Она направилась к Лесе и попыталась отвести ее в сторонку.

– Никуда не пойду, – артачилась глупая Леся.

– Тебе надо подышать свежим воздухом, – убеждала ее Кира.

В ответ Леся звонко расхохоталась.

– Да тут всюду свежий воздух! – заявила она. – Стен-то нет! Одна простыня сверху натянута!

– А мы все равно пойдем с тобой на берег! – не сдавалась Кира. – Тут накурили, надымили, у тебя глаза уже красные!

Последний аргумент сработал безотказно. Допустить, чтобы ее внешность пострадала, Леся никак не могла. И тут же покорно потрусила следом за Кирой. Толик увязался за ними следом. Но Кире было уже все равно. Пусть идет. Однако едва они вышли на песок и побрели вдоль кромки берега в сторону полюбившегося им уединенного павильона, как Толика окликнули. И он отстал.

– Идите! – махнул он вслед девушкам. – Я вас догоню!

И девушки дружно потопали.

– Ну, как? – поминутно интересовалась Кира у подруги. – Тебе лучше?

– Мне хорошо, – неизменно отвечала ей Леся.

– Дышим свежим воздухом дальше!

Так подруги дошли до павильона. И тут Леся взмолилась:

– Кира, давай зайдем туда и посидим! У меня ноги буквально отваливаются!

Обувь, чтобы не увязать каблуками в песке, подруги сняли. И шлепали по мокрому прохладному песочку, постанывая от удовольствия. Но все равно, несмотря на предпринятую терапию, ноги у подруг оказались стерты. У Киры на пятке, а Леся стерла себе мизинцы на обеих ногах. Видя такие травмы, Кира вовсе не возражала против того, чтобы немного передохнуть.

– Я же не зверь, – сказала она.

– Ты хуже! – простонала Леся, первой входя в павильон и падая на ближайшую скамейку. – Уволокла меня от потрясающе привлекательного мужчины.

– Это Толик привлекательный? – испугалась за подругу Кира. – Леся, ты что, совсем пьяная?

– Знаешь, какая у него яхта? – мечтательно протянула Леся. – Он мне показывал фотографии. А дом на Мальте. М-м-м!

– Мальта – жуткая дыра! – жестко заявила ей Кира, решившая бороться с этими происками капитализма в самом зародыше. – Кроме пляжей, ничего хорошего там нет! Тоска смертная!

– А яхта…

– А на яхте тебя и вовсе укачивает! – воскликнула Кира.

И видя, что ее аргументы не вполне убедили Лесю, добавила:

– Ты вспомни, вспомни! Мы с тобой плавали по Неве и Ладожскому озеру, так ты чуть все свои внутренности не растеряла!

– Верно! – приуныла Леся. – Так что, выходит, Толик мне ни капельки не нравится?

Ответить Кира не успела. Где-то неподалеку от них раздался болезненный стон.

– Это еще что? – встрепенулась Леся. – Кто тут?

– Погоди! – остановила за руку рванувшуюся подругу Кира. – Не спеши! Может быть, нам и не надо знать.

Куда там! Разве движимую чувством сострадания Лесю удержишь. Она вырвалась из рук подруги и кинулась на вновь прозвучавший откуда-то из угла павильона стон.

– Кира! – раздался через мгновение ее вопль. – Кира! Немедленно сюда! Немедленно!

Кира тяжело поднялась и вздохнула:

– Вот так всегда, вляпается, а мне отвечать!

И тем не менее она поспешила на зов подруги. Очень уж отчаянно звучал голос Леси.

– Что у тебя тут случилось? – ворчливо спросила Кира, подходя к ней.

И тут же замерла на месте.

Потому что в углу павильона лежал и стонал какой-то мужчина в черном и до боли знакомом подругам фраке. Фрак и брюки мужчины были густо перемазаны светло-коричневыми разводами. И пахло от него молочным шоколадом. Должно быть, мужчина уединился тут, чтобы переодеться. Но так и не успел сменить запачканную одежду. Однако кроме шоколадных пятен на полу виднелись и другие, напоминающие клюквенный сироп. Только вот подруги не помнили, чтобы такое блюдо значилось в меню.

