Когда-то Вершинин очень хотел этого, а сейчас упирается и не решается сделать твердый шаг вперед. Можно и нужно сократить любой авиационный полк или любое другое авиационное подразделение, и за счет такого сокращения создавать космические части. Но старикам уже не подняться, они, как черт от ладана, бегут от всего нового и рискованного. А космос - это не только великие победы, но и риск, ответственность и возможные большие неприятности.
      15 февраля.
      Гагарин выступал вчера перед рабочими завода "Красный пролетарий", а Титов произнес речь на барнаульской краевой конференции ВЛКСМ. Попович в феврале выступал уже 5 раз, а 17 февраля ему предстоит лететь в Ташкент на сбор хлопкоробов. В Ташкент летит секретарь ЦК КПСС Поляков, вчера он настоятельно просил послать с ним одного из космонавтов. В конце февраля Попович полетит в Узин, а Николаев - в Чебоксары для встречи с избирателями. Отрыв космонавтов от работы и учебы очень большой, академия жалуется на низкую посещаемость занятий и затяжки со сдачей зачетов и экзаменов.
      Вчера долго обсуждали с Руденко "Положение о космонавтах", утвержденное правительством 30.8.1960 года (№ 866-361). "Положение" сейчас явно устарело, оно дает космонавтам так много всяких материальных благ и привилегий, что даже не создает стимула для желания лететь в космос, особенно лететь повторно. Космонавты еще до первого полета получают 350 рублей в месяц, год службы им засчитывается за три, срок выслуги в очередном звании сокращен для них в 2-3 раза. "Положение" переработаем и представим на утверждение в правительство. Разговор о "Положении" возник в связи с представлением Титова к званию "подполковник". По существующему "Положению" Титову нужно было присвоить звание подполковника 12 ноября 1962 года. В связи с нарушениями им правил уличного движения присвоение звания было задержано. Этот факт положительно сказался на поведении всех космонавтов и самого Титова, но Руденко все же выразил сомнение, нужно ли давать сейчас новое звание Титову. Я высказался за то, чтобы дать звание подполковника Титову и Николаеву, используя существующее "Положение", а затем пересмотреть его.
      Сегодня провел большое совещание представителей ИАКМ, ЦПК, части Холодкова и НТК ВВС по вопросу использования шести новых кораблей "Восток". Решили: два корабля использовать для женского группового полета, три - для полетов космонавтов-мужчин (с постепенным увеличением продолжительности полета до 10 суток), один - для тридцатисуточного полета животных. Разработали программу медико-биологических исследований и исследований по отработке элементов военного применения. Работа шла дружно, только по вопросу тренировки космонавтов в тепловом макете корабля в скафандре с 10-суточным режимом представители ЦПК (полковник Целикин, майор Комаров, подполковник Ващенко) высказались против. Они считают, что космонавтам достаточно пробыть в скафандрах трое суток. Пришлось напомнить им основное правило военных: "Тяжело в учебе - легко в бою". Придется по этому вопросу поработать еще и с самими космонавтами.
      16 февраля.
      Говорил с Главным конструктором Ворониным о его участии в оборудовании теплового макета "Востока" в ИАКМ и подготовке тренировок женщин-космонавтов в трехдневном пребывании в корабле. Воронин ворчал, сопротивлялся, мотивируя свои возражения нехваткой времени. В частности, он сказал: "Одновременно для "Союза", "Востока" и изделий Челомея мы делать оборудование не можем, если будем делать для "Союза", будет стоять "Восток", а если заставят работать над "Востоком", не сможем продвигать "Союз"..." В связи с этим разговором мне вспомнился недавний звонок из ЦК КПСС. Три-четыре дня тому назад звонил Строганов (отдел Сербина) и сообщил, что Калмыков и Дементьев, возражая против решения ВПК построить четыре корабля "Восток" в первом полугодии 1963 года, предлагают более поздние сроки и просят снять другие важные заказы. Борьба за "Востоки" будет еще продолжаться, но это уже не борьба, а "добивание уцелевших группировок противника"...
