Сложнейшая смесь денег, власти и знаний, образовавшаяся в Британии под главенством древней аристократии, смогла поставить под влияние материковую Европу. Она неминуемо должна была распространиться и на Америку, выдвигавшуюся в экономические лидеры мира.
      Для этого нужно было определить лидера процесса, центр кристаллизации, вокруг которого должно было сложиться сообщество хозяев страны. По отработанной с помощью Ротшильдов технологии. Но в Америке на роль такого «центра кристаллизации» выбрали отнюдь не еврея, а стопроцентного англосакса — Джона Пирпонта Моргана.
      Сын финансового посредника между Соединенными Штатами и Великобританией, близкого к кругу Ротшильдов, выпускник элитной английской школы и одного из лучших германских университетов, Морган по возвращении в Америку быстро стал финансовым агентом Ротшильдов. Если пять братьев Ротшильдов показали удивительную эффективность банковского холдинга, действующего поверх границ и политических конфликтов, то Морган выступил основателем инвестиционного банкирства. Он не просто ссужал доверенные ему вкладчиками деньги, но и мобилизовал чужие средства из самых разнообразных источников для финансирования масштабных проектов. Морган смог использовать европейские деньги (и сети Ротшильдов тоже) для обеспечения ударных темпов роста американской промышленности и ее концентрации в немногих руках. А на следующем этапе Дж. П. Морган решал задачу установления контроля над финансовыми потоками крупнейших индустриальных и транспортных корпораций Америки.
      Звезда Джона Пирпонта Моргана ярко заблистала в 1895 году. В ту пору Соединенные Штаты оказались на грани дефолта. Президент Кивленд в январе провел тайную встречу с банкиром Августом Бельмонтом, попросив того, как еврея, уговорить Ротшильдов прокредитовать бюджет Америки. Однако в то время по миру пошла волна юдофобии — во Франции шел суд над Дрейфусом, обвиненным в шпионаже. Нелюбовь к евреям в США конца ХIХ века была слишком сильной, и потому Кливленд не рискнул обращаться к Ротшильдам, дабы не раздражать избирателей. Именно поэтому он побежал за помощью к Моргану — «непоколебимому стороннику епископальной церкви». Морган выручил США 60 миллионами долларов. (Марк Сейфер. «Абсолютное оружие Америки» — Москва, «Яуза»-ЭКСМО, 2005 г., с.237).
      Именно Морган финансировал создание нефтяной, а затем и банковской империи Рокфеллеров, развитие промышленной группы Гарриманов, формирование конгломерата Карнеги, слияния Дюпон-де-Немюров и Меллонов. Можно сказать, именно Морган выступил повивальной бабкой при рождении крупнейших финансово-промышленных групп Америки, и доныне определяющих лицо этой страны. И одновременно Морган (при всем его антисемитизме!) стал лидером узкой группы финансистов, определяющих политику Уолл-Стрита. В их число вошли кланы Кунов, Леебов с примкнувшим к ним Шиффом, Барухов, Гугенгеймов и Оппенгеймеров с их даровитым партнером — будущим идеологом Федеральной резервной системы Паулем ван Варбургом. Здесь же оказались Рокфеллеры, Дюпон де Немуры и т.п.
      Именно Морган вместе с Бернардом Барухом ответственны за убийство главного изобретения гениального ученого Николы Теслы — системы для передачи электроэнергии на большие расстояния без проводов. Морган сделал все, чтобы задушить разработку, способную круто изменить историю земной цивилизации. Но мы расскажем об этом подробнее в третьей книге цикла.
      Иными словами, к началу ХХ века в Нью-Йорке сложилась узкая — не более сотни человек — группа некоронованных королей, определявших экономическую и политическую жизнь США, а также и мира в целом. Участники этой касты были связаны не только деловыми, но и дружескими, и кровнородственными связями. Она же оказалась тесно переплетенной с английской и германской элитой. Манхэттенский круг оказался замкнутым сам на себе в том числе и потому, что остальная Америка относилась к нему весьма враждебно. Причем не любили этих тузов не только народ, но и подавляющая часть правящего класса. Именно во второй половине XIX столетия в США возникает «локофоко» — антиолигархическое движение. Известны гневные высказывания американских президентов той поры против засилья финансово-промышленных магнатов. (Порекомендуем читателю познакомиться с перипетиями американского прошлого в прекрасной книге Артура Шлезингера-младшего «Циклы американской истории»). По сути дела, Манхэттенский круг магнатов правил во враждебной им стране. Страна постоянно пыталась перейти в контрнаступление. Самый сильный удар по олигархии американцы смогли нанести в 1910-1920-х годах, приняв антитрестовское законодательство, насильственно разделившее «империи» магнатов.
