– Потрясающе!! Невероятно!! Феноменально!! – восторженно восклицал г-н Пупс, устремляясь навстречу гостям с расставленными руками.

Он сжал ладошку каждого, умильно заглянул каждому в глаза и сказал каждому что-то приятное. Путешественники были совершенно очарованы.

Беспрестанно говоря о несказа

Подошёл Гризль и шепнул Знайке на ухо:

– У меня для вас приятное известие: интересующие вас коротышки уже в пути. За ними выслан самый быстроходный и комфортабельный автомобиль. Можете быть уверены, что они присоединятся к нам уже к десерту.

Гризль ударил в ладоши, и важные лакеи торжественным маршем понесли на стол горячие блюда.

Обласканные и заговорённые гости расселись за столом и почувствовали, как они на самом деле голодны. Лакеи принялись раскладывать еду по тарелкам. Нерешительно переглянувшись, путешественники взялись за приборы, носами втянули в себя ароматы кушаний и… набросились на еду.

Только Клюковка-Огонёк не торопилась хвататься за вилку. Она внимательно наблюдала за сидевшими во главе стола Верховным Правителем и его Первым министром. Когда всем начали раскладывать угощения, она вдруг заметила, что этим двоим подают не из общего блюда, а из другого, стоящего отдельно.

– Не ешьте! – быстро шепнула она Знайке и дёрнула его за рукав.

Тут она заметила, что Пупс и его министр наливают абрикосовую шипучку тоже не из общего, а из стоящего отдельно кувшина.

– Не пейте!..

Но было уже поздно: Знайка уже отправил в рот порядочный кусок запеканки, запил шипучкой и тянулся за следующим.

– Что вы наделали! – зашептала Огонёк. – Всё отравлено! Вы видите – они сами едят только то, что приготовлено отдельно!

Знайка перестал есть и начал внимательно смотреть на хозяев стола. Заметив это, Гризль что-то зашептал на ухо его сиятельству.

– А положите-ка мне, – громко сказал Пупс, – вон из того большого блюда.

– И мне тоже, пожалуйста, – сказал Гризль.

Лакеи исполнили приказание; Правитель и его министр начали демонстративно есть то же самое, что ели гости. Увидев это, Знайка покосился на Клюковку и тихонечко захихикал.

– А что вы хихикаете? – сказала она обиженно. – Это пока ещё ничего не доказывает.

И она была права: просто-напросто два этих высокопоставленных хитреца незаметно для окружающих сунули в рот по нейтрализующей таблетке, после чего могли преспокойно есть и пить из общей посуды.

Приехала съёмочная бригада телевидения, и Пупс долго заливался соловьем на тему нерушимой дружбы и братской помощи между народами двух цветущих планет. Гризль тоже говорил о дружеском обмене техническими достижениями. Приблизившись к Знайке, он таинственно намекнул о некоем сногсшибательном изобретении на автомобильном заводе Пудла, которое со дня на день произведёт настоящий переворот в жизни коротышек.

– Это двухколесная тележка на мускульной тяге, – зашептал он гостю в самое ухо. – Катится сама, почти без усилий, не нужно никакого мотора. Называется «велосипед», только умоляю вас, никому ни слова! – И он многозначительно подмигнул.

– Велосипед… – повторил Знайка, ничего не понимая.

Потом съёмочную бригаду выпроводили, назначив на завтра большую пресс-конференцию для космических путешественников.

Слово взял Первый министр.

– Дорогие гости, дорогие друзья, дорогие мои земные коротышки! – заговорил он. – Нам нечего от вас скрывать. Завтра же вы выйдете на наши улицы и увидите своими собственными глазами, услышите своими собственными ушами, как довольны жизнью, как счастливы наши коротышки! Вы сможете говорить с ними, вы будете желанными гостями в любом доме. И вас везде, поверьте мне, везде примут если не столь же пышно и торжественно, как в доме нашего возлюбленного правителя, но, обещаю вам, столь же тепло и радушно. Счастье всех наших коротышек гарантировано и обусловлено неустанной заботой…

Знайка смотрел на Первого министра, слушал его речи, и в душе у него разливалось такое благостное ощущение радости и спокойствия, будто он сам говорил все эти замечательные слова о всеобщем счастье и благоденствии. Он был готов обнять и расцеловать этого замечательного коротышку и хозяина этого дома – кругленького, гладкого, так приятно улыбающегося ему господина Пупса и всех остальных лунных коротышек, таких добрых и внимательных…

– Слава Верховному Правителю! – крикнул он, не в силах удерживать свой восторг.

– Ура-а!! – закричали Фуксия и Селёдочка.

– Ура-а-а!!! – подхватили все остальные.

Со слезами умиления на глазах Знайка повернулся к своей соседке и с удивлением заметил, что та смотрит на него сердито и даже как-то враждебно.

– Что с вами? – обратился он к Клюковке испуганно. – Неужели вы все ещё полны глупых, необоснованных подозрений? Вы так и не поняли, насколько прекрасны все эти коротышки и как мудр их добрейший и справедливейший правитель?

– Идиот… – с досадой прошептала Клюковка сквозь зубы.

– Что? Вам плохо? У вас болит живот? – встревожился Знайка. – Эй, официант! Принесите нам скорее рыбьего жиру! Ложечка рыбьего жира очень способствует пищеварению.

Он даже не заметил, что Огонёк совсем не притронулась к своей тарелке.

– Пейте сами свой рыбий жир, – прошептала она, резко отодвинула стул и выбежала из-за стола, чтобы вернуться в ракету.

Её догнал Гризль.

– Ах! Что случилось! – заахал он, в отчаянии заламывая себе руки. – Неужели мы чем-то вам не угодили? Мы сейчас же, сию же секунду исправим любую, любую досадную оплошность!

Огонёк остановилась. Она подумала, что действовать напрямик сейчас неразумно, такое поведение может ещё более ухудшить сложившуюся ситуацию.

– Ничего особенного, господин министр, – сказала она. – Просто я вспомнила, что забыла выключить один из приборов в ракете. Сейчас я его выключу и вернусь.

– Хотите, я пойду вместе с вами?

– Пойдемте.

Они поднялись в ракету, и Огонёк для видимости пощёлкала выключателем в ближайшем щитке.

– Ну вот, – сказала она. – Всё в порядке, теперь можно возвращаться.

На ступеньках трапа Гризль галантно подал ей руку.

Теперь её товарищи были заодно с Верховным Правителем, она осталась одна против всех.

Отшумел банкет, каждого из гостей проводили в специально отведённую для него комнату. Пупс и Гризль остались вдвоём, и на их лицах не осталось ни тени улыбки.

– Что вы обо всём этом думаете? – поинтересовался Пупс.

– Эта малышка, она ничего не ела.

– Почему?

Вопрос показался министру непонятным, и он ничего не ответил.

– Я спрашиваю вас, – топнул ногой Пупс, – почему эта малышка ничего не ела! Какие у нее были основания что-либо заподозрить? В чем ВАША оплошность, господин Первый министр?!

– Не могу знать, ваше сиятельство.

Лицо у Пупса сильно покраснело, он с треском раскрыл веер и стал обмахиваться.

– Глаз с неё не спускать. Идите.

Гризль пробормотал заверения и удалился.

Минуту спустя вооружённые коротышки в серых трико и натянутых на головы масках-шапочках заняли посты в коридорах и под окнами дворца. Доложив через рации о своем заступлении, они растворились среди ветвей деревьев, в тёмных углах и над ложными навесными потолками.

Утром следующего дня Незнайка обнаружил, что в номере нет Пончика. Не успел он удивиться по-настоящему, как дверь распахнулась и его приятель, нагруженный разноцветными коробками, ввалился в гостиную.

– Вот, – сказал он, начиная сразу нетерпеливо распаковывать коробки, – теперь хватит ещё на четыре станции. Потом будет депо, два моста, речка, рощица, овраг и переезд со шлагбаумом. Потом займусь городской застройкой и транспортом, на это пока что фертингов не хватило.

– Чего-чего? Чего тебе не хватило?

– Фертингов, фертингов.

Незнайка поднялся с кровати и вышел в гостиную.

– Так ты что же, все наши деньги потратил?

– Да ну, какие там были деньги. Снесём обратно весь этот хлам, вот и будут деньги.

Он небрежно махнул рукой, показывая на вчерашние покупки, которыми был заставлен весь номер.

– Кто же возьмет обратно уже купленные вещи?

– За полцены возьмут. Я когда обанкротился и распродавал имущество, не только за половину – за четверть цены многое возвращал.

– Зачем же хорошие вещи возвращать за четверть цены? Надо найти покупателей и назначить правильную цену.

– А кому охота с рук покупать? – отмахнулся Пончик. – Да и где ты ещё таких дураков найдешь – кому нужна твоя искусственная пальма?

Незнайка посмотрел на пальму и вздохнул.

Утешала мысль о том, что изделие «велосипед» со дня на день поступит в продажу и денежки, как обещал господин Пудл, сами потекут в их карманы.

По телевидению начался выпуск утренних новостей, и в нём опять прозвучало сенсационное сообщение.

– Сегодня утром, – говорила взволнованная корреспондентка, – железный коротышка вошёл в город Паноптикум. На этой улице, где я сейчас стою, он учинил жестокую расправу над местными полицейскими. Обер-атаман Дригль тяжело ранен и сейчас находится в больнице; четверо рядовых жандармов отделались легкими травмами и после оказания первой помощи были отпущены домой. Берегитесь железного коротышки! Сообщайте о его появлении незамедлительно, нам не нужны новые жертвы!

Такова была информация в выпуске новостей, но в действительности всё обстояло по-другому.

Не этим, а вчерашним ранним утром «Дружок» вошел в Паноптикум и начал расспрашивать немногочисленных встречных коротышек о Незнайке и Пончике, давая их словесное описание. Разумеется, прохожие от него в испуге шарахались, и вскоре к нему съехались все имевшиеся в этом маленьком городишке полицейские. Робота окружили плотным кольцом и по приказу обер-атамана Дригля начали палить в него в упор из ружей резиновыми пулями. Первая же пуля, отскочив мощным рикошетом, ударила Дригля в плечо, сбив его с ног и повредив ключицу. Ещё несколько полицейских отделались синяками. «Дружок» при этом не шелохнулся. Он только сказал сам себе: «Наблюдаю агрессивное поведение со стороны аборигенов, дальнейшие поиски считаю нецелесообразными», после чего двинулся через леса, поля и реки в обратном направлении.

Поскольку поведение местных жителей не имело отношения к его выводам о химическом анализе окружающей среды, прибыв на исходную точку, он запустил в небо зеленую ракету.

Но выданная телевидением информация звучала совсем по-другому.

– Что это они врут! – подскочил Незнайка. – «Дружок» не мог никого покалечить! У него программа такая, чтобы коротышек выручать, а не калечить! Вообще, пора тут всех вывести на чистую воду, задурили тут всем головы…

– Ладно, ладно, ты, главное, не волнуйся, – сказал Пончик. – Наши скоро что-нибудь придумают.

– А сами мы на что? Мы вообще зачем сюда прилетели? Четвёртый день здесь околачиваемся, велосипед изобрели, а ничего полезного для экспедиции так и не узнали.

– Ну знаешь, мы здесь тоже не одни четвёртый день. Тут поумнее нас есть профессора с академиками. Вот где они, интересно?

– Да, правда. – Незнайка вспомнил про Злючкина и Ярилу, по вине которых они здесь вообще-то и оказались. – Странно, что о них ничего не слышно…

– Вот то-то и оно, сиди и не рыпайся. Распорядись-ка лучше там насчёт завтрака.

Незнайка вздохнул и набрал номер портье.

Но вместо завтрака в номер явился он сам и, рассыпавшись в извинениях, попросил плату за три дня и по возможности на какое-то время вперёд. Пончик выпроводил его, пообещав заплатить.

– Вот ещё хамство! – начал он кипятиться после ухода портье. – Какое они имеют право требовать вперёд! Завтра же перееду в другую гостиницу, пусть только накормят сначала!..

Устав кричать, он сел за телефон и начал обзванивать магазины, в которых изобретателями были куплены вчера громоздкие вещи, ни одна из которых не могла им пригодиться. С хозяевами магазинов Пончик говорил тихо и вежливо, легко уступая.

Вскоре от них начали приходить посыльные и забирать вещи обратно, рассчитываясь наличными.

Выручить, однако, удалось не только не половину, но и не четверть, а только пятую часть от затраченных денег. Но, учитывая, что только одна приобретенная Пончиком шуба стоила сто двадцать фертингов, сложилась все-таки вполне приличная сумма, которой хватило, чтобы расплатиться за номер и дать задаток ещё на три дня вперед.

После этого в гостиную как ни в чем не бывало вкатили завтрак, такой же большой и вкусный, как раньше.

– Вот так! – сказал Пончик, усаживаясь за стол и потирая руки. – Фертинги делают здесь всё! Ты вот что, позвони ещё этому Пудлу, попроси ещё пару сотен в счет аванса. Мне, видишь ли, деньги очень нужны.

Незнайка недовольно окинул взором разложенную на полу железную дорогу, которая требовала для себя все больше и больше затрат.

– Звони, звони, – сказал Пончик. – Теперь твоя очередь деньги искать.

Незнайка вздохнул и взялся за телефон.

К середине дня, к несказанной радости Пончика, они получили ещё тысячу фертингов. Г-н Пудл предупредил, что уже завтра начнется большая рекламная кампания по продаже велосипеда. Подготовка к ней велась в строжайшем секрете.

Вечером в дверь гостиничного номера, где жили изобретатели, громко постучали. Из коридора доносилась шумная возня и голоса. Пончик открыл дверь, и в номер ворвалась шумная ватага коротышек со свертками, чехлами, штативами, рулонами, проводами, осветительной и записывающей аппаратурой. Пончик бросился на пол собирать железную дорогу, Незнайка вскочил с кресла.

– Вы – Незнайка, – ткнула в него пальцем энергичная малышка, судя по всему главная.

Незнайка подумал, что всё раскрыто и теперь к ним приехали с телевидения, чтобы состряпать новый сенсационный репортаж о космических путешественниках. Пончик, которому только что раздавили локомотив, повёл себя решительно.

– А вы кто такие? – сказал он довольно угрожающе, наступая животом на малышку.

Та сделала шаг назад, но тут же бойко представилась, протянув руку:

– Хлопушка, старший администратор рекламного бюро «Пудл-экспресс». Ведь господин Пудл вас предупредил?

Подумав секунду, Пончик растянул губы в улыбке и пожал протянутую руку. То же самое сделал, глядя на него, и Незнайка.

Минуту спустя Хлопушка уже уверенно всеми командовала, и Пончик едва успевал убирать из-под ног рекламщиков и прятать в коробки своё железнодорожное хозяйство.

Рекламщики развернули белый экран, перед ним собрали и поставили на подножку новенький сверкающий велосипед – с ярко-красной рамой, кожаным седлом и хромированными деталями.

Пока настраивали аппаратуру, Хлопушка велела изобретателям одеться как-нибудь эффектно и броско.

– А это ещё зачем? – испугался Незнайка, вспомнив про инкогнито.

– Как это «зачем»? Вся рекламная кампания построена на ваших образах. Представьте: два наивных мечтателя долгое время изобретают никому не нужные и не понятные вещи, все вокруг считают их безнадёжными неудачниками. И вдруг всё меняется! Деньги, успех, благодарные лица владельцев велосипедов и всё такое, вам понятно?

Незнайка растерянно молчал, но Пончик деловито сказал за него и за себя:

– Нам всё понятно, госпожа Хлопушка. Делайте свою работу.

В течение последующего часа Незнайка и Пончик примеряли всевозможные яркие майки, рубашки, куртки и комбинезоны, извлекаемые из объёмистого чемодана. Но всякий раз Хлопушка морщилась, говорила «не то», и приятели снова переодевались.

Наконец, когда весь реквизит был перемерен и отвергнут, она, помолчав немного, обратилась к изобретателям:

– Слушайте, малыши, а что вы вообще-то по жизни носите?

Едва они вышли в гостиную, переодевшись из гостиничных халатов в свои обычные вещи, раздались единодушные аплодисменты. Это было именно то, что нужно. Своими собственными нарядами Незнайка и Пончик попадали, что называется, в десятку. Теперь они выглядели так, как надо – как чудаки-неудачники, которым неожиданно подфартило.

Только после этого закипела настоящая работа.

Изобретатели по очереди садились на велосипед, облокачивались о него в разных позах, стояли рядом и неслись на велосипеде с горы. Всё это происходило на фоне леса, морского побережья, в горах, в большом городе и в пустыне. Фоном служили закрепляемые поочередно на экране яркие фотоплакаты, а велосипед в необходимом положении удерживался при помощи специальной подставки и лежащих на полу ассистентов. Колеса раскручивались на валиках, в результате чего на снимках получались «смазанные» спицы, и это создавало полную иллюзию движения. Вентилятором гнали встречный ветер, из-за которого Незнайке приходилось хвататься одной рукой за шляпу, к полному восторгу присутствовавших.

Постепенно друзья сами вошли во вкус Они раскраснелись, на лицах у них появились выражения волнения и азарта, а это и было нужно.

Когда закончили с фотоснимками, принялись за съёмку телевизионных роликов. Изобретатели встали на белом фоне экрана, и, держась за велосипед, продекламировали два заготовленных для них четверостишия. Чтобы герои чувствовали себя увереннее, одна из ассистенток держала в руках развёрнутые листы ватмана с крупно намалёванным текстом.

В первом ролике прозвучали такие слова:

Посторонись, лихой водитель,

На чудо рот не разевай,

Велосипед системы НИПель

Беги скорее покупай!

При этом первую строчку говорил Незнайка, и камера наплывала на него; вторую говорил Пончик, и камера показывала его крупным планом. А две финальные строчки они говорили разом и тренькали велосипедным звонком.

Слова второго ролика звучали так:

Не угара опьяненье,

Не источник разных бед —

Всем несет оздоровленье

Верный друг велосипед!

По счастливым лицам рекламщиков можно было догадаться, что всё прошло как нельзя лучше.

– Отлично, снято! – сказала Хлопушка. – Все свободны.

Рекламщики быстро свернули аппаратуру с реквизитом, и они распрощались.

– Молодцы, – похвалила Хлопушка изобретателей. – Сегодня о вас узнает вся страна. Главное – не дрейфить!

– А мы и не… – сказал Незнайка. – Как сегодня?

Приятели посмотрели на часы: было уже утро.

После торжественного ужина во дворце его сиятельства гости разошлись по комнатам, в каждой из которых имелся уже заботливо включённый телевизор, по совпадению показывавший ежевечернее наставление о послушании и любви к Верховному Правителю. Сытые, обласканные путешественники внимательно выслушали передачу и, ещё больше проникшись к Пупсу любовью и послушанием, заснули с чувством возвышенного восторга в сердцах, со слезинками на глазах и улыбками на губах.

Но Огонёк не стала слушать; с негодованием она выключила телевизор и распахнула окно. В слабых отблесках от освещённых окон ей показалось, что в кустах шевельнулись тени. Так и есть! Повсюду – и внутри и снаружи – выставлена охрана.

В дверь тихонько постучались.

– Открыто, – довольно мрачно отозвалась Клюковка, полагая, что это визит кого-нибудь из здешних притворщиков.

Но это была корреспондентка Кроха, которая уже переоделась в пижаму и отчего-то не легла спать.

– Вы одна здесь? – осторожно спросила Кроха.

– Как видите… – развела руками Огонёк.

– Вы тоже ничего не ели за ужином? – Кроха внезапно перешла на шёпот.

– Тоже? – удивилась Огонёк.

– Да, да. Не вы одна догадались о том, что еда отравлена.

– Правда?

Лицо у Клюковки просветлело, она шагнула к Крохе и заключила её в объятия.

– Ладно, ладно, вы не очень-то радуйтесь. Вы вели себя крайне неосторожно.

– Да, наверное, я вела себя глупо, – огорчилась Огонёк. – Они всё поняли?

– Конечно поняли и теперь глаз с вас не спустят. Мы с Буравчиком только делали вид, что едим и пьём, а сами только и делали, что переливали да перекладывали.

– Но как же они сами…

– Я вижу, дорогая профессор, вы совсем растерялись. Ведь это так просто: для каждого яда можно найти противоядие, какое-нибудь нейтрализующее вещество.

– Да, конечно…

– Дорогая, постарайтесь взять себя в руки, теперь мы должны действовать решительно и сообща.

– А вы уже что-нибудь придумали?

– Для начала необходимо хорошенько осмотреться, чтобы не наделать ошибок; враг хитёр и опасен. А сейчас нужно хорошенько выспаться.

– Есть очень хочется…

– Ах да, держите. – Кроха вынула из-под пижамы свёрток. – Это Буравчик только что принес из ракеты. Постарайтесь, чтобы никто не видел.

– Соображу.

– Ну, до завтра. – И Кроха бесшумно выскользнула из комнаты.

Огонёк достала из пакета тюбики, брикеты и пластиковые бутылочки с космическим провиантом. Она поела манной каши с вареньем из двуполостного тюбика, похрустела галетами из брикета и выпила бутылочку лимонада. Остатки она спрятала под каминную решетку и присыпала пеплом. После этого она умылась, легла в кровать и моментально заснула.

На следующий день дорогих гостей повезли на экскурсию по городу с посещением музеев, кондитерской фабрики и музыкального театра. Гризль сам выступал в роли экскурсовода, всё показывал и объяснял, а позади, за автобусом, следовала вереница чёрных автомобилей с затемнёнными стёклами. То ли это был почётный эскорт, как объяснял Гризль, то ли охранники, которые следили за тем, чтобы никто из дорогих гостей не сбежал.

Один раз Клюковка не удержалась и предложила всем разойтись, чтобы свободно погулять по городу. Ей было интересно, как на это отреагирует г-н Гризль.

– Как вы можете говорить такое! – воскликнул тот в сердца

И все посмотрели на Клюковку с укоризной. Она махнула рукой и загрустила. К ней приблизилась Кроха и шепнула, прикрываясь носовым платочком:

– Дорогая, вы ведете себя просто глупо. Время для решительных действий ещё не наступило, дождитесь вечера.

Повсюду путешественников принимали торжественно, тепло и радушно. На улицах Гризль останавливал прохожих и расспрашивал. Разумеется, что все как один говорили о своей распрекрасной жизни, через каждое слово рассыпаясь благодарностями по адресу возлюбленного Верховного Правителя. Огонёк внимательно смотрела в их глаза, похожие на пуговицы, и ей становилось страшно.

Поздно вечером, после просмотра модного в этом сезоне музыкального спектакля «Похождения Глупышкина», когда все вернулись во дворец, Кроха опять появилась в комнате Клюковки. На этот раз сверток под ее пижамой топорщился заметнее.

– Вот, – сказала она и выложила на стол небольшой рюкзак. В нем оказалась космическая провизия, перчатки и моток веревки с узлами. – Обувь у вас удобная?

– Обувь? Да я в кедах.

– Сумеете спуститься с крыши второго этажа по веревке?

– Пожалуй… конечно сумею.

– Если вам удастся сбежать отсюда, что вы предпримете первым делом?

Клюковка думала об этом постоянно, поэтому ответила не задумываясь:

– Первым делом я разыщу «Дружка» и с его помощью проведу анализ здешних продуктов питания. Вы знаете, ведь это настоящая ходячая лаборатория.

Кроха кивнула.

– Потом он будет искать противоядие, это самое нейтрализующее вещество.

Кроха кивнула.

– После этого я отправлюсь на радио или на телевидение и расскажу всем о полученных результатах.

Кроха решительно помотала головой:

– А вот это никуда не годится, профессор, вас немедленно арестуют.

– Как же быть?

– Прежде всего необходимо привести в чувство этих экскурсантов, пока они окончательно не свихнулись. Все вместе мы сможем вернуться в ракету, а благодаря защитному полю она совершенно неприступна. Находясь в безопасности, зная источник заразы и противоядие от него, мы все вместе что-нибудь придумаем.

– Годится! – сказала Клюковка, и новые подруги ударили по рукам.

В это время Гризль докладывал повелителю о проделанной за день работе. Повелитель до его появления уже почти засыпал и поэтому теперь без стеснения зевал во всю пасть. Он был в кровати, под одеялом.

– Ну что ж, – добродушно заметил Пупс, выслушав министра. – Мне кажется, пока всё идет неплохо. Ещё пару дней, и земляне отправятся в обратный путь, унося с собой наиприятнейшие воспоминания.

Гризль согласно закивал и захихикал.

– Они больше не настаивали на встрече с этими… космическими строителями?

– Даже ни разу не вспомнили, ваше сиятельство.

– Это хорошо. А найти их вообще-то удалось?

– Ищем, ваше сиятельство. Напомню вам, что, поскольку господин Бигль вплотную занят розысками банды Ханаконды, вы поручили розыск этих личностей министру Пропаганды и связи.

– Но он мне давно ничего не докладывал.

– Господин Болтик утверждает, что его поиски пока ни к чему не привели.

– Он утверждает? У вас, что же, есть какие-то сомнения на этот счёт?

– Ни в коем случае, ваше сиятельство, на этот счёт у меня нет никаких фактов.

– Но вы всё-таки не уверены?

– Только интуиция, ваше сиятельство, ничего больше.

– Так что же подсказывает ваша интуиция? Не бойтесь, Гризль, это останется между нами.

– У меня есть ощущение, – Гризль оглянулся и заговорил шёпотом, – что господин Болтик в последнее время недостаточно предан вашему сиятельству.

– А! – воскликнул Пупс. – Вот это уже серьёзное преступление.

– Стало быть, ваше сиятельство не будет упрекать меня за излишнее рвение? Дело в том, что со вчерашнего дня я установил слежку за господином министром.

– Ну… – Пупс опустил глаза, – если это необходимо в целях государственной безопасности… Хотя, кстати говоря, ведь это ваш выдвиженец?

Не ожидавший такого выпада, Гризль растерялся.

– Вот вы и разбирайтесь. А не то я буду разбираться с вами, господин Гризль, не правда ли?

– Абсолютно справедливо, ваше сиятельство.

Пупс протяжно зевнул и стал смотреть на министра, дожидаясь окончания его доклада.

– Ваше сиятельство… – нерешительно сказал тот.

– Говорите, Гризль, говорите.

– Эта малышка, которая догадалась.

– Так что же?

– Вернувшись на Большую Землю, она всё расскажет.

– Увы.

– Нужно сделать так, чтобы она не вернулась.

– Что?! – Пупс подскочил на перине. – Вы отдаете себе отчёт?..

– Ваше сиятельство не так меня поняли. Я вовсе не имею в виду самые крайние меры. Я только думаю, что господин Кротик смог бы найти такой состав, от которого бы она навсегда лишилась памяти. Я даже осмелюсь доложить вашему сиятельству, что такой состав уже найден. Этой же ночью мы могли бы слегка придушить дамочку, пока она спит, и сделать ей укол.

Пупс взволнованно потер лицо руками:

– Да, но ведь при этом она забудет не только то, что нам бы хотелось, но и вообще всё. А такой коротышка и коротышкой-то быть перестанет…

– Конечно, ваше сиятельство, это ужасно. Но вопрос о государственной безопасности ставится иногда именно так.

– Послушайте, Гризль, вы меня пугаете.

Гризль собирался ответить, но тут его длинный нос зашевелился, он стал мелко принюхиваться и тревожно озираться. В следующее мгновение и сам Пупс почувствовал запах дыма.

– Пожар… – шепнул он неуверенно.

– Пожар! – крикнул Гризль.

– Пожар! Пожар! – подхватили со всех сторон.

Гризль метнулся к дверям, выбежал, но вернулся и, упав перед кроватью на колени, надрывно воскликнул:

– Я не дам погибнуть в огне вашему сиятельству! Лучше я погибну вместе с вами!..

У Пупса отлегло от сердца: он понял, что крики и запах дыма ещё не означают пожар. И действительно, дым скоро проветрился, а в одной из кладовок нашли подброшенную кем-то консервную банку с перегоревшей внутри «дымовухой» – плотного мотка фото– или видеоплёнки.