      С участием Мосфильма мы создали уже восемь "космических" кинокартин. Еще за полгода до полета Гагарина мы начали готовить кинофильм "Путь к звездам", и он был выпущен в свет через три недели после полета и через две недели после решения ЦК КПСС о выпуске такого фильма. Так же создавались и другие картины, повести, рассказы, книги - все готовилось до полета; приходилось брать на себя большую ответственность за возможное разглашение секретных сведений. В подготовке картин участвовали Рябчиков Е.И., Гостев И.А., Боголепов А.Д. и многие другие. За два года такой оперативной работы в ЦК КПСС накопилось много материалов, присланных по линии КГБ (Семичастный) и обобщающих все наши грехи в смысле нарушения бдительности, секретности и т.д. Из ЦК последовали серьезные предупреждения, нужно было перестраиваться, и тогда мы сочинили письмо в ЦК за подписью Фурцевой и Вершинина с просьбой разрешить киносъемки для будущей кинокартины о женщинах-космонавтах. Получили решение секретариата ЦК за подписью Ф.Р.Козлова: "Отложить". Прямо скажем, решение недальновидное и очень перестраховочное. Готовить важный полет и не накапливать параллельно материал для широкого освещения этого полета после его выполнения - это значит заранее идти на сознательное урезывание возможностей пропаганды первого в мире космического полета женщины. Дал команды прекратить допуск в ИАКМ и ЦПК кинооператоров, журналистов, фоторепортеров. Одновременно приказал собственными силами готовить все материалы (фото, кино, очерки) для широкого освещения в будущем (по разрешению) результатов полета. До моего просмотра все эти материалы будут храниться как секретные и совершенно секретные.
      18 февраля.
      Больше месяца тому назад я оставил маршалу Руденко для рассмотрения и утверждения план-проспект курса подготовки космонавтов и план подготовки космонавтов на 1963 год. Вместо рассмотрения и утверждения Руденко позвонил мне сегодня и сказал: "Почему я должен утверждать эти планы, давайте напишем директиву о подготовке космонавтов, а планы пускай утверждают сами". Затратить 40-50 дней на то, чтобы дать такой ответ! В этом ответе полная характеристика маршала Руденко - волокитчик и перестраховщик. Такое решение, принятое два месяца назад, еще могло бы быть приемлемым, но сейчас, в конце февраля, писать директиву с задачами на 1963 год по меньшей мере неразумно. Но Руденко упрям и, когда не нужно, проявляет большую настойчивость.
      19 февраля.
      Вчера в ЦДСА провели торжественное собрание ВВС, посвященное 45-й годовщине Советской Армии. Собрание открыл Вершинин, с приветствием выступил Туполев, после собрания был плохонький концерт самодеятельности ВВС.
      Сегодня был у меня Гагарин. Он и его друзья немного обижаются на Одинцова - "Он с нами еще не разговаривал". Они болезненно реагируют на попытки Одинцова установить в Центре более строгие порядки.
      20 февраля.
      В 12 часов прилетел из Новосибирска Титов, он заезжал ко мне и рассказал о проведенных встречах с избирателями. Кроме этих встреч он провел в Барнауле и Новосибирске конференции читателей журнала "Авиация и космонавтика". Об этих конференциях мне уже рассказал по телефону командующий СиБВО генерал-полковник Бакланов, давший им очень высокую оценку. Я поздравил Германа с присвоением ему звания "подполковник" (19.02.1963 года) и взял с него обещание, что он после 24 февраля раза два-три съездит к скульптору Постникову.
