Минута в минуту Свинцов постучал в дверь кабинета Храпцова. Тот бы на ногах с шести утра и выглядел довольно бодро.
      - Подозреваемый находится в фирме, оказывающей населению ритуальные услуги. Фирма "В последний путь", - ровным голосом доложил Свинцов. - Прикажете провести опознание?
      - Вот как, - даже удивился Александр Александрович. - Ждите меня в машине. Вместе поедем.
      Храпцов уже давно лично не принимал участие в работе своих подчинённых. Пора было проверить их деятельность самому. Да и просто интересно стало.
      В половине девятого утра микроавтобус охранного предприятия "Беркут" неслышно подкатил к воротам похоронного агентства. Группа высыпала наружу. Храпцов не собирался выдавать себя за кого-нибудь другого и напрямую изложил Пухлякову цель своего визита. Выслушав, Иван Григорьевич побагровел от злости и, не сдержавшись, изощрённо выругался в адрес подложившему ему большую свинью доктора.
      - Извините, это я не вам, - взглянул он на Храпцова. - Я так понял, что вы его отсюда заберёте?
      - Вы понятливый, - хищно улыбнулся Александр Александрович.
      - Тогда пройдёмте в мастерские. Он должно быть там.
      Глеб Сараев после вколотой ночью дозы неожиданно воспылал желанием простого человеческого общения. Но работяги его по-прежнему не замечали, в их числе и "спрыгнувший с дури" Стас. Как не крутился вокруг него Глеб, как не донимал его своим нытьём: "Давай поболтаем....", тому, что об стенку горох. Ноль эмоций.
      В мастерские вошёл господин Пухляков в сопровождении нескольких шкафоподобных незнакомцев.
      - Эй, Глеб, подойди-ка сюда! - громко позвал могильщика Иван Григорьевич.
      Сараев обернулся на голос и.... похолодел от ужаса. Он даже представления не имел, что это за люди, но внутреннее чутьё подсказывало ему - РАСПЛАТА за учинённый им беспредел. Глеб на негнущихся ногах приблизился к Пухлякову.
      - Это тот, которого вы ищете. - Иван Григорьевич подтолкнул Сараева поближе к Храпцову.
      Но тот потерял к грабителю всякий интерес. Всё его внимание было сосредоточенно на человеке у верстака. На мгновение их взгляды пересеклись. Трудно передать всю гамму чувств, захлестнувшую обоих. Но радости в неё не было точно. В глазах Храпцова заплясали дьявольские огоньки. Очи Громова излучали животный страх. У него не возникло сомнений, что он определённо узнан человеком в дорогом костюме.
      - Александр Александрович, берём? - Свинцов выжидающе взглянул на своего шефа.
      Тот молча вышел вон. Сараева заковали в милицейские наручники и вывели к ожидающей у ворот машине. Храпцову стало всё по барабану. Он полностью ушёл в себя.
      Юляшка без труда опознала в Сараеве грабителя. И его судьба была предрешена. От дома продавщицы микроавтобус взял курс за город. Проехав километров двадцать по шоссе, свернул на просёлок. Прокравшись по колдобинам ещё с километра полтора, остановился у края лесополосы.
      - Мужики, дайте ширнуться в последний раз, - со слезами на глазах попросил Глеб.
      - Выходи! - Свинцов грубо вытолкнул наркомана из салона микроавтобуса. - В Аду уколешься.
      Группа Свинца выпрыгнули было следом, но Свинцов остановил их:
      - Сидите здесь. Один справлюсь.
      Палач и приговорённый скрылись в густых зарослях. Два выстрела - один за другим - прозвучали глухо и даже не потревожили лесных обитателей. Свинец вернулся в машину. Автомобиль выбрался на асфальтовое покрытие и весело зашуршал шинами по направлению к городу. Храпцов по-прежнему оставался безучастным ко всему. Оцепенение спало только в кабинете после выпитого залпом стакана виски. Он понял причину своего давнего внутреннего беспокойства. Человек, который способен изменить его нынешнюю жизнь в самую худшую сторону, ходил с ним бок о бок. Этого не должно было случиться! Этот человек теперь должен по настоящему кануть в пучину Ада...
