Подлец был слишком далеко, чтоб на него броситься, поэтому мы подчинились. Странно. Не думала, что нечисть может использовать человеческое оружие.

– Это даже не смешно – второй раз за несколько минут… – прошептала я, но ни Арс, ни Глеб почему-то не ответили.

Леша дернул в мою сторону стволом револьвера.

– Помолчи, детка…

Я не ответила, не реагируя на «детку». Вот еще, нервы портить… Не все ли мне равно, как меня называет какой-то придурок?!

– Что тебе от нас нужно? – спокойно спросил Глеб.

Леша улыбнулся, словно ненароком обходя нас по кругу.

– Ну, так как великие планы князя Венцеслава Лунного и сказителя Иванушки не сложились, то… Всего лишь обеспечить победу моей стороне.

Мы все промолчали.

– Насколько я в курсе, завтра деретесь вы оба, а Керен – нет. Если вы проиграете свои бои, то я отпущу Керен живой…

– Можешь даже не рассчитывать на такие условия, – хмыкнул Арс.

– Что? – Леша был слегка шокирован. – Вы позволите ей пострадать?

– По-моему, только полный дурак мог бы согласиться на подобные условия! – высказался Глеб.

– У вас нет выбора. Или вы проиграете, или она умрет. Если вы откажетесь, то умрете все – здесь и сейчас.

– Видишь ли, – заговорил Арс, – Керен нам, конечно, дорога, но… Во-первых, проигрыш – это почти стопроцентная смерть. Во-вторых, ты сам сказал, что вернешь Керен живой… Я не думаю, что она сама согласится на вариант, где нет слова «невредимой».

– Это не в моей компетенции, – видимо, от неожиданности Леша понес чушь. Ну как же, какой террорист ожидает, что два здоровых парня откажутся выполнять его условия ради жизни прекрасной… кхм… девушки… Это нонсенс!

– Эй, Леш, мальчики, по-моему, русским по-черному сказали, мы отказываемся выполнять твои условия!

Но Леша сделал вид, что он то ли меня не слышит, то ли не понимает – что было неудивительно. Да, он держит нас под прицелом, да, у него револьвер, а мы – безоружны. НО! Пока он не стреляет, никто из нас не рискнет дернуться – лишние дырки в шкурке никому не нужны. Это вполне очевидно. Зато если он начнет стрелять, ему с нами уже не совладать – он один! Максимум, что он успеет, это ранить одного из нас. Если ему сказочно повезет, то может и убить, но это, конечно, очень вряд ли.

– Стоп. – В келью вошли еще трое – в длинных коричневых плащах с капюшонами, надвинутыми на лица, и со странными оберегами на груди в виде крестов из завитушек.

– Волхвы Даждьбога… – прошептал Глеб.

– Что здесь происходит? – холодным глухим голосом спросил самый высокий.

– По приказанию князя Венцеслава Лунного завтра мы должны одержать победу – выиграть цикл! Эти трое – фавориты боев. Я обязан вывести их из строя… – не по-военному долго отрапортовал Леша.

– Ну так убить их – и дело… – начал было третий, наводя на меня посох.

– Нет! – воскликнул Леша. – Убить их мало! В смысле – от этого не будет никакого толку! Нужно заставить этих парней сражаться завтра и проиграть!

– Я не понимаю, – произнес недоуменно второй, – все просто – завтра они сражаются и проигрывают, иначе девушку ждет очень печальная участь… – Я слегка поежилась – в его словах звучала не угроза, а простая констатация.

– Я им так и сказал, – пожаловался Леша – эх, все же что ни говори, а «леший Леша» – звучит жалко, – а они отказались! Им девушку, видите ли, не жаль!

– Что ж… Тебе нравится эта девушка, не так ли, леший? Ты слишком долго прожил в мире людей… Она твоя.

Наверное, Арс слегка дернулся, по крайней мере, третий волхв внимательно посмотрел на него. Леша подошел ко мне вплотную, а у третьего крест заискрился синим – не требовал пояснений тот факт, что ребятам лучше не шевелиться. В отличие от Леши, с волхвами шутки плохи.

