Казино «Пляшущий бегемот»

      Однако по дороге в офис подруги все же заехали в тот двор, где обитал еще один из постоянных кавалеров Жоржи – Ваня. Но безрезультатно. Парень где-то пропадал. И соседей, которые бы могли подсказать, где он сейчас, дома тоже не было.
      – Ничего! Заедем вечером! А пока на повестке дня Дима и его телефон.
      – И Паша с его машиной, – подсказала Леся.
      В офисе у подруг был сумасшедший денек. Все клиенты словно сговорились и желали уехать именно в ближайшую неделю и именно через турфирму подруг. Конечно, это было им лестно. Но с другой стороны, кто знает, справятся ли они с таким наплывом клиентов? А один раз откажешь человеку, во второй раз он уже не придет.
      Надо засучить рукава и делать дело.
      До позднего вечера Кира с Лесей носились, разруливая многочисленные проблемы, которые так и валились сегодня на них одна за другой. Но к концу вечера ситуация прояснилась. И стало понятно, что, пожалуй, несмотря на опасения, с работой они справились. Все неотложные проблемы решены. Остались мелкие недоделки, которые смогут исправить и остающиеся в офисе девочки.
      – Сама не ожидала, что мы так лихо справимся! – произнесла Кира, выходя вечером из офиса.
      Несмотря на страшную загруженность, адрес Паши они нашли. Кира была права. Его удалось отыскать по базе данных ГАИ, в которой была зарегистрирована его темно-синяя «Хонда». Имелся там и домашний телефон владельца машины. И, немного поколебавшись, подруги набрали номер. Ответила им женщина. И с первых же слов стало понятно, что ничем хорошим этот разговор не закончится.
      – Пашу? – взвизгнула она. – Пашу вы хотите! А зачем, позвольте спросить, вам сдался этот козел?
      – Мы по поводу его машины.
      – А что с ней не так?
      – Хотим ее у него купить.
      – Машина давно продана! – отрезала баба и бросила трубку.
      Вот так так! Но девушки не привыкли отступать. Кира снова набрала тот же номер.
      – Простите, – вежливо произнесла она. – Мы говорим об одной и той же машине? Темно-синяя «Хонда»? Регистрационные номера…
      – Что вам надо?! – закричала уже в полный голос женщина. – Говорят вам, машина продана!
      – Но…
      – Машина продана! Квартира продана! Дача продана! Уж не знаю, что вам и еще надо, чтобы мы продали!
      По телефону было слышно, что женщина близка к истерике.
      – И что этому козлу не жилось как всем нормальным людям! – продолжала она кричать. – Набрал долгов. А мне отвечать. Он из своего имущества только машину и продал! А я и квартиры лишилась, и дачи, и гаража! На улице осталась. К родителям поеду. А легко ли нам с ними в четырех комнатах вместе находиться? Гад! Скотина! Сволочь!
      – Простите, я что-то не поняла. Так Павла нету дома?
      – Нету! Нету тут никакого Павла! А через несколько минут и дома самого не будет. Придут новые хозяева, и все! Сама на чемоданах сижу. Родители мои с минуты на минуту должны приехать и забрать меня.
      – Так Павел ваш муж?
      – Козел он, а не муж! Правильно мне родители говорили…
      – И вы не знаете, где найти вашего мужа? – перебила женщину Кира.
      – Не знаю. А если бы знала, то уж первой бы до него добралась! Гад! Сволочь! Паскуда! Ох, он бы у меня поплясал! За все его выходки! Жил, пил, жировал за мой счет. Да я его!.. Да я с ним!..
      Ругань из трубки становилась все более и более яростной. И Кира поспешно отключила телефон.
      – Так, все ясно, – грустно произнесла она. – Эта ниточка для нас оборвалась. Дохлый номер. Видимо, этот любитель красивой жизни наделал долгов и лег на дно, предоставив законной супруге выпутываться своими силами.
      – Это как-то связано с похищением Жоржи? – встрепенулась Леся.
      – Не знаю. Не думаю. Впрочем… Проверить эту гипотезу мы все равно не сумеем.
      – Почему?
      – Потому что для этого необходимо найти Павла. А он для нас недоступен. Так же, как и для своей жены. И кредиторов.
      – И что нам делать?
      – Ничего, – пожала плечами неунывающая Кира. – К счастью, у нас имеется обширное поле для деятельности. Ваня, Дима и Костя.
      – И с кого начнем?
      Так как сотовый телефон Димы по-прежнему не отвечал, то подруги отправились в гости к Ване. Ну или к его соседям. Смотря как повезет.
      Но дома в квартире у Вани оказались новые хозяева, которым он сдал свое жилье. Две молодые нагловатые девицы.
      – Не понимаем, в чем дело. Зачем вы нас тревожите? С регистрацией у нас все в порядке. В этой квартире тоже проживаем на законных основаниях. Бабка сдала нам эту хату.
      – Бабка?
      – Ну да. Хозяйка этой квартирки.
      – А сама куда делась?
      – Так внучок сразу же по завершении сделки увез ее за город. Не успели мы договор подмахнуть и денежки за три месяца выложить, как их обоих и след простыл.
      – Их? Внук уехал с бабушкой?
      – Ясен пень. Тут-то мы бы его по-любому не оставили. Нам мужик в квартире не нужен. Мы сюда своих водить собирались. Зачем нам довесок?
      – Внук – Ваня?
      – А пес его знает. Но вроде бы да, Ваня.
      – И куда они отправились?
      – Говорят же вам, в деревню. Свежим воздухом дышать. Таким старым перечницам там самое место.
      – В каком смысле? – не поняла Кира.
      – А к земле поближе, – бесхитростно произнесла одна из девиц. – Привыкать старухе пора.
      С огромным трудом подругам удалось вытянуть из девиц название деревеньки, куда уехал Ваня со своей старой бабушкой. Деревня называлась Козельки. И находилась где-то в жуткой глухомани в направлении Новгородской области.
      – Глушь страшная! И чего этот Ваня туда поперся, в толк не возьму.
      – Да он, похоже, с хорошим приветом уродился.
      – Чокнутый.
      – Больной.
      – Шизофреник.
      – Придурок.
      – Сексуальный маньяк!
      Эти замечания, которые девицы походя отвесили неизвестному подругам Ване, всерьез их заинтересовали. И Леся спросила:
      – Это почему же он маньяк?
      – А потому! – огрызнулась одна девица.
      Но вторая оказалась поразговорчивей и пояснила:
      – Под юбки нам заглядывал.
      – Как заглядывал?
      – Очень просто. Привязал к своему ботинку зеркало карманное. И подошел к нам. Ногу выставил и хихикает так гнусненько. Мы сначала даже не поняли, что придурок делает. А когда поняли, чуть по шее ему не натолкали.
      – Что же не натолкали?
      – Ага! А где бы мы другую такую хату нашли? Дешево тут и у метро близко. Нас все в ней устраивает.
      – А что хозяин придурок, так нам с ним не детей крестить.
      – Пусть уматывает в свои Козельки и там девкам под юбки заглядывает.
      – Очень надеюсь, что там у него деревенские ребята эту привычку быстро отобьют.
      В общем, позиция девиц была понятна. Ну, посмотрел придурок мужского рода, какого цвета у них трусики. Ну и что с того? Убудет от них от этого? Зато квартира им досталась почти задаром. Ради такого обстоятельства можно было и потерпеть.
      – И что? – выйдя на улицу, уныло спросила Леся у подруги. – Поедем в эти Козельки?
      – Нет. Далеко. Поищем сначала поближе. Да и не верю я, чтобы у Жоржеты с этим простоватым Ваней и его деревенской бабушкой мог быть серьезный роман. Скорей всего, Жоржи парня использовала для каких-то своих целей. А для каких, он этого может и не знать.
      Леся принялась загибать пальцы, подсчитывая реальных кавалеров Жоржеты. Павел исчез, побоявшись кредиторов и разгневанной жены. Ваня сдал квартиру и уехал любоваться деревенскими красотками. Кто же остается? Только умница студент Костя. И Дима, но он все время вне зоны досягаемости сети.
      – Что этот парень из метро вовсе не вылезает? – злилась Кира, раз за разом безуспешно набирая номер Димы.
      – Скорей всего, просто отключил свою симку. Вставил другую, но мы ее номера не знаем.
      – Вот еще новое дело! – злилась Кира еще больше. – Зачем покупать номер, если потом им не пользоваться?
      Леся могла бы привести как минимум десять резонов, зачем и почему так могло случиться. Ну, например, не хотел Дима разговаривать с каким-то надоевшим ему до опупения занудливым человеком, скорей всего, со своей бывшей женщиной, выклянчивающей у него деньги или свидания. Или стал жертвой религиозно настроенных фанатиков, звонивших ему по сто раз на дню с предложением присоединиться к их вере, заплатить первоначальный взнос в размере своей квартиры и отправиться вмести с другими неофитами в Светлый мир к престолу Господа. Вот два первых попавшихся примера, почему Дима сменил телефонный номер.
      Потом он мог потерять свой телефон, а заодно с ним и симку. И чтобы не заморачиваться с ее восстановлением, просто приобрел в ближайшем центре связи новую сим-карту. И быстренько обзвонил своих немногочисленных друзей и знакомых, продиктовав нужным людям свой новый номер. Наконец, Дима уехал в другую страну, а телефон отключил из-за дороговизны входящих звонков. Да мало ли могло быть у человека причин, чтобы сменить номер телефона! Даже не десятки, а тысячи! Всех и не перечислишь.
      – Одно могу сказать, если мужчина отключил свой телефон больше, чем на сутки, то пиши пропало. Он уже давно приобрел себе новый номер. И караулить его на старом – пустой номер.
      – Значит, Диму мы тоже сбрасываем со счетов. И кто остается?
      – Ваня и Костя!
      – Вот ими и займемся. Поехали ко мне, будем собираться в дорогу.
      – И куда мы едем?
      – В Козельки.
      Дома у Киры девушки нашли самую подробную карту области и принялись разыскивать на ней нужную им деревню. Фантик – домашний кот Киры, неведомая, но очень красивая помесь нескольких пород – принимал самое горячее участие в поисках. Карта необычайно развлекала кота. Она пахла типографской краской. И она шуршала. И Фантик притворялся, будто бы под ней спрятана мышь или даже целых три. Подождав, пока сквозняк слегка шевельнет бумагу, он тигром кидался на это место и жутко рычал.
      – Уйди, Фантик! – в сотый раз вразумляла его Леся, питая настоящую нежность к этому усатому бандиту, она никогда его не ругала.
      Но Фантик лишь косился в ее сторону и продолжал заниматься своим делом.
      – Да вышвырни ты его! – разозлилась наконец Кира. – Он нам так всю карту порвет.
      – Но он же играет!
      – Играет! Фатима снова на сносях. Не сегодня завтра родит. А он развлекается! Игрун!
      Фатимой звали прежде бездомную подружку Фантика, которую тот однажды привел из какого-то подвала и представил Кире как свою законную половину со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разумеется, вначале Кира невзлюбила навязанную ей «невестку». Но со временем, убедившись в кротком и покладистом нраве Фатимы и в том, что Фантика она обожает с поистине восточной страстью, смирилась. И даже порой вставала на сторону кошки.
      – Снова рожает? – изумилась Леся. – И в какой раз?
      – Уже не помню. То ли в десятый, то ли в двенадцатый.
      – То-то я смотрю, что ее дома нет.
      – Стефанида ее забрала. Сказала, что я опять увлекусь каким-нибудь расследованием и про Фатиму забуду. А она этого не перенесет.
      Надо сказать, что своих котят Фатима рожала всегда в исключительно привилегированных условиях, которые обычным кошкам и не снились. За ней во время всей родовой деятельности наблюдала ветеринарный врач и, если можно так выразиться, сестра-акушерка. Дело в том, что владелица приюта для бездомных кошек Стефанида была дамой со странностями. И все свои далеко не маленькие средства тратила не только на уход за бездомными животными, их лечение и подбор им новых хозяев, но и на выведение новой кошачьей породы.
      Вот этому своему хобби она отдавалась всей душой. И так как именно Фантик, по ее мнению, должен был стать родоначальником такой породы, то всем его невестам и их котятам уделялось повышенное внимание. И в этот раз Стефанида наотрез запретила Фатиме рожать дома. И забрала ее в свой приют, где имелась ветеринарная лечебница, оборудованная по последнему слову техники. Там был даже аппарат для контроля за сердечной деятельностью роженицы и прочих четвероногих пациентов клиники. И как подозревала Кира, недавно приобретенный агрегат был не чем иным, как аппаратом для автоматической вентиляции легких.
      Кошкам там ставили капельницы, брали анализы и ежедневно измеряли температуру и давление, совсем как в настоящих родильных домах.
      Одним словом, в руках Стефаниды все рожающие кошки могли быть уверены, что ни с ними, ни с их потомством ничего плохого не произойдет.
      – Случаются же еще чудеса на свете, – пробормотала Леся. – Кошки рожают в лучших условиях, чем люди. А как Фантик отнесся к тому, что Фатиму забрали?
      – Пофигистически. Если и скучает, то никак по нему этого не скажешь. Ты же сама видишь! Вон что делает!
      Как раз в этот момент Фантик совершил в воздухе головокружительный кульбит и приземлился точнехонько в самый центр карты, наконец порвав ее. Нервы Киры, измотанные почти часовым блужданием по карте в поисках проклятых Козельков, которые никак не находились, не выдержали. Она вскочила на ноги и заорала на Фантика:
      – Ну все! Лопнуло мое терпение! Теперь пошел вон отсюда, котяра!
      Фантик поднял на свою хозяйку глаза с таким видом, с каким мог смотреть древний фараон на какого-нибудь из своих подданных. Свысока и с пониманием того, что этот мир, увы, несовершенен, а люди – тем более. И надо принимать их такими, какие они есть. Со всеми их недостатками.
      – Уйди! – велела ему Кира, скрипнув зубами.
      И Фантик ушел. Просто развернулся и ушел, демонстрируя, что это его собственный выбор, сделанный исключительно из снисходительности к слабостям хозяйки.
      – Смотри! – воскликнула в этот момент Леся. – Фантик порвал карту как раз в нужном месте.
      – Как это?
      – Деревня Козельки. По-моему, это как раз то, что нам нужно!
      – Дай посмотреть!
      – Смотри.
      Деревенька была такой маленькой, что ее название было напечатано мельчайшим шрифтом. И если бы не шкода Фантик, то подругам пришлось бы еще долго ползать по карте, рассматривая ее с лупой.
      – По-моему, ты должна извиниться перед Фантиком, – сказала Леся, строго глядя на подругу.
      – Извинюсь, извинюсь!
      – Когда? И как?
      – Куплю ему настоящую мышь.
      – Живую?! – ужаснулась Леся. – Он же ее съест!
      – На тебя не угодишь. Ну, куплю тогда заводную игрушку. Заводную тебе ведь не будет жалко?
 
      Выезжать было решено следующим утром. А сегодня подруги отправились к тете Клаве. Вдруг у нее появились новости о Жоржи? Тетя Клава встретила их с перекошенным лицом.
      – Звонили! Только что звонили!
      – Кто звонил, тетя Клава?
      – А я знаю? Какие-то люди. Сказали, что Наташка у них. И что, если я не верну то, что взял ее дружок, они ее убьют!
      – Что взял? Какой дружок? Кто эти люди?
      Но вместо ответа тетя Клава лишь разрыдалась.
      – Ах, я же вам говорю, сама ничего не понимаю.
      – Когда звонили?
      – Да вот только что, перед вашим приходом.
      – Первый раз?
      – Первый!
      – Странно, – заметила Леся. – Наташа, по вашим словам, пропадает уже третьи сутки. Письмо пришло вчера. А ее похитители только сейчас удосужились вам позвонить.
      – И главное, что за странное требование? Что вы должны им вернуть?
      – Не знаю. Они сказали, спросить у Вениамина!
      – Вениамин? А это еще кто такой?
      В списке кавалеров Жоржи, который продиктовала им тетя Клава, такого персонажа не значилось.
      – Вениамин, Вениамин, – терзалась тетя Клава. – Это кто же такой? Нет, не упомню!
      – Тетя Клава! Ну, постарайтесь!
      – Да я что, не понимаю, что ли! – сердилась на подруг несчастная женщина. – Говорю вам, не рассказывала мне Наташка про такого кадра. Даже не заикалась о нем!
      – Ну а эти?
      – Что – эти?
      – Ну, похитители, которые вам звонили. Что они сказали? Вспомните подробно.
      – Да нечего вспоминать. Позвонили. Сказали, что Наташка у них.
      – Так прямо и сказали?
      Нет, похитители выразились иначе. Когда тетя Клава сняла трубку, ее сразу же неприятно поразил грубый мужской голос.
      – Слышь, тетка, – сказал он и, как показалось тете Клаве, пьяно хохотнул: – Небось дочку свою обыскалась? Так не ищи. Она у нас.
      Тетя Клава замерла. И буквально потеряла дар речи. А неизвестный ей похититель продолжал:
      – У нас, у нас. Не сомневайся. Мы ее пока что сильно не обижаем. Но если ты не вернешь нам то, что дружок твоей дочки у нас взял, то тут уж не взыщи. Обидим твою дочурку по полной программе. Так что спроси у Вениамина, зачем он это сделал. И передай ему, что твоя дочка у нас.
      После этого похититель повесил трубку. А тетя Клава без сил сползла на пол.
      – Так и сидела, пока вы не пришли. Что делать, прямо не знаю!
      – Искать этого Вениамина.
      Кира произнесла это подчеркнуто бодрым тоном. Но, признаться, на душе у нее было нелегко. Здрасьте, пожалуйста. Не успели худо-бедно разобраться с прежними ухажерами Жоржеты, с этими ее Пашами, Димами, Ванями и Костями, как на горизонте нарисовался новый – Вениамин.
      – Печатала она их, что ли? – сердито прошептала себе под нос Кира. – Что за Вениамин такой? Откуда он взялся? Ухажер? Любовник? Что его связывало с Наташей?
      Внезапно тетя Клава сдавленно ойкнула. Схватилась за сердце. И снова стала оседать на пол.
      – Что? Что с вами? – кинулись к ней подруги.
      Но и без расспросов было видно, что дела у тети Клавы плохи. Ее лицо не просто побледнело, а буквально посинело. Нос заострился. И девушкам стало ясно, что обычными подручными средствами вроде корвалола или валокордина с валерьянкой тут не обойдешься.
      – Врача! Немедленно!
      Врачи приехали неожиданно быстро.
      – Сердечный приступ, – едва приложив стетоскоп к груди больной, сказала пожилая врач. – Как бы не инфаркт.
      – Инфаркт? – метнулась Леся. – Она умрет?
      – Раз мы здесь, значит, все будет в порядке. Вам повезло, что мы как раз находились неподалеку. А ну, девочки, давайте-ка грузить больную!
      Санитара в бригаде не полагалось. И подруги вдвоем с помощью доктора и подоспевшего шофера вынесли тетю Клаву во двор и загрузили в машину. Шофер оказался полной противоположностью седовласой докторши. И человеком противным, поэтому всю дорогу от квартиры тети Клавы вниз во двор ворчал на подруг, не останавливаясь:
      – Вот девки, довели мать. Помрет теперь, будете знать. До старости кровавыми слезами умываться станете, на могилку ее глядючи. Все беды в мире от вас, бабье! Довели тетку! Радуйтесь теперь!
      Наконец Кира не выдержала. И, запихивая носилки с неподвижной тетей Клавой в машину, воскликнула:
      – Мы ей не дочери! Мы просто соседки!
      – Ну, значит, родная доченька постаралась! – буркнул шофер и пошел себе за баранку.
      Не успел он уйти, как послышался слабый, едва слышный голос, звавший подруг:
      – Девочки. Девочки, подойдите сюда.
      – Тетя Клава! – обрадовались девушки тому, что женщина очнулась. – Как вы?
      – Неважно. Но речь не обо мне. Найдите Наташку!
      – Обязательно! – затараторила Кира. – Обязательно найдем! Даже не сомневайтесь! Будем искать и найдем.
      – Вениамин… – прошептала тетя Клава, снова теряя сознание. – Я вам не сказала. Отец Наташи… Он… пропал… сначала он… теперь она… Найдите его. Спросите. За что?!
      Это были последние слова, которые услышали подруги от тети Клавы. Затем двери машины «Скорой помощи» захлопнулись. И машина, гудя и светя своей мигалкой, умчалась прочь.

Глава 4

      На следующий день рано утром подруги, как и планировали, выехали в деревню Козельки. Вчера вечером после того, как тетя Клава легла в больницу, мнения подруг разделились. Кира стояла за поездку в Козельки. А Леся настаивала на том, чтобы разыскать отца Жоржеты.
      – Ну, не глупость ли! – возмущалась в ответ Кира. – Чего его искать?
      – Тетя Клава велела его найти.
      – Тетя Клава, когда ее увозили, была в полубессознательном состоянии. Она бредила!
      – Вовсе нет. Она была вполне разумна.
      – Ну, хорошо. Допустим, мы найдем этого дядечку. И дальше что?
      – Может быть, он знает, где его дочь.
      – Он же не поддерживал со своей бывшей женой и дочерью никаких отношений?
      – Ну да.
      – Тетя Клава лупила его так, что он удрал от нее, забыв оставить свой новый адрес и телефон!
      – Да, но…
      – И хотя она много лет пыталась разыскать негодяя, чтобы привлечь его к уплате алиментов, ей это не удалось.
      – Верно.
      – А уж с упорством тети Клавы она бы и мамонта из вечной мерзлоты ковырнула, если бы понадобилось. И раз уж она своего мужа не смогла достать, значит, дело это безнадежное.
      – Безнадежных дел не бывает, – упиралась Леся. – Надо попытаться.
      – Зачем?! – закричала уже в голос Кира. – Объясни мне, зачем нам сдался этот мужик?
      – Ну, он же отец Жоржеты. Отец может что-то знать о дочери.
      – С которой он не виделся?! Кстати, сколько Жоржете было, когда ее папочка свалил от тети Клавы и ее воспитательных мер?
      – Пять лет.
      – И с тех пор от него не было ни слуху ни духу?
      – Да.
      – Забудь! – фыркнула Кира. – Если мы и найдем этого мужика, то в лучшем случае он прослезится и покажет нам парочку детских фотографий Жоржеты, которые прихватил с собой на память, когда удирал из-под крылышка тети Клавы. Они с Жоржетой теперь чужие друг другу люди! А нам нужен кто-то, кто был бы осведомлен о нынешней жизни Жоржи, а не о том, какой славной шепелявой крошкой она была в три года.
      Одним словом, победа осталась за Кирой. Но хотя Леся и уступила подруге, согласившись ехать с ней в Козельки, про себя она твердо решила: как только они вернутся, надо искать отца Жоржеты.
 
      …Дорога в деревню Козельки была длинной и не сказать, что хорошей. То есть сначала, пока они двигались по шоссе, все шло великолепно. Пробок не было. Гаишники подруг не тормозили, а лишь провожали их лазоревое чудо внимательным взглядом. Солнышко припекало, но в машине исправно работал кондиционер, так что жары подруги не чувствовали.
      Хуже стало, когда они свернули на грунтовую дорогу. И совсем плохо, когда с грунтовой, но хорошо укатанной, они свернули на какую-то песчаную тропу. Почва тут была странная. Рытвины сменялись ямами различного размера. Подруги уже стали бояться, как бы им не оставить на этой чудесной дороге колесо, подвеску или что-то более ценное из деталей машины, но тут песок кончился, и без всякого предупреждения началась глина.
      – Этого еще не хватало! – в отчаянии воскликнула Кира, видя, что их теперь не только трясет, но и пачкает.
      Если песок благодарно впитывал в себя дождевую влагу и в течение нескольких часов вновь становился сухим, то глина – это совсем другое дело. Глинистая почва влагу берет с большим трудом. И если та не испарится сама собой, то лужа в глине может стоять очень долго.
      – Кошмар! – стонала Кира, наблюдая, как бока ее машины из небесно-голубых медленно, но неотвратимо превращаются в грязно-серые с потеками. – Отвратительно! Будет справедливо, если этот Ваня заплатит мне за мойку машины.
      Леся только усмехнулась. И посмотрела в окно. Да, дорога была ужасная, грязная и неровная. Но зато какие красоты открывались за стеклом! Бескрайние луга, покрытые густым цветочным ковром, расстилались на многие километры вокруг.
      – Как же красиво! – невольно вырвался у Леси возглас восторга.
      – Красиво? – поразилась Кира, не отрывающая глаз от дороги и потому видящая перед собой только наполненные грязной водой лужи. – Тут? Красиво? Ты с ума сошла!
      – Оторвись на минутку и посмотри по сторонам!
      Кира взглянула и признала:
      – Да, красиво. Даже очень красиво. Но нам от этого не легче.
      – Давай остановимся и наберем букет полевых цветов.
      – Зачем?
      – Поставим их у тебя в гостиной. Кира, ну, пожалуйста! Я бы и для себя собрала, но ты же знаешь, у меня дома ремонт. Цветы я там еще не скоро сумею поставить.
      Кира выразительно промолчала, уцепившись руками за руль и скрипнув зубами. И Лесе, которую укачало по ямам и хотелось прогуляться на свежем воздухе, пришлось повторить свое предложение еще дважды. Наконец Кира отпустила руль и устало произнесла:
      – Давай соберем твои цветы. Тем более что, по-моему, мы заблудились! И можешь радоваться: среди этой красоты мы останемся надолго.
      И вот странное дело, едва только Леся услышала, что может собирать цветы хоть до посинения, потому что подруга потеряла дорогу и не представляет, куда ехать дальше, охота собрать букет у нее тут же пропала. Так же внезапно пропала дурнота от укачивания. Просто феноменально! Леся чувствовала в себе силы ехать все дальше и дальше.
      Цветов они все же набрали. Огромный букет из необычайно синих колокольчиков, желтой пижмы, белых и очень крупных ромашек и разных лохматых травок, которых добавили для декоративности. Он и в самом деле чудесно будет смотреться в большой комнате у Киры.
      Со вчерашнего вечера подруги решили, что Леся поживет пока что у Киры. Та сама предложила это подруге:
      – Оставайся. Чего ты забыла дома? У тебя ведь там грязно и молдаване эти бородатые. Надоели они тебе?
      – Ужасно надоели! И работают, не сказать чтобы идеально.
      – Так прогони их.
      – Нет, прогнать я их не могу. На переправе коней не меняют.
      – Тогда поживи пока у меня, – повторила свое предложение Кира.
      – А как же твой Борюсик?
      – Кто?
      – Ну, Борюсик…
      – Ах этот! Он ушел! Так что ты нам не помешаешь.
      – Ушел? – изумилась Леся. – Но он вернется?
      – Не думаю.
      – Как это? У вас был такой красивый роман. Он так за тобой ухаживал! Рестораны, прогулки при луне, заплыв на яхтах! И вдруг ушел?
      – Ну, не сразу, конечно. Борюсик ведь человек упорный. Так что он сопротивлялся до последнего.
      – Сопротивлялся? Чему?
      – Понимаешь ли, у него оказалась жуткая аллергия на кошачью шерсть.
      – И что?
      – А у меня дома живут Фантик и Фатима, и иногда их котята. И у всех есть шерсть. Кошачья.
      – Ой!
      – Бедный Борюсик, – кивнула Кира, – он едва вошел ко мне в квартиру, как буквально опух у меня на глазах. И стал таким сопливым, что мне к нему и приблизиться было противно.
      – Надо было ему принять лекарство. Сейчас есть куча лекарств от аллергии.
      – Он и принял. Какое-то страшно новомодное и навороченное средство. Но все равно продолжал пухнуть и сопливиться.
      – И что?
      – И тогда этот умник предложил мне избавиться от Фантика! Догадываешься, что я ему на это ответила?
      – Догадываюсь.
      В самом деле, что мог противопоставить Фантику бедный Борюсик? Выстоять против кота у него не было решительно никаких шансов.
