В номер без стука ввалились Мига и Крабс. На них было жалко смотреть: грязные, худые, в изорванной одежде, с красными, обезумевшими глазами.

– Где господин министр? – просипел Крабс, тяжело дыша. – Нам сказали, что он здесь…

– А который вам нужен? – поинтересовался Бигль. Вместе с Болтиком они сидели на диване и прикрывались развернутыми газетами.

– Господин Тайный министр, это вы!

– Допустим, это я. А вы кто такие?

– Господин министр! В полиции нас даже не стали слушать, но, по счастью, кто-то из ваших личных сотрудников оказался рядом и посоветовал, где вас можно найти…

– Так в чем же дело?

– Господин министр…

– Послушайте, Крабс, на кого вы похожи! – шагнул к нему Бигль. – Я вас едва признал!

– Ах, господин министр, вы даже не представляете себе, чего мы натерпелись с того самого дня, когда вы посоветовали нам обратиться к этим…

– Ни слова больше! – Бигль предостерегающе поднял руку. – То, что вы намерены сейчас сказать, является государственной тайной!

– Хорошо, хорошо, господин министр, ни слова больше, как прикажете.

– Так что же, вам удалось сбежать из банды?

– Мы с самого начала хотели сдаться, но Ханаконда удерживал нас насильно, он бил нас!..

У Крабса из глаз брызнули слезы, он разрыдался, не в силах больше говорить.

– Может быть, вы, Мигс, объясните нам, в чем дело? – обратился Бигль ко второму чумазому субъекту.

– Они собираются захватить телебашню, – угрюмо доложил Мига.

– Когда?! – вскричал Бигль.

– Да может статься, что они уже там…

– Что?! – Бигль бросился к телефону, а Крабс поднял заплаканную физиономию на второго министра.

– Им нужен был ветр-аха-лет, – выговорил он, всхлипывая и размазывая слезы по грязным щекам. – Они хотели угнать верт-аха-алет и лететь к ба-ашне. Мы спрята-ались в лесу, а потом за нами гнался Рос-амаха…

– Это какой Росомаха? – поинтересовался Болтик. – Тот, который пропал без вести?

– Да, дикий ко-ротышка.

– Чего-чего?..

– Росомаха стал диким коротышкой.

А Бигль в это время уже отдавал по телефону судьбоносные для всего подлунного мира распоряжения:

– Внимание, внимание! Передать информацию по цепочке: СИРОП В ТРУБЫ! СИРОП В ТРУБЫ! Срочно!

Бигль отстучал на трубке ещё один номер:

– Ригль, вы готовы? (Лейтенант Ригль руководил обороной телецентра.) Что? Уже?!. Почему!!!

Бигль уронил трубку. Он был бледен, по его лицу катились капли пота.

– Они уже там, – произнес он еле слышно. – Никто не ожидал… всё произошло слишком быстро.

Часом раньше в пустынном переулке остановился тёмно-зелёный «Циклоп» повышенной проходимости и из него вышли двое коротышек. Они молча осмотрелись по сторонам, достали из багажника четыре канистры с бензином и, сгибаясь под их тяжестью, засеменили к автостоянке, занимавшей всю площадь перед телевизионной башней. Остановившись в проходе между тесными рядами автомобилей, первый начал отворачивать крышки. Но второй, одноглазый, сказал ему:

– Погоди, Тефтель, осталось ещё четыре минуты. Шеф любит, чтобы всё было точно.

Оба присели на канистры, и Тефтель проворчал:

– Что толку с этих минут, если полыхать будет всю ночь? Этих минут хватит, чтобы нас здесь арестовали: полицию наверняка уже подняли на ноги. Надо было пристукнуть Мигу и Крабса ещё тогда, когда они в первый раз к нам заявились.

– Пора, – сказал Жмурик, поднялся и начал откручивать крышки.

Опрокинув канистры, они начали щедро поливать асфальт. Бензин глухо булькал и струился под машины, готовый вспыхнуть от малейшей искры.

– Эй, что вы делаете! – крикнул сторож, высунувшись из своей кабинки и принюхиваясь.

– Беги отсюда, студент, – посоветовал Тефтель, едва на него взглянув. – Сейчас здесь будет жарко.

Несколько секунд сторож ещё стоял, силясь что-то сказать, но потом повернулся и молча припустил прочь во все лопатки.

