Глава 10

Леди Мерсер берет командование в свои руки

После ужина Дженет сидела одна в библиотеке, наблюдая, как капли дождя скатываются по оконному стеклу. Обычно запахи воска, старых книг и потрепанной кожи ее успокаивали, но сегодня она их не замечала. И камин Дженет не стала разжигать, уверенная, что и так не замерзнет. Но коварная сырость пробирала до костей. Дженет поплотнее укуталась в дамасскую шаль, затем поднялась с кресла и медленно подошла к окну.

В дальнем углу комнаты часы в футляре красного дерева уныло отсчитывали минуты, и каждая последующая казалась медленнее предыдущей. Когда часы в очередной раз пробили время, внизу на улице появился охранник, проехало несколько экипажей. А затем дом погрузился в тишину, окутавшую его словно тяжелым одеялом. Дженет прижалась лбом к холодному стеклу. О Господи!

Ей было так одиноко. И осознание этого буквально терзало все ее тело и душу.

– Но почему, – прошептала Дженет в темноту, – почему именно теперь, после стольких лет одиночества, оно стало почти невыносимым?

Пустота, мрачная, как и ее мысли, ожидала ее и завтра утром. И она стала почти осязаемой, как и преследовавший ее страх.

Дэвида Дженет отправила домой сразу после ужина, детей уже давно уложила. Она хотела увидеть Коула, но он избегал ее. И все же она не оставляла, можно сказать, наивной надежды на то, что он может зайти в библиотеку.

За ужином Дженет постоянно наблюдала за ним, но Коул старался не встречаться с ней взглядом. Наверняка скрывал что-то, что она могла увидеть в его глазах. Все его поведение говорило о том, что мыслями он далеко от нее. И Дженет задумалась, не связана ли его отстраненность с той женщиной, что принесла его очки?

Классические черты лица и золотисто-рыжие волосы посетительницы запали в голову Дженет. Встретившись с ней, маркиза от неожиданности и смущения, конечно же, не запомнила объяснения Эллен, кто она такая. Как же Эллен назвала ее? Луиза... Лодервуд... Да, именно так. Оказывается, Коул с удовольствием тратит свое время на то, чтобы читать газеты ее отцу. И ей явно нравится Коул, и не только как мужчина.

Ревность, чувство, которого Дженет, в сущности, не испытывала прежде, начало одолевать ее сразу же с той минуты, как незнакомка вышла из дома к поджидавшему ее экипажу. Дженет охватило желание броситься к Эллен, уткнуться ей лицом в плечо и заплакать, как в девичестве, однако стыд не позволил ей этого сделать. Дженет не могла выказать свою слабость даже перед Эллен. Она с горечью осознала в тот миг, что просто ненавидит красивую мисс Лодервуд.

Дженет подумала, что становится невыносимой. Неудивительно, что из-за ее глупого поведения сегодняшний ужин казался ей бесконечным. И даже героические усилия Эллен поддерживать разговор за столом не смогли заслонить то, что Коул с Дэвидом снова с неприязнью поглядывали друг на друга. Дженет понятия не имела, что на этот раз могло послужить причиной их ссоры. Да, Дэвид слегка высокомерен, но это придает ему привлекательность. А что до Коула, то его твердые моральные устои кажутся сегодня немного устаревшими. Без сомнения, своим поведением прошлой ночью она его разозлила, а может, даже вызвала отвращение.

Нет, черт побери, это не так. При воспоминании о минувшей ночи Дженет почувствовала, как запылало ее лицо. Коула влекло к ней, он желал ее, этому было множество доказательств. И если он возжелал ее, пусть и на короткий миг, то разве не может это чувство снова в нем вспыхнуть?

Утром за завтраком Дженет подумала о том, что между ними возможно соглашение, и если они не стали любовниками, то могут быть добрыми друзьями. Но визит мисс Лодервуд расстроил эти планы. Боже, да она не могла себе представить, что Коул будет принадлежать другой женщине!

Дженет медленно отстранилась от окна. Уже давно она не думала ни о чем другом, кроме благополучия своих детей. Ей и в голову не приходило, что страсть может охватить ее с такой силой. А оказалось, что этой страсти удалось даже пробить панцирь страха. Но сможет ли она вызвать в Коуле ответные чувства такой же силы?