      Тёмно-вишнёвый красавец шестисотый "Мерседес" начальника одного из подразделений "Беркута", взвизгнув протекторами, сорвался со служебной парковки и, распугивая участников движения, на бешеной скорости понёсся к фирме Пухлякова.
      Глава 28.
      "Вот и пришёл твой конец, господин отчаянный мститель, - механически строгая доску, невесело размышлял Громов. - И гроб-то некому сколотить будет". Стас особого значения респектабельному виду Храпцова не предавал. До этого ли ему было? Он заглянул в глаза собственной смерти. В следующую секунду после ухода Храпа из мастерских, Громов сгоряча тоже решил задать стрекоча. Но ЧТО-ТО удерживало его от этого позорного поступка. И он ждал....
      Храпцов тормознул свой "мерин" в нескольких десятках метров от ворот фирмы "В последний путь". Идти на повторный контакт с господином Пухляковым почему-то не хотелось, и Александр Александрович принялся обмозговывать окольные пути проникновения туда с целью выманить Громова. Пока что ничего путного на ум не приходило. Идея появилась, лишь Храпцов заметил проходящего мимо его машины худенького, низенького росточком пацанёнка лет двенадцати. Одет он был плохонько: потёртые джинсики, верно, доставшиеся ему в наследство от старшего брата, замызганная футболка и "просящие кашу" кроссовки. Паренёк, определённо, рыскал в поисках заработка. Храпцов прикоснулся к кнопке на панели по правую сторону от своего кресла. Подъёмник бесшумно опустил тонированное стекло.
      - Эй, пацан, поди сюда, - доверительным тоном позвал он мальчишку.
      Мальчишка убавил ход и косо посмотрел на, как пить дать, бандитскую тачку.
      Александр Александрович, чтобы его можно было получше разглядеть, перевалился на пассажирскую сторону и настежь отворил дверцу.
      - Да не бойся ты. Базар не пустой. Работа - деньги. Такой расклад устраивает?
      Смог таки втереться в доверие. Мальчишка клюнул на предложение и подпёр ободранным локтём распахнутую дверцу.
      - Ну, чего делать-то надо? - деловито осведомился он.
      - Сбегать в "ритуалку" и вызвать оттуда одного человека, - пояснил Александр Александрович.
      - Сколько платишь? - сделался более чем серьёзным мальчишка.
      - Полтинник зелёных.
      - Не сбрешешь? - подозрительно сощурился пацанёнок.
      - Зуб даю, - щёлкнул ногтём по верхнему резцу крутой дядя.
      - Кого позвать?
      Александр Александрович начал описывать внешность Громова. Но и четверти всех примет не успел назвать, как мальчонка остановил его.
      - Всё, дядя, хватит. Я знаю, про кого ты говоришь. Жди здесь. Скоро буду.
      Федя Рыбкин по прозвищу Пескарь жил неподалёку и был частым гостем этого учреждения. Заходил вечерами стрельнуть у работяг сигарету или перекусить на халяву. Со жратвой-то дома всегда напряг был. Пятеро детей и пьющие родители. Работяг по именам он не знал, да и они не назывались. Но лицо каждого ему было хорошо известно. Мужики относились к нему, как к "сыну полка". И сигаретами угощали, и к столу приглашали. Федька даже пару раз ночевал в их хате, когда дома разбуянился пьяный отец.
      Пескарь вошёл на территорию фирмы привычным для себя способом - через лаз под забором. Миновал "курилку" и открыл дверь "чёрного хода". Осторожно заглянул в мастерские. Посторонних там не было. Пескарь смело вошел в помещение. Кивком поздоровался с обернувшимися на скрип двери работягами. Те улыбнулись ему в ответ и продолжали делать свои дела. Пескарь был для них своим. Федька деловито подошёл к Стасу, по-взрослому поздоровался с ним за руку и только потом сказал:
      - Дядь, тебя там снаружи крутой какой-то на шикарной телеге спрашивает. Ты выйдь к нему.
