Месяца за два до дня проведения задуманного тем же Ефремовым конкурса красоты во время перерыва между занятиями к Верочке подошел солидный мужчина с проседью в прическе. Об его нерусском происхождении говорил только незначительный акцент да толстый, похожий на приклеенное к лицу полено, нос.

— Разрешите представиться, — вежливо обратился он к балерине. — Айвазян Михаил Егорович. Один из спонсоров предстоящего конкурса.

Глаза спонсора не шарили по девичьей фигурке, говорил он почтительно, вел себя пристойно. Не был похож на многих окружающих участниц коллектива самцов, готовых проглотить девушек, с ножками и с ручками, живьем. Будто креветок.

— Меня зовут Верой, — в свою очередь представилась Гнесина.

— Знаю. Вы — самая привлекательная, к тому же, талантливая балерина. Я уже давно наблюдаю за вами. Не сомневаюсь, вас ожидает блестящее будущее. Знаю, что вы живете вместе с дедушкой и бабушкой в коммуналке, школу закончили с серебряной медалью, собираетесь поступить в институт культуры.

Посыпались комплименты, один другого приятней. Айвазян словно окутывал девушку прозрачным покрывалом, пропитанным ядом обольщения.

Верочка не была наивной, следовательно, безмозглой курочкой, чтобы полностью верить кукареканью немолодого петуха. Общаясь с подругами, более опытными и знающими жизнь, чем она, многое узнала. Невнимательно выслушивая «инструкции» бабы Фени, все же впитала неприязнь к особям мужского пола, выработала привычку держать их на «предельном расстоянии».

И все же от слов чернокудрого красавца сладко кружилась голова и слабели ноги. Ничего опасного, приличный мужчина, покоренный девичьей красотой и умением вести себя, успокаивала она себя. Это не грубые одноклассники, не матерщинные подвыпившие мужики.

До чего же приятно слышать ласковые комплименты, видеть склоненную голову немолодого кавалера! Будто стоишь под теплым летним дождем.

— Одно плохо — наряды, как бы это выразиться, не соответствуют вашей красоте. Отсутствуют драгоценные украшения, которые так любят все женщины. Дешевые бусы на вашей шейке просто позорят… Но это исправимо. Поскольку я один из спонсоров, разрешите презентовать вам на платье и украшения тысячу баксов. Нет, нет, не вздумайте отказываться, или подозревать меня в нечистых намерениях!

Ей бы отказаться, гордо подняв голову и нахмурив стрельчатые брови, но сил не хватило. Представила себя в газовой балетной пачке, с золотым колечком на пальчике, тоненькими браслетами на ручках и… взяла протянутые деньги.

Айвазян ухаживал ненавязчиво, вежливо, не предлагал проводить ее домой, не приглашал в рестораны или на концерты. Тем более, не пытался обнять и поцеловать. Просто интересовался жизнью будущей балерины, ее успехами, подсказывал как нужно поступать в сложных ситуациях. Будто родной отец, опекал молоденькую неопытную девушку.

Как правило, встречались они в перерывах между занятиями среди прогуливающихся по холлу верочкиных подруг. Наедине — Боже сохрани!

Постепенно застенчивая девушка стала более раскованной и откровенной. Она поведала «другу» о своей матери и исчезнувшем отце, посмеиваясь, рассказывала о чудачествах престарелых бабушки и дедушки.

Однажды открыла секрет о заветном дедовом альбоме с изображениями каких-то орденов, который дед Пахом прячет в комоде с бельем. Прячет так неумело и неаккуратно, что и она, и баба Феня об этом отлично осведомлены. Не раз, когда дедушка спал или мылся в ванной, Верочка доставала этот альбом и любовалась его страницами.

А тетя Надя? Пусть некрасива, зато ужасно умная! Почти кандидат химических наук, вот минуют кризисы, изобретет что-нибудь новое, прославится! Обязательно прославится! Верочка восхищается соседкой и немного завидует ей.

Особое внимание дяде Паше. Ужасно талантливый писатель, начнешь читать его книги — не оторвешься! Дедушка Пахом плохо говорит, бабушка сказала: после инсульта. А вот Павел Игнатьевич отлично его понимает! Они подолгу беседуют, дедушка ничего не скрывает, обо всем рассказывает.

В свою очередь Михаил Егорович с восхищением рассказывал о жизни «свободных» девушек, зарабатывающих невероятные суммы тем, что развлекают богатых мужчин… Нет, избави Боже, никакой порнографии или сексуальных игр! Невинные развлечения: танцуют, поют, на подобии японских гейш, услаждают гостей приятной беседой. О политике, театре и кино, новых веяниях в литературе и в изобразительном искусстве.

