Немного дальше по тропе нам попался мальчик с полной корзиной зерна, кормивший одну из птиц. Он приманивал ее, подражая птичьему чириканью, и стучал ногтем по прутьям клетки, однако ласточка не проявляла к зернам никакого интереса.
— А ну, ешь, — нахмурил брови мальчик. — Ешь давай, а то заболеешь.
Ласточка выглядела так, будто она уже больна. Крылья сложены, головка склонена, птичка сидела не двигаясь.
— Она не любит семена, — мягко объяснила мальчику Вилл. — Ласточки предпочитают мошек, червячков и все в этом роде.
При виде нас мальчик от изумления разинул рот, он быстро огляделся по сторонам.
— Я знаю, — сказал он. — Но это запрещено. Есть слуг Ее Величества плохо. — Он громче застучал по прутьям клетки и сказал: — Злая птица.
Злая, злая птица. — Но мне показалось, что на самом деле он очень любит эту «злую» птицу.
— Зачем тут все эти клетки? — спросила Ирма. — Не понимаю, к чему кому-то держать так много птиц. Неужели не надоедает слушать этот гвалт?
— Я вам скажу. — Мальчик перестал стучать по прутьям и теперь пытался привлечь внимание ласточки семечком подсолнуха. — Птицы должны быть заперты, иначе они убьют и съедят маленьких слуг императрицы.
Он имел в виду насекомых. Только тут я сообразила, что в клетках содержались лишь те птицы, которые питаются насекомыми.
— Если вы будете кормить их одними зернами, они будут голодать и могут умереть, — сказала Вилл. — Ты об этом знаешь?
Лицо мальчика вытянулось и сделалось несчастным.
— Они должны научиться, — возразил он. — Может, если я смогу научить птиц есть семена, Ее Величество отпустит их. Ведь тогда они больше не будут злыми, правда?
Ему самому так хотелось в это поверить. Неразрешимость задачи, которую он поставил перед собой, заставила мое сердце сжаться.
— Может, ты и прав, — сказала я мальчику, прекрасно зная, что это не так.
Заснеженный мост был густо окружен вишневыми и тюльпанновыми деревьями. Лепестки их цветов медленно опускались на него, будто снежинки.
— Красотища, — промурлыкала Ирма, когда мы проходили по мостику.
За ним начиналась персиковая роща, куда мы и направлялись. Вокруг аккуратно разложенных кучками фруктов, сердито жужжа, кружились крупные желто-черные осы. Множество людей сосредоточено работали, наклоняя стволы деревьев и собирая с них плоды для ненасытных насекомых. Я отыскала взглядом Нуа.
— Ваша внучка там, — сообщила я Маме Лю.
— А сколько там всего человек?
— Ну, наверное, тридцать или около того.
— Хммм. Этого недостаточно. Но может, остальные присоединятся к нам по пути во дворец.
— Вы хотите, чтобы мы взяли всех этих людей с собой?
Старушка кивнула.
— Нам нужна их помощь. Если мы будем сражаться против слуг императрицы в одиночку, они рано или поздно нас одолеют. Им нет числа. А между тем мы должны подобраться как можно ближе к самой императрице. Нам нужно штурмовать внутренние покои дворца, а для этого, дитя мое, недостаточно пяти девочек и одной старухи.
Я бросила опасливый взгляд в сторону ос, но те были слишком заняты утолением голода. Слишком погружены в поедание сладкой мякоти персиков.
— Но согласятся ли они пойти? — спросила я, обведя взглядом послушных работников. — Кажется, императрица их как следует запугала и полностью подчинила.
— Я все же думаю, что в них осталась капелька их собственной души. Если бы мне только удалось пробудить ее… — И она крикнула: — Лепесток! Лепесток, дитя мое, иди сюда, подай мне руку.
— Бабушка! — Лепесток от удивления выронила корзину. — Что ты тут делаешь?
— Уважаемая Лин думает, что императрице пора преподать хорошенький урок. И я хочу ей помочь.
