Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Маг (Читайте знаки - 2)

ModernLib.Net / Капранов Валерий / Маг (Читайте знаки - 2) - Чтение (стр. 2)
Автор: Капранов Валерий
Жанр:

 

 


      - ... твою мать, и какому же мудаку взбрело в голову взять этот грёбаный заказ. На следующий раз пускай сами развозят бл..ди...
      После очередной попытки измученная Газель протестующе фыркнула и обречённо застыла на месте.
      Выходить из грузовичка не хотелось. Сверкающий яркими наклейками "Свежие мясопродукты", он казался комфортным укрытием от царящего вокруг зловонного хаоса. Но нужно было что-то предпринимать, не куковать же здесь целый день, загруженному под завязку мясными отходами.
      - И как назло ни одной машины поблизости...
      С досадой плюнул водитель.
      Это был кряжистый лет сорока пяти крепыш, с одутловатым пивным животиком. Красная лоснящаяся посреди коротких седых волос лысина, покрывалась обильной испариной, несмотря на то, что он беспрестанно вытирал её грязным платком.
      - Не мала баба хлопотов, купила порося... Тьфу... мать твою.
      Он открыл дверку кабины, и грузно спрыгнул, стараясь не угодить в смердящую под колёсами жижу. Закрыв платком нижнюю половину лица, чтобы избавить себя от антисанитарных испарений, он начал внимательно изучать обстановку.
      - Ну что, касатик, не дотянул чуть-чуть. А там уж тебя заждались совсем. Народ с работ поснимали. Ждут... а он, тут, видите ли природой наслаждается.
      Возмущённый от такой наглости водитель, выпрямился и начал озираться по сторонам. Он готов был стереть в порошок этого острослова. Но вокруг почему-то не смог никого обнаружить. В воздухе повисла напряжённая пауза. Молчание нарушалось только зудящим жужжанием жирных помойных мух, которые роем, слетелись на запах вспотевшего тела. Ему стало не по себе.
      - Что молчишь, аль ответом подавился?...
      Коренастый крепыш судорожно вздрогнул, от внезапного прикосновения на своём плече. Он готов был поклясться, что ещё секунду назад там никого не было, а теперь у него за спиной стоял человек.
      Водитель скосил перепуганный взгляд на ужасные корявые грязные пальцы, лежащие на его плече. Пожелтевшие длинные ногти были увенчаны мутно серой, забившейся под них траурной грязью.
      Издавая нечленораздельные звуки, крепыш обернулся.
      Перед ним стоял сутулый человек среднего роста. Определить его пол или возраст, было достаточно сложно. Так как, несмотря на невыносимую жару, неизвестный был наглухо закутан в военную плащ палатку. Его капюшон скрывал лицо до самого подбородка, пряча внутреннее содержимое в глубокую тень. Утробный голос, доносившийся из недр плащ палатки, не поддавался классификации. Он мог быть как мужским, так и женским и обладал тональностью неопределённого возраста.
      - Так ведь, эта... застрял я тут. Вон, увяз по самые гланды.
      Попытался взять себя в руки водитель, указывая волосатой клешнёй в сторону просевшей в колею Газели.
      - Тогда выгружай прямо здесь, - скомандовала плащ палатка.
      - С какой это стати, я тебе, что грузчик что ли? Мальчика бля... нашёл... Да и вообще, кто ты такой, покажи бумаги на груз? - запротестовал расхрабрившийся крепыш.
      Из недр плащ палатки раздался самоуверенный раскатистый, утробный хохот. Нырнувшая за пазуху рука, извлекла оттуда клеёнчатый файл с бумагами и протянула водителю.
      - Вот заявка, накладная и документы. А по поводу грузчиков, ты конечно прав. Только вот такая дорога до самого питомника будет. И кто знает, когда ты по ней доедешь, если будешь играться с каждой канавой.
      - Это что же там за питомник такой? Первый раз о таком слышу, подозрительно покосился на фигуру коротышка, возвращая проверенные им бумаги.
