Есть, молиться, любить - Год в поисках «Ва». История одной неудавшейся попытки стать настоящей японкой

Вручив покупки Юкико, следующие несколько часов учусь отмерять деревянным половничком нужное количество белого мисо и постепенно растворять его в горячей – ни в коем случае не кипящей – воде. Мы готовим порцию соуса с морскими водорослями и тунцовой стружкой, без которого не обходятся многие японские блюда. В супермаркете он продается в бутылках, но Юкико все делает сама!

В 3 часа дня удается сбежать ненадолго в свою комнату (прежде чем приступить к сервировке стола перед ужином). По токийским меркам моя квартира огромна – одна спальня и гостиная с маленькой кухней в алькове с одного конца. Такие апартаменты становятся по карману молодой семье лишь тогда, когда младший ребенок идет в колледж. Спальня в традиционном японском стиле с ковриками-татами 2-дюймовой толщины из рисовой соломы – пружинистыми, как мох, со слабым запахом кислого сена. Сквозь прозрачные бумажные стены льется мягкий оранжевый свет, а двери раздвижные, на деревянных рейках – никаких тебе петлей. Как и во всех японских комнатах, здесь почти нет мебели и вещей. Тонкие стены не предназначены для гвоздей и крючков, повесить картину или ролики просто негде. Татами слишком мягкие, на них не поставишь ни гардероб, ни книжные полки, ни стулья. Единственный шкаф предназначен для постельного белья; головоломку, швейные принадлежности или походное снаряжение спрятать некуда. Свое грязное белье я храню на холодильнике, а чтобы читать в кровати, пришлось приспособить фонарик.

Гостиная, напротив, сделана по западному образцу: полы из твердой древесины, крепкие стены. Семье моих хозяев явно очень нравится западная мебель, но вот что с ней делать, они пока не совсем уяснили. В моей гостиной целых пять тяжелых кресел, большой диван, обеденный стол, кофейный столик, телевизор и буфет для фарфора, и между ними – редкие островочки свободного пространства, точно на плавучем рынке в Венеции. Но даже здесь нет ни шкафов, ни книжных полок, и мне приходится раскладывать свое добро маленькими муравьиными холмиками, которые то и дело вываливаются из разных мест и углов и осуждающе глядят на меня из-за дивана. Я человек довольно неуклюжий и теперь живу в постоянном страхе: что, если ударюсь ногой о кофейный столик? Поскользнусь о слишком мягкое кресло? Венец моих кошмаров – тот, в котором я проваливаюсь через бумажную стену.

Совсем скоро, в 6 часов, будет ужин – кульминация 4-часового похода по магазинам и 3-часового стояния у плиты. Стол скрипит под тяжестью десятка изощренных блюд. Для каждого за столом накрыто красивое место с хрупкими фарфоровыми мисочками и крохотными чашечками для разнообразных гарниров. Принятие пищи происходит по принципу тщательно поставленного балета: тофу с кунжутом окунается в голубую мисочку с соевым соусом и рыбной стружкой, но ни в коем случае не с маринованным имбирем. Кабачок поливают майонезом, но никак не маслом. Чашку с рисом можно поднимать к лицу, но не вздумайте склонять лицо над чашкой – это неслыханная грубость. И никаких салфеток на столе: Юкико считает, что тем, кто умеет вести себя за столом, они просто ни к чему.

* * *

Дзюнко стучит мне в дверь почти в полночь. Я весь вечер учила японский; мозги разбухли, точно их мариновали в антитараканьей жидкости. Я утратила последнюю способность соображать.

Дзюнко признается, что на днях ходила на сумо и познакомилась с ёкодзуной[11].

«Ёкодзуна», – нетерпеливо повторяет она, так и не дождавшись моей реакции.

Речь об одном из трех лучших сумотори[12] Японии. Дзюнко даже немного с ним поболтала.

После поединка его танимати[13] отвел ее в сторонку и предложил написать борцу письмо. Оказалось, молодой ёкодзуна ищет жену. Так как он родился в Америке, Дзюнко хочет написать ему по-английски. И ей нужна моя помощь.

