Какие-то твари, засевшие в черепной коробке, долбили в затылок тяжелыми молотками и одновременно старались пробуравить виски тупыми сверлами. Кажется, я застонал, еще не успев открыть глаза. А когда открыл их, не сразу смог сфокусировать зрение. Когда же и это мне удалось, я увидел майора Ворного, сидевшего в кресле по другую сторону журнального столика. Поза у Владимира Леонидовича на чистом русском говорила о том, что сидит он здесь явно не первый час. Но, судя по ехидной ухмылке, скучно ему не было.
      — С пробуждением, Петр Леонидович, – поприветствовал он меня.
      Я попытался сказать в ответ какую-нибудь любезность, но одеревеневший язык прилип к сухому небу. Я глянул по сторонам в поисках живительной влаги. Увидав открытую бутылку минералки, я схватил ее и жадно выпил. Ну и что, что выдохлась, подумаешь, теплая, плевать, что вкус противный, главное, что мокрая.
      — Который час? – спросил я, оторвавшись от бутылки.
      Аккуратно оттянув манжет, Ворный посмотрел на часы.
      — Без двух минут одиннадцать.
      За окном светло, значит – день.
      Выходит, я всю ночь проспал в кресле, как был, в пиджаке. Даже ботинки не снял. Только галстук растянул. Или это заботливый Андрей постарался?
      — Плохо, Петр Леонидович? – участливо осведомился Ворный.
      — Плохо, – не стал отпираться я.
      Хотя и сам не мог понять, с чего это мне так плохо. Я точно помнил, что выпил перед сном всего-то полстакана джина.
      Однако в литровой бутылке «Гринелса», стоявшей на столе, джина оставалось меньше, чем на два пальца. Ворный приложился?.. Я искоса глянул на майора. Нет, не похоже…
      — Держи, – Владимир Леонидович протянул мне стакан, наполненный бледно-розовой, густой и тягучей на вид субстанцией.
      — Что это? – опасливо поинтересовался я, принимая стакан из рук майора.
      — Пей, поможет, – серьезно сказал Владимир Леонидович. – Испытанное средство.
      А может быть, и не сказал вовсе, а приказал.
      Я понюхал содержимое стакана. Запах чуть кисловатый. Вдруг вспомнились вчерашние слова Марвина, а может быть, Маврина, о том, что майор Ворный подсунул мне таблетки, чтобы контролировать мое сознание. Тогда, может быть, и в стакане тоже какая-то мерзость… Но, с другой стороны, мне было так плохо, что я готов был проглотить живую лягушку, если бы был уверен, что от этого передохнут все карлики, пытающиеся изнутри взломать мой череп, и все части моего организма после этого встанут на свои места.
      Закрыв глаза, я залпом осушил стакан.
      Лекарство оказалось не таким уж противным – слегка отдавало спиртным, немного кислило лимончиком, и что-то острое и душистое, вроде имбиря, туда точно было добавлено. Мгновенного улучшения физического состояния я не ощутил, но психологически почувствовал себя увереннее.
      Я ждал, что майор Ворный сам начнет разговор о том, что случилось вчера. Но Владимир Леонидович сделал неожиданный ход, сказав:
      — Сходи-ка прими душ, Петр Леонидович. Потом мы с тобой поедим как следует, накатим грамм по сто, и будешь ты у нас снова как огурчик.
      Это было не совсем то, что я ожидал. Но спорить с таким замечательным предложением мне показалось глупо. Я снял пиджак, скинул ботинки, распустил до конца галстук и потопал в ванную.
      Вернулся я примерно через полчаса. Мокрый, бодрый, одетый в темно-синий банный халат. Чудодейственное средство майора Ворного подействовало. Голова уже почти не болела, и, как ни странно, хотелось есть.
      Майор Ворный переместился за обеденный стол. Он снял пиджак, слегка распустил узел галстука и подвернул накрахмаленные манжеты своей кипельно-белой рубашки. На стол было выставлено столько посуды, будто мы ждали еще по крайней мере четверых гостей. Рядом стоял сервировочный столик, доставленный в мое отсутствие. Судя по обилию блестящих крышек и размерам посуды под ними, Владимир Леонидович решил, что, раз уж я пропустил завтрак, следует сразу переходить к обеду.
      Так мы и сделали. Я разлил по тарелкам душистую уху, а Владимир Леонидович наполнил стаканы остатками «Гринелса» из приговоренной кем-то ночью бутылки.
      Закусив неразбавленный джин наваристой ушицей, я почувствовал себя просто замечательно. Самое время было переходить к серьезному разговору, и я многозначительно покосился на Владимира Леонидович. Но он словно и не заметил моего взгляда – ел, сосредоточенно глядя в тарелку. Что ж, придется мне начать.
      — Хочу еще раз поблагодарить твоих ребят за вчерашнее.
      По-прежнему не поднимая взгляда, майор Ворный молча кивнул.
      — Если бы не они… – я ложкой нарисовал в воздухе непонятный даже мне самому каббалистический знак. – Ну, не знаю даже, чем бы все это закончилось.
      — Вышел бы конфуз, – произнес негромко Ворный.
      — Конфуз?..
      Я задумался над значением данного слова. Конфуз – это, пожалуй, слишком уж мягкое определение того, что вчера произошло. Даже для майора Госбезопасности.
      Владимир Леонидович доел уху, отодвинул пустую тарелку в сторону и подкатил к себе поближе сервировочный столик. Подняв колпак с одной кастрюльки, он недовольно поморщился и вернул его на место. То, что находилось в другой кастрюльке, Ворному явно понравилось. Он взял чистую тарелку и положил себе хорошую порцию паэльи с морепродуктами. С горкой. На самый верх которой водрузил пару роскошных королевских креветок. В завершение он полил этот шедевр кулинарного искусства белым соусом с мелко нарубленной зеленью.
      Поставив перед собой тарелку, майор Ворный вооружился большой забористой вилкой и толстым ломтем белого хлеба. Он вообще ничего не ел без хлеба. Но прежде чем приступить к еде, он посмотрел на меня. Вроде как с осуждением.
      — Ты не принимал таблетки, которые я тебе дал?
      — Принял несколько штук… До тех пор, пока мне про них не рассказали.
      — И что же тебе рассказали?
      — Эти таблетки способствуют подавлению воли и позволяют управлять сознанием того, кто их принимает.
      Майор Ворный усмехнулся и принялся за паэлью.
      — Ты мне не доверяешь?
      — У тебя могут быть причины не говорить мне всей правды.
      — Ты мне не доверяешь? – на этот раз акцент был сделан на слово «мне».
      — После того, что вчера произошло, я вообще не знаю, кому верить… Честно говоря, вчера я собирался позвонить в консульство и потребовать для себя охрану… И непременно бы позвонил, если бы не отрубился, пока тебя ждал… Черт, – я кинул ложку в тарелку с недоеденным супом. Уха была замечательная, но аппетит вдруг пропал. – Мне никогда не разобраться в том, что тут у вас происходит. Да, честно говоря, и не очень-то хочется. Наверное, лучшее, что я могу сделать, это как можно скорее улететь домой.
      — А что так? – с невозмутимым спокойствием поинтересовался Ворный.
      — Что так?! – я едва не подпрыгнул от возмущения. – Меня вчера хотели застрелить трое разных людей!.. А потом еще эти повара с автоматами!.. А ты спрашиваешь: что так?..
      Владимир Леонидович наколол на вилку самую большую креветку – что сразу же напомнило мне о вчерашнем любителе креветочных голов, – откусил от нее кусочек и задумчиво посмотрел на меня.
      — Расскажи-ка поподробнее о поварах.
      — А твои ребята тебе что, не докладывали?
      — Нет, – медленно покачал головой Ворный. – Я вообще не слышал ни о какой перестрелке.
      — Спроси у Натальи, кто ей плечо прострелил!
      Владимир Леонидович положил вилку на край тарелки, достал мобильник из кармана висевшего на спинке стула пиджака и набрал номер.