– Леся, – не веря своим глазам, а точнее, не желая им верить, прошептала Кира. – Это же…

– Я вижу! – звенящим шепотом произнесла Леся. – Что с ним?

Кира молча помотала головой. Она упорно не хотела признавать очевидный факт. А именно, что лежащее перед ними тело принадлежит счастливому хозяину их вечеринки, нелюбимому жениху, господину Петеросяну.

– Нет, – отступая на два шага назад, воскликнула Кира. – Леся, нет! Этого не может быть!

– Кира, он еще жив! – прошептала Леся. – Ему надо помочь!

Осмыслив произнесенную подругой фразу, Кира сделала два шага назад и снова очутилась рядом с Лесей.

– Он весь в крови! В крови и шоколаде!

– Вижу!

– Ему надо помочь!

И с этим Кира была согласна.

– Но как? – подавленно прошептала она. – Как?..

В грудь стонущего господина Петеросяна был воткнут огромный кухонный нож. Оставалось только удивляться, как с такой огромной железкой в теле мужчина все еще был жив. Внезапно он открыл глаза и посмотрел на подруг.

– Помогите! – произнес он.

Как могли подруги оставить без ответа этот призыв! Они кинулись к Петеросяну. Кира подняла его голову, а Леся старательно, но, увы, безуспешно пыталась остановить льющуюся из его раны кровь.

– Оливия! – прошептал Петеросян, сверля склонившуюся над ним Киру пронизывающим взглядом. – Это все она! Найдите ее!

– Кого? – растерянно лепетала Кира, но Петеросян ее не слушал.

– Умоляю, обещайте мне, что найдете Оливию! – бормотал Петеросян. – И когда найдете, то отдайте ей…

– Что, что отдать?

– Это все она… Она ради бабки… Хотела себе забрать, а я Кате… Найдите… Оливия! Обещайте мне!

– Да! Да! – самая не понимая, что говорит, выкрикнула Кира. – Обещаю. Найдем мы вашу Оливию!

– Только скажите, это она вас так? – воскликнула прислушивающаяся к разговору Леся.

Петеросян сделал странный жест слабеющей рукой, который можно было истолковать по-всякому. После этого он издал жуткий хрип, и его голова безвольно откинулась назад.

– Господи, он в самом деле умер! – в полнейшей прострации воскликнула Кира, попытавшись найти пульс, но так и не нащупав его. – Леся! Что же нам теперь делать?

Ответить ей Леся не успела.

– Что тут случилось? – раздался позади них бодрый голос, и в павильон ввалился Толик.

Черти его принесли! Да ладно, если бы он был один! Так нет же! Притащил с собой целую компанию потенциальных свидетелей.

Подруги, удерживая на руках окровавленный труп Петеросяна, молча взирали на эту толпу, читая на лицах незнакомых им людей приговор своей судьбе.

– Девчонки, – растерянно произнес Толик. – Ну вы даете! За что вы его так?

– Нет! – закричала Леся. – Вы все не так поняли!

– Мы его не убивали! Он уже лежал тут, когда мы пришли!

– Так с ножом и лежал!

Ответом им было недоверчивое молчание.

– Ну да! – произнес затем чей-то скептический голос из толпы. – Как же!

Увы, этот же голос прозвучал в устах прибывшего следователя. То есть, если быть совсем точными, сначала он прозвучал в устах оперативников. Они однозначно выразили сомнение в правдивости слов подруг, а также в том, что они могут выступать простыми свидетельницами, оказавшимися в нужный час в нужном месте. А потом это же было сказано и следователем. И что самое печальное, не просто на пляже, а в отделении милиции, а попросту говоря, в участке.

Да еще следователь постоянно допытывался у подруг, кем они приходились покойному. Потому что этот сволочуга, господин Петеросян, не мог проявить благородство и хотя бы чуточку отсрочить свою кончину. Взял и умер буквально на руках у девушек, что только добавило подозрений на их счет.