Если честно, я рада. Все-таки есть от меня хоть какая-то польза. Достаю листок бумаги и пишу: «Здравствуйте. Благодарю за прекрасный вечер. Как здоровье?» – и еще несколько строчек обнадеживающей льстивой чепухи. Кладу письмо в конверт, и Дзюнко ставит свою подпись. Она очень довольна. Может, сегодня у меня, наконец, появился друг?

«Родителям не говори», – заявляет она на пороге.

«Ладно», – по глупости соглашаюсь я.

Лишь в полдень следующего дня во время чистки маленьких луковиц до меня доходит, что же я наделала.

«Дзюнко, – признается мама-сан многозначительным шепотом, – увлеклась сумотори. Он ёкодзуна». Она не на шутку удивлена, что мне известно, кто такой ёкодзуна. Гэндзи очень обеспокоен. Разумеется, Юкико уверена, что я не стану поощрять интерес Дзюнко.

Кажется, пора во всем признаться. И, по правде, я больше всего боюсь не Гэндзи, а Юкико. Минутное колебание – и подходящий момент утерян.

«Ни в коем случае», – отвечаю я, с усиленным усердием снимая луковую шелуху.

Но потом мне все же становится любопытно: а что плохого в том, чтобы общаться с борцами сумо? В Японии лучшие борцы не только знамениты и купаются в деньгах, они к тому же регулярно входят в десятку самых сексуальных мужчин в стране.

Я, конечно, не стану спрашивать Юкико – лучше узнаю сама. В Японии 32 школы сумотори и все они находятся в Токио. Ежедневные тренировки открыты для всех, даже для иностранцев, коль скоро те не поленятся встать в 4:30 утра ради этого зрелища.

Сумо и бейсбол уже давно соревнуются за звание национального спорта в Японии. Оба вида спорта как нельзя лучше удовлетворяют страсть японцев к спортивной статистике, хотя у сумо есть преимущества: так, борцам позволено несколько раз в течение карьеры менять имя, устраивать праздник в честь выигранного поединка, нового звания и даже новой стрижки. Окончательным голосом в пользу сумо является и то, что это чисто японский спорт. Сумо упоминается уже в ранних японских исторических хрониках. С начала V века нашей эры сумо стало придворным ритуалом и развлечением японцев. Другими словами, сумо – это уникальное японское явление.

Правда, в июле 1972 года уроженец Гавайев по имени Джесси Кахуалуа стал первым иностранцем, одержавшим верх в поединке сумо. Лишь 21 год спустя его протеже Чэд Роуэн был награжден титулом ёкодзуны – великого чемпиона.

После этого в страну хлынул поток иностранных сумотори. Борцы приезжали с Гавайев. Раньше в Японии слыхом не слыхивали о жестоких сквозняках и суровых зимах Алтайских гор Северного Китая, а теперь ряды сумотори наводнили молодые монголы с телами гладиаторов и затравленным, отчаянным выражением глаз. Видимо, просочился слух, что сумотори высшей категории независимо от исхода поединка получает больше президента Монголии. Начинающему монгольскому борцу оставалось лишь полюбить сырую рыбу и сменить имя (если прежде его звали, скажем, Цолмонбаяр Мунхбат или Арюнбаяр Унуряргал).

* * *

Я прибываю в школу, когда дворники потихоньку уступают место первым рядам служащих в одинаковых серых костюмах и с портфелями, спешащих начать очередной 15-часовой рабочий день. Борцы сумо встают раньше всех: тренировка начинается в 5 утра и обязательно на голодный желудок. В сумоистской общине царит одна из строжайших иерархий в мире, это своего рода анклав феодализма в океане стеклянных небоскребов и сверхскоростных поездов. Ученики первыми выходят на круг, после чего каждый час их сменяют категории борцов по восходящей. В полдень устраивается перерыв, и новички помогают старшим принять ванну, терпеливо начищая тонны зыбкой ягодичной плоти и спинных мышц. По той же ранговой системе сервируют обед: младшие должны прислуживать, пока высшая каста предается чревоугодию. После обеда все удаляются для довольно продолжительного сна: считается, что это помогает переработать съеденное в жир. Ученики всецело в распоряжении старших по рангу, которые постоянно требуют, чтобы им сделали массаж, и весь день гоняют младших по всяким поручениям.