      Дожидаться ответа Рыбкин не стал. Поверил и без слов, что дяденька гробовщик выйдет к крутому. Тем же путём двинул обратно. Может быть вечерком он ещё сюда заглянет, а пока ему нужно срочно получить расчёт за выполненное поручение.
      Громов догадался сразу, что за "крутой на шикарной телеге" ждёт его снаружи. Не выйти он просто не мог. Хотя ноги стали свинцовыми и отказывались выполнять свои функции. Но, как говорится, с песней на вражескую амбразуру. И пошёл. Правда, молча...
      Пескарь, повторно протискивая своё худенькое тельце через узенький лаз, всё-таки умудрился зацепиться спиной за какой-то крючок. Изношенная ткань с треском разорвалась, и футболка лишилась своей материальной ценности. Но Федька не переживал. Он не считал себя наглым малым, но стрясти с крутого за "материальный ущерб в процессе выполнения задания" посчитал делом чести.
      - Кого ты ждёшь, сейчас к тебе выйдет. А вот за это, - он повернулся к Храпцову спиной, - придётся, дяденька, накинуть.
      Александр Александрович лишь усмехнулся и добавил к гонорару ещё двадцатку "американских рублей". Получив деньги, Федька Рыбкин нырнул в неизвестность.
      Пока Храпцов рассчитывался со своим агентом, Громов тихо подошёл к машине сзади. Дождавшись, пока они останутся одни, сделал ещё три шага к раскрытой дверце и заглянул в салон.
      - Поговорить со мной хочешь? - напустив на себя нахальный вид, первым спросил он.
      Неожиданно с Храпцова всю его крутость-важность как ветром сдуло. Он и забыл, что приехал сюда, чтобы убить Громова. Перед ним вновь стоял его бригадир хладнокровный и безжалостный. Храпцов вдруг почувствовал себя слепым котёнком в слюнявой пасти огромного бульдога. Сделав несколько глубоких вдохов, Александр Александрович смог-таки на какое-то время восстановить своё самообладание. Этого времени хватило, чтобы изрыгнуть из себя гневную фразу:
      - Даю тебе сутки на то, что бы ты исчез навсегда. В противном случае мне придётся вогнать в твою башку с десяток пуль!
      "Мерседес" взревел мощным двигателем и, зло выбросив из-под задних колёс толстый шлейф придорожной пыли, едва не сбил с ног Стаса. Хорошо, успел отскочить. Через секунду "мерин" исчез из вида. Угроза на Громова не подействовала. Теперь он твёрдо решил остаться и довести дело до конца. Он был уверен, что Храп ещё вернётся, но с иным намерением.
      Глава 29.
      За тёмными стеклами "Мерседеса", с немыслимой скоростью проносились автомобили, дома, улицы, люди. Но скорость в комфортном салоне шедевра немецкого автомобилестроения не ощущалась. Конечно, будь водитель в нормальном состоянии, он, только взглянув на спидометр, убрал бы ногу с акселератора. Но сидящий за рулём Храпцов Александр Александрович был вне себя от ярости, потому на панель приборов не смотрел и не обращал ни малейшего внимания на ступню своей правой ноги, которая вдавила в коврик педаль газа. Ему были по фигу и скорость, и дорога, и всё остальное. Он гнал машину в состоянии близком к амбулаторному автоматизму. И, естественно, даже краем уха не повёл, когда позади его машины взревела милицейская сирена.
      "Мерседес" выехал за город. Бело-голубой "Форд" ДПСа, перемигивающийся сине-красными маячками на крыше и будто сам себя подгоняющий надрывным воем сирены, висел сзади на расстоянии выстрела "ПМа". Периодически даже этот рвущий барабанные перепонки звук, заглушался искажающимся динамиком приказом остановиться. Но водитель дорогой игрушки ни на что не реагировал. Скорость "мерина" перевалила за две сотни.
      - Уйдёт, скотина, - сквозь зубы процедил старший инспектор ДПС капитан Воробьёв, нервно ёрзая на пассажирском сидении и мусоля у губ микрофон "матюгальника".
