ДМИТРИЙ ЛОНГО

29 мая 1977 года в Москве скончался Дмитрий Иванович Лонго.[17].

Вот что говорилось о нем в энциклопедии "Цирк": "Лонго Д.И. (точная дата рождения неизвестна) – факир, иллюзионист. Ремеслу шпагоглотателя обучился у бродячего итальянского артиста Лионелли, с которым работал несколько лет. После смерти Лионелли выступал в балаганах и провинциальных цирках. Искусству факира обучился в Бухаре… Исполнял ряд эффектных трюков: ходил босиком по горячим углям, битому стеклу, лезвиям турецких сабель, брал в рот раскаленное олово и т.д. Коронным номером Лонго было "погребение": на глазах зрителей артиста закапывали в землю на 30-40 минут. Выступал под псевдонимом Димитрус Лонго. Гастролировал в Германии, Австрии, Польше, в странах Ближнего Востока, Монголии. После Великой Октябрьской социалистической революции выступал главным образом как иллюзионист, в 50-х годах оставил манеж".

Заметка приведена полностью, вся долгая биография факира уместилась в нескольких строчках.

Еще при его жизни в советских журналах периодически появлялись сенсационные статьи: "Последний факир", "Столетний факир рассказывает о себе" и т.д. В 1973 году таких заметок было особенно много, авторы их единодушно утверждали, что Дмитрию Ивановичу исполнилось 100 лет и что он стал одним из наиболее известных долгожителей СССР. Его снимали на кинопленку, показывали по телевидению, газеты и журналы были полны описаниями эпизодов из жизни феноменального старца. Говорить с ним было сплошное удовольствие – это был живой, энергичный, быстро соображающий человек. Он охотно рассказывал о делах давно минувших дней, подробно расспрашивал о гипнозе, делился своими соображениями, дал много ценных сведений о цирковом гипнозе, о том, как его использовали артисты разных стран. Лонго был знаком с большинством крупных гипнотизеров своего времени.

Кстати, о его возрасте. Однажды я завел с ним разговор на эту тему и напрямик сказал, что ему не может быть 100 или 95 – какая разница. Но меня – врача! – интересовала, прежде всего, истина. Я видел, что в характере Дмитрия Ивановича много от артистического лицедейства, от желания окружить себя тайной, приукрасить свою жизнь, представить ее более романтичной и занимательной. Для человека такой профессии это само собой разумеется. Но постепенно, по мере привыкания к собеседнику, он с каждым разом все более правдиво говорит о себе, раскрывается полностью, лицедейство ему как бы надоедает. С Дмитрием Ивановичем я общался много лет, мы стали настолько близки, что придумывать о себе ему было уже незачем. И настоящий возраст Дмитрий Иванович назвал мне точно: он родился 16 февраля 1882 года. Стало быть, умер 95-летним.

Но дело, конечно, не в точности цифр. В столь преклонном возрасте Лонго сохранил все основные свойства своей богатой личности, он был прекрасен той особой красотой, той мудростью, которые даются годами. Однажды он посетил мою лекцию по гипнозу. Восточный цветастый халат, бронзовая кожа, длинная борода, красивые пальцы, величественные манеры – все это привлекло внимание слушателей, едва не сорвав лекцию. Дмитрий Иванович досидел до конца, а потом сказал: "Жаль, что я так стар, иначе мы бы с тобой еще посоревновались". Об этом сожалел и я.

В 1975 году он решил научить меня глотать шпагу. Единственной причиной, отчего ему не удалось посвятить меня в тайны этого искусства, оказалось мое нерадение – как педагог же Дмитрий Иванович был на высоте положения. До последних дней жизни он сохранял ясный ум, трезвость мышления и вкус к жизни.

К слову сказать, Лонго был не единственным из моих необычных знакомых. В 70-80-х годах в Москве (да и в других городах страны) резко возрос интерес ко всяким неизученным явлениям. Спрос рождает предложение – и вот явилось великое множество экстрасенсов, телепатов, знахарок, "специалистов" по лечению биополями, накладыванием рук и прочего. Со многими из популярных знатоков неясных движений человеческой души приходилось сталкиваться. Одни направляли ко мне пациентов, другие сами искали контактов со мной, думая, что я смогу объяснить им, что они делают, третьих я разыскивал, движимый профессиональным интересом.