По сути ученики ничем не отличаются от европейских крепостных XV века: за все свои труды они получают лишь жилье и стол. Раздаваемые привилегии, возможно, покажутся тривиальными современному наблюдателю: право носить зонтик, шелковый пояс и хранить одежду в бамбуковом сундуке. Но у этих молодых людей лишь одна цель: выиграть достаточно поединков, чтобы подняться по статусу и присоединиться к высшей касте сумотори. Все хотят стать великими чемпионами, а своего добивается лишь 1 из 700.

Поскольку у борцов подозрительно маленькие животы и коротко остриженные волосы, делаю вывод, что попала на тренировку новичков. Школа выглядит на удивление скромно – не больше гаража на одну машину. Женщинам не разрешается ступать на площадку из утоптанной глины: это осквернение священной земли. Здесь всего один круг, на котором борются двое, в то время как остальные 16 окружили их и наблюдают за поединком. В сумо довольно простые правила: ни одна часть тела борца, кроме стоп, не должна касаться земли, и нельзя выходить за пределы круга. В теории существует около 70 приемов, помогающих свалить противника на землю, но обычно на тренировке борцы пытаются вытолкнуть друг друга за круг, иногда помогая себе кулаками.

Я сижу на деревянном возвышении, в приличном отдалении, чтобы ненароком не осквернить круг своим нечистым присутствием. Тренировка почти окончена, и борцы принимаются за растяжку. Даже очень грузные сумотори на удивление грациозны: они как балерины, на которых надели несколько покрышек. Расставив ноги, борцы наклоняются вперед и пытаются дотронуться носом до колен, встречая препятствие в виде шарообразного брюха. Закончив, встают и зачитывают кодекс чести сумо. Я подсаживаюсь к седому бизнесмену, который с момента моего прихода сидит по-турецки и то смотрит на борцов, то сверяется с книжечкой спортивной статистики. Он любезно переводит для меня кодекс.

Пять часов наблюдений за горами плоти, сталкивающимися друг с другом подобно тектоническим плитам, навели меня на мысль: чтобы преуспеть в сумо, нужно быть сильным, уметь держать равновесие и много есть. Но я поняла совершенно неправильно, как объяснил мой новый друг. Согласно кодексу хороший сумоист вовсе не придает значения физическому аспекту – равно как и японский лучник не смотрит на цель, чтобы слиться со стрелой в одно целое. Борец сумо выигрывает поединок, лишь будучи внимательным, прямым, вежливым и справедливым. Кодекс сумо недвусмысленно высказывается на этот счет: лишь высокоморальный атлет достигает превосходного результата.

Это мнение, поведал мне мой сосед, зародилось еще в незапамятные времена, когда молодой борец Акаси, направлявшийся в город, чтобы подзаработать, вдруг увидел девушку, которую застигла гроза, когда она принимала ванну. Отведя взор, Акаси поднял ее вместе с ванной и занес в укрытие. Скромность и мощь – вот сочетание, способное вскружить голову даже Дзюнко!

А вот и недавний пример: Сирануи, ставший свидетелем того, как командор Перри со своей черной эскадрой вступил в Токийский залив в 1853 году, взвалил на голову 140-фунтовый мешок, а три других водрузил на плечи и принялся топать, показывая глупым американцам, кто их противник. Те несколько раз стрельнули из пушек, и японцы поспешно подписали мирный договор. Неудивительно, что в Федерации сумо так недолюбливают иностранцев.

Но из всех легендарных сумотори, о которых рассказывал мой собеседник, мне больше всего понравился Кокуна. Он, должно быть, так глубоко проникся сумоистским духом, что когда лошадь лягнула его в живот, то сама и упала.