      - Не догнать, - с сожалением подтвердил водитель-старшина, репейником вцепившийся в свою баранку. - Может пальнуть в него, а?
      - Ага, потом греха не оберёшься, - со злостью пробурчал капитан. Тачка-то не простая, сам видишь. Или бандит, или "муж городской" за рулём - это точно.
      Пока милиционеры в азарте гнались за нарушителем в пределах города, не догадались связаться с дежурным, чтоб тот распорядился перекрыть дорогу. Теперь же делать это было просто бесполезно. Рация лишь хрипела и жалобно постанывала, будто столетняя старушка, готовящаяся на встречу с Апостолом Петром.
      Неожиданно Храпцов пришёл в себя и всосал ситуацию. Резко сбросив газ, до отказа вдавил в коврик педаль тормоза. "Мерс" вначале на трассе выписал несколько красивых кренделей, потом вылетел с дорожного покрытия и продемонстрировал в воздухе пару фигур высшего пилотажа. Приземлившись на крышу, проскользил на ней какое-то расстояние по пшеничному полю, споткнулся, встал на бок, кувыркнулся ещё пару раз и застыл без движения. "Форд" резко затормозил у края дороги и выплюнул из салона двух милиционеров. Они почему-то ближе, чем на десять метров приблизиться к искореженной машине не решались. Так и топтались на этом расстоянии в нерешительности.
      Если бы на месте "немца" оказалось какое-нибудь детище отечественного автопрома, то останки водилы просто не выскребли бы из салона. Но "мерин" был от капота до багажника напичкан современнейшими системами безопасности, и они спасли Храпцова от верной гибели. Но самостоятельно выбраться из плена металла и пластика он всё равно не мог. Крикнул только. Милиционеры вмиг разморозились и бросились на выручку пострадавшему. Пришлось применить пресловутую русскую фомку, чтобы вскрыть водительскую дверцу снаружи. И то не с первого раза. Минут двадцать ковырялись и, наконец, освободили нарушителя. Александр Александрович был так рад своим спасителям, что в запале полез к ним обниматься и целоваться. Но, сообразив, что "гибэдэдэшники" настроены совсем не дружелюбно, решился на стандартный ход.
      - Командир, - залебезил он перед капитаном. - Понимаешь, так вышло, что скорость малость превысил и не удержался на дороге. Да всё нормально, Главное жив - здоров. И за то, что вас потревожил, в долгу не останусь.
      Не-е, Александр Александрович крупно просчитался, предположив, что менты оказались здесь случайно. ДПСники гнались за ним, приказывали остановиться, а он их игнорировал. Они рисковали собственными жизнями, нервничали, а этот падла откупиться хочет. Думает, что если у него бабок вагон, то ему и сам чёрт не сват? Нет! Теперь вот принципиально они его задержат, и пусть всю крутую шелуху с этого пижона в управлении поснимают. Чтоб не выставлялся.
      - Документы на машину и ваши документы, пожалуйста, - сдержанно попросил капитан Воробьёв.
      - А, конечно, - разулыбался Александр Александрович и полез во внутренний карман своего пиджака. Вместо документов достал оттуда раскормленный бумажник. Раскрыл и вынул две сотенные зелёные купюры и подал их капитану.
      - Этих документов, думаю, будет достаточно.
      - Я сказал документы на машину и ваши документы, - уже жёстче произнёс старший инспектор.
      - Ты чё, командир, какой непонятливый! - перешёл на блатной тон Храпцов, видимо, решив не купить, так запугать. - Я же тебе бабки хорошие предлагаю, а ты себе проблем нажить хочешь.
      - Документы! - Выхватил из висящей на поясе кобуры табельный "Макаров" старшина. Ну, достал его этот нахалюга!
      - Да пошёл ты! - не сильно ткнул его кулаком в грудь Храпцов. Будет ещё какой-то сраный гаишник в его сторону стволом размахивать.