      - Кому надо тот знает, - ответила плащ палатка. - Ты вон лучше подумай о своём грузе. Вон жара, то какая. Подпортишь, всю партию забракую и повешу тогда на тебя неустойку.
      - Ты меня не пугай. Я воробей стрелянный, да и морозилка у меня будь здоров. На сутки температуру удержит, - захорохорился водитель. - Ты мне лучше ответь. Субпродукты, я понимаю, потроха там... обрезки разные. На хрена вам кровищи то столько? Аж, четыре здоровых бидона. Пьёте вы её, что ли? Или кровяную колбасу делаете?
      - Слишком много вопросов, милок. Смотри, спать потом плохо будешь... проворчал, огрызаясь человек в плаще. - Или выгружай поскорее, пока собак не спустили для профилактики, или делай чего со своей колымагой. Мне людей не резон без дела держать.
      - А какое мне дело до ваших собак? - назло фигуре, осклабился водитель. - Ну, а если не нравиться, приезжайте сами. Если думаете, что дураков нашли.
      Из леса выскочил огромный волкодав, с всклокоченной серой свалявшейся шерстью и подбежал к ногам хозяина в плащ палатке. Выглядел он достаточно грозно. Пёс подозрительно смерил водителя, недоверчивым взглядом, налившихся ненавистью, жёлтых глаз и угрожающе зарычал. Незнакомец похлопал его по спине и сказал:
      - Успокойся дружище, это всего лишь обычный водитель. Он привёз нам продукты. Не трогай его.
      Волкодав предупреждающе ощерил пасть, показывая свои клыки, во избежание недопонимания со стороны крепыша, и повинуясь хозяину, уселся слева возле него. Его взгляд как камера наблюдения сканировал каждое движение испуганного водителя.
      - За этого пса можешь не переживать, - раздался голос из недр капюшона. - А вот тех, что отпустят на прочёсывание окрестностей, стоит поостеречься. Сущие звери. Уничтожают всё на своём пути.
      - Так, а как же местное население? - удивился водитель. - Не уж-то не возмущается?
      - Нет здесь никакого населения. Дачный посёлок уж года два как заброшен. Теперь это экспериментальная зона. Так, что думай, а мы уходим. Через час, полтора из машины лучше не вылезай. Сам целее будешь, да и нам лишние хлопоты не к чему. Если сможешь добраться, свидимся.
      Фигура развернулась и направилась, вместе с собакой в сторону лесных зарослей.
      - Эй, постой!... - закричал не на шутку разволновавшийся водитель Газели. - Да, постой ты...
      Фигура в плаще остановилась как вкопанная, а сопровождающий его волкодав, развернулся и изготовился к нападению, на потревожившего его хозяина нахала. Коротышка попятился к спасительному автофургону, на ходу роняя слова:
      - Ладно, уж, извини. Ну, бывает, погорячился. Сам понимаешь, дорога, жара, да ещё вот застрял тут как клизма в заднице. Ты говорил разгружать, прямо здесь. Я согласен. Скажи только куда.
      Незнакомец коснулся рукой холки собаки, та исполнительно развернулась обратно и застыла как изваяние в ожидании очередной команды.
      - Выгружай прямо здесь возле дороги и езжай себе. Я потом разберусь.
      - А бумаги? - насторожился водитель. - Мне ведь нужно, чтоб расписались в бумагах...
      - Там уже всё в порядке. Не переживай. Можешь сам убедиться, если не веришь, - со смешком ответил незнакомец.
      Удивлённый водитель кинулся в кабину, и трясущимися руками достал из бардачка планшетку, с путевыми листами и накладными. К его полному изумлению, на всех требуемых документах присутствовал причудливый росчерк чёрных чернил, ещё свежих и полностью не просохших. Волосы на груди и руках зашевелились, а по телу пробежал морозный озноб. Он зачертыхался сбившимся от волнения голосом и неуклюже задом, стал выбираться из кабины.
      - Силы небесные, мать твою... это, что ж такое делается, а? Как же так? - голос срывался до поросячьего повизгивания. - Такого же быть не может... Ну, попал, беременные воши... Это ж надо. Полный пи...дец.