Старшие по рангу борцы закончили тренироваться и идут в ванную, сопровождаемые новичками. Я хочу ускользнуть, но тут жена владельца школы приглашает меня с ними пообедать. Эта миниатюрная женщина кажется еще меньше в окружении груд человеческой массы. У нее добрые глаза и мягкая, ненавязчивая манера себя держать. Я принимаю приглашение не столько ради обеда, сколько ради возможности с ней поговорить. Можно уважать этику сумо, но не хотела бы я стать похожей на борца!

В понимании борцов, владелец школы – суровый и требовательный отец, его жена – им мать. Ее твердая, но нежная рука помогает испуганным мальчишкам свыкнуться с мыслью, что теперь они живут в XVIII веке. Она приглушает их переживания насчет прыщей и общения с девочками (точнее, его отсутствия) и доносит неприятные новости, например о том, что они не смогут получить водительские права, пока не уйдут из спорта (обычно это случается лет в 35).

А в данный момент ее беспокоит кое-что посерьезнее: одному из молодых борцов предстоит операция на колене – всего-то после трех поединков. Его будущее в сумо поставлено под сомнение.

Еще один мальчик, которому только исполнилось 16 лет, недавно послал телеграмму родителям с просьбой выслать немного денег на расходы. Получив их, он сразу же уложил свои скудные пожитки и сбежал домой, на далекий Кюсю. Из школы уже послали за ним. Родители вряд ли поддержат сына: обучение в токийской школе считается за большую честь, особенно в деревнях, где перспектив не так уж много. А что, если ребенок ни в какую школу не захочет возвращаться и бросит обучение, не успев сделать себе имя и вернуть средства, вложенные в него? Ну что тут сказать – японскому обществу ни к чему человек-гора с начальным школьным образованием и неумеренным аппетитом. Так что почти никто не бросает.

Приходит парикмахер и раскладывает свои принадлежности у входа. Открыв банку, зачерпывает толстый шматок чего-то похожего на ушную серу, растирает между ладонями и начинает энергично массировать полудлинные волосы первого борца. Расчесав и пригладив волосы, он сооружает на голове блестящий высокий шлем, из которого торчит хвостик – точь-в-точь радарная антенна.

Давно перевалило за полдень, и я проголодалась так, что готова съесть и ушную серу. Новички медлительно накрывают низкий стол и выносят громадный котел с похлебкой сумотори. Похлебку, иногда приготовленную чуть иначе, едят почти в каждый прием пищи. Это не просто любимое блюдо учеников, но и подсказка, чем заняться после ухода на пенсию. Похлебка сумотори не только знаменита, но и очень популярна. Начав проигрывать поединки, многие борцы уходят из спорта и открывают рестораны.

К моему удивлению, похлебка состоит из полезных и питательных ингредиентов: капуста, лук и всевозможные овощи в прозрачном бульоне с маленькими кубиками жареного тофу и кусочками курицы. Лишь когда приносят второй огромный ушат, я понимаю, как это ученики так стремительно толстеют: рис. Они глотают пиалу за пиалой с тем же мрачным сосредоточением, с каким толкали друг друга на тренировочной площадке. Когда доходит моя очередь обедать, младшие ученики выстраиваются за мной, сцепив за спиной руки, и молча следят, не нужно ли наполнить полупустой стакан пива или подложить добавки рагу. Можно только догадываться, как болят сейчас их голодные животы и мышцы, трудившиеся с восхода солнца. И все же они умудряются стоять с каменным видом. Таков кодекс сумо.

Перед уходом жена владельца школы дарит мне большой календарь, украшенный фотографиями. Сплошные животы, набедренные повязки и монументальные столкновения. На одном из снимков борцы наряжены в длинные вечерние платья, при полном макияже, в женских париках. «Ежегодная церемония», – объясняет хозяйка. Вид у сумоистов довольный.

Вернувшись домой, дарю календарь Дзюнко. Он висит на стене ее спальни ровно неделю. Увидев опустевшую стену, я понимаю, что долгожданный ответ от ёкодзуны так и не пришел.

