами. С роботами, сами понимаете, особенно не поговоришь. А с арестантами разговаривать вообще запрещено. Но мне его на Колобке главный инженер навязал. Это, говорит, наш лучший специалист. Гордость, говорит, робототехники. Я, говорит, в таком ответственном деле никому другому не доверяю. А Курносику это он, значит, доверял.
      Ну, приказ есть приказ. У нас приказы не обсуждают.
      Да и сам Курносик этот, как мне показалось, за последнее время вроде как сильно изменился. Спокойнее стал, что ли... Я тогда еще не знал, что это в нем за перемены происходят.
      Ну, погрузились на "Волчок".
      Старт.
      Четыре минуты телетранспортируемся.
      Вот она, Солнечная система, все верно, все чин чинарем.
      Летим на Землю.
      У нас тут, на этом острове, давно местечко насижено.
      Лететь в космосе -- не телетранспортироваться. Времени нужно месяц, да горючего для посадки тыщу ведер.
      Летим, значит, скучаем.
      Вернее, это я скучаю. А Курносик все в лаборатории запирается, что-то там колдует. Со мною почти не разговаривает, обедать не выходит. Ну, думаю, гном научными проблемами увлечен, не буду ему мешать.
      Подлетаем, выходим на орбиту, я сажаю корабль на остров, точно в эту дыру, в кратер то есть. Работа, доложу я вам, точная, ювелирная! После такой работы устал как собака. Сижу здесь в статоре. Ноги вытянул, голову откинул, глаза прикрыл.
      Слышу -- кто-то входит. Открыл глаза и вижу Курносика с двумя роботами по бокам. Вид у него какой-то странный -- солнцезащитные очки нацепил, пиджак какой-то серебристый, блестящий...
      Я ему говорю: "Ты куда это вырядился, клоун?"
      А он мне не своим голосом: "Сидите на месте и не двигайтесь".
      Я вскочил было, но меня тут же роботы скрутили, усадили и встали позади кресла. Вроде как стерегут, чтобы я не убежал.
      В это время все арестанты с "Волчка" и дали деру.
      Я ему говорю: "Ты что, идиот, сбрендил? Нюх потерял? На кого покусился, сволочь!"
      А он в какой-то несвойственной ему манере говорит: "Рекомендую вам меня выслушать. Вполне вероятно, что такой возможности вам в дальнейшем не представится".
      Я думаю: "Точно, спятил. Лучше его сейчас не раздражать, после разберемся..."
      Этот псих продолжает: "Прежде всего убедительно прошу вас никогда более не именовать меня этим нелепым прозвищем, каковое мне было присвоено в связи с явной и, вероятнее всего, злонамеренной ошибкой. (Это, значит, ему имя Курносик не нравится.) В противном случае по отношению к вам будут приняты адекватные и, уверяю вас, достаточно жестокие меры".
      Я за ним внимательно слежу, стараюсь не раздражать. "Как же вас именовать?" -- говорю.
      "Зовите меня просто директором", -- отвечает.
      Сейчас, думаю, самое время ему в морду плюнуть и расхохотаться...
      А он говорит: "Ваш мозг, равно как и мозг всякого другого гномы, весьма несовершенен. Я же сумел улучшить способности своего мыслительного аппарата почти безгранично. Отныне я могу запоминать, вычислять, анализировать и принимать решения на уровне самого совершенного компьютера".
      Короче выясняется, что этот псих еще на Колобке (это планета наша так называется -- Колобок) додумался вживлять в свой мозг электронные схемы. Делал это при помощи им же натасканных роботов. За тот месяц, что мы были в космосе, он доулучшал себя окончательно: по сути превратился из гномы в робота. Голова у него изнутри полностью механическая, но тело еще живое. Поэтому он носит пиджак с защитным покрытием, бережет сердце. Старые мозги у него в стеклянной банке хранятся, в питательном растворе. Я так думаю, что если его изловить да усыпить, то можно было бы их обратно вправить. А? Как вы думаете? Черепушку вскрыть, всю железную дребедень вытрясти, а мозги на место вправить. Как вы на это смотрите?
      -- Это конечно, -- неуверенно согласился Карлуша, который многое из сказанного не понял, но главное все же ухватил. -- Только его поймать надо сначала. А у него здесь целая армия этих... цириков.
      Адмирал вздрогнул.
      -- Кого-кого? -- переспросил он настороженно.