Ходили слухи, что многие считают ее ведьмой. Дженет этого никогда не понимала, однако и вправду многие мужчины бросались к ее ногам, и это заставило Дженет поверить в то, что она и впрямь способна возбуждать в них безумную страсть. Некоторое время в свете считалось необычайно модным за ней ухаживать. С настойчивостью, граничившей с фарсом, городские франты и волокиты стремились добиться от нее хотя бы тура вальса или разрешения проводить до дома. Они дрались из-за нее на дуэлях, заключали пари, лучшие друзья становились из-за нее врагами.

Будучи молодой и неопытной и изнывая от скуки, Дженет не стремилась резко пресекать поползновения своих кавалеров. Сейчас она понимала, что ее поведением тогда руководила глупая надежда на то, что муж пожалеет о своем пренебрежительном отношении к ней, что внимание многочисленных поклонников заставит его увидеть в ней не только номинальную супругу, но и очаровательную женщину. Господи, какой же она была наивной!

Но Коул, конечно же, не настолько глуп, чтобы считать ее ведьмой. И им нельзя манипулировать, он с самого начала показал, что ее главное оружие на него не действует. Ее первая линия обороны – попытка его перехитрить – рухнула, так как Коул оказался очень умен. Флирт тоже ничего не дал, он вызвал у Коула лишь ледяное презрение. А попытка относиться к нему снисходительно оставила у Дженет чувство собственной никчемности, так как во всех случаях он оказывался выше ее вульгарных выходок.

Создавалось впечатление, что Коул тактично проливал свет на все ее недостатки, и она сама видела их и стыдилась. Такого человека невозможно было убедить сделать нечто, что противоречило бы его принципам. И тем не менее он был мужчиной... настоящим мужчиной. Поэтому она снова спрашивала себя: удастся ли ей его соблазнить? И способ выяснить это был только один.

Поставив ногу на каминную решетку, Коул развалился в кресле, прислушиваясь к шуму дождя с довольным чувством старого солдата, который пережидает непогоду в теплом и сухом месте, прекрасно сознавая цену этого комфорта. Напротив него за столиком сидел Чарлз Дональдсон. Здесь, в каморке дворецкого, расположенной под лестницей, им был не страшен никакой дождь и холод, поскольку стена комнатки примыкала к огромной кухонной плите.

После малоприятного ужина в обществе Дженет, Эллен и Делакорта Коул с готовностью принял предложение Дональдсона продолжить разговор и выпить по капельке виски. «Капелька» оказалась доброй третью бутылки, но Дональдсон продолжал играть роль радушного хозяина.

– Ну что, капитан, еще по одной? – спросил дворецкий, отвлекая Амхерста от его мыслей. Дональдсон налил им виски и поднял свой бокал. Коул последовал его примеру.

– За кого мы выпьем на этот раз, сэр? – поинтересовался Коул, чокаясь с Дональдсоном.

– За реку Садорру! – провозгласил дворецкий. – Которая была красной от крови французов.

К полуночи Дженет не дождалась Коула в библиотеке, не встретила она его и расхаживая по дому. Из-под двери его спальни свет не пробивался, классная комната оказалась пустой, дети спокойно спали. Дженет поймала себя на мысли, что она, как это часто случалось в последнее время, блуждает по коридорам дома Мерсеров, подобно неугомонному призраку. И вдруг ее внимание привлекли громкие голоса, доносившиеся из-под лестницы. Дженет потихоньку пробралась в темную кухню и сразу поняла, что голоса звучат в каморке дворецкого. Когда она проходила мимо плиты, ее остановил взрыв громкого смеха.

– Нет, нет, Дональдсон, у меня на этот счет другое мнение! – услышала Дженет громкие возражения Коула. – Здесь заслуга исключительно кавалерии. Если бы наши кавалеристы не смяли тылы французов, эта битва могла бы тянуться бесконечно.

Дженет почувствовала облегчение. Во-первых, мужчины не спорили, а просто вспоминали былые сражения. А во-вторых, теперь ей было ясно, где Коул скрывался весь вечер.

– Последнее, что я помню, – это как мне в задницу воткнулся французский штык! – прорычал Дональдсон. – Поэтому не могу спорить о том, чего не видел. И все же я уверен, что победу нам принесла пехота. Жаль, я не видел, как этих лягушатников гнали до самой Памплоны!

Торопливо, пока у нее не пропала решимость, Дженет громко постучала в дверь каморки дворецкого. Шум за дверью моментально стих, как это бывало, когда кто-то заставал Стюарта и Роберта озорничающими на чердаке.

– Войдите! – рявкнул Дональдсон.