      Тогда Америка спасла себя. В начале ХХ века «манхэттенцы» вознамерились захватить экономическую власть в США на основе производительной экономики. Вот, один «нефтяной король» подомнет под себя все промыслы и перерабатывающие заводы и примется драть со всех три шкуры за бензин, керосин и смазочное масло. Другой «король» монополизирует металлургию, третий — уголь, четвертый — машиностроение. Процесс сей пошел, его отметили и описали Ленин и Каутский. В России, кстати, процесс монополизации опережал те же процессы на Западе. Даже названия русских монополий были откровеннее, чем там. Если Рокфеллер написал на вывеске «Стандард Ойл», то наши — «Продамет», «Продуголь», «Продвагон». То бишь, только вот мы продаем металл — и никто другой. Удивительно, но старая, индивидуалистическая Америка почти на век спасла мир от нашествия неокочевников. В 1910-1920-х годах американцы принимают ряд антимонопольных (антитрестовских) законов. Крупнейшие корпорации в США подверглись принудительному разделению. Им не дали возможности срастись в одну суперорганизацию.
      И все же олигархи примеряли «кольцо всевластия»! Посмотри на основные события американской и мировой истории той эпохи — и ты все поймешь сам. И суть не в теории заговоров!
      Начнем в хронологическом порядке. Итак, создание Федеральной резервной системы. Душа и организатор процесса — Морган, идеолог — Поль Варбург. Участники: Куны, Леебы, Рокфеллеры, Ротшильды, Лазары, Оппенгеймеры.
      Революция в России с ее колоссальным ограблением нашей страны— хорошо знакомый нам Яков Шифф и его старшие партнеры, Куны и Леебы, Джон Пирпонт Морган и его «Гэренти Траст», Поль Варбург, Оппенгеймеры и связанный с ними Олоф Ашберг… Гарриманы, сыгравшие роль не только в революции, но и в советской истории. Еще не забудем Карнеги, по инициативе которого создавался в начале ХХ века фантастический план «Марбург» по большевизации мира под руководством Уолл-Стрита.
      Приход к власти Гитлера. Все тот же Рокфеллер, Гарриманы, Мелоны и группа Моргана прикладывают к этому руку. (А сегодня пишут об отношениях между гитлеровцами и кланом Бушей).
      То есть, один и тот же узкий круг был причастен к событиям, определившим судьбы мира. Причем сами эти события для магнатов служили лишь способами достижения их целей. Приведем пример Банка международных расчетов в Швейцарии в годы Второй мировой. В его совете директоров всю Великую войну заседали представители властей США, Великобритании, Италии, Германии и целого ряда иных стран. На своих заседаниях они, например, решали вопросы, связанные с транзакциями награбленного нацистами в Европе золота, кредитованием промышленности стран Оси, устанавливали порядок расчетов по сделкам, которые гитлеровцы проводили через невоюющие страны. Во главе совета директоров в ту войну сидел человек из моргановского «Гэрэнти Траст», а с немецкой стороны в совет входили доверенные люди «финансового гения» Гитлера, Яльмара Шахта, Пуль и Функ. Президенты Рузвельт и Трумэн в конце войны выпустили письменные указания о ликвидации этого банка. Но их игнорировали — и швейцарский Банк международных расчетов успешно работает до сих пор!
      В 1920-е годы, потерпев поражение в столкновении с американцами и нарвавшись на антитрестовское законодательство, крепнущая Минус-цивилизация спровоцировала тяжелейший экономический кризис 1929-1930-х годов. К власти в США пришел президент Франклин Рузвельт, выдвинувший «новый курс», боровшийся с нацизмом. Казалось бы, это — реакция здоровой части Америки на деятельность «Манхэттенского круга». Так то оно так — да не вполне. За спиной Рузвельта стоял «серый кардинал», влиявший и на политику «Нового курса», и на подготовку США к войне. Речь идет о Бернарде Барухе или, как его называли современники, «советнике шести президентов». Отпрыск одного из древнейших и богатейших родов, связанного с каббалистическими течениями в иудаизме, Барух находился в родственных связях с Ротшильдами, Оппенгеймерами и Валленбергами. Выступая одним из деловых партнеров Моргана, он уже в молодые годы снискал себе славу одного из сильнейших фондовых маклеров Уолл-Стрита. Он основал собственную фирму, тесно сотрудничая с кланом Гугенгеймов в медном бизнесе. В это время он вместе с Морганом уничтожил Уорденклиффскую станцию Николы Теслы, считая, что успех опытов по беспроводной передаче электричества уничтожит перспективы большого бизнеса на цветных металлах и строительстве электростанций.