А уж когда следователь узнал, что подруги прибыли на праздник по чужому приглашению, восторгу его и вовсе не было границ.

– Покойный слыл если не плейбоем, то уж покорителем женских сердец – это точно! – сказал он ошарашенным Кире с Лесей.

Те молчали, не вполне понимая, какое это может теперь иметь значение.

– Признайтесь, вы были из числа жертв господина адвоката? – допытывался у них следователь по фамилии Каверза. Что уже много говорило само по себе.

– В каком смысле? – разлепила губы Леся.

Лучше бы уж она этого и не делала. Потому что следователь мигом скабрезно оскалился и пояснил:

– В сексуальном, в каком же еще!

Просто возмутительно! Как таких грубиянов допускают к работе с людьми! Кира открыла уже рот, чтобы сообщить следователю, что в сексуальном плане они с подругой жертвами являются уже с шестнадцати лет, когда государство разрешило им вступать в брак, а подходящих для этой цели мужчин так до сих пор и не нашлось. Но потом передумала. Неизвестно, как еще следователь отреагировал бы на это ее заявление.

– Надеюсь, нож вы руками не трогали?

Следователь выглядел весьма хмуро.

– Кажется, нет, – промямлила Леся. – Или да? Кира, ты не помнишь?

Кира не помнила. И ее сердце с каждой минутой наполнялось ужасом все больше и больше. А что, если она или Леся случайно дотронулись до ножа? И теперь там есть их отпечатки? О, ужас! Ведь вовек не отмоешься! Обвинят, осудят и отправят за решетку! Вот их судьба! Хотели попасть в высшее общество, а окажутся на самом дне жизни.

– Разрешите?

В комнату заглянул высокий молодой человек с густой черной челкой. Прямые волосы падали ему прямо на глаза. И мужчина был вынужден время от времени встряхивать головой, чтобы призвать прическу к относительному порядку.

– Чего тебе, Пантелеймонов? – сварливо осведомился у него следователь, с плохо скрытой неприязнью глянув на своего молодого и куда более симпатичного коллегу. – Чего ломишься? Не видишь, у меня допрос.

– Тут такое дело, – произнес Пантелеймонов, очень даже заинтересованно посмотрев на девушек. – Тесть нашего адвоката одну интересную бумажку принес.

И черноглазый Пантелеймонов махнул зажатым в кулаке конвертом.

– Ну что там еще? – недовольно забрюзжал следователь. – Давай сюда! Вечно мне всякую дрянь тащите!

Получив конверт, он вытащил из него листок бумаги и углубился в изучение содержания. Подруги тем временем поглядывали на смуглого Пантелеймонова, который не торопился уходить из кабинета. И даже весело подмигнул обеим девушкам. Мол, не тушуйтесь, все будет в порядке. Это их очень приободрило. И они вопреки всему решили поверить милому оперу.

– Так, оч-чень интересно! – задумчиво протянул следователь, отложив послание в сторону.

После этого он уставился на подруг и неожиданно произнес:

– Можете идти!

– Как? – не поверили своим ушам девушки. – Вы нас отпускаете?

По лицу Каверзы было понятно, что делает он это доброе дело крайне нехотя. Но тем не менее он повторил:

– Да, идите! Но из города никуда не уезжайте!

Подруги вылетели из кабинета, не чуя под собой ног от радости. Цыганистый Пантелеймонов, которому место было бы в таборе на просторах вольной степи, а не в узких коридорах отделения милиции, вышел следом за подругами.

– Ну что? – спросил он у них таким тоном, словно они были с ним давними друзьями. – Подвезти вас до дома? Измучились небось?

Учитывая, что Кирина «десятка» осталась на свадебной стоянке, а на улице едва занялся рассвет, подруги с благодарностью приняли предложение Пантелеймонова.

– Скажи, а ты не знаешь, почему следователь нас отпустил? – принимая предложенный дружеский тон, спросила у Пантелеймонова Кира.

Леся уже забралась в темно-вишневую «Тойоту». Не совсем, правда, новую, но еще очень и очень приличную. Даже странно, на какие такие барыши оперативник на службе у государства сумел купить себе такую машину?

