Вновь началось движение – из колоды выпали валет крестей и король пик. Чуть-чуть повертевшись в воздухе, карты опустились на стол – валет сверху. Тут же появился король червей. Через несколько секунд валет накрыл и его. Оба короля уплыли в отбой. Туз пик и черный джокер отступили за спины выступивших вперед восьми дам. Все карты вдруг раздвинулись, оставив в центре только валета и туза крестей. Один круг – и туз закрывает валета. Обе карты непонятным образом превращаются в одного красного джокера, который так же медленно, как происходит превращение, тает внизу. К тому моменту, как джокер оказывается в центре, все остальные карты делятся на четыре отряда, по одному в каждом углу. Пики, черви, смешавшиеся бубны и крести, и самая маленькая группка из двух карт – туза бубен и дамы крестей.

– Все поняла? – спросил Барет, когда карты закончили перемещения.

– Поначалу – да. А потом я запуталась.

– Так и должно быть. Это будущее. Его можно изменить, если правильно все расшифровать. Но, по-моему, расклад более чем удачен.

– Но почему я и Арс превращаемся в одного красного джокера?

– Красный джокер – это загадка. Нечто неизвестное. Кто или что это – мы выясним позже.

– Хорошо, ну тогда скажи мне, кто такой король крестей?

– Видимо, сказитель. Один из тех двоих мальчишек что ты умудрилась разыскать.

– Выходит, он выступит на нашей стороне?

– Да. И погибнет, не справившись с Наиной. Хотя я определенно не понимаю, как он вообще будет противостоять ей хоть сколько-то – а ведь этот процесс в гадании длился почти двадцать секунд – это очень, очень долго. Не может же он быть таким сильным, чтоб инициироваться просто от присутствия чар? Нужны определенные обряды, какие-то травы, напитки…

Я тихо хмыкнула про себя. Значит, никто не догадывается пока, что книга Воеславы досталась нам. Вот и хорошо. А мальчишку я обязательно вытащу. Я ведь знаю, что он погибнет. Буду начеку, приставим к нему охрану… Будущее можно изменить, когда о нем знаешь. Понять бы все-таки, что же ждет нас с Арсом…

– Теперь ты поняла, зачем нужна мне?

– Не уверена.

– Затем, что именно ты станешь красным джокером. Фигурой, которая, при правильном использовании, способна покорить мир.

– Но я ведь стала им не в одиночку. Арс был рядом.

– Ни в чем нельзя быть уверенным точно… За исключением того, что валет крестей, как и туз пик, были мною помечены особо.

– Как это?

– Я пометил туз пик своей кровью, а валет крестей – твоей.

– Откуда у тебя моя кровь?!

– О, это было совсем легко.

– Расскажи!

Барет ухмыльнулся:

– Одна из моих велхвочек телепортировала с ристалища песок с твоей кровью.

– Ясно.

Я вздохнула. По крайней мере, похоже, я и в самом деле нужна Барету. И тут уже речь пойдет не о паре дней. Значит, он не даст мне погибнуть в одном из поединков, которые остались.

– Ты отпустишь нас обратно?

Барет заколебался.

– Признаться честно, даже не знаю. Ты слишком много знаешь.

– Расклад показал, что я буду со своими до конца.

– Все можно изменить.

Я напряглась. Сейчас, один на один, у меня все шансы убить его. И красивая внешность ему не поможет, пусть он хоть триста раз будет парнем моей мечты. Я никогда не влюблялась только в оболочку.

– Но я отпущу вас обоих, если ты поклянешься, что придешь ко мне, как только все кончится. Там и обговорим все в подробностях.

– То есть, – осторожно прощупала я почву, – в принципе я смогу и отказаться?

– Если тебя не устроят условия – да. Но уверяю, тебе понравится. Более того, я готов принять и твоих друзей, скажем, как твой личный отряд или как твоих телохранителей.

– Тогда я согласна.

– Ты придешь сразу после последнего цикла, восьмого или девятого, как повезет.