Еще студентом-медиком, наблюдая опыты Мессинга, Куни и других мастеров оригинального жанра (их всегда единицы, они уникумы), я был поражен их искусством. Порой даже думалось, что когда этих актеров не станет, то вместе с ними умрет и этот жанр. Но жанр умереть не может. Появились новые замечательные артисты, успешно продолжающие и развивающие традиции своих блистательных предшественников. На концерты Анны Арко, Льва Бендиктиса, Тофика Дадашева, Юрия Горного, Бориса Сагитова, Бориса Тульчинского и других артистов невозможно попасть.

Вот, например, программа артиста Москонцерта Валерия Авдеева. Он ложится на битое стекло, а на его живот становятся два-три человека, но никаких царапин и порезов на теле Авдеева не остается. С одного раза он запоминает больше тысячи слов. Демонстрирует явления внушения и самовнушения. Выступления Авдеева, как и его коллег, носят не только эстрадный, но и, я бы сказал, воспитательный характер. Артист как бы говорит зрителям: всякий человек должен знать резервы своей психики. Используя их, он сможет стать сильным, психологически устойчивым, выносливым. А как это важно в наш беспокойный век с его перегрузками, информационным взрывом и т.д.

Не менее интересны выступления и Альберта Игнатенко. Он представитель новой формации советских артистов оригинального жанра: окончил исторический факультет, активно сотрудничает в лаборатории по психологии спорта. Более двух десятилетий Игнатенко выступает с концертами, причем каждый десятый концерт – шефский. Часто выступает перед воинами Советской Армии.

Многие мастера активно сотрудничают с учеными, пытаясь совместными усилиями приоткрыть тайны психики. Именно поэтому их выступления нередко становятся чем-то средним между эстрадным представлением и научной лекцией. Но в этом таится и некая опасность: кое-кто из зрителей после концерта обращается к артистам как к специалистам по медицине, просит вылечить от каких-то расстройств. Артистам приходится немало сил тратить на то, чтобы убедить таких зрителей, что не следует путать эстраду с кабинетом поликлиники.

В 1974 году у меня состоялась длительная беседа с Лонго о внушении и гипнозе. Я спросил факира, доводилось ли ему использовать гипноз в цирке?

– Я видел такие сеансы в конце девятнадцатого века в России, – ответил он, – а также во время своих бесконечных поездок по странам Ближнего Востока. Конечно, многие опыты, которые демонстрировали цирковые гипнотизеры, были поразительны и производили сильное впечатление. Сам же я гипнозом не владею, и никогда его не применял. Ну а самовнушение я, разумеется, использовал. Да и мыслимо ли без этого показывать многие трюки? Например, лет тридцать подряд я глотал шпаги. Этот трюк требует длительной тренировки, особого дыхания, подавления рвотного рефлекса. Приходилось вставлять в гортань шпагу длиной до шестидесяти сантиметров, да к тому же весьма широкую. Для этого нужно было особым способом натренировать свое дыхание, внушить себе полное спокойствие, подавить страх…

– А какой из трюков был для вас самым трудным?

– Все трудные, но самый-самый… Ну, например, такой: я вытаскивал глаз из глазницы и укладывал его на деревянном блюдце. Понятно, что глаз вытаскивал не совсем, а только растягивал его ножку, состоящую из нервов, сосудов, мышц и т.д. Готовясь к этому трюку, приходилось долгое время тренироваться, подавлять боль, страх – все это достигалось с помощью самовнушения. Но – еще раз повторяю – гипноз я не использовал: я же иллюзионист, а не психотерапевт или цирковой гипнотизер.

Между мной и вами, Михаил Иванович, очень большая разница: все, что я умею, я показываю на себе, а то, чем владеете вы, можете показывать лишь на других. Своим пациентам вы прокалываете руки или ноги, а себе не можете. Я же чужой глаз вытащить не могу – только свой.

– Случалось ли так, что зрители не знали, в чем дело, и принимали ваши трюки за гипнотический феномен, а то и верили в их реальность?

– Наверное, бывало, но за давностью лет я не припомню таких случаев. Нет, вспомнил: незадолго до революции меня пригласили в Петербурге в дом князя Юсупова – того самого, что позже участвовал в убийстве Распутина. Поставили условие: незаметно для окружающих я должен приподнимать и раскачивать ножку стола во время спиритического сеанса. Такие трюки мне казались пустяковыми, и в другом случае я бы не согласился, но уж очень хотелось посмотреть спиритический сеанс (я о них много слышал, но видеть не приходилось) плюс двести рублей вознаграждения.

