Более того, Бергенроту пришлось столкнуться с довольно необычными явлениями, которые вряд ли когда-либо еще сопутствовали дешифрованию. Его комната выходила на площадь, всегда заполненную крикливыми извозчиками. На эту площадь часто приходила одна женщина, чей «резкий голос, постоянно исполнявший одну и ту же арию из „Травиаты“ и одну испанскую мелодию, и ничего больше», по признанию самого Бергенрота, доводил его «почти до сумасшествия». Более того, служанка Бергенрота регулярно вешала сушить белье на его балконе, а затем «с похвальной решимостью» гладила это белье прямо на письменном столе немецкого ученого.

Но с еще большими затруднениями Бергенрот столкнулся в архиве. Этот архив размещался в старинном замке с зубчатыми стенами, окруженными глубокими рвами с перекинутыми через них подъемными мостами. В.46 комнатах замка хранилось более 100 тысяч мешков, в каждом из которых содержалось от 10 до 100 тысяч документов, а всего их насчитывалось несколько миллионов. Из этого громадного собрания бумаг Бергенроту предстояло отобрать лишь имевшие отношение к теме его исследования. Сначала ему пришлось затратить много сил и времени на то, чтобы научиться разбирать шрифт эпохи Возрождения, поскольку даже хранитель архива иногда не мог его правильно прочесть. Затем из чувства зависти хранитель архива начал умышленно мешать работе Бергенрота, отказывая ему в доступе к имевшимся шифровальным ключам. В таких случаях Бергенроту приходилось искать эти ключи самому.

Картину кропотливого труда Бергенрота по дешифрованию архивных документов можно восстановить на основании его собственных заметок:

За 10 месяцев Бергенрот превзошел в искусстве дешифрования многих профессиональных криптоаналитиков, вскрыв 19 номенклаторов – в среднем по одному в каждые две недели. К тому же он еще и сам переписывал часть своих бумаг, контролировал работу переписчика, искал документы в архиве и вел отчаянную борьбу с бюрократией. Заниматься дешифрованием Бергенроту не нравилось. В одном из писем домой он написал:

Однако 23 июля 1861 г. Бергенрот смог гордо рапортовать домой:

В Симанкасе Бергенроту оказывал помощь один странствующий архивариус по имени Поль Фридманн, который собирал для Французской национальной библиотеки коллекцию шифров, применявшихся различными французскими политическими деятелями XVI века. В 1868 г. Фридманн заинтересовался шифрованными сообщениями Джованни Микеля, венецианского посла при дворе английской королевы Марии, сестры и предшественницы Елизаветы I. Никто из архивных работников в Венеции не мог прочесть эти сообщения. Фридманн исследовал переписку Микеля и «вскоре пришел к убеждению, что этот шифр не относится к категории чрезвычайно трудных шифров, что им не всегда пользовались с достаточной осторожностью и что если приложить небольшие усилия, то можно раскрыть смысл переписки».

Фридманн писал, что «переписка Микеля представляет значительную ценность. Она исправит многие ошибки и заполнит многие пробелы в изложении фактов…». Например, до этого историки считали, что будущая королева Англии Елизавета была освобождена из тюрьмы и переведена в Хэмптон-Корт91 в июне 1554 г., когда у католички Марии пропала всякая надежда родить ребенка и ей уже не нужно было больше содержать под стражей предполагаемую наследницу-протестантку. Однако письма Микеля, дешифрованные Фридманном, свидетельствуют как раз об обратном. Переезд состоялся не в июне, а в апреле, и это было отнюдь не освобождение. Просто в Хэмптон-Корт в отношении Елизаветы можно было принять более строгие меры безопасности, учитывая рост народного недовольства по поводу намерений посадить на английский трон отпрыска короля Испании Филиппа и Марии. Так криптоанализ помог уточнить трактовку важного эпизода в биографии Елизаветы.

В XIX веке вскрытием венецианских дипломатических шифров 300-летней давности занимался также итальянский архивариус Луиджи Пазини. Он пришел на работу в государственный архив в Венеции в 1855 г. в возрасте 20 лет. Благодаря незаурядным криптоаналитическим способностям Пазини достоянием исторической науки стали сообщения шести венецианских послов, написанные под впечатлением таких значительных событий, как первые религиозные войны в Европе.