Когда весь бензин оказался на асфальте, Жмурик достал спички и поджег закатившийся на край стоянки ручеек. Синее пламя скользнуло под брюхами автомобилей и внезапно ахнуло ярким заревом.

Поджигатели спокойно вернулись в переулок и залезли в машину. Свое дело они сделали, оставалось только ждать от шефа новых распоряжений.

Вот взорвался первый бензобак, второй, третий… «Циклоп» содрогнулся, в окрасившемся заревом пожара вечернем небе замелькали обломки – колёса и куски искорёженного металла. Беспорядочный грохот нарастал с каждой минутой, небо заволокли чёрные клубы дыма.

– Ну где же они? – забеспокоился Тефтель. – Тебе что-нибудь слышно?

Жмурик опустил стекло и с улыбкой закивал: за канонадой, криками и сиренами слабо, но прослушивался рокот скрытого за дымовой завесой вертолёта.

– Прыгай, – приказал Ханаконда.

– Ничего… – гортанно прорычал Росомаха, – не видно…

– Прыгай!

– Дым… темно… я не вижу…

Ханаконда взвел затвор и приставил дуло автомата к виску заросшего шерстью полукоротышки.

– Хорошо, – прохрипел тот, – я прыгну. Опуститесь ниже. Ещё ниже.

В клубах дыма совсем рядом показалась мачта антенны, Росомаха сжался пружиной и прыгнул. Вертолёт пошёл вверх, но Ханаконда успел заметить, что Росомаха всеми четырьмя конечностями ухватился за металлическую арматуру.

Этим утром, когда Росомаха приплёлся в лесную хижину с поджатым хвостом и новой двойной порцией соли в мягкой части, Ханаконда в ярости едва не зашиб его кочергой. Казалось, все планы рухнули и придется ещё неделю вымачивать проклятую соль из ягодиц этого бестолкового звереныша. Но прошёл час, другой, и всем стало ясно, что новый заряд соли не причинил Росомахе никакого вреда, за исключением душевных и физических мучений.

Жмурик, Тефтель и Ханаконда начали совещаться и вскоре пришли к совершенно правильному выводу о том, что в данном случае зловредный фермер использовал патроны старого образца, в которых соль ещё не была отравлена гипнотическим порошком. И они решили действовать по оговорённому раньше плану.

По этому плану Мига и Крабс должны были взорвать автостоянку, чтобы отвлечь внимание полиции. Тем временем остальные, пользуясь дымовой завесой, темнотой и грохотом взрывов, могли незамеченными совершить посадку на вертолётной площадке, расположенной в верхней части башни. Но для этого кто-то должен был включить на площадке сигнальные огни, а прыжок с вертолёта на верхушку мачты антенны был способен совершить только наполовину превратившийся в обезьяну Росомаха. Как мы уже знаем, он проделал это с успехом.

Ловко цепляясь за железо пальцами рук и ног, Росомаха спустился на площадку. За дверцей электрического щитка он нащупал рубильник и решительно рванул его в верхнее положение. Посадочная площадка вспыхнула кольцом сигнальных огней.

За штурвалом сидел Хорёк; в школе телохранителей он прошел курс пилотирования вертолёта, поэтому посадка в центр светящегося кольца не вызвала у него затруднений. Сам вертолёт они тоже угнали легко, купив билеты для обзорного полета над городом и прогнав из машины экскурсантов вместе с пилотом.

Бандиты спрыгнули на бетонное покрытие и с автоматами наперевес двинулись по коридорам верхнего этажа студии. Росомаха скакал рядом, но безоружный – доверять автомат ему пока не решались. Коридоры были пусты: охрана и персонал, как они и рассчитывали, спустились вниз, где продолжали греметь взрывы.

Заметив в одной из аппаратных коротышку, Ханаконда подошёл к нему, смахнул дулом автомата с его головы наушники и прошипел:

– Студия прямого эфира.

Коротышка моментально понял вопрос и указал дрожащей рукой в сторону лифта.

– Номер, – прошипел Ханаконда.

– Пятьсот тридцать шесть, – пролепетал коротышка.

– За мной, – сказал Ханаконда. – Это на пятьдесят третьем этаже.

– То есть, – поправился коротышка, – я хотел сказать, шестьсот тридцать пять!..

Но бандиты уже шагали к лифту, и его никто не расслышал.

