До своего первого путешествия на острова Тонга (Полинезия) чешский писатель и путешественник Милослав Стингл, хорошо знакомый с исчезнувшими цивилизациями индейцев Америки, представлял себе Тонга, как острова с примитивными хижинами из пальмовых листьев и расщепленного бамбука.
      Но здесь он увидел нечто, от чего у него перехватило дыхание: это были настоящие пирамиды! Каменные ступенчатые постройки, которые к тому же, точно так же, как знаменитые египетские пирамиды в Гизе, в своих каменных утробах скрывают гробницы правителей Тонга.
      Такие ступенчатые каменные королевские гробницы полинезийцы с островов Тонга называют ланги, что значит «небо». Этих ланги — больших и малых — в местах погребения правителей в Муа (бывшая столица Тога) несколько, и каждая имеет свое название;
      В величественных каменных ланги почивают умершие правители древнего Тонга. (Простых жителей королевства, естественно, хоронили совсем иначе. Дж. М. Дэвидсон, отрывшая два кургана, явно относящихся к той же древней эпохе, когда воздвигались пирамиды в Муа, в каждом из них обнаружила останки не менее сотни скелетов, захороненных вместе, словно в братской могиле.)
      Но для нас теперь важно не то, что одних — простолюдинов — сваливали грудами, а других — высокопоставленных — хоронили каждого в отдельности, воздвигая роскошные гробницы-пирамиды. В данный момент нас интересует не разделение общества, строившего такие великолепные гробницы, а сами по себе пирамиды, которые казалось бы, ничего общего не имеют с Океанией. Пирамиды, подобные тем, что воздвигались в двух столь отдаленных отсюда областях нашей планеты: в древнем Египте и в древней Америке. Причем в обоих этих регионах именно пирамиды, более чем что-либо иное, всегда были и по сей день остаются символом создавших их высоких культур.
      Пирамида — это ступенчатое каменное чудо — и вправду означает нечто большее, чем своеобразную архитектурную форму. Она воистину символ высокой культуры. Само слово «пирамида» в известной мере является синонимом понятия «высокая культура».
      Но кто, где и когда слыхал о пирамидах в Муа, в Лапаге? Увы, их постигла та же участь, что и всю полинезийскую культуру. Кое-кто слыхал и о ней… Однако наши познания о столь поразительной культуре древних обитателей Полинезии более чем поверхностны. И, как правило, чрезвычайно неточны. Да, полинезийская культура нам знакома и тем не менее — почти неведома.
      Полинезию по традиции именуют «раем нашей планеты». Но безупречная красота ее островов, которая привлекает, захватывает всякого, кто их увидит, порой мешает заметить полинезийцев, тех, кто в этом раю действительно дома, кому по праву первородства надлежало бы не только населять этот «рай Южных морей», но и владеть им.
      Там, где полоса экваториальных штилей соприкасается с областями, куда проникают пассаты, очень
      часто возникают тихоокеанские тайфуны. Постоянная опасность тайфунов больше всего угрожает архипелагам Туамоту, Самоа, а также Тонга. Многие острова этих островных групп из года в год становятся жертвами страшнейших ураганов. И всегда эти ураганы наносят огромный урон (так, в 1982 году тайфун неистовствовал на «Островах пирамид», в королевстве Тонга).
      Другие области Полинезии, в особенности Гавайские острова, нередко страдают от цунами. Гигантские волны цунами сметают с побережья полинезийских островов все, что встречают на своем пути. И — увы! — зачастую несут смерть большому числу людей.
      Но, когда скрытый под водой вулкан не вздымает в небо огромные волны, когда водная поверхность не бурлит от тайфуна, океан — Моана — и впрямь тих и дружелюбен. Этот Тихий океан всегда был и остается подлинной родиной полинезийца.
      Необычная активность тихоокеанских вулканов и породила первый из трех основных типов полинезийских островов — тот, который мы чаще всего называем «высоким островом». Как правило, это базальтовые острова. Первооткрывателям Полинезии, которые видели их с поверхности океана — Моаны, они действительно должны были казаться высокими. Каждый из этих островов в самом деле вырастает прямо из поверхности океана (прибрежная низменная полоса тут зачастую чрезвычайно узка), достигая высоты в несколько тысяч метров. Самые высокие острова Полинезии — Гавайские, где возвышаются вулканические горы.