Конечно, это не так уж просто — нужно иметь талант, соответствующее образование и тягу к творчеству. Некрасивых и не умеющих себя держать в то заведение не принимают. Конкурс огромный, на несколько освободившихся мест претендуют десятки, если не сотни, кандидаток. Девушки держат самый настоящий экзамен по многим дисциплинам, включая политэкономию и философию.

В начале Верочка возмутилась. Она не была такой уж наивной дурехой, чтобы не понять, куда ее сватают и какие «невинные» посиделки там происходят. Примитивный дом терпимости, замаскированный под какой-нибудь танцклуб или общество молодых политиков. Нет, туда она ни за что не пойдет, пусть даже на колени перед ней упадут, миллионы пообещают. Лучше жить в бедности, чем мазаться грязью в болоте, обложенном алмазами и драгоценными украшениями!

Айвазян был терпелив и настойчив. Постепенно, шаг за шагом, он разрущал построенные неопытной девушкой «редуты» и «бастионы», внедрял мысль о севершенной безопасности предлагаемого ей места работы.

Категорические отказы сменились неуверенными.

А однажды сооблазнитель предложил побывать в заведении увеселительного типа и самой убедиться в справедливости его доводов. Только в случае верочкиного согласия он будет ходатайствовать о зачислении ее в число сотрудниц заведения отдыха для состоятельных мужчин. Звучит-то как: состоятельных! Неужели это ни о чем не говорит?

Верочка кивнула: говорит, еще как говорит! А в голове причудливый фейерверк, сплетенный и расцвеченный будущим богатством, шикарными нарядами, множеством поклонников.

Айвазян несколько минут помолчал. Будто дал жертве возможность оценить свое блестящее будущее. Потом продолжил. Медленно и тихо.

Все это возможно только после того, как она добьется победы в конкурсе. Лично он не сомневается, но, к сожалению, далеко не все от него зависит. В случае провала все его ходатайства будут отклонены.

Айвазян отлично понимает, что девушка не верит ему. Или верит частично. Это понятно и об"яснимо, он нисколько не обижается. Пусть «осмотр» будущего места работы не только подтвердит его правоту, но и станет первым шагом в блестящее будущее.

Верочка поколебалась и согласилась. С одним непременным условие — пойдет не одна, в сопровождении подруги. Так будет надежней.

Михаил Егорович не стал возражать: с подругой так с подругой, ради Бога. Только она должна учесть, что вакантное место одно-единственное, лишняя претендентка может осложнить его задачу. Поэтому порекомендовал ничего не говорить подруге. Просто пригласить ее провести вечер в интересной компании.

Для девушек было устроено самое настоящее представление. В зале сидели благообразные бизнемены, пожилые и молодые, пили легкое вино, слушали девичьи песни, наслаждались великолепными танцами. Никто не целовался, не обнимался, певиц и танцовщиц не уводили в потаенные комнаты. Веселье сменилось серьезной беседой о приближающемся кризисе, об агрессивности НАТО и противодействии России.

За богато накрытым столом завязалась занимательная беседа о современном театра и перспективах его развития. Гости и сопровождающие их девушки со знанием дела обсуждали постаревших именитых актеров и поднимающуюся молодую поросль. То и дело мелькали имена американских и французских знаменитостей. Верочка с удовольствием слушала рассказы о жизни всемирно известных режиссеров и драматургов, поэтов и музыкантов.

Интересно, как собралась сегодняшняя компания: специально подобрали или гости купили некие входные билеты? Может быть, существуют даже абонементы?

Айвазян об"яснил: довольно солидная входная плата, которую взимают с богатых бизнесменов, идет на наряды, питание и сладости девушкам. В противном случае заведение немедленно обанкротится, сама видит, во сколько обходится тот же накрытый стол, какие наряды на девушках, какие драгоценности они носят

Домой Верочка возвращалась, будто в раскрашенном тумане. Из которого вытравлены все краски, кроме розовой и голубой. Все же как ей повезло! Какое счастье работать в приличном заведении, общаться с интересными людьми, носить шикарные платья и костюмы!

Она представила себе, как первую же получку принесет бабе Фене и едва не заплакала от счастья.

Ни предупреждения подруг, ни наставления бабушки так и не смогли вычеркнуть из ее характера природную тягу к справедливости и благородству. На этой благодатной почве выросла редкая по нашим дням наивность.