Глава 3

Переполох с сумотори, кажется, улегся, но не окончательно. Юкико отложила домашние дела и составляет список достойных холостяков из их окружения. Гэндзи встречается со старым школьным приятелем, владельцем закусочной в Токио. Через некоторое время приходит биография молодого человека, написанная от руки его матерью. Юкико дотошно изучает письмо – Дзюнко усердно игнорирует. Приходится применить давление, и она неохотно соглашается на встречу: «Только посмотреть». Определена дата: воскресный бранч в китайском ресторане в городе. Присутствуют родители обеих сторон и, разумеется, дети.

Проявив неизменную вежливость и немалое мужество, Гэндзи приглашает на встречу и меня. Не желая ставить под угрозу переговоры на столь деликатную тему, неохотно отказываюсь. Но стоит семье вернуться домой, набрасываюсь с расспросами.

«Ну, как он?» – взволнованно спрашиваю я.

Гэндзи снимает ботинки и задумчиво говорит: «Ну, он хороший человек».

О боже! Все так плохо?

Заходит Юкико с коробкой шоколадных конфет размером с микроволновку. Дзюнко еще в ресторане, пьет кофе с потенциальным мужем.

«Он оказался неразговорчивым», – объясняет Гэндзи уже в кухне, за чашкой зеленого чая и стаканом виски. Коробка громоздится посреди стола. Цвета тикового дерева, она снабжена дюжиной выдвижных ящичков с крошечными серебряными ручками и похожа на шкатулку для драгоценностей – символ серьезных намерений претендента, который обошелся ему примерно в 300 долларов.

Юноша оказался не то что немногословным – он вообще не открыл рта весь вечер, разве что для того, чтобы положить еду, и мать отвечала за него почти на все вопросы. Гэндзи с Юкико не слишком уверены, что они с общительной Дзюнко друг другу подходят, но тем не менее настаивают, что все хорошо провели время.

Через час приходит Дзюнко, в раздражении и какая-то запыхавшаяся. Она попросила своего жениха высадить ее у ближайшего супермаркета, чтобы он не узнал ее адреса. Да, не самое удачное начало брачных приготовлений.

«Он только и говорил что о себе! – объявляет она, падая на стул и выдвигая ящички шоколадной шкатулки. – И какой сноб! Стал внушать мне, что без него его фирма просто рухнет, что он там совершенно необходим. Что в старших классах по математике у него были высшие баллы, а учитель назвал его гением!» Шоколад тревожными темпами исчезает.

Примечания

1

Американский поэт (1819–1892), певец мировой демократии, всемирного братства людей, не знающего социальных границ. (Все сноски в книге – примечания переводчика и редактора.)

2

Племя южноамериканских индейцев численностью около 12 млн человек, живущее в Перу, Боливии, Эквадоре.

3

Храм начала XII века в Ангкоре, Камбоджа. Важнейшая индуистская и буддистская святыня, пример классической кхмерской архитектуры и символ Камбоджи (изображен на ее государственном флаге)

4

Концепция ва (гармонии, согласия, бесконфликтности) является определяющим фактором жизни японцев. Из-за островной географии японцам веками приходилось селиться тесными группами, а выращивание риса делало людей в общине взаимозависимыми, поэтому они всеми силами старались избежать конфликтов и неурядиц друг с другом, наладить групповую гармонию.

5

Имена, малоизвестные топонимы, понятия переведены по правилам японской транскрипции, а общеизвестные топонимы приведены, как в атласе.

6

Город в центральной префектуре Канагава, неподалеку от Токио, с населением около 400 тыс. человек.

7

Более 180 см.

8

Около 90 кг.

9

Японская компания (основана в 1960 году) по производству сувениров и подарков с изображением персонажей мультфильмов, самый популярный из которых – кошка Kitty.

10

Название города Токио до 1869 года.

11

Букв. перевод – великий чемпион.

12

Борец сумо.

13

Патрон команды борцов.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.