      Сегодня у меня с маршалом Руденко опять был очередной конфликт. Я предложил ему ходатайствовать перед министром о разрешении переформировать и усилить одно из управлений ГКНИИ ВВС, нацелив его на испытания и пуски космической техники. Руденко высказал желание не задействовать ГКНИИ на космические объекты, а сформировать для этой цели специальное подразделение. Через час после разговора с маршалом я был у Главкома, и он приказал мне написать письмо министру так, как я предлагал Руденко. Главком при встречах стремится сгладить наши серьезные разногласия с Руденко по вопросам создания первых подразделений ВВС, предназначенных организовывать и проводить пуски космических аппаратов.
      21 февраля.
      Получил от Института авиационной и космической медицины перечень научно-исследовательских задач обеспечения длительных космических полетов на 1964-1965 годы. Яздовский работал над этим материалом целую неделю, но сделал не совсем то, что нам нужно: хотелось бы иметь план полетов (количество, сроки, задачи), а не перечень исследовательских работ. Придется завтра вместе с НТК ВВС (Мишук) и генералом Холодковым самим разработать конкретный план космических полетов на 2-3 года.
      Более часа просидел у маршала Руденко, который, как обычно, вместо конкретного решения, "закатил" длиннейшую лекцию. Уже пятый раз я докладываю ему проект письма к министру с предложениями об организации пусков космических кораблей. Сегодня он, после разговора с Главкомом, уже не возражал против допуска к этому делу ГКНИИ, но, придравшись по привычке к отдельным формулировкам, которые до этого сам же и одобрял, снова предложил переделать документ.
      22 февраля.
      Вчера прочитал статью "Портретов Циолковского не видно". Статья написана С.Вознесенским из Нового Оскола для журнала "Авиация и космонавтика". Автор пишет, что в 20-е годы было широко известно стихотворение о Ленине:
      "Портретов Ленина не видно
      Подобных не было и нет,
      Века уж дорисуют, видно,
      Недорисованный портрет..."
      По мнению автора, это стихотворение (если вместо "Ленина" поставить "Циолковского") полностью характеризует положение с обобщением философского наследия К.Э.Циолковского. В статье есть ценные мысли, но много и ошибочного. Если доработать ее философскую часть и выбросить рассуждения и предложения, касающиеся конкретных мероприятий по освоению космоса на ближайшие годы, может получиться интересная статья.
      Звонил Вершинин и сообщил, что получено разрешение Косыгина установить в ЦПК кремлевский телефон. Около двух лет я добивался этого телефона, и вот небольшая, но очень желанная победа - с установкой "кремлевки" резко улучшается связь Центра с Москвой.
      25 февраля.
      Два дня праздника провели в Москве, на дачу не поехали из-за болезни Оли. Сегодня ей значительно лучше, температура спала, есть вероятность завтра отвезти ее на дачу - там ей в десять раз привольней.
      23-го были с Мусей в ЦДСА на приеме у маршала Захарова. На приеме были Титов, Попович, Николаев (Гагарин не приехал - опять заболела Валя), были почти все маршалы, много генералов и все военно-воздушные атташе иностранных представительств. Захаров принимал гостей вместе с новой женой - женщиной лет 40-45. Виделись со многими старыми знакомыми (Астахов, Брайко, Красовский, Руденко, Байдуков, Тодорский, Крылов). Маршал Астахов после болезни очень похудел, как будто стал меньше ростом, но держится еще бодро.
      Пришел Указ о присвоении генеральских званий. Как я и полагал, моей фамилии в указе нет, и больше того, ни одному кандидату от Главного штаба ВВС на повышение в звании, имеющему штатную категорию генерал-полковника (Кобликов, Ушаков, Кутасин), соответствующего звания не присвоили. Звание генерал-полковника авиации получили Покрышкин, Гречко и Счетчиков - все они заслуживают его, хотя Покрышкин и Гречко закончили войну полковниками, а Счетчиков - генерал-майором. Я, по-видимому, установлю рекорд пребывания в звании генерал-лейтенанта. Правда, Хрущев еще раньше меня стал генерал-лейтенантом и носит это звание до сих пор - хоть в этом он пока не сделал глупости.