      С остатками вулканической деятельности, создавшей высокие острова Полинезии, мы встречаемся и поныне. На острове Гавайи не проходит и года, чтобы не давал о себе знать то мощными толчками, то великолепными фонтанами докрасна раскаленной лавы здешний вулкан Килауэа. Да и высокий Мауна-Лоа часто напоминает о себе. С остатками вулканической деятельности мы до сих пор встречаемся на Западном Самоа.
      Ученые считают, что острова Океании появились из вод Тихого океана сравнительно недавно: одни — как следствие интенсивной деятельности подводных вулканов, другие — как результат столь же интенсивной «деятельности» кораллов.
      Наука также утверждает, что полинезийцы, которые с антропологической точки зрения наиболее близки монголоидам, сформировались как самостоятельная этническая группа на юго-востоке Китая. Там же в эпоху неолита закладывались и основы самобытной полинезийской культуры.
      Из Китая, скорее всего через Индокитай, Индонезию, Новую Гвинею и цепь меланезийских островов будущие полинезийцы постепенно добрались в Океанию. При этом первой сушей, которую 3300 лет назад они заселили в Тихом океане, были острова Тонга. Вскоре за ними последовал архипелаг Самоа. Таковы в сжатом виде выводы ученых. Сомнения же тех, кто представляет себе прошлое Полинезии иначе, начинаются с самого зарождения островного мира. Даже уже с выражения «островной мир». «Всегда ли здесь были острова?» — спрашивают сомневающиеся. Не существовал ли некогда и в Тихом океане некий «полинезийский континент»? Некое полинезийское подобие Атлантиды?
      Гипотетический тихоокеанский континент, которого никто не мог видеть собственными глазами, никак не именовался. Тем не менее самозваные крестные отцы придумали для него целый ряд имен, порой чрезвычайно курьезных. Но, поскольку он находился в Тихом океане, в конце концов — и по праву возобладало название «Пацифида» по аналогии с «Атлантидой», якобы находившейся в Атлантике.
      У «тихоокеанской Атлантиды», или «Пацифиды», было немало защитников и поклонников. Упомянем хотя бы двух — верховного жреца «науки о тихоокеанском континенте» профессора Макмиллана Брауна и выдающегося знатока полинезийской культуры, собирателя полинезийских мифов миссионера Моренхоута.
      В то, что острова Полинезии и всего Тихого океана — остатки суши, затонувшей во время какой-то великой катастрофы, верили и крупнейший европейский исследователь Тихого океана Джеймс Кук, и его спутник, выдающийся естествоиспытатель профессор Форстер, и еще один из самых значительных мореплавателей, когда-либо бороздивших просторы Тихого океана, француз Жюль Дюмон-Дюрвиль, и многие другие.
      Проблематике Пацифиды профессор Браун посвятил и свой фундаментальный литературный труд. В первых же его фразах он сравнивал нынешнее состояние Тихого океана с фантастической картиной своего родного города — Лондона, затопленного наводнением. Представьте, что из всей великолепной британской столицы над водой торчат лишь башни Вестминстерского аббатства/ На виднесколько точек среди огромных водных пространств… Но какое богатство культуры и искусства скрылось под его поверхностью! Таким представлял себе Макмиллан Браун и Тихий океан. По его мнению, то, что сохранилось от Пацифиды на поверхности, на здешних островах, как нельзя более красноречиво свидетельствует о великой культуре погрузившегося на дно континента!
      Более всего внимание Брауна привлекали два пункта в Тихом океане. Первым, разумеется, был полинезийский остров Пасхи — для каждого искателя археологических и этнографических тайн место поистине благословенное. В гигантских статуях на этом острове — о которых и мы будем говорить подробно, правда, под иным углом зрения, — британский профессор увидел портретные изображения представителей исчезнувшей полинезийской, вернее «пацифидной» расы. Это были люди, подобные статуям. И выглядели они так же: сильные, рослые, высокие, с оттянутыми мочками ушей, с выступающими подбородками, узкими губами, запавшими глазами.