      -- Этих, цириков ваших, кого же еще?
      Некоторое время адмирал испуганно смотрел на Карлушу.
      -- Да как же это... Что вы такое говорите?
      -- А что? Я ничего такого не сказал, -- удивился Карлуша.
      -- Но как же, -- настаивал Прим Бамбас. -- Вы только что произнесли ужасное, недопустимое ругательство!
      -- Ругательство? Вот еще!
      -- Да, да! Возмутительное, нецензурное и отвратительное бранное слово! Так выражаются только неисправимые негодяи арестанты, желая тем самым оскорбить и унизить направляющих их на путь истинный и, по сути, желающих им добра гномов!
      Чек что-то зашептал Карлуше на ухо, и тот воскликнул:
      -- Ах, так это, наверное, у вас цириков так называют!
      Адмирал вскочил и гордо поднял голову. Его маленькие глазки метали молнии, а поднятая торчком взъерошенная рыжая борода подрагивала.
      -- Ой, извините! -- испугался Карлуша. -- Мы даже не знали, что это нехорошее слово. Честное слово, я его только здесь первый раз и услышал!
      Адмирал немного успокоился и уселся обратно в кресло.
      -- Никогда больше этого не говорите. Единственным оправданием для вас служит очевидное незнание общепринятых у нас на планете этических норм.
      -- Но ведь так называют роботов, а не гномов! -- попытался во что бы то ни стало разобраться до конца Карлуша.
      -- Разумеется. Но данное оскорбление в широком смысле относится и к тем, кто руководит конвоированием арестантов, а поскольку я также являюсь...
      -- Понятно, понятно! Мы обещаем, что никогда больше не скажем... этого слова, -- пообещал Карлуша. -- Вы мне объясните другое, -- поспешил он переменить тему. -- Объясните, что это за круги вокруг вас образовались? Вот этот, что вокруг корабля, будто стеклянный. А тот, что в море, и вовсе какой-то странный, невидимый...
      Адмирал поднялся и шагнул к стоящей в центре комнаты круглой тумбе...
      Глава девятнадцатая
      Хронооболочка.
      Очередная попытка проникновения.
      Опять гости
      Адмирал поднялся и шагнул к стоящей в центре комнаты круглой тумбе с вращающимся диском. Костяшками пальцев он постучал по невидимому колпаку.
      -- Как вы думаете, из какого материала изготовлена эта сфера?
      -- Может быть, стеклянная? -- неуверенно предположил Карлуша.
      -- Отнюдь! -- Адмирал Прим Бамбас торжественно поднял указательный палец. -- Отнюдь! Эта сфера изготовлена из ткани времени.
      Наступила театральная пауза.
      -- Да, да! -- продолжал Прим Бамбас. -- Гномы с планеты Колобок системы Голубой Звезды полностью обуздали и заставили работать на себя неуловимое, утекающее, ускользающее время! Подойдите сюда.
      Карлуша и Чек осторожно приблизились к тумбе.
      -- Потрогайте, не бойтесь.
      Приятели осторожно потрогали прозрачную невидимую сферу. Поверхность была прохладной и гладкой на ощупь.
      -- Она абсолютно невидима, поскольку не отражает света, и абсолютно неуязвима. Содержащаяся в воздухе влага конденсируется на ее поверхности и делает ее похожей на стекло. Ее, конечно, можно сделать и видимой, если обсыпать, допустим, мелом или облить краской. Но стоит уменьшить скорость вращения динамика, и оболочка исчезнет...
      С этими словами адмирал взял в руку карандаш и нажал кнопку на пульте. Ладонь Карлуши, лежавшая на невидимой поверхности, вздрогнула, перестав ощущать под собой опору.
      -- Теперь держите руки подальше и наблюдайте за карандашом.
      Друзья быстро спрятали руки за спину, а Прим Бамбас снова нажал какую-то кнопку.
      Послышался легкий щелчок, и ровно срезанная половинка карандаша упала на тумбу внутрь круга. Другая половинка осталась в руке адмирала.
      -- А? Ловко? -- сказал он хвастливо. -- Все дело в том, что при определенной скорости вращения этой пластинки, которая называется динамиком, -- скорости, превышающей скорость света, -- вокруг динамика происходят любопытные изменения. В режиме "два-икс", например, динамик такой конфигурации дает эффект защитной хронооболочки вокруг корабля и одновременно эффект большой оптической сферы, делающей невидимым со стороны весь район приземления. Ведь на ваших ракетах тоже имеется антиметеоритная защита?