      Милиционеры расценили всё гораздо серьезнее и в мгновение ока надели на Александра Александровича стальные "браслеты". Теперь нарушитель не просто задержан, а арестован за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов. А это статья. И срок по ней немалый светит. Здесь же на землю лицом вниз положили и обыскали. Оружие нашли, но оно с разрешением. Ерунда. Пойдёт довеском в будущем деле. Они просто отметят в рапорте, что он угрожал им пистолетом, и все дела. Ксиву красную вытащили, в которой чёрным по белому написано кто есть такой арестованный. И это не подействовало. По изъятому в результате обыска мобильному телефону капитан связался с дежурной частью и, описав ситуацию, запросил подкрепление. Ещё две патрульные "десятки" и микроавтобус "ГАЗель" с оперативной группой на борту прибыли ровно через четверть часа. Храпцова затолкали в "ВАЗ" десятой модели и под охраной трёх вооружённых короткоствольными автоматами милиционеров конвоировали в управление.
      Только спустя два часа в тесную, душную, полутёмную "одиночку" отделения предварительного задержания УВД, куда поместили Храпцова Александра Александровича, пожаловал молодой человек в штатском с очень хитромыльной внешностью с кожаной папочкой в руках.
      - Здравствуйте. Следователь Ваксин Вадим Георгиевич. Городская прокуратура, чинно представился он.
      Храпцов внутренне содрогнулся. С чего бы это им вдруг занялась прокуратура? Подумаешь, ДТП какое-то совершил. Пострадал-то только сам. Никого не убил, никого не покалечил. Уловив в поведении арестованного некоторое замешательство, Ваксин, поняв причину этого, внёс пояснения:
      - Дело в том, уважаемый Александр Александрович, что против вас возможно возбуждение уголовного дела по статье 317 ныне действующего УК Российской Федерации. Это посягательство на жизнь сотрудника милиции.
      - Раз вам известно моё имя, значит, вы уже должны знать, кто я и какую должность занимаю, - справился со слабиной и с прежним гонором в голосе заявил Александр Александрович.
      - Да, нам всё известно, - спокойно отреагировал Ваксин. - Но это положение дел не меняет.
      Наконец-то до Храпцова дошло, что всё то, что он имеет за пределами этой камеры, там и осталось. Здесь, он просто арестованный. И чихать на его "регалии" никто не хотел. В том числе и этот пижон. Но так сразу лапки к небу.... Ну, уж нет!
      - Я имею право на телефонный звонок. - Прозвучало больше утвердительно, чем вопросительно.
      - Конечно, - опасно улыбнулся Ваксин и выудил из кармана своего стильного пиджака мобильный телефон. - Звоните.
      "Только бы шеф был на месте, - набирая номер рабочего телефона Стрельцова, молился на это Храпцов. - Вот он сейчас укажет этой прокуратуре, где её место..."
      К Храпцову Василий Степанович никаких особых чувств не питал. Просто заметил в нём самостоятельность и задатки толкового руководителя. Как раз те качества, которые необходимы его будущему приемнику. Сразу после получение высшего воровского титула Стрельцов решил от дел руководящих официально отойти и сгрузить эту ношу на плечи Храпцова. Самому же предстояло заняться делами куда более важными. Ну, никак не ожидал Стрельцов, что будущий руководитель "Беркута" в самой банальной ситуации покажет себя размазнёй и будет простить у него помощи. Боже ты мой! Перед козлами трухнул! Договориться не может! Потому и осерчал немного.
      - Как встрял, так и выпутывайся! - единственное, что услышал от своего шефа господин Храпцов, причем в очень неприветливом тоне.
      - Всё в порядке? - язвительно поинтересовался Ваксин.
      Александр Александрович еле сдержал в себе желание двинуть менту по морде. "Вот гад! Сучонок вымоченный! - в душе материл он Стрельцова. - Придёт ещё моё время..." Если оставаться честным до конца, то и Храпцов к своему Патрону тёплых чувств не питал. Он его панически боялся сейчас, а что будет, когда шеф получит чин воровского генерала? Плохо будет.... Потому, лучше бы его, Стрельцова, до этого дня разорвало на кусочки....
