Последние известия. Дикторша - необычайно взволнована. В городе вспыхнула эпидемия гриппа. Неожиданная, непрогнозируемая и поэтому опасная. Перечислены меры предохранения, сообщено количество больных.
      "Ручка" сработала. На Меззвездной, наверно, всеобщее ликование. Оле принимает поздравления, Аура радостно улыбается.
      * * *
      Улицы - малолюдны. Немногочисленные прохожие, прикрывая рты и носы марлевыми повязками, шарахаются друг от друга. Медленно, будто траурные колесницы, проплывают автобусы и троллейбусы, в каждом из которых - по пять-шесть пассажиров. Рассредоточились по салону и окидывают друг друга подозрительными взгядами. Водители управляют машинами одной рукой, второй прижимают к лицу все те же марлевые повязки. Отчаянно сигналя, проносятся машины Скорой помощи. Два похоронных автобуса сворачивают в сторону крематория.
      Подобного видеть мне ещё не доводилось. Жуткая картина. Тем более жуткая, что мне извстны её причины.
      Конечно, никаких дел в Питере у меня нет. Просто я не имел права отпускать "референта" одного. И правильно сделал, что не отпустил! "Коньячно-водочный" вечер в гостинице и похмельное утро многое мне открыли, над многим заставили задуматься.
      В частности, понял - с межзвезжниками одному не справиться, глупо даже думать об этом. Сражение с сатанинскими экпериментаторами под силу только земной цивилизации. Для этого нужно, во первых, чтобы меня приняли и поняли. По меньшей мере. Во вторых, успех космической схватки предусматривает об"единение всех земных сил. Одна Россия или один Китай ничего сделать не смогут. Даже такая мощнейшая организация, как НАТО, окажется бессильной.
      И все же начинать нужно именно с России. Потому, что эта несчастная страна - моя Родина. Только здесь мне могут поверить.
      На центральной переговорной - ни души. Под марлевыми повязками обреченно чихают две "переговорные" девчушки. Остальные окошки пустуют. Кабины - соответственно.
      После недолгого колебания решил лысому академику не звонить. Что он может предпринять, если даже события в Питере убедят его в моей правоте? Посочувствовать, пообещать включть рассмотрение моего вопроса в повестку ближайшего совещания? Чихать мне самым гриппозным образом на все заседания-совещания! Необходима срочное, решительное вмешательство в создавшуюся ситуацию. Какое именно - сам не знаю.
      Неизвестно по какой причине по коду решил не звонить. Скорей всего "зарезервировал" время для того, чтобы набросать схему разговора с подполковником госбезопасности. Заказал у девчушек Москву и присел к столику. Странно, но они не удивились и не порекомедовали воспользоваться более удобным способом. Ограничились удивленными взлядами из-под своих повязок.
      Мнтересно, как воспримет мой звонок хитрый подполковник? Предложит добровольно сдаться санитарам психиатрички? Предложит поступить на работу в качестве платного стукача? Или... поверит, склонит упрямую голову под давлением фактов?
      Дай Бог, чтобы склонил!
      - Слушаю вас!
      Голос наполнен официальностью, будто надувной шарик воздухом. Посмотрим, изменится ли он, когда поймет, с кем разговаривает. Во всяком случае, направить к переговорной санитаров психушки не успеет.
      - Я недавно был у вас с... интересной информацией. Вы меня обманули, вызвали скорую. Теперь тоже продолжаете считать меня чокнутым?
      - Нет, не считаю, - официальность слиняла, остались её легкие следы. Прошу извинения... Откуда вы звоните?
      - Не скажу... Вообще-то, скрывать нет смысла, все равно не успеете дотянуться. Из Петербурга.
      - Ни о каком задержании речи быть не может. Я доложил руководству. Начальник поручил разыскать вас и пригласить для... знакомства.
      - В смирительной рубашке? - плоско с"язвил я. Все ещё не мог простить предательства.
      - Положение для шуток слишком серьезное... Могу выслать за вами самолет..