Понятное дело, что пока Вита со мной, гипноз не подействует, поэтому я уже не боялась смотреть в глаза лешему, но на всякий случай все же постаралась не вглядываться. Леша слегка коснулся губами моих губ. Я не шелохнулась. С меня не убудет, а умереть из-за поцелуя ужасно глупо. Замешкавшись, он все же поцеловал меня – не хуже чем в первый раз, надо признать…

– В прошлый раз ты была поактивней, – громко сказал Леша, отойдя от меня на шаг.

– Можно вопрос? – не выдержал Арс. – Ты думаешь, кто-нибудь из нас бросится на тебя с голыми руками, горя желанием зверски отомстить за сорванный поцелуй?

Я не выдержала и, взглянув на Арса, едва не захихикала.

– Уведи девушку вниз, – велел Леше высокий. – Я спущусь через минуту…

Подойдя ко мне, Леша приставил револьвер к моему виску – насмотрелся мультиков, бедолага – и дернул меня за руку. Я пожала плечами и послушно отправилась с ним, коснувшись напоследок руки Арса, проходя мимо.

Мы спустились с Лешей по лестнице – пока он прижимал револьвер к моему виску. Внизу оказался подвал, маленький, но с толстенными решетками на входе.

– Керен, ты должна перейти на нашу сторону! Ты не представляешь, какими силами ты можешь обладать, если отречешься от христианства! Тебя научат… Керен, тебя ждет вечная молодость и красота! Ты сможешь не стареть, долго, очень долго!

Я посмотрела на соблазнителя взглядом, полным презрения. Вечная молодость и красота… Боже мой, да мне едва за двадцать… О какой вечной жизни может идти речь?! Ну и к тому же… Если б эту самую вечную жизнь было так легко получить, у язычества были б тысячи адептов.

Дьявол, неужели я себя уговариваю или в чем-то убеждаю?

У меня не так много принципов, а из тех, что есть, больше половины постоянно меняются… Но есть несколько незыблемых, как скала. Например, не подписывать контракта, не прочитав всех его примечаний.

Или не предавать друзей.

Никогда.

Так и не ответив Леше, я резко ударила его рукой по шее. Теперь, когда его чары на меня не действовали, он просто не мог быть мне соперником. Леша завалился на пол. Я отпихнула его в сторону и отправилась обратно. Надо было помочь Арсу и Глебу.

Подкравшись к дверям, я прислушалась.

Тихо.

Тихо…

Вскрик!

Я шарахнулась в сторону.

Кричал, по-моему, Глеб, но я могла и ошибиться. Дьявол, что они там делают? И стоит ли мне входить? Где от меня будет больше пользы – там или здесь? И будет ли от меня польза вообще? Нет, они их не убьют. Загипнотизируют, запугают, но не убьют… И высокий сказал, что скоро спустится… Значит, мне остается только дождаться его и убить. Чем отличается убийство волхва от любого другого?

Только одним – убить надо быстро и в спину. Чтоб не Успел применить волшебство, чары или что-нибудь другое.

Пройдя чуть дальше по коридору, я нашла незапертую келью и спряталась в ней, у самой двери, чтоб можно было подглядывать в щель.

Ждать мне пришлось недолго – дверь скрипнула, и из нее вышел волхв в длинном плаще. Вместе с ним из кельи вырвался стон, я до боли сжала кулаки. Если я сейчас попадусь, я им не помогу.

Волхв пошел вниз, а я – тихо-тихо, «лисьим шагом» – за ним. Уже у лестницы я абсолютно бесшумно нагнала его и занесла руку для удара. Он не слышал меня, он не видел меня, ударила я грамотно – не тревожа воздуха…

Но рука моя наткнулась словно на преграду, а отдача оказалась такова, что меня отшвырнуло назад. Раньше, чем я вскочила, волхв обернулся и его глаза, сверкающие уголья, привели меня в полное оцепенение. А затем сразу же голова словно взорвалась – внутри поселился вихрь боли, бороться с которым было просто невозможно.