      Они будто бы обладали и необыкновенно зрелой культурой. Ведь во всей Океании только здесь, на острове Пасхи (действительно, это так и есть), сохранилась особая, до сих пор не расшифрованная письменность. Остались и удивительные легенды о древнем прошлом и о властителях, которые тут правили. Как раз в первом из великих вождей острова Пасхи, по имени Хоту Матуа, некоторые приверженцы Пацифиды видели и первого властителя всего тихоокеанского материка.
      Если уж речь зашла о благородных правителях предполагаемого затонувшего континента, необходимо напомнить, что Макмиллан Браун считал остров Пасхи неким большим мавзолеем «королей Пацифиды». По его мнению, здесь обрели вечный покой правители исчезнувшего тихоокеанского континента. А где была их прижизненная резиденция? И тут Макмиллан Браун не сомневался — в Нан Мадоле (второй пункт).
      Нан Мадол, к сожалению, широкой общественности совершенно не известный, — один из самых фантастических в мире, но реально существующих, археологических памятников.
      Что же такое Нан Мадол? Это девяносто два искусственно созданных островка близ берегов микронезийского острова Понапе. Неведомые строители, происхождение которых нам трудно определить, воздвигли здесь десятки построек из каменных восьмигранных «бревен». Этот искусственный островной «город», украшенный дворцами, святилищами, крепостями, маленькими ритуальными бассейнами (тут даже есть небольшая подземная тюрьма), так же, как в Венеции, пересекают каналы, заменявшие улицы.
      Нан Мадол — искусственный архипелаг на севере Тихого океана представляет собой нечто столь невероятное, словно он попал сюда из другого мира. А потому неудивительно, что именно здесь Макмиллан Браун поместил столицу правителей тихоокеанского континента.
      Загадочные искусственные островки, строительство которых наверняка требовало отличной организации, централизованной власти; существование на острове Пасхи письменности — бесспорно, одного из величайших достижений человеческой цивилизации; огромные статуи на том же острове и величественные каменные святилища от Маркизских островов до Тонга — все это привело Брауна к убеждению, что мы имеем дело с остатками великой культуры. Правда, всего лишь с остатками. Континент, где зародилась великая культура, оставшаяся нам в наследие, как считал профессор, во время страшной катастрофы низвергся в пучину Тихого океана, и никто никогда его не увидит…
      Однако искусственный островной «город» Нан Мадол, иероглифическое письмо на острове Пасхи, каменные святилища на многих полинезийских архипелагах, гигантские статуи на Рапануи и т. п. — реальные факты.
      Еще одним ученым, пытавшимся доказать существование Пацифиды, был знаток мифов всего мира Луи Жаколио. Этот французский профессор в результате своеобразного толкования санскритских текстов, с которыми он познакомился во время поездки в Индию, пришел к убеждению, что в местах, где ныне в Тихом океане находится полинезийский «треугольник», в древние времена был континент, именуемый в этих древнеиндийских текстах «Рутас».
      «Классиком» — если можно так выразиться — второго поколения искателей Пацифиды, поколения великих фантазеров был американец Джеймс Чар-чуорд. «Затонувший» тихоокеанский континент он назвал Лемурией, а его обитателей, живших в придуманную им особую лемурскую эру истории земного шара, лемурами. В книге «Затонувший континент My» («My» — сокращенное на американский манер слово «Лемурия») Джеймс Чарчуорд утверждает, что во время его научной поездки в Индию какой-то тамошний монах или жрец дал ему прочесть таблички, на которых была подробно записана история континента «My», его хроника.
      Из «индийских хроник страны My» и других столь же таинственных письменных источников (которые кроме Чарчуорда также никто никогда не видел, например, из двадцати пяти тысяч каменных табличек, будто бы найденных в Мексике) этот своеобразный «исследователь» узнал, что тихоокеанский континент My населяло шестьдесят четыре миллиона красивых людей со светлооливковой кожей, темными глазами и густыми черными волосами.
      Континент «лемуров» простирался, как «вычитал» Чарчуорд из табличек, между Гавайскими островами на севере, микронезийскими Марианскими островами на юге, меланезийским Фиджи на западе и островом Пасхи на востоке. Всем этим континентом единолично правил самовластный император, титул которого был «Ра».
      По этим «сведениям», в Пацифиде, то есть в государстве My, родился первый человек планеты. Здесь возникла и первая великая общечеловеческая цивилизация, чьими последними, менее ценными отзвуками были Египет, Греция, Индия и древний Израиль. А в Новом Свете продолжателями культуры My были великолепные майя.
