И вот, когда надежда на создание своей лунной ракеты почти угасла и все чаще стали поговаривать о возвращении денег акционерам, молнией пронеслось сенсационное сообщение: на Малой Земле обнаружен действующий прибор невесомости!
      Из последовавшего шквала информации выяснилось, что на крупнейшей в стране макаронной фабрике Скупердфильда существовал электромагнитный подъемник, в который для облегчения процесса главный инженер когда-то вмонтировал небольшой прибор невесомости. Огромная металлическая шайба примагничивала сверху контейнер с готовой продукцией и по воздуху переносила его на склад. В условиях мощного электромагнитного поля магнитный железняк в приборе невесомости не размагнитился и продолжал эффективно действовать, облегчая работу.
      Скупердфильд, скрывавший до этого существование прибора, предложил его фирме "Космические поставки" за десять миллионов фертингов.
      Деньги были незамедлительно выплачены.
      Уже после совершения сделки, хорошенько ознакомившись со всеми обстоятельствами дела, Скупердфильд вдруг понял, что глупейшим образом продешевил. Что он легко бы мог получить за прибор (кстати сказать, доставшийся ему совершенно даром) как минимум еще десять миллионов, а то и больше. Придя к такой мысли, он едва не слег в больницу и, совершенно потеряв голову, отправился в Давилон для встречи со Жмуриком, Тефтелем и Ханакондой.
      Разумеется, его даже не приняли, и он до вечера околачивался перед воротами их загородного офиса, ругался на охранников и грозил своей тростью окнам особняка из-за ограды.
      Тем временем кто-то пронюхал, что огромный пакет акций "Космических поставок" в первый же день продаж скупил через подставных лиц фабрикант Пудл. Тут газетчики натешились вволю, припомнив пожар в типографии и тот факт, что поджигатели акций скрылись тогда именно на машине марки "Пудл". Никто теперь не сомневался, что господин Пудл каким-то образом замешан в этом деле. С подачи Крысса Буравчик в своей передаче между прочим упомянул, что пытавшие его охранники прибыли в Научный городок на автомобиле марки "Пудл"...
      Но все эти домыслы лишь сопутствовали главной теме -- постройке и запуску космической ракеты.
      Пока крупнейшие заводы выполняли срочные заказы на изготовление узлов и корпуса, необходимо было подготовить команду специалистов для ее монтажа на лунной поверхности.
      Для этого был объявлен специальный конкурс на должности "космических строителей". Пятнадцать гномов самых различных профессий, от электронщика до каменщика, должны были прибыть первыми на поверхность Луны, подготовить стартовую площадку, принять доставляемые снизу части и смонтировать ракету.
      После объявления конкурса в Научный городок начали стекаться со всей страны гномы, пожелавшие записаться в команду. В основном это были искатели приключений и безработные. А поскольку вознаграждение за этот краткосрочный подряд было объявлено чрезвычайно высокое, по десять тысяч фертингов на брата, желающих собралось огромное количество.
      Уставший гонять их с территории, дворник вызвал наряд полиции, который с помощью электрических дубинок живо выстроил претендентов вдоль шоссе. Стоявший первым претендент упирался носом в черенок метлы дворника, последний же находился где-то далеко за поворотом.
      Примерно в это же время произошла важная встреча двух старых знакомых.
      Джулио заехал за Осликом в "Веселый клоун" ранним утром, поднял его с грязного матраса за кулисами, заставил умыться, причесаться и повез завтракать в хороший ресторан.
      Покончив с едой и поболтав о том о сем, Джулио заказал по второй чашечке кофе с мороженым и заговорил о главном.
      -- Ослик... -- начал он, неуверенно подбирая слова.
      -- Да, господин Джулио?
      -- Помнишь, я предлагал тебе работать у господина Скарабея?
      -- Да, господин Джулио, помню. Вы предлагали работать посыльным, лифтером или что-нибудь вроде того.
      -- Да, да... Что-нибудь вроде того... Но все эти должности, как ты сам понимаешь, не очень-то доходны и престижны, не говоря уже о перспективах роста...