Кажется, я выла и каталась по полу, пытаясь избавиться от боли, вышвырнуть ее из себя, но она не уходила, проклятье, помогите мне, больно, кто-нибудь, помогите, я не могу больше, я умираю, больно, больно, больно…

На какой-то миг боль вдруг пропала, а я услышала тихий смех волхва, столь искренний и счастливый, что, в ярости, я даже сумела встать на колени…

– А-а-а… Не-е-ет… А-а-арс!

Больно… Больно… Больно…

Крутясь, пытаясь избавиться от раздирающей на части боли, я внезапно куда-то провалилась, летела, ударяясь о каменные выступы, раздирая в кровь руки, куда-то все ниже и ниже…

Это падение стало для меня облегчением – я все же потеряла сознание и перестала выть как раненая собака.

Очнулась оттого, что что-то коснулось моего носа. Нечто холодное и твердое.

На всякий случай не стала открывать глаз, боль оставалась где-то на периферии сознания, но она уже была вполне терпимой.

И снова что-то коснулось моего носа.

– Теперь ты слушаешь только меня… Смотри на меня! Встань!

От удивления я и в самом деле открыла глаза, и уже ничего не оставалось, как встать.

Волхв улыбался. Очень добро улыбался. Такая улыбка бывала на губах моего папы, когда он говорил со мной.

Он сдернул капюшон с головы, и я видела, что он еще очень молод, ему, наверное, лет семнадцать, если не меньше. Мальчишка… Но – господи! – сколько силы в его глазах…

– Поднимись наверх, найди своих друзей и убей рыжего парня. Тогда второй точно будет сражаться завтра и проиграет…

Я недоуменно смотрела на мальчишку.

– Иди наверх и убей рыжего парня.

Он думает, что загипнотизировал меня! Видимо, Вита вполне успешно справилась и с этим… Жаль, она не смогла блокировать все его ментальные выпады.

Размышляя на ходу, я отправилась наверх – не стоило вызывать у парня ненужных сомнений. Второй такой мозговой полоскалки я не выдержу.

Лестница была мокрой – все ступеньки. Пот и кровь… Моя кровь!

Руки, особенно костяшки пальцев, оказались изодранными о шершавые ступеньки. Вот куда я падала!

Внезапно заболели ребра – мало им боя с Велимиром, так теперь вот еще и это… Машинально я ощупала бок, проверяя, не сломано ли какое-нибудь ребро. Под пальцами оказалось что-то твердое.

«Арбалет!» – мелькнула бешеная мысль. Тот арбалет, что дал мне монах!

Я вытащила его, стараясь, чтоб сзади мои движения не были понятны, и внезапно даже для самой себя, повернулась и выстрелила.

Мальчишка упал, не успев даже вскрикнуть – крошечный болт, пронзил насквозь и его тело, и его волшебный Щит, как и обещал монах.

Только после этого я рискнула вздохнуть.

А теперь нужно спешить. Скорее, пока ребята живы.

Они ведь живы?..

Я вновь подошла к двери нужной мне кельи.

Подумав, отшвырнула больше не нужный арбалет.

Ногой распахнула дверь.

Арс лежал на боку, зажимая руками голову, и хрипло стонал, видимо, уже не в силах кричать.

Глеб стоял на коленях рядом. Его рвало. Кровью.

С боевым кличем, больше предназначенным для собственного успокоения, чем для чего-то иного, я бросилась сразу на обоих и, подпрыгнув в воздухе, ударила обоих сразу, ногами в грудь – выше я не допрыгнула… Ударить-то я ударила, но большого результата это не принесло – на волхвах были такие же щиты, как и у того, которого я убила.

Меня отшвырнуло назад, прямо на Арса. Он пытался встать, воспользовавшись тем, что волхвы отвлеклись, но я сбила его с ног.

Вскочив, снова бросилась на противников. Арс и Глеб, пошатываясь, встали на ноги. Наверное, волхвы не могли ничего поделать сразу с тремя движущимися и нападающими объектами.