      Из открытой дверцы кабины показалась его раскоряченная фигура. Вставшие на грунт ноги, отказывались его слушаться и предательски затряслись в коленках. Ухватившись за ручку двери, чтобы не упасть, ему стоило больших усилий, чтобы повернуться лицом в сторону леса.
      Незнакомца с ужасной собакой он не увидел, и ничто не напоминало об их присутствии. Только злое жужжание роя назойливых мух, нарушало зловещую, повисшую в воздухе паузу.
      Коротышка стремительно бросился к морозильнику и волнуясь и паникуя загремел шпингалетами запорных замков. Ещё никогда в жизни он не работал так быстро и самоотверженно. Через несколько минут, на обочине выросла гора замороженных пластиковых мешков с мясными отходами и шеренга из четырёх высоких бидонов с охлаждённой, но не успевшей замёрзнуть кровью.
      По истечению полу часа, автофургон уже мчался с предельной скоростью по просёлочному бездорожью. Не привыкшие к таким нагрузкам руки, тряслись и скользили от пота, по глянцевой поверхности рулевого колеса, а покрывшееся холодным потом тело, била лихорадочная дрожь. Зубы нервно стучали и громко клацали в такт подбрасываемой на кочках машине.
      Чтобы выйти из оцепенения и взять себя в руки, коротышка крепыш, как из пулемёта строчил матерными выражениями, постоянно сплёвывая в окно.
      - Ну, гандоны, приеду всех поубиваю. Следопыта нашли...тьфу... Зверобоя бля... с Чингачгуком. Глаз на жопу натяну, тому, кто этот заказ принимал. И Федотову заодно. Ну, паскуда. А ещё говорил: подкалымишь мол. Подкалымил. Тьфу... твою мать.
      Поворот был опасным и роковым. Не один десяток машин похоронены были на этом месте. Но, водитель был взвинчен и возбуждён, что заметил гружёную бревнами фуру, когда все попытки избежать столкновения, по стечению обстоятельств, сводились к нулю.
      Развернуть супер Маз на таком отрезке, было просто физически не реально. Тогда он попытался прижаться к обочине, чтобы хоть как-то сместить траекторию и избежать столкновения в лоб.
      Автофургон, минуя кабину, летел под прицепленную для брёвен платформу. Последнее, что для Газели смог сделать водитель тяжеловесной фуры - это дать паровозный сигнал клаксона. Он и стал похоронным маршем, для сминаемого в лепёшку фургончика.
      Удар был сокрушительным и беспощадным. Водитель Газели, даже не успел испугаться, когда превратился в кровавое, вперемешку с металлом и стеклом месиво.
      Раздался невыносимый скрежет искорёженного металла об асфальт и гулкие выстрелы разрывающихся баллонов шин.
      Под обломками авто фургона, с удивительной быстротой растекалась огромная лужа, отдающая резко в нос бензиновыми парами. Заметив её, водитель фуры схватился за огнетушитель и выпрыгнул из кабины.
      Но, было уже поздно...
      Взрыв отбросил его на обочину дороги, окропив огненным дождём.
      Он вертушкой скатился в кювет, сбивая с одежды остатки пламени.
      На асфальте вращаясь, агонизировал брошенный огнетушитель. Пусковой рычажок заклинило, и он отчаянно выплёвывал на дорогу остатки пенообразователя.
      Огонь с разбитой Газели стремительно перекинулся на платформу с уложенными брёвнами и подбадриваемый, порывами ветра, становился неукротимым. Отцепить прицеп от машины не представлялось возможным, из-за разбушевавшегося жаркого пламени, охватившего погребённый под сцепкой автофургон.
      Спохватившийся водитель достал трубку мобильного телефона и услышал сирену летящей на встречу машины автоинспекции.
      - Вот и всё, - обратилась фигура в плаще к своему волкодаву. Они стояли, укрывшись в лесной тени, и внимательно наблюдали происходящие на дороге события.
      - Человека нет и проблемы нет. А, теперь пора и за дело. Идём Зарга, у нас ещё много работы. До раскрытия Силы осталось не так уж и много времени.