      Идут усиленные разговоры о серьезной реорганизации центрального аппарата Министерства обороны. Было бы правильно ликвидировать деление Вооруженных Сил на отдельные виды, вместо большого числа Главных штабов создать один объединенный Генеральный штаб, упразднить штабы округов и в несколько раз сократить количество армейских штабов. При такой реорганизации я готов уйти хоть в колхоз - лишь бы при этом выиграла боевая готовность и боеспособность Вооруженных Сил. Но думаю, что все закончится разговорами, небольшими сокращениями молодых офицеров и генералов и закреплением позиций стариков. Одним из самых мудрых решений ЦК было бы ограничение военной службы 60-летним возрастом, а некоторых должностей и того меньше.
      Заходил Скуридин Геннадий Александрович (от Келдыша), ходатайствовал о приеме на работу в ИАКМ студента-выпускника 1-го мединститута Максименко. Скуридин еще раз подтвердил, что в АН СССР все, начиная с Келдыша, против планов Руденко свести роль Института авиационной и космической медицины к деятельности лишь узковедомственной организации.
      Получил копию письма Устинова в ЦК (с проектом решения) от 9 февраля по поводу постройки четырех кораблей "Восток". Устинов пишет, что вопрос о постройке "Востоков" для Министерства обороны поддерживается АН СССР, ГКОТ и ВПК, и просит обязать всю сложную кооперацию промышленности выполнить заказ в первом полугодии этого года.
      26 февраля.
      Звонили Одинцов, Карпов и Яздовский: у них большие разногласия по программе тренировок девушек на центрифуге. ЦПК возражает против больших перегрузок, а ИАКМ настаивает на расчетном графике перегрузок при старте ракеты. И та, и другая сторона заняли крайние позиции и не могут договориться. Карпов и Яздовский живут, как кошка с собакой, - в дело они вносят много личного и тем портят его. Яздовский в последнем разговоре со мной высказался о необходимости убрать Карпова и очень сожалел, что когда-то выдвинул его на должность начальника Центра. Карпов хочет освободиться от опеки ИАКМ, хотя он отлично знает, что научное руководство работой Центра оставлено за институтом. На 14 часов сегодня вызову "воюющие" стороны и попытаюсь ликвидировать намечающийся конфликт.
      28 февраля.
      Гагарина вчера положили в госпиталь на предмет определения его годности к летной работе. Попович будет в Узине и Киеве до 3 марта, сегодня дал ему разрешение 4 марта быть в Харькове, а 6-го - выступить в Полтаве на областном совещании работников сельского хозяйства. Николаев до 2 марта будет в Чебоксарах.
      Вчера я весь день провел в Центре, разбирался с "бунтом" космонавтов против мероприятий нового начальника Центра генерала Одинцова. Гагарину и всем другим космонавтам не понравилось, что Одинцов пытается поставить их в более жесткие рамки (соблюдение распорядка дня и требований "Положения о космонавтах", наряд раз в два месяца). Гагарин и Беляев подготовили и провели 21 февраля партийное собрание отряда космонавтов с докладом Гагарина "Роль коммунистов в соблюдении режима труда и отдыха космонавтов". На собрание пригласили генерал-лейтенанта Клокова и полковника Бутенко из Академии Жуковского, а также всех слушателей-космонавтов. Хотя доклад и решение собрания были правильными по форме, но само его проведение было задумано как "бой" новому начальству. Выступления Поповича, Леонова, Волынова и других были по существу критикой мероприятий (приказов) Одинцова. Одинцов в своем выступлении указал на недопустимость такой критики, но и после его выступления Попович и Клоков поддержали критиканов, причем Клоков заявил: "Выступления правильные, я доложу о ходе собрания Главкому и Главному политическому управлению".