В положенное время меня провели в полутемную комнату, где сидели десять-двенадцать человек вокруг большого стола. Руки сидящих были на столе, а ноги далеко от ножек стола: Меня тоже усадили. Спирит стал вызывать души давно умерших людей, блюдце задвигалось по столу и указывало на буквы, из которых складывались определенные слова. Участники сеанса спрашивали об одном и том же: что будет с Россией, что будет с автором вопроса? Ответы разных душ были однотипные: страну ждет мор, а спрашивающего – гибель. Так оно, впрочем, и было потом. Наверное, все это был сеанс внушения, то есть то, что вы, мой друг, показываете в лечебных и педагогических целях. Но то ли хозяин дома не был уверен в искусстве спирита, то ли хотел максимальной убедительности сеанса – наверное, дли этого он и нанял меня. По его требованию я должен был незаметно поддевать пальцем ноги ножку стола. Я так и делал. Спирит хмурился, но ничего не говорил. Самое странное было в том, что я не так уж часто раскачивал стол, а блюдце двигалось постоянно и останавливалось возле определенных слов и цифр: уж к этому я отношения не имел.

Таких событий, встреч, наблюдений было очень много, всего не упомнишь и обо всех не расскажешь. Ну вот, например, посещение могилы Омара Хайяма. Я очень люблю этого поэта, он мне представляется одним из самых мудрых и глубоких. Я часто читаю его стихи и по-русски и по-персидски. Но когда лет семьдесят назад я побывал на его могиле, то почувствовал, что произошло какое-то важное событие в моей жизни, о котором часто вспоминаю и поныне. Около могилы всегда было много народа, некоторые сидели часами и нараспев читали стихи Хайяма. Это был какой-то бесконечный день поэзии, как сказали бы сейчас.

Когда я спросил моего собеседника, что он думает об увлечении телепатией и тому подобными явлениями (интерес к которым не угасает ив наши дни), он ответил:

– Человеческая душа еще далеко не познана, в ней много такого, что никак не укладывается пока в наши обыденные представления. Поэтому я, старый факир, вряд ли смогу как-то определенно ответить на этот вопрос. Пусть этим занимаются ученые. Ну а мы должны видеть в жизни все, что только может видеть человек. Ценность человеческого существования определяется не продолжительностью жизни, а ее насыщенностью, ее качеством, если так можно выразиться. Нельзя терять времени Даром, жизнь человека очень коротка, даже если проживешь сто лет. Не нужно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, будущее начинается уже в настоящем.

Я полностью согласен с Дмитрием Ивановичем. Конечно, тот, кто задумывается над жизнью, узнает и такое, что поневоле делает его печальным. Поэтому многие предпочитают вообще не касаться правды, а пребывать в плену суеверий, иллюзий и фантазий. Таких людей можно понять, но идти по их пути – унизительно.

Однако все знают: человеческое сообщество состоит не только из сильных людей, поэтому всех одним аршином мерить нельзя. Каждому свое: одним – иллюзии, другим – истина. Но какую бы правду о людях и о мире мы бы ни узнавали, никогда нельзя забывать о том, что существуют простые человеческие радости, что есть любовь, природа, друзья, что есть синее небо и звезды, улыбки детей и смех женщин, что есть дружба и чувство долга. Одним словом, есть много такого, что делает человеческое существование прекрасным и уравновешивает все трагические коллизии.

Жизнь человека довольно быстро заканчивается могильным холмиком, но если мы приоткрыли какую-то из тайн природы, если помогли хотя бы одному отчаявшемуся человеку, даже если подарили случайному прохожему улыбку – значит, мы прожили не зря, значит, мы хотя бы в минимальной степени оправдали свой приход в этот сложный и противоречивый мир.

Факиризм – явление редкое, но не очень сложное для профессионального овладения. В основе этой профессии лежит искусство психофизиологической саморегуляции, ну и, конечно, нужен опытный преподаватель-практик, сам умеющий демонстрировать то, чему учит.

Искусство Дмитрия Лонго развил его внук – Юрий Лонго, который демонстрирует ныне искусство индивидуального и коллективного гипноза, телекинез, белую магию и др.

Искусство саморегуляции и умение использовать при необходимости резервные возможности своего организма – это очень важные для личного самообразования вещи. Но мой опыт показывает, что легче саморегуляции обучать в детском возрасте, так как дети внушаемые и их можно быстро и качественно обучить многим очень нужным вещам. Поэтому будем надеяться, что СК-наука скоро войдет в школьную программу и новое поколение русских людей будет развитее физически и психически…

КОНСТАНТИН БУТЕЙКО

Пранаяма – очень древняя наука. Но в русской нетрадиционной медицине издревле огромное внимание уделяли искусству лечебного дыхания со специальной медленной задержкой дыхания.