      Даже так? Похоже, мои акции взлетели под потолок! Уж если всемогущая госбезопасность самолет предлагает - поверили.
      - Хорошо. Рискну. Но не сегодня и не завтра. К тому же, я - не один. Вспомните нашу беседу - поймете... Короче, послезавтра в девять утра. Готовьте пропуск.
      Когда я, окрыленный несомненным успехом, беззаботно напевая, вернулся в гостиницу, Олег Тимофеевич уже не спал. Понуро сидел за столом, уронив на него выхоленные руки, и вперив тоскующий взгляд в мерцающий экран.
      А ведь он и не собирался спать, неожиданно осенило меня. Зевание, храп - примитивное притворство. На самом деле пятьдесят шестой общался с Оле, получал от того новые инструкции. И получил... взбучку. За что именно предстоит узнать. Подозреваю - за излишнюю откровенность с землянином вчера вечером.
      - Выспались? - с плохо скрытой издевкой поинтересовался я.
      - Угу.
      Во взгляде "референта" появилась неприкрытая злость. Буркнул - будто выстрелил. Спрашивается, почему в мой адрес? Сам же попивал чужой коньячок, глотал водку, смаковал "кровавую Мэри, закусывал икоркой и трепался. Вот и пусть злится на себя.
      Я изобразил официальный вид полновластного хозяина, диктующего шестерке очередное задание.
      - Завтра рано утром вылетаем в Москву.
      - Но я ещё не завершил...
      - Милейший референт, ваши личные дела меня не интересуют. Впереди целая ночь, работайте на здоровье. Под"ем в пять утра. Сейчас закажите такси.
      Считая сопротивление сотрудника сломленным, я демонстративно разложил перед собой разные бумаги, бумажки и бумаженции. Сколотые, сложенные, исписанные и напечатанные. Никому, в том числе, и мне самому, не нужные. Еще раз дал понять упрямому "сотруднику" незыблемость принятого решения.
      Не прошло и пяти минут - спохватился. Почему бы не об"ясниться более расширенно и предельно открыто? Как там не говори, я - один из "создателей" пятьдесят шестого. Не согласился бы отдать Оле утерянный обазец - передо мой сидел бы не Олег Тимофеевич, а, скажем, Петр Иванович.
      Поэтому я небрежно сложил бумаги, втиснул их в разбухшую папку.
      - Разговаривали с Оле?
      "Референт", уныло колдующий с "пудренницей", ошалело дернулся. Будто я коснулся обнаженного нерва.
      - А вы... откуда знаете?
      Наверно подумал: хозяин во сне пожаловался руководителю эксперимента на несговорчивого посланца, которого Ученый Совет ему презентовал. Дескать, бездельничает и пьянствует в полную силу, пользы от такого - абсолютный нуль, космическая пустота. Раз"яренный Оле пригрозил размонтировать пропойцу.
      Хорошо, очень хорошо! Пусть боится меня, будет более сговорчивым.
      Я уклонился от прямого ответа и упрямо повторил свой вопрос. Говорил он с Оле или не говорил?
      - Да... доложил... У них в отделе наблюдений что-то не сработало. Мне приказано ночью передать результаты, - кивнул он на экран "пудренницы". - И еще. Поручено поехать в Екатеринбург...
      - А на Урал зачем? Тоже - гриппозная эпидемия?
      Олег Тимофеевич беззвучно задвигал губами, отвел глаза в сторону. Промолчал. В дословном переводе - приказано держать в секрете. И от своего "прикрытия" - тоже, возможно даже - особенно от него.
      Посмотрим-поглядим. В походном моем чемоданчике сохранилась ещё две бутылки: коньяк и водка. Завтра же пополню слишком резво убывающия запас спиртного.
      - Радиозонды, запущенные вместе с летучими шприцами, все сообщили? наседал я на безвольный образец. - Что именно?
      - Почти все...
      - Конкретно! - попросил-приказал я. - Все равно же узнаю. У Оле.