      Потом он стал советником президента Вильсона и полковника Хауса — «делателя президентов», политтехнолога, одной из самых темных фигур в американской истории. (Хауса считают реальным хозяином президента Вильсона). С Барухом связано множество загадочных историй. Именно он стал лидером Манхэттенского круга после Моргана.
      Родился Барух в 1870 году. В детстве он подрабатывал на сборе хлопка, добывая средства на порох и дробь — ибо любил охотиться на кроликов. Жил он в глухой американской дыре, в Южной Каролине. В 1884-м юный Барух поступил в Сити-колледж. После его окончания он мог отправиться в Мексику работать на семью Гугенгеймов, однако, как он пишет, заботливая мама нашла ему работу в банке на родине. В 1891 году Барух после нескольких лет приключений золотоискателя и карточного игрока приехал в Нью-Йорк и получил место аналитика на знаменитой фондовой бирже. Вскоре он начал работать самостоятельно, воспользовавшись деньгами Гугенгеймов и Рокфеллера. Всего за несколько лет он сколотил миллионное состояние на биржевых играх. Вот такая святочная история о взлете в высшую элиту мальчика из бедной семьи, сумевшего получить в свое распоряжение деньги самых «сливок» американского общества. Еще один Мейер Ротшильд — только в новом издании.
      А дальше одно чудо следует за другим. В годы Первой мировой Барух становится советником президента и курирует всю военную промышленность страны. Его называют «экономическим диктатором» США. Позже он откровенно говорил: « Если бы война продлилась на год дольше, то все население Соединенных Штатов было переодето в дешевую и однообразную форму, где только размеры ботинок могут отличаться».Выглядит, как прямая цитата из романа «1984-й» Джорджа Оруэлла, написанного намного позднее — в 1948-м. Тогда, когда старик Барух уже возглавлял ооновскую Комиссию по атомной энергии.
      А апреле 1929 года «крестный отец» Федеральной резервной системы США Поль Варбург разослал своим друзьям секретный циркуляр с предостережением о грядущем фондовом кризисе и экономической депрессии. Поэтому неудивительно, что все члены Манхэттенского круга (или денежного треста) — Моргана, Рокфеллера, Джозефа Кеннеди, Куна и Лееба, Мелонов и Бернарда Баруха — успели закрыть позиции по сделкам с ценными бумагами на бирже до начала краха и вложили свои состояния в наличные денежные средства да золото. По сведениям выдающегося американского экономиста, советника президента Кеннеди Джона Кеннета Гэлбрэйта, Барух в самый разгар паники на Нью-Йоркской фондовой бирже (когда все лихорадочно сбрасывали ценные бумаги) привел на ее галерею Уинстона Черчилля и похвастался своей властью над разыгравшимися в торговом зале катастрофическими событиями. Барух хорошо знал, что творил. По мнению экономиста Мильтона Фридмана, лауреата Нобелевской премии и идола американских неоконсерваторов от Рональда Рейгана до Буша-маладшего, на рынке тогда произошло вот что:

      «Федеральная резервная система определенно вызвала Великую депрессию… Однако деньги, утраченные во время депрессии большинством американцев, не просто потерялись. Они перетекли в руки тех, кто заранее знал о биржевом крахе и вложил свои деньги в золото перед самой депрессией. Золото всегда было самым надежным способом сбережения средств…»

      Фридман нарисовал картину одной из самых наглых и фантастических по прибыльности операций Манхэттенского круга, использовавшего Америку в роли добычи. Накануне краха его члены вовремя перегнали свои состояния в золото, оперативно перебросив их в Европу. А президент Рузвельт, придя к власти как борец с кризисом, первым делом закрыл все частные банки и заставил частников сдать золото государству в обмен на доллары под страхом десяти лет тюремного заключения. Государство покупало золото по цене чуть более двадцати «зеленых» за унцию. Три года спустя после скупки «желтого металла», в 1935-м, государство объявило новую цену — уже в 35 долларов за унцию, но только для иностранцев. Таким образом, Манхэттенский круг, вытащив золото из европейских запасников, заработал на американской казне 80 процентов барыша за три года! Он получил прибыли, которые к тому времени никому и не снились. И это в момент, когда среднестатистический американец бедствовал, радуясь доллару в день, а миллионы безработных элементарно голодали. Так что, читатель, племя Шеддим не только на России жировало. Оно и Америку не щадило, да и не щадит.
      Надо сказать, что часть правящей элиты США в тридцатые годы ясно осознавало совершенное шеддим-магнатами преступление. Один из ведущих конгрессменов той поры, Луи МакФедден, в 1934 году открыто обвинял «денежный трест» в подрыве экономики собственной страны и финансировании Гитлера:

      «Управляющие Федерального резерва закачали в Германию столько миллиардов долларов, что стесняются назвать общую сумму. У нас в США из-за коллапса финансовой системы обанкротилось более пятнадцати тысяч компаний, 10 миллионов человек не могут найти работу и голодают. Долги казны за годы депрессии достигли 80 процентов национального богатства. А в то же время в Германии реализуются масштабные проекты: строятся современнейшие здания и огромные планетарии, спортивные залы и плавательные бассейны, великолепные государственные автотрассы и передовые фабрики и заводы…»

      Одной из ключевых фигур в операции по подпитке Гитлера выступал все тот же Бернард Барух. А вот еще один интересный факт из его биографии. В середине тридцатых годов по инициативе нашего героя у побережья Калифорнии прошла военно-морская игра под кодовым названием «14». В ней моделировалось нападение японцев на базу ВМС США в Пирл-Харборе. Результаты оказались настолько ужасающими, что материалы учений были строго-настрого засекречены. Даже заместители министра обороны не получили к ним доступа. При этом один из них, командующий флота адмирал Ричардсон, бомбардировавший президента Рузвельта письмами о том, что Гавайи — самое опасное место для базирования американского флота, почему-то оказался снятым со своей должности в 1940 году. Без объяснения причин! А с 1939 года, в соответствии с закрытым циркуляром Баруха, все государственные американские ведомства активно подталкивали Японию к нападению на США. Барух выбирал Японию на роль врага в расчете на самурайский кодекс чести: «Если самураю нанесли оскорбление — он должен вызвать обидчика на поединок. Если поединок невозможен, оскорбленный самурай обязан покончить жизнь с помощью сеппуку — ритуального самоубийства». Гитлер в то же самое время отдал строжайший приказ своим ВМС и ВВС: избегать каких бы то ни было инцидентов с американцами, а их провокации — игнорировать даже ценой потери людей или техники.
      С 1938 года Америка, будучи главным торговым партнером Японии, объявили эмбарго на экономические связи со Страной Восходящего Солнца. А затем — арестовали банковские счета всех компаний и частных лиц в ответ на попытку Токио превратить Индокитай в свою колонию. Это и было оскорблением самурая. Так разжигалась война.
      Когда война в декабре 1941 года началась (с «неожиданного» нападения авианосного соединения Нагумо на Пирл-Харбор), Барух создал главный военно-промышленный орган управления в стране — Комитет по военной продукции, через который проходили все закупки для вооруженных сил Соединенных Штатов. Его возглавил ставленник Баруха — Гарри Гопкинс, послушно выполнявший все указания великого патрона. Затем Барух сотрудничал в генералом Гровсом в проекте по созданию атомного оружия. Несмотря на 75-летний преклонный возраст, он возглавил Комиссию по атомной энергии ООН. Главной задачей Баруха стало сохранение атомной монополии Америки и с ее помощью — установление мирового господства Манхэттенского круга. В июле 1946 года он обнародовал свою программу:

      «Мы должны выбрать или мир, или разрушение мира. Атомная энергия должна использоваться в мирных целях и ни в коем случае — в военных. С этой целью необходимо разработать быструю систему наказания стран, не выполняющих свои обязательства… Немедленное наказание должно налагаться руководителем Комиссии по атомной энергии на страны, работающие над созданием атомной бомбы… В качестве основы целесообразно взять опыт работы Нюрнбергского трибунала…»

      Узнаете, читатель, стиль? Видите грядущее наказание Ирака за несуществующее оружие массового поражения? А в 1946 году Барух имел в виду нас. Манхэттенский трест должен был получить ничем не ограниченное право применять силу против того, кто дерзнет нарушить американскую монополию на ядерную силу. Но тут у него кишка тонка оказалась против таких людей, как Сталин и Берия. В 1949-м Советский Союз сломал атомную монополию Америки, испытав заряд «РДС-1».