Дженет распахнула дверь и, несмотря на волнение, едва удержалась от смеха. Дональдсон сидел в кресле с высокой спинкой, закинув ноги в носках на стол, его сюртук валялся рядом на полу. Напротив в кресле сидел Коул, его нога покоилась на каминной решетке, галстук отсутствовал.

– Ваша светлость! – воскликнул дворецкий. Мужчины с такой поспешностью вскочили, что кресло Дональдсона с грохотом упало на пол.

Коул вежливо склонил голову, а дворецкий принялся поднимать кресло.

– Леди Мерсер, вы застали нас врасплох, – холодно проговорил Коул, – поэтому прошу прощения. – Несмотря на невозмутимый тон, было заметно, как он покраснел.

Глядя на грудь Коула в распахнутом вороте рубашки, Дженет почувствовала, как ее решимость тает.

– Я... я не думала вам мешать. Садитесь, пожалуйста. Мне просто нужно было спросить, капитан Амхерст, не могли бы мы поговорить в гостиной?

Коул с удивлением посмотрел на нее.

– Миледи, уже за полночь. Дети...

– С ними все в порядке, – оборвала Коула Дженет. – Но если вы считаете, что сейчас слишком поздно, мы можем поговорить в другой раз.

Коул поставил бокал на стол.

– Разумеется, я к вашим услугам, мадам. Но дайте мне, пожалуйста, время привести себя в порядок. Я не заставлю вас ждать.

Высший свет, когда-то в изумлении наблюдавший за тем, как самые блестящие франты пытались ухаживать за маркизой Мерсер, с трудом узнал бы ее сегодня. Женщина, нервно расхаживавшая по гостиной, очень отдаленно напоминала ту роковую особу, которая горделиво блистала в салонах и бальных залах Лондона.

Расхаживая взад и вперед, Дженет нервно теребила руки с побелевшими костяшками пальцев. Ей казалось, что прошло уже несколько часов, а Коул все не приходил. Возможно, он понял, что она просто не смогла удержаться и отправилась по дому на его поиски. И наверное, догадался, чего она хочет. Коул, казалось Дженет, способен своим взглядом с пугающей легкостью проникнуть сквозь ее защитный панцирь и заглянуть в самое сердце.

И тут он внезапно появился в дверях. Прислонившись плечом к косяку, он устремил взгляд на Дженет. От него уже не веяло таким теплом, как утром, а его напряженная поза насторожила маркизу. Конечно, она понимала, что он пил весь вечер и, видимо, выпил много. И хотя его военная выправка стала не такой безукоризненной, взгляд по-прежнему оставался непреклонным.

– Может, войдете? – мягко предложила Дженет. Коул вошел в гостиную и закрыл за собой дверь.

– Что случилось, Дженет? – Его низкий голос звучал подозрительно ласково и завораживающе.

– Я просто хотела убедиться, что между нами все хорошо, – ответила Дженет, указывая на кресло у камина.

– Наверное, я не совсем понимаю...

– Сегодня вечером за ужином, – резко оборвала Коула Дженет, опускаясь в кресло с другой стороны камина, – вы показались мне каким-то отстраненным. Поэтому я захотела убедиться, что вчерашнее ночное происшествие не создало преграды между нами. – Она говорила спокойно, стараясь, чтобы выражение ее лица было бесстрастным.

Коул сел в кресло напротив.

– Тогда можете успокоиться, Дженет. На мой взгляд, вчера ночью произошло ужасное недоразумение. И я, как мужчина, признаю свою вину. Можете обо всем забыть.

– Значит, забыть? – чуть резче, чем хотелось бы, воскликнула Дженет.

– Да, и покончим с этим. А теперь желаю вам спокойной ночи, Дженет. Уверен, вам надо хорошенько выспаться.

Но маркиза не хотела отпускать Коула и прекрасно понимала, что он, будучи джентльменом, не сможет просто повернуться и уйти. Она поднялась и подошла к небольшому столику, и Коулу ничего не оставалось, как тоже встать.

С отсутствующим видом Дженет взяла со столика маленькую фарфоровую статуэтку и принялась вертеть ее в руках.

– А к вам сегодня приходила женщина, – сообщила Дженет, поворачиваясь к Коулу. – По-моему, ее зовут Луиза. Она принесла ваши очки.

– Неужели? – удивился Коул. – Я ей очень благодарен, даже не заметил, что забыл их.

– Думаю, вы найдете их на столе в своей гостиной. А эта Луиза очень привлекательна. Наверное, она и есть ваш «хороший друг»?

– Совершенно верно. – Коул внимательно, с прищуром, посмотрел на Дженет.