      Распространившееся по всему свету племя му не было единственным населением Пацифиды. Чарчуорд утверждал, что на тихоокеанском континенте жили и «желтые» люди, и чернокожие, но и те и другие лишь покорно служили «белым», точнее «истинным лемурам» со светлооливковой кожей. Следовательно, по представлениям Джеймса Чарчуорда, это был настоящий расистский мир. Впрочем, континент этот мог похвастать не только красивыми людьми, красивыми пейзажами и зрелой духовной культурой, но еще и чрезвычайно развитой техникой: например, еще несколько десятков тысячелетий назад на затонувшей части света существовала совершеннейшая сеть шоссейных дорог!
      Кроме самого Джеймса Чарчуорда его фантастическую версию существования тихоокеанского континента защищала еще одна, сказать по правде, тоже весьма своеобразная, даже курьезная проповедница. Это Елена Петровна Блаватская, женщина, вошедшая в историю западного мира как основательница известного, некогда довольно широко распространенного Теософического общества.
      Учителем Блаватской стал Французский профессор Жаколио, человек, нашедший в древнеиндийских текстах доказательства существования исчезнувшего полинезийского континента. Для Блаватской он был великим примером, и она направила свои интересы по тому же пути. Она тоже отправилась в Индию «изучать» древние санскритские тексты. На основе анализа якобы существующей «Книги Дзиан», копию которой, написанную на пальмовых листьях, ей будто бы посчастливилось прочесть, опубликовала позднее свой фундаментальный (имеются в виду размеры), литературный труд, красноречиво названный «Тайное учение» (Тайная доктрина).
      Учения об исчезнувших континентах, которые пышным цветом расцвели в XIX веке, весьма энергично заявляли о себе и в XX столетии, через много лет после того, как из жизни ушли и Елена Петровна, и ее учитель Луи Жаколио, и профессор Браун, и Джеймс Чарчуорд.
      Даже нацисты нашли в учении о выдающихся способностях господствующей расы, правившей в исчезнувших частях света, некую аналогию собственным воззрениям. Классик идеологии Третьей империи Альфред Розенберг в своем главном труде «Миф двадцатого столетия» объявил о солидарности с этими идеями. Только исчезнувшие континенты (Розенберг имел в виду главным образом Атлантиду) он, как истинный исследователь нордических взглядов, перенес на север, а верховенствующую надрасу, разумеется, идентифицировав с арийцами.
      Затонувшие континенты были включены нацистами в их официальную идеологию. Для изучения этих «частей света», а также для пропаганды их традиций в Третьей империи был даже создан специальный фонд под названием «Deutsches Ahneberbe» («Немецкие наследники прародителей»). Теме исчезнувшего континента, исчезнувшей цивилизации и исчезнувшей господствующей расы посвящались выставки нацистских художников.
      Но вернемся из империи, которая погибла всего несколько десятилетий назад, в империю, погибшую на двенадцать тысяч лет раньше, и не от огня и меча, а от воды. Однажды над великолепной, высокоцивилизованной «праматерью всех культур» — тихоокеанским континентом My как гром среди ясного неба разразилась катастрофа. После двух страшных сотрясений весь континент с большей частью обитателей погрузился в воду. К счастью, кое-кто из жителей еще успел вовремя покинуть My. Именно они перенесли свою великолепную цивилизацию в Азию и Америку.
      Кстати, по мнению Чарчуорда, и сами полинезийцы, обитают в той области, где некогда «существовал» погибший континент, — потомки, более того — прямые наследники «лемуров». После гибели своего прекрасного континента они остались на немногих возвышающихся над поверхностью океана участках суши нынешних полинезийских архипелагах. Сначала пострадавших от потопа жителей My в Полинезии оказалось столько, что им не оставалось ничего иного, как из-за нехватки пищи начать поедать друг друга.
      И вот в тихоокеанском «треугольнике», по мнению Чарчуорда, «настало время великого упадка». Фантастически цивилизованные «лемуры» превратились в дикарей-полинезийцев, даже каннибалов. Да, речь идет о полинезийцах. И о тех, кто верит, что в том же тихоокеанском мире, где ныне «плывут» полинезийские острова, некогда существовал большой континент, позднее затопленный вследствие страшной природной катастрофы, некоего тихоокеанского подобия библейского потопа.