Русский врач, наш современник, Константин Иванович Бутейко создал особый лечебный, очень полезный, дыхательный метод лечения самых разных заболеваний. Вот что он сам рассказывает о своем методе.

"Обратим внимание, теперь уже по радио не говорят: поднимите руки вверх, сделайте глубокий вдох, опустите руки – полный выдох… Подобные рекомендации можно было услышать раньше несколько раз в день по радио и по телевизору. Нас обучали не правильно дышать. Но какой же вред может быть от кислорода? Невероятно, чтобы от него кто-нибудь пострадал! Оказывается, бывает. Даже у здорового человека кружится голова, темнеет в глазах от, казалось бы, безобидного упражнения – двух-трех минут глубокого дыхания. Для астматиков и гипертоников такие "эксперименты" – просто гибель!

В начале века Гендерсон проделал поразивший всех тогда эксперимент. Он подключил дыхательный аппарат к животным, заставляя их глубоко дышать. Уже через несколько десятков минут животные в судорогах погибали. Сейчас таких опытов тысячи. Глубокое дыхание вовсе не добавляет в артериальную кровь кислород, более того, оно уносит из организма углекислоту, уменьшая ее содержание в легких, крови, тканях. Это приводит к повышению возбудимости нервной системы. Уже 60 лет известно, что углекислота – слабое снотворное, даже наркотическое средство. У тех, кто научился глубоко дышать, часто бывает бессонница, раздражительность, страдает память, могут появиться даже судороги, стенокардия, гипертония, инфаркт.

Уменьшение углекислоты создает в организме щелочную среду, это, в свою очередь, нарушает обмен веществ, изменяются иммунные реакции. На нас наваливаются хворобы и простуды, отбиться от которых часто не удается, ибо лечат их препаратами, углубляющими дыхание. На самом деле болезнь одна: глубокое дыхание. Просто ее разбили на 150 заболеваний. Она дает девяносто процентов заболеваемости, инвалидности, смертности. На все остальные недуги приходится лишь десять процентов!

Поверить в это не просто, тем более что годами нам объясняли: углекислота – это яд, и если что и нужно нам для благополучного существования, так это кислород, и по возможности больше.

Опровергая эту "истину", попробуйте представить то далекое время, когда на Земле зародилась жизнь. Атмосфера тогда состояла в основном из углекислоты, а кислород практически отсутствовал.

Все живое на земле построено из углекислоты. Просто мы об этом не задумывались раньше. Растения питаются углекислым газом, их поедают животные, мы – заключительное звено в этой Цепи. Когда на Земле появилось больше растений и животных, они постепенно съели почти всю углекислоту, оставив лишь 0,03 процента. Если и эта малость исчезнет, всему живому грозит гибель.

Сейчас атмосфера резко изменилась: в воздухе 20 процентов кислорода и всего 0,03 – углекислоты, образовались ножницы, гибельные для всего живого на земле. Но жизнь сопротивляется, приспосабливается, и за это приходится расплачиваться. Клеткам животных и человека по-прежнему надо семь процентов углекислоты и всего два – кислорода. Сейчас в воздухе в 10 раз больше кислорода ив 250 раз меньше углекислоты! Он не подходит нам, он слишком ядовит!

Даже младенец в утробе матери получает в три раза меньше кислорода и в два раза больше углекислоты, а при рождении он попадает в совсем иную среду. Надо только удивляться народной мудрости! На Востоке, например, новорожденных не только туго пеленали, но даже закрывали войлоком им грудь, чтобы малыш не "раздышался".

Сегодня в роддомах часто направляют ослабленных детей в кислородные палатки, и в результате через несколько дней наступает слепота. Новорожденные крысята, например, становятся слепыми через двое суток в чистом кислороде. Человеку много даже 20 процентов кислорода. Нужно всего 12-15, именно столько его в горном воздухе на высоте три тысячи метров. Вероятно, это главная причина, позволяющая людям жить здесь до ста лет. В горах почти не бывает больных астмой. Гипертонией, стенокардией, инфарктом, т.е. нет болезней глубокого дыхания.

Если поднять в горы равнинных животных и держать, пока они не привыкнут к новым условиям, то потом их организм становится гораздо более стойким. На них меньше действует радиация, даже сильные яды.

