Путь в Междуречье не показался Светлану длинным. Это лишь для конников здешние пространства кажутся громадными – тем более, для пешеходов. А на транспорте, почти не уступающему скоростью автомобилям и, к тому же, не требующего дорог, до самой дальней границы королевства можно добраться за неполный день.
      Их шестиногие верховые звери, громадные и костистые, с роскошными седлами-кабинками, вырастающими прямо из защитного хитина, еще вчера принадлежали Пропащим Душам – злобным чудищам, напоминавших людей лишь внешними абрисами, но при ближнем рассмотрении смахивавших на громадных насекомых. На пару с Артуром (и при поддержке дракона Георга) Светлан разгромил один из их отрядов, напавший на окраинный город, благодаря чему рыцари и разжились такими трофеями. Никто из людей, кроме богатырей, не смог бы в одиночку укротить могучую «лошадку», зато, подчинившись новому хозяину, шестиног делался послушным, точно отлаженная машина, нередко угадывая даже мысленные команды. Это был универсальный транспорт, разве что не летал. Его не сдерживали ни чащобы, ни бездорожье, ни водные разливы. По склонам и кручам шестиноги перемещались с легкостью пауков – ничего странного, если учесть, что они смогли выбраться из Провала, бездонной пропасти с отвесными стенами. Управлять ими было не хлопотно, поскольку любое заданное направление твари запоминали накрепко и затем двигались, словно на автопилоте. А по пути не прекращали глодать растительность, до которой ухитрялись дотянуться.
      Постепенно местность вокруг менялась. Деревьев становилось меньше, их сменяли кустарниковые заросли и обширные луга. Все чаще приходилось пересекать ручьи, небольшие реки, озера. Чтобы не пугать своими зверюгами людей и не травить посевы, путники сторонились обжитых мест, но здесь хватало пустошей, так что это не особенно удлиняло маршрут. К тому ж ехали они налегке, а было их всего двое: сам Светлан и тот же Артур, лучший из его друзей.
      Вообще Артур был королем – некоего игрушечного королевства, состоявшего из единственной деревушки да прилегающих к ней земель. Но прославился как странствующий рыцарь и непобедимый турнирный боец, благо в размерах и силе немногим уступал Светлану. А за последний год (спасибо магическому Каналу, соединившему здешний мир с двадцать первым веком) и вовсе сделался богатырем, способным одним ударом свалить всадника вместе с конем, – так что турниры, увы, сделались для Артура слишком легким занятием.
      Впрочем, как и Светлану, ему теперь хватало иных забот, намного более серьезных. И сейчас они направлялись послами Анджеллы, королевы этой обширной страны, к воинственным горным великанам для заключения мира, а если получится, то и союза. Ибо в скором времени (месяца через два) всем обитателям этого мира грозило нашествие тысяч Потерянных Душ, напророченное демоном по имени Джинна.
      В здешних местах Артур бывал не раз, даже воевал некоторое время, а потому с самого начала похода взял на себя обязанности гида и проводника. Хотя Светлан и сам бы не заблудился – подробнейшая карта королевства, составленная благодаря летучим ведьмам, запечатлелась в его совершенной памяти накрепко.
      А вокруг уже разрастались холмы, делаясь выше и круче, предвещая скорое проникновение в страну грозных людоедов. Не то чтобы Светлан очень стремился туда, но, если нельзя избежать, лучше расправиться с этим делом побыстрей.
      – По-видимому, огры жили в здешних краях задолго до людей, – снова заговорил Артур. – Во всяком случае, нигде не упоминается, что это они пришли сюда.
      – Может, это вообще более древний вид? – предположил Светлан. – Хотя, если Бог создал людей по своему подобию, то с кого же лепили огров?
      – Не исключено, он и до Адама предпринимал попытки. Чем-то же Бог должен был заниматься в предыдущую вечность?
      – Да ты еретик, брат король!.. Чистильщиков на тебя нет.
      – И слава Богу.
      – Скорее уж нам, – возразил Светлан.
      Действительно, орден чистильщиков, еще год назад весьма влиятельный в стране, стараниями обоих богатырей и королевским указом был лишен всех привилегий, а затем изгнан из столицы, найдя приют у мятежных лесных баронов вблизи южной границы. Как раз эти бароны да беспокойный граф Междуречья, примыкающего к северным горам, где обитали огры, и по размерам больше походящего на герцогство, оставались сейчас главными занозами в симпатичном заду королевы. Несомненно, с ними придется что-то делать, но first is first – сперва следовало договориться с ограми. А это было задачкой трудной, если не безнадежной.
