Глава 4

Блум включил приемный экран инфора после пятого сигнала зуммера.На экране возникло улыбающееся лицо Шейлиса. Прежде чем набрать номер Блума, Шейлис минут десять тренировался перед зеркалом, подбирая улыбку, — спокойную и уверенную, похожую на маску, прячущую всю нижнюю часть лица. — Доброе утро, Сти, — непринужденно поздоровался он. — Привет, Люц, — Блум зевнул, прикрыв рот ладонью. — Что за дела подняли тебя в такую рань?

— Боялся не застать тебя дома. Ты ведь собирался сегодня снова выйти на улицу, не так ли?

— Снова хочешь попытаться отговорить меня? — улыбнулся Блум.

— Вчера ты забыл у меня свой рюкзак.

— Он почти пустой. Я бросил в него блокнот, авторучку и кое-что из еды. Я тогда ещё не знал, что в Городе полно маленьких кафе, в которых тебя быстро и вкусно накормят.

— Может быть, все же, он тебе ещё понадобится?

— Не беспокойся. Если понадобится, — закажу новый.

— В таком случае, если не возражаешь, я воспользуюсь им?

— Без проблем… А зачем он тебе?

— Собираюсь прогуляться вместе с тобой. Ты не против?

Брови Блума удивленно взлетели едва ли не к середине лба.

— Что случилось, Люц?

— Абсолютно ничего. Просто я, подумав, решил, что ты был прав, — прогулка по Городу может оказаться полезной для меня в профессиональном плане. У меня давно была мысль заняться изучением реакции…

— Люц, ты и представить себе не можешь, как я рад! — воскликнул, перебив друга, Блум.

— Не подумай только, что я одобряю твои взгляды, — со строгим видом заметил Шейлис.

— Ни в коем случае, — клятвенно сложил руки на груди Блум. — Могу даже пообещать больше не заводить разговоров на эту тему.

— Ну, это уж слишком, — снисходительно махнул рукой Шейлис. — Когда мы выходим?

Шейлис старался повернуть разговор таким образом, чтобы самому выглядеть инициатором всего мероприятия. Таким образом он как бы самому себе подтверждал независимость принятого решения. При этом он абсолютно чистосердечно считал, что поступает так исключительно в интересах Блума, который один может натворить бог знает каких дел. Блум ещё раз зевнул и посмотрел на часы.

— Я, вообще-то, ещё даже не завтракал, — сказал он.

— Хорошо, значит через час… — быстро принял решение Шейлис. — Часа тебе хватит?

— Конечно.

— Отлично. Где встретимся?

— Ну, я могу зайти за тобой, — предложил Блум.

— Нет, — решительно отказался Шейлис. — Лучше жди меня у подъезда.

— Хорошо, договорились.

— И еще, Блум…

— Да, Люц?

— Скажи мне каталожный код, по которому ты заказывал костюм, в который был вчера одет…

Легкий завтрак и быстрые сборы заняли у Блума около получаса.

Накануне он уже имел возможность убедиться, что исчезнуть из поля зрения инфора не так просто, как казалось ему вначале. И все же сегодня, даже не рассчитывая в полной мере на положительный итог, он решил по мере сил и возможностей усложнить своему противнику задачу.

Прежде всего, он снял со своей полевой формы все имитаторы, подозревая, что именно в них могут быть скрыты микрочипы слежения, после чего куртка и брюки, потеряв форму, обвисли на нем, и внешний вид Блума сделался далеко не таким бравым, как накануне.

Спустившись по лестнице, Блум быстрым шагом миновал робота-привратника, успевшего все же поздороваться с ним, назвав по имени, и, выйдя на улицу, повернул в противоположную от дома Шейлиса сторону. Сделав несколько шагов, он остановился, огляделся по сторонам и посмотрел на небо. Все было в точности таким же, как и вчера. Блум затаил дыхание и внимательно прислушался к своим внутренним ощущениям, пытаясь уловить хотя бы слабый отзвук своего вчерашнего беспричинного страха.

Вот где произошли разительные перемены! От страха не осталось и следа! Оказывается, что страшен был только первый шаг. Переплавившись в душе Блума, страх превратился в бурлящее клокотание звонкой радости и бесшабашного азарта.

Блум, по-козлиному вскинув ноги, подпрыгнул вверх, приземлившись, развернулся на пятках и громко выкрикнул какой-то нечленораздельный, идущий из потаенных глубин подсознания, боевой клич.

Где ещё найдется другой такой великолепный Стили Блум?!

Погрозив зачем-то кулаком слепым зеркальным стеклам окон первого этажа, Блум свернул за угол дома и нырнул в кусты. Там он нацепил на себя заранее припасенные большие солнцезащитные очки и круглую кепи темно-синего цвета с непомерно огромным козырьком. Таким образом он рассчитывал скрыться от возможного визуального наблюдения инфора. Поди угадай, кто там под козырьком и очками?.. Блум или кто другой?

Рассуждая подобным образом и весело посмеиваясь про себя, Блум обогнул дом с задней стороны, миновал открытые двери под вывесками «Готовая одежда», «Кафе» и «Натуральные продукты» и снова вышел на улицу с противоположного угла здания.

Оставив позади ещё два дома, Блум перешел на противоположную сторону улицы, зашел в первый попавшийся подъезд и попросил робота-привратника вызвать для него автоэл.

Просьба была незамедлительно выполнена.

Забравшись на заднее сиденье автоэла, Блум с ходу придумал имя и потребовал, чтобы его отвезли к дому, в котором проживает Кинтис Катаракис. Озадаченный автоэл минуты две молчал, не двигаясь с места, после чего, несколько раз извинившись, сообщил, что в его базе данных отсутствует адрес названного господина.

— Обратись за помощью к инфору, — с ехидным злорадством посоветовал Блум. — Он-то всех в Городе должен знать.

— Я все данные получаю через сеть инфора, — ответил автоэл. — Имени Кинтиса Катаракиса нет среди ныне живущих в Городе.

— А среди покойников? Можешь проверить?

— Тоже нет, — ответил ещё через пару минут автоэл. — Имеется Кимис Катарсис. Умер 27 лет назад.

— Нет, это не тот, — недовольно поморщился Блум.

— Куда же вас везти? — виноватым голосом робко осведомился автоэл.

— Разворачивайся и поезжай прямо вдоль главной улицы, — сказал Блум. — Я скажу, где остановиться.

Он остановил автоэл, проехав на квартал дальше дома, в котором проживала чета Шейлисов.

— Вот в этом доме и живет Кинтис Катаракис, мой троюродный брат по бабкиной линии! — нарочито склочным тоном возвестил Блум, тыча пальцем в стеклянные двери парадного. — Так и запомни!

Он вылез из машины и громко хлопнул дверью. Дождавшись, когда автоэл, свернув за угол, исчез из вида, Блум приветливо помахал рукой привратнику, раскрывшему перед ним дверь подъезда, и, продефилировав мимо, вернулся к дому Шейлиса.

Блум был чрезвычайно доволен собой. Если все его метания из стороны в сторону в совокупности с бестолковой болтовней о несуществующем троюродном брате и не сбили инфор со следа, то уж, наверное, изрядно заморочили его электронные мозги.

За две минуты до назначенного времени встречи Блум был в условленном месте.

В течение десяти минут он прогуливался возле подъезда, отмахиваясь от робота-привратника, неустанно распахивающего дверь при его приближении, но Шейлис так и не появился.

Блум зашел в кабину инфора, стоявшую на углу дома, и набрал номер Шейлиса.

Люц ответил на вызов сразу же после первого сигнала зуммера, словно так и сидел возле экрана, в ожидании звонка. Лицо его, появившееся на пятидюймовом экране, вмонтированном в стенку кабины, имело вид виновато-растерянный.

При этом глаза Шейлиса бегали по сторонам, скользя временами по лицу собеседника, но не останавливаясь на нем.

— В чем дело, Люц? — слегка недовольным тоном начал Блум. — Я уже давно тебя жду. Почему ты не выходишь?

— Извини, Сти, — виноватым голосом стал оправдываться Шейлис. — Сегодня я, к сожалению, не смогу составить тебе компанию. Срочные дела, видишь ли…

Широкое лицо Шейлиса едва умещалось на небольшом экране, но когда Люц, как бы сглатывая застрявший в горле комок, дернул подбородком, Блум заметил, что шею его обхватывает воротник темно-зеленой полевой куртки, точно такой же, как и у него самого.

— Кончай, Люц, — недовольно поморщился Блум. — Откуда у тебя могло появиться неотложное дело, о котором ты час назад ещё ничего не знал? Ты просто боишься.

— Ну, ты прямо скажешь, Блум! — попытался разыграть оскорбленную невинность Шейлис. — Чего, скажи на милость, я должен бояться?

— Конечно, бояться нечего, — согласился с ним Блум. — Но, все же, страшно… Так ведь, Люц? Разум говорит, что все в порядке, а ноги каменеют?

— Нет, в самом деле, Блум, я собирался… — Шейлис все ещё пытался сохранить лицо и в то же время отказаться от условленной встречи. — Но, видишь ли, обстоятельства… Они несколько изменились…

— Ага, — понимающе кивнул Блум. — В тот самый миг, когда ты открыл дверь и попытался переступить порог.

— Блум, давай договоримся на другой день… — едва ли не с отчаянием взмолился Шейлис. — Хотя бы на завтра!

— Завтра будет то же самое, Люц, — со спокойной уверенностью заверил друга Блум.

— Я не могу, — не поднимая глаз, Шейлис обреченно покачал головой. — Сегодня я никак не могу.

— Я сейчас поднимусь к тебе, и мы сделаем это вместе.

— Не стоит, Блум…

— Люц, в страхе, владеющем тобой, нет ничего постыдного. Я сам прошел через это. И если бы нашелся кто-то, кто помог бы мне в тот первый момент, когда я стоял на пороге своей квартиры, я бы только спасибо ему сказал… Я иду.

Не дожидаясь новых возражений и оправданий Шейлиса, которые, судя по совершенно несчастному виду Люциуса, вот-вот должны были хлынуть бурным потоком, Блум отключил связь и вышел из кабины.

— Добрый день, господин! — радостно приветствовал его робот-привратник, наконец-то дождавшийся возможности до конца исполнить свой долг.

— Добрый, добрый, — коротко кивнул ему Блум, направляясь прямиком к лифту.

— Если господин скажет, кому он собирается нанести визит,.. — торопливой скороговоркой затараторил вслед ему робот.

Придержав дверь рукой, Блум выглянул из лифта.

— Мне нужны новые брюки, — произнес он с чрезвычайно серьезным видом. — Разве брюки здесь ещё не начали выдавать?

Мгновение робот ошарашенно молчал, изумленно вперив в Блума объектив видеосенсора.

— Нет, господин, — произнес он медленно, но, тем не менее, вполне уверенно.

— Ну вот и отлично, — подмигнул ему Блум. — Значит, я буду первым. Если кто ещё придет, отправляй всех на десятый этаж.

Оставив серьезно озадаченного робота переваривать полученную информацию, Блум скрылся в лифте.

Подозревая, что робот-привратник имеет возможность следить за перемещением кабины лифта, Блум, как и сказал, поднялся на десятый этаж, а затем по лестнице спустился на два этажа вниз.

Шейлис открыл дверь прежде, чем Блум успел нажать на кнопку звонка. На нем были куртка и брюки из комплекта полевой формы, идеально подогнанные по фигуре с помощью имитаторов. У ног стоял красный рюкзачок Блума. Вид у Шейлиса был ещё более взволнованный, чем когда он говорил с Блумом по инфору, но уже не такой несчастный. Появление Блума собственной персоной вовсе не ободрило его и не вселило надежду, просто Шейлис изо всех сил старался выглядеть, как обычно, — спокойным и уверенным в себе.

Блум, между тем, начал уже подумывать о том, как бы, используя Шейлиса, внести ещё большую неразбериху в работу инфора. И хотя результаты начатой им деятельности оставались пока ещё неясны, сам процесс доставлял Блуму колоссальное удовольствие, несравнимое ни с чем из того, что ему доводилось испытывать прежде.

Взглянув на Блума, Шейлис почему-то приоткрыл рот, словно собираясь что-то сказать, но, так и не издав ни единого звука, стал медленно пятиться в глубь квартиры.

— Все в порядке, Люц!

Догадавшись, в чем дело, Блум снял очки и приподнял козырек кепи. Дав Шейлису возможность взглянуть на свое лицо, он быстро вернул маскировку на прежнее место.

— Это ты, Блум, — облегченно выдохнул Шейлис.

— Конечно, я. А ты ждал кого-то еще? Шейлис вернулся к двери.

— Что у тебя за вид? — он окинул взглядом фигуру Блума с одеждой, висящей на ней мешком. — Ты похож на старый свалявшийся матрас.

— Ты знаешь, как выглядит свалявшийся матрас? — изобразил удивление Блум.

— Нет. Но, если я правильно его себе представляю, он должен выглядеть в точности, как ты сейчас.

— Не волнуйся, скоро и ты будешь выглядеть так же, — пообещал Блум и цепко ухватил Шейлиса за запястье левой руки. — Идем!

— Стой… Стой! Подожди! — Шейлис уперся каблуками в порог, вцепившись одновременно свободной рукой в косяк.

— В чем дело? — приостановился Блум.

— Не так сразу, — сдавленным полушепотом произнес Шейлис.

— А как ты хочешь? — с почти нескрываемой иронией поинтересовался Блум.

— Давай сначала чаю попьем! — с отчаянной надеждой выпалил Шейлис.

— Я отведу тебя в кафе, — снова дернул его за руку Блум. — Это совсем недалеко…

— Нет!

— Ну, что еще?

—Я… Мне…

— Может быть, ты забыл зайти в туалет? — губы Блума сложились в саркастическую ухмылку.

—Да! Конечно!

Голос Шейлиса был преисполнен радости. Глаза его сияли. Он был искренне благодарен другу за протянутую руку помощи.

— Обойдешься, — безжалостно заявил Блум.

— Но, Блум!.. — воскликнул Шейлис, возмущенный таким коварством, и умолк, — других слов, которые можно было бы произнести вслух, у него не было.

— Хорошо, Люц, — смилостивился внезапно Блум. — Не можешь сразу, — давай действовать постепенно.

— Как? — с вновь вспыхнувшей надеждой взглянул на него Шейлис.

— На «раз-два-три».

— Что «раз-два-три»?

— На «раз» — собираешься с силами, на «два» — укрепляешь волю, на «три» — делаешь шаг за порог. Идет?

Шейлис обреченно шмыгнул носом.

— Попробую…

— Начали… Раз!

Блум что было сил рванул Шейлиса за руку. Не ожидавший от друга такого вероломства, Шейлис успел только коротко и тонко пискнуть. Вылетев из квартиры, словно пробка из бутылки перебродившего пива, он пронесся по коридору и остановился, лишь налетев на стену.

— Блум! Предатель! — закричал он, потирая ушибленное плечо. — Ты же обещал на «три»!

— Ты бы и на «триста тридцать три» не решился, — ответил на это Блум, не испытывавший, судя по его довольному виду, ни малейших угрызений совести. — А так, смотри, — ты уже вышел из квартиры и прекрасно себя при этом чувствуешь.

— Да-а… Плечо разбил…

Шейлис снова потер ушибленное место.

— Да будет тебе, — Блум решительно обнял друга за плечи. — Не притворяйся, Люц. Не расшиб, а только слегка ударился.

— Куда мы теперь? — испуганно дернулся Шейлис, почувствовав, что Блум мягко, но настойчиво подталкивает его в одном определенном направлении.

— Известно куда — к лифту, — не давая Шейлису опомниться, Блум втолкнул его в раскрывшиеся двери лифта. — Ты хотя бы знаешь, на каком этаже живешь?

— На восьмом, — облизнув языком сухие губы, севшим голосом ответил Шейлис.

— Верно, — похвалил его Блум и надавил на кнопку. — А мы сейчас отправляемся на первый.

Как только двери лифта сомкнулись, Блум достал из кармана ещё одни очки с темными зеркальными стеклами и пристроил их на носу Шейлиса, поверх его собственных очков.

— Что ты делаешь, Блум?!

Шейлис откинулся в сторону и попытался помешать Блуму, но тот строго одернул его за руку.

— Извини, Люц, но если ты собираешься путешествовать вместе со мной, тебе придется следовать неким несложным и совершенно необременительным правилам.

Сказав это, Блум извлек из-под куртки мятую кепи с таким же огромным козырьком, как и та, что была надета на нем, и натянул её Шейлису на голову.

Шейлис снова что-то протестующе забубнил, но в этот момент лифт остановился, двери кабины разошлись в стороны, и Блум, не дослушав друга, вытолкнул его в холл.

Сделав после толчка в спину два шага по инерции, Шейлис замер на полусогнутых ногах, с раскинутыми в сторону руками. Он был похож на бабуина, увидевшего таракана, размерами значительно превосходящего всех своих сородичей, и пытающегося решить вопрос, стоит ли попробовать употребить сию тварь в пищу или же лучше оставить её в покое, дабы не искушать судьбу понапрасну.

— Новые впечатления, Люц? — спросил Блум, тронув друга за плечо.

Шейлис дернулся, резко выпрямился, превратившись в кол, одернул полы куртки, да так и оставил руки, вцепившимися пальцами в плотную материю.

— Все в порядке, — деревянным голосом ответил он. Блум порадовался тому, что Шейлису удается сохранять по крайней мере видимость самообладания.

— Выход там, — указал он на дверь парадного. Заметив его жест, ожил робот-привратник.

— Добрый день, господа!..

Блум перебил его дежурную речь вопросом:

— Никто за штанами не приходил?

Робот запнулся, проглотив окончание фразы, и как-то странно булькнув, ответил:

— Нет… Но, дело в том, господин, что ваша информация по поводу брюк, выдаваемых всем желающим на десятом этаже, представляется мне не совсем верной…

На лицевой панели робота попеременно зажигались красный и желтый индикаторы, что означало крайнюю степень замешательства и смущения.

— Но ты же сам видишь, что мы оба в брюках, — провел ладонями по бедрам Блум. — Или я и в этом не прав?

— Да, господин, — поспешил согласиться с ним робот. — Конечно!

При этом его индикаторы замигали ещё быстрее.

— Нам их выдали на десятом этаже, — сообщил Блум. — Еще вопросы есть?

— Но, позвольте заметить, господин, что, когда вы пришли сюда, на вас тоже были брюки.

— Правильно, — благосклонно кивнул Блум. — Но те были другие. А эти мне выдали на десятом этаже.

Стоявший у Блума за спиной Шейлис дернул друга за рукав.

— Что ты несешь? — тихо произнес он. — Какие ещё штаны выдали тебе на десятом этаже?

— А вот это мой друг, — указал на Шейлиса Блум, знаком велев ему при этом умолкнуть. — В каком виде он заходил сюда, — в штанах или без, — ты точно не видел.

Не зная, что сказать, робот молча мигал индикаторами.

— Ведь не видел же? — надавил на него Блум.

— Нет, — вынужден был признаться окончательно сбитый с толку робот.

— Вот видишь! — радостно хлопнул в ладоши Блум. — Так что твои данные, приятель, устарели.

— Я проверил вашу информацию через сеть инфора, господин, — робко заметил робот. — И так же не нашел ей подтверждения.

— Ну, надо же, — озабоченно покачал головой Блум. — Выходит, забарахлил инфор. Должно быть, засорились у него какие-то ячейки в памяти. Ты уж приятель, помоги ему, растолкуй что к чему. А, если кто придет за брюками, так не сомневайся, — смело отправляй на десятый этаж… Ну, давай!

Последние слова Блума были адресованы Шейлису, которого он подтолкнул к распахнутой привратником двери.

Робот, видимо, был настолько ошарашен, что даже позабыл предложить людям вызвать автоэл.

Мимоходом Блум сорвал с воротника куртки Шейлиса имитатор и прилепил его роботу на грудь. Брюки на Шеилисе сразу же повисли мешком, куртка же, напротив, оказалась на пару размеров мала и едва сходилась на заметно выпирающем животике. А у робота неожиданно появилась талия.

На улице Блум, подхватив Шейлиса под руку, успел протащить его несколько метров по пешеходной дорожке, тянущейся вдоль дома, прежде чем тот пришел в себя и начал снова упираться. Впрочем, теперь сопротивление его было довольно-таки вялым и не слишком настойчивым.

— Стой… Погоди… — непрестанно бормотал он.

При этом казалось, что обращается он не столько к Блуму, сколько к самому себе.

Когда Блуму это надоело, он остановился и отпустил локоть Шейлиса.

Люциус пошатнулся, потерял равновесие и хлопнулся задом на газон. Медленно стянув с головы кепи, он тяжело перевел дух и повел шальным взглядом по сторонам.

Блум присел рядом с ним на корточки.

— Ты в порядке, Люц?

— Кажется, — не очень уверенно ответил тот и тут же накинулся на Блума с упреками. — Ну, нельзя же так, Блум! Схватил, вытолкнул, потащил!.. Я ведь и сам собирался!..

— Ладно, Люц, извини, — попытался успокоить его Блум. — Я ведь хотел, как лучше.

— Извини, извини… — недовольно пробурчал в ответ Шейлис. — Набросился на меня… Напялил какую-то дурацкую шапку… Очки… — Шейлис сорвал с себя солнцезащитные очки, заодно чуть было не скинув на землю и свои собственные, и кинул их на траву. — Имитатор зачем снял?.. Хочешь, чтобы я выглядел таким же идиотом, как и ты?..

Блум с покаянной улыбкой на устах слушал Шейлиса, не перебивая, радуясь, что выливая на него свое раздражение, Люциус понемногу успокаивался. Самому Блуму в свое время пришлось в одиночку переваривать все те же самые эмоции.

Понемногу агрессивный запал Шейлиса пошел на убыль, и в извергаемом им словесном потоке стали случаться заметные паузы. Он уже не концентрировал все свое внимание исключительно наличности Блума. Вместо этого он стал все чаще с любопытством оглядываться по сторонам.

— Ну, все, теперь, кажется, порядок, — сказал Блум, когда Шейлис, истощив весь запас своего негодующего красноречия, наконец-то умолк. — Теперь можно спокойно поговорить.

— О чем? — спросил, не глядя на Блума, Шейлис.

Он водил ладонью по траве, удивляясь непривычным осязательным ощущениям.

— Ты долго собираешься сидеть здесь на травке? — спросил, бросив быстрый взгляд на его руку, Блум.

— А ты куда-то торопишься? — вопросом на вопрос ответил Шейлис.

— У меня есть конкретный план действий.

— И что же ты собираешься делать?

— Хочу найти границу Города.

— Глупая затея.

— Хорошо. Я могу сказать по другому: хочу изучить Город. Как тебе это?

— Уже лучше. А что конкретно тебя интересует?

— Граница.

— Снова — здорово.

— Но ты-то при этом можешь заниматься тем, что интересует тебя. Ты вот траву гладишь, как будто увидел её в первый раз. — Шейлис быстро спрятал руку в карман. Блум сделал вид, что не заметил этого непроизвольного движения. — Ты можешь, например, изучать влияние городской среды на психику пешехода. Или, как это у вас называется?

— Реакция психики на возбуждающее воздействие… — начал лихо закручивать наукоемкую фразу Шейлис.

— Вот-вот, — не дослушав, оборвал его Блум. — Именно это я и имел в виду. Тебе разве не все равно, в какую сторону идти для того, чтобы заниматься изучением этой самой реакции?

— В принципе, я вообще могу оставаться на месте, — подумав, ответил Шейлис. — Меня и здесь окружает городская среда.

— Ну так решай, остаешься или идешь со мной?

— А куда идешь ты?

— Прямо по улице до самого её конца.

— Хорошо, — без долгих раздумий согласился Шейлис. — Но только не очень далеко. Так, чтобы успеть вернуться домой к обеду.

— Перекусим где-нибудь по пути.

— Но Лиза будет ждать меня к обеду.

— Позвонишь ей и скажешь, что не придешь.

— Но она станет беспокоиться.

— Ну так возвращайся домой прямо сейчас! — Блум раздраженно взмахнул рукой и встал во весь рост.

— Нет, Блум, я уже обещал тебе, что пойду с тобой, — поспешно поднялся на ноги Шейлис. — Я не могу оставить тебя одного, когда ты находишься в столь неуравновешенном состоянии.

— Ну, спасибо тебе, дорогой, — Блум ободряюще похлопал Шейлиса по плечу. — Я знал, что на тебя можно рассчитывать. Теперь подними с земли очки и кепи.

— Зачем? — недовольно сдвинул брови Шейлис.

— Я говорил тебе: если идешь со мной, то изволь выполнять мои правила.

— Но эти твои правила лишены какого-либо смысла!

— Пока просто сделай то, о чем я тебя прошу. А о смысле этих действий я расскажу тебе по дороге.

— Хорошо, не будем спорить по пустякам, — решил первым проявить благоразумие Шейлис.

— Козырек опусти, — велел ему Блум, когда он снова натянул на голову кепи и надел очки.

Шейлис безропотно повиновался.

Для себя он мысленно повторял, что делает это исключительно ради того, чтобы не выводить из равновесия и без того неустойчивую психику друга. На самом же деле, он был настолько захвачен обрушившимся на него мощным потоком новых впечатлений и эмоциональных переживаний, что с готовностью выполнил бы любое, даже самое безумное требование Блума, лишь бы только тот не отправил его снова домой. А возражал он только по привычке.

Люциус Шейлис

«Кто бы объяснил мне, что происходит?…

Ладно, с Блумом все более или менее ясно, — у него навязчивая идея. Причина её, скорее всего, кроется в том, что Сти не может полностью реализовать свой творческий потенциал и пытается самому себе объяснить это некими неблагоприятными воздействиями внешней среды. Типичная реакция для человека, привыкшего считать себя непогрешимым…

Но со мной-то что случилось? Я-то чего ради вышел на улицу? Что я надеюсь здесь найти?..

Объективно — мне ничего не нужно. Не имело ни малейшего смысла покидать квартиру, в которой у меня есть все необходимое для полноценной жизни, работы и творчества…

Проклятие! Я все время пытаюсь объяснить свой поступок тем, что обязан присмотреть за Блумом!.. Но ведь это не так!

Меня интересует вовсе не Блум и уж, конечно, не его безумная затея… Быть может, Блум в чем-то прав, и нам всем порою бывает просто необходимо убедиться в реальности мира, в котором мы живем? Мы пришли в него не по своей воле, — нас забросил сюда слепой и безрассудный случай. Где бы каждый из нас мог оказаться, если не здесь?.. Эдак глубоко можно зарыться, и, в конце концов, прийти к сакраментальному вопросу: что такое мир и какова роль, отведенная в нем для меня?.. И кто стоит за всем сущим?.. Кто направляет мои действия и определяет отведенный мне срок?..

Увы, я человек, привыкший мыслить рационально, а потому с уверенностью отвечаю: никто! Миром управляет не суть, а случай… И с этим следует смириться… Иначе абсолютно все теряет смысл.»

Глава 5

— Куда мы идем?

— К концу улицы.

— Зачем?

— Я уже объяснял тебе…

— Я не желаю снова выслушивать дурацкую историю о поисках границы Города! — сделав это заявление, Шейлис остановился. — Я не двинусь с места, пока ты внятно не объяснишь мне, чего ты пытаешься добиться на самом деле!

Пройдя по инерции ещё несколько шагов, Блум тоже остановился и, обернувшись, удивленно посмотрел на друга.

— Разве не ты сегодня утром пригласил меня прогуляться? — чуть склонив голову к плечу, спросил он у Шейлиса. — Ну так гуляй! — выкинув руку вперед, Блум описал ею полуокружность, охватывающую улицу и дома по обеим сторонам от нее. — Получай удовольствие!

— Я хотел увидеть Город, и я его увидел! Все! — рука Шейлиса прочертила в воздухе строго вертикальную линию. — Довольно! С меня хватит!…

Шейлис запнулся, взглянув на невозмутимо спокойное лицо своего спутника.

— Ну? Что ещё скажешь? — не проявляя никаких эмоций, как будто даже с ленцой, поинтересовался Блум.

— Пора остановиться, Блум, — развел руками Шейлис.

— Почему?

— Потому что мы уже увидели все, что хотели.

— Говори только за себя, Люц.

— Хорошо, — с суетливой поспешностью кивнул Шейлис. — Я увидел Город, — он повторил широкий жест рукой, который незадолго до этого сделал Блум. — Если прежде у меня, возможно, и были какие-то подсознательные сомнения по поводу реальности его существования, то теперь я полностью от них избавился…

— Уверен? — с едва заметным лукавством прищурил глаз Блум.

Шейлис был недоволен тем, что его перебили, но постарался скрыть раздражение, поскольку, как он сам подозревал, вызвано оно было не только словами Блума. Не совсем тактичная реплика приятеля могла послужить лишь поводом для того, чтобы позволить нервному раздражению вырваться наружу. Но подобное Шейлис считал для себя недопустимым. Он, как всегда, должен быть спокоен, уравновешен и не испытывать никаких сомнений… В его жизни не могло быть места для сомнений!

— В чем именно я должен быть уверен? — спросил он у Блума.

Блум не спеша, вразвалочку подошел к Шейнису. Свалившийся с плеча, полупустой рюкзак висел у него на сгибе локтя.

— Ты уверен, что избавился от всех своих иллюзий? — негромко спросил Блум, сделав особый акцент на слове «всех».

Шейлису все же не удалось совладать со своими эмоциями. Возмущенно всплеснув руками, он с плохо скрытым раздражением воскликнул:

— Ты можешь выражаться чуть более конкретно, Блум?! — руки его, с ладонями, раскрытыми, словно в ожидании подношения или подарка, оказались направлены в сторону Блума. — Какие именно иллюзии тебя интересуют?! Я говорил только о Городе! О Городе, Блум! — Шейлис снова раскинул руки в стороны, чуть приподняв их вверх. — Я не имел в виду ничего такого…

— Какого? — с невинным видом поинтересовался Блум.

— Ничего такого, что имеешь в виду ты, когда говоришь о Городе! — подавшись всем телом вперед, почти прокричал ему в лицо Шейлис.

Блум как-то странно дернул подбородком и, чуть приподняв кисть левой руки, сделал движение, словно пытаясь поймать повисшую в воздухе невидимую нить.

— Мне хотелось бы обсудить возникшую у нас проблему спокойно, — сдержанно произнес он. — Без излишней нервозности.

— Лично у меня нет никаких проблем, — глядя куда-то в сторону, ответил Шейлис. — Если у кого они и есть, так только у тебя.