Сломленный своим внезапным поражением, Бигль сидел в кресле и расширенными глазами смотрел в одну точку. Болтик включил телевизор. Как министр Связи и участник сопротивления он разделял с Биглем ответственность за свершившееся злодеяние.

Экран вспыхнул, но вместо зачитывающего новые установки бандита там замелькали кадры включённого в вечернюю программу весёленького кинофильма.

Министры быстро переглянулись. Бигль схватил трубку, лихорадочно отбил номер и закричал:

– Ригль! Что у вас происходит? Они ещё не в студии?

– Они на пятьдесят третьем этаже, – отвечал Ригль, перекрикивая грохот всё ещё рвущихся на стоянке бензобаков.

– Почему они не вышли в эфир?

– Мы этого не понимаем, господин министр! Студия прямого эфира десятью этажами выше!

– Прекрасно, Ригль! Их оплошность может спасти всех нас!

Болтик выхватил у Бигля трубку и простучал по кнопкам. Министры прекрасно понимали друг друга, и теперь всё решали секунды.

– Алло, аппаратная?

– Господин министр, это вы… – залепетал перепуганный, но не покинувший свой пост главный администратор Маслёнка. – Сейчас они будут здесь, они выйдут в эфир, что делать, что делать!..

– Слушайте меня внимательно, Маслёнка, – твёрдо заговорил Болтик. – Выходите в эфир прямо сейчас, под мою диктовку. Быстро к микрофону и радиосуфлёр в ухо! Остальным баррикадировать двери; нам потребуется на всё про всё меньше минуты. Готовы? Три-два-один – поехали! «Дорогие телезрители…»

– Дорогие телезрители, – заговорил появившийся на экране коротышка. – В это вечернее время вы, как всегда, у своих экранов. Если же кто-то по своей надобности отлучился, позовите, позовите его скорее к телевизору, потому что сейчас мы сообщим вам нечто особенно важное. Ну вот, теперь вы все в сборе. Наверняка вы успели поужинать, и на столе перед вами расставлена чайная посуда. Сейчас каждый из вас возьмёт в руки чашку или стакан, подойдет к водопроводному крану, наберёт воды и выпьет. Но вот непременное условие: вы должны позволить воде протечь не меньше двух минут, только после этого вы наберёте воды и выпьете весь свой сосуд до дна. Итак…

В эфире послышались выстрелы и треск разбиваемой двери.

– Итак, действуйте!

В следующее мгновение Маслёнка исчез, и на экранах появились улыбающиеся Незнайка и Пончик. В эфир пошел блок рекламы.

В этот день путешественников с Большой Земли возили на экскурсию к Хрустальным озёрам – на фешенебельную туристическую базу для богачей и высокопоставленных чиновников. Там они играли в мяч, в жмурки, в догонялки, катались на лодках и кормили птиц. А на обратном пути в автобусе дружным хором пели песни. Вернулись вечером усталые и раскрасневшиеся. За ужином, а правильнее сказать, за ежевечерним банкетом наперебой провозглашали здравицы в честь Верховного Правителя, его министров и нерушимой дружбы между коротышками двух планет.

Кроха и Буравчик, тоже растягивавшие губы в идиотских улыбках, на самом деле очень волновались. Огонёк во дворец не вернулась, а её отсутствия будто никто и не заметил. Знайка пытался несколько раз окликнуть её на экскурсии, но Гризль неизменно оказывался рядом и говорил, что видел г-жу Огонёк буквально минуту назад. Пупс не хотел волновать гостей рассчитывал вернуть беглянку до наступления темноты. А ночью в её комнату должны были пустить снотворный газ и сделать укол, который навсегда лишил бы её памяти.

После ужина Верховный Правитель уединился с Гризлем и раздражённо потребовал у него отчёта о проведённой работе. Пупс уже видел, что почва уходит у него из-под ног, что он зарвался, зашел слишком далеко и не сегодня завтра его невиданная, гигантская авантюра рухнет… Но он уже вкусил дурман безграничной власти и понимал, что вопреки здравому смыслу и даже собственной воле будет цепляться за эту власть до последнего.

– Гризль, – сказал Пупс, нервно кусая себе губы, – почему вы до сих пор её не поймали?

Министр открыл рот, чтобы ответить, но Пупс его перебил:

– Я знаю, весь день вы были заняты: прохлаждались на озерах. Бегали, смеялись, размахивали руками… Вместо того чтобы спасать от позора своего правителя!