      -- Именно поэтому, господин Джулио, я не тороплюсь бросать свою работу в "Веселом клоуне". Танцор платит мне пятьдесят фертингов за выход; я никогда раньше не зарабатывал таких денег.
      -- Разумно, разумно. Но что ты скажешь, если я предложу тебе работу... Нет, скорее это будет разовое поручение. И за успешное выполнение этого, прямо скажу, опасного во всех отношениях поручения ты получишь сразу...
      Ослик с интересом дожидался конца фразы.
      -- Ну, сколько ты думаешь?
      -- Может быть, сто фертингов... или тысячу? -- неуверенно предположил Ослик.
      -- Сто... тысяч.
      Последовала пауза, во время которой собеседники молча смотрели друг на друга.
      -- И еще столько же в случае успешного завершения всей операции, -прошептал Джулио.
      -- Стало быть, всего двести... тысяч? -- тоже шепотом сказал Ослик.
      -- Стало быть, двести.
      Джулио утер рот салфеткой, хлопнул в ладоши и заказал официанту по третьей чашечке кофе с мороженым.
      -- Вот так, -- сказал он, придавая своему голосу бодрую уверенность. -Всегда будешь иметь кусок хлеба с маслом на одни только банковские проценты. А то и откроешь свое собственное дело, будешь расширяться... Имея такие знакомства, -- Джулио подмигнул, -- ты быстро пойдешь в гору.
      Ослик помолчал, усердно обдумывая услышанное.
      -- А это как-нибудь не связано с... -- он со страхом и неприязнью провел ребром ладони по горлу.
      -- О, нет! -- улыбнулся Джулио. -- На этот счет можешь не беспокоиться. Для подобных поручений существуют мерзавцы особого рода, и платят им гораздо меньше. Кроме того, мой хозяин и его компаньон никогда и ни при каких обстоятельствах не совершат столь ужасного злодеяния, даже чужими руками.
      Ослик облегченно вздохнул и помешал ложечкой в своей чашке.
      -- Напротив, -- продолжал Джулио, -- конечная цель моего хозяина и его компаньона господина Пупса как раз и состоит в том, чтобы избавить гномов от нависшей над ними катастрофы.
      И Джулио, не жалея красок, расписал Ослику, какие беды может принести гномам осуществление проекта "Космические поставки".
      -- Да, -- выслушав его и подумав, согласился Ослик, -- что-то похожее уже было, не хотел бы я, чтобы это повторилось. Надо как-нибудь сообщить земным гномам, чтобы они ни за что не давали нашим магнитного железняка. Жаль, что передатчик на поверхности поврежден метеоритом, иначе можно было бы с ними связаться...
      -- Да, жаль... -- пробормотал Джулио.
      Он прекрасно знал, что никакого метеорита не было. Что радиостанцию, оставленную земными гномами перед отлетом, тайно привели в негодность по указанию Скарабея, а слух о метеорите был специально пущен для отвода глаз.
      -- Но даже если бы радиостанцию удалось починить, -- заметил Джулио, -переговоры вряд ли бы к чему-нибудь привели. Земные гномы ничего не понимают ни в деньгах, ни в бизнесе. Вспомни своего друга Карлушу...
      -- Да, господин Джулио, вы правы, -- согласился Ослик. -- Нельзя, чтобы эти мерзавцы, Жмурик, Тефтель и Ханаконда, впутали в это грязное дело земных гномов. Нельзя допустить того, чтобы их ракета отправилась на Большую Землю.
      -- Знаете, господин Ослик, -- сказал Джулио, внезапно переходя на "вы", -- вы гораздо умнее, чем я думал. Поэтому буду краток: вы запишетесь электриком в команду космических строителей и сделаете так, чтобы ракета потерпела аварию на старте. Жертв не будет, потому что все пилоты по сигналу тревоги катапультируются. По рукам?
      Ослик не торопился с ответом. Несколько минут он напряженно думал, глядя перед собой в одну точку.