      Пёс взглянул на фигуру светящимися жёлтыми глазами и осклабился своей клыкастой улыбкой, высунув мокрый, горячий язык.
      В кафе
      За приятным обедом и лёгким белым сухим вином, время летело почти не заметно. Кафе "На театральной площади", действительно оказалось, тем умиротворённым уголком, где можно было уединиться от людской суеты и палящего, жаркого зноя. Оно располагалось за зданием драматического театра, уходя крутыми ступенями вниз в прекрасно переоборудованное бывшее подвальное помещение.
      Приятная прохлада и гармонично составленные декорации, создавали уют и располагали к непринуждённой беседе. Кухня хотя была и не вычурной, но мастерски приготовленные блюда могли конкурировать с ресторанами и более высокого класса. Народу днём, как всегда, здесь было не много, что придавало оттенок кафе, почти клубного закрытого заведения.
      Мы сидели с Лилией за угловым столиком и болтали о жизни и о себе. С её слов я узнал, что она не нижегородка, а приехала в город пять лет назад из глубинки поступать в медицинскую академию. Раньше она жила в небольшом городке, под названием Макрьев, который и положил начало, знаменитой нижегородской ярмарке и своим православным монастырём. Жизнь в насыщенном и большом городе Лилию не удивляла и не шокировала, так как раньше, в детские и подростковые годы, она объехала пол страны, побывав в различных её уголках. На вопрос о родителях она отвечать не захотела, очень плавно переводя разговор на меня. Я отнес это на то, что сейчас она с ними в не важных отношениях или просто стесняется о них говорить. Из того мною был сделан следующий вывод, что, родители Лилии были военными или может быть бывшими партийными чиновниками, оказавшимися в опале у своего руководства и сосланными в глубинку в конце рухнувшей политической карьеры.
      О себе я рассказывал без утайки. Ей действительно было интересно, как простой, ничего собой не представляющий мальчик, стал довольно-таки преуспевающим специалистом, в области дефицитной сегодня профессии.
      После краткого обоюдного изучения своих биографий, разговор потерял свои чёткие рамки, и мы стали болтать ни о чём, перекидываясь, безобидными шутками в адрес друг друга.
      Наполняя бокалы десертным вином, я поймал себя на мысли, что никак не могу избавиться от назойливых мыслей о том, как же всё-таки Лилии удалось очень правильно угадать, мои планы пойти именно в это кафе. И не выдержав, я спросил:
      - Возвращаюсь к недавним событиям, всё же, как ты смогла определить, что пойдём мы именно сюда?
      - А, подтачивает червячок неизвестности, - в её глазах заплясали игривые огоньки, отражающиеся от мерцающей на столе свечи. - Значит, все же я тебя заинтриговала?
      - Откровенно говоря - да. Я бы мог не так удивиться, если бы ты угадала, ну скажем, с нескольких попыток. Но, вот так сходу, сразу... - это действительно нечто.
      - Успокойся и выбрось это из головы, - её нежная ладонь легла поверх моей и признаюсь, мне это было приятно.
      - Просто ты не учёл, что для этого нет никакой необходимости быть психологом или волшебником. Нужно просто чуть-чуть внимания и ещё столько же проницательности. Изучая меня и мои предпочтения, ты совсем забыл о себе. Мне ведь тоже было интересно наблюдать за тобой. И по этому, я просчитала, куда может пойти молодой и интеллигентный человек, для того чтобы просто сделать девушке приятное, и спокойно уединиться, а не пускать пыль в глаза и сорить деньгами. К тем заведениям, которые, подпадали под эту категорию, я приплюсовала твоё чувство вкуса и гармонии. И ответ не замедлил явиться, как факт, сам собой разумеющийся. Вот и всё. Ну, а ты, конечно, стал это мистифицировать, относя к категории парапсихологии. Что попался?... Я не права?