      Из беседы с Одинцовым, Карповым, Новиковым, Матвеевым и другими мною установлено, что партсобрание готовилось с целью раскритиковать новое начальство и что с этой же целью на собрание были заранее и без согласования с руководством приглашены Клоков, Бутенко и слушатели-космонавты. Никерясов, Волков, да и Одинцов знали о настроениях космонавтов, и все же Одинцов разрешил проводить это собрание 21 февраля в рабочее время и даже "не заметил" присутствия всех слушателей-космонавтов.
      Главный заводила всей этой кутерьмы - Гагарин. Его обидело официальное отношение к нему Одинцова: если Карпов всегда советовался с Гагариным и часто уступал ему даже в принципиальных вопросах, то Одинцов решил держать в отношении с ним официальный тон. Гагарин утверждает, что ему трудно командовать отрядом (нет возможности установить постоянный контроль), и просит дать ему адъютанта отряда. Я отказал Гагарину и Одинцову в этой просьбе. Мне кажется, что введение в отряде космонавтов еще одной должности администратора сведет к нулю обязанности командира и заместителя командира отряда и не будет благоприятствовать командирскому росту Гагарина и Титова. Гагарин и Титов еще плохо проявляют себя как командиры-воспитатели и в ряде случаев плетутся в хвосте отсталых настроений некоторых космонавтов. Гагарин, правда, написал очень объективные аттестации на всех космонавтов, и в этом его первая командирская заслуга.
      1 марта.
      Сегодня были у меня Вадим Комолов из АПН, Виктор Беликов из "Известий" и И.Г.Нехамкин из журнала "Советский Союз". Пресса ищет выход из "зоны молчания", которую неосмотрительно создали по воле Ф.Р.Козлова. Сегодня же Одинцов, Карпов и Титов поехали к Воронину в ОКБ-124, они хотят убедить его помочь Центру в оборудовании теплового макета корабля "Восток".
      2 марта.
      Руденко подписал директиву о летной подготовке космонавтов на 1963 год и разрешил мне рассмотреть и утвердить планы летной подготовки каждого космонавта, в том числе Гагарина, Титова, Николаева и Поповича. Гагарин сейчас заканчивает медицинское обследование. Ему могут дать аттестат годности к полетам, а у нас не решен главный вопрос о Гагарине - будем ли мы его готовить к повторным космическим полетам? Мне кажется, что не нужно рисковать "Колумбом космоса", посылая его в полет, который может выполнить любой другой космонавт. Гагарин сам добивается разрешения летать и готовить себя к будущим космическим полетам. Нужно будет попробовать убедить его отказаться от полетов и готовить себя на роль одного из главных руководителей космической деятельности в СССР.
      Руденко рассмотрел и разрешил отправить С.П.Королеву и Л.В.Смирнову предложения ВВС о планах использования шести кораблей "Восток". Два - для женского группового полета, три - для полета на 6-8 и 10 суток космонавтов-мужчин и один - для 30-суточного полета животных). За последнюю неделю Руденко стал заметно покладистей. Это у нас первая неделя без конфликтов.
      Получили принципиальное решение ЦК КПСС о направлении в Бразилию Николаева и Поповича на самолете Ту-114 для участия во Всемирной авиационно-космической выставке. Предложено послать с ними 3-5 человек специалистов. Генерал-полковник Пономарев месяц тому назад изъявил желание возглавить эту делегацию. Я предложил Руденко послать руководителем всей группы Пономарева или генерала Горегляда. Кандидатура Горегляда может быть отставлена Главкомом из-за выпивок, от которых Горегляд еще не избавился. Правда, за последние 6 месяцев он не срывался, но несколько раз приходил на службу со следами попоек.
      Был у меня подполковник Беляев - космонавт, секретарь партийной организации отряда космонавтов. Мы с ним часа два беседовали о партсобрании, проведенном в отряде 21 февраля. Беляев сказал, что космонавты чувствуют себя неловко: собрание получилось не таким, как им хотелось. Он утверждал, что обдуманной подготовки "духа" собрания не было, но до собрания было много разговоров о проекте нового "Положения", распорядке дня, перегрузках в работе и учебе, и о том, что генерал Одинцов за месяц не нашел времени встретиться с космонавтами и выслушать их предложения.