Разбежавшись, я всем телом врезалась в ближайшего волхва, все равно ничего другого не оставалось…

Волшебный щит его замерцал фиолетовым, но то ли меня слишком сильно ударило по голове, то ли не отошла еще от сражения с тем волхвом, но я вновь потеряла сознание, позорно упав под ноги Глебу…

– Керен! – позвал меня знакомый голос. – Керен! Очнись, милая!

«Милая! – хотела было фыркнуть я. – Звучит как второразрядная пошлость! Не уподобляйся глупому лешему!» – Но губы мне не повиновались. Зато я смогла открыть глаза.

– Насколько плохо ты себя чувствуешь? – спросил Глеб, когда я совсем пришла в себя. Я сидела на полу, опираясь спиной на грудь Арсу, обнимавшему меня.

– В высшей степени хреново… Но зато я жива. Как вам удалось справиться с волхвами?

– Когда ты врезалась в того, его зашита замерцала и исчезла. Арс его вырубил. А второго – не поверишь – мы закидали стульями.

– Вы их убили?

Лицо Глеба стало очень жестоким.

– Да, – отозвался Арс.

– Я своего тоже убила.

– Мы нашли тело, – кивнул Глеб.

– А Лешу? Его я только оглушила.

– Нет, мы его не видели. Наверное, сбежал.

– И черт с ним, он нам вряд ли в дальнейшем доставит неприятности.

– Керен, ты сможешь идти?

– Да, если вы поможете мне встать!

Мы вышли обратно в лес.

– Тш-ш! По-моему там кто-то есть! – прошептал Глеб. – Подождите меня оба здесь, я проверю, – и он исчез в кустах.

– Знаешь, конечно, странно, но я чувствую себя намного лучше, чем, по идее, должна.

– Мне тоже не слишком плохо. Голова чуток побаливает, а в остальном – порядок.

Я села на землю, вглядываясь в темноту. Арс сел рядом.

– «Пробил час, не остановишь нас, свыше контролю не бывать…»

– Арс, что с тобой?

– Просто пою. Знаешь такую группу – «Ария»?

– Конечно. Иногда даже слушаю, а что? У папы в кабинете висела афиша их первого концерта. Я ее разрисовала всю, эх, детство, детство…

– Так-с, так-с, так-с… – Арс что-то мысленно считал, прикрыв глаза и загибая пальцы.

– ???

– Вот ты и попалась! В прошлом году «Арии» исполнилось двадцать лет, я был на их концерте в Питере. Раз афишу ты разрисовала будучи маленькой – ты старше «Арии»!

Я посмотрела критически на Арса. Наклонила голову, разглядывая его в упор.

– Эй! Ты чего?

– Думаю – убить тебя… – я бросилась на Арса и повалила его на землю, – или только покалечить!

– К несчастью, – Арс сбросил меня, больно нажав на кисти, – за последнее время я привык к твоим выходкам и научился с ними бороться, – прямо из положения лежа, Арс поднялся на ноги, подняв и меня. Хм, а я бы так не смогла… Надо будет потренироваться….

– По-моему, я победил. Раз – я обставил тебя с «Арией». Два – в этот раз я оказался сильнее.

– Ну и?

– Признай, что я победил.

Я попыталась вывернуться из его рук, но Арс лишь сильнее сжал запястья. Я поморщилась.

– У меня будут синяки.

– Я знаю, что ты редко сдаешься, но сейчас ты все же проиграла, Керен. Признай это.

Я рванулась еще раз, сильнее, но добилась лишь того, что Арс прижал меня спиной к дереву. Теперь мне и вовсе было некуда деваться.

Я упрямо молчала, глядя в разноцветные глаза Арса.

Он не отпустил меня. Даже когда я широко распахнула глаза и у меня задрожали губы, словно я сейчас заплачу.

– Керен, ведь признаться, что тебе больно, для тебя так же немыслимо, как и признать, что ты проиграла. Но при этом я не знаю, что тебе больно, а значит, не отпущу тебя. Скажи, что ты проиграла.