      Упоминаие о страшном руководителе эксперимента окончательно доконало "референта" и он раскололся.
      Санэпидслужба города отреагировала на неожиданный всплеск эпидемии более оперативно, нежели думали межзвездники. Вместо услужливо подсунутого медленнодействующего средства, применила сыворотку быстрого действия. Тщательно разработанный медико-биологическим отделом Лаборатории план полетел вверх тормашками. Оле взбесился, велел как можно быстрей повторить опыт, но уже в условиях Екатеринбурга. Точная дата "атаки" летучих шприцев на Урал должна быть сообщена в самое ближайшее время.
      Отдел наблюдений проинформировал своего российского наблюдателя: в остальных регионах тоже не все ладно. Эпидемия в Канаде быстро локализована. В Англии погибло всего два десятка зараженных. А вот в области Африканского Рога и в Китае эксперимент удался. Получены многообещающие данные о результативности некоторых, ранее отвергнутых, лекарственных форм. В Германии - многочисленные жертвы, количество которых уточняется.
      Окончательную точку в гриппозном эксперименте должна поставить Россия.
      * * *
      Перелет из Питера в Москву прошел без неприятностей. Вылетели во время, на воздушных ухабах не трясло, террористы-угонщики не об"явились. А жаль! Страшно хотелось взглянуть на помощника Оле, с ужасом взирающего на "калашников" в руках бандита! Уверен - замарал бы бельишко доблестный покоритель Космоса!
      - Надеюсь, в Москве у вас нет дел? - с прозрачным намеком обратился я к спутнику, когда пошли на посадку. - Или - снова увильнете от исполнения обязанностей референта?
      - Задания от Оле ещё не получал, - огрызнулся тот, мрачно высасывая последние соки из купленной перед посадкой жвачки. - Получу - скажу.
      - Обязательно, и со всеми подробностями, - строго предупредил я. Надеюсь, не заставите меня в очередной раз жаловаться вашему шефу?
      Наши отношения не улучшались, наоборот, становились все напряженней и злей. Но я не горевал. Твердо уверен - посланца Межзвездной необходимо держать в "черном теле", в постоянной готовности к очередному выговору. Только в этом состоянии он будет приоткрываться, то с одной, то с другой стороны. Нервы-то у него - не человеческие, привыкшие к постоянным стрессам - искусственые, которым не под силу усиливающееся напряжение.
      - Не заставите, - покорно прошепелявил пятьдест шестой.
      - Насколько я понял, ваша операция в Питере прошла успешно? А если подробней?
      Рассеяно выслушал подробный "рапорт". Удовлетворенно кивнул. Дескать, ясно. Повернулся к соседу справа. Олег Тимофеевич прилип к иллюминатору. Судя по тоскливому выражению лица, настроение у него скатилось к самой нижней черте.
      Не успели разместиться в номере московской гостиницы - пятьдесят шестой отправился в спальню. Об"явил: утомился, хочу подремать. Про себя я добавил: лучше бы на вечный покой, но тут же спохватился. Рядом - не просто посланец инопланетной цивилизации, он - дар Божий, самый дорогой подарок, который за последние два года подсовывает мне судьба. Ибо только через него я имею возможность проникать в замыслы Оле и его подручных. Поэтому беречь надо сволочного "референта" от всяческих простуд и волнений, кормить его самыми дорогими витаминами, почаще прогуливать по свежему воздуху, пыль сдувать.
      Тяжеловесный храп из спальни показал - образец отключился. Когда он храпит, переговоры с Межзвездной попросту невозможны. Ни одна, самая развитая в техническом отношении цивилизация не пробьется сквозь грохочущие "помехи".
      А вот ко мне "пробилась".
      Послушал я барабанный храп "референта" - самому захотелось спать. Завтра предстоит нелегкий день - сражение с генералами и полковниками госбезопасности, возможно - с санитарами психушки. Не мешает поднакопить силенок.
      Вдруг на связь выйдет Янис! Тогда - к черту сон и усталость, беседа с любимой девушкой - самый настоящий доппинг.
      Не успел закрыть глаза - голос Оле. Его я узнал с первого слова бархатный баритон с множеством оттенков, от снисходительного отеческого до сурового предупреждающего. Обычно обращался ко мне на "вы", а тут сплошное панибратство!
      Скверная примета.
      "Гера, ты пытаешься бороться с нами. Не советую. Сам подумай: кто ты, а кто мы?"
      "Знаю. Я - потомок созданных когда-то вами людей-манекенов. Вы передвигаете их, будто фишки по игральной доске, тешите свое самолюбие ученых. Уродуете и убиваете, ввергаете в нищету или в богатство, испытываете все новые и новые ситуации... Но, не забывайте, ято я - потомок образцов, но не образец."
      "Ошибаешься, Гера, ты - образец. Но образец особого порядка. В результате незапрогнозируемой операции с потерей одного из экспериментальных роботов пятого поколения тебе выпала счастливая судьба стать почти полновластным межзвездником. Я полюбил тебя. Аура - тоже. Еще немного и мы помогли бы тебе стать своеобразным небожителем, крупным ученым. А ты отблагодарил своих наставников, изменил нам, перешел на сторону Союза Планет. Мы пытались спасти тебя, организовать побег. Ты отказался. Мало того, изменил и тростянам... Теперь возгордился и пытаешься помешать проведению многообещающего эксперимента. Остановись, не заставляй нас принять более жесткие меры."
      Я испугался. До того, что сердце забилось в груди, как птица в клетке. Оле прав: по сравнению с могуществом Межзвездной, я - песчинка. Дунут посильней - сбросят меня в бездонную пропасть. Странно, почему он до сих пор не расправился с непокорным землянином? Ддя чего-то я ему все же нужен.
      Мне бы повиниться, пообещать послушание, но чертово самолюбие не позволяет этого сделать.
      "В результате ващих опытов гибнут миллионы людей?"
      "Что такое жизни подопытных существ по сравнению с результатами наших исследования? Погибнут - сконструируем новые образцы, заселим ими пустующие земные пространства... Пойми, Гера, Земля - полигон для проведения экспериментов и - не больше. На её просторах гибнут не представители высших цивилизаций - всего лишь подопытные экземпляры."
      "Но эти "экземпляры" имеют право на жизнь..."
      "Постольку поскольку это необходимо для наших опытов... Извини, Гера, за прямоту - я говорю с тобой в последний раз. Либо ты перестанешь мешать нам работать, либо... исчезнешь. Выбирай!"
      Мне бы ответить - "уже выбрал" и на этой мажорной ноте завершить ничего не дающие переговоры. Но я выбрал другой путь, более выгодный для моих замыслов.
      "Хорошо. Подумаю.".
      "Думай. Надеюсь на присущее тебе благоразумие. И не только я один Аура тоже надеется."
      * * *
      Злой, невыспавшийся, я загрузил "референта" добрым десятком заданий. Так, чтобы тот до моего возвращения не смог заняться ничем другим. Предупредил: не соберет справок, не переведет на русский язык двух книг английских авторов на темы производства сборных конструкций, не обзвонит, перечисленные в списке, фирмы и институты - уволю. Без выходного пособия и со зверской характеристикой. Да ещё сообщу на Межзвездную: ваш посланец бездарный лентяй, с двумя извилиами, забитыми спиртными осадками.
      По моему, последняя угроза подействовала больше всех остальных.
      Не успел я прикрыть за собой дврь номера, как услышал телефонное алеканье, учащенное дыхание пятьдесят шестого и шелест переворачиваемых страниц. Перепуганный образец трудился изо всех сил.
      В транспорте и на улице вел я себя, соблюдая максимальную осмотрительность и осторожность. Понимал - всех фокусов хитроумной компании межзвездников все равно не предусмотреть, но все же не мешает держать ушки стоймя. Старался шагать по краю тротуара, подальше от балконов и окон, откуда "случайно" могли свалиться на голову тяжелые предметы. Косился на летящие, будто на пожар, машины. Контролировал руки и ноги прохожих. Следил за электрическими проводами. Шарахался от цистерн с пивом и квасом.
      Вариант поездки на метро сразу же категорически отвергнут. Стану на край платформы, а сзади "пьяный" легонько шибанет в спину. Или лоб в лоб сшибутся по "непонятной" причине два поезда. Или - взорвется "забытый" кем-то чемодан...
      Лучше - ножками. Безопасней.
      И все же, когда, строго на зеленый свет, переходил улицу, бешеная иномарка рванула прямо на меня... Все, конец! Зря я заранее не заказал место на кладбище. С шикарным памятником из мрамора и бронзы...
      Оказалось, ещё поживу - в метре от моего бока машина вдруг резко тормознула и пропустила приговоренного к смерти борца за выживание родной планеты. Будто налетела на надолбу.
      На Петровке с балкона свалилась, невесть каким образом преодолев перила, кадушка с кислой капустой. Прямо на голову. Но в последний момент изменила траекторию падения и расшиблась о тротуар.
      Неожиданно открывшийся люк колодца так неожиданно и закрылся, когда над ним нависла моя поднятая нога.
      Меня явно кто-то оберегает. Огляделся вокруг. Ни одного человека, которого можно было причислить к моим спасителям. Да и какой спаситель способен остановить машину, отшвырнуть в сторону вонючую кадку или в последнюю секунду захлопнуть люк?
      На эти подвиги способны разве только добрые волшебники. Или...
      Я машинально поглядел на небо. Облака там, кажется, нет. А если бы оно и висело надо мной - все равно не заметить в сплошной грязно-серой пелене, окутавшей город. Впрочем, для представительницы наивысшей цивилизации не существует ни отвратной погоды, ни самых непробиваемых преград.
      Переступил через закрывшийся люк и пошел вперед более раскованно. Все равно от судьбы не убежать. Если я не ошибаюсь и меня действительно охраняет могущественное Облако, то оно позволит преодолеть оставшиеся несколько кварталов.
      На углу остановился и оглядел стоянку машин. Санитарки там не было.
      Слава Богу!
      А чему, собственно, радоваться? Умельцы из органов и без санитаров психушки сноровисто упакуют меня и быстренько доставят по известному им адресу.
      Облегченно задышал только возле знакомой двери. Уж если пропустили в святая святых бывшего НКВД-КГБ - ничего со мной не произойдет. Все опасности и страхи остались позади. Я нахожусь под надежной защитой самой могушественной в мире силовой ьструктуры.
      Так и получилось. Лестница не обрушилась, тяжеленная скульптура великого чекиста не свалилась на голову.
      Подполковник, не улыбнувшись, деловито тряхнул мою руку и приглашающе кивнул на выход из кабинета. По коридору мы прошли - плечо в плечо, будто скованные наручниками. В обширной приемной прапорщик предупредительно распахнул дверь, обитую черной кожей. Или - дермантином: разглядывать не было ни времени, ни желания.
      Ба, что за общество собралось за длинным столом! Шикарные костюмы, вызывающая белизна накрахмаленных воротничков и манжет, приличные галстуки... А на столе - великолепие, явно скопированное с зарубежных приемов. Не служебное совещание - застолье по поводу юбилея восседающего во главе стола полного мужика с седыми висками. Видимо, генерал. Рядом, с ним - лысый академик... И его, значит, разыскали?
      - Проходите, Герман Тихонович, присаживайтесь, - предупредительно поднялся "юбиляр". - Мы заждались... Конечно, конечно, - заторопился он, сами виновны - нужно было подать машину... Не взыщите.
      Мои скромные акции подпрыгнули сразу на несколько пунктов. То предлагают самолет, то персональный лимузин. Как бы мне эта услужливость боком не вышла. Оле в начале тоже был сама доброта и предусмотрительность, Даска - лучшим другом, а что получилось потом: превратились в злейших врагов.
      Никому нельзя верить в этом мире! Приходится деражть уши стоймя, хвост - пистолетом.
      Присутствующие дружно, будто получив команду "встать!", поднялись. Впечатление - немедля бросятся облизывать дорогого "гостя", стряхивать с пиджака невидимые пылинки, разглаживать несуществующие складки.
      Период "обнюхивания" длился довольно долго. Генерал представил меня сотрудникам, они ощупали спасителя России недоверчивыми взглядами, изучили короткими хитрыми вопросиками, просверлили, прозвонили. Я чувствовал себя выпотрошенным идиотом, которого притащили на консилиум врачей-психиатров. Но - терпел. Не ожидая приглашения, нахально налил в фужер минеральной воды и залпом выпил.
      - Слушаем вас, Герман Тихонович, - наконец, положил конец обнюхиванию генерал и все, опять же, будто по команде, заняли свои места. - Расскажите все, что знаете. Желательно - максимум подробностей, фактов, умозаключений. После - обсудим.
      И я рассказал обо всем, происшедшем со мной за страшные два года. Начал с удивительной находки на складе готовой продукции принадлежащего мне завода. Поведал о возврате межзвездникам утерянного образца. Самым подробным образом передал свои впечатления о жителях Межзвездной треугольниках, ромбах, конусах, овалах. С меньшим азартом ввел внимательно слушающих меня сотрудников в события на Вампире и Трости. О существовании двух звездных об"единений: Межзвездной Лаборатории и Союза Планет. Набросал на подсунутом листе бумаги схемку секретного полигона в недрах Центра оружия. Закончил сообшением о появлении Олега Тмимофеевича и о сатанинских летучих шприцах.
      Слушали меня не перебивая. Даже академик, уже знающий обо всем, слова не вымолвил. Что же касается подполковника, едва не передавшего меня белохалатникам из психушки, он горделиво поглядывал на свое начальство. Будто не сам я пришел в Управление, в его кабинет, а он потерял массу времени и сил для розыска столь важного свидетеля.
      Стыли наполненные минералкой фужеры - никто к ним не притрагивался. Сохли на кокетливых тарелочках балычек и икорка, вяли яблоки и апельсины, с"еживались от ужаса бананы.
      Не знаю сколько времени продолжался мой рассказ. Во всяком случае, не меньше двух часов. Наконец, я смолк и вопросительно оглядел присутствующих. Дескать, верите или не верите? Если да - высказывайтесь, время не терпит, оно сейчас расписано не на страницах - на человеческие жизни.
      Офицеры и ученые молчали.
      Первым, как и положено, поднялся генерал.
      - Самому талантоливому писателю-фантасту такого не придумать... вряд ли можно придумать, - сам себя поправил он. - Простите за невежливость, вас никто не разыгрывает? Предположим - друзья или недоброжелатели?
      - Вы имеете в виду "путешествие" на Межзвездную или на Трость? - с ехидцей, внешне - добродушно, осведомился я. - Какой уж розыгрыш, до сих пор не могу спать спокойно.
      - Тьфу, дьявол, действительно... Положение из ряда вон выходящее, страшное... Я не ошибаюсь? - неожиданно склонился генерал к лысому академику.
      - Согласен - страшное, - помедлив подтвердил тот. - Но не безнадежное. Первая атака нами отбита - по сообщениям из Петербурга неожиданно воникшую эпидемию удалось быстро локализовать. Погибло всего пятнадцать человек, а могли погибнуть тысячи. Не ожидая настоящего совещания, мы начали готовить регионы к аналогичным эпидемиям... К сожалению, неизвестно где и когда они произойдут.
      - Уже известно, - невежливо перебил я. - В ближайшую неделю. В Екатеринбурге.
      - Дьявол их побери, этих нелюдей! - озадаченно потер и без того розовую лысину академик. - Самое узкое место... Ты слышишь? - повернулся он к сидящему позади знакомому мне секретарю. - Немедля сообщи в наш штаб, пусть ускорят адресную подготовку.
      Секретарь, будто получил сильный пинок пониже спины, выскользнул из кабинета.
      Академик успокоился, оставил в покое багровую лысину и продолжил.
      - Сейчас в нашем арсенале есть мощное средство противодействия гриппозным заболеваниям. Недавно изобретено в одном академическом институте...
      - Кажется, вы забываете, с кем мы имеем дело, - не выдержал я. - Все ваши изобретения и достижения рождены в Межзвездной Лаборатории. Они подсовывают их для проверки в земных условиях. К примеру, я до недавних пор был уверен, что первыми атом расщепили американцы. А во время пребывания на Межзвездной убедился - они... Где гарантия, что ваша сверхмощная сыворотка, или как она там именуется, - лжелекарство, ради испытания которого и затеяны атаки летучих шприцев? Нет таких гарантий, не существует!
      - Что же делать?
      - Если бы я знал... Но что-то предпринять обязательно нужно! Спасение сотен тысяч людей - не пустой звук.
      - А что, если воспользоваться старыми методиками и средствами? Конечно, не афишируя...
      - Вы думаете, радиозонды, запущенные вместе со шприцами, не отличат старых средств от новых? К тому же, мне кажется - мы обсуждаем вопрос, как бороться с эпидемией... сиюминутно. А завтра межзвездники распылят тучи шприцев, начиненных холерой или чумой. Послезавтра - малярией и проказой. Через неделю - эпилепсией и бешенством.
      В кабинете - траурное молчание. Академик, сраженный моими доводами, поник. Все курят. Генерал смотрит на монитор компьютера. Подполковник рисует в блокноте замысловатых многорогих чертенят. Его сосед смотрит в потолок, будто именно там находятся ответы на мои каверзные вопросы.
      Прошло минут пятнадцать.
      Генерал медленно поднялся.
      - Всем нам необходимо переварить полученную информацию. Через пару дней соберемся снова, тем же составом. Обсудим конкретные предложения. Всем - спасибо. Герман Тихонович, вас прошу задержаться...
      Глава 19
      В кабинете осталось трое. За письменным столом - генерал, за приставным - мы с подполковником.
      - Все, что я сейчас скажу, приемлемо только при вашам согласии, дорогой Герман Тихонович. Потому что - опасно, смертельно опасно.
      - Это я сегодня уже проходил. Трижды едва не отправили на тот свет. Чудом остался жив... Так что, перебоялся, можете говорить смело.
      - Покушения? Об этом вы не говорили.
      Пришлось более или менее подробно обрисовать ситуацию с несостояшимся наездом иномарки, упавшей с балкона кадушкой и неожиданно открывшимся люком канализационного колодца. Оба госбезопасника внимательно, без тени недоверия или обидного сочувствия выслушали дополнительную информацию. Деловые люди, с такими приятно иметь дело. Не то, что скользкий секретарь и слишком уж гордый академик.
      - Рассказанное вами лишний раз подтверждает опасность нашего предложения. Но иного пути лично я не вижу. Мы, конечно, свяжемся с органами госбезопасности других стран, скоординируем действия. И все же, главная роль - ваша.
      Генерал, неторопливо, подчеркивая жестами каждое слово, на которое необходимо обратить особое внимание, поведал такое, что у меня зашевелились волосы на голове.
      С точки зрения логики - все правильно. Зпщититься от нападения летучих шприцев невозможно - на их пути не поставить ни ловушек, ни хитроумных сит. К тому, же эти самые "пути" неизвестны. Попытаться достать ракетами сатанинское гнездо, из которого они вылетают - тоже из области ненаучной фантастики. Прежде всего, подобных ракет ещё не создано. Потом Межзвездную не обнаружить локаторами, не засечь телескопами. Но если даже удастся загнать её в сетку прицела и создать средства поражения межзвездники немедленно прикроются мощными силовыми полями...
      Положение - безвыходное.
      - И все же выход есть. Маленький, едва заметный, сверхопасный, но имеется.... Попытаться взорвать адскую "мастерскую", так сказать, изнутри.
      В детстве мама часто говорила: слишком ты сообразительный, мальчик, с полуслова понимаешь, с полужеста отвергаешь. Видимо, с возрастом эти "таланты" тоже повзрослели. И в смысле понимания, и в части отвергания.
      Я все понял. Сказать бы - невозможно, для подвига Матросова или Гастелло я ещё не созрел. Придумайте более подходящие варианты. Желательно без моего участия. Свою часть я сделал - выдал информацию. С невероятным трудом прорвался с помощью взятки к академику, едва не попал в психушку, трижды стоял на краю гибели... Все, ваша очередь "поработать".
      Но излишне резвый язык опередил трезвое мышление.
      - Согласен.
      - Торопыга, - не то с осуждением, не то с одобрением вымолвил генерал. - Подумайте, взвесьте. Речь идет не о частном подвиге - о спасении человечества. Ответ - сегодня вечером.
      - Если жив останусь, - полусерьезно предупредил я.
      - Ну, зачем так мрачно? Похоже, ваш таинственный покровитель настолько всесилен, что его не обманешь. На всякий случай мы прикомандируем своих парней.
      Мне только и не хватает для полного счастья сопровождающих! Заботиться о собственной безопасности - это одно, думать о других людях - значительно страшней. Стану следить за ними - провороню какую-нибудь "кадушку".
      Категорически отказался.
      - Бесполезно. Меня преследуют не киллеры земного разлива и не обычные преступники. Охрана ничего не сможет предпринять. Единственная надежда - на Облако.
      - Ну, что ж, может быть вы и правы.
      Договорились: генерал и подполковник вечером прогуляются в гостиницу. Около восьми. Моя обязанность - сплавить к этому времени настырного "референта". Тогда мы и обсудим предстоящий бросок на извергающую смерть "амбразуру"...
      Обратная дорога прошла спокойно. Или Облако пригрозило Оле, или покушения мне просто почудились - обычные происшествия на московской улице.
      Не успел я выйти из под"езда - "прилепилась" четверка плотных парней. На меня не смотрят, но я уверен - несмотря на мои возражения, генерал решил подстраховаться. Это и понятно: единственный "камикадзе", способный защитить Землю от инопланетной агрессии. Потерять - смерти подобно.
      Один парень контролирует "тыл", второй, белокурый, улыбчатый, впереди, два остальных - по сторонам. Безразлично оглядывают прохожих, но близко ко мне никого не подпускают.
      Возле гостиничного под"езда четверка исчезла.
      - Вам - срочное задание, - едва переступив порог номера, я принялся обрабатывать пятьдесят шестого. - Вечером в Ленинке разыщите по каталогу историю постройки кремлевской стены, выпишете рецепты примененных растворов. Потом заглянете на собрание акционеров фирмы по производству... лекарств, - должна же быть такая фирма! - Послушаете, о чем говорят, чем дышат. Смотайтесь на вокзал, возьмите билеты на следующий понедельник. Естественно, на экспресс.
      - Мы с вами собирались в Екатеринбург, - робко напомнил Олег Тимофеевич. - Ежели вы заняты, могу поехать один.
      - Ни в коем случае! - строго запретил я и поинтересовался. - Получили известия об акции?
      - Да. Оле сообщил: операция намечена на послезавтра... Он просил передать вам привет. От него и от Ауры.
      "Приветов" из Межзвездной сегодня я получил предостаточно. В виде иномарки, кадки с капустой, канализационного люка. И все же насторожился. Какая готовится очередная пакость? Заражение Урала - понятно, медицинская академия и госбезопасность осведомлены, их действия - не моя забота. А вот доброжелательность Оле... Что бы она означала?
      - Спасибо за привет, - иронически покривился я, отвернувшись от "референта". - Ничего больше передать не велено?