      Здесь следовало бы обратиться к самим полинезийцам, к их мифам и легендам; не хранят ли они память о подобных катаклизмах.
      В девяноста девяти случаях не хранят. И все же в Полинезии были найдены фольклорные тексты, действительно повествующие о таком «потопе» в Тихом океане.
      Например, жителям Фиджи — этим меланезийцам врат Полинезии — предания о потопе известны. А полинезийцам? В Полинезии рассказ о потопе, об ужасной природной катастрофе, уничтожившей землю посреди океана, был записан, например, на атолле Хао архипелага Туамоту. Текст мифа настолько интересен, что заслуживает, чтобы мы его здесь воспроизвели:

      «Послушайте рассказ о древних обитателях острова Хао. Сначала было три бога — Ватеа Нуку, Тане и Тангароа. Ватеа сотворил небо и землю и всё, что на них есть. Ватеа сотворил плоскую землю, Тане ее поднял, а Тангароа ее держал. Это была Гавайки.
      Когда земля была сотворена, Тангароа сотворил мужа, коему дал имя Тики, и женщину, назвав ее Хина. Хина была сотворена из ребра Тики; Тики и Хина жили вместе и плодили детей.
      Люди творили на этой земле зло, и Ватеа разгневался на них. И приказал мужу по имени Рата построить лодку и спрятаться в ней. Она должна была дать прибежище Рате, его жене, а также их сыновьям и женам.
      Небеса извергали дождь, и землю залил потоп. Гнев Ватеа проломил небесный свод, высоко поднял ветер и дождь, пока земля не была уничтожена и залита морем. Рата, его жена, и три сына со своими женами, укрылись в лодке и вышли из нее, только когда волны снова опали, что случилось через шесть сотен периодов. Они были спасены, а вместе с ними звери и птицы, все живое, ходячее по земле и летающее по воздуху».

      Трудно сказать, насколько близка к «оригиналу» запись этого повествования, родившегося на атолле архипелага Туамоту. Но тем, кто читал Библию, это, наверняка, напомнит старозаветный рассказ о потопе.
      И в других частях Океании ученые слышали рассказы о какой-то древней природной катастрофе, при которой вода затопила землю. Это вызывает ряд вопросов.
      Почти каждый из них вызывает контрвопросы. Вот и в данном случае хочется спросить: откуда жители атолла Хао могут помнить о гипотетической катастрофе, которая, если она и была на самом деле (а это еще отнюдь не доказано), случилась во времена, когда не только он и не только все остальные атоллы Туамоту, но и вся Полинезия еще не были освоены человеком, и предок полинезийцев (в действительности весьма отдаленный предок их весьма отдаленных прапредков) жил в десяти тысячах километров от туамотских вод, где-то на Юге Китая.
      Но, поскольку уж речь зашла о полинезийских мифах, попытаемся выяснить, нет ли в них упоминаний и о существовании гипотетического континента, на который обрушился столь же гипотетический потоп.
      Девяноста девять и девять десятых процента полинезийских мифов ни о каком пропавшем тихоокеанском континенте не сообщают. Однако выдающегося собирателя полинезийских древностей и одного из первых, кто стал записывать мифы Океании, миссионера Моренхоута (и после него ряд других сторонников существования Пацифиды, имевших возможность ознакомиться с его записями) с этой точки зрения заинтересовала легенда о Солнечной сети бога Кане. Так, согласно истолкованию сторонников Пацифиды, гавайцы образно называли континент, который будто бы занимал обширную площадь в нынешнем Тихом океане.
      Однажды Солнечную сеть бога Кане постигло страшное несчастье, весть о котором скрыта и в новом названии этой уже не существующей земли. С тех пор ее, точнее, сомкнувшийся над ней океан, стали называть «Морем, которое свергло властителя». Да, по этому преданию, Тихий океан поднялся над берегами континента Солнечная сеть, затопил его, а самого правителя увлек в бездонные глубины. На древнем Гавайи родились не только предания, но и песнь, вернее «поэтический рассказ» об этой трагедии.