      Никерясов прислал протокол этого собрания. Из протокола мне стало ясно, что космонавты и слушатели-космонавты взбудоражены рядом неправильных мероприятий Одинцова, не удовлетворены его неудачным выступлением на собрании. Я часто встречался с космонавтами; каждый месяц не менее 3-5 раз бывал в Центре и только в феврале был один раз. За три года это первый серьезный конфликт между администрацией и космонавтами. По-видимому, в нем есть доля и моей вины: я слишком многое сразу доверил Одинцову, а он не сумел найти правильный путь к сердцам космонавтов и встал на путь сухих официальных отношений с ними. Маршал Руденко неправильно оценил сложившуюся обстановку. Он сказал: "Одинцова нужно поддержать, а Гагарину объявить выговор, провести закрытое партийное собрание отряда и указать критиканам их место". Генерал Рытов придерживается другого мнения: "Критика правильная нужно подправить распорядок дня, разъяснить ситуацию с проектом "Положения о космонавтах", партийного собрания специально не проводить, а дать ответы на критические замечания космонавтов". Я целиком согласен с Рытовым и буду действовать в предложенном им направлении.
      4 марта.
      Вчера был день выборов в Верховный Совет РСФСР, мы с Мусей голосовали в Заборье, в помещении школы. Я ходил голосовать с Олей, ей интересно было посмотреть школу и урны. Когда Оля увидела ящики для голосования и опустила в них бюллетени, она не поверила, что это урны. Она так и сказала: "Урны должны быть круглыми и с цветами, а здесь цветов нет".
      5 марта.
      В Институте авиационной и космической медицины провел большое совещание по вопросам тренировок космонавтов на центрифуге. Присутствовало около 30 человек - представители ИАКМ, ЦПК, авиагоспиталя, завода N 918, Первого мединститута и других организаций. Карпов и все другие представители Центра высказались за систематические тренировки всех космонавтов, независимо от того, когда они полетят в космос. Представители всех остальных организаций (Волынкин, Яздовский, Васильев и другие) высказались за то, чтобы проводить испытания на центрифуге с 10-кратной перегрузкой при отборе в космонавты и за 1,5-2 месяца перед космическим полетом, а между этими испытаниями тренировок не проводить. При этом приводились такие доводы:
      1) не доказано, что тренировки на центрифуге дают положительный эффект;
      2) не исключены вредные последствия длительных многократных перегрузок для организма (у собак при 8-кратной перегрузке общей продолжительностью до трех месяцев, как правило, наблюдалось кровоизлияние в сердце, мозг, печень, легкие);
      3) натренированность организма к перенесению перегрузок можно укрепить физическими упражнениями (они проще, приятней и укрепляют весь организм).
      Дал указание Волынкину, Бабийчуку, Яздовскому и Карпову подготовить план мероприятий для более полного изучения этой проблемы и обоснования конкретных предложений о тренировках и испытаниях космонавтов на воздействие перегрузок.
      8 марта.
      Весь вчерашний рабочий день Руденко и я провели в Центре подготовки космонавтов. Слушатели-космонавты и космонавты-мужчины были на занятиях в Центре и в академии. Терешкова, Соловьева, Еркина, Пономарева и Кузнецова занимались в Центре. Я их всех встретил на пути из штаба в лабораторный корпус. Поздравил Терешкову с днем рождения (6 марта ей исполнилось 26 лет).
      На этот раз они выглядели немного лучше, чем месяц тому назад, когда я встречался с ними последний раз.