      Это было так просто и элементарно, что мне даже стало не ловко за свою завышенную самооценку, исключающую её замечательные способности и наблюдательность. И тогда я ответил:
      - Мне это напоминает поучительный диалог несравненного Шерлока Холмса с незадачливым доктором Ватсоном. И конечно, в роли Ватсона - я. А, по поводу мистификаций, ты права. Ряд последних событий, вошедших в мою жизнь, заставляют меня изменить и пересмотреть свои отношения на этот счёт. К сожалению, я пока не могу им найти объяснений. Но, я верю, что это произойдёт. И, пожалуй, наверное, очень скоро.
      - Слушай, это уже начинает смахивать на паранойю, - насторожилась Лилия. - С тобой всё в порядке? Ну почему тебе мерещатся тайны на каждом шагу? Неужели нельзя жить нормальной обычной жизнью? Как это делают тысячи людей вокруг. Зачем обязательно вдаваться в дебри средневековых традиций и мракобесия? Мы живём в век высоких технологий. И если что и может происходить из того, что не укладывается в рамках нашего сознания, то думаю, даже этому можно найти, вполне научное объяснение.
      Я некоторое время молчал, потягивая сладковато кислое вино, уставившись на ободок бокала, наблюдая как медленно и лениво, сползает золотисто прозрачная влага, по стенкам и сливается в единое целое с содержимым. Посмотрев на свою собеседницу, я ответил:
      - Видишь ли, Лилия, до недавнего времени, я тоже думал именно так, пока жизнь, к которой я так привык, не перевернулась с ног на голову. И то, что я до недавнего времени, считал не возможным и не реальным, ворвалось в мою жизнь непрошенным гостем, заставляя поверить, и больно наказывая, за опрометчивые поступки.
      - Даже так? Это уже интересно. Попытайся меня разубедить.
      Она подалась вперёд и застыла, подчёркивая свою заинтересованность и поглотившее её внимание.
      - К сожалению, я не могу. Это не потому, что это жуткая тайна, хотя и это действительно так. Люди, которые тем или иным образом соприкасаются с этим феноменом, впоследствии вынуждены платить очень страшную цену, о которой я даже боюсь говорить.
      - Ты, наверное, хочешь меня запугать, чтобы я не приставала к тебе с расспросами, - с нескрываемой обидой высказала мне она.
      - Нет, не так. Простоя не хочу подвергать тебя этой опасности. И как могу, пытаюсь от неё оградить.
      - Понятно. Как говорят англичане: любопытство сгубило кошку?
      На её лице, снова появилась обворожительная улыбка. Тон был примирительно понимающий, но за ним всё же можно было разглядеть тень досадливой неудовлетворённости, подтачивающего её любопытства.
      - Да, конечно. Всё именно так. Потому что, я никогда не прощу себе, если по моей вине с тобой что-нибудь произойдёт. Мне бы очень этого не хотелось.
      Я с любовью посмотрел ей прямо в глаза и почувствовал, как её пальцы, в напряжении сжали моё запястье.
      - Оправдания принимаются, - она улыбнулась - но при одном условии.
      - При каком? - выпалил я с облегчением на душе.
      - Что, ты будешь весьма осторожен в своих изысканиях. И, когда всё закончится, мне обязательно всё расскажешь, не упуская малейших подробностей. Я ведь всё-таки женщина и любопытство, остаётся одним из моих самых сильных пороков.
      - Хорошо. Договорились.
      - Тогда предлагаю за это выпить, - Лилия вытянула руку с наполненным мною бокалом и торжественным шёпотом произнесла:
      - Чтобы всё у тебя получилось, и ты с честью справился со всеми трудностями. Путь осилит идущий.
      Мы чёкнулись и пригубили вино. После наступила неловкая пауза. Время близилось к вечеру, и мы решили собираться. Я расплатился с официанткой по счету. Лилия подвела возле зеркала в холле помадой, свои губы и поправила причёску.
      Поднимаясь по крутой лестнице вверх, я подал ей руку, отмечая, что хотя вино было лёгким, всё же немного ударило в наши головы. Ощущение было приятным и умиротворённым.