      Но для Леси, не знающей, что такое аллергия, а тем более аллергия на кошек, эта ситуация с Борюсиком оказалась даже на руку. Таким образом она получала временную передышку от царящего в ее собственной квартире разгрома. Кира была человеком консервативным. И делать ремонт чаще, чем раз в десять лет, избегала. Уверяя, что ремонт сродни пожару. Худшего бедствия и сыскать трудно.
      И вот теперь подруги, оставив под своей общей крышей Фантика на хозяйстве, бродили по лугу и наслаждались сельской природой. Природа была потрясающая. Птички щебетали, солнышко пригревало, вокруг пахло еще не опаленной солнечным зноем зеленью.
      – Цветы мы собрали. И что дальше?
      – Надо обернуть их стебли во влажную тряпочку и положить в прохладное место, – озабоченно произнесла Леся. – Иначе до дома мы можем их и не довезти.
      – Я имела в виду, куда нам ехать.
      – Так вот же дорога!
      – На карте этой дороги нет.
      – В любом случае другой дороги тоже нет. Либо поворачиваем назад, либо едем вперед.
      Выбор был небогат, что и говорить. Назад как-то не хотелось. И подруги поехали вперед. Ехали они довольно долго и наконец увидели грибника, медленно бредущего с корзиночкой, полной аппетитных маленьких чистеньких грибочков.
      – Давай у него купим! – азартно зашептала Леся, обожающая жаренные в сметане лесные грибы, но, увы, не слишком обожающая их перед этим собирать. – Я приготовлю!
      – Господи, ты о деле думай! Нам надо узнать у этого деда, где тут Козельки.
      – Одно другому не помеха! – настаивала Леся, не сводя жадного взгляда с корзины грибника. – И грибы у него купим, и дорогу спросим. Давай, а?
      Она уже успела рассмотреть, что в корзине у деревенского деда не какие-нибудь там сыроежки или лисички, хотя и лисички иной раз очень даже неплохи. Но Леся обожала не столько их, сколько молоденькие подберезовички, красноголовики и благородные белые грибы, которые хороши что в жарке, что в супе, что солеными, что маринованными. А именно эти грибы и красовались своими влажными упругими шляпками в корзине у деда.
      И как тут было не потерять голову! Вкусно поесть, что может быть на свете лучше этого? Разве что сладко поспать после вкусной еды.
      Поравнявшись с дедом, Кира остановила машину. Дед тоже замер, с интересом глядя из-под лохматых седых бровей на девушек.
      – Здравствуйте, дедушка, вы не подскажете, как нам проехать в Козельки? – вежливо спросила у него Кира.
      Реакция деда была странной. Сначала он огляделся по сторонам, а потом снова уставился на подруг:
      – Это кто же тут дедушка? – поинтересовался он у них неожиданно сильным глубоким басом. – А? Где тут дедушка?
      Кира оторопела. А дед тем временем продолжал:
      – Дедушка тот, кто живет с бабушкой. А у меня три жены. И все молодые. Две вашего возраста. И еще одна постарше, но тоже молодец. Недавно пацана мне подарила. Родила, стало быть. Три девятьсот. Рост пятьдесят пять сантиметров. Богатырь!
      Кира оторопела. Дед выглядел замшелым старцем. Такому не детей плодить, а в дальнее путешествие готовиться. Но кажется, дед ее мнения не разделял и нравоучительно заявил:
      – Так что дедушек тут нету. А насчет Козельков, если подвезете, покажу вам дорогу.
      – А грибы свои нам не продадите? – не удержалась Леся.
      Пока Кира вела диалог со странным дедом, Леся не сводила жадного взгляда с корзины и успела рассмотреть, что там, помимо прочих, не меньше двадцати белых грибов. И все, как на подбор! Чистые, гладкие, с бархатистыми коричневыми шляпками и упругими толстыми ножками. У Леси даже голова закружилась при мысли, какое жаркое со сметаной, да с лучком, да с картошечкой можно было бы забацать из этих грибочков. Интересно, а лук и домашнюю картошку им кто-нибудь в Козельках не продаст?