      Двенадцать часов подряд мы занимались курсом подготовки слушателей-космонавтов и космонавтов: маршал Руденко искал возможности сокращения медико-биологической части курса, рассчитанного на два года. Такие возможности есть - ведь мы подготовили девушек к полету за один год. Можно и слушателей-мужчин подготовить за 10-12 месяцев, но, разумеется, за два года мы подготовим их более обстоятельно, да и острой необходимости сокращать срок подготовки в данное время нет.
      Сегодня от Устинова приезжал Попов, он привозил на визу Главкому проект решения ВПК. Устинов, Смирнов, Калмыков и другие промышленники предлагают для женского полета использовать один корабль (№ 7), а второй (№ 8) держать запасным, и если полет корабля N 7 будет успешным, то корабль N 8 передать в музей. Срок готовности техники и людей - 1 апреля 1963 года. Я уговорил Главкома, он написал следующее замечание: "ВВС за групповой полет женщин на двух кораблях и категорически против передачи в музей без использования в полете корабля № 8". Через 3-4 часа после разговора с Главкомом мне позвонил Руденко и велел передать Одинцову, чтобы он продолжал готовить четырех женщин и начал подготовку к космическому полету трех мужчин. С женщинами мне все ясно, а вот зачем немедленно начинать подготовку мужчин - абсолютно непонятно. По-видимому, Руденко исходит из того, что мы отобьем намерение загнать в музей корабль № 8 и используем его, если не для полета второй женщины, то хотя бы для полета в мае одного из мужчин. Для обоих кораблей в мае-июне истекает гарантийный срок всей бортовой аппаратуры.
      Вчера Одинцов, Карпов и я несколько раз обращали внимание Руденко на необходимость строительства жилого городка рядом с ЦПК. Маршал уже вчера начал колебаться в принятом ранее решении не начинать строительство нового городка. Сегодня я и генерал-лейтенант Строганов еще раз атаковали Руденко и... крепость пала! Руденко приказал готовить все планы на строительство городка космонавтов на тысячу человек рядом с ЦПК. И на этот раз здравый смысл победил, а два месяца назад маршал был категорически против нашего предложения.
      9 марта.
      Послал приветствие Гагарину, сегодня ему исполнилось 29 лет. Вчера вечером Николаев выступал на собрании женщин ВВС. Вечер вел генерал Брайко, он говорил мне, что выступлением Николаева все остались довольны. Сегодня в 17 часов Николаев выступает в школе № 752 (школе присвоено его имя). Титов уже выступил на партийном семинаре Ждановского района; первый секретарь райкома Алла Петровна Шапошникова звонила мне и выразила большое удовлетворение и благодарность за встречу с Титовым.
      Приказал генералу Горегляду готовить всю делегацию к поездке в Бразилию и, в частности, подготовить доклады Николаева и Поповича. Из ЦК звонили несколько раз (Строганов и другие), интересовались, как мы готовимся к поездке, и в разговорах высказали пожелание написать директиву о характере их выступлений. Я им объяснил, что мы провели более 30 выездов за границу и ни разу не писали подобных директив. Космонавтов мы готовим к выступлениям здесь, в Москве, а перед каждым конкретным выступлением на месте - с нашим посольством.
      11 марта.
      С утра был в ЦК у Сербина - заведующего отделом промышленности. Со мной были Николаев, Горегляд, Мишук и другие товарищи, едущие на выставку в Бразилию. Сербин интересовался тем, как мы готовим членов делегации к поездке, что они собираются смотреть, изучать и какие материалы привезти с выставки. Он поставил мне в вину отсутствие в составе делегации представителей промышленности. Я ему объяснил, что мы исходили из решения президиума ЦК от 1 марта 1963 года о поездке в Бразилию Николаева и Поповича, в котором записано: "Обязать Министерство обороны доложить в ЦК предложения о направлении на выставку 3-5 специалистов по космосу и сопровождающих лиц". По-видимому, Королев после моего разговора с ним звонил Сербину и возмущался отсутствием в составе делегации его людей. Я и Мишук сказали, что ВВС приветствовали бы поездку вместе с военными и промышленников, но мы не имеем права рекомендовать их людей (Дементьев и Калмыков высказались против поездки их представителей).