      -- Задача не из легких, -- сказал он наконец.
      Джулио смотрел на него с надеждой и в нетерпении.
      -- Но и деньги того стоят, -- улыбнулся Ослик.
      Они поднялись и пожали друг другу руки.
      Глава тринадцатая
      Ослика зачисляют в бригаду космических строителей.
      Некоторые технические подробности
      Миновав выстроившуюся вдоль мокрого шоссе очередь претендентов, сидевший за рулем Джулио уверенно въехал на территорию Научного городка и остановился перед колоннадой главного входа. Незадолго до этого Ослик поговорил с Сигмой и Мемегой по телефону. Его зачисление в бригаду космических строителей было делом решенным. Оставалось только подписать контракт и пройти специальный ускоренный курс подготовки.
      Сигма и Мемега приняли Ослика очень тепло, прервав собеседования с претендентами и попросив секретаршу принести чаю. Они рассказали, что энергия прибора невесомости на исходе, поэтому он будет использован только два раза: для подъема на поверхность Луны частей ракеты и для ее старта.
      Для торможения во время посадки будут использованы реактивные двигатели и, уже в воздушном пространстве над Большой Землей, несколько парашютов.
      Обратный путь с грузом магнитного железняка не вызовет трудностей, поскольку у космонавтов появится неограниченный запас невесомости.
      В обмен на железняк посланцы Луны доставят на Большую Землю запас лунита.
      Имена космонавтов Жмурик, Тефтель и Ханаконда почему-то до сих пор держали в строжайшей тайне.
      -- Как же строители достигнут ледяной пещеры? -- поинтересовался Ослик. -- Ведь вы сказали, что невесомость будет использована всего два раза -- для подъема частей ракеты и для старта.
      -- Для подъема гномов-строителей разработан специальный реактивный ранец, -- пояснил Мемега. -- Вот, кстати, образец такого ранца вы можете сейчас же на себя примерить.
      Мемега с кряхтением снял со стены железный "ранец" и помог Ослику застегнуть на себе его многочисленные ремни.
      -- Имейте в виду, что прибор надевается поверх космического снаряжения, поэтому сейчас вы можете испытывать некоторые неудобства.
      Ослик действительно чувствовал себя неловко, поэтому поспешил избавиться от громоздкого и тяжелого агрегата.
      Подписав все положенные бумаги и получив авансом тысячу фертингов наличными, Ослик распрощался с Сигмой и Мемегой. Выбегая на улицу, он не заметил внимательных глаз, следивших за ним из-за колонны.
      -- Порядок? -- спросил его дожидавшийся в машине Джулио.
      Ослик протянул контракт и сопутствующие документы, а также показал банковскую упаковку с тысячью новеньких фертингов.
      Убедившись, что бумаги в порядке, Джулио торжественно вручил Ослику чек на сто тысяч.
      Всю дорогу до города Ослик взволнованно молчал, пропуская мимо ушей бесконечную болтовню своего нового патрона: он внезапно, в одночасье стал богачом и теперь напряженно пытался осознать для себя это невероятное событие.
      Глава четырнадцатая
      Затея снова попахивает тюрьмой,
      но господин Крысс уверен, что Мига и Кролл
      возьмутся за работу совершенно бесплатно
      Вечером того же дня в люкс-кабинете ночного кабаре "Веселый клоун" Джулио докладывал своим боссам о проделанной работе.
      -- Этот Ослик, -- поинтересовался Скарабей, -- он, вообще-то, толковый гном?
      -- Когда надо, он очень хорошо соображает, -- заверил его Джулио.
      -- Не выйдет ли так, что мы впустую потратим на него сто тысяч фертингов?
      -- Я уверен, что Ослик справится с заданием. К тому же он хорошо знаком с земными гномами, и, если удастся наладить межпланетный передатчик, Ослик смог бы поговорить со своими друзьями. Он рассказал бы земным гномам, что затея с поставками чрезвычайно опасна.