      – Прежде в этих горах обитали гоблины, – рассказывал Артур, – бессмысленно жестокие, ненавидящие людей. После их набегов едва не все предгорье превращалось в пустыню. Так вот, огры истребили их вчистую.
      – Чтобы не переводили ценный продукт, да?
      – Возможно, – не стал оспаривать король. – Хотя, если сравнить нынешние потери с уроном, причиненным гоблинами…
      – Это напоминает мне аргументацию покойного Паука – необременительная, дескать, дань.
      – Дань – всегда бремя. Но лучше платить ее домашним скотом, чем собственной плотью. Вот огров такая сделка почему-то не устраивает.
      – А пробовали договориться?
      – Много раз. И всегда огры выбирали войну. Хотя и сами несут жестокие потери. Ведь для рыцаря самый короткий путь к славе – это одолеть великана.
      – И к смерти тоже, – пробормотал Светлан. – Как говорится, со щитом или… Кстати, сколько огров на твоем счету?
      – Шестеро, – ответил Артур со вздохом.
      – Не слышу законной гордости.
      – Понимаешь, огры-то, конечно, людоеды и наши исконные враги, но… слишком уж похожи на людей. А бьются они до смерти, пятиться не умеют. Один, помню, был совсем еще юнец. Я трижды предлагал ему мировую – нет, ни в какую. Огры даже драконам не уступают дорогу, хотя те сильнее.
      – Стало быть, величие огров не в одних размерах. И если б не их кулинарные наклонности…
      – А еще они слишком презирают людей – потому, наверно, и относят к пище. Конечно, люди слабее их… причем не только телами.
      – Значит, пока не накидаешь плюх, огры не захотят с нами разговаривать. А после говорить будет уже не с кем. Н-да, задачка…
      – На то ты и посол, чтобы решать проблемы, – молвил Артур.
      – А кто тогда ты: «сопровождающие лица»? – парировал Светлан.
      – Я приставлен к тебе для престижа, – напомнил король. – Кстати, почему ты не попросишь у Анджеллы титул герцога? Она бы не отказала.
      – Я не играю в эти игры. Довольно и того, что ты произвел меня в графы.
      – Все же герцог звучит как-то… И к твоей фигуре лучше подходит.
      – Была бы фигура. А звучать я тоже умею громко.
      – Кто бы сомневался.
      Поглядев на вершины гор, уже видневшиеся над деревьями, Светлан сказал:
      – Должны же у них быть уязвимые точки? К каждому можно найти подход, если постараться. Жаль, я плохо ориентируюсь в их повадках. Скажем, как огр поведет себя, если нагрянуть к нему в гости? Обычно те, кто обитает в суровой среде, чтят радушие.
      – В гости? – озадаченно переспросил Артур. – К огру? Ну, знаешь!..
      – Что, безумная идея? Вопрос в том, достаточно ли она безумна. Во всяком случае, опробовать ее стоит.
      – Дело за малым, – заметил Артур не без едкости. – Нужно отыскать жилье хотя бы одного из них. А скрываться огры умеют, несмотря на размеры.
      – Ты не смотри, твое величество, – сказал Светлан. – Ты нюхай.
      – Что? – удивился тот.
      – Здоровенный ты мужик, король, – наверно, первый в этом мире. Но пользоваться всеми преимуществами богатыря или не умеешь, или брезгуешь. У нас ведь не только сила прибавилась – и чувства обострились. Глаз-то как у орла, ну и нюх, как водится… А огры, помимо прочего, замечательны чем? Тем, что не любят мыться.
      – Точно, – подтвердил Артур. – Их следы собаки берут с легкостью.
      – Вот. Конечно, уподобляться псам не то, что орлу. Но если тебя это напрягает, то я не такой гордый. Только выведи на место, где эти верзилы бродят, а дальше положимся на мой нос.
      – Ну, предположим, найдем кого-то, а он не кинется сразу, даже примет нас… Что, и за один стол с людоедом сядешь?
      – За стол, может, и сяду, но есть, понятно, не буду. А если обнаружу там живого, затребую себе – тут уж не до политеса. Однако до мокрухи постараюсь не доводить.