— Бабушка! Ты не должна так говорить! — девочка торопливо огляделась по сторонам, ее милое личико, по форме напоминающее сердечко, исказилось от страха. К тому же, кажется, громкий голос Мамы Лю потревожил ос. Небольшой их рой оторвался от кучи персиков и завис в воздухе, угрожающе жужжа. Я быстренько послала в их сторону порыв ветра, рассеявший зловредных насекомых. Некоторые из них полетели в сторону дворца — донести своей хозяйке, естественно. Мама Лю быстро повернулась к Вилл. Несмотря на слепоту, старушка хорошо ориентировалась в пространстве и всегда знала, кто из нас где находится.
— Уважаемая Вилл, не могли бы вы снова поставить свою волшебную защиту? Я хочу поговорить с соседями так, чтоб нам не мешали слуги императрицы.
— Конечно, — откликнулась Вилл. — Секундочку. Вообще-то это заняло больше секунды, потому что обнести электрическим полем целую рощу — сложная задача даже для такой мощной чародейки, как Вилл. Пока она заканчивала работу, мне приходилось сдувать подальше назойливых ос. Но вот наконец мы все оказались накрыты куполом голубовато-жемчужного света. Лепесток и ее соплеменники потрясенно ахнули. Несколько неудачливых ос, оказавшихся внутри поля, подлетели к световому куполу… и, оглушенные, попадали в траву. Ирма вызвала дождик и крупными каплями смыла оставшихся ос, направившихся было к людям.
Раздался негромкий ропот, что-то про «демонов из другого мира». В общем-то ничего удивительного, что они так воспринимали магию — они привыкли, что колдовать умеет лишь их правительница-демон. Но Мама Лю не собиралась прощать им грубость.
— Не говори чепухи, Пекарь, — обратилась она к одному из роптавших. — Эти девочки прибыли сюда издалека, чтобы помочь нам, и мы не должны обижать их разговорами о демонах! Неужели ты не хочешь вернуться к своим печам? Неужели тебе не хочется снова печь лимонные пироги и ароматный хлеб? А ты, Плотник Ву? Разве не пора тебе возвращаться к верстаку? Подумай о нарядных шкафчиках, которые ты мог бы смастерить, о прекрасной мебели, полках и резных дверных косяках. Конечно, в выращивании фруктов тоже нет ничего плохого, но выращивать их только для того, чтобы прокормить злющих ос и их жестокую хозяйку — это бессмысленный труд. Особенно для людей с вашими знаниями и вашими умелыми руками.
Люди внимательно слушали. Постепенно они стали подходить ближе.
— По твоим словам выходит, будто победить императрицу просто, — сказал огромный мужчина с мягким и добрым лицом, которого старушка назвала Плотником Ву. — Но мы-то знаем, что это не так. Это более чем сложно, а пожалуй что и вовсе невозможно.
— Ты не прав, — твердо возразила Мама Лю. — Не просто, тут я согласна. Но невозможно? Нет, не верю. Посмотрите на этот купол, защищающий нас от слуг императрицы. Ну разве это не могущественное волшебство? Когда-то мы уже победили Ее Жестокое Величество при помощи магии. Неужели мы не сможем сделать это снова? Я думаю, сможем. И я думаю, что мы должны попробовать. Лучше попытаться и проиграть, чем упустить шанс и навек остаться рабами! Чем жить в таком страхе, что даже не смеешь надеяться на лучшее!
Это было удивительное зрелище! Пока Мама Лю говорила, сгорбленные спины распрямлялись, а с изможденных лиц исчезало выражение безысходности. Лепесток робко вложила свою руку в ладонь Мамы Лю, и глаза ее засветились от гордости.
— Но как… как мы сможем это сделать? — спросила молоденькая девушка, ненамного старше Нуа.
— Мы должны пробить себе путь во дворец, — сказала Мама Лю. — Сквозь Большие Стрекозиные ворота и дальше, к самой императрице. Только когда мы захватим ее, битва будет закончена и ее жестокие законы падут.
— Но там… ее слуги. Она пошлет их против нас. Они нападут на нас. Будут жалить. Кусать. Их же так много!