      -- Хотел бы я знать, какой идиот сломал радиостанцию! -- стукнул кулаком по столу Пупс. -- Понятное дело, что никакого метеорита не было, просто какая-то трусливая сволочь перестраховалась на будущее.
      Скарабей промолчал и густо покраснел.
      -- Я дам Ослику на этот счет соответствующее поручение, -- пообещал Джулио. -- Он попытается восстановить передатчик и выйти в эфир. Конечно, это было бы важное очко в нашу пользу.
      -- Позвольте высказать мнение, -- подал голос Крысс.
      Все обратились к нему, уже зная по опыту, что каждое его слово дорогого стоит.
      -- Мне кажется, господа, вы забываете о приборе невесомости. О том единственном исправном приборе, сохранившемся на фабрике Скупердфильда, без которого всей этой затее грош цена. Если бы прибор удалось выкрасть или уничтожить на месте, дело было бы решенным.
      -- Но разве прибор все еще находится на фабрике? -- удивился Скарабей.
      -- Именно так, -- подтвердил Крысс. -- Они опасаются преждевременно вынимать прибор из электромагнитного поля подъемника.
      -- Поразительная беспечность! Нужно этим срочно воспользоваться.
      -- Кто возьмется за это дело? -- спросил Пупс. -- Затея, мне кажется, здорово попахивает тюрьмой...
      -- Попросим сделать это Мигу и Кролла, -- предложил Крысс. -- Я почему-то уверен, что они не откажутся. И мало того, возьмутся за это дело совершенно бесплатно. Сегодня же они отправятся в Брехенвиль на фабрику Скупердфильда, устроятся на работу в ночную смену... Ну, а остальное будет зависеть от их везения и сообразительности. Если попадутся -- пускай сами выкручиваются, выдать кого-то из нас они не посмеют. Лично мне показалось, что это необычайно живучие и изворотливые типы.
      Скептически поморщившись, оба миллиардера все же кивнули.
      -- По крайней мере, -- сказал Скарабей, -- если это действительно не будет нам ничего стоить...
      -- Мы в целом полагаемся на вас в этом деле, господин Крысс, -поставил Пупс точку в этом разговоре.
      Подали десерт, и на сцене начался любимый всеми аттракцион "резиновое лицо". Однако в роли резинового клоуна сегодня выступал уже не Ослик, а другой, срочно нанятый артист.
      Глава пятнадцатая
      Господин Крысс ударяет кулаком
      по столу господина Пупса, имея для того
      достаточно веские основания
      Около пяти часов утра Крысс, только что возвратившийся из "Веселого клоуна", велел разбудить Мигу и Кролла. Слуги привели их, кое-как запахнувших халаты и отчаянно зевающих. Крысс восседал за огромным рабочим столом в кабинете хозяина.
      -- Присаживайтесь, господа, -- предложил он, указывая на глубокие гостевые кресла перед десертным столиком. -- Сейчас принесут кофе. Надеюсь, вам хорошо спалось?
      Крысс уже знал, что всю ночь эти двое прохиндеев, заодно с Кротиком, играли в карты. Он даже знал, кто сколько выиграл и проиграл. Все трое легли спать, разбежавшись по своим комнатам, пятнадцать минут назад -- после того, как машина Пупса засигналила перед воротами.
      -- Благодарю вас, -- пробормотал Кролл, -- неплохо.
      Оба только что успели заснуть, и теперь зевота едва не выламывала у них челюсти.
      -- Вот и прекрасно, -- сказал Крысс. -- Сейчас нам надо обговорить одно срочное дельце. И, в зависимости от результатов этого разговора, вы отправитесь либо на макаронную фабрику в Брехенвиль, либо на все четыре стороны.
      После такого странного заявления Мига и Кролл перестали зевать и начали усердно тереть глаза. Подали кофе, и они, обжигаясь, заглотили свои маленькие двойные порции. Крысс многие годы выпускал утреннюю газету, поэтому привык к ночной работе, и голова его была ясной.
      -- Еще кофе? -- предложил он.