      - Я без адвоката больше не буду с вами разговаривать! - категорично заявил Александр Александрович. - Без своего личного адвоката.
      - Это ваше право, - развёл руками Ваксин и трижды постучал кулаком в кованую дверь камеры.
      Эх, Храпцов, Храпцов, каким же глупым человеком он оказался. Неужели не понял, что скрывалось за словами Ваксина: "возможно возбуждение уголовного дела..."? А возможен и спуск дела на тормозах. Бабки Ваксину нужны. Вот и все дела. А может, догадался Александр Александрович? Просто жаба его задушила?
      Вадим Георгиевич алчностью не страдал. Ему хватило бы нескольких тысяч долларов, чтобы выпустить Храпцова на свободу. И нескольких часов, чтобы надолго упрятать его же за решётку. Для этого имелось самое веское основание - показания обоих милиционеров, которые в рапорте чёрным по белому указывали, что при задержании нарушитель ПДД пытался применить против них огнестрельное оружие. Этой бумаги будет вполне достаточно, чтобы сгноить фраера, кем бы он на воле не был, у лагерной параши. Но Ваксин всё ещё надеялся на благоразумие Храпцова, посчитав, что тот просто не понял намёка. Сейчас ему всё популярно объяснят... Адвокат, только "государственный"....
      Лишь в камеру вошёл здоровенный, кряжистый, что столетний дуб, прапорщик с руками-ковшами, физиономия которого не была обременена даже лёгкой тенью интеллекта, Храпцов понял, что сейчас его будут прессовать. И накакал этот прапор кто есть кто. Ему приказано месить, а не подчиняться приказам он не имеет права. В этот момент до Александра Александровича допёрло, что нужно, чтобы вновь обрести свободу. Однако прежде чем он повторно увиделся со следователем, узколобый прапор успел-таки почесать об него свои кулаки-гири. Профессионально, без внешних признаков насилия. Но от этого бедолаге Храпцову легче не стало. После знакомства с этим дебилом каждая клеточка организма Александра Александровича стонала от боли. А ещё сильнее болела от обиды душа. Нет, не на ментов он кровно обиделся и разозлился, а на шефа своего Стрельцова Василия Степановича. Ненависть прямо жгла его изнутри.
      - Вы что-то забыли мне сказать? - с елейной улыбкой на лице снова вошёл в камеру следователь прокуратуры. - Я вас слушаю.
      - Сколько? - хрипло простонал Храпцов.
      Ваксин раскрыл свою папку, что-то молча черкнул на листе бумаги и развернул папку к Храпцову. Сумма выкупа, надо признать, была довольно ощутимой, даже для кошелька Александра Александровича. Но выбора-то не было.
      - Мне нужно позвонить, - не глядя на следователя, произнёс он.
      Ваксин подал ему трубку. Спустя час после звонка Храпцов, расставшись с кругленькой суммой в СКВ, обрёл свободу.
      Нахлынувшая волна негативных эмоций подмыла здравый рассудок Александра Александровича, и он сразу после освобождения приехал на разборки к своему шефу. Не разумно поступил. Горячку спорол. Но случилось то, что случилось.
      Весь искрящийся от праведного гнева он без стука влетел в кабинет Стрельцова и минут десять обкладывал его десятиэтажным матом. Глаза Василия Степановича стали размером с чайное блюдце, а челюсть непроизвольно упала на грудь.
      - Ты что себе позволяешь, подонок? - наконец еле выдавил он себя.
      - Да пошёл ты, понял, мудак гашеный! Что трудно было меня из ментовки вытащить?
      Это переполнило чашу терпения Стрельцова, и он накинулся на обидчика с кулаками. Завязалась нешуточная потасовка. На шум в кабинет ввалилась охрана. Быстренько разняв дерущихся, принялись дубасить Храпцова в шесть рук. Причём, они не задумывались над тем, как будет выглядеть после этой бойни Александр Александрович. Костоломы точно отправили бы Храпцова в лучшем случае в реанимацию, не вмешайся сам Стрельцов.
      - Всё, хватит! Пошли вон отсюда! - прикрикнул он на них.