Он в упор смотрел на меня, и он был не менее упрям, чем я. Я проиграла, я знала это, но… Неужели я признаюсь в этом?

– Керен.

– Я… – Мой голос был достаточно ровным, чтоб я могла гордиться собой. – Я признаю твою победу.

– Хм. Значит, ты согласна с тем, что я выиграл, но ты не согласишься с тем, что ты проиграла?

– Что-то вроде того, – кивнула я. – Пока я в сознании – я не проиграла. А теперь отпусти меня.

– Но я ведь выиграл? И ты это признала. А значит, я заслужил приз. Все честно.

Догадавшись, о чем он говорит, я потянулась к нему навстречу. Поцелуй был долгим, очень долгим, и оторвались друг от друга мы уже лежа на земле.

– Это была месть за первый день? – спросила я, отдышавшись. – Или ревность к лешему?

– Скорее первое. Тогда ты выиграла очень быстро… И выставила меня дураком перед всеми.

Я лишь улыбнулась. Арс и так знал, что сам виноват, и вспоминать об этом не стоило.

– И все же не стоило с такой силой сжимать мне руки!

– Прости… Керен. – Он быстро чмокнул меня в губы, вскочил и помог мне встать и отряхнуться.

Едва мы привели себя в порядок, как я услышала шуршание листьев – пришел Глеб.

– Все чисто. Я видел следы – похоже, что это твой дружок леший сбежал. Плохо ты его оглушила.

– Ну извините! Как получилось! Он и так не меньше получаса в отключке провалялся!

– Так как ты себя чувствуешь? – спросил Арс, когда мы уже лежали в моем гробу.

Глеб заснул или делал вид, что спит, из вежливости. Нет, вряд ли он только делает вид – сопит он весьма натурально. Спасибо еще, что ни один из ребят не храпит – я на дух не переношу храпящих мужчин.

– А почему ты у меня это спрашиваешь? Вам с Глебом досталось не меньше!

– Да, но ты – девушка. И как бы ты ни противилась, это дает тебе определенные льготы. И потом, нас не пытались принести в жертву!

– Нормально я себя чувствую. Голова только немного побаливает. Знаешь, Глеба неплохо бы отвести к врачу. Мы с тобой отделались головной болью, а он потерял много крови.

– Когда он проснется… – Арс притянул меня к себе… – Знаешь, вполне вероятно, что у тебя шрамы останутся на груди… В виде рун смерти!

– По-моему, вполне пикантно… – промурлыкала я.

Мы с Арсом проснулись гораздо раньше Глеба.

– Завтрак в постель? – смеясь предложил Арс.

– Э, нет! Знаю я эти шутки! Сам предложил – сам и неси!

– В смысле?..

– Если б я сказала «да», или «как мило», ты бы заявил: «ну так неси!»

Арс расхохотался:

– И в мыслях не было! Клянусь! Ты обманула сама себя!

– Ах ты…

От шума-то Глеб и проснулся.

– Как ты себя чувствуешь? – хором спросили мы, изображая паинек.

– М-м-м… – Глеб задумался, – знаете, а совсем и неплохо! По крайней мере, я готов сражаться!

– Вот и отлично, потому что нам уже пора идти в трапезную. Антон Михайлович скажет, кто с кем бьется.

– А откуда он так много знает о нечисти? – поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на руки Арса, обнимавшего меня.

– Так он в прошлом турнире сражался!

– Но… Последний турнир был в десятом веке!

– Да. Именно тогда он потерял кисть руки.

– Этого не может быть…

– Может. Все очень просто. Антон – кстати, это не настоящее его имя – человек, но будет жить вечно. Это извинение за утерянную руку – на него напали вне поля боя. А в десятом веке это было недопустимо. Не то что сейчас…

Антон может жить вечно… Так что, Леша не врал, обещая мне бессмертие и вечную молодость? Если они могут вот так, в качестве простого извинения, подарить человеку тысячелетие…

Ох, лучше не думать об этом. Возразить, когда тебе предлагают нечто фантасмагорическое, – легко. Но когда это что-то – недоступная тебе реальность…

Позавтракав (Арс все же сгонял на кухню), мы отправились в трапезную.