      – Да ведь если огра не убить, завтра он опять отправится на охоту.
      – Это, конечно, дергает, – признал Светлан. – Но ты не забыл о нашем статусе? Послы!.. Если удастся поладить, охота на людей прекратится вовсе. Вы вон веками занимаетесь профилактикой через убийства – и далеко продвинулись?
      – Не особенно, – вздохнул король. – Повыбили-то многих, зато остались самые умелые, сильные, дерзкие.
      – Тоже мне, санитары гор!..
      Менее, чем через час, они уже мчали меж отвесных скал, сигая через расщелины, проносясь узкими карнизами, ныряя в ущелья – и поднимаясь все выше, выше. Вокруг делалось холодней, лето как бы оставалось за спиной, воздух наполнялся туманом, а может, и облаками, заплутавшими среди крутых склонов. Деревья и кусты росли тут лишь кое-где, да и траву, пышным ковром устилавшую здешние долины, все чаще замещал мох, куда лучше ладивший с каменистым грунтом высокогорья.
      Затем всадники наткнулись-таки на след великана и тотчас поспешили за ним. Судя по отпечаткам, экземпляр подвернулся громадный: метров эдак на семь высотой. Светлан и не знал, что огры дорастают до такого, – как правило они не выходили из пяти.
      – Мне тоже не попадалась подобная махина, – подтвердил Артур. – А верить молве… – он пожал плечами.
      В отличие от Светлана, не брезгавшего принюхиваться, король обходился зрением. Но его опыт в выслеживании огров неплохо дополнял обоняние Светлана. След петлял по горам так, словно великан слонялся тут без всякой цели или, наоборот, что-то разыскивал. Время от времени рыцари натыкались на свежеразрытый грунт, кое-где были оборваны ягоды с кустов, а с иных – даже и листья.
      – Он что, местный знахарь? – недоумевал Светлан.
      – Насколько знаю, огры не болеют, – возразил Артур. – А раны на них заживают без всякий снадобий, причем на диво быстро.
      – Ну, тогда он или вегетарианец, как наш Георг, или наркоман.
      Несколько раз на их пути встречались развалины – такой невообразимой древности, что уже едва отличались от природных россыпей камней, но по сию пору впечатлявшие величием.
      Затем исполин, видимо нагулявшись, вдруг круто свернул и направился вверх по склону, будто решил вскарабкаться на вершину. Никакой конь не взобрался бы на такую кручу, и даже человек справился бы не всякий, – а вот шестиноги одолели ее с легкостью. Действительно, им нет преград. Если Пропащим Душам дадут разгуляться, они любую крепость смогут захватить, не вынимаясь из седел.
      На такой высоте кое-где уже лежал снег, местами собираясь в сугробы.
      – Это не огр, а снежный человек какой-то, – ворчал Светлан. – Чего он залез в такие выси?
      – И впрямь странный великан, – соглашался Артур. – Обычно они селятся невдалеке от равнин.
      – Ну да, людоеду следует быть поближе к людям!..
      На большую пещеру, куда уводил след, они наткнулись вовремя – как раз начало темнеть. Перед входом спешились, решив не хамить хозяину с порога и понадеясь на свою силу. К тому же неизвестно, что может тот выкинуть, завидя шестиногов, – как бы ни ринулся в атаку прежде, чем королевские послы успеют слово молвить.
      К густому сумраку подземелья глаза приспособились за секунду, хотя снаружи пока хватало света, – еще одно преимущество богатырей. Но раньше, чем Светлан разглядел громадную фигуру хозяина, он ощутил, как запах, за которым он следовал последние пару часов, сгустился почти до осязаемой плотности. Господи, да сколько же грязи умещается на таких площадях!..
      А затем пещеру наполнил голос – такой низкий и мощный, что у Светлана против воли «затряслись поджилки». Не столько от страха, сколько, видимо, от резонанса.
      – Ха, опять ко мне железные людишки сунулись сдуру, – пророкотал огр. – Давненько я не плющил латы!..
      Он восседал в каменном подобии кресла, перед костром, разведенным в грубом очаге, и подниматься не спешил – наверно, как раз сытно поужинал. Человечьи кости, впрочем, по пещере не валялись. Зато над костром, в закопченном чугунном чане, кипело варево – в него-то, судя по ароматам, и пошли собранные коренья. Хотя и это не походило на еду.