      Впрочем, довольно о Барухе. Теперь вам ясно, читатель, как в Америке возник центр кристаллизации Античеловечества. Сообщество тесно взаимодействующих (высокоинтегрированных) людей с большими деньгами, ставших реальной властью в стране, их искренне ненавидевшей. Это сообщество Минус-цивилизации направляло политику США и грабило страну. Оно оказалось во многих случаях сильнее, эффективнее и агрессивнее законного государства. Оно опережало государство в действиях, лучше его прогнозировало будущее и просто играло с легальным аппаратом власти. Все тридцатые годы президент Рузвельт находился «в контрах» с Манхэттенским кругом. В конце концов, он достиг соглашения с ним, направив аппетиты «денежного треста» на грабеж всего мира и на осуществление грандиозной коммерческо-политической операции «Вторая мировая война». Итоги и цена ее для остального человечества вам уже известны, дорогой читатель…
 

      Закончим с историческим экскурсом. Наступило время выводов. Возможно вы, до сих пор, пребываете в недоумении. «В существовании Античеловечества вы нас убедили», — скажет нам иной критик. — «Даже в существовании хозяев мира. Но причем здесь сверхличностный, внечеловеческий разум?»
      Ну что ж, объясним это применительно к рассказанным тут историям. Вспомним-ка, что такое «разум» вообще. В самом простом и глубоком смысле — способность к целесообразному поведению. А оно, в свою очередь, предполагает способность носителя разума к опережающему реагированию, предвидению развития ситуации в окружающем мире, к прогнозу. То есть, разумное существо не станет ждать, когда ему врежут по башке дубиной — оно реагирует на опасность с опережением, либо бросаясь наутек, либо атакуя с упреждением. Даже тогда, когда она дубину никогда дотоле не видело — ведь разум позволяет ей догадаться о назначении тяжелого деревянного предмета. Разум — еще и наличие навыка ставить цели и строить планы их достижения. Разум — возможность выходить за рамки инстинкта, то есть жесткого алгоритма поведения, способность вырабатывать новые программы и алгоритмы действия.
      Исходя из этих признаков, все большее число зоопсихологов и специалистов теории систем сегодня предполагают существование коллективного разума у самых разных представителей животного мира. Например, у пчел и муравьев. Затем были эксперименты с особым видом — норвежскими крысами. Они доказали, что эти зверушки обладают групповым целесообразным поведением, отличаясь от других видов крыс стремительной эволюцией. Наконец, накопилось множество свидетельств наличия коллективного разума у дельфинов.
       А что человеческие сообщества? Все больше исследователей нынче начинают задумываться о явлении надличностного разума и коллективной психики у групп людей.
       Выдающийся советский гуманитарный мыслитель, академик Поршнев, пришел в свое время к потрясающим выводам. Он доказывал, что человек первоначально обладал групповым или стадно-племенным разумом, и лишь затем, в ходе эволюции, обрел личностное самосознание и полноценную индивидуальную психику. А до того была психика не «я», а «мы». Отсюда остается один шаг до гипотезы о возрождении коллективной психики (и надличностного разума) в группах современных людей. Как? Либо в результате целенаправленных действий, либо это происходит из-за уникального стечения обстоятельств. Как вы понимаете, по своим возможностям, мощности и способностям изменять внешний мир коллективный разум людей намного превосходит любой индивидуальный разум. Здесь коллектив безбожно побивает одиночку, даже самого гениального и волевого.
      Мы считаем, что коллективный разум возник в группах Манхэттенского круга и британской суперэлиты где-то в начале ХХ века. Можно только догадываться, в силу каких причин случилось подобное. Но это произошло! И разверзлась почти непреодолимая пропасть между избранным атлантическим кругом — высокоинтегрированным Сообществом Тени — и всем остальным человечеством, включая и правящие круги западных государств-лидеров. Эта пропасть заставила атлантическую сверхэлиту в Лондоне и Нью-Йорке все более и более замыкаться в самой себе.