— Нам не нужно бороться с ними, мы должны лишь пройти мимо.
Плотник Ву рассмеялся.
— Значит, лишь пройти мимо? — переспросил он и снова рассмеялся, как будто это была удачная шутка. — Это ж так просто. Ну, что ж. Раз Мама Лю так хочет, давайте сделаем для нее эту малость.
— А если мы захватим ее… — голос молоденькой девушки дрожал от страха и надежды. — Если нам все же удастся… тогда всему конец? Никакой больше работы в ее садах? Мы больше не обязаны будем вкалывать на нее? Нам не придется восхищаться ею и называть ее Ее Божественным Величеством и Прекраснейшей? Нам перестанут досаждать мухи, нас перестанут кусать комары и жалить осы, если мы ослушаемся ее воли?
— Ничего этого больше не будет, — сказала Мама Лю тихо, но уверенно. — Если мы победим, то получим свободу.
Потом мы стали обсуждать, как нам защититься от насекомых. Было очевидно, что императрица снова нашлет их на нас, как только Вилл снимет свой энергетический купол.
— А ты не можешь двигать купол? — спросила у подруги Корнелия. — Ну, перемещать его за нами, когда мы отправимся во дворец?
Вилл покачала головой.
— Слишком тяжело. К тому же, если бы я и могла, мы бы не видели, куда идем.
— Значит, нам нужна какая-то передвижная защита, — Корнелия задумчиво нахмурила брови. — Хмм, может, это поможет…
Она присела и приложила ладонь к земле. Я знала, что она призывает силы Земли, но для чего — вот вопрос. Вдруг почва будто взорвалась. Со всех сторон из нее полезли тонкие усики растений. Они были похожи на жимолость, но запах у них был не привычный сладковатый. Нет, зеленые питомцы Корнелии пахли резко, и, по правде говоря, здорово отдавали чесноком.
— Фу, — фыркнула Ирма, зажимая нос. — Ничего себе запашок, не слишком-то аппетитный!
— Будем надеяться, что местные насекомые разделяют твое мнение, — хмыкнула Корнелия. — Тарани, можешь подойти сюда на минутку?
— Эээ… зачем?
— Думаю, лучше сначала испробовать эту штуку на одной из нас. На всякий случай.
Тарани нервно сглотнула, особенно ей не понравились слова «на всякий случай». Но она храбро шагнула ближе к зарослям жимолости, или как там еще назвать эту штуку. Побеги продолжали расти, зеленые усики закручивались в воздухе, ища, за что бы зацепиться.
По команде Корнелии часть отростков устремилась к Тарани и стала обвивать ее тело. Вскоре наша подруга оказалась с ног до головы опутана зеленой сетью.
— Тебе не больно? — поинтересовалась Корнелия у Тарани.
— Нет, — раздался приглушенный голос из растительного клубка. — Только давит немного. И запах такой сильный, что сбивает с ног.
— Ну, теперь только самые упрямые насекомые рискнут к нам приблизиться, — объявила Корнелия. — А вам как кажется?
— Противокомариная броня! — воскликнула Ирма, поняв замысел подруги. — Это круто!
Корнелия с довольным видом улыбнулась. Ей не так уж часто доводилось получать комплименты от Ирмы.
— Кому еще нужны такие доспехи? — спросила она.
— Думаю, всем нужны, — веско произнесла Вилл. — Корнелия, ты справишься? Сможешь сделать их для нас и для всех горожан?
— Нет проблем, — откликнулась Корнелия и принялась за работу.
— Одно утешает, мы все будем пахнуть одинаково противно, — философски заметила Ирма.
Вилл улыбнулась, или мне только так показалось. Все-таки паутина побегов жимолости сокращала обзор.
— В путь, — наконец скомандовала она. — Пора испытать наши доспехи в деле.
Глава 6 Рой
— Все готовы? — в голосе Вилл слышалось напряжение. — Я снимаю защитный купол.