Другой итальянский архивариус – аббат Доменико Габбриелли – был поистине неиссякаем в своем усердном труде на ниве криптоанализа. Габбриелли вскрыл или восстановил в общей сложности 1755 номенклаторов, относящихся к периоду 1414-1742 гг. Их описание, выполненное аббатом, насчитывает 16 томов.

Однако, несмотря то что во славу богини Клио трудились многие талантливые криптоаналитики, самая известная историческая криптограмма остается до сих пор недешифрованной. Она представляет собой громадную безымянную книгу, называемую самой таинственной рукописью в мире. В 1962 г. торговец книжными раритетами из Нью-Йорка Ганс Краус привлек к ней внимание всего мира, купив за огромную по тем временам сумму.

Сама книга не производит большого впечатления. Ее украшают десятки крошечных женских обнаженных фигурок, астрологических диаграмм и около 400 рисунков растений причудливой формы, раскрашенных в разные цвета. При беглом изучении страниц рукописи глаз улавливает повторение букв и даже слов, иногда с несколько измененными окончаниями.

На первый взгляд кажется, что прочтение текста рукописи, которая по своему виду больше всего напоминает травник92, не представляет никакой проблемы. Знаки в ней сохраняют общую форму букв средневековья. Почерк – ровный, знаки выписаны слитно, словно переписчик копировал понятный ему текст. При этом все выглядит так, будто текст написан если не на известном языке, скрытом от современного глаза незнакомым почерком, то на каком-то ином диалекте, который можно легко установить. Однако знатоки самых трудных языков заявили, что они не могут понять его, а палеографы признали, что данный рукописный шрифт им неизвестен.

Криптоаналитики установили, что частота повторяемости знаков в рукописи примерно соответствует шифру обычной одноалфавитной замены. Но они торжествовали недолго, считая, что прочесть рукопись проще, чем найти решение для любой из помещаемых в газетах криптоаналитических головоломок. Все их отчаянные попытки перевести текст рукописи на любой человеческий язык полностью провалились.

Тайна окутывает рукопись с самого первого упоминания о ней в истории. Оно датируется 19 августа 1666 г., когда ректор Пражского университета Иоганнес Марчи послал рукопись своему бывшему учителю Атанасиусу Кирчеру, самому известному в то время иезуитскому ученому, за три года до этого издавшему книгу по криптографии. В сопроводительном письме, приложенном к рукописи, Марчи напомнил, что ее бывший владелец когда-то посылал Кирчеру часть текста рукописи для возможного прочтения. Этому занятию ее владелец «посвятил неослабевающие усилия… и только с его смертью работа прекратилась. Его усилия были тщетны… Примите эту рукопись в том виде, как она есть, как выражение, возможно и запоздалое, моей любви к вам; сокрушите все преграды, если они встретятся на вашем неизменно успешном пути…». Преграды, несомненно, встретились, но Кирчер, который никогда не упускал случая похвастаться своими успехами, скорее всего, так и не преодолел их, ибо его молчание говорит само за себя.

Марчи написал Кирчеру, что рукопись была куплена императором Священной Римской империи Рудольфом II. Тот факт, что она хранилась при его дворе в Праге, был позднее подтвержден, когда на полях одной страницы обнаружили автограф одного известного богемского ученого, который был любимцем Рудольфа. Марчи также выразил уверенность, что автором рукописи был английский францисканский монах Роджер Бэкон93, который жил приблизительно с 1214-го по 1294 г.

Следующее упоминание о таинственной рукописи относится к 1912 г., когда американский торговец редкими книгами Уилфред Войнич купил ее в Италии у монахов одной иезуитской школы. Горя желанием прочитать рукопись, Войнич щедро снабжал фотокопиями каждого, кто брался ее дешифровать. А пытались очень многие.

Ботаники считали, что надо лишь установить, что за растения нарисованы на полях страниц, и допустить, что их названия фигурируют в тексте. Однако большая часть флоры оказалась воображаемой. Астрономы опознали в астрологических диаграммах некоторые звезды, но все равно не смогли добиться успеха. Филологи опробовали методы, применявшиеся для восстановления забытых языков. Безуспешно. Криптоаналитики (в их числе был Джон Мэнли) нашли, что рукопись стойко противостоит всем испытанным способам дешифрования.