Седой пришел последним и выглядел весьма обеспокоенным.

– Все здесь? – Поскольку никто ничего не сказал, он продолжил: – Итак, по решению судей… Кстати, состав их поменялся. Навья Амелфа убита. – Он обвел нас всех взглядом. – Своей ученицей. Возможно, вы уже слышали эту историю. Я пока не знаю, чем нам это грозит, – но Венцеслав Лунный зачем-то удерживает человеческую девушку и учит ее чародейству. Она убила наставницу и попыталась бежать. Достигла наших скитов, где ее и перехватили упыри. – Седой внимательно посмотрел на нашу тройку. Не знаю, как ребята, а я ответила совершенно невинным взглядом – в эту тайну было посвящено уже четверо. – Впрочем, это так, отступление. И вот, по решению судей сначала групповые бои, а потом поединки. Каждый из вас знает, в чем он участвует. Я сейчас назову только тех, кто будет биться против нас в поединках. Итак, Григорий – тебя вызвал Волх, объяснять ничего не стану, тактика та же. Инг – против Кощея. Не сделай ошибок Стаса. Я надеюсь на тебя. Будь очень осторожен, Кощей хитрый тип, он не вызывает тех, в битве с которыми не уверен, что победит. Он видел тебя вчера, используй другую тактику… Совсем другую. Глеб… Тебя вызвал Диверикз – заячий бог.

– Кто это? – ошарашенно спросил Глеб.

– Я бы сказал, что это помесь гигантского зайца и бойцового кенгуру. Просто постарайся одним ударом вонзить ему меч в сердце. Думаю, этого должно хватить.

Анджей – навь Мор. Этот навь сильнее обычных, но не намного. Ты справишься. Ну и Роман против упыря Даромира, – я оживилась, услышав это имя. – Он один из начальников самого князя Венцеслава Лунного. Это не означает, что его нельзя победить – но он весьма силен. Итак, мы можем отправляться на ристалище, – с этими словами седой встал и направился к выходу, не оборачиваясь, словно не сомневаясь, что все последуют за ним.

Ну а впрочем, куда еще нам было деться?!

Для кулачного боя недалеко от ристалища была расчищена площадка побольше. Пятеро наших, из которых я знала только Инга – имена остальных я, как обычно, пропустила мимо ушей, против четверых здоровых упырей и… Леши.

Вот это сюрприз. Надеюсь, ему под силу зачаровать только одного человека, а не пятерых сразу…

– Нас Reboot, а мы крепчаем… – глубокомысленно высказалась я, разглядывая упырей. М-да, эти танки и без навыков кулачного боя наших порвут как Тузик грелку. Редко можно встретить людей такого роста и такой ширины, а тут сразу четверо, да еще и не люди…

Плюс Леша, с которым я разобралась вполне конкретно – без своего гипноза, он ничто, любой из наших его пинком перешибет, но вот с ним он, я боюсь, и Григория победит.

– Ты что-то сказала? – спросил Глеб.

– Да так… Комментирую, – я кивнула в сторону упырей.

– А что делать? И потом все же внешние данные не главное.

– Ну да. Как у Леши. Он и без всяких данных наших сделает.

– А ты не находишь, мягко говоря, немного странным то, что Леша пострадал этой ночью, но его все равно выставили на ристалище?

– Ну, знаешь! Если говорить, кто и как вчера пострадал, то нас троих тут точно быть не должно!

– Нет, Керен, ты не поняла. Нас всего несколько десятков, лучших же и вовсе единицы. И мы среди них. Сегодня выступаем я и Арс, ты в запасе… Но у них-то сотни бойцов! И судя по тому, как Леша унижался перед волхвами, он мелкая сошка. А значит, он здесь не просто так. Что-то затевается, Керен. Будь осторожна.

– Ты тоже, – я кивнула, ища взглядом Арса.

Вряд ли Глеб прав. Ни один из нас в этом соревновании не выступает. Леша не может нанести кому-то из нас ущерб.