– Да, я приду сразу после последнего цикла. Обещаю.

– Тогда – договорились. Можешь забрать своего друга. Я верну вас обратно.

– Обратно – куда? В Тихвин или на Валаам? И, кстати, а куда именно я должна прийти? Где мы находимся? И нельзя ли мне забрать и мальчиков? Ведь сказитель по раскладу был на нашей стороне!

– Обратно – это куда захочешь. Сейчас мы находимся в моей резиденции, вход в нее на Валааме, на болоте. Я дам тебе карту. А насчет мальчиков… Тут я тебе ничем помочь не смогу – их забрала Воеслава, за ними князь ее и послал. Всем будет сказано, что ты со своим дружком сбежали. В конце концов, после того как ты умудрилась исчезнуть из темницы самого князя, никто не посмеет что-нибудь сказать мне и моим людям. Даже Велимир. – Барет несколько помрачнел. Похоже, что у них натянутые взаимоотношения. Ну а что ж, в конце концов, враг моего врага… Эх, не всегда он является моим другом. Иногда он является еще большим моим врагом.

– А ты никак не можешь мне помочь вызволить мальчиков?

– С ними ничего не случится, особенно если они послушаются твоего последнего совета. Князю сейчас вполне хватает силы Наины, вряд ли он станет возиться с еще одним сказителем. Вот после окончания боев, когда станет ясно, что именно нам нужно – копить силы для следующих боев или готовиться к захватыванию территорий, тогда другое дело. Но не сейчас.

– Я не понимаю, как же князь рассчитывает захватить Землю в случае победы? Да, везде будет колдовство и волшебство, но зато у нас – армии, ракеты, компьютеры…

– Это проще, чем кажется, Керен. Компьютеры и другая техника моментально выходят из строя, стоит применить на них любое заклинание – даже самое простейшее.

Точно! Анна же рассказала, что сломала мой ноутбук, когда применила к нему чары поиска.

– Ну а армии хороши, когда выступают против организованного соперника, против такой же армии. Смогут ли ваши военные стрелять, скажем, в пару сотен красивых девушек с посохами? Вряд ли. А когда они подойдут вплотную, все будет кончено. Защитные экраны действуют лучше любой брони. Нет, Керен, эта война будет выиграна, едва начавшись.

– Возможно, – я вздохнула. – Но вы еще и не выиграли. Кстати, карты не показали что произойдет – кто победит.

– Да, я тоже это отметил. Но я задавал им конкретный вопрос. И я понял, что вы будете на грани победы, но в последний миг все изменится, и волшебство хлынет в мир. У вас нет шансов, Керен.

– Почему нет, если, как ты сам сказал, мы будем на грани победы?

– Давай не будем спорить, Керен? Ты придешь, вот тогда все и обсудим.

– Ага…

– Что там за странный шум? Мои люди никогда себе такого не позволяют… Ну-ка, пойдем посмотрим, что там творится!

Быстрым шагом Барет вышел из спальни, пересек комнату и отправился куда-то дальше. Я едва поспевала за ним, изредка даже переходила на бег.

Мы прошли несколько длинных коридоров, пару залов и спустились по лестнице вниз. Кутерьма там, похоже, была не шуточная – кто-то орал, слышались удары металла о металл – и у меня было подозрение, что я знаю, кто именно виноват…

Мы ворвались в огромное помещение – видимо, это была пыточная: по стенам цепи, везде разбросаны странные железяки, в углу мешок с ярко-красной надписью: «СОЛЬ». И по этому помещению носятся как оглашенные велхвы – штук двадцать, не меньше. Носятся не просто так, а за Ар-сом. На одной его руке болтается цепь, которой он успешно отбивается, а во второй руке – огромный скальпель или что-то похожее. Штуки четыре велхвы ползают по полу, истекая кровью. Дурдом да и только! Если б это не было так смешно, я бы испугалась за Арса.

– Стоять! – прикрикнул Барет. Замерли все, даже я – ну, разумеется, за исключением Арса. Прежде чем он понял, что его больше не трогают, своей цепью он успел опрокинуть сразу пятерых замешкавшихся девушек.