В 1919 г. некоторые из репродукций рукописи Войнича попали к профессору философии Пенсильванского университета Ромэну Ньюбоулду. Ньюбоулд, которому недавно исполнилось 54 года, имел широкие интересы, многим из которых был свойствен элемент таинственности. В иероглифах текста рукописи Ньюбоулд углядел микроскопические значки стенографического письма и приступил к дешифрованию, переводя их в буквы латинского алфавита. В результате получился вторичный текст с использованием 17 различных букв. Затем Ньюбоулд удвоил все буквы в словах, кроме первой и последней, и подверг специальной замене слова, содержавшие одну из букв «а», «с», «m», «n», «о», «q», «t», «u». В полученном в результате тексте Ньюбоулд заменил пары букв одной буквой по правилу, которое он так никогда и не обнародовал. При этом, ввиду фонетического сходства, Ньюбоулд рассматривал некоторые буквы текста как эквивалентные. Наконец, Ньюбоулд произвел анаграммирование94 букв, чтобы выписать окончательный открытый текст на латинском языке.

В апреле 1921 г. Ньюбоулд огласил предварительные результаты своей работы перед ученой аудиторией. Эти результаты характеризовали Роджера Бэкона как самого великого ученого всех времен и народов. Согласно Ньюбоулду, в большой туманности в созвездии Андромеды Бэкон опознал галактику, имеющую форму спирали, а также установил строение биологических клеток и их ядер. По Ньюбоулду, Бэкон фактически создал микроскоп с телескопом и с их помощью сделал многие открытия, предвосхитившие находки ученых в XX веке. Ньюбоулд утверждал, что его решение не может быть субъективным, так как он «не знал тогда95, что какая-либо туманность будет обнаружена в определенном таким образом районе».

Доклад Ньюбоулда произвел сенсацию в мире науки. Многие ученые, хотя и отказались высказать мнение об обоснованности примененных Ньюбоулдом методов преобразования текста рукописи, считая себя некомпетентными в криптоанализе, с готовностью согласились с полученными результатами. Один знаменитый физиолог даже заявил, что некоторые из рисунков рукописи, вероятно, изображают эпителиальные клетки, увеличенные в 75 раз. Широкая публика была очарована. Этому событию посвящались целые воскресные приложения к солидным газетам. Одна бедная женщина прошла сотни километров, чтобы попросить Ньюбоулда с помощью формул Бэкона выгнать злых духов-искусителей, которые овладели ею.

Через некоторое время всеобщее возбуждение спало. Ньюбоулд продолжил свою работу над рукописью. В 1926 г. он умер. Рабочие записки и главы для книги, которую Ньюбоулд собирался издать, были тщательно отредактированы и подготовлены к печати его другом Роланом Кентом. В 1928 г. они были изданы под названием «Шифр Роджера Бэкона». Американские и английские историки, занимавшиеся изучением средних веков, отнеслись к этой работе более чем сдержанно.

В 1931 г. Мэнли, подробно изучивший метод Ньюбоулда, пришел к выводу, что этот метод «вызывает возражения такого серьезного характера, что нельзя согласиться с его результатами». В статье объемом в 47 страниц Мэнли указал, что бездоказательная система Ньюбоулда допускает слишком много различных трактовок. Поэтому шифровальщик никогда не сможет быть уверен, что его сообщение будет расшифровано правильно. Главная причина этой неопределенности кроется в процессе анаграммирования, поскольку с увеличением числа букв количество возможных анаграмм возрастает в геометрической прогрессии.

Мэнли также показал, что микроскопические значки стенографического письма являются не чем иным, как густыми чернилами, расползшимися на грубой поверхности пергаментной бумаги. Наконец, он раскритиковал отрывки открытого текста, полученные Ньюбоулдом, заявив, что они «содержат предположения и утверждения, которые не могли исходить от Бэкона или какого-либо другого ученого XIII столетия».

Никто не сомневался в честности Ньюбоулда. По словам Мэнли, Ньюбоулд просто пал жертвой «своего собственного энтузиазма и своего научного и изобретательного подсознания». Сенсационный крах теории Ньюбоулда не отпугнул других ученых от попыток дешифровать рукопись, хотя он и заставил их быть более осторожными при публикации своих открытий. Но не всех.

В 1943 г. адвокат одной нью-йоркской фирмы Джеймс Филине обнародовал отрывок открытого текста рукописи, который он якобы сумел получить. В переводе с латинского этот отрывок звучит так:

Комментарии излишни.

Два года спустя авторитетный специалист по раковым заболеваниям доктор Леонелл Стронг пришел к выводу, что рукопись Войнича принадлежит перу Энтони Эскэма, английского ученого XVI века, автора известного травника. Стронг предал гласности текст формулы противозачаточного средства, якобы извлеченный им из рукописи посредством «двойной обратной системы арифметических прогрессий множественного алфавита», под которой он, по-видимому, подразумевал некую форму многоалфавитной замены. Противозачаточное средство действует на самом деле, и всякий, кто хочет испытать его, может это сделать, так как Стронг опубликовал его формулу. Однако он счел нецелесообразным поступить точно так же со своим методом криптоанализа, и поэтому истинность этого метода проверить невозможно. Что касается самого опубликованного Стронгом текста, против него были выдвинуты убедительные аргументы лингвистического характера, а появление формулы противозачаточного средства было объяснено подсознательной осведомленностью ученого.

С тех пор предпринималось еще много попыток дешифрования рукописи, результаты которых не публиковались, так как в конце концов все авторы честно признались в своей неудаче. Рукопись стала еще более таинственной, поскольку было обнаружено, что ее слова и группы слов повторяются чаще, чем в обычном языке. Уже один этот факт отличает рукопись от любых других криптограмм, поскольку все известные шифры стремятся избавиться от повторений, а не учащать их.

Одна из правдоподобных гипотез была выдвинута в 1944 г. и состоит в том, что рукопись представляет собой текст на каком-то искусственном, условном языке, в котором все сущее в природе разделено на категории, каждой категории придан ее основной знак, а подклассы определяются дополнительными значками, присоединяющимися к первому. Вполне очевидно, что в любом тексте на таком языке должны неоднократно повторяться корни слов, в то время как суффиксы видоизменяются – это явление очень характерно для рукописи Войнича.

Другим объяснением обилия повторений может служить предположение о том, что оно отражает многочисленные повторы фармацевтических формул, которые, несомненно, должны встречаться в любом травнике или медицинском трактате.

Однако люди раскрыли куда более глубокие тайны. Почему же никто не разгадал эту? По мнению Мэнли, причина заключается в том, что «попытки дешифрования до сих пор предпринимались на основе ложных предположений. Мы фактически не знаем, когда и где была написана рукопись, какой язык лежит в основе зашифрования. Когда будут выработаны правильные гипотезы, шифр, возможно, предстанет таким же простым и легким…».

Ну а может быть, это просто чудовищная фальсификация, подобно «кардиффскому гиганту»96 или «пилтдаунскому человеку»97? Никто из изучавших рукопись Войнича так не думает. И для подобного вывода у них были серьезные основания.

Войнич умер в 1930 г. Его жена Этель98 хранила рукопись в течение 30 лет вплоть до своей смерти в 1960 г. Душеприказчик Этель Войнич продал рукопись книготорговцу Краусу. Мнения по поводу ее ценности в наше время расходятся. Некоторые считают, что эта рукопись содержит информацию, которая могла бы дать новые сведения об истории человечества. «Когда кто-нибудь сможет ее прочитать, – заявил Краус после оформления сделки, – эта книга будет стоить миллион долларов». Другие думают иначе. Они оспаривают ее принадлежность перу Бэкона, отмечая, что рукопись больше похожа на работу XVI века, а также считают, что она не содержит ничего нового, что это, в конце концов, всего лишь разновидность причудливого травника.

С тех пор книга мирно лежит в своем ящике в темном подвале Крауса, являясь, возможно, бомбой замедленного действия для истории науки и ожидая человека, который сможет объяснить эту самую загадочную рукопись в мире.