Она отвела глаза и поставила статуэтку на столик.

– Не будет ли с моей стороны слишком большим нахальством поинтересоваться, какие у вас отношения?

Коул замялся, и Дженет, не дождавшись ответа, снова повернулась к нему. Он улыбнулся, но улыбка получилась вымученной и мрачной.

– Дженет, смею вас заверить, что если бы я и состоял с Луизой в близких отношениях, то вряд ли признался в этом. Ее муж очень искусный стрелок.

– Ее... ее муж?

Коул стремительно подошел к столику.

– Послушайте, Дженет, – тихо сказал он, устремив на нее скептический взгляд, – к чему этот допрос? Вас не могут интересовать жены моих друзей и сослуживцев. Думаю, вам лучше говорить со мной откровенно. – Хотя слова Коула звучали вежливо, в них явно слышался вызов.

Дженет показалось, что Амхерст хочет заставить ее признаться в своих чувствах. Возможно, гордость не позволяла ему с легкостью подчиниться ее желаниям. Она должна была понять это сразу, как только он появился в гостиной. А может, он просто смеется над ее нерешительностью. Несомненно, ему часто приходилось выслушивать от женщин недвусмысленные предложения. Симпатичный, умный, состоятельный вдовец, окруженный аурой этакой таинственности...

Но Дженет желала этого мужчину по причинам, о которых ей сейчас не хотелось думать. Она снова опустилась в кресло и внимательно посмотрела на Коула.

– Я хочу любви, Коул. Хочу продолжить то, что началось у нас прошлой ночью.

Внезапно в гостиной воцарилась мертвая тишина, показавшаяся Дженет бесконечной. Коул просто смотрел на нее, при этом и его взгляд, и выражение лица были суровыми.

Он намерен ее отвергнуть! Дженет почувствовала, как в ней взыграла оскорбленная гордость. Боже, никогда в жизни она не умоляла мужчину о любви... Ни отца, ни Дэвида, ни, уж конечно, мужа. И сейчас не станет этого делать, подумала Дженет, но сказала совсем другое:

– Я прошу вас стать моим любовником.

Дженет заметила, как на секунду глаза Коула яростно сверкнули. Он подался к ней и ухватился за подлокотники кресла, чтобы внимательнее разглядеть ее лицо. Дженет почувствовала запах виски, лицо Коула было сейчас так близко, что она могла видеть капельки пота на его верхней губе.

– Что ж, вполне откровенно, мадам. Хотите испытать, смогу ли я заменить лорда Делакорта? – медленно произнес Коул.

– Не говорите глупостей! – раздраженно бросила Дженет. – Я же говорила вам, что мы с Дэвидом просто друзья. – Она заметила, как у Коула раздуваются от бешенства ноздри. Внезапно он показался Дженет очень опасным, как будто хотел на нее наброситься. Или поцеловать.

Но Коул не сделал ни того, ни другого. Он резко выпрямился, отвернулся и медленно пошел к двери, прижав ладонь ко лбу.

Дженет вскочила с кресла.

– Но вы же хотите меня, Коул, – тихо произнесла она ему вслед. – И не пытайтесь этого отрицать. Я прошу вас стать моим любовником. Многие мужчины нашли бы это предложение очень заманчивым.

– Заманчивым? – с горечью в голосе повторил Коул, не оборачиваясь. – Да, Дженет, так вот вы какая...

Женщина снова вскочила с кресла и с решительным видом скрестила руки на груди. Она унизилась до того, что сама предложила себя Коулу, и, черт побери, она должна получить от него ответ. В гостиной воцарилась напряженная атмосфера. Дженет чувствовала, как ее полная грудь набухла от возбуждения. Коул дразнил ее, мучил, заставляя неистово желать его.

И, как бы отвечая на ее вызов, Коул повернулся и шагнул ей навстречу. Даже при тусклом свете лампы ей был хорошо виден его резко очерченный, окаменевший подбородок, но его ярость или какие-то другие сковывавшие его эмоции не остановили Дженет. Ямочка на подбородке Коула сейчас была более заметна, чем обычно, и Дженет едва сдержалась, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до нее. Господи, как часто она вспоминала эту ямочку!

Разумеется, не было смысла играть с Коулом в какие-то игры. Его пытливый взгляд говорил о том, что он видит ее насквозь. И всегда видел. Не думая о том, что будет дальше, Дженет подошла к Коулу и положила руки ему на грудь. Как она и предполагала, он даже не дрогнул. Он стоял окаменев, позволяя ей гладить его, ощущать биение его сердца. Вдохновленная, Дженет положила руку на затылок Коула, а другой скользнула под его шелковый жилет и коснулась твердого соска.

