И никогда не узнала бы, что такое настоящая любовь.

— Вы на самом деле думаете, что вышли бы за него замуж?

Она оглянулась туда, где лучший в мире друг стоял рядом с ее сестрой и смотрел на нее взглядом, полным любви. Энелайз улыбнулась и покачала головой:

— Нет, я бы все равно за него не вышла. Я ведь из-за этого и сбежала. Если честно, я всегда понимала, что это ошибка, но не могла заставить себя сознательно разочаровать родителей.

Лукас почувствовал на себе взгляд Энелайз, наклонился к Саре, что-то сказал ей, и все повернулись к Нику и Энелайз. Лукас подошел к ним и протянул руку:

— Меня зовут Лукас Дэниеле. А вы, должно быть, Ник?

О господи. Энелайз судорожно попыталась вспомнить, что говорила Лукасу о Нике. Она, естественно, старалась взвешивать каждое слово, чтобы не выдать себя, но Лукас так хорошо ее знал. Опасно иметь, близкого друга, который способен читать твои мысли… и чувства.

— Это Ник Клейборн, — представила Энелайз Ника. — Он частный детектив. Я наняла его, чтобы найти доказательства того, что отец Лукаса невиновен. А в процессе расследования мы нашли Сару.

Сара, Ральф и Клэр поспешили к Нику, чтобы поприветствовать его и расспросить об отце Лукаса, о Джун Мартин, о совместном путешествии с Энелайз. Он держался довольно любезно, но Энелайз казалось, что ее буйная семейка Нику не по душе. Несомненно, он ждет не дождется, когда сможет наконец покинуть это место и вернуться к привычному покою и уединению.

Наконец Лукас и Сара удалились на кухню приготовить чай, и Энелайз воспользовалась случаем, чтобы вызволить Ника.

Клэр и Ральф как раз собирались усадить Ника в кресло, когда она взяла его за локоть:

— У Ника сегодня был тяжелый день, мам. Я провожу его до машины и сразу вернусь.

Вместо благодарности в глазах Ника мелькнуло что-то другое, но, что именно, она не поняла.

Может, сожаление?

Невозможно. Просто она сама чувствует сожаление, поэтому ей кажется, что и он тоже.

Пока Ник прощался с родителями и выкрикивал слова прощания Лукасу и Саре, занимавшимся чаем, Энелайз ждала его в прихожей. Она пыталась казаться радостной, но улыбка на ее лице была совсем неубедительной.

Проводить Ника до машины и одновременно из собственной жизни было делом нелегким, а он только все усложнял, оттягивая момент прощания и разыгрывая из себя гостя, который не хочет уходить.

Наконец они вышли из дома в летнюю ночь.

— Простите за хаос, — сказала она.

— Мне это даже понравилось. Обычно я не вижу результата собственной работы. А когда все так счастливы, это действительно славно.

Она начала спускаться по лестнице, но Ник остановился на верхней ступеньке и набрал полную грудь воздуха:

— Здорово здесь пахнет. Жимолостью.

— Правда? Я не заметила.

На лицо Ника падал свет из окна гостиной. Эти тени были нереально темными и четкими, и поначалу Энелайз показалось, что его движение к ней было частью этой игры теней.

Но вот его рука нежно провела по ее лицу, а губы неуверенно коснулись ее губ.

Неуверенно? Но Ник всегда и во всем уверен.

Всегда?

Его губы снова коснулись ее, на этот раз более уверенно, и ночь вдруг ожила, закружила Энелайз запахом жимолости и роз, песней сверчка, ощущением прохлады ветерка на коже. Пальцы Ника легко касались ее щеки, его губы — ее губ, и сердце Энелайз, казалось, вот-вот выскочит из груди.

— Энелайз, — услышала она его невнятное бормотание, — а как ты отнесешься к тому, чтобы мы тоже поживились?

Она в ярости оттолкнула его:

— Поживились? Это что, так вы представляете себе секс? Не смешно. Ник Клейборн! На вашем месте я бы прямо сейчас села в машину, доехала до самолета и улетела куда глаза глядят, тогда вами точно никто не сможет поживиться и вы останетесь в полном одиночестве, как и хотели!

Ник улыбался все шире, но ей от этого лучше не становилось. Она никак не ожидала, что Ник предложит ей такое! Он попытался взять ее за руку, но Энелайз отдернула ее, словно обожглась.

— Энелайз, я сказал не «поживились», а «поженились». Именно это я пытаюсь тебе сказать вот уже целый час.

Она резко повернулась к нему:

— Поженились? Вы и я?

— Да, ты и я. Кто же еще? Здесь больше никого нет.

Всего на одно мгновение она представила, как это здорово — выйти замуж за Ника. Каждый вечер возвращаться в их общий дом, проводить с ним все ночи, целовать его, и еще…

Но он только предложил пожениться. Он не сказал, что любит ее. Один раз он уже женился на женщине, которую не любил. Она отказалась выйти замуж за Лукаса, потому что не любит его так, как жена должна любить мужа. А теперь ей нельзя соглашаться выйти замуж за Ника из-за того, что как раз сейчас она любит именно так: страстно, безудержно, как никого еще не любила в своей жизни.

— Пожениться, чтобы вы могли заботиться обо мне и вытаскивать из тюрьмы?

Он вздохнул и привычным жестом взъерошил волосы на макушке.

— Энелайз Брюстер, вы самая невозможная женщина из всех, кому я когда-либо делал предложение.

— Мм? А ради интереса, скольким женщинам в своей жизни вы делали предложение?