– Знаю, конечно! – весело хмыкнул Пантелеймонов, заводя мотор. – Это все из-за угроз.

– Каких угроз?

– Оказывается, Петеросяну в течение последнего месяца постоянно звонили с угрозами какие-то мужчины, – сказал Пантелеймонов. – И не только звонили, но и слали письма.

– И что они от него хотели?

– Это связано с бизнесом покойного, – коротко ответил Пантелеймонов. – К вам это не имеет никакого отношения.

И все равно, хотя Пантелеймонов и не специально так все устроил, подруги невольно почувствовали к парню стойкую симпатию. Ведь не появись он так вовремя с этим письмом, не отпустил бы их Каверза. Ни за что бы не отпустил. И пришлось бы им мыкаться в камере. Не день и не два.

– Хочешь кофе? – предложила Кира Пантелеймонову, когда он остановился возле их с Лесей дома.

– Не откажусь, – ухмыльнулся тот и откровенно добавил: – Люблю ходить в гости к красивым девушкам.

– Не радуйся раньше времени! – осадила его Кира. – Леся тоже пойдет с нами.

– Могу и не идти! – тут же откликнулась Леся. – Идите вдвоем!

Но Пантелеймонов только рассмеялся и подтолкнул замешкавшуюся Лесю следом за Кирой. И пока Кира варила кофе, Пантелеймонов в сопровождении Фантика и Леси шлялся по квартире, в самом деле с интересом разглядывая жилище. Кофе он выпил в два глотка. И сразу же заторопился прочь.

– Дела, дела! – оправдывался он. – Да и вам отдохнуть не помешает. Увидимся еще!

И оставив ошеломленных подруг, умчался.

– Как ты думаешь, зачем он к нам приходил? – спросила у подруги Кира.

Леся зевнула.

– Кто его знает, – сонным голосом пробормотала она. – Лучше скажи, что нам с тобой теперь делать?

– Что?

– А ну как версия убийства из-за бизнеса не подтвердится? Одно дело – слать письма с угрозами. И совсем другое – взять и эти угрозы претворить в жизнь.

Кира задумалась. По своему личному опыту она могла сказать: люди, которые много болтают, редко свои угрозы осуществляют.

– Помнишь, у Верки было двое парней?

– У какой Верки?

– С первого этажа!

– У рыжей?

– Да.

– И что?

– Было у нее два парня, – продолжила Леся. – Оба втюрились в нее со страшной силой. А она их обоих за нос водила.

– И что?

– Так один все время грозил, что руки на себя наложит.

– Ну и?..

– А другой ничего такого не говорил, а только потом взял да с нашей крыши и в самом деле сиганул! Прямо под Веркино окошко угодил. Снайпер!

– Так ты думаешь, настоящий убийца не стал бы заранее слать письма и уведомлять свою жертву по телефону? – задумчиво спросила у подруги Кира.

– Если только он не поставил Петеросяну каких-нибудь условий, тот их не выполнил, ну, тогда его и шлепнули. В наказание.

– Да ну, – нахмурилась Кира. – Убийство на заказное как-то не тянет. Что за оружие – нож с кухни!

– И менты тоже про бытовуху говорили! – воскликнула Леся. – У них и основная версия строилась на том, что убили Петеросяна из ревности.

– И сделал это кто-то из гостей! – воскликнула Кира. – Потому что нож был взят на кухне! Его даже кто-то из поваров признал! Они им мясо для барбекю резали.

– Но барбекюшница находилась в отдалении, – произнесла Леся. – Чтобы дым не потревожил гостей. Мясо нам потом официанты приносили. Я помню.

Кира с легкой завистью посмотрела на подругу. Лично в ее голове подобные воспоминания не сохранились. Но и не верить Лесе у нее тоже причин не было.

– Значит, взять нож мог и кто-то из гостей, и повара, и даже официанты, – сказала она.

– Верно, – кивнула Леся. – Так что выбор потенциального убийцы у нас огромный.

– Надо искать мотив, – пробормотала Кира.

– Ты уж извини, но сегодня я ничего, кроме кровати, найти не смогу, – ответила Леся и снова зевнула. – По крайней мере до того момента, пока не высплюсь.

И Леся отправилась к себе домой. Пить кофе в гостях у Киры она предусмотрительно не стала. Поэтому добралась до квартиры без приключений и благополучно заснула в своей кровати.

Глава 4

А вот про Киру этого сказать было нельзя. Она попыталась прилечь, но сразу же поняла, что уснуть ей вряд ли удастся. Ее будто бы всю трясло и гнало что-то прочь из дома. Наконец Кира решила не спорить со своим внутренним «я». Еще не было случая, чтобы оно ее обмануло или подвело.

– Пока там все не убрали, надо поехать обратно и поговорить с людьми! – решила наконец Кира, и ей мигом полегчало. – Заодно и машину обратно пригоню!

Если бы ее потом спросили, какого черта она поперлась туда, собираясь влезть в это совершенно ее не касающееся дело, она бы и сама не смогла ответить. Было у Киры слабенькое оправдание своему поступку. Она не хотела за решетку. Ну, и еще она дала обещание умирающему и теперь собиралась его выполнить.

Хотя, надо сказать, понятия не имела, кто такая эта Оливия и где ее искать. И еще вопрос: если Кира все-таки найдет эту Оливию, то что ей передать? Господин Петеросян все толковал им, что Оливия хотела присвоить эту вещь, а он взял и подарил ее Кате.

– Ну, с Катей все более или менее понятно, – произнесла Кира, вспомнив бурное объяснение двух любовников в павильоне. – Катя – это Катерина Гладкова.

Найти девушку, по приглашению которой подруги попали на бал, не должно было составить труда. Судя по всему, отношения у нее с погибшим адвокатом были довольно серьезными. Так что кто-то из друзей или близких Петеросяна должен был знать Катерину. И могли указать ее адрес или хотя бы телефон.

– Наверняка следователь уже успел с ней побеседовать, – решила Кира, ощутив нечто вроде досады.

Хотя чего досадовать? Они с Лесей честно рассказали следователю Каверзе о том, как Петеросян объяснялся с брошенной им любовницей. И про Оливию рассказали, верней, пытались рассказать. Только Каверза слушал их крайне невнимательно. А вот про таинственный подарок, сделанный Петеросяном своей любовнице, переспросил несколько раз.

– Вы уверены, что это был именно браслет? – допытывался он у подруг. – Как он выглядел?

Увы, этого девушки не знали. С того места, где они прятались, таких деталей не разглядишь. А потом, когда они вышли из павильона, Кати уже нигде не было. Исчезла вместе с подарком.

На берегу залива от праздника почти ничего не осталось. Куда-то делись все шарики, гирлянды и украшения. Само собой, слонов и дрессированных собачек тоже не было. Лишь возле шатра суетились рабочие, размонтировали дополнительную проводку и гирлянды разноцветных фонариков. Рабочие ей объяснили, что никого из гостей тут уже нет. Только они, повара, которые караулят привезенные из ресторана посуду, скатерти, кухонные принадлежности и прочий инвентарь.

Вспомнив про понравившегося ей светловолосого официанта, Кира бодрой рысью устремилась в указанном ей направлении. Но, к ее разочарованию, симпатичного мальчика среди группы бледных и явно утомленных людей она не увидела.

– Список приглашенных гостей? – удивился старший в бригаде. – Девушка, это вы не по адресу спрашиваете. Мне сообщают, на сколько персон предстоит организовать торжество. А приглашать их – это уже дело хозяев!

Кира приуныла. Она попыталась дозвониться до Гены или Виктора. Может быть, они ей помогут? Но те оказались приглашенными со стороны невесты. И понятия не имели, была ли у Петеросяна до брака подружка, как ее звали и где она живет.

– Впрочем, наверняка была любовница, – сказал Гена. – И думаю, что даже не одна.

– Почему это? – удивилась Кира.

– Эдик интересный мужчина, – сказал Гена, словно это все объясняло. – И он был отнюдь не монахом.

Кира сделала вывод, что Оливия могла быть одной из любовниц Петеросяна. Хотя и не такой любимой, какой была Катя. Все-таки именно Гладковой Петеросян подарил браслет. А Оливия, судя по его предсмертному бреду, могла быть этим фактом сильно недовольна. Не совсем понятно, при чем тут какая-то бабка, которую упоминал Петеросян. Но с этим вопросом можно было разобраться позже. Пока надо было искать адрес Кати. Вдруг это она пришила Петеросяна?

– Оно бы тогда было и понятно, – пробормотала Кира себе под нос. – Я бы тоже разозлилась.

– Что ты говоришь? Я не расслышал!

– Да все о том же, как мне найти этих девушек – подружек Петеросяна?

Но вот этого Гена не знал.

– А зачем они тебе понадобились?

Кира объяснила. И хотя Гена ее детективного рвения не одобрил, но помочь был готов. Только вот не знал, чем именно.

– Одна из этих девушек была приглашена Петеросяном на его свадьбу, – добавила Кира.

Гена изумился:

– Да ты что! Вот наглец! Позвать любовницу на собственную свадьбу! Бедная девушка, должно быть, для нее это был сильный стресс.

И помолчав, Гена нерешительно предположил:

– Слушай, а вдруг это она нашего Эдика зарезала?

Кира только вздохнула. И пообещав Гене, что будет держать его в курсе дел, захлопнула крышку своей «раскладушки».

– Девушка, – вдруг услышала она позади себя голос. – А вы что же, из милиции?

Кира изумленно обернулась. Позади нее стоял уже знакомый ей старший повар. Кира хотела ответить искренне, но внезапно передумала. А чем она рискует, если и соврет? Повара весь вечер провели на кухне, готовя угощение для гостей. Только официанты входили в праздничный шатер. Повара не входили ни разу. Значит, и ее они видеть среди остальных гостей не могли.

– Да, – кивнула Кира. – Я из милиции. Расследую дело об убийстве жениха.

Казалось, повар только этого и ждал.

– Если вам нужен поименный список приглашенных, обратитесь к Селесту Модестовичу, – сказал он Кире.

– Кто это?

– Наш администратор. Он отправлял открытки по списку приглашенных.

– Лично? – удивилась Кира.

– Таково было пожелание заказчика, – пожал плечами повар.

Выяснив, где можно найти в этот ранний час Селеста Модестовича, Кира поспешила дальше.

Ресторан «Веселая русалка» находился неподалеку от берега залива. Собственно говоря, это было небольшое местечко, специализирующееся на выездных банкетах. Несмотря на ранний час, администратор, Селест Модестович, уже находился при исполнении своих служебных обязанностей. О вчерашней трагедии на берегу он, разумеется, был уже наслышан.

– Бедный молодой человек! – выразил он свое сочувствие. – Такой шикарный, преуспевающий и образованный. Собирался жениться на прекрасной девушке. И вдруг такая драма! И у кого могла подняться рука на него? Да еще в такой день! В такой день! Это просто варварство!

Селест Модестович раскраснелся от волнения. И даже его круглая и голая, словно бильярдный шар, лысина негодующе порозовела. Вообще Селест Модестович как-то мало соответствовал представлению о метрдотелях. Не отличался ни представительностью, ни солидностью. Был он маленький, подвижный и не в меру суетливый.

Высказав свое отношение к случившемуся, он потащил Киру осматривать вверенное его попечению заведение. Кстати говоря, он тоже принял Киру за представительницу следствия. И поминутно восклицал:

– Нет, вы все-таки пообещайте мне, что найдете и покараете убийцу! Это же удар по репутации нашего ресторана! Люди могут бог знает что подумать! Обязательно! Обязательно найдите этого негодяя!

Кира послушно кивала. И дождавшись паузы, продолжила свои вопросы.

– Вы часто выезжаете на вечеринки, подобные вчерашней? – спросила Кира.

– Для подобных мероприятий у нас имеется штат специально обученных поваров и официантов, – объяснил ей Селест Модестович. – Мы их вызываем по мере необходимости.

При слове «официант» у Киры внезапно ёкнуло сердце.

– Можно мне их видеть?! – вырвалось у нее.

– Что? – изумился Селест Модестович.

– Я имела в виду, можно мне с ними поговорить! – быстро поправилась Кира. – В интересах следствия, разумеется.

– Ну да, разумеется! – воскликнул Селест Модестович. – Конечно. Желаете, чтобы я их вызвал сюда?

– Нет, достаточно, если вы дадите мне координаты одного из них, – изо всех сил стараясь не покраснеть, пролепетала Кира.

Но Селест Модестович, казалось, вовсе не заметил ее смущения.

– Кого именно? – спросил он, уже направляясь к стойке, где у него хранились различные записи и кое-какая документация.

– Я не знаю его имени, – призналась Кира.

– Неважно! – махнул рукой Селест Модестович. – Просто опишите мне его внешность!

– Высокий, – принялась перечислять Кира приметы юноши. – На вид лет двадцать пять – двадцать семь. Волосы светлые и вьются. Глаза светлые. Нос…

– Достаточно! – перебил ее Селест Модестович.

Кира умолкла, выжидательно глядя на метрдотеля. А тот явно пребывал в растерянности.

– Даже и не знаю, как быть, – признался он ей наконец, разведя руками. – Такого официанта у нас нет.

– Нет? – изумилась Кира. – Как нет? Я же вчера его видела собственными глазами.

– Возможно, вы ошиблись, – предположил Селест Модестович. – Или не вполне точно описали мне приметы вашего официанта. Если хотите, я все же вызову их всех, и вы сами посмотрите.

– Нет, не надо! Я уверена, что описала вам его верно!

– Сейчас я узнаю, – кивнул Селест Модестович. – Может быть, в последний момент произошла какая-то замена. А меня о ней просто не уведомили.

Он отошел в сторону. И довольно долго разговаривал с кем-то по телефону.

– Не могу взять в толк, в чем ошибка, – вернувшись, произнес он. – Но старший официант уверил меня, что вчера они приехали на банкет в своем обычном составе. Никаких белокурых среди них нет.

Кира молчала. Но, с другой стороны, почему она решила, что этот юноша был официантом? Когда она с ним встретилась, у него в руках не было подноса. Это все Толик! Он обратился к юноше, назвав официантом! А может быть, тот вовсе им и не был. Но все равно, куда же он потом подевался? Кира старательно высматривала его среди гостей, но так и не сумела обнаружить.

Еще одна загадка. Куча загадок и ни одного ответа.

– Желаете узнать что-нибудь еще? – предупредительно поинтересовался у нее Селест Модестович.

– Да! – решительно кивнула Кира. – Пожалуйста, дайте мне список адресов и фамилий гостей вчерашнего банкета, по которому вы рассылали приглашения!

И видя колебания метрдотеля, она веско добавила:

– Возможно, что убийца находится среди них! Вы же хотите, чтобы он был пойман?

Последняя фраза прозвучала у Киры даже с какой-то угрозой. Она и сама от себя не ожидала.

– Конечно! Конечно! – моментально засуетился Селест Модестович. – Сейчас я вам его найду. Он у меня тут!

Ровно через три минуты Кира покидала ресторан, унося с собой драгоценный список гостей. Возле каждой фамилии был аккуратно указан адрес.

– Этот списочек передала мне секретарь господина Петеросяна, – объяснил девушке напоследок Селест Модестович. – Так сказать, лично в руки.

– И как ее звали? – на всякий случай спросила Кира.

– Ульяна, – ответил Селест Модестович. – Такая милая девочка! Совсем юная и такая трогательная. Так и хотелось звать ее Улечкой.

Ах как жаль, что не Оливия! Хотя Кира и не ожидала, что все будет так легко.

– Уж не знаю, по какой причине она не хотела сама разослать приглашения, только поручила это сделать мне, – продолжал говорить Селест Модестович. – А я был совсем даже и не против. Надо же помогать людям. Тем более что Улечка такая славная девочка.

Поблагодарив метрдотеля, Кира удалилась. У нее были кое-какие мысли насчет того, почему секретарша Петеросяна не пожелала лично заняться приглашениями. Небось эта милая крошка была влюблена в своего патрона по самые ушки. И зная о любовных связях шефа, не хотела лично приглашать его любовницу. А уж если у господина Петеросяна была не одна Катя, а куча любовниц, то и подавно ей претило рассылать этим особам любезные приглашения.

Отметив про себя, что непременно надо найти и поговорить с этой Улечкой, которая наверняка знала массу интересного о господине адвокате, Кира села в машину и снова заглянула в список. Она уже проверила его раньше, имя Катерины Гладковой и ее адрес тут были.

Но сейчас, прежде чем ехать к этой девушке в гости, Кире хотелось еще раз пробежать глазами весь список. Как знать, возможно, чутье ей подскажет, и она сумеет узнать имя и фамилию светловолосого молодого красавца? Раз он не являлся официантом, значит, был в числе приглашенных на свадьбу гостей.

– Может быть, Иртышов? Или Карапетян?

Кира прикинула на себя обе эти фамилии и нашла, что ей совершенно не хочется становиться ни госпожой Иртышовой, ни госпожой Карапетян. Вздохнув, Кира стала читать дальше. И внезапно ее взгляд заметался вверх-вниз. Так и есть! Зацепиться за фамилию Петеросян не удавалось. Такой в списке приглашенных просто не было.

– Как же так? – удивилась Кира.

Должна же быть у Петеросяна хоть какая-нибудь родственница или родственник. Это натолкнуло Киру еще на одну мысль.

– Интересно, а где же родня жениха? Почему их не было на свадьбе?

Она просмотрела весь список еще раз – от начала до конца – ни одного Петеросяна.

– Возможно, самых близких родных Эдик приглашал лично, – предположила Кира.

Но что-то ей подсказывало: нет, это не так. Не суетились на свадьбе возле молодых многочисленные шумные армянские тетушки и бабушки, дядюшки и племянники. Вообще никого из близкой родни на торжестве не было.

– Это что же выходит? Петеросян у нас круглая сирота? – удивилась Кира. – Невероятно. Не мог он в одночасье потерять всю свою родню. А не пригласить их – что-то не по-армянски.

Но решив, что этот вопрос она точно сможет выяснить у Кати Гладковой, Кира снова отправилась в путь – уже наступило вполне приличное для утренних визитов время. А если совсем точно, то еще чуть-чуть, и Кира рисковала вообще не застать Катю дома.

– Вряд ли, конечно, она после такой ночи будет в состоянии тащиться на службу, если она вообще работает, – рассуждала сама с собой Кира. – Но кто знает?.. И начальник строгий… Тогда в любом виде помчишься.

И Кира нажала на газ, очень ловко проскочив на желтый свет светофора и изящно обогнув погрозившую ей палкой бабку, которая уже вылезла на кружки перехода.

Но все Кирины выкрутасы не помогли. Когда она приехала, Кати дома не было.

– Вот черт! – расстроилась Кира, когда после целой серии звонков в дверь Катиной квартиры ей никто так и не открыл.

А звонок работал исправно. Слышимость в этом типовом блочном доме на северной окраине города была такая, что слышно было даже тиканье часов в соседских квартирах. А не то что громкий звонок в дверь.

Итак, звонок гремел просто оглушительно. Но дверь Кире по-прежнему никто не открывал.

– Куда же она умотала?

– Да дома она! – раздался позади Киры высокий женский голос. – Ревет небось, дурында!

Кира обернулась и увидела молодую девушку. Той едва ли сравнялось шестнадцать. Но еще по-детски курносая мордашка сидела уже на вполне созревшем женском теле. Открытый топик позволял почти целиком лицезреть полную грудь красотки, ее упругий молодой животик. А капри сидели у нее на бедрах так низко, что и попу можно было отлично рассмотреть, было бы желание. У Киры такого желания не было.