      За дверями кафе нас встретила жаркая атмосфера, разогретых за день от беспощадного солнца, каменных стен и асфальта. Чтоб не дать алкоголю возможности, окончательно нас одолеть и усыпить ленивой истомой, я решил предложить прогуляться на свежем воздухе по набережной или посидеть где-нибудь в тени. Идея с прогулкой не сильно обрадовала мою спутницу, а вот на счёт - посидеть, она согласилась. Тогда мы направились в сквер на Звездинку. К счастью свободные лавочки там нашлись.
      Мы присели, и я по привычке потянулся за сигаретами.
      - Тебе не кажется, что ты очень много куришь? - спросила Лилия.
      - Нет, но так спрашивают все, кто не имеет этой вредной привычки.
      - Ну, а как насчёт того, что капля никотина убивает лошадь?
      - Знаю, знаю,... а вот, хомяка она разрывает на куски...
      Мы рассмеялись, и я выпустил вверх, струящуюся дорожку клубящегося табачного дыма.
      Дом в Холодном переулке
      Этот дом в Холодном переулке, выглядел достаточно убого и не привлекал ничьего внимания. О жильцах последние несколько лет, не было ни какой информации. Есть они или нет, живут ли, или только наведываются. Никому до этого не было дела. Одно только успокаивало службу коммунального хозяйства, что никто их не беспокоил, не смотря на ветхость жилья, с постоянными жалобами и просьбами, на выделение средств, для восстановительных работ.
      Этот дом одиноко жил сам своей жизнью и поэтому стал удобным прибежищем для совсем неожиданных для него постояльцев.
      А в одной из квартир, этого, давно всеми позабытого дома, на оббитом истёршейся, выцветшей кожей, диване, развалившись, закинув левую ногу на спинку, возлежал, источая аристократическую изысканность, худощавый Князь с пузатым бокалом в руке.
      Он, неспешно, умеренными глотками, попивал свой зелёный абсент. Его веки были прикрыты, а чудовищно непомерно большие усы, придавали улыбке таинственный шарм, граничащий с оттенком намеренного безумства. Казалось, ничто в этот миг не могло потревожить его невозмутимого спокойствия, погружённого в океан блаженства.
      Старинная, рассохшаяся от времени и изъеденная шашелем мебель, стояла, скрывая свою филигранную резьбу, вековым, серым слоем матовой пыли. Тяжёлые, полинявшие и выгоревшие шторы, словно гирляндами увешанные паутиной, поддерживали в помещении полумрак, несмотря на то, что, на улице стояла, ясная, солнечная погода. Дубовые половицы, имели плачевный вид, зияя матовыми островками облупившейся полировки. Но, не взирая на свою затрапезность, они сохранили былую прочность, наплевав на бегущее неумолимое время. В квартире стоял устойчивый мрачный и затхлый дух, давно непроветриваемого и не жилого помещения.
      - Какая невыносимая скука, - вздохнул тяжело ухоженный чёрный кот, спрыгивая с насиженного места на резной атаманке, которую украшал в былую давность роскошный, и непомерно дорогой голландский гобелен.
      Атаманка, надрывно скрипнула, покрываясь сетью бегущих маленьких трещин и из лопнувших дыр, как фантастические вьюны, вынырнули проржавевшие спирали тугих пружин. Тут же маленьким взрывом, всклубилось облачко ветхой и пресной пыли, рассыпая на траченный молью ковёр кусочки трухи и обрывки истлевших ниток.
      - Ах, мон шер, а вы помните, как здесь было, в прошлом веке, в семнадцатом году? - кот запрыгнул, на круглый крутящийся стульчик и, раскручивая его вверх, обернулся чернокожим арапом, облачённым в одежды, присущие новому времени.
      Он, открыл крышку чёрного, как и сам рояля. Посмотрел секунду на оскалившуюся ему улыбку, белых клавиш слоновой кости, и с нахлынувшим вдохновением заиграл, с неистовством и исступлением, то, что музыке и не снилось.
      Бедный, старый Стенвейн, извергал истошные звуки, временами изрядно фальшивя и сбивчиво срываясь навзрыд. Сумасшедший аккорд оборвал этот фарс и глумление над старым роялем.