Жемчужный свет пошел волнами, замигал и погас. И тут же к нам устремились тучи жуков, мух, комаров, ос и пчел, которые были длиннее моего большого пальца. Хоть я и ожидала этого, но все же в первый момент была потрясена. Однако доспехи Корнелии помогли нам. Наткнувшись на мощную завесу чесночного запаха, рой притормозил, заколебался и рассеялся. Если бы пчелы могли зажать себе носы, думаю, они с радостью сделали бы это. Потом они перегруппировались для второй попытки. Теперь большинство насекомых, несмотря на отпугивающую их вонь, старалось держаться кучно.
— Продолжайте двигаться! — руководила нашей процессией Вилл. — Не останавливайтесь! Продолжайте продвигаться ко дворцу!
Рой уплотнился, он стал похож на огромный черный кулак, нацелившийся в нас. Плотник Ву зарычал и вскинул руки, как будто тоже намеревался драться.
Я решила, что настала моя очередь вступить в игру.
— Северный ветер, — прошептала я. — Приди потанцевать со мной. Унеси прочь этих мерзких насекомых!
Не прошло и секунды, как с гор слетел поток прохладного ветра. Под его натиском ветки персиковых деревьев затрепетали, и живой кулак отнесло в сторону и развеяло, как внезапный сквозняк развеивает табачный дым в комнате. Некоторые из самых мелких и чувствительных к холоду тварей попадали на землю, покрывшись инеем. Я надеялась, что они еще нескоро оживут.
Мы наконец покинули персиковую рощу и зашагали по Заснеженному мосту. Я не отрывала глаз от неба, ожидая, когда появится следующий рой. И тут вдруг кто-то больно укусил меня за щиколотку. Я невольно вскрикнула и поглядела вниз. Казалось, что земля ожила — она вся была покрыта муравьями. И хотя чесночно-жимолостная защита заставляла большую их часть держаться подальше, некоторые все же прорывались. Укусы этих маленьких созданий оказались довольно болезненными. Я принялась скакать с ноги на ногу, пытаясь стряхнуть этих рыжих и черных непрошеных гостей. Остальные опутанные зелеными побегами фигуры стали делать то же самое, словно исполняя нелепый танец.
— Забери их назад! — выкрикнула Корнелия громким командным голосом. — Земля, прошу тебя, забери их назад!
Почва под ногами зашевелилась. Слои перегноя, песка и глины расходились и сходились, земля вбирала в себя муравьев, погребая их. Наверное, они потом выкопаются, но мы к тому времени уже успеем уйти далеко.
Остатки муравьев еще продолжали нас донимать, но теперь их было немного, и их укусы вполне можно было стерпеть. Я снова перевела взгляд на небо… И судорожно втянула воздух.
Небо потемнело. Потемнело от крыльев. Там были все виды крылатых насекомых: жуки, мухи, мохнатые шмели, слепни и белесые мотыльки, полосатые шершни, желтоватая саранча, — все, что имело жала, шипы или просто могло использовать силу своих крыльев для удара…
Их было слишком много…
Как нам справиться с ними? Ну, некоторых я могла сдуть ветром, но ведь небо было черным-черно от них. И они все продолжали прибывать… Тысячи, миллионы, крылья, лапки и глаза бессчетные, неисчислимые…
Нам нужна была помощь. И тут вдруг я придумала, откуда ее получить.
— Клетки! Корнелия, открой клетки!
Она сможет, подумала я. Ведь сможет же? Открыть замок ей удавалось за секунду Конечно, отпереть сразу тысячи замков гораздо сложнее…
— Ничего себе просьба! — выдохнула она. Но я уже слышала, как вокруг нас открываются маленькие замочки, и звук этот напоминал щелканье кастаньет. Дверцы клеток распахивались, и удивленные птицы оказывались в двух взмахах крыла от свободы.
— Летите! — сказала им я, послав легкий бодрящий ветерок. — Летите!
И они полетели. Словно стремительная пернатая волна, тысячи освобожденных птиц разминали крылья. Очень голодных птиц, напомнила я себе, истосковавшихся по насекомым. И сейчас они получат свою любимую пищу.