По законам физиологии, болезнь наступает тогда, когда сдвигаются границы нормы. Углекислота выступает здесь как своеобразный градусник. Ее уровень определяет норму жизни: чем больше он понижается, тем ближе человек к болезни. Если же в клетке меньше трех процентов углекислоты, ее ждет гибель. При росте углекислоты клетка приобретает совершенно удивительные качества, становится сверхвыносливой. Не здесь ли скрыты и чудеса феномена йоги? Оказывается, все их тренировки приводят к уменьшению дыхания и накоплению углекислоты в организме. Та "прана", о которой упоминается в книгах о йоге, – углекислота! Наш больной после соответствующей тренировки может "уменьшать" дыхание на десять минут. Шестидесятилетний астматик, бывший недавно в палате реанимации, взлетает по лестнице на третий этаж – и никакой одышки. Он способен не дышать три минуты! Для него это совсем простенькое задание.

Откуда появилось у нас это глубокое дыхание и у всех ли оно есть? Прежде всего, давайте уточним, что такое глубокое дыхание, дадим несколько цифр:

Примечание: ЧП – частота пульса в минуту; ЧД – частота дыхания в минуту (число вдохов и выдохов); АЛ – автоматическая пауза, непроизвольная задержка дыхания после выдоха, самая важная характеристика больного, именно при этих паузах не происходит потери углекислоты; КП – контрольная пауза, задержка дыхания после выдоха до первой трудности. В норме она равна 60 секундам; ВП – волевая пауза, задержка дыхания от первой трудности до предельной. Выходить из нее нужно более частым, но не глубоким дыханием, дыша через слегка зажатый нос; МП – максимальная пауза (сумма КП и ВП).

Частота дыхания очень индивидуальна: от 4 до 20. Особой роли она не играет и при тренировках нужно забыть об этом. Другое дело – глубина дыхания, т.е. тот объем воздуха, который входит и выходит из легких. В начале тренировки мы обычно проводим глубокодыхательную пробу. Просим 5-10 раз подышать очень глубоко, а два-три раза глубже обычного. И сразу же начинает болеть голова, ныть сердце, зудеть кожа, если затем уменьшить глубину дыхания, то через несколько минут эти неприятные ощущения пройдут. Много лет нас учили дышать не правильно: в детских садах, в школах, в институтах. Определенный эффект оказало и то, что метод "дышите глубже" был доступен и легко усваивался, никому и в голову не приходило усомниться в пользе подобной рекомендации. Даже будущих матерей обучали не правильной дыхательной гимнастике. На свет появлялись дети с заранее запланированным глубоким дыханием. Ответной реакцией организма были спазмы. Так молодела астма, появлялись дети-астматики.

Следующей реакцией организма было снижение давления, а затем рост холестерина вне зависимости от питания. Холестерин давал желтые пятна на лице и отеки, которые не лечились лекарствами, но проходили как бы сами собой при уменьшении дыхания. Так, научившись регулировать свое дыхание, можно управлять организмом, избавляясь даже от сильных болей. Вспомните, как сжимаете вы зубы и останавливаете дыхание, если вам вдруг становится больно.

Научиться регулировать дыхание не просто. Иногда меня спрашивают.е.ть ли иные способы повышения углекислоты в организме? Например, не проветривать комнату, пить минеральную воду, квас, пиво и даже курить. Курение – углубляет дыхание, ничтожные доли углекислоты в напитках существенной роли не играют, а спертый воздух можно приравнивать к несвежей пище. Если вам говорят "придерживайтесь диеты", вы, наверное, не будете есть плохие овощи. Дыхание "переработанным" воздухом вредно, оно содержит множество добавок, а процент углекислоты в нем возрастает незначительно.

Есть факторы, влияющие на уменьшение дыхания, – это растительная пища; быстро всасывающиеся белки, наоборот, углубляют дыхание. Нежелательно есть молоко, творог, сахар, курицу и мясо, пить кофе и крепкий чай. Но диета необязательна. Как правило, сами тонирующиеся отказываются от этих продуктов. Вообще они начинают удивительно мало есть.

Заменить тренировки дыхания можно физическими нагрузками: по три – пять часов в день нужно крепко, до пота, работать. При этом очень полезны водные процедуры и массаж. Есть позы, тормозящие дыхание: глядеть в потолок, сидеть поджав под себя ноги (это классическая поза индийский йогов – поза "лотоса"). Все эти способы, а также маски, грации и прочее можно применять, если не удается тренировкой уменьшить глубину дыхания.