      Собиратели фольклора нашли сходное предание и в одном из самых загадочных мест Полинезии — на Рапануи, или острове Пасхи. Легенда повествует о великане по имени Уоке; некогда Уоке разгневался на мир и человечество и решил покарать их, пустив в ход свою огромную палицу, в которой была вся его сила. И стал бить палицей по земле, что когда-то была от горизонта до горизонта. Под этими страшными ударами кусок за куском отваливался от суши и погружался в воды Тихого океана, пока палицу Уоке не остановил своими чарами житель острова Рапануи Те Охиро.
      Полинезийская словесность знает очень мало преданий, которые так «конкретно» рассказывали бы о гибели большого острова или материка. Их несравнимо меньше, чем вообще рассказов о потопе. Но именно потому фольклористам, этнографам, знатокам полинезийской культуры следует их внимательно изучить и проанализировать, чтобы стало ясно, что в этих текстах берет истоки в изначальной речи полинезийских мифов, а что лишь является отзвуком слов Библии, так старательно, распространяемых миссионерами. Или, возможно, эта лишь ответы полинезийцев на настоятельные вопросы ученых, которые так «хотели услышать от них именно то, что наконец и правда услышали». Ибо не раз случалось, представители туземных народов и племен отвечали на подобные вопросы точно так, как того желали ученые, просто, «чтобы отвязаться от чужеземцев».
      Но теперь настало время вернуться от мифов — в прямом и переносном смысле слова — к реальности.
      Сейчас гидрогеологи и океанографы уже довольно хорошо изучили дно Тихого океана. Но нигде и никогда не удавалось им обнаружить следов погрузившейся на дно части света. А поскольку в недавнее время, особенно начиная с 1960 года, здесь проводились океанографические исследования, то, опираясь на их результаты, можно с полной ответственностью сказать, что Пацифиды в Тихом океане никогда не было.
      Однако и в поисках ответа на столь волнующие вопросы мы, как это часто бывает, убеждаемся, что «нет дыма без огня». Гидрогеологи, единодушно отвергшие гипотезу о существовании хотя бы в геологически не слишком отдаленные времена «тихоокеанской Атлантиды», считают, что некогда над гладью Тихого океана возвышалось значительно больше островов, чем сейчас. Но они были необитаемы.
      На вопрос, откуда, собственно, пришли в Океанию люди, с какого места они начали свое великое путешествие, легенда о Гавайки (древний остров) так и не ответила. Только — и то весьма неопределенно — указала направление «на Запад». А это означает, если смотреть их глазами, — в сторону Азии.
      Мы уже знаем, что современная наука, благодаря новейшим достижениям, «поместила» прародину полинезийцев в юго-восточный Китай. Полстолетия назад Те Ранги Хироа пришел к выводу, что самые конкретные следы их пребывания можно найти в Индонезии; по сравнению с расстояниями, которые полинезийцы легко преодолевали во время иных своих путешествий, она расположена весьма близко по отношению к юго-восточному Китаю.
      Однако многие из «прозападных теорий», авторы которых искали прародину полинезийцев в Азии, опираются не на данные археологии, исторической лингвистики или других научных дисциплин, изучающих прошлое Тихого океана, а на простые совпадения, аналогии, всегда чрезвычайно соблазнительные, бросающиеся в глаза, но, как правило, ничего вообще не доказывающие.
      Например, уже само слово «Запад» (в смысле обозначения одной из сторон света) на языке маори (Новая Зеландия, звучит как уру, и это воспринималось как свидетельство того, что предки этих маори некогда жили в шумерской метрополии — знаменитом городе Уре и что, таким образом, полинезийцы по происхождению — шумеры.
      Нередко полинезийцев считали потомками создателей еще одной великой культуры, которая тоже находилась где-то там «на Западе», — культуры древнеегипетской. Согласно этой версии, «властители рая» — южноокеанские наследники древних египтян.
      На древнеегипетское происхождение полинезийцев якобы указывает ряд поистине запутанных «совпадений» и свидетельств. Гигантские статуи на острове Пасхи? Не напоминают ли они знаменитые скульптуры Верхнего Египта?! Или — опять же на острове Пасхи — тамошнее иероглифическое письмо! Не отзвук ли это иероглифической системы письма в Древнем Египте? А мумификация, распространенная в Полинезии точно также, как в Египте?