      - Инструмент не настроен, - сказал в своё оправдание Клео, оттолкнувшись руками, описывая круг, на своём вращающемся стуле - и концерт отменяется. Так что, просьба к присутствующим в зале, медленно и без давки, покидая зал, не забыть сдать свои драгоценности, милым людям с винтовкой и маузером, что приветливо ждут вас на выходе.
      - Браво, браво, - послышался томный голос, сопровождаемый одинокими аплодисментами. - Неужели так всё и было?
      - Да, моя дорогая Пепелла, - отозвался с ностальгией в голосе чернокожий красавец.
      - Это были забавные времена. Вся огромная эта страна, утопала в безумстве и
      мутном хаосе, угрожая пожаром народных восстаний, перекинутся через всю
      планету. "Грабь награбленное", "Бей буржуев", "Да здравствует Революция",
      "Всю власть народу"... Эх, как было чертовски весело, куда там Риму с крахом его
      Империи и восстаниями голодных рабов. Здесь мы славно повеселись. Став
      сторонниками пролетариата, представителями новой власти - мы являлись по всей
      стране как предвестники нового времени.
      - Как забавно, - сказала с кокетливым придыханием, обворожительная Пепелла, обмахиваясь словно веером, кисточкой своего хвоста.
      Пепелла была суккубом, и в обществе Тёмного Князя и придворного оборотня - кота Клео, она щеголяла в одном кружевном переднике, не скрывая своей обнажённой натуры.
      Её упругие и безупречные формы, могли послужить образцом, для пленительных соблазнительниц, доводящих похоть мужчин до немыслимого исступления.
      Не смотря на свою тёмно серую с пепельным оттенком кожу, длинный хвост, небольшие рога, выглядывающие сквозь барашки курчавых волос и копыта, она ничуть не теряла в своей красоте, источая огонь зажигательной страсти. Необузданная похотливость и откровенная развращённость, были главной чертой её натуры.
      Она питалась мужской, сексуальной энергией. В момент сладострастных утех, Пепелла, способна была возбуждать и делать мужчин неутомимыми на протяжении очень большого периода времени, погружая их в клокочущий страстями и желаниями океан, не испытываемого ими ранее эйфорического экстаза.
      Но, расплата за этот бесценный дар, была несоизмеримо высокой. Удовлетворённые и пересытившиеся от удовольствия мужчины, в считанные часы, превращались в иссушенных стариков, неспособных прожить и недели, после этой незабываемой близости.
      Утомлённая, ярко выраженным безразличием к своёй персоне, Пепелла, с нетерпением пробуждающегося вулкана, обратилась с мольбой к возлежащему на диване Князю:
      - Ваше Всемогущество, ну когда уже мы покинем, эту гробницу? Если вспомнить, вы обещали мне океан наслаждений и плотских утех. Табуны ловеласов и извращенцев. А взамен, я сижу в этой пыльной дыре и не смею отсюда высунуть нос, пока вы со своим пройдохой Клео, проворачиваете свои делишки. Это и есть - та щедрая плата, которую вы мне так заверительно обещали, и вознаграждение, за мою безупречную службу? Или может быть, вы боитесь, что мои безобидные игры и шалости, помешают свершению ваших планов? Вы же знаете, я буду тихонько... как летучая мышка. Никто ничего даже и не заметит.
      Тёмный Князь приоткрыл один глаз. Смерил пристальным взглядом стоящую перед ним, придворную даму Тёмного Двора. Отхлебнул с удовольствием свой изумрудно-зелёный напиток, и с иронией в голосе ответил:
      - Знаем мы - твоё "не заметит". Ты не помнишь, как утонул тот пиратский фрегат, направляющийся на Мальту, с драгоценностями на борту и необходимыми нам артефактами? Сорок лет кропотливой работы и тонких расчётов, отправились на морское дно, в тост самый момент, когда мы с Клео, по твоей умоляющей просьбе, разрешили тебе пробраться на борт под видом мальчишки юнги.
      - А во время чумы в Кастилии, кто просился в мужской монастырь под видом юного пилигрима? - поддержал разговор господина, раззадорившийся оборотень Кот - Ты не знаешь? А, кто настропалил монахов нанести визит вежливости в обитель, где воспитывались послушницы? Всё закончилось пьяной оргией и развратнейшей вакханалией. А потом, оба монастыря объявили местами порока и богопротивной мерзости. Их сожгли, очищая огнём дотла. Разнесли не оставив и камня на камне.
      На щеках обольстительницы проступил пунцовый румянец. Язык облизнул пересохшие внезапно губы, а зрачки закатились наверх, в предвкушении приятных воспоминаний. Её пышная и упругая грудь, заходила ходуном от возбудившегося дыхания, и она заметалась по комнате, ища выхода приливу нахлынувших чувств.
      - А кто, потом стал виной инквизиторского расследования, соблазнив самого адвоката дьявола? - продолжал свои изобличения, вошедший в роль обвинителя Клео. - Или может быть, вспомним туллонский шабаш, который ты упросила нас позволить тебе провести в ночь перед праздником всех святых? Нет, против тебя, я, конечно, ничего не имею. Но, должны быть и рамки. Не можем же мы, каждый раз прикрывать твою аппетитную задницу.
      - Тогда, если она такая аппетитная, - Пепелла, повернулась к нему, демонстрируя предмет разговора, негодуя от возмущения - почему ты обходишь её стороной, не проявив к ней должного внимания? Или я не хороша собой, чтобы удостоиться вашего снисхождения.
      - Дорогая, давай договоримся и закроем раз и навсегда эту тему. С меня хватит того, что один раз ты меня уже уговорила. Этого было более чем достаточно. Я потом двести лет отходил от твоих безумных фантазий. На мне места живого не было. Нет, конечно это было так здорово... Но, прошу меня извинить, второй раз я такого не переживу.
      - Хм... Не думала, что ты такой ранимый, - фыркнула Пепелла и раздражённо щёлкнула хвостом перед носом Клео. - Обещаю впредь быть кроткой и ласковой, если ты конечно не передумаешь.
      - Нет и ещё раз нет, моя дорогая. В ближайшие сто лет, можешь даже и не рассчитывать на мою воссылающую страсть. И давай оставим твои притязания, на предмет моего заклания в жертву.
      Быть немыслимо соблазнительной, и в то же самое время бессовестно отвергнутой, никак не входило в планы Пепеллы. Она закипала крутым кипятком, угрожая взорваться шипящим гейзером, в адрес своего обидчика. Князь видел и раньше эту необузданную страсть своей любимой придворной дамы, переходящую в стремительную лавину, сметающую на своём пути любые, стоящие перед ней преграды. Ему никак не хотелось, в этот ответственный момент настраивать её с Клео, друг против друга. Настало время вмешаться.
      - Ну, вот что, - сказал Князь, переключая внимание собеседников на себя. - Я думаю, мы достаточно поработали, для того чтобы всё прошло гладко, как мы запланировали в этой игре.
      Он поставил бокал на маленький столик, с косолапыми гнутыми ножками. Встал с дивана, отряхивая пыль со своей фиолетовой блузы, и уверенным шагом направился, к висевшему на стене зеркалу.
      Массивное, старинное венецианское стекло, с серебряным напылением, отражало решительное лицо, с впалыми и худыми щеками. В его глазах, полыхающих адским пламенем, таилась огромная сила и скрытая власть, внушающая гипнотическое и беспрекословное повиновение, любым исходящим от них приказам.
      Он вытянул указательный палец и стал выводить на пыльной поверхности зеркала магические формулы. Помутневшее изображение покрылось волнистой рябью. Князь повернулся к присутствующим и спросил:
      - Как думаешь Клео, наш Глупец, готов к предстоящей миссии или стоит немного ещё подождать, чтобы дать ему новую возможность, убедиться в нашей заинтересованности.
      - Мой господин, я считаю, что он готов. У него, было, достаточно времени, чтобы понять и осознать всю ответственность за происходящие с ним события. Я пресёк все пути к его отступлению и с учётом того, что случиться в ближайшее время, думаю, не составит труда, привести его к вам.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14