      В конце беседы, когда остались только я, Горегляд и космонавты, Сербин интересовался работой Центра, подготовкой космонавток и ролью уже летавших космонавтов в этой подготовке. Особо Сербин поднял вопрос об Институте авиационной и космической медицины. Он сказал, что ему звонил Келдыш и жаловался на Каманина, что он ограничивает задачи института интересами ВВС и не выполняет решения ЦК и правительства о головной роли института в космической медицине и экологии. Я ответил, что Келдыш и Королев хорошо знают обстановку в ВВС и не могут сказать ничего подобного; моя личная точка зрения коренным образом отличается от точки зрения Руденко и Вершинина. Я против ведомственных ограничений задач института, но я связан решением руководства ВВС и не могу осуществлять свои взгляды. Сербин грозился в ближайшее время разобраться с этим вопросом или заставить ВВС выполнять все задачи, поставленные перед институтом, или передать их в другое ведомство.
      12 марта.
      Присутствовал вчера на общем партийном собрании Центра. На собрании были Гагарин, Терешкова, Пономарева и все другие космонавты и слушатели; не было Титова, Николаева и Поповича. Титова отпустили для встречи с алтайцами, а Николаев и Попович отсутствовали по неизвестным причинам.
      Доклад сделал генерал Одинцов на тему "Переход Центра на новые штаты и задачи коммунистов", в прениях выступили 11 человек. Доклад и прения, в основном, были направлены на то, как обеспечить успешное решение стоящих перед Центром задач имеющимися средствами. Но кое-кто сбивался с верного пути и "плакался": мало людей, мало строим, нет оборудования, малы оклады и т.д. Надо признать, что руководство ВВС не добилось, чтобы единственная в стране учебная организация, готовящая космонавтов, была хорошо обеспечена всем необходимым. Штатники, финансисты и хозяйственники рассматривают Центр как обычную воинскую часть. ЦПК обеспечил подготовку и полет Гагарина, Титова, Николаева и Поповича, обеспечит и предстоящие полеты, но Центру еще далеко до образцовой учебной организации. Необходимы и более солидная техническая база, и научное обоснование системы обучения, и образцовая дисциплина и порядок.
      Сегодня я проводил беседу со всеми отъезжающими в Бразилию. Потом напутствовал Николаева и Поповича, рассказал им все, что сам знаю и видел в Бразилии. Обсудили вместе около 50 вопросов, которые могут быть им заданы на пресс-конференциях, и договорились о характере ответов. В конце беседы я спросил: "Почему вы вчера не были на собрании?", Николаев ответил: "А мы не знали о собрании и дома занимались математикой".
      Беседовал с Мишуком, Яздовским и Рудным о роли и задачах ИАКМ в связи с вчерашним разговором с Сербиным. Все сошлись на том, что Руденко тянет нас не туда, но наши попытки поправить его пока не удаются.
      13 марта.
      Перестраховщики и мои "друзья" ищут поводы насолить мне. 10 марта в "Известиях" была опубликована статья Виктора Беликова "Лоцманы космонавтов" о проведении в Институте авиационной и космической медицины 10-суточного плавания в воде испытателя. Генштабисты и цензоры подняли вой, что я разглашаю методы подготовки космонавтов (я дал согласие на опубликование статьи). Вой поднимают те, кто ничего не знает о системе и методах подготовки космонавтов. "Невесомость", описанная в статье, это пустой эксперимент, не имеющий никакой ценности. Рытову кто-то нашептал, что Одинцов на партийном собрании 11 марта раскрыл много лишних секретов, Рытов дал команду Миролюбову: "Расследовать". Одинцов в докладе не сказал ни одного лишнего или непродуманного слова, и тем не менее "шептуны" работают.