Ударил гонг.

Пятерка наших вышла на ристалище. Упыри осклабились и загоготали.

Гонг ударил еще раз.

Началось…

Инг, как и в прошлый раз, бросился вперед, стремительно нанося удары в челюсть и солнечное сплетение. Прорвав оборону упырей, он столкнулся с Лешей.

Остальная четверка, неудачно пытаясь повторить движения Инга, увязла в драке с упырями. Впрочем, меня интересовал только Леша. Изредка я оборачивалась, пытаясь найти Арса.

Видимо, обернувшись, я и пропустила момент, когда Инг взглядом коснулся глаз лешего. Они дрались, но если поначалу это была игра в одни ворота, то теперь движения Инга до странности замедлились и сделались очень неуклюжими. Наверное, то же произошло со мной в Тихвине. Господи, какой же я выглядела дурой на ринге… Неудивительно, что проиграла.

Леша планомерно избивал Инга, а упыри никого к ним не подпускали.

Инг рухнул на колени, давно уже не нападая, а пытаясь только защищаться.

Леша отвесил ему еще пару ударов, и Инг замер, распластавшись на земле.

Наши, взвыв от ярости, раскидали упырей – и бросились на лешего. К счастью, он все же не мог зачаровать сразу нескольких – и его немедленно повалили на землю. Упыри тоже встать не смогли, и судьи, переглянувшись, велели бить в гонг. Вместо навьи Амелфы – ха-ха – со стороны язычества судила странная темноволосая девчонка – могу заблуждаться, но, по-моему, все же это та самая, которую мы собирались спасать. Удивляет меня все же такая откровенная наглость князя. Может, она не совсем человек и все законно?

Инга унесли с ристалища. Он не подавал признаков жизни, но, судя по тому как бережно его унесли, он был жив. Другое дело, что теперь он не мог выйти на поединок с Кащеем…

Возникла какая-то заминка, следующего соревнования пришлось ждать почти пятнадцать минут. Наконец на ристалище вышли десять мечников – пятеро людей, из которых я поименно знала Анджея, Дениса и Мишу, трое богатырей, похожих как капельки воды – высокие, стройные, широкоплечие блондины, половина девчонок всей земли влюбились бы до беспамятства – и двое навий, вооруженных длинными загнутыми клинками.

Я вздрогнула, глядя на их злобные лица, хотя и лицами-то их жуткие рожи назвать было трудно.

– Глеб, а чем отличаются богатыри от людей? Разве нельзя тебя или Арса назвать богатырем?

– Богатыри свою силу и красоту получили волшебным образом, путем наложенного заклятия или чар. А если б ты читала материалы, данные нам Антоном Михайловичем, ты бы это тоже знала.

Зазвенел гонг…

Сразу сказалась разница в тактике боя – наши встали полукругом, защищаясь, а навьи и богатыри нападали по одиночке, что, по моему мнению, должно было предоставить нашим бойцам огромные преимущества, но… Почему-то все было не так, как мне виделось – с какой-то нечеловеческой пластикой богатыри раз за разом вспарывали строй, заставляя воинов нервничать и ошибаться.

Вот один из навий сунулся под горячую руку Анджея – и тут же рухнул с разрубленным позвоночником. Мы, конечно же, ликовали – громкие крики ободрения и радости доносились до меня со всех сторон. Вот только нечисть почему-то не выглядела обеспокоенной.

Я до рези в глазах вглядывалась в труп навья под ногами у Анджея, пока до меня не дошло… Слишком поздно, к сожалению. Я даже крикнуть не успела – навь, стелясь по земле как змея, ухватил за ноги сразу троих своих врагов и резко дернулся. Это оказалось его последним действием – на этот раз и в самом деле последним, но упавших – Дениса и еще одного парня – безжалостно зарубили богатыри. Анджей, даже упав на спину, сумел парировать, весьма удачно, надо признать. Ему даже удалось встать – и счет стал 1:2 не в нашу пользу.