– Но ваше сиятельство сами велели мне находиться возле землян неотступно. Господа Тайный министр и министр Связи могли бы в мое отсутствие…

– Не могли! Банда Ханаконды намерена захватить телевидение и диктовать условия моему народу! Эти двое готовят ему засаду, а не прохлаждаются, как некоторые, на озёрах. Ах, какой ужас! – Пупс застонал и обхватил голову руками. – Враги, враги обступили меня со всех сторон! Они щёлкают зубами, они готовы прыгнуть и вцепиться мне в горло!!. – Пупс схватил себя за горло и задёргался.

Зазвенел телефон, он тут же перестал кривляться и взял трубку. Но от услышанного ему пришлось задрожать по-настоящему.

– Что? Как захватили? Как же вы… – от волнения он стал задыхаться и схватился за грудь. – Они захватили телецентр… банда Ханаконды…

Гризль схватил пульт и щёлкнул кнопкой. Огромный, в полстены, экран вспыхнул, на нём появилась голова коротышки с аккуратно прилизанным пробором.

– …Сейчас каждый из вас возьмёт в руки чашку или стакан, – говорил он, прижимая к уху радиосуфлёр, – подойдёт к водопроводному крану…

– Это не Ханаконда! – слабо произнес Пупс, указывая на прилизанного коротышку.

– Это администратор прямого эфира, – сказал Гризль. – И он говорит под чью-то диктовку. Вода, вода… Ах, чтоб тебя! – До Гризля внезапно дошел смысл происходящего. – Нельзя, чтобы они пили эту воду!!

И он выбежал из кабинета.

Первой по коридору была комната, в которой остановился Знайка. Гризль распахнул дверь, но никого не увидел, только администратор Маслёнка с экрана включённого телевизора заканчивал свое обращение командой «действуйте!».

И скорее всего, что коротышки уже действовали: дверь в ванную комнату была открыта, оттуда доносилось журчание льющейся из крана воды.

Гризль шагнул в ванную и увидел, как землянин, послушно вытряхнув из стаканчика зубную щётку, полощет его, одновременно пропуская воду положенные две минуты.

– А, это вы, господин Первый министр! – улыбнулся ему Знайка. – Вы, случайно, не знаете, что это за странное пожелание прозвучало только что в эфире? Наверное, это ещё одна форма заботы мудрейшего Верховного Правителя о здоровье коротышек. Стакан водопроводной воды перед сном – гениально и просто! Нужно будет сказать Пилюлькину, чтобы он распространил этот опыт у нас в Цветочном городе. А что это у вас такой странный вид? Может быть, вам тоже надо выпить воды и лечь спать?

Знайка протянул Гризлю наполненный стакан.

– Нет, не хочу, – сказал тот неожиданно резко. – И вы не будете пить эту воду. Она… отравлена!

Знайка с изумлением на него уставился.

– Враки, она не отравлена! – послышался рядом писклявый, но решительный голос. – Не слушайте его, пейте!

В дверях стояла Кроха, и вид у неё был довольно-таки угрожающий.

– Он не будет пить! – повысил голос Гризль и замахнулся, чтобы выбить стакан у Знайки из рук.

Но тут Кроха внезапно сделала ему подсечку, и Гризль, не успев ахнуть, загремел на пол.

– Ах ты… да я тебя сейчас… – зашептал он в ярости, вставая на ноги.

Но едва он только протянул руки, чтобы схватить малышку за горло мёртвой хваткой, как та ловко увернулась и в стремительном развороте ударила его ногою в живот. Гризль согнулся в три погибели, застонав от боли и унижения.

– А теперь ополоснись немножко, – сказала Кроха и легонько толкнула его ладошкой в лоб.

Первый министр кувыркнулся спиной в наполненную водой пенную ванну и забарахтался.

Кроха обратилась к Знайке, который смотрел на всё происходящее, не зная, верить ли своим глазам:

– Пейте же скорее, что вы смотрите!

Знайка послушно выпил до дна весь стакан, Кроха отвела его в комнату и усадила в кресло. На экране телевизора в это время Незнайка и Пончик читали стишок про велосипед, и Знайка почувствовал, как ум у него заходит за разум.