Коул сделал шаг назад, но Дженет не отступала. Она приподнялась на цыпочки, слегка коснувшись губами его рта. Коул судорожно вздохнул и отвел губы в сторону.

– Боже мой, Дженет... не надо...

– Что не надо? – хрипло прошептала Дженет, запуская пальцы в волосы Коула. – Не прикасаться к тебе? Но я же сказала, чего хочу.

– Не вынуждайте меня... нас. – Коул отвел взгляд. – Мы не должны повторять одну и ту же ошибку.

– Разве это было ошибкой? Я ничего не могу с собой поделать, ты мне нужен. И смею надеяться, что и я тебе не безразлична.

– Возможно, вы и хотите меня! – резко бросил Коул, положив ладони на плечи Дженет, и осторожно отстранил ее от себя. – Но я вам не нужен. Это совсем другое.

Глаза Коула светились чувством, которого Дженет не могла распознать. Она напряглась всем телом, не позволяя ему оттолкнуть себя.

– Похоже, ты меня не понимаешь! – торопливо выпалила она. – Ты мне действительно нужен... на всю жизнь!

– Дженет, вам хочется видеть меня в своей постели. Но я не могу стать вашим любовником. Эта роль меня не устраивает.

Его слова обидели Дженет, но тем не менее она снова сделала шаг к Коулу, коснувшись своим бедром его мускулистого торса. Оказывается, манящие губы Коула греховно лгали. На самом деле он ее хотел всем своим горячим телом. Дженет вскинула голову и с удивлением посмотрела Коулу прямо в глаза.

– Дженет, я же мужчина, – ответил он на ее молчаливый вопрос. – Не делайте из этого далеко идущих выводов.

Дженет дразняще пощекотала кончиками пальцев соски Коула, чувствуя, как пульсирует его плоть, прижатая к ее бедру.

– Ты меня хочешь, – прошептала она, глядя ему в глаза.

– Боже мой, – прохрипел Коул, отводя взгляд в сторону. – Неужели ваша самоуверенность беспредельна?

Дженет продолжала не обращать внимания на слова Коула. Она почувствовала, как его пальцы покрепче сжали ее плечи, ощутила легкую дрожь его тела. Губы Коула разомкнулись, без сомнения, он сгорал от желания, но, видимо, решил ее помучить.

– Неужели ты хочешь, чтобы я умоляла тебя? – спросила Дженет и откровенно, как заурядная шлюха, прижалась к нему всем телом. – Может, тебе приятно видеть меня униженной?

От ее слов Коул резко отшатнулся.

– Да, я считаю, что немного унижения, не говоря уже о скромности, вам не помешает! – выпалил он.

Его нравоучение только еще пуще распалило Дженет.

– Ты же мужчина, Коул, неужели тебе доставляет удовольствие унижать меня? Прошу тебя, я не могу больше изнывать от желания. Я устала от одиночества и пустоты.

– Ради Бога, Дженет! Это опасно... ты понимаешь, что я имею в виду.

– Я не забеременею, – тихо возразила Дженет. – Нет... сейчас не опасно.

Она обняла Коула за шею и подумала, что еще ни одного мужчину не желала с такой силой и отчаянием.

– Прошу тебя! – с болью в голосе прошептала она.

– Значит, ты хочешь этого? – хрипло произнес он. – Я должен доставить тебе удовольствие? Должен забыть о своих принципах ради того, чтобы ваша светлость получила то, чего хочет, от наемного учителя? – Коул снова оттолкнул маркизу.

– Да не нанимала я тебя, – как бы оправдываясь, сказала Дженет. Рука Коула, лежавшая на плече женщины, задрожала, пальцы впились в ее кожу. Боже милосердный! Как же Дженет хотелось ощутить на себе тяжесть тела Коула, почувствовать, как он входит в нее.

Коул разжал руки Дженет, обхватившие его шею. Он горько усмехнулся, рывком притянул женщину и нежно прижался ртом к пульсирующей жилке на ее запястье.

С губ Дженет слетел громкий стон. Она обмякла в изнеможении. В данную минуту для нее не существовало ничего, кроме рта Коула, целовавшего ее руки. И Дженет уже не злилась на него за оскорбительные слова. Он крепко прижал ее к себе, и ее грудь уперлась в грудь Коула.