Многие навьи в жизни не боятся солнца – они быстро превращаются в туман и перелетают в безопасное место. Я ведь знала об этом… И этот навь, подставившийся под удар Анджея, вызвал смертельную угрозу своему существованию – и стал туманом…

Анджей, Миша и третий парень, узкоглазый, явно не русский, подбадривая себя криками, бросились в атаку. Их ловкие, точные, синхронные движения, казались невероятно прекрасными, если б только не вели к смерти…

Богатыри тут же поменяли тактику – один чуть впереди, а два других прикрывают его по бокам. Маневр не удался ни тем, ни другим – тройки попались одинаково сильные и умелые. Правда, у врага был еще один навь… Подождав, пока тройка Анджея отступит назад, один из богатырей внезапно раскрутил навья за лапу и метнул прямо в лицо Анджею… Он успел уклониться, лишь когти навья оставили свои следы у него на щеке, но зато Мишин клинок застрял в теле нежити, при попытке убить его… Тройка оказалась не в состоянии сгруппироваться обратно так же быстро, как нападали богатыри. Не прошло и трех секунд, как мертвое тело навья покоилось под телом Миши, пришпиленное к земле его мечом.

Парень, имени которого я не знала, пытался уклониться от удара, его длинные волосы, заплетенные в косу, мазнули одного из богатырей по лицу, сломав ему нос стальным шариком, закрепленным на конце. Разозлившийся богатырь, вопя то ли от боли, то ли от ярости, со всей дури стукнул парня по голове. Тот беззвучно упал на песок.

На ногах остался один Анджей – судьи уже подали сигнал гонгу, но разъяренные богатыри бросились на Анджея и, повалив его, одним ударом сломали ему шею…

Зазвучал гонг. Мы проиграли 5:2…

Выжил только парень "с косой – его вынесли на носилках. Все остальные, включая Анджея, были мертвы – окончательно и бесповоротно.

Ристалище очистили от тел, посыпали песочком. Это было… мерзко.

Для следующего соревнования мы прошли еще дальше – в лесу были расчищены длинные полосы, в конце которых стояли мишени.

Арс, проходя мимо, тепло улыбнулся мне, и я почувствовала, что гора беспокойства ухнула вниз. Ну разве с моим Арсом может что-то случиться? Это даже не смешно.

Арс оказался на третьей дорожке, в паре с привлекательной велхвой. В ее бледных обнаженных руках алел деревянный посох, крашенный соком ягод. Она была выше меня, где-то по подбородок Арсу, но тоже блондинка, с очень тонким и хрупким лицом. И ее зеленая крошечная юбочка, оголяющая умопомрачительные ноги, и такой же зеленый тон, полностью открывающий спину, с глубоким декольте спереди, из которого выглядывали высокие груди, и даже длинный пушистый зеленый шарф только подчеркивали ее невесомую красоту, легкость фигуры. И как бы мне ни хотелось, я не видела в ней недостатков.

На двух других дорожках с нашей стороны были два монаха, которых я опять же не знала…

У меня вообще по жизни плохая память на лица и имена. Я даже актеров, с которыми играла, – вот уж, казалось бы, запоминающиеся физиономии, их миллионы знают – не помню и на улице ни за что не узнаю. А если узнаю, буду полвечера ломать голову, где именно я с ним была знакома и как его зовут. И в итоге приду к выводу, что это просто случайный человек, очень похожий на водителя моего отца…

Ну а в принципе какая мне разница, кого как зовут? Я познакомилась с Глебом и Арсом – уж двоих-то за раз, тем более симпатичных мне людей, я в состоянии запомнить – с единственными, кто изначально отнесся ко мне нормально, без дурацких шовинистических мыслей.

Монахам достались волхвы-мужчины, что было… несколько досадно.

Я внимательно следила за Арсом, пока судьи о чем-то спорили с седым.

Сначала он просто стоял, не глядя на велхву, теребя тетиву лука. Она ему что-то сказала, и он вдруг взглянул на нес… быстро и стремительно: если б я на него не смотрела в упор, ни за что бы не заметила.