Для птиц наступил настоящий пир. Они пикировали и снова взмывали у нас над головами, хлопали крылья, мелькали разинутые клювы. Когда сытые птицы наконец опустились на ветки и землю, небо больше не было черным. Обычное пасмурное небо с жалкими остатками роя императорских слуг. Вскоре начался теплый грибной дождик, н мы быстро промокли. Для нас это был не больше чем освежающий душ. Для насекомых же крупные капли были как водяные снаряды, от них мокли крылышки, пропадала всякая видимость и запахи, и летать становилось невозможно.
— Ха! Получайте! — воскликнула Ирма. Ее дождик свел на нет последние усилия роя.
Мы миновали Ирисовый пруд и Кедровые холмы. Впереди показался черно-белый дворец, четко выделявшийся на фоне ставшего голубым неба. Богатые золотые украшения сверкали на солнце. До Стрекозиных ворот осталось совсем чуть-чуть.
Но тут кое-что перекрыло нам путь.
Восемь волосатых лап высотой и толщиной с опору моста. Тучное тело больше, чем грузовик. И горящий темный блеск множества глаз.
— О нет! — прошептала стоявшая рядом со мной Тарани. — Ненавижу пауков!
— Ни у кого случайно нет спрея от насекомых и пауков? — сказала Ирма. — С этим крошкой мой дождик не справится. — Она пыталась говорить в обычном шутливом тоне, но голос ее все же заметно дрожал. И кто мог бы обвинить ее в трусости, оказавшись перед лицом огромного паучищи?
Монстр выглядел так, будто мог сожрать всех нас в один присест.
— Что там? — спросила Мама Лю.
— Па-паук… — запинаясь, выговорила Лепесток. — Паук размером с дракона! И он перекрыл ворота дворца.
Казалось, ничто на земле не поможет нам пройти мимо него.
Ничто на земле… Хммм. А это идея!..
— Корнелия, как насчет землетрясения? Небольшого местного землетрясения, как раз размером с паука. Понимаешь, о чем я?
Корнелия хитро улыбнулась и приложила ладонь к земле. Раздался грохот, земля затряслась. Но, хотя почва под ним растрескалась, монстр только переступил огромными лапами и не покинул своего поста.
— Попробуй еще.
Корнелия попробовала. С тем же результатом.
— Не получается, — прошипела она. — Но если я попытаюсь вызвать толчки посильнее, может обрушиться весь дворец. Там внутри есть люди?
— Есть кое-кто, — ответила Мама Лю. — Придворные восхвалятели жестокой императрицы. Там всегда найдется горстка несчастных льстецов, твердящих ей, что она прекрасна. И еще там есть слуги, которые обязаны поддерживать во дворце идеальный порядок, чтобы императрица не разгневалась.
— Значит, никаких землетрясений, — твердо заявила Вилл. — Лучше я попробую с ним расправиться.
Ррраз! С ее руки сорвалась жемчужно-голубая молния, похожая на стрелу. Я ожидала, что монстр тут же обуглится и рассыплется в прах, но молния прошла сквозь него, не причинив чудищу никакого вреда. Нет, подождите минуточку — вроде бы он стал поменьше? Или мне просто показалось?
Вилл была сбита с толку, вид у нее был как у человека, который решил устроить фейерверк и вместо фонтана огненных брызг получил лишь тихое шипение.
— Из чего же сделана эта тварь? — пробормотала она.
— Пожалуйста, — взмолилась Лепесток, — вы должны убрать его отсюда! Это единственный вход во дворец. Если мы будем долго туг стоять, соберется новый рой, и на этот раз птицы нам не помогут.
— Сейчас я его уберу! — решительно прорычала Тарани, ее унизанные бусинами косички сердито подпрыгивали. — Посмотрим, как ему понравится, если я слегка подпалю ему пятки!
Земля под пауком уже начала дымиться, волны горячего воздуха колыхались вокруг его ног, или лап, или как там правильно называются конечности паука. Монстр поднял сначала одну ногу, потом другую, ему явно было неприятно. А потом он все же сдвинулся с места.
Да еще как сдвинулся — он пошел прямо на нас.