      Мига и Кролл энергично закивали и что-то замычали. Крысс распорядился и подбодрил их словами:
      -- Просыпайтесь, просыпайтесь же, господа! Вас ждут великие дела!
      Выпив по второй чашке, мошенники стали смотреть на Крысса более осмысленно и настороженно.
      -- Итак, -- начал тот без особых предисловий, -- ближайшей ночью необходимо выкрасть с макаронной фабрики Скупердфильда некую вещицу. Зная вашу нахрапистость и прыть, я и мой хозяин полагаем, что вы легко справитесь с делом. Как, беретесь?
      -- Пошел ты к черту, -- хмуро ответил Мига. -- И ты, и твой хозяин. Сначала рассчитайтесь с нами за прошлое; мы что, даром травили для вас этих ученых ослов, Сигму и Мемегу? А между прочим, у меня здесь уже появились кое-какие долги...
      -- Полегче на поворотах, -- предупредил Крысс, сменив тон. -- Сейчас позову собаку, она тебе нос откусит. И вообще, по вам уже давно тюрьма плачет.
      -- Это по вам тюрьма плачет, -- тоже сменил тон Мига, слегка перетрусив. -- За насильственное удерживание заложников можно схлопотать такой срок, что не хватит денег на адвокатов.
      -- А разве вас кто-нибудь удерживает? Идите с миром на все четыре стороны, скатертью дорожка. Только я боюсь, что особенно далеко вы не уйдете, потому что за вами очень быстро приедут. Ведь господин Скарабей, -Крысс сделал страшную паузу, -- пока еще не знает, что вы предлагали моему хозяину травить его порошком. Я даже не уверен, что, узнав об этом, господин Скарабей будет делать официальное заявление в полицию...
      Мига и Кролл испугались по-настоящему и даже потеряли дар речи.
      -- Да, да! Вы собирались травить его порошком и затем грабить! Так-то, дорогие мои. Весь разговор с вашими гнусными предложениями вот здесь! -Крысс поднял над головой коробку с видеокассетой. -- Вот здесь все подробности и неопровержимые доказательства вашего гнусного преступления!..
      С минуту в воздухе висела звенящая тишина.
      -- Благодаря исключительной доброте и деликатности моего хозяина, господин Скарабей не знает об этом чудовищном преступлении, которое вы готовили за его спиной. Но как только он узнает, -- Крысс снова повысил голос, -- разве он не раздавит вас в тот же час, как омерзительных, ядовитых скорпионов, -- в тот же час, в ту же минуту, медленно и мучительно?!!
      Крысс с силой ударил кулаком по столу.
      Мига и Кролл обмякли.
      -- Вот что, -- Крысс опять заговорил спокойно. -- Вы сейчас же наденете на себя этот реквизит, -- он кивком указал на сваленную на полу кучу тряпья, -- и первой же электричкой отправитесь в Брехенвиль. Там вы явитесь на макаронную фабрику Скупердфильда и устроитесь на любую работу в ночную смену. Не будет вакансий, придумайте что-нибудь. А теперь запоминайте главное...
      Глава шестнадцатая
      Будущие бухгалтеры согласны работать за половину оклада.
      Вечер тянется долго, если двум приятелям
      совершенно не о чем говорить.
      Н епредвиденные обстоятельства меняют планы
      В середине дня на железнодорожную платформу Брехенвиля сошли два ничем не примечательных типа. На первом было коротенькое полупальто грязно-коричневого цвета, на другом -- длинный не по размеру клеенчатый плащ и лыжная шапочка с оторванным помпоном. По их заспанным физиономиям можно было догадаться, что все пять часов езды в электричке они добросовестно проспали.
      Разузнав у носильщика, как добраться до макаронной фабрики, они купили себе по свежей булке и, закусывая на ходу, направились вдоль протянувшейся через жиденький лесок узкоколейки в сторону дымящих фабричных труб.