– Арс! – воскликнула я. – Стой!

Рыжик замер, огляделся и подбежал ко мне.

– Керен! – В его голосе был такой упрек, что я вздрогнула.

– Что здесь происходит?! – Барет был зол. Весьма и весьма.

– Но, Барет… – из толпы несчастных, запыхавшихся, большей частью избитых красавиц, вышла одна – рыжеволосая и, как положено, зеленоглазая. – Мы, как вы и велели, увели его, а он на нас напал…

– Что значит «напал»? Вон вас тут сколько, неужели вы не смогли справиться с одним мальчишкой?!

– Но…

– Зачем вы вообще его сюда привели?!

– А куда?..

– Дуры. Просто дуры! Керен, ну посмотри на них – это помещение полностью, повторяю, ПОЛНОСТЬЮ закрыто для доступа колдовства. Здесь не срабатывают даже простейшие чары. Поэтому-то сюда приводят пленных чародеев волхвов и прочих. И работают с ними опытные палачи! Но зачем приводить сюда пленника, который не владеет силой в принципе! Да еще позволить ему вырваться!

– Они пытались приковать меня к стене, – пожаловался Арс, видимо, почувствовавший себя виноватым. – Что, я должен был спокойно вытерпеть это?! Тем более что их сила исчезла!

– Как ты это понял? – насторожился Барет.

– Да они сами сказали, – пожал плечами рыжик.

– Втройне дуры! Я вам что велел? Увести мальчишку и дать мне поговорить с девушкой наедине! Я не приказывал вам его приковывать в камере пыток! Отправляйтесь в тренировочную! Увеличьте обычный маршрут впятеро! – Велхвы застонали, понурились, но ушли, унося с собой раненых.

– Зачем ты с ними так жестоко? Им и так от меня досталось.

– Вот именно. Может, потренируются, и в следующий раз им так легко не достанется. Идемте наверх.

Мы снова вернулись в спальню.

– Куда портал? – спросил Барет у меня.

– Э-э-э, а нельзя ли мне сначала получить назад свой Аммариль? – поинтересовался Арс.

– Что, прости?

– Мой кинжал.

– Ах да. – Барет отдал нам наше оружие. – Кстати, а вам известно, что это за клинок?

– Нет, – ответила я первой. – Мы только о его некоторых свойствах знаем.

– А почему Аммариль?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Это я придумала.

– Вряд ли. – Барет ухмыльнулся. – Чародейские клинки редко позволяют кому-то придумывать им имена. Скорее, он нашептал тебе собственное.

– Нашептал?..

– Именно. К тому времени, когда ты вернешься, я выясню побольше об Аммариле. Итак, портал куда?

– Хм… А ты можешь доставить нас в любое место?

– В любое, где я был.

– А ты не мог бы дать мне… скажем, авансом, какой-нибудь меч?

– Рэя! – крикнул Барет. Через полминуты в дверях появилась рыжая велхва. – Принеси-ка мне Ригоссу.

Рэя кивнула и исчезла. Когда она вернулась, в ее руках был меч – такой же длины, как и обычный Арса, но какой красивый… Узоры шли по всему лезвию, образуя какое-то завораживающее плетение, а рукоять была выполнена в виде немного кривой буквы «Т», на которой было вырезано обозначение «крести».

– Крестовый туз! – воскликнула я.

– Именно, – кивнул Барет. – Но за Ригоссу ты должен будешь прийти ко мне вместе с Керен. Она тебе все объяснит. Мне понравилось, как ты справился с моими девочками.

Арс взглянул на меня, я кивнула.

– Договорились, – согласился наемник. – Надеюсь, Керен, я не совершаю ошибку. – Он погладил новоприобретенное оружие. – Хотя ради такого красавчика я согласен и на ошибку.

– Теперь открой нам портал… В то место, где держат Илью и Макса.

Барет недоверчиво посмотрел на меня.

– А если вы наткнетесь там на самого князя? Или Велимира?

– Будем надеяться, нам повезет.

– Что ж, – Барет покачал головой. – Это конечно глупо, но… Карты сказали, что сказитель будет на вашей стороне. А значит, скорее всего, вам удастся уйти живыми.

Упырь открыл перед нами портал и протянул мне свернутую карту:

– Держи. Я буду ждать вашего возвращения.

Я первая вступила в зыбкий овал, внутри которого ничего не было видно. Арс, сжимающий Ригоссу, за мной.

Не знаю почему, но на этот раз у меня слегка закружилась голова во время перехода. К тому же я плюхнулась на каменный пол откуда-то сверху. Тряхнув головой, чтоб перестало двоиться в глазах, я обнаружила прямо перед носом кончик чьего-то меча. Поднявшись взглядом по лезвию и мускулистой руке, сжимающей рукоять, я обнаружила… Велимира, собственной персоной. Позади него, в дверях крошечной камеры, на стенах которой висели прикованные и донельзя перепуганные Макс и Илья, замерла Наина, пожирающая меня зелеными глазищами. М-да, глаза в ее внешности единственный плюс.

– Не шевелись, если не хочешь, чтоб твоя подружка пополнила ваше кладбище, – равнодушно проронил Велимир, и Арс, в отличие от меня умудрившийся не упасть, а приземлиться на корточки, так и замер. – Наина, иди к себе.

– Но… – начала было девушка.

– Быстро. – Велимир не изменил тона, не угрожал – • но Наина побледнела и исчезла. Крутой все-таки парень этот упырь. Король пик, как-никак. Но, с другой стороны, Арс, например – крестовый туз, а Илья – крестовый же король.

И я и Арс молчали – а что тут можно сказать? Угрожать каким-либо образом глупо, пытаться договориться – тем более. Илья и Макс, хоть и перепуганные, тоже молчали, но пострадавшими не выглядели. Похоже, их не успели тронуть.

– Вставайте, – велел Велимир, не отнимая меча от моего лица. Медленно, очень медленно я поднялась. – Назад, – приказал упырь. Повинуясь, я сделала шаг назад, и уперлась в стену. Велимир протянул руку – и раньше, чем я поняла, что он задумал, я оказалась прикована к стене за правую руку. Молниеносное движение – и меч смотрит Ар-су в глаза.

Не прошло и минуты, как мы оба оказались абсолютно беспомощны. Обыскивать нас Велимир почему-то не стал, вот только я так и не поняла, куда Арс сумел спрятать Ригоссу. У него ведь не было к нему ножен, но и на полу нигде не видно. Странно.

– Князь будет доволен. – Велимир оглядел нас и вышел, не забыв запереть дверь.

– Вляпались, – мрачно прокомментировала я. – Привет, Макс, привет, Илья. Теперь ты мне веришь?

– Ну… Если, конечно, это не грандиозное шоу…

– Ладно, Илья, перестань! – воскликнул Макс. – Как мы могли прямо из кафе попасть в тот шикарный зал? А этот странный тип? Я не уверен, что он человек!

– Он упырь.

– А девушка? – с интересом спросил Илья. – У нее такие глаза…

– Она как раз та самая сказительница Наина.

– Да ну, – Макс скривил физиономию, – по мне так кикимора полная! Даже не улыбнулась ни разу. Предательница!

– Мы не знаем, почему именно она здесь оказалась, но вот скажи мне, Макс, если тебе скажут – будешь помогать нам, мы отпустим и тебя, и твоего друга, а не станешь, мы сначала друга твоего убьем, а потом, например, родителями займемся. Что ты будешь делать? – Арс взглянул на мальчика, висящего на противоположной стенке.

– Обману их, – не задумываясь ни на мгновение ответил Макс.

– А если за тобой ходит по пятам, вот как за Наиной, упырь? И не оставляет тебя в покое ни на секунду. Что тогда?

– А я все равно найду способ!

– Вряд ли, – возразила я, – это будет возможно. Но хватит трепаться, пора выбираться отсюда, пока князь не пришел. Что-то мне подсказывает, что он будет оч-чень рад меня видеть. Вопрос лишь в том, увижу ли я после встречи с ним хоть что-нибудь, кроме кладбищенской земли и червей…

– Увидишь, можешь не сомневаться. – Дверь открылась. – К твоему счастью, у князя неотложные дела с Советом Девяти. Что-то там произошло, но когда он выяснит что, то вернется. – Даромир весело посмотрел на меня.

– О нет! – Я застонала, представив, в какую ярость придет князь, когда выяснит, что Анна мертва, а убила ее я.

– Что случилось? – Даромир удивленно посмотрел на меня. – Ты стонешь так, как будто знаешь, в чем дело.

Я не ответила, опасаясь, что если солгу, то Даромир это заметит. Как же выбраться?

– Но, в любом случае, князь велел пока узнать у тебя все ответы на интересующие нас вопросы. Что зря время терять? Итак, первый вопрос… Ах да, сначала правила. Мальчишек мне велели не трогать – пусть посмотрят и поймут, что ждет их, если они решат проявить непослушание. Я задаю тебе, детка, вопрос. Отвечаешь честно – хорошо. Лжешь или отказываешься отвечать – я применяю силовые методы. Но не к тебе, а к твоему дружку. Потом задаю тот же вопрос ему. Не отвечает – я наказываю тебя. И так до тех пор, пока вы не ответите… Или не сможете говорить. Начнем? – Даромир вошел в камеру, а за ним три упыря внесли столик…

Мне стало плохо – я еще ту паяльную лампу не забыла, а здесь целый арсенал… Какие-то тоненькие ножи, щипчики и еще куча всяких непонятных штучек. Упыри вышли за дверь, но далеко они явно уходить не собирались, оставшись в коридоре.

– Итак, Керен, – Даромир взялся за первое лезвие. – Скажи, пожалуйста, каковы ваши планы на следующий бой?

– Я не знаю. Это не в моей компетенции. Этим занимаются только Антон Михайлович и Георгий Юрьевич.

– Ответ неверный.

– Но это правда!

– Ответ неверный. – Даромир подошел к Арсу.

– Не-е-ет! – Я попыталась вырваться, но цепи держали крепко. Арс не промолвил ни звука, хотя по левой руке его потекла кровь.

– Теперь вопрос тебе, Арсений. Каковы ваши планы на следующий бой?

– Я собираюсь вызвать тебя и сломать тебе позвоночник. Жизнь парализованного так интересна!

– Ответ неверный. Но хочу предупредить тебя, что я очень люблю неожиданные предложения и дополнения. Вот только боюсь, Керен это может и не пережить.

Он придвинулся ко мне. Я закрыла глаза, потому что смотреть не могла. Холодок лезвия коснулся моей руки. Сначала было не больно, как обычный порез, а потом он вдруг резко дернул – и словно края раны в стороны разъехались, разрывая кожу. Больно-о!

Но я не пискнула. Не вскрикнула и даже не поморщилась. Если Арс может, то и я смогу.

– Ишь ты, – хмыкнул Даромир. – Что ж, следующий вопрос. На предыдущий вы, видимо, и в самом деле не знаете ответа!

От возмущения я едва не вскрикнула, но вдруг поняла то, что Арс понял с самого начала. Даромиру наплевать на ответы и вопросы. Вне зависимости от того, что мы ему скажем, он будет продолжать до тех пор, пока… Пока что? Пока не вернется князь? Пока мы не потеряем сознание? Пока ему не надоест?

– Итак, Керен, кто из этих мальчиков сказитель? – Упырь мерзко захихикал.

– Почему я не убила тебя той ночью?! – в сердцах воскликнула я. – Ну ничего, эту ошибку я исправлю при первой же возможности!

– Не будет у тебя такой возможности! Гарантирую. Арсений, ответь на вопрос. Ответишь – отпущу ее на все четыре стороны.

– Кусочками? – хмыкнул Арс.

– Не веришь?

– Ни капли.

– Керен, ответь на вопрос.

– Не верю.

– Не на тот вопрос. Кто из мальчишек сказитель?

– Я скажу! Только не трогайте их! – воскликнул Макс. – Сказитель – это я!

– А вот и нет! – вмешался Илья. – Не слушайте его, сказитель – я!

– Ого! Керен, когда ты умудрилась стать популярной среди этих ребят? Когда их допрашивали, они даже не помнили, как тебя зовут. «Какое-то странное нерусское имя», – передразнил кого-то из мальчиков Даромир.

– Просто, в отличие от тебя, у них есть совесть и чувство сострадания! Только полные уроды трогают женщин и детей! – вскипел Арс.

– Как ни странно, я с тобой согласен. Но разве Керен не вступила в нашу войну? Этим она вычеркнула свое имя из списка женщин и вписала его в список мужчин. Если она не понимала, что именно сделала, – это ее проблемы. Надо было лучше за ней присматривать, Арсений. Женщины из нее не получилось, а мужчина вышел недоделанный.

– Ты сказал, что все в этой жизни просто – нужно только правильно выбирать приоритеты. Я выбрала.

– Выбрала. Тогда к чему возмущение? Неужели так трудно ответить на вопросы?

Я не ответила. Арс тоже.

– Значит, трудно. Обидно. Тогда – продолжим. Прости, Арсений, но займусь я твоей подружкой. Это интересней.

– Никакой разницы, – глухо ответил Арс. – Она не станет умолять тебя прекратить.

– Возможно, станешь ты.

– Не станет, – сказала я. – Это мы уже проходили.

– Да? Как интересно. Ну посмотрим.

На этот раз он выбрал ногу. Отрезал джинсы на левой ноге, достал какие-то тонкие иглы.

– Отличная штука, – комментировал он. – Больно – адски, но крови почти нет и никакой угрозе жизни, ну кроме гангрены. Но не волнуйся, все мои инструменты стерильны!

Больно было и в самом деле. Жутко больно. Никаких ощущений – просто концентрированная боль. Из глаз текли слезы, зубы уже болели – так сильно я сжимала челюсти. Боль в руке мгновенно забылась. Я стояла, и единственная мысль, которая билась в моем измученном сознании, была мысль о смерти. Не о моей смерти, нет.

О смерти Даромира – вот единственное, о чем я в тот момент мечтала и молила.

В какой-то миг оказалось, что слезы кончились. Не знаю, вынул ли Даромир свои иглы или так и оставил их внутри меня, но боль не отступала. А я все не кричала и не сдавалась.

Арс сказал: «Она не станет умолять тебя прекратить». И я не умоляла. Я даже не рыдала, хотя стоны слетали с моих губ. Потом, кажется, Даромиру надоело, что я молчу. Он чем-то ударил по моим пальцам. Вот тут я заорала. Просто кричала, истошно, пока не потеряла голос.

А дальше я не помню.

Я застонала от резкой боли, пронзившей все мое тело… Я попыталась было сесть, но мое тело мне абсолютно не повиновалось… Что Даромир со мной сделал? Хотя хорошо, еще жива осталась…

Смертельно хотелось пить… Я попыталась сплюнуть, но во рту остался лишь намертво прилипший вкус крови – гнилостный и ядовитый… Только тут я поняла, что вовсе не нахожусь в темноте – я просто не могу открыть глаза… Дьявол, неужели… Неужели я ослепла?! Нет, не верю…

Едва сумев поднять опухшую руку до уровня глаз, я коснулась века. Ох… Насколько мои пальцы могут чувствовать, глаза просто так заплыли, что не открываются.

Я подвинулась чуть влево и зашипела от адской боли в спине… Неужели позвоночник… Нет, нет, тогда я бы просто ничего не чувствовала…

Что же произошло после того, как я потеряла сознание? Тронул ли Даромир Арса и мальчиков? Почему я здесь одна, и где это «здесь»? Самое ужасное, что никто, даже Глеб, не хватится нас до завтрашнего вечера. Хотя… Сколько я здесь нахожусь?

Ох, как же мне хочется снова впасть в забытье… Так легче… И холодно, очень холодно… Опухшие окровавленные пальцы – я наконец смогла приоткрыть глаза – нащупали подо мной ледяной камень. Легче оттого, что я смогла видеть, не стало, наоборот. Мое тело представляет собой кошмарное зрелище… Все в крови и огромных черных кровоподтеках… Одежда разрезана… Волосы… Они слиплись в колтуны…

И пальцы на левой руке… Они совершенно точно сломаны, все…

Арс, мой Арс… Мне так больно… И страшно… Почему я осталась одна?..

Пить… Как хочется пить… Неужели меня бросили здесь умирать от жажды и голода…

Я не хочу так умереть… Так и не узнав, что с тобой случилось, Арс!

Я попыталась чуть-чуть приподняться, чтоб облокотиться о стену…

Боль захлестнула меня…

Кажется, я кричала… А потом все снова померкло…

Я больше не могу… Хочу пить… Воды… Или лучше умереть…

Я закрыла глаза, не в силах шевелиться и даже стонать… Умереть… Я хочу умереть…

Из забытья меня вырвал чудесный сон… Что-то холодное и нежное касалось моего лба, а во рту появились капли такой желанной влаги… Сон был таким чудесным, что мне даже не захотелось просыпаться…

Когда же я наконец открыла глаза, жизнь показалась мне прекрасной, несмотря на всю боль, от которой ломило тело, – рядом со мной стояла маленькая грязная закопченная мисочка… И в ней была вода… Настоящая вода… Рядом с мисочкой, прямо на полу, лежала тряпочка – тоже не слишком чистая, но… Жизнь прекрасна!

Я с трудом, постанывая от боли в руке, дотянулась до мисочки и жадно прижалась губами к ее холодному краешку. Жидкость, ледяная, отдающая подгорелой кашей, полилась мне в рот… Я чувствовала каждую капельку, стекающую по высохшей, сморщившейся от сухости гортани, попадающую в желудок, довольный даже этими жалкими вонючими каплями… Никогда в жизни не пила ничего вкуснее!

Но все же миска, опустошенная, выпала из моей руки, которая была уже не в состоянии удерживать ее, и загремела по полу… Теперь мне было лучше, намного лучше.

Я попробовала сесть. На этот раз попытка увенчалась успехом.

Я должна выжить. Должна, назло всем…

Встать мне не удалось, но я до крови впилась ногтями в ладони и закусила губу, чтоб не начать орать и поползла на четвереньках в сторону выхода… Вернее, просто противоположную стене, у которой я лежала, в надежде, что там есть выход.

Болели ноги, руки, ребра и межреберные мышцы… Нет, легче сказать, что не болит…

Но я ползла, упрямо ползла.; Потому что…

Она не станет умолять тебя прекратить.

В какой-то момент я все же не выдержала, руки подломились, и я упала… Боль заволокла сознание… Но я не дала себе впасть в благословенное забытье.

Борясь не столько с болью, сколько со слабостью и желанием сдаться, я поползла дальше… Пальцы левой руки распухли еще сильнее, шевелить рукой было просто невозможно.

Боль терзала мое сознание, заставляя меня подавлять стоны, то и дело срывающиеся с губ… Просто не представляю, как я двигаюсь…

Вперед, вперед, вперед… Ползти, движение за движением… Только не очень быстро, иначе вновь потеряю сознание…

Пару раз я все же падала исцарапанным лицом на холодные камни и лежала, не в силах даже свернуться клубочком, тихо плача от боли и ненависти… Ко всему миру, несправедливому и жестокому, к самой себе, глупой и слабой…

Боль снова и снова проникала во все клеточки моего тела… Я уже не могла сдерживать стоны, но продолжала упорно продвигаться в сторону выхода…

Впереди показался поворот – в нормальном состоянии я затратила бы секунд двадцать, чтоб достичь его… Теперь же я трижды останавливалась, не в силах двигаться дальше, и трижды, с проклятиями, стонами и слезами поднималась вновь.

И вот я наконец-таки завернула за угол и… в первый момент я не поверила своим глазам… А потом обессиленно упала на каменный пол, уже не обращая внимания на то, что мелкие камешки еще сильнее расцарапали лицо, что костяшки пальцев на обеих руках стерты до крови, а сломанные пальцы неестественно выгнулись…

Все кончено…

Тупик…

Надо мной нависала черная земляная стена.

В другую сторону… Нужно было двигаться в другую сторону… А теперь все кончено…

Минут десять я собиралась с силами, а потом все же доползла до самой кромки обрывающегося камня. Пахло черной, свежей землей, пропитанной влагой и солнцем. При мысли о солнце на меня накатил приступ дикого холода, щеки запылали, хотя руки и ноги у меня затряслись как в лихорадке… Эти непроизвольные движения причиняли жуткую боль, а от жара, который я пыталась сбить, прижимаясь щекой к камням, заболела голова…

Я едва не заорала… и заорала бы, если б смогла.

«Даже и не думай сдаваться!» – услышала я словно наяву голос Арса.

Я не сдамся, не волнуйся! Мне бы охранника… Живого, но спящего. Вита ведь со мной.

Даже одной мысли о том, что со мной верное оружие, хватило для того, чтоб пропал жар. Стало легче.

Трясущейся рукой я достала кинжал и прижала его к щеке. Казалось, Вита отдает мне свою энергию, которая накопилась в ней, собирает все крошки, чтоб я почувствовала себя хоть чуточку лучше.

И так и случилось. Кости, конечно, не срослись, раны не исчезли, но боль отступила, а это уже немало. Я оказалась в состоянии двигаться – а значит, смогу найти жертву, которая снова сделает меня сильной и здоровой.

Я иду, Арс! Только дождись меня, если они сделали с тобой то же, что и со мной!

Выход и в самом деле находился в другой стороне. Никакой решетки или двери – просто проход, за ним – расширение, в котором играли в нарды два упыря, весело переговаривающиеся и отпускающие какие-то шуточки.

Один из них так ничего и не понял, когда ему в спину вонзилось лезвие. Сама по себе рана не была смертельной – но вот жизненная сила покинула его со свистом, перейдя ко мне. Второй все понял и даже успел выхватить меч и прохрипеть:

– Мы ведь обыскивали… Обыскивали… Оружия не было!!!

Убив эту пару, я почувствовала себя почти великолепно. Почти – потому что я до сих пор не знала, что именно произошло с Арсом и мальчиками.

За дверью, отделяющей комнатку охраны от длинного коридора, никого не было. Вдоль коридора шли камеры, очень похожие на ту, куда переместил нас Барет. По пути я заглядывала в каждую, но все были открыты и все пусты.

Наконец я нашла нужную. Мальчики все еще были там – висели в цепях. На первый взгляд они были невредимы, хотя у Макса насквозь пробита левая ладонь, словно гвоздем.

– Привет, – сказала я, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации.

– Керен! – воскликнули ребята хором. Глаза у обоих были заплаканными. Я не знала, сможет ли Вита перерезать цепи, но сомневаться в ней не стала. И правильно, как оказалось. Она их… расплавила. Подозреваю, что это побочный эффект сбора жизненной силы для меня.

– Что с твоей рукой, Макс? – спросила я.

– Да что моя рука, – отмахнулся он. – Вот как ты вообще ходишь, я не понимаю! После всего, что он с тобой сделал, – голос мальчика дрогнул.

– Я воин, – просто ответила я, хотя это и была ложь, но сейчас мне надо было, чтоб ребята уверились в моих, а следовательно, и в своих силах.

– Лишнего он наговорил, – буркнул Илья, потирая запястья.

– А куда увели Арса? – спросила я, стараясь морщиться от боли незаметно.

– Не увели, а унесли, – мрачно поправил меня Макс.