      Охрана с недовольным видом покинула кабинет. Василий Степанович осмотрелся вокруг и тяжело вздохнул. В кабинете придётся делать ремонт и менять мебель. Накуролесили! Храпцов, свернувшись в клубок, лежал у двери и жалобно скулил. Стрельцов помог ему подняться и усадил на уцелевший после баталии стул. Физиономия начальника одного из подразделений "Беркута" оставляла желать лучшего. Оба глаза заплыли синевой, нос распух, а из разбитой верхней губы тоненькой струйкой сочилась кровь. Стрельцов остыл. Он не собирался более никак наказывать своего способного сотрудника, посчитав и этого более чем достаточным. Ну, погорячились. Все мы люди.
      - Саша, тебя отвезут домой. Отлежись, полечись, приведи себя в порядок. Через три дня жду тебя здесь же, - смягчившимся тоном сказал Василий Степанович и скорым шагом вышел из кабинета.
      Глава 30.
      Александр Александрович не отличался особой отходчивостью и был не из тех, кто прощает обид. Жажда мести пепелила весь его организм изнутри. Конечно, он покаялся, что совершил опрометчивый поступок. Но мысль о прощении зажравшегося босса не мелькала даже краем его сознания. Пока у него не было определённого плана, но он знал точно, что есть человек, который такой план вынашивает давно. И они другу помогут. Но этот человек потом всё равно должен убраться из этого города. Александр Александрович сохранит ему жизнь и в этот раз. Пусть живёт, но подальше отсюда....
      Утром следующего дня воодушевлённый своей идей Храпцов подъехал на неброских "Жигулях" девятой модели, которые приобрёл на крайний случай, к самому популярному в городе косметическому салону. Не любопытная длинноногая девушка-косметолог и парень с попой гея за один час и двести баксов так поработали над его разукрашенным лицом, что Александр Александрович с трудом узнал себя в зеркале. Это хорошо. Это входило в его планы. Выкрасть Громова из агентства ритуальных услуг без маскарада в этот раз может быть намного сложнее. Может и не повезти. Во всяком случае, хорошая конспирация в деле не помешает. После салона подновленный Храпцов заехал в магазин стильной мужской одежды. И оставил там ещё три сотни зелёных в обмен на модный костюм, белую сорочку, элитный галстук и остроносые туфли. Переодевшись прямо в примерочной магазина, с удовлетворением осмотрел себя в зеркало. Шик! Даже родная мама может спать спокойно. Это не её сын. Ну и тёмные очки, купленные в киоске напротив магазина, сделали его похожим на средней руки банкира. Потянет. Машинка, конечно, не банкирская. Но это сейчас не главное.
      Пухляков в этот час был в конторе. Но такой занятой, что переправил "глубоко скорбящего по безвременной кончине своего деда внука" к госпоже Блюхтер. Та и занялась им.
      - Что бы вам хотелось у нас приобрести? - как можно вежливее поинтересовалась она у солидного клиента, лёгким прикосновением поправив очки на своём шикарном рубильнике. Это движение, верно, ей самой показалось очень сексуально-притягательным.
      "Гроб для тебя, вобла, блин, сушёная", - про себя подумал Александр Александрович, а вслух произнёс:
      - Меня интересует красивый памятник с гравюрой из хорошего материала.
      - У нас вы найдёте всё, что вам нужно, - улыбнулась Антонина Исааковна. И от этой улыбки Храпцову захотелось свернуть её хозяйке шею. - Пройдёмте на склад готовой продукции.
      В заваленном разными ритуальными изделиями помещении Александр Александрович надолго не задержался. Ткнул пальцем в шикарную плиту из настоящего гранита.
      - Это подойдёт.
      - Сейчас нанесём текст, - обрадовано затараторила Блюхтер (изделие стоило недёшево), - и потом рассчитаетесь. Сейчас, сейчас. Я позову рабочих.