      Дойдя по шпалам до железных ворот, они спросили у сидевшего в зеленой будке сторожа, нельзя ли устроиться здесь на какую-нибудь работу. Сторож сказал, что вакансии всегда имеются, потому что платят мало и народ здесь не задерживается.
      В конторе Мига и Кролл назвались студентами курсов бухгалтеров и попросили определить их в ночную смену. Начальник смены долго крутил вокруг да около, повторяя, что ночные уборщики в цеху ему, конечно, нужны, да только очень много приходит желающих и не всякому он работу эту доверит...
      Тогда Мига напрямую предложил ему половину их ночного заработка, после чего начальник смены в считанные минуты оформил каждого на тридцать фертингов, пятнадцать из которых при утреннем расчете отходили в его карман.
      Ночные уборщики назвались Рохлей и Лопушком, они заступали в полночь и заканчивали работу в восемь часов утра.
      Вечер Мига и Кролл скоротали в привокзальном буфете, потягивая яблочную шипучку и закусывая бутербродами. До начала смены была еще уйма времени, и они старались пить как можно медленнее, специально вооружившись для этого сосательными трубочками, которые предлагались здесь даром.
      После того как они выцедили по первой порции, возле них тут же оказалась уборщица с тележкой и забрала стаканы. Сидеть за пустым столом в буфете не принято, поэтому Кролл сходил к стойке и купил еще по стаканчику.
      Пить не хотелось, и они старались тянуть напиток через трубочки как можно медленнее, но еще медленнее двигались стрелки часов...
      Чтобы не привлекать к себе внимания, Мига и Кролл поочередно ходили к стойке, покупали яблочную шипучку, а затем молча цедили ее за своим столиком.
      Буфетчик стал думать, что к нему явились грабители, которые теперь дожидаются закрытия заведения, чтобы потом выхватить пистолеты и забрать выручку. Теперь каждый раз, когда кто-нибудь из этих двоих подходил к стойке, он начинал нервничать и вглядываться в лицо клиента, пытаясь угадать его намерения. Клиенту такое повышенное внимание к себе было явно не по душе: он опускал голову, отводил глаза и делал вид, что утирается носовым платком.
      Когда стрелки часов приблизились к одиннадцати, настала пора закрывать буфет, и перетрусивший буфетчик собрался уже было позвать полицейского, подозрительные клиенты вдруг поднялись из-за стола и вышли.
      Два десятка стаканов выпитой шипучки давали о себе знать. Мигель и Кролл кое-как брели по темной узкоколейке, шипучка то и дело ударяла им в носы, а животы у них раздулись так, что на куцем полупальто Кролла отлетели две пуговицы.
      Предъявив разовые пропуска, они беспрепятственно прошли в огромный корпус цеха готовой продукции.
      Внутри, под высоченной железной крышей, было темно и гулко. По личному распоряжению Скупердфильда огни во всех помещениях фабрики гасили на ночь из экономии. По этой же причине никого здесь, за исключением уборщиков и вахтеров, не брали работать в ночную смену, так как за ночную смену полагалось платить вдвое больше.
      -- Как же мы будем подметать в темноте? -- удивились Мига и Кролл, обращаясь к провожатому.
      Тот вынул из карманов и вручил им по электрическому фонарику, которые крепились на поясе специальным ремешком. Тут же выяснилось, что за батарейки взимается отдельная плата -- по тридцать пять сантиков за штуку. Удивляясь необычайной скупости, вошедшей здесь, как видно, в обыкновение, уборщики уплатили требуемую сумму.
      Засветив фонариками, они наконец осмотрелись.
      Помещение напоминало по форме гигантский авиационный ангар, по одну сторону которого располагался упаковочный конвейер. Всю остальную площадь занимали громоздившиеся как попало металлические контейнеры, каждый высотой с гнома. В течение дня движущиеся по конвейеру макароны рабочие укладывали в коробки, запечатывали целлофаном и укладывали в контейнеры. Затем подъемник в виде огромной электромагнитной шайбы поднимал такой контейнер в воздух и переносил на склад по укрепленным под потолком рельсам. Цех заканчивался огромными воротами, ведущими на склад, в котором начинались рельсы узкоколейки...