Но вот в следующее мгновение он ощутил, как пальцы его ног свела лёгкая судорога, как она горячей волной пробежала по ногам и по животу, руки непроизвольно задергались, напряглась шея и ходуном заходила голова. Он забормотал что-то нечленораздельное, спина вдруг выгнулась мостиком, Знайка весь напрягся, как струна, затем осел, расслабился и обмяк. На его бледном лице заблестели крупные капли пота.

– Как вы? – прошептала с испугом следившая за его превращением Кроха.

Знайка посмотрел по сторонам, кивнул и, опустив голову, стал сосредоточенно протирать платочком стекла очков. В одно мгновение он всё вспомнил, и ему стало стыдно. На его бледном лице начала быстро проступать густая краска стыда.

– В водопроводной воде было нейтрализующее вещество? – спросил он тихо, не поднимая глаз.

– Да, – подтвердила Кроха. – Огонёк позвонила и предупредила нас об этом.

– Где она?

– В гостинице «Изумруд», с Незнайкой и Пончиком. Там с ними ещё два министра, они тоже против Пупса.

– Значит, теперь всё кончено?

– Надеюсь, что так.

– И нашего вмешательства не потребовалось…

– Что ж, и это неплохо.

Захлюпали ботинки: через комнату прошагал Первый министр. Он был весь в пене, а в сторону дорогих гостей даже не посмотрел.

– Теперь они, наверное, сбегут, – сказал Знайка.

– А это уже не наша забота, – ответила Кроха. – Пусть с ними разбираются сами лунатики.

Телевизор продолжал работать, но блок рекламы внезапно прервался. На экранах появился коротышка с жестоким, неприятным лицом. По его удлиненному туловищу прошло легкое волнообразное движение, он снял маленькие темно-зелёные очки, вперил суженные, разбегающиеся в стороны зрачки в объектив и зашипел:

– А вот и я, мои дружные и послушные коротышки. Меня зовут Ханаконда, я ваш новый возлюбленный Верховный Правитель. Забудьте все, что было раньше; с этой минуты для вас начинается новая жизнь, новый порядок. Те из вас, кто служит в полиции, больше не будут подчиняться коротышкам из так называемой касты неприкасаемых. С этой минуты больше не будет никаких каст. Вы должны арестовать всех, кто работал на прежнюю власть, они будут сосланы в такие места, где больше не смогут причинить вам вреда. Всё ваше имущество – дома, автомобили, одежда, мебель, фабрики, заводы, земля и вода – с этой минуты принадлежит государству. Государство – это я. Всё, что вам нужно, вы будете получать от меня, поровну. Не будет больше ни бедных, ни богатых; вы все наденете форму одинакового покроя, удобную и свободную; каждый из вас получит удобную и компактную ячейку для жилья. С отменой собственности вы больше не будете испытывать зависти друг к другу. Каждый из вас будет подчиняться единому для всех порядку. Если же кто-то узнает про другого, что тот не соблюдает распорядок или, хуже того, допускает невежливые высказывания по адресу новой власти…

Ханаконда продолжал говорить, а Знайка и Кроха с испугом смотрели на экран.

– Послушайте! – воскликнула Кроха. – Да ведь наш возлюбленный господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком!

– Надеюсь, что все успели выпить воду… – проговорил Знайка, ещё сильно смущённый проявленной слабостью.

– Воду из-под крана? Думаю, что все успели, и теперь для лунатиков его выступление будет хорошим уроком на будущее.

В коридорах дворца послышались шаги и взволнованные голоса.

– Похоже, что наши тоже очухались. Давайте соберемся все вместе и поговорим наконец не только о мудрости и скромности господина Пупса.

Знайка снова густо покраснел.

– А ведь господин Пупс был по сравнению с этим настоящим подарком! – слово в слово одновременно с Крохой произнесла Огонёк.

Два министра, два изобретателя и Козлик напряжённо смотрели в телевизор, и каждый чувствовал, как по спине у него бегают мурашки. Пончик зачерпнул из вазы горсть сушёных грибов и запихал в рот. Поспешно разжевав и проглотив, он забежал в ванную, пропустил воду из-под крана и выпил залпом стаканчик. Подумав немного, набрал ещё один и выпил. «Это не помешает, – сказал он, глядясь на себя в зеркало. – Так-то оно вернее будет».

Когда он вернулся в гостиную, министров уже не было – они помчались на телевидение, где страсти продолжали накаляться с каждой минутой. Не было здесь и «Дружка» – по общему решению «железный коротышка» отправился вместе с ними для усиления.