      В полинезийских языках солнце очень часто называют «Ра». А как именовали египетского бога этого столь важного для человека светила? Тоже Ра, иногда Амон Ра.
      При более глубоком изучении все столь заманчивые полинезийско-египетские сходства по отношению к серьезной науке скорее выступают в роли ударов ниже пояса.
      Выдающийся собиратель гавайского фольклора Абрахам Форнандер во «властителях рая» видел «арийцев», которые, по его убеждению, переселились в Океанию из Персии и северной Индии. Свидетельства, подтверждающие эту идею, Форнандер искал в полинезийских языках. Весьма эрудированный исследователь Мюльман полагал, что предки полинезийцев как этническая группа сформировались в Индии, поскольку древние дравиды жили здесь «вперемежку с арийскими скотоводами». Во время крупной буддийской экспансии, имевшей место в период правления знаменитого правителя Ашоки и его преемников, эти люди были постепенно вытеснены из Индии.
      Все эти версии достаточно фантастичны и больше относятся к миру красивых сказок, чем к миру реальных фактов. И все же… полинезийцы, полинезийская культура существуют. Реально существуют. Как же они здесь оказались? Откуда пришли?
      Не пришли ли предки полинезийцев из Америки? Если посмотреть на карту, может показаться, будто в самом деле ничто не противоречит версии об их американском происхождении. Некоторые острова Полинезии — например, Гавайские острова или остров Пасхи — прямо «обращены лицом к Америке». Полинезийцы, в чьих фантастических мореплавательных способностях сейчас никто не сомневается, вероятно, могли преодолеть и расстояние между Америкой и ближайшим к ней архипелагом Тихого океана.
      Поскольку такая теоретическая возможность, безусловно, существует, неудивительно, что вскоре после того как европейцы окончательно освоили Тихий океан, испанский миссионер Жоскин де Суньига впервые безапелляционно заявил, что обитатели Океании — выходцы из Нового Света и, в сущности, это американские индейцы. Для доказательства Суньига пытался найти совпадения в языке индейцев и жителей Филиппинских островов, где он занимался богоугодной деятельностью.
      Испанский миссионер сформулировал теорию об американском, то есть индейском происхождении жителей Океании. По поводу его рассуждений необходимо заметить, что филиппинцы вообще не полинезийцы и мы даже не причисляем их к населению Океании. Но одно не вызывает сомнения: духовный отец Суньига был подлинным отцом теории об индейском происхождении полинезийцев.
      Не нова теория и о еврейском происхождении американских индейцев. К числу ее сторонников принадлежали многие подлинные основатели американистики, например, выдающийся английский ученый лорд Кингсбороу. Он, а вслед за ним и десятки других исследователей, исходили из сообщения Библии о десяти затерявшихся еврейских племенах древней Палестины.
      Было высказано немало всяческих соображений по поводу американского происхождения «властителей рая Южных морей». Но за различными теоретическими спорами и рассуждениями вдруг последовало действие, целью которого была экспериментальная проверка этой теории.
      Разумеется, мы говорим о плавании «Кон-Тики». Автора этой смелой идеи почти каждый может назвать по имени — Тур Хейердал. Он и его плот внесли в поиски подлинной прародины полинезийцев больше новых импульсов, чем все, что было сделано в этом направлении до тех пор.
      Прежде всего Хейердал отрицает возможность западного происхождения полинезийской культуры (западного — с точки зрения полинезийца). Он говорит: «На западе жили только дикие и первобытные народы Австралии и Меланезии, отдаленные родичи негроидов, а за ними лежали Индонезия и побережье Азии, где период неолита, судя по всему, был пройден раньше, чем где-либо на свете».
      Этим «диким и первобытным народам» Тур Хейердал противопоставляет уникальную расу «белых богов», которые жили в древнем Перу до владычества инков. «Белые боги», которые по мнению автора «Кон-Тики», и возвели в Южной Америке могучие постройки доколумбовых городов или огромные статуи Тиауанако.
      «Белые», переселенцы, как он считает, не завершили свое странствие на острове Пасхи. Многие из них отправились в путь, поплыли на запад и северо-запад. Они добрались до Маркизских островов, потом до островов Общества и в конце концов достигли крайнего запада Полинезии. Позднее в Полинезию направилась вторая волна переселенцев — на сей раз с западного побережья Канады северным путем через Тихий океан.