      -- Да, кажется, что-то такое есть, -- неуверенно подтвердил Карлуша.
      -- Но ваша защита имеет полевой характер, а наша -- временной.
      -- Как это понять -- временной?
      -- Ну, вообразите себе мыльный пузырь, поверхность которого существует в другом времени. Допустим, на секунду раньше, чем есть на самом деле. Часы, допустим, бьют полдень, а пленка пузыря существует во времени без одной секунды полдень. Понимаете?
      -- Ну... так...
      Адмирал в возбуждении забегал вокруг тумбы, заложив руки за спину и меча на слушателей торжествующие взгляды. Он продолжал:
      -- Если вы захотите, чтобы пузырь лопнул, что вы сделаете?
      -- Можно ткнуть пальцем, -- предложил Карлуша.
      -- Правильно! А теперь представьте, что вы ткнули в пузырь пальцем, когда пробило полдень, а пленка пузыря живет еще в пространстве, которое за секунду до полудня. Ткнули, а ему ничего! Ткнули еще раз, а ему опять ничего, он снова на секунду запаздывает. Это хорошо еще, если вы палец себе не сломаете, ведь тверже поверхности, чем эта, -- Прим Бамбас постучал обрезком карандаша по невидимой сфере, -- не бывает! Вы в этот временной пузырь можете хоть из пушки палить, ничего ему не будет, потому что его как бы и нет... Понимаете?
      Карлуша напряженно поморщился, Чек почесал затылок, сдвинув на глаза тюбетейку.
      -- Вы понимаете, этот болван Курносик со своим ходячим металлоломом пытается просверлить хронооболочку сверлом! -- Прим Бамбас захохотал. -- Он до меня хочет добраться! Неужели не смешно? Ха-ха-ха! Изготовил алмазный наконечник, уложил рельсы -- и сверлит!.. Ха-ха-ха!
      От смеха адмирал закашлялся, упал в кресло и долго не мог прийти в себя и успокоиться.
      Карлуше показалось, что хозяин "Волчка" только на первый взгляд кажется таким веселым и беззаботным, а на самом деле то положение, в котором он находится, его чрезвычайно тяготит и действует ему на нервы.
      -- Почему же вы не вернетесь к себе на Голубую звезду? -- спросил Карлуша.
      -- Как же я вернусь, если главный динамик трансгалактического перемещения находится у Курносика! -- воскликнул адмирал, чуть не плача.
      -- Ах вот оно что... Стало быть, нужно эту штуку у него отнять!
      -- Правильно соображаете. И в этом деле я рассчитываю на вашу помощь.
      В комнате появилась "Матрешка" и сообщила:
      -- Господин Курносик вновь пытается нанести вам визит.
      -- А, понятно. Опять принялся сверлить пузырь. То есть, тьфу, не пузырь, а хронооболочку.
      -- Только я не понимаю, -- подал голос Чек, -- что же, этот ваш Курносик не знает, что сверлом ее не взять?
      -- Представьте себе, не знает! У нас у каждого очень узкая специализация. Я, например, ни бельмеса не смыслю в электронике. У себя дома даже кухонный комбайн не могу самостоятельно перепрограммировать. А Курносик не сможет отличить трансмобильный корабль от скороварки. Вот и сверлит. Хотите, я над ним шутку сыграю?
      Адмирал включил один из расположенных под потолком мониторов, и на экране появилось изображение той части кратера, где возле сверла-вагонетки опять суетились директор и несколько роботов.
      Вагонетка разгонялась откуда-то из глубины тоннеля и врезалась в невидимую оболочку. Сверло стремительно вращалось, пробуксовывая, затем вагонетка снова откатывалась в тоннель -- и все сначала.
      -- Вот, полюбуйтесь, -- сказал адмирал, -- какие причудливые формы может принимать здоровая инициатива в сочетании с полным идиотизмом. А теперь смотрите.
      Прим Бамбас положил ладонь на пульт, и в тот момент, когда вагонетка в очередной раз прижала сверло к хронооболочке, быстро нажал одну за другой две кнопки. Так быстро, что лампочки только перемигнулись. Этого хватило ровно для того, чтобы разрезать вагонетку пополам. Передняя ее часть покатилась к центру площадки и, по всей видимости, провалилась в сточную дыру. Задняя часть, с ровным поперечным срезом, осталась за пределами "магического круга" и завалилась куда-то набок.