      – И вовсе мы не «сунулись сдуру», – возразил Светлан. – Думаешь, нам охота драться с тобой? В гости пришли – поговорить. Тебя учила мама, что гостей надо принимать с почетом?
      Держался, правда, настороже – поставленная в угол дубина внушала почтение. Такой и кита можно оглушить с одного удара. А хозяин, если все ж изволит встать, мог достать макушкой потолка – то есть вполне оправдал ожидания.
      – Гости, ишь, – проворчал исполин. – А звали вас?
      – Вот это уже детали, – сказал Светлан. – Ими пренебрежем. Итак, где тут почетные места?
      Теперь огр забурчал совсем невнятно или на каком-то древнем языке, неведомом Светлану. Но впрямую не возразил – чем посол королевы не замедлил воспользоваться, присев на подвернувшийся валун по другую сторону костра. Секунду помедлив, рядом опустился Артур. Теперь они вправду стали походить на гостей, и хозяин озадаченно нахмурился, переваривая непривычную ситуацию. Вот ежели бы, скажем, лось заглянул на огонек к охотнику, тот, наверное, сильно бы удивился.
      Давая великану время обвыкнуться, Светлан разглядывал обстановку – мягко говоря, спартанскую. Собственно, кроме валунов тут ничего не было. Возможно, когда огр получает во владение замок, предварительно истребив тамошних обитателей, он и начинает пользоваться удобствами (тоже, кстати сказать, вполне убогими), но при их отсутствии довольствуется минимумом. Как видно, ремесла здесь не в почете. Даже хозяйки у бедняги нет, чтобы приглядывала за уютом. Хотя костер он распалил знатный – жара от него вдоволь. А дровами запасся не на один день.
      Под стать интерьеру был великан – грузных, но ладных пропорций, и с широким темным лицом, будто высеченным из гранита. Юным он не выглядел, хотя морщин не заметно. Несмотря на здешнюю прохладу, огр не утруждал себя ни лишней одеждой, ни обувью – видимо, то и другое ему заменяла толстенная кожа. Хотя педикюр ему бы не помешал, поскольку голые ступни смахивали на башмаки странной модели, к тому ж изрядно запущенные. Но для начала его следовало бы замочить в ванне на сутки-другие. Впрочем, в запахе исполина не ощущалось болезненных примесей – здоровье, что называется, несокрушимое. При таком запасе жизненных сил личная гигиена уже, видимо, не столь важна.
      А мыслительные жернова огра продолжали неспешно крутиться.
      – Раз вы гости, надо вас угощать? – пришел он к логическому выводу.
      – Не обязательно, – поспешил Светлан отказаться. – Лучше развлеки беседой.
      Подумав еще с минуту, хозяин осведомился:
      – И о чем болтать с вами?
      – За темы не волнуйся – накидаем выше крыши. Для начала объясни, почему вы враждуете с нами.
      – Кто враждует: мы? – удивился хозяин. – Скорей это охота. Вы ж не враждуете с кроликами?
      – Что-то я не слыхал про охотников, заваленных кроликами, – возразил Светлан. – Это на мирных вы охотитесь. А многие ли переживут встречу с солдатами?
      Из дальнейшего разговора гости узнали, что зовут верзилу Кроном и что живет он действительно один – как и почти все огры. То есть время от времени едва не каждый из этих здоровяков ищет встречи с соразмерной дамой, постоянной или какая подвернется, и при некотором везении получает от нее желаемое – обычно в обмен на щедрые подношения. Но дальше этого отношения заходят редко, а в воспитании молодняка великаны обычно не участвуют: то ли сами не хотят, то ли их не допускают – здесь Светлан не добился ясности. Но при этом огры отлично помнят своих родичей, вплоть до самых дальних, да и в целом забывчивостью не страдают.
      Слово за слово выяснилось, что один из встреченных Артуром гигантов (покойный, конечно, раз сам король жив) приходится Крону троюродным племянником. И вообще на Артура у огров зуб, как ни на кого из людей. Дичь, которая сама травит охотников и настигает одного за другим, делается для них кошмаром. А король-рыцарь пару лет назад потешился в этих горах славно.