      — Наталья, наш клиент утверждает, что вчера ты была ранена в плечо… Да, пулевое ранение… Ясно. Пока.
      Ворный нажал кнопку отбоя, положил телефон рядом с собой на стол и снова взялся за вилку.
      — Ну? – нетерпеливо спросил я.
      — Никакой перестрелки вчера не было. И с Натальей, и с Андреем все в порядке. Они без происшествий доставили тебя в гостиницу, в холле на этаже дождались моего прибытия… Честно говоря, я тоже не заметил, чтобы кто-то из них был ранен.
      Так.
      Меня снова пытаются сбить с толку.
      На этот раз гэбэ…
      Ну не мог, не мог майор Ворный не заметить, что у Натальи плечо прострелено! А даже если и не заметил, выходит, он не в курсе, что вчера в центре Москвы, в ресторане «Острова Длинного Ганса», произошла перестрелка с итогом в две жертвы как минимум?
      И вдруг меня осенило!
      Все, что произошло вчера, было спектаклем, разыгранным специально для меня! А то, что происходит сегодня, это продолжение все того же представления!
      Вот только оставался вопрос – очень серьезный вопрос, – чего ради оно затеяно?
      Ладно. Если действовать методично, акцентируя внимание на мелочах, тогда мне, возможно, удастся подловить майора Ворного на каких-то несоответствиях предлагаемой им версии с тем, что произошло в действительности. Успеху вчерашнего представления, несомненно, способствовали таблетки, которыми угостил меня Ворный. Сегодня мой разум чист.
      — Так что же вчера произошло? – спросил я как бы между прочим.
      Взглянув на меня, Владимир Леонидович чуть приподнял левую бровь.
      — Совсем ничего не помнишь?
      — Напротив, – непринужденным движением я отодвинул от себя тарелку с недоеденной ухой. – Я все очень хорош помню, – я взял с сервировочного столика вазочку с грибным салатом. – Настолько хорошо, что могу и тебе что-то напомнить.
      — Ну-ну, – насмешливо скривил губы Владимир Леонидович.
      Прежде чем продолжить, я встал из-за стола, подошел к бару и, раскрыв дверцы, внимательно изучил содержимое. Найдя взглядом бутылку «черного» «Джонни Уокера», я взял ее и вернулся за стол.
      — Может быть, лучше таблетку, – искоса глянул на меня Ворный.
      Я поднял два пальца и сделал знак, отрицающий любые попытки направлять мои действия. Сегодня я делаю то, что сам считаю нужным. И для начала я свернул с «Джонни Уокера» пробку.
      — Ты организовал мою встречу с «Зеленым Миром»? – я взял рюмку и всклянь наполнил ее виски.
      — Нет, – Ворный глазом не моргнул.
      — У меня на сей счет иная информация.
      Я опрокинул рюмку в рот.
      Замечательный напиток.
 
      — Источник ее, надо полагать, тот же, что и насчет таблеток?
      — Да.
      Я закусил грибным салатиком.
      Тоже неплохо.
      — Называть его ты, конечно, не станешь?
      — Ну, может быть, в ином случае я бы и засомневался, стоит ли называть этого человека. Но, поскольку он уже мертв, могу сказать, что звали его Геннадий Павлович Марвин. Или, может быть, Павел Геннадьевич Маврин.
      — Когда он умер?
      — Вчера. Его застрелил официант из пивного ресторана «Острова Длинного Ганса», называвший себя Исмаилом.
      — А после появились повара с автоматами?
      — Нет, сначала еще был бармен со здоровенным пистолетом. Который непременно бы пристрелил меня, если бы не вмешались твои ребята. А вот после этого уже появились повара с автоматами. И один с разделочным топориком.
      — С топориком, говоришь? – Ворный наклонил голову и с озадаченным видом почесал пальцем висок. – Любопытная деталь.
      Я откинулся назад и положил локоть на спинку стула.
      — Ты как будто первый раз об этом слышишь.
      — Честно говоря, так оно и есть.
      Я натянуто хохотнул.
      — Что тебя так развеселило? – удивленно посмотрел на меня Ворный.
      — Сегодня я таблеток не принимал, и тебе не удастся меня провести.
      — А, ладно…
      Владимир Леонидович вновь принялся изучать содержимое сервировочного столика.
      — Хочешь жюльен? – спросил он,
      — Нет.
      — По-моему, неплохой.
      Он поставил перед собой блестящую кокотницу и осторожно сломал ложечкой запеченную сырную корочку. Попробовав немного, Владимир Леонидович удовлетворенно кивнул.
      — Вот что хочешь со мной делай, не могу я поверить в то, что еда, приготовленная с помощью нанотехнологий, такая же вкусная, как и настоящая. То, что вы едите, это ж сплошная синтетика со вкусовыми добавками. Скажешь, нет?
      — По-моему, никакой разницы, – недовольно буркнул я.
      — Лукавишь, – прищурился Ворный.
      — Да нет… Во всяком случае, я никакой разницы не замечаю, – я взял бутылку и наполнил свою рюмку. – Вот откуда у вас «Джонни Уокер»? Из старых еще запасов? А что будете делать, кода закончится?
      — Виски, которое ты пьешь, изготовлено в Калуге по традиционным рецептам и технологиям. Так что мы-то без «Джонни» не останемся.
      Я выпил и даже закусывать не стал. С чего-то вдруг взяла меня досада. Может быть, потому, что калужский «Джонни Уокер» ничем не отличался от оригинального, из старых запасов, пару бутылок которого я три года назад за бешеные деньги в «Смоленском» купил?
      — Ну, давай рассказывай. Я готов.
      Майор Ворный съел ложечку жюльена. Аккуратно промокнул губы салфеткой.
      Манеры – как у аристократа.
      — Что ты хочешь услышать?
      — Твою версию вчерашних событий.
      — Ах вот ты о чем. – Владимир Леонидович не спеша налил в стакан минералки, поболтал, чтобы выгнать пузырьки газа, сделал глоток. – Вчера днем у тебя была встреча с заместителем секретаря думского комитета по экологии…
      — Точно, была, – подтвердил я.
      — Потом ты поехал на конференцию общественных организаций и движений «Единое информационное пространство: вчера, сегодня, завтра». Одним из организаторов конференции был тот самый «Зеленый Мир», от общения с представителями которого я тебя предостерегал. Эти ребята пытаются делать себе имя на экотерроризме, а это значит, что рано или поздно их прихлопнут. Во время встречи на тебя, похоже, здорово накатило. Я в это время был в конторе, поэтому велел приглядывавшим за тобой ребятам везти тебя в гостиницу. И там уже дать что-нибудь выпить. Сам я прибыл минут через сорок после вас. Ты полулежал в кресле в полной отключке. Что и не мудрено – ты один скушал без малого литр джина.
      — Все?
      — Все.
      — Все ложь! – протестующе взмахнул я рукой. – От начала до конца!
      — Ну, тебе, понятное дело, виднее, – едва заметно усмехнулся Ворный.
      Чем, надо сказать, здорово вывел меня из себя.
      — Послушай, Владимир Леонидович, – положив руку на стол, я подался вперед. – Я знаю, что такое накат. И, поверь мне, реальность от бреда отличить сумею.
      — Повара с автоматами… Сколько, говоришь, их было?
      — Пятеро. И один с топором.
      — По-твоему, это не бред?
      — Но я их видел! – это был единственный довод, который я смог привести. – Я был там!
      — Где?
      — В ресторане «Острова Длинного Ганса». Неподалеку от Курского вокзала.
      Владимир Леонидович не спеша допил минералку, поставил пустой стакан и поднялся из-за стола. Он подошел к телефону, снял трубку и переключил аппарат в режим голосовой конференции.
      — Портье. Чем могу быть вам полезен?
      — Будьте добры, подскажите телефонный номер и адрес пивного ресторана «Острова Длинного Ганса». Где-то в районе станции метро «Курская».
      — Секундочку.
      Было слышно, как щелкают клавиши – портье набирал на клавиатуре запрос.
      — Простите, но ресторана с таким названием в Москве нет.
      — Большое спасибо, – Владимир Леонидович положил трубку на рычаг и посмотрел на меня. – Нужны комментарии?
      Мой взгляд в растерянности скользнул по столу, как будто надеялся найти ответ среди посуды и столовых приборов.
      — Портье работает на тебя.
      — Ага, – криво усмехнулся Ворный. – Каждый второй в нашей стране является осведомителем гэбэ, а каждый первый следит за каждым вторым. – Он снова сел за стол. Взял в руку чайную ложку, постучал ею по краю тарелки. – Если не лень, можем съездить туда, где находится этот твой ресторан… Хотя, если следовать твоей логике, я мог за несколько часов открыть на месте ресторана синагогу. А весь обслуживающий персонал пустить в расход. Правда, можно еще съездить в кинотеатр «Рассвет», где проходила конференция, и человек двадцать из обслуживающего персонала подтвердят, что видели тебя там вчера. В общем, я не знаю, Петр Леонидович…
      — Подожди! – я поднял руку, требуя тишины.
      Теперь я уже хотел не столько разобраться с тем, что произошло вчера, сколько понять, где же реальность. Допустим, большинство из тех доказательств, что привел майор Ворный, нельзя было сфабриковать. Но их можно было мне внушить. Заставить меня поверить, что все было именно так, а не иначе. Вот только зачем и кому это нужно?
      Может быть, действительно послать все к черту и сегодня же улететь домой?
      Билет на самолет – не проблема. Вот только дома мне придется давать объяснения по поводу сорванного графика поездки. А что я мог сказать в свое оправдание? Если даже здесь все происходящее больше всего кажется похожим на бред, то уж там, за кордоном, меня и вовсе примут за ненормального.
      — Так что же делать?
      — Ты меня спрашиваешь?
      Надо же, я и не заметил, что произнес последний вопрос вслух.
      Я коротко махнул кистью руки – мол, не обращай внимания.
      — Слушай, Петр Леонидович, ты вчера сколько таблеток принял?
      — Четыре… Или пять… Какое это имеет значение?
      — Покажи упаковку.
      Я не стал спрашивать Ворного, зачем ему это нужно. Просто встал, подошел к стулу, на котором висел пиджак, и достал из кармана упаковку таблеток.
      То, что я увидел, поразило меня самого – в упаковке не хватало лишь одной таблетки. Той, что я принял с утра.
      — Так ты их не принимал? – Владимир Леонидович смотрел на меня не то с осуждением, не то с сочувствием.
      В ответ я мог разве что только руками развести.
      — Честное слово, я был уверен, что принимал таблетки.
      — Вот на тебя и накатило… – майор Ворный принялся за фруктовый десерт. – Однако, дружище, это не объясняет того, что ты уверен в обратном… Если ты, конечно, в этом уверен?..
      — Абсолютно, – подтвердил я. – Как и в реальности существования «Островов Длинного Ганса».
      — Ну что ж, в таком случае… – Владимир Леонидович отправил в рот ложечку засахаренных фруктов. – Выходит, кто-то действительно играет с твоим сознанием.
      — Не ты? – спросил я вроде как в шутку.
      — Не я, – серьезно ответил Ворный.
      — А предположения есть?
      Владимир Леонидович доел десерт, вытер губы салфеткой и поднялся из-за стола.
      — Давай-ка, дружище, прогуляемся. Погода отличная, а мероприятия, что у тебя в плане на сегодня, можно со спокойной совестью пропустить. Ты все мне подробно расскажешь, и мы попытаемся определить точку прокола.

* * *

      Мы шли по набережной. Стараясь не упускать даже самых незначительных деталей, я рассказывал майору Ворному о своих вчерашних приключениях. Владимир Леонидович внимательно слушал, кивал и время от времени задавал уточняющие вопросы. И, надо сказать, по мере того, как история моя близилась к завершению, я сам все меньше верил в ее достоверность. Уж слишком невероятные были события. По любым меркам.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.