      -- Вот, -- указал вахтер на один из контейнеров, весь черный, будто вымазанный сажей. -- Вот сюда соберете мусор, а утром откатите его на дрезине в лесок. Мусор там сожжете, и все дела, понятно? До утра-то управитесь?
      Уборщики опустили глаза и увидели, что весь пол усыпан мукой, макаронной крошкой, обрывками бумаги и целлофана. Мигель присвистнул, вглядываясь в темноту показавшегося теперь бескрайним упаковочного цеха.
      -- Управимся, -- с солидной уверенностью промолвил Кролл и пихнул своего приятеля.
      -- Конечно сделаем, начальник, какие разговоры! -- живо подтвердил Мига. -- Нам не впервой!
      Как только вахтер прошуршал по мусору к выходу и хлопнул дверью, уборщики побросали швабры и начали шаг за шагом изучать внутреннее устройство цеха.
      -- Если на верхний контейнер поставить еще два и передвинуть на несколько шагов влево, -- прикинул Мига, -- окажемся аккурат возле шайбы.
      Они стояли на одном из контейнеров и, задрав головы, разглядывали подъемник, хранивший в себе вожделенный прибор. Вдруг им показалось, что вдалеке скрипнула небольшая дверь, врезанная в складские ворота.
      Мига и Кролл погасили фонарики и замерли.
      -- Эй! -- послышался чей-то неприятный скрипучий голос. -- Эй, уборщики! Где вы?.. Тьфу!.. Чтоб вас!..
      Послышался грохот жестяного поддона. В такие поддоны рабочие дневной смены смахивали щетками с конвейера муку и макаронные крошки.
      -- Кто здесь? -- осторожно спросил Мига.
      -- "Кто, кто"!.. Уволю вас всех к чертям собачьим! Это я, Скупердфильд, хозяин фабрики...
      Мига и Кролл включили фонарики, спрыгнули на пол и подбежали к Скупердфильду. Перед ними стоял, брезгливо отряхиваясь и озираясь, обсыпанный с ног до головы мукой гном в цилиндре и с тростью.
      Глава семнадцатая
      Скупердфильд затевает опасную игру,
      потому что получил десять миллионов фертингов
      при том, что мог получить все пятьдесят
      Тут мы сделаем небольшое отступление, для того чтобы напомнить читателю о существовании столь заметной фигуры, как Скупердфильд. Легкомысленно ввязавшись когда-то в игру с акциями "Беспроигрышной лотареи" и потеряв все, что у него было, бедняга остался на собственной фабрике простым рабочим. Поскольку макаронное дело Скупердфильд хорошо знал и любил, работал он исправно и добросовестно.
      Сначала он был подручным на тестомешалке, потом ему доверили самостоятельную работу на прессе. С интересом вникая в премудрости производства, он сделал несколько толковых предложений по переустройству своего цеха.
      Скупердфильда начали уважать и некоторое время спустя даже выбрали бригадиром. На этой должности он проработал целый год. За это время дело, благодаря его стараниям, пошло так хорошо, что, когда настало время выбирать директора, рабочие дружно проголосовали за него.
      Многие, конечно, смеялись над его чудачествами и скупостью, вошедшей в поговорку, однако теперь его бережливость шла всем только на пользу, а знание дела приносило фабрике невиданные доселе прибыли. Макаронное заведение Скупердфильда было едва ли не единственным, сохранившим и даже приумножившим свое богатство во время всеобщей неразберихи. В отличие от других продуктов питания, макароны Скупердфильда не переводились на прилавках магазинов. А как только деньги снова вошли в оборот, фертинги потекли в кассу макаронного заведения золотой рекой.
      Тут натура Скупердфильда взяла свое, и он, наняв хорошего юриста, тайно скупил все акции макаронной фабрики, ловко взяв для этого ссуду у своего собственного предприятия.
      Став опять полноправным хозяином-капиталистом и переложив заботы на заместителей, Скупердфильд, как и раньше, все больше времени начал проводить в безделье и праздности. А такое времяпрепровождение, как известно, быстро и пагубно влияет на характер и состояние мыслительных способностей даже самого трудолюбивого и сообразительного гнома.
      Превращаясь в дармоеда и бездельника, Скупердфильд одновременно приобретал уже почти забытые им идиотские привычки. Он снова стал подозрителен, мелочен, скуп и сварлив. На каждом шагу ему мерещилось, что все вокруг пытаются его в чем-то надуть, недоплатить или недовесить... Он опять начал подбирать повсюду кривые гвозди, исписанные ручки и яркие металлические банки из-под лимонада. Этот хлам он складывал в свой видавший виды цилиндр, а затем нахлобучивал его на голову.
      Несмотря на все свои странности и причуды, Скупердфильд по-прежнему очень любил животных. До тех пор пока он трудился на своей фабрике, в его доме было полно разнообразной живности -- рыбок, ежей, Кролликов, морских свинок и даже один козленок. Однако всю эту веселую компанию приходилось ежедневно кормить, и эта необходимость постепенно стала вызывать у Скупердфильда приступы жадности. Пока он мучительно разрывался между любовью к деньгам и любовью к животным, его питомцы заметно отощали и начали разбегаться. Мелкую живность приютили соседи, а оставшегося последним козленка Скупердфильд, скрепя сердце, продал за двадцать фертингов местному фермеру. Добрый фермер разрешил Скупердфильду, когда он только захочет, навещать козленка. Однако для таких визитов нужно было тратиться на угощения, и свидание всякий раз откладывалось.
      Потеряв когда-то все свое состояние на игре с акциями, Скупердфильд с понятным недоверием следил за шумно развернувшейся вдруг кампанией по продаже акций "Космических поставок". А когда из репортажей Буравчика он узнал, что этим делом тайно заправляют главари преступного мира Жмурик, Тефтель и Ханаконда, решил и вовсе держаться подальше от этой затеи. Каковы же были его удивление, растерянность и испуг, когда все заговорили о том, что единственный пока еще действующий прибор невесомости принадлежит ему и находится внутри электромагнитного подъемника в цехе готовой продукции! Забыв про свой страх перед преступным миром, Скупердфильд радостно потирал руки, предполагая, что выручит за прибор никак не меньше миллиона фертингов.
      И действительно, не миновало и суток, как к нему явились два юриста, представлявших интересы акционерного общества "Космические поставки". После утомительных переговоров обе стороны сошлись на десяти миллионах и разошлись, чрезвычайно довольные этой сделкой.
      Столь значительная сумма объяснялась несоразмерно большей стоимостью всего проекта. Десять миллионов были всего лишь крошечной песчинкой в этой умопомрачительной по размаху финансовой игре. И от этой песчинки теперь целиком зависел успех всего многомиллиардного предприятия.
      Когда слегка оглушенный внезапно свалившейся на него суммой Скупердфильд стал из любопытства читать публиковавшиеся в газетах материалы о "Космических поставках", он вдруг понял, что, продав прибор за десять миллионов, глупейшим образом продешевил и что если бы он затребовал пятьдесят, то легко получил бы и такую сумму.
      Открытие привело его в такое смятение, что он едва не заболел. Он ходил по фабрике мрачнее тучи, ничего не разбирая перед собой. Постоянные размышления об утраченных сорока миллионах надоумили его на одну рискованную идею, суть которой была в следующем.
      Поскольку десять миллионов уже были на его счету, а прибор новые хозяева забирать не торопились (конструкторы ракеты опасались пока что вынимать его из благоприятного для хранения электромагнитного поля), Скупердфильд мог выкрасть его, а затем продать "Космическим поставкам" еще раз, но уже не за десять, а за сорок миллионов, заполучив таким образом желаемую сумму. Совершить эту сделку можно было через подставное лицо, так чтобы ни у кого не возникло подозрений по его адресу.