      Вагонетку постигла та же участь, что и незадолго до этого деревянный карандаш: в то время как Прим Бамбас отключил сферу, машина по инерции подалась вперед, но он тут же нажал на другую кнопку, и вновь возникшая в этот момент хронооболочка разрезала вагонетку пополам, как кусок подтаявшего масла.
      Адмирал захохотал и захлопал в ладоши, а Чек шепнул приятелю:
      -- Слушай, а ведь он мог бы и нас так... хлоп -- и пополам!..
      Карлуша ничего не ответил, но почувствовал, как холодок пробежал у него по спине. Он передернул плечами и сказал, обращаясь к адмиралу:
      -- Вы бы с этим делом... как бы это... поосторожнее. Так когда-нибудь можете и гнома поранить.
      -- А это смотря какой гном! -- кровожадно заявил Прим Бамбас. -- Иной раз такой гном попадется, что его не то что поранить, а в бараний рог хочется скрутить и в порошок стереть.
      По правде говоря, адмирал Прим Бамбас только делал вид, что он такой жестокий и беспощадный. На самом деле он был добродушный и веселый. Просто он любил прихвастнуть и порисоваться, особенно перед теми, кто еще хорошенько с ним не знаком. Но оба приятеля этого, конечно, не знали и поглядывали на грозного адмирала с опаской.
      О чем-то пошептавшись, они решительно поднялись.
      -- Знаете, нам пора, -- сказал Карлуша. -- Дождь закончился, да и нас, наверное, уже хватились...
      -- А разве никто не знает, что вы сюда отправились?
      Сказать было нечего. Несерьезная записка со словами "ушли в разведку" не считалась. Теперь они хотели одного: поскорее вернуться в лагерь и увидеть своих друзей.
      Глядя на их замешательство, адмирал сказал озабоченно:
      -- Ну, тогда вам действительно пора. Идите... если не страшно.
      Произнося эти слова, Прим Бамбас имел в виду опасность, которую представляют роботы, а также трудности путешествия через пещеру. Однако два друга истолковали его слова по-другому. Теперь они молчали и нерешительно топтались на месте.
      -- А вы нас п-пропустите? -- пролепетал Чек.
      -- Пропущу, конечно, о чем речь, -- беззаботно ответил адмирал, осматривая кратер через экраны слежения. -- Только вы снова приходите, вместе со своими друзьями.
      -- А вы не... з-захлопнете?
      -- Это в каком смысле?
      Последовала неловкая пауза. По счастью, адмирал не успел понять истинную причину нерешительности своих гостей, иначе бы он не на шутку обиделся. Неловкость ситуации сгладило появление "Матрешки".
      -- Хозяин, к вам опять гости!
      Карлуша и Чек выглянули в иллюминатор -- и оторопели. В кратере появились Студент, Взломщик, Глюк, Кроха и Зубрилка. Они, по всей видимости, только что выбрались из пещеры и теперь разглядывали "Волчок" и ощупывали руками хронооболочку.
      -- Ой, смотрите, там наши! -- закричал Карлуша. -- Смотрите, они нам знаки показывают, кричат. Пропустите, пропустите их скорее!
      Прим Бамбас нажал кнопку на пульте, и ладонь Студента, ощупывающая невидимую сферу, провалилась в пустоту. Он осторожно шагнул вперед, что-то сказал остальным, и они тоже не спеша начали приближаться к "Волчку". Взломщик задержался у стоящих по стойке "смирно" "Бобика" и "Трезора", и те ему что-то отрапортовали.
      Убедившись, что за пределами "магического круга" никого не осталось, адмирал нажатием кнопки восстановил хронооболочку.
      -- Ну, раз такое дело, пойдемте встречать ваших друзей, -- сказал он Карлуше и Чеку, которые очень обрадовались, увидев Студента и Глюка на свободе.
      Глава двадцатая
      Сколько прошло времени?
      История вопроса.
      Алмазный шар величиной с дом
      Пока хозяин "Волчка" расшаркивался с вновь прибывшими, к двум приятелям приблизилась Зубрилка и раздраженно зашептала:
      -- Вам это так просто не сойдет, я вам... я вас...
      -- А что такое? -- искренне удивился Карлуша.