— Ты первая. Кейт сама предложила пожениться. Но даже если бы их была дюжина, ты все равно наверняка была бы самой невероятной. — Он взял ее за руку. — Энелайз, у тебя правда талант попадать в такие переделки, которых обычный человек даже представить себе не может. Но я своими глазами видел, что точно такие же способности у тебя и к тому, чтобы выпутываться из них. Естественно, твои методы несколько необычны, но срабатывают они, кажется, всегда. Тебе совершенно не нужен сторож. Но даже если бы и был нужен, я бы все равно им не стал. Я хочу жениться на тебе, потому что люблю.

— Правда? — Сердце радостно заколотилось у нее в груди, а разум никак не мог поверить, что все это не сон.

— Конечно, люблю, всем сердцем.

— Но я ведь тебя до бешенства довожу.

— Да, иногда ты меня слегка расстраиваешь.

— Иногда? Глупости! Регулярно.

— Может быть. Но это только… в основном… частично… из-за того, что ты заставила меня пересмотреть всю мою жизнь. Когда уехали сестры, я был опустошен, мне казалось, что они меня бросили. Я женился на Кейт, но она не смогла заполнить эту пустоту. Когда она ушла, я решил не подпускать к себе никого, продумал свою жизнь до мелочей. — Он медленно провел пальцем по ее щеке, потом его рука спустилась на шею. — А когда появилась ты, все изменилось. Ты научила меня, как быть смелым, как любить и рисковать ради любви. Ты помогла мне понять, что люди продолжают любить друг друга, даже если их разделяет огромное расстояние.

— Я? Ты уверен, что не ошибаешься? Я думала, все, что ты от меня узнал, это как важно мыть руки с мылом сразу после того, как на них попал крем для загара.

Он съежился.

— Да уж, этот урок я никогда не забуду. Но сегодня утром, когда я узнал, что стал дядей, все стало видеться в другом свете.

— У Шерон уже родился малыш? Вот здорово! Мальчик или девочка?

— Девочка. Они назвали ее Николь Рени, а Шерон очень переживала из-за того, что меня в этот момент не было рядом.

— Конечно, переживала, а ты чего хотел?

— Не ожидал, что нужен ей, а оказалось, нужен. Я весь день думал о твоих словах, что мы не перестаем любить кого-то только потому, что начинаем любить кого-то еще. Потом я вернулся в Тайлер, поговорил с Беном, и он рассказал мне о том, что Сару похитили. Я тогда понял, почему ты так упорно хотела ее найти. Все эти годы ты любила ее, хотя не помнила. Сердце знало, а ты нет. Ты говорила, но я не поверил тогда. По дороге из аэропорта я все никак не мог забыть, какой восторг был в твоих глазах, когда я рассказал тебе про Сару. А потом я наконец признался самому себе, что ты была права и я сам виноват в том, что потерял связь с семьей. Конечно, это они уехали из дома, но я в любое время мог слетать к ним. Я позволил им уйти из моей жизни. Это был мой выбор. А ты оказалась достаточно сильной, чтобы не повторить мою ошибку. Ты продолжала искать Сару, несмотря на все препятствия на пути, даже невзирая на вечно недовольного детектива. Я решил взять с тебя пример и не наступать больше на одни и те же грабли. Я хотел… хочу сделать все возможное, чтобы еще одна женщина не исчезла из моей жизни.

— Я? — прошептала она. — Ты не хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни?

— Ты. Я хотел бороться за тебя, решил высказать тебе все причины, по которым ты не можешь венчаться с Лукасом. Но ты и сама их уже знаешь. Так что сейчас мне остается только убедить тебя в том, что тебе стоит выйти замуж за меня.

Энелайз тут же представила, как каждое утро она будет просыпаться рядом с Ником, ощущать его поцелуи, чувствовать, как ее кружит вихрь эмоций, так быстро ставших знакомыми, но оттого не менее волнующих и прекрасных.

— Я могу тебе сказать, почему мне не стоит выходить за тебя.

— Потому что ты меня не любишь.

— Не глупи. Конечно, люблю. Если бы не любила так сильно, то, может, и вышла бы.

— Энелайз, но это, же полная бессмыслица. Признаю, что большая часть из того, что ты делаешь, подчиняется какой-то непонятной логике, но все равно… Если ты любишь меня так же сильно, как я тебя, то почему мы не можем быть вместе?

— Помнишь, я тебе говорила, что, когда меня охватывает страсть к чему-нибудь, все сразу перестает получаться? У меня как будто что-то в голове ломается, я тогда становлюсь совсем глупой, и вокруг все превращается в полнейший хаос. А я так люблю тебя, что мою любовь нельзя описать. Наш брак будет полным хаосом!

— Замечательный хаос. Я только на него и рассчитываю. Хотя ты, кажется, забыла, что теперь тебе не нужно больше никому ничего доказывать. Твои родители волновались только о том, что потеряют тебя так же, как потеряли Сару.

— То есть я смогу заняться прыжками с парашютом?

— Думаю, да.

Он наклонил к ней голову и нежно поцеловал. Прикосновение это могло сравниться разве что со взмахом крыльев бабочки, но сердце ее бешено заколотилось, а кровь побежала быстрее.

— Со мной, наверное, было бы меньше проблем, если бы я все страхи смогла оставить дома.

— Это «да»?

— Мне кажется, у тебя хватит смелости попробовать, ну, и у меня тоже.

— Я тебе уже говорил, что настоящая смелость — это когда делаешь то, чего боишься.

Его поцелуй стал более требовательным, и будущее, казалось, разлилось вокруг них, словно огромное, усеянное звездами техасское небо. И ей ничего не надо было доказывать, потому что Ник любит ее, и любит именно такой.