      Бедняга Крон опять задумался. Какой долг важнее: радушия или мести. До сих пор, видимо, перед ним не вставала такая дилемма.
      – Вендетту можно и отложить, – подсказал Светлан. – Вот с гостями сложней. Пока не выпроводишь… точнее, пока сами не уберутся…
      Сей тезис тоже потребовал осмысления – прямо мыслитель, а не дитя гор. И что еще делать в такой глуши? Разве загадки путникам загадывать, вылавливая на узкой тропе. А проигранные фигуры – съедаем.
      – Мы ж не лезем к тебе с мечами, – прибавил он. – Хотя поводов для мести не меньше, чем у тебя.
      – Вы? – удивился великан. – Ко мне?
      – Мой друг в одиночку справлялся с твоими родичами, – напомнил Светлан. – А уж вдвоем мы забьем любого – как говорится, не питай иллюзий.
      – Все ж я побольше тех, – прикинул Крон. – Раза в два, не меньше. Хотя и ты глядишься не слабей своего дружка – стало быть, и королька умножаем на два. Вот и считай. А вдруг ему только везло?
      – Шесть раз подряд? Ну, пошла пруха!..
      Исполин гыгыкнул – так, что колыхнулось пламя костра.
      – Бывает, – промолвил он.
      – Хочешь на себе проверить? А не боишься потерять, скажем, руку?
      – Все отрастает, кроме головы, – сказал Крон рассудительно. – Вот ее обратно не приставишь.
      Светлан слышал про поразительную живучесть огров. Некоторых колдуны собирали буквально по частям, заменяя вытекшую кровь каким-то раствором, – и пока могучий организм боролся со смертью, оплетали великана чарами, превращая беднягу в своего раба. Наверно, это и произошло с Гробби, невольной жертвой Светлана. И он вполне мог бы уцелеть в ту ночь, если б его не завалило обломками. Хотя удар пришелся в сердце – уж в этом Светлан был уверен.
      В одном им повезло: огр попался зрелый, уже переболевший юношеским задором, а потому недрачливый. То есть, ежели вынудят – пожалуйста; но самому нарываться… Вот любопытства он, к счастью, не утратил и даже, как ни странно, понимал юмор. Пресловутой великаньей тупостью Крон тоже не страдал, правда соображал медленно. А некоторые шутки доходили до него, когда Светлан уже забывал о них, – и тогда веселились оба, каждый над своим. Смеялся огр от души, разевая устрашающую пасть, – хорошо гости сидели в отдалении, так что до них не долетали брызги.
      – Ладно, с этим разобрались, – сказал Светлан, торопясь сменить тему. – И вот тебе новый вопрос: кто правит ограми? К примеру, у людей для этого имеются короли, а у орков, сказывают, были цари…
      – У нас нет господ, – пробурчал здоровяк. – Мы сами себе хозяева.
      – Ну, это понятно, – сказал Светлан. – Но хоть кого-то вы слушаете? Или, на крайний случай, почитаете? Есть у вас, к примеру, боги?
      – Только два: Праматерь и Праотец. Их – уважаем.
      – Н-да, занятно… Что ж, поехали дальше. А ты сам на эту… гм… охоту хаживаешь?
      – Давно не ходил, – ответил Крон.
      – И почему, позволь узнать?
      – Да как-то отправился с братьями Грэгами на промысел, – нехотя заговорил огр. – И набрели мы на озерцо, где бултыхалось несколько малышек, все одежды оставив на берегу. Заметили нас не сразу, так что успел разглядеть их до переполоха.
      – Огры умеют ступать бесшумно, – вставил Артур. – И подкрадываются к жертвам не хуже львов.
      – Без этих своих оберток они оказались похожи на Мать, только крохотули совсем. И – веселые. Видеть их было… приятно. Слышать тоже.
      Надо ж, и у этого прорезалась тяга к изящному!..
      – Посадить бы этих пичуг в клетку, чтобы чирикали тут, – продолжал Крон. – Но ведь зачахнут – от тоски, холода.
      – Птичек стало жаль? – спросил Светлан.
      – Ну, наверно.
      – И что же случилось дальше?
      – Грэги парни простые. Им что утка, что лебедь – один хрен. Видят добычу – шею свернуть и в мешок. А уж на кого она смахивает… Да и не все у нас настолько почитают Праматерь. Ну, я вступился. И сцепились мы на том бережку крепