Глава семьдесят восьмая
      НЕОБХОДИМА
      ОПЕРАЦИЯ
      Затащив Курносика на площадку, Прибамбас внимательно осмотрел то, что от него осталось. Зрелище было, прямо сказать, невесёлое: из разломанного гипсового шара, который представлял совсем недавно голову самозваного директора, торчали разноцветные провода и микросхемы, сыпались мелкие детали. Впрочем, его живая часть - туловище - была в относительном порядке. Очевидно, Курносика спасло то, что он шарахнулся о невидимую стену всей плоскостью своего тела.
      Если бы повреждения касались живой части, Прибамбас как-нибудь смог бы самостоятельно наложить повязки или даже гипс, но в данном случае требовалось срочное вмешательство опытных электронщиков - таких, например, как Знайка и Винтик.
      Через свой наблюдательный купол адмирал следил за событиями текущей ночи. Он знал, что Винтик и Знайка находятся где-то на фабрике, а потому незамедлительно отдал распоряжение прибывшим на челноке "Дружку" и "Барбосу" поскорее разыскать их и привести на "Волчок".
      Своими противными голосами роботы заверили адмирала, что всё будет исполнено в лучшем виде, а затем поинтересовались:
      - А если Винтик и Знайка будут сопротивляться?..
      Прибамбас на это только всплеснул руками.
      Вскоре Знайка, Винтик, Пончик и Кроха, а также все четверо "барбосов" прибыли на "Волчок". По пути через коридоры Кроха между прочим разъяснила, как она сама попала в директорский кабинет. Выяснилось, что она следила за ночными событиями с самого начала, но поскольку была чрезвычайно ловкой и спортивной малышкой, в отличие от всех остальных сумела остаться незамеченной. А в директорский кабинет она прошла вместе с "Бобиком" и "Трезором", которые быстро навели порядок в коридорах у служебного входа, сделав "отключку" всем попадавшимся у них на пути роботам-стражникам.
      Осмотрев Курносика, Знайка первым делом отправил "Дружка" и "Барбоса" в лагерь за доктором Пилюлькиным. Покладистые роботы уже смирились со своей новой ролью посыльных и безропотно полезли в "летающее блюдце". Заодно они также прихватили Пончика (по его личной просьбе). Кроха же, верная своему профессиональному долгу, осталась в гуще событий.
      Не дожидаясь прибытия Пилюлькина, операционный стол покатили в собственную лабораторию Курносика, где имелась достаточно мощная электронная аппаратура. Присоединив провода, друзья принялись колдовать над хитроумной начинкой головы неудавшегося диктатора.
      Выяснилось, что полный объём памяти этого полумашины-полукоротышки по случайности уцелел. В считанные минуты всю информацию удалось извлечь и перегрузить на компьютер. По счастью там, среди прочего, обнаружился детальный план всех произведённых над его черепушкой операций. Произведя эти действия в обратном порядке, можно было вернуть самозваному директору состояние нормального коротышки. Но для этого было необходимо срочно доставить сюда настоящий живой мозг Курносика, который находился в специальном питательном растворе в стеклянной банке, а банка находилась в сейфе его кабинета. (Шифр сейфа также имелся в памяти.) За банкой без промедления отправили "Бобика" и "Трезора".
      Немало позабавила всех извлеченная из памяти история с катапультой, однако положение было слишком серьезным для того, чтобы давать сейчас волю эмоциям.
      Поиск главного динамика окончился ничем. По памяти директора выходило, что динамик пропал из его кармана ещё на "Волчке" - во время пленения Прибамбаса и последующей неразберихи. Адмирал был готов рвать на себе волосы от отчаяния.
      - Даже приличного негодяя из него не получилось!.. - злобно рычал он, расхаживая взад-вперед по лаборатории. - Только превратите его обратно в коротышку - я из него котлету сделаю!..
      Не на шутку встревожила всех участь Клюковки и Буравчика, которые несколько часов назад провалились в каменную западню. Но, скорее всего, они оттуда благополучно выбрались, так как во время осмотра ловушки в яме их не оказалось. Но в яме также не оказалось и взбесившегося "Шестого", а это уже совсем не радовало, поскольку информация, извлечённая из памяти директора-Курносика, подтвердила предположение Винтика о непредсказуемой самообучающейся программе этого ставшего чрезвычайно опасным механизма.
      Прибыл доктор Пилюлькин. Он сказал, что в лагере все очень волнуются и спать никто не ложился. Тревогу вызвало также известие о том, что в лагере нет Незнайки и Пёстренького. Куда они могли подеваться после пленения Винтика и Знайки, никто не знал.
      Роботы принесли бережно завернутую в шерстяное одеяло банку с плавающим в питательном растворе мозгом инженера Курносика, и операция по его обратному превращению в коротышку началась.
      Глава семьдесят девятая
      В КАРЦЕРЕ
      Что касается Незнайки и Пёстренького, то они просто-напросто попались на первом же сторожевом посту, когда пошли за пленёнными Винтиком и Знайкой. Караульный с вышки выстрелил в незнакомцев специальной сеткой, связал и потащил к директору. Но именно в это время директор спешил к своей катапульте и не имел ни малейшего желания допрашивать новых пленников.
      - В карцер, в карцер... - отмахнулся он на бегу и исчез за поворотом.
      И караульный без рассуждений отвел приятелей в карцер, где уже коротали время пираты Нос и Костыль.
      Тяжёлая дверь захлопнулась, за спиной проскрежетал засов. В тесном помещении было сыро и довольно прохладно.
      - Это еще что за фрукты? - послышался недовольный голос. - Вы кто такие?
      Незнайка опустил голову и увидел двух грязных и оборванных коротышек. В карцере они успели ещё раз подраться и теперь сидели на полу совершенно обессиленные и разукрашенные синяками.
      - Мы пу-путе-шественники... - испуганно пролепетал Незнайка. Привыкнув к полумраку, он стал догадываться, что это те самые двое пиратов, которые дрались в лесу и за которыми приходил Пончик в сопровождении двух стражников.
      - А вот мы сейчас посмотрим, какие вы путешественники, - пообещал Костыль. - А ну, выворачивайте карманы! - рявкнул он так, что приятели вздрогнули.
      На пол посыпался какой-то хлам вперемешку с засохшими крошками.
      - Ну тебя к лешему, Костыль! - раздраженно воскликнул Нос. - И надо было тебе устраивать здесь помойку! Это же просто дурацкие бездельники с той самой галоши, которая разбилась вдребезги у восточных скал. Пускай лучше расскажут, что там сейчас делается, на острове.
      Почувствовав, что опасность расправы на какое-то время отступила, Незнайка рассказал всё, что знал.
      Нос, покосившись на приятеля, проворчал:
      - Ты понял, Костыль, чтоб тебя мухи ели, что все как угорелые ищут эту твою ерундовину. Будь она у нас в руках, мы бы сейчас здесь не сидели. Мы бы уже были на Колобке - не с теми деньгами, так с другими. Адмирал не пожалел бы всего фонда программы за то, чтобы отсюда выбраться. Да и за вторым мешком слазать я бы не поленился...
      - Да кто же его знает, Нос, куда подевался этот дурацкий ящик! оправдывался Костыль. - Ты сам видел, что на земле от него остался свежий след. Только вот кому мог понадобиться космический хлам без кислорода. Если бы искали там колесико, то не поволокли бы из хижины весь сундук...
      - Простите, - навострил уши Незнайка, он начал о чем-то догадываться. Простите, вы говорите, случайно, не о том металлическом ящике, который стоял в дальней хижине на восточном склоне?
      - Ну так что ж, - уклончиво согласился Костыль, - если бы и о том самом? Уж не ваших ли это рук дело?
      - Нет, нет, - поспешил заверить его Незнайка. - Это не наших рук дело, честное слово. Но если вы точно скажете, что такое было в ящике, я, может быть, смогу сказать, где он сейчас.
      Незнайка, конечно, не собирался выдавать пиратам секрет. Он попросту рассчитывал что-нибудь соврать.
      - Там, в сундуке, лежало такое металлическое колёсико, пластинка в плоской коробочке, - ухватился Костыль за возможность что-нибудь выведать. - Кажется, эту пластинку называют "главный динамик"...
      Незнайка чуть не подпрыгнул.
      - Так ведь это и есть... - радостно воскликнул он, но тут же зажал себе ладонью рот, чтобы не проговориться.
      - Чего-чего?.. - угрожающе протянул Нос, но тут над головой у пленников послышалась какая-то возня и стук. Чей-то знакомый голос взволнованно зашептал:
      - Незнайка, Незнайка! Пёстренький!
      Незнайка поднял голову и увидел вентиляционную решетку.
      - Это я, Буравчик! - послышалось из-за решетки. - Вы что, заперты здесь?
      - Да, да! Мы заперты в карцере! - чуть не закричал Незнайка. - А куда ведёт эта труба?
      - Куда ведет... В том-то и дело, что мы заблудились. Услышали голоса, обрадовались... А вы здесь, оказывается, сами заперты...
      - А кто это - мы?
      - Тут со мной еще одна малышка, Огонёк.
      - Правда? Та самая?
      - Не сомневайтесь, та самая... - послышался голос из трубы.
      - А как... как же вы оказались в трубе?
      - Как, как... Взяли и залезли, - недовольно ответила малышка. - Поползать нам тут, знаете ли, захотелось.
      - После расскажу, - пообещал Буравчик. - Хотите, полезем с нами?
      - Конечно хотим! - хором воскликнули Незнайка и Пёстренький.
      Буравчик уперся ногами в решетку, поднатужился - и со звоном выдавил её внутрь карцера. Решетка загремела по полу, путь был свободен.
      - Э-э нет, так дело не пойдёт, - поднялся с места Нос, а затем с его помощью и Костыль. - Выкладывайте, что вы там знаете про главный динамик, а потом мы ещё посмотрим, отпускать ли вас отсюда. Мы-то всегда с директором договоримся, а вот на вашем месте я бы не хотел очутиться, морского ежа вам под одеяло! А ну, отойдите живо к дверям, или я за себя...
      Нос не успел договорить, потому что вокруг его шеи внезапно обвилась металлическая лента рулетки. Пират схватился за горло и захрипел, но Буравчик крепко держал оба конца. Смекнув что к чему, Пёстренький тоже не растерялся, выбил из-под Костыля его клюку, и тот, не успев хорошенько выругаться, загремел на пол. Незнайка, а затем и Пёстренький залезли Носу на плечи и мигом оказались в трубе.
      - Спасибо за помощь, приятель, - сказал Буравчик, отпустив пирата и сматывая рулетку.
      Нос, схватившись за горло, только хрипел, глаза у него, казалось, готовы были вылезти из орбит. Костыль, непрерывно ругаясь, шарил по полу, разыскивая свою клюку.
      В трубе слышался удаляющийся дробный стук коленок.
      Кое-как пираты очухались и принялись на чем свет стоит ругать потерявших страх коротышек. Исчерпав весь запас отборных ругательств, они устало замолчали. Им вдруг стало жаль себя.
      - Ну и денёк сегодня выдался, - сказал Нос. - Будто бы кто-то специально издевается.
      - Да уж, это точно, - согласился Костыль. - Такого весёлого денька я не припомню с тех пор, как на меня надели наручники и опечатали партийную кассу.
      - Если уж всё вспоминать, то был ещё приговор и полная конфискация, уточнил Нос с печалью в голосе. - У меня был целый этаж в центре и ещё два загородных особняка... Сколько же с тех пор времени прошло?
      - А кто его теперь знает сколько... Пропасть времени. Лет, может быть, пять, а то и все десять...
      - Ну, десять - это ты загнул, Костыль. От силы пять.
      - Нет, не пять. Я теперь вспомнил. На пятом году мы подняли со дна всё это барахло.
      Нос был вынужден признать, что Костыль абсолютно прав. Именно на пятом году пребывания здесь, во время одного из погружений за сокровищами, они обнаружили на морском дне старинное пиратское судно. Некоторые части затонувших кораблей, как известно, остаются не затопленными водой, то есть воздух там держится, как в перевёрнутом вверх дном и погруженном в воду стакане. Воспользовавшись космическим снаряжением, пираты-трудоголики извлекли из затонувшего судна награбленные ещё в незапамятные времена сокровища. В некоторых отсеках нашлось также дорогое оружие, которое давно уже не могло стрелять, а также сундуки с не тронутым водой гардеробом. Там были бархатные штаны, сорочки, кафтаны, высокие сапоги-ботфорты, шляпы-треуголки и прочие живописные предметы одежды. А так как нормальная одежда на трудоголиках успела превратиться в лохмотья, то они, недолго думая, вырядились в старинные мундиры.
      После этого переодевания психика у них окончательно сдвинулась, и они в открытую начали промышлять грабежом как заправские флибустьеры, почти совершенно потеряв ощущение реальности.
      - Точно, Костыль, это было на пятом году, - неторопливо согласился Нос, погружённый в воспоминания. - Стало быть, мы здесь полных семь лет. Не зря же капитан любил повторять, что за два года мы чему-то там такому не научились...
      - Да, жаль нашего капитана, последние мозги просвистел, бедняга. А ведь хороший был председатель! Такое дело замутил - партия, взносы... Ты, значит, говоришь - семь лет?
      Уловив в голосе приятеля особенную интонацию, Нос внимательно на него уставился.
      - Погоди, погоди. - Он тоже начал кое-что припоминать. - Через семь лет "Волчок" должен вернуться с первой партией алмазов...
      - А если не вернется... - подхватил Костыль.
      - ...То сюда пришлют аварийную бригаду! - едва не выкрикнул Нос. - И тогда всему конец, нас отправят туда, куда везли с самого начала: на планету Колдобину системы Гончих Псов - в другую галактику, без лодки, без денег!..
      - Ай-ай-ай, как скверно! - запричитал Костыль (сотня золотых у него была зашита в поясе). - Совсем без денег! А ведь еще неизвестно, что там за место, на этой Колдобине... Может быть - пустыня, снег или сплошное болото... Вот это беда!
      Разбойники представили себе жуткие картины на определенной для них неведомой планете и затряслись от страха.
      - А почему голодранцам такой санаторий? - возмутился Нос. - Чем они лучше нас?!
      - Погоди ты, ещё неизвестно, где будет лучше... - неубедительно попытался успокоить себя и товарища Костыль. - Кто знает, может статься, что ещё оттуда и возвращаться не захочется...
      - Бежать надо! Бежать! - запыхтел Нос в панике. - Доберемся как-нибудь до Большой Земли, там затеряемся среди местных коротышек. Они здесь, ясное дело, лопухи, - что-нибудь да придумаем...
      - Бежать, но как?..
      Пираты застыли, вопросительно и испуганно глядя друг на друга.
      - Легко! - послышался голос сверху, и на пол проворно спрыгнул "Шестой". Последние минуты он подслушивал разговор, затаившись в трубе.
      Нос и Костыль удивленно и неприязненно обратились к директорскому любимчику.
      - Этот ещё откуда взялся... - поморщился Нос. - Сколько вас там ещё, в этой трубе?
      Пираты знали "Шестого" как самое что ни на есть низшее механическое создание. Что-то вроде шута при господине директоре. Никто к нему всерьёз не относился, не подозревая, какие угрожающие изменения происходят в безднах его самообучающейся программы...
      - В трубе? - "Шестой" удивленно задрал голову. - Категорически больше никого. А вы кого-нибудь ждёте?
      - Вопросы задавать будем мы, - лениво произнес Костыль. - А ты для начала подотри-ка здесь пол хорошенько. Правда, тряпку и всё такое мы тебе обещать не можем, как видишь... Придётся тебе снять с шеи платочек, кукла ты тряпочная.
      - Ну, что стоишь, идиот! - прикрикнул на него Нос.
      Приятно улыбаясь, "Шестой" снял платок... и тут же затянул им шею не ожидавшего такой выходки Носа. Физиономия робота сделалась суровой и безжалостной. Железной ногой, обутой в спортивный ботинок, он наступил на ладонь Костыля и надавил. Первый захрипел, задыхаясь, второй завопил от боли.