      Она куда-то выбежала и через минуту вернулась с двумя насквозь пропитыми, очень похожими друг на друга мужиками. Те подхватили тяжёлую плиту и понесли её в мастерские. Храпцов заторопился следом. Вот туда-то ему и нужно было. Гравёр принялся за работу, изредка заглядывая в бумажку, на которой Александр Александрович написал первые пришедшее на ум фамилию, имя, отчество, даты рождения и смерти. А Храпцов, улучшив момент, бочком, бочком, приблизился к верстаку, за которым весь в себе ваял Громов.
      - Короче, поможешь мне перетащить это говно в машину, потом со мной поедешь. Перетереть с тобой надо, - тихо прошептал он ему в самое ухо.
      Вначале Стас испуганно отпрянул от нахохленного мужика, но потом, приглядевшись и узнав в нём Храпа, усмехнулся себе под нос. Он его ждал с похожим предложением.
      Тита закончил гравюру, и братья Салкины на руках вытащили плиту к воротам. Храпцов рассчитался с госпожой Блюхтер и попросил её ещё об одной дополнительной услуге.
      - Мне нужен кто-нибудь поздоровее, чтобы установить памятник на могиле моего дедушки. Я видел там, в мастерских одного молодого человека. Разрешите его взять с собой. Потом я его привезу обратно. - На стол госпожи Блюхтер легла пятидесятидолларовая купюра.
      - Конечно, - расцвела Антонина Исааковна и смахнула банкноту в ящик стола.
      Изделия погрузили в багажник "Жигулей", Храпцов сел за руль, а Громов примостился на заднем сидении. Выехали за город, свернули на первую попавшуюся грунтовку, проехали по ней немного, и Храп ударил по тормозам. Обернулся к Стасу.
      - У тебя есть какой-нибудь план в отношении Стрельцова? - напрямую спросил он.
      Громов понял, что шеф каким-то образом досадил своему подчинённому, и тот хочет капитально отыграться. Он не стал спрашивать, что да как. Ответил, как есть, ибо план у него был. Помощника не было. Теперь, похоже, появился.
      - У меня есть наркота. Достаточно для того, чтобы упрятать твоего шефа за решётку. А там с ним разберутся по совести. Поможешь?
      - Не уверен, что это выгорит. Менты подкормлены. Но попробовать можно. В любом случае, крови ему попьют. Где наркотики?
      - Придётся вернуться обратно.
      - Вернёмся. Только это говно выгрузим.
      Плиту выбросили в придорожную канаву. "ВАЗ", освободившийся от нелёгкого груза, побежал много веселее.
      Пакет с наркотиками и пистолет Стас припрятал в надёжном месте под фундаментом конторы. Незаметно пробравшись туда, взял только наркотики и вернулся окольными путями к машине Храпцова, припаркованной в метрах пятистах от ворот бюро. Александр Александрович сунул товар под разный хлам в багажнике и сел за руль. Прежде чем запустить двигатель, снова обратился к стоящему у дверцы Стасу.
      - Потом ты должен будешь уехать отсюда. Навсегда.
      - Саня, я никому и ничего не должен, - серьёзно ответил Стас. - Удачи.
      И пошёл к себе. И в эту минуту Александр Александрович окончательно допетрил, что никакая сила не остановит напористого бригадира. "Ну и хрен с тобой, чертыхнулся в душе Храпцов. - Пусть всё будет так, как будет". И дал по газам.
      Глава 31.
      Точно в срок, быстро залечивший свои телесные раны Александр Александрович Храпцов, с театрально-виноватым видом перешагнул порог кабинета шефа.
      - Как дела? - буднично осведомился Василий Степанович, будто и не случилось между ними ничего.
      - Василий Степанович, я прошу прощение за своё поведение и готов понести заслуженное наказание, - вместо ответа изрёк Александр Александрович и открыто, искренне взглянул в глаза Стрельцова.
      - Да полно тебе, - размяк Василий Степанович. Встал, вышел из-за стола и по-дружески похлопал Храпцова по плечу. - Забыто уже давно всё. Ступай, у тебя работы по горло накопилось.
      Александр Александрович вышел из центрального офиса охранного предприятия "Беркут" и сел в свой "ВАЗ".