Шли дни. Приближался намеченный на конец месяца конкурс красоты. Соответственно усилился «нажим» на Верочку. Теперь Айвазян не уговаривал — почти требовал. Правда, требования были излишними — после посещения заведения для отдыха состоятельных мужчин девушка сама стремилась переселиться в него.

Успешно завершился первый этап: Верочка победила и стала «королевой красоты» города Дремова. Впереди — областной конкурс и… экзамены для поступления на работу. Выдержит ли она их или провалится?

— Не беспокойся, милая девочка. Я уже переговорил с некоторыми членами комиссии, уверен: тебя примут… Только одна неприятная для нас обоих преграда. Видишь ли, по существующим в заведении правилам, ты должна внести определенную сумму. В качестве своеобразного вступительного взноса. У тебя таких деньжищ, конечно, нет… Я бы мог наскрести — занять, получить кредит, но нужны гарантии.

— Честное слово?

— Если бы… Послушай, девочка, ты как-то упомянула о коллекции орденов, которая хранится у деда. Помнишь?

— Помню. Но дедушка ни за что с ней не расстанется!

— А зачем ему знать? Он же ежедневно не разглядывает свои «игрушки». Через месяц-другой мы выкупим их и возвратим на старое место. Подумай над этим вариантом. К сожалению, других я не знаю… Ты ведь хочешь работать у мадам Волокитовой?

— Хочу… Очень хочу!

— Тогда решайся.

— Но я даже не знаю, где дедушка прячет коллекцию!

— Захочешь — узнаешь. Ты — девочка умненькая, рассудительная…

Вскоре состоялся еще более непонятный разговор. В магазине, где прогуливались Надин и Верочка в поисках нарядов и хорошего белья.

— Узнала?

— Еще нет…

— Торопись. На освободившееся место об"явилась еще одна претендентка. Такая же красивая и талантливая, как ты. Она пообещала внести деньги в течении недели. Боюсь, как бы комиссия не передумала.

Шантаж, самый настоящий неприкрытый шантаж! Обычно покладистая, миролюбивая девушка взбунтовалась. Подумать только, ее толкают на воровство! И у кого — у родного дедушки. Ни за что! Мирная беседа превратилась в скандал. Окружающий начали оборачиваться, некоторые посмеивались.

— Ладно, успокойся, — недовольно проговорил Айвазян. — Придумаем другое, менее для тебя болезненное…

За день до этого Гнесина уже согласилась занять «вакантное» место в заведении, которое она посетила. Как предупредил «спонсор» — с испытательным сроком. Если не подойдет — ее уволят. По несответствию. В частности, при нарушении «распорядка дня» либо при отказе выполнить некие поручения, связанные с выполнением «работы».

Двухсмысленность последних слов проскользнула мимо ушей Верочки. Охваченная мечтами о предстоящей интересной жизни она ничего не слышала и слышать не хотела. Догадка о мерзком шантаже постепенно обесцветилась и исчезла.

— Есть только одна просьба, — тихо проговорил Айвазян, потирая затылок. — Не надо травмировать больных стариков, не говори им о своем переезде в Москву. Устроишься — навестишь. С подарками. То-то радости будет!

Конечно, он прав, подумала успокоившаяся девущка. Волнения и тревоги не избежать, а у бабушки слабое сердце, дедушка жалуется на постоянные головные боли. Далеко ли до беды.

— Не беспокойся — помогу, — ласково пообещал «спонсор». — После твоего от"езда навещу коммуналку и поясню бабе Фене ситуацию. Не сомневайся, найду менее болезненные фразы.

Девушка взирала на него, будто на икону в церкви. Не находила подходящих слов — заменяла их благодарными взглядами. Михаил Егорович смущался. Ничего особенного он не делал и не делает, человек человеку обязан помогать, иначе наше общество превратится в волчью стаю.

Оставалась единственная трудность — телохранители будущей «королевы». Но их он взял на себя. Переговорит с главным спонсором, добьется. Поездка на областной конкурс без охраны исключается. Сопроводил обещание все той же присказкой о волках и овцах.

В областной центр Верочка в сопровождении телохранителей поехала на машине вездесущего «спонсора». Когда выехали за город и повернули в противоположную сторону Громов заволновался. Почему они едут в Москву, а не в область? Айвазян об"яснил — необходимо заехать еще за одним пассажиром. И многозначительно поглядел на Бочурина. Тот понимающе кивнул.

Сначала Верочка не обратила на это внимание. Мало ли о чем сговариваются мужики? Может быть, заскочить в придорожный ресторанчик и выпить?

Петя не поддавался, настаивал на своем. Они с Сергеем отвечают за безопасность «королевы», дали слово доставить на конкурс. Отступать он не намерен. В доказательство достал из кармана пистолет. Айвазян, не оборачиваясь, поднял руку и резко опустил ее на баранку. Будто отдал приказ: пли!

Сергей Бочурин, односельчанин и друг Громова, выстрелил ему в голову.

Свернули на проселок, убийца столкнул труп в кювет. Даже валежником не забросал — оставил на виду.

Машина выбралась на шоссе и помчалась к Москве.

— Не волнуйся, Верочка, так надо, ничего ужасного не произошло. Громов, как говорится, был третьим лишним. Он мог помешать тебе устроиться на выгодную работу… Понимаешь?

— Понимаю, — тихо проговорила ничего не понимающая девушка.

Все произошло так неожиданно, что она не успела испугаться…

В заведении их приняла хозяйка. Ссылаясь на существующие правила, проводила девушку к врачу. Ничего особенного, при приеме на любую работу всюду требуют справку о состоянии здоровья. Верочка спокойно разделась, села перед молодым парнем в белом халате, вопросительно посмотрела на него. Дескать, мне медицинские осмотры не страшны — здорова.

Доктор поднялся, велел лечь на кушетку и вдруг… навалился на пациентку. Как она не сопротивлялась, как не сжимала ноги и не царапалась, вырваться не смогла. «Врач» стал первым ее мужчиной.

Когда она билась в рыданиях на широченной кровати в предоставленной ей коннате, невольно услышала за стеной оживленную беседу между хозяйкой и Айвазяном. «Опекун» сокрушался — продешевил, слишком мало запросил за такую конфетку, которая вдобавок ко всем своим прелестям — победительница конкурса красоты. Одно только это звание позволит хозяйке взвинтить цены.

Только тут Верочка все поняла.

— И все же не особенно загружайте новую шлюху, — понизив голос, неожиданно потребовал «спонсор». — Она мне понадобится для другой цели

— Заплатить столько баксов и не загружать?

Голос бандерши не такой, как при первом знакомстве — резкий, скрипучий. Айвазян говорит не менее резко, с угрожающими интонациями.

— Гляди, сука, не переиграй. Делай, как сказано, не то раскатаю твое заведение по бревнышку!

Больше ничего Верочка не услышала. В глазах забегали черные точки, она перестала ощущать свои руки и ноги, будто провалилась в черную пропасть. В себя пришла вечером. Недоуменно оглядела незнакомую обстановку. Кровать, тумбочка с настольной лампой, в углу — умывальник, рядом висит зеркало. Куда она попала, к кому? А где баба Феня и дед Пахом?

Вспомнила. Господи, какая же она дура? Наивная, доверчивая. Обвели ее вокруг пальца, продали в бордель, как продают породистых собак и кошек. Сейчас скромная коммуналка казалась ей такой милой, что снова покатились слезы.

Несмотря на требования похитителя и на туманные обещания бандерши, на следующий вечер ее подложили под немолодого, одышливого мужика. Подложили в буквальном смысле слова — насильно. Два охранника, обслуживающих заведение постарались. Потом — под худющего старика-полуимпотента. Потом…

Охотников попользоваться телом мисс Дремов оказалось предостаточно. И это не взирая на бешенную стоимость ее сексуальных «услуг»! Мужики менялись с такой быстротой, что она не успевала запоминать их.

Айвазян не появлялся. Скорей всего, начисто забыл о существовании «королевы», занялся другими аферами, сулящими большую выгоду.

Работать, девочка, работать, твердила ей хозяйка, пользуйся своей молодостью, постареешь — никто не позарится. тогда ничего не заработаешь. И сооблазнительно шептала о тысячах баксов, положенных на счет новой проститутки в каком-то коммерческом банке.

Верочке все было безразлично: и мужики, которых она вынуждена была обслуживать, и деньги, которые, якобы, накапливались. Бабу Феню и деда Пахома она старалась не вспоминить — стыдно!

Постепенно она успокоилась. Все равно ничего не изменить, придется терпеть. Новой путане пошили несколько модных платьев, отвели более удобную комнату. «Нагрузку» сократили. Наверно, хозяйка все же страшилась Айвазяна, не хотела обострять отношения с ним.

Однажды Верочка поинтересовалась состоянием своего банковского счета. Одновременно, спросила: сколько нужно выплатить для того, чтобы обрести свободу? Последовал туманный ответ: пусть работает, не думает о зряшном, наступит время, когда хозяйка подобьет бабки.

И еще одна мысль билась в голове «королевы красоты»: не забеременеть. Правда, ее кормили таинственными таблетками, но она не особенно верила им…