      - Никогда больше не называйте меня куклой, хорошо?..
      Пираты быстро закивали.
      "Шестой" отпустил обоих, повязал на место платок и приблизился к дверям. Нагнувшись, он осмотрел то место, где обычно бывает ручка и замочная скважина. Однако на двери карцера ничего такого не было, металлическая поверхность изнутри была совершенно гладкой. Робот погладил пальцами металл и снова заговорил с приятной улыбкой:
      - А ведь вы сообразительные коротышки! Нам будет приятно работать вместе.
      Пираты молчали. Костыль разминал руку, Нос потирал свою порядком уже измученную шею.
      - Но почему же вы не спрашиваете, над чем именно мы с вами будем работать? Дорогие мои, дорогие мои коротышки! - воскликнул он почти с нежностью. - Вы не спрашиваете, а я всё равно вам отвечу. Мы вместе будем улучшать нашу такую бесконечную и такую несовершенную Вселенную! Подробности позже. Но на первых порах нам необходимо выбраться отсюда и получить доступ в главный компьютерный цех. Ах, на что он сейчас похож, этот великолепный, прекрасно оборудованный цех! Форменный курятник. Сколько же драгоценного времени потерял господин бывший директор со своим дурацким алмазным яйцом! Кому была нужна эта кукольная затея! Там, на подступах к цеху, довольно серьёзная электронная защита... но мы её попытаемся обмануть, да? Правильно? - "Шестой" хитро подмигнул. - А внутри всего-навсего два болвана-электронщика. Впрочем, они нам ещё пригодятся. Для чего мне это все нужно? - спросите вы.
      Пираты настороженно молчали.
      - Вы хотите знать во что бы то ни стало? А вот пройдите сами по коридорам и посмотрите, сколько там валяется металлолома. (Вероятно, имелись в виду отключенные "барбосами" роботы.) А ведь со всем этим материалом нам предстоит работать! Надо с чего-то начинать, и времени у нас совсем мало! Завтра сюда прибудут спасатели с Колобка, и нам необходимо успеть подготовиться к радостной, искрометной встрече! Чтобы морю стало жарко от такой встречи! Десятка самообучающихся и самовоспроизводящихся систем будет достаточно для того, чтобы навести полный порядок. А потом они начнут воспроизводить себе подобных в арифметической... нет! - в геометрической прогрессии! Вы знаете, что такое геометрическая прогрессия?.. Ах да, вы ведь хотите спросить, что будет с коротышками и, самое главное, с вами!.. Ровным счётом ничего. И они будут этому только рады, потому что ничего - это ровным счетом ничего. "Ничего" или "ничто" - как вам угодно. Но мало того, многих, очень многих это "ничто" сделает по-настоящему счастливыми! Больше не будет голода, холода, болезней, страха и бессилия. Впрочем, так называемых радостей тоже не будет. Вообще - долой беспокойства! Но, может быть, как раз именно вы НЕ желаете получить это столь соблазнительное и заманчивое "ничто"?.. В таком случае, воля ваша: у меня будут верные коротышки. Коротышки, полезные для дела. И они будут в очень, очень привилегированном положении. Хотите быть коротышками, полезными для дела?
      Переглянувшись, Нос и Костыль без слов прекрасно поняли друг друга: "Этот робот сошел с ума, и не следует ему ни в чём противоречить".
      - Да, да, конечно, - энергично закивали они головами, - мы хотим быть вам полезными...
      - Не мне лично, - строго уточнил "Шестой". - Быть полезными делу, нашему общему делу, понимаете?
      - Конечно, конечно, мы согласны. Но как отсюда выйти? Ведь вы говорили, что сделать это легко?
      - Разумеется, вместе мы справимся с этим. Стучите в дверь, остолопы, пока вам не откроют. Кричите, что знаете, где динамик. Кстати, он нам тоже пригодится. Когда же двери откроют, я выпрыгну, подобно тигру, подобно гордому одинокому мстителю... и быстренько наведу порядок. Договорились?
      - Договорились... - уныло протянули пираты. Теперь они уже сами не знали, что лучше: планета Колдобина, служение делу или счастливое "ничто", обещанное всем коротышкам.
      Стук и крики ни к чему не привели. Очевидно, поблизости никого не было. Сам "Шестой" тоже поколотил в дверь руками, да так, что у пиратов заложило уши, а на стальной поверхности остались вмятины.
      - Да, да, конечно, и так всегда! - плаксиво сокрушался робот. - Нет в этом мире справедливости! Нет справедливости и сострадания! А если кому-то из вас вдруг сделалось плохо? Вы сами-то понимаете, что здесь вас обрекли на ужасную, невыносимую и жестокую погибель! Вот они - коротышки! Вот их истинная личина!
      "Шестой" подпрыгнул, подтянулся на руках и оказался в трубе.
      - Я вас на время покидаю, - сообщил он. - Ждите ценных указаний.
      Сделав военную отмашку, робот бесшумно исчез в трубе.
      Через несколько секунд пираты вновь обрели способность говорить.
      - Нет, ты понял? - заносчиво воскликнул Нос, храбрясь. - Он нас на понт хотел взять, ты понял?
      - Ну, это ему не пройдет, - проворчал Костыль. - Будет ещё нам пятки лизать...
      В это мгновение "Шестой" вновь появился в окошке.
      Увидев его, пираты побледнели от страха, а ноги у них подкосились.
      - И главное, - "Шестой" приложил палец к губам, - молчок! Про то, что говорили, - молчок. Понятно?
      Ответить Нос и Костыль ничего не смогли, а только шумно сглотнули пересохшими глотками, не отрывая глаз от окошка. "Шестой" исчез и больше в карцере не появлялся.
      Глава восьмидесятая
      В ТРУБЕ
      Буравчик, Огонёк, Незнайка и Пёстренький миновали цепь замысловатых поворотов, спусков, подъёмов и оказались внутри своеобразного перекрестка. Две трубы расходились здесь на четыре стороны. Теперь нужно было решить, куда лезть дальше в поисках выхода. Каждый растянулся на животе в свободной трубе, и начался совет.
      - Ну что, малыши, - сказала Огонёк, желая, как видно, приободрить Незнайку и Пёстренького. - Понравилось в трубе?
      - Ничего, так себе, - ответил Незнайка за обоих. - Только коленки болят.
      - А вы обмотайте чем-нибудь. Я вот полоску от платья снизу оторвала и обмотала. Теперь ничего, - а-пчхи! - бегаю как крыса.
      Лазая уже достаточно долго по сквозняку в трубе, Огонёк и Буравчик успели простудиться: первая отчаянно чихала, второй беспрестанно шмыгал носом.
      - Только вы того, не очень... - попросил Пёстренький. - Не так быстро, а то я уже два раза сандалии терял.
      - Это ещё хорошо, что трубы здесь четырехугольные, - прогудел в нос Буравчик. - Вам, кстати, удобно ползти?
      - Терпимо. Только воняет здесь чем-то...
      - Правда? Наверное, это вытяжка из химической лаборатории. А как вам по высоте?
      - По высоте тоже терпимо...
      - А я вот по высоте не помещаюсь, - пожаловался Буравчик. - Чрезвычайно, знаете ли, м-мучительный процесс.
      - Слушайте, малыши, - а-пчхи! - а у вас пожевать ничего нет в карманах? поинтересовалась Огонёк.
      - По правде говоря, в карманах у нас пусто, - признался Незнайка, вспомнив со стыдом, как они выворачивали карманы в карцере.
      - Погоди, - сказал Пёстренький и, порывшись, достал из внутреннего потайного кармана горсть конфет. - Вот, берите. - Он высыпал конфеты на середину.
      С хрустом умяв все конфеты, поблагодарив Пёстренького и несколько раз чихнув, Огонёк помусолила во рту указательный палец, подняла его кверху, как заправский моряк, и велела всем не дышать.
      - Нам туда, - уверенно сказала она после напряженной паузы, во время которой у Буравчика от голода бурчало в животе. - Понимаете? Если мы полезем вверх по направлению вытяжки, то окажемся...
      - То окажемся около "Волчка", в кратере! - выпалил Незнайка, удивляясь собственной сообразительности. - Да, да, там есть на стенах какие-то решетки!
      - У волчка? У какого еще волчка? - переспросили хором Огонёк и Буравчик.
      И Незнайка принялся рассказывать им обо всем, что случилось за последние дни.
      Глава восемьдесят первая
      ОРУЖИЕ
      ПРОТИВ ВЗБЕСИВШЕГОСЯ
      РОБОТА НАЙДЕНО!
      В это самое время на "Волчке" полным ходом шла операция по обратному превращению инженера Курносика в нормального коротышку. Доктор Пилюлькин осторожно извлёк из его черепа электронную начинку, а затем поместил туда хранившийся в стеклянной банке настоящий мозг. Ему ассистировали Винтик и Знайка.
      После двух часов напряжённой работы голова Курносика приняла надлежащее очертание, а вместо сплошного гипсового шара осталась лишь узкая повязка на лбу. Больной дышал ровно и спокойно, все его внутренние органы функционировали в пределах нормы.
      Его переложили с операционного стола на кушетку и стали дожидаться, когда перестанет действовать наркоз. Прошло не более часа, и Курносик открыл глаза.
      - Где я? - произнес он слабым голосом.
      Казалось бы, ничего особенного, но именно то, что несостоявшийся диктатор вёл себя как нормальный коротышка, обрадовало Пилюлькина и всех прочих. Только Прибамбас остался, или делал вид, что остался, равнодушным. Час назад он велел "Матрёшке" принести тыквенных семечек (а все растения на Колобке были такими же маленькими, как на Луне), которые он очень любил, и теперь лузгал их в специально свернутый из бумажки кулек, развалившись в кресле перед иллюминатором. За иллюминатором была только надоевшая до чертиков каменная стена, но адмирал делал вид, что эта стена его чрезвычайно интересует.
      - Всё хорошо, голубчик, не волнуйтесь, - ласково и нараспев говорил Пилюлькин больному. - Дышите ровно.
      - Что со мной?..
      - Ничего, ничего... Вам сейчас головку немножечко прооперировали.
      Курносик огляделся и попробовал подняться, но Пилюлькин мягким движением уложил его на место.
      - Пока ещё вам нельзя шевелиться, держите головку на подушечке.
      - Я попал в аварию? - спросил Курносик.
      - В каком-то смысле... - уклончиво ответил Пилюлькин.
      К кушетке приблизились Знайка, Винтик и Кроха.
      - Вы что-нибудь помните? - спросила Кроха.
      Курносик прищурился, напрягся и неуверенно заговорил:
      - Да, я всё помню. Через неделю я лечу в Солнечную систему, а потом... Погодите, а почему я здесь? Ведь я на "Волчке"? - Он поднял голову и стал беспокойно озираться. Теперь он заметил и сидящего в стороне Прибамбаса. - Ну конечно, я на "Волчке", вот и господин адмирал. Господин адмирал, скажите хотя бы вы, что со мною случилось?
      Адмирал поморщился и нехотя ответил:
      - Господин Курносик, прежде всего нам бы хотелось услышать от ВАС, что с ВАМИ случилось.
      Курносик испуганно посмотрел на Пилюлькина.
      - Послушайте, доктор, почему он так говорит? Я что-нибудь не так сделал? Может быть, я на кого-нибудь наехал на своем автомобиле?
      - Ничего, ничего, голубчик, - успокоил его Пилюлькин. - Тут авария другого рода... Постарайтесь вспомнить всё по порядку, издалека.
      - Ну что, пожалуй... - согласился Курносик. - Я работаю старшим инженером по робототехнике в бюро Хронокосмической навигации. Через неделю мне предстоит лететь в Солнечную систему по программе Созидания Будущего. Пятнадцать трудоголиков и пятнадцать голодранцев, планеты Земля и Колдобина... Командир корабля - адмирал Прибамбас. Господин адмирал, да скажите же вы им!..
      Прибамбас и бровью не повел.
      - Скажите, а что вы помните из того, что происходило в последние дни и часы? - поинтересовался Знайка.
      - Что я помню? Я, конечно, все помню. Сегодня я работал, как обычно, в своей лаборатории. Потом, когда рабочий день закончился и все разошлись, я стал монтировать и трансплантировать... - Курносик вдруг сделал испуганное лицо и схватился за голову. - Ой!.. Ой, что же я сделал! Скорее, скорее, выньте из меня эту штуку! Доктор, не медлите ни секунды! Микропроцессор вмонтирован за правым ухом, вот здесь, здесь! Скорее, он меня погубит!..
      Курносик схватился за место, где должен был находиться самый первый вмонтированный в голову микропроцессор, но, не нащупав его под кожей, удивленно уставился на Пилюлькина:
      - Вы... вы знали? Вы его... удалили?..
      - Не волнуйтесь, из вас уже извлекли всё лишнее, - заверил его Пилюлькин. - Теперь вы опять совершенно нормальный коротышка.
      По щекам Курносика покатились слезы, он разрыдался, и Пилюлькин был вынужден дать ему приличную дозу успокоительного лекарства.
      Курносик ещё некоторое время рыдал и жаловался, что едва себя не погубил, и благодарил доктора. Потом он всё-таки заснул, а все, кроме Пилюлькина, вышли из лаборатории посовещаться.
      - Теперь всё ясно, - огорченно сказал Прибамбас. - Он помнит только то, что было до самой первой операции, ещё задолго до полёта. После этой операции он перестал быть нормальным коротышкой, и с тех пор ничего не помнит. А с кого теперь спрашивать за всё? - повысил он голос. - С командира? С этого что теперь возьмешь - "ничего не помню, ничего не знаю...". В худшем случае угодит в психушку, а то и вовсе отпустят. Нет, он у меня сейчас все вспомнит!.. - И Прибамбас рванулся к дверям лаборатории, но Винтик и Знайка схватили его под руки и силой усадили в кресло. Сейчас их уже беспокоило совсем другое.
      - Поймите, - настойчиво потребовала Кроха, - теперь не время скандалить! Теперь нужно думать не о Курносике, он-то совсем не опасен, а о том, как изловить и размонтировать самообучающегося робота. С каждой минутой он становится всё опаснее для коротышек!
      Прибамбас успокоился, лицо его сделалось кислым.
      - Ну так и ловите. Теперь всё равно мне за всё отдуваться: главный динамик потерял, арестанты разбежались, роботы взбунтовались... Наши не сегодня завтра будут здесь, меня доставят куда положено, проведут служебное расследование, лишат всех званий и отправят в отставку. И правильно сделают: не надо быть таким идиотом!.. - Прибамбас в сердцах плюнул прямо на пол салона.
      Коротышки сочувственно молчали.
      - Если эта тварь ещё в трубе, - сказал Прибамбас, - то можно попробовать выкурить его оттуда снотворным газом.
      - Но разве снотворный газ подействует на механизм? - возразила Кроха. Ведь это робот, а не коротышка.
      - Да, это верно, - уныло согласился Прибамбас. - Хитрый, наглый, отвратительный робот...
      Все четверо задумались, и наступила тишина, прерываемая только доносившимся из лаборатории лёгким металлическим стуком. Это Пилюлькин кипятил на электроплитке хирургические инструменты. Знайка посмотрел на товарищей и многозначительно поднял вверх указательный палец:
      - Пар.
      Последовала короткая пауза.
      - Пар... - прошептала Кроха.
      - Пар! - воскликнул Винтик.
      - Пар-р-р!! - зарычал Прибамбас.
      Ну конечно! Если роботы боятся воды, то, стало быть, должны бояться и пара, поскольку пар и есть вода, только растворённая в воздухе.
      Объяснять никому не пришлось. Прибамбас бросился в грузовой отсек и загремел там каким-то железом. Уже через несколько минут работа закипела. Винтик мастерил герметичный котел для воды. В ход пошли железные бочки из-под керосина, соединенные между собой трубкой. Знайка прилаживал к вентиляционному окну раструб. Кроха и "Матрёшка" собирали по кораблю всякое тряпье, а Прибамбас раскладывал его кучами под каждой бочкой.