Большая часть горожан развернулась и кинулась наутек. Меня тоже подмывало убежать, но я понимала, что Мама Лю недостаточно проворна и не сможет избежать огромных щелкающих паучьих челюстей.
Я взмахнула своими чародейскими крылышками и поднялась в воздух. Паря над монстром, я послала в него сильный короткий порыв ветра, словно удар под ребра. Паук завертелся, пытаясь понять, откуда его атаковали. Я нанесла еще один удар. Смогу ли я победить его, если призову ветер посильнее? Даже после уменьшения, произведенного молнией Вилл, чудище все равно казалось слишком огромным…
Одна нога твари задвигалась с молниеносной быстротой и согнулась под таким углом, на который конечности обычного паука способны не были. Оканчивающаяся когтем лапа зацепила одно из моих крыльев, и я, потеряв ориентацию и размахивая руками, стала падать. Что самое ужасное, я должна была приземлиться прямо на паука…
Но я продолжала падать… Я пролетела сквозь монстра и больно ударилась о землю.
Я смутно различила крик Тарани. Вокруг замерцал жемчужно-голубой свет — это Вилл послала в монстра новую молнию, мощнее прежней.
Но я провалилась сквозь него!
Что-то двигалось по моей коже. Я ощущала чьи-то укусы, но это явно не были укусы гигантских челюстей чудовища. Да, они были болезненны, но скорее напоминали муравьиные, чем что-то посерьезнее. Гораздо хуже было противное чувство, что по мне бегают тысячи маленьких ножек с тысячами крошечных коготков…
Эта тварь не была пауком! Это были тысячи пауков, объединившихся в стаю волей императрицы и принявших форму одного огромного паучиши. Одно из этих мелких существ как раз пыталось заползти мне в ухо.
Фууу! У меня нет панического страха перед пауками, как у Тарани, но это уже явно было чересчур!
Держа губы и веки плотно сомкнутыми, и стараясь вдыхать очень осторожно, я сосредоточилась на моей стихии.
«Сдуй их, ветер! — подумала я. — Сдуй их с меня!»
Ветер маленьким смерчем закружился вокруг меня, сметая пауков во все стороны.
«Милый, чудесный ветерок! Сдуй их прочь, спаси меня от этих жгучих укусов, от мерзких прикосновений маленьких паучьих телец! Пожалуйста, — думала я, — пожалуйста, не дай мне снова испытать это ужасное чувство!»
Прошло некоторое время, и я наконец осмелилась открыть глаза.
— Хай Лин! — Ирма ощупывала мое лицо, мои руки — наверное, пыталась определить, не ранена ли я. Ее прикосновения были легкими, от пальцев исходило тепло — это совсем не было похоже на торопливо семенящих по коже пауков. — С тобой все в порядке?
— Да, — ответила я, с опаской разжимая губы. — Немного ушиблась и слегка покусана, а так ничего.
— Что ты с ним сделала? — поинтересовалась Вилл. — Это выглядело… Ну, как будто паук просто развеялся.
Я слабо усмехнулась.
— Так и есть. На самом деле это был не большой паук, а тысячи маленьких… Вот почему твоя молния прошла сквозь него. Ты убила пару сотен пауков, сделав монстра поменьше, но остальным ничего не сделалось.
— Когда ты упала… — Тарани сняла очки и потерла глаза. — Хай Лин, никогда не делай так больше! Я думала, я умру!
— Можешь мне поверить, — пытаясь скрыть смущение за шутливым тоном, сказала я. — Я не собираюсь повторять это. Никогда. А теперь лучше пойдем во дворец, пока Ее Величество снова не подключила фантазию и не послала против нас еще что-нибудь!
Глава 7 Жестокая императрица
Плотник Ву и Пекарь, почти такой же крупный мужчина, вместе навалились на Стрекозиные ворота. Медленно-медленно ворота подались. Внутри снова не оказалось человеческой охраны, но на полу, вспугнутое хлынувшим с улицы солнечным светом, что-то копошилось. Что-то подозрительно похожее на тараканов размером с небольшую собаку. Побежали предупредить о нас Ее Величество? У меня было такое чувство, будто императрица знает, что мы уже здесь. Девочка нашего возраста или чуть старше прекратила натирать золоченые петли внутренних ворот и уставилась на нас в немом изумлении. Наверное, мы представляли собой занятное зрелище — по-прежнему опутанные доспехами из зеленых побегов, источающими тяжелый запах чеснока.
— Где императрица? — спросила Вилл.
— В тронном зале, — машинально ответила девочка, скользя взглядом по нашим лицам и стараясь рассмотреть что-нибудь под завесой зелени. — Но она отдала приказ, чтобы ее не тревожили.
— Да ну? Боюсь, нам все же придется немного ее побеспокоить, — решительно заявила Мама Лю. — Будь добра, отойди в сторонку, пропусти нас.
— Мама Лю? — девочка вгляделась повнимательнее сквозь спутанные ветки. — Это вы?
— Да, дитя мое, а теперь отойди и не мешай нам делать свое дело.
Девочка заколебалась, а затем рывком распахнула дверь.
— Только не говорите ей, что это я вас впустили, — шепнула она. — Она сегодня в ужасном настроении.
— Скоро тебе больше не придется опасаться ее гнева, — ласково сказала Мама Лю.
— Обещайте, что не скажете ей!
— Думаю, она об этом и не спросит, ее будут волновать другие вещи. Но мы ей не скажем.
Мы шагнули за ворота и попали во внутренний двор под открытым небом.
Там, лениво жужжа, летало несколько ос, но все они казались усталыми и потерявшими ориентацию, и Ирма без проблем смыла их легким дождиком.
Еще одни ворота. И вот, наконец, тронный зал.
Пол казался угольно-черным и блестящим от надкрыльев миллионов жуков. Каждая колонна была покрыта морем шевелящихся усиков и двигающихся ножек. Ткани портьер не было видно под слоем темных крыльев. И посреди этого царства насекомых стояла императрица, высокая, суровая и надменная. Вместо платья на ней был покров из ее мелких шестиногих слуг.
Горожане испуганно и беспомощно подались назад, будто одно присутствие правительницы высосало ту решимость, что привела их сюда. Даже Плотник Ву утратил свирепое выражение лица и склонил голову. Только Мама Лю и Лепесток, по-прежнему державшая бабушку за руку, твердо и прямо стояли позади нас.
— Ну, и что вы намерены делать? — спросила императрица. Голос у нее был глухим и гулким, как жужжание тысячи пчелиных роев. — Вашим мерзким птицам сюда не добраться. Взгляните на моих слуг. Попробуйте сосчитать их. Сколько их здесь? Больше, чем звезд на небе. Или капель в океане. Как вы с ними справитесь?! Если вы сейчас же уберетесь отсюда, я, возможно, буду милостива. Возможно, я оставлю вас в живых.
— Не верьте ей, — предостерегла горожан Мама Лю.
— А, это ты, старуха? Решила снова бросить мне вызов? Вижу, тот урок ничему тебя не научил.
— Нет, — сказала я. — Мы пришли, чтобы преподать урок вам. Мы больше не позволим вам причинять другим боль. Мы не позволим вам захватывать и мучить живые создания. Вы должны вернуть свободу жителям долины, и на этот раз мы не допустим, чтобы вы сюда возвратились!
Императрица словно стала выше. Да нет, не «словно», она действительно стала выше, массивнее, и теперь нависала над нами, словно башня. У нее за спиной вздымались и расправлялись гигантские черные крылья, похожие на крылья жука-падалыцика. Я пыталась разглядеть ее лицо, но оно постоянно мерцало и менялось: в одну минуту почти человеческое, а в другую — со множеством глаз и паучьими челюстями. Я невольно вздрогнула и почувствовала себя маленькой и слабой.
— Вам меня не победить, — прорычала императрица. Ее голос словно состоял из жужжания множества насекомых, но от этого не становился менее оглушительным.
— Уважаемая Лин, — тихо обратилась ко мне Мама Лю, на которую слова императрицы не произвели никакого впечатления, — что нужно этому залу, так это хороший сильный порыв ветра!
Разъяренная императрица еще больше разбухла. Из-под ее черных крыльев что-то вылетело — плотная стая насекомых, принявшая форму стрелы. Твари были чем-то средним между трупными мухами и скорпионами. И они направлялись прямиком к Маме Лю.
Я вскинула руки и закричала без слов, призывая ветер. Сначала мы почувствовали дуновение горячего воздуха, а потом появился настоящий смерч.
Ветер дул сильнее и сильнее, сталкивая мухо-скорпионов друг с другом. Скорость все нарастала, ветер свистел и завывал, смерч будто всасывал в себя весь воздух этого мрачного зала. Колонны из жуков рушились, портьеры, покрытые мотыльками, падали и сворачивались. Большая часть насекомых оказалась в ловушке, их маленькие черные тельца подкидывало и бросало, мотало туда-сюда… Ветер по-прежнему не стихал, но теперь он сосредоточил свои усилия на стенах зала. Наконец ему удалось проломить их и впустить внутрь свежий воздух и солнечный свет. Вилл достала Сердце Кондракара, и я могла видеть его нежное сияние и чувствовать мощь, которую дает мне талисман. Это были объединенные силы моих подруг, которые подпитывали меня через Сердце. Гул и свист усилились, мой смерч превратился в ураган и неумолимо двинулся вперед.
Взбешенная императрица завизжала, когда неистовый ветер повредил ей крылья. А потом она начала распадаться, как и тот паук-великан. Прямо на наших глазах ее тело потеряло свои четкие очертания и стало туманным, колеблющимся и лишенным формы. Ее крылья рассыпались, а через несколько секунд развеялось и все остальное — словно хлопья пепла на ветру. Только вместо хлопьев были насекомые. Маленькие, перебирающие лапками насекомые, которые торопливо удирали в щели и трещины того, что когда-то именовалось тронным залом. Императрица оказалась не более вещественной, чем созданный ею паук.
— Ух ты! — воскликнула Ирма. — Ты хорошо поработала, Хай Лин!
Вызванный мной ветер стих. Мои коленки подогнулись, и я опустилась на жесткий мраморный пол.
Казалось, я потратила все до капли силы, которые у меня были. И тут рядом упал еще кто-то. Я повернулась и увидела на полу тело Мамы Лю.
Нет!
Я схватила ее за запястье, чтобы пощупать пульс. Неужели мухо-скорпионы успели укусить ее, прежде чем я разогнала их?
— Бабушка! — Лепесток бросилась на колени рядом с нами. — Бабушка, пожалуйста, не надо!
Наконец мои пальцы ощутили тихое биение пульса. Но пульс был таким слабым, что каждый удар мог оказаться последним.
Глава 8 Шестеро в круге
Те скорпионы, — тихо сказала Вилл, — они что, укусили ее?
Мама Лю пошевелилась.
— Нет. Я просто… очень устала. Я надеялась… надеялась, что теперь темнота уйдет, но… Лепесток, дитя мое, где ты? Дай я ощупаю твое лицо. Ох, я так мечтала увидеть его еще хоть раз.
— Вы хотите сказать, что по-прежнему… ничего не видите? — спросила я.
— Только темноту, — прошептала она. — Одну только темноту.
Я почувствовала жуткую злость. Это было так несправедливо! Проделать такой долгий путь, пережить столько испытаний… Мама Лю была такой храброй, да и все горожане тоже — они выступили против сильного и жестокого врага, гораздо сильнее, чем они сами. И, в отличие от нас, они сражались, не обладая никакими магическими силами. Мама Лю заслужила, чтобы зрение вернулось к ней, и я не понимала, почему заклятие все еще работает, если императрица, наложившая его, исчезла.
— Не можем ли мы… не может ли кто-нибудь исцелить ее глаза? — спросила я, обводя взглядом круг своих подруг-чародеек.
Вилл помотала головой.
— Я не знаю, как это сделать, — ответила она с несчастным, беспомощным видом. — Я бы очень хотела, но не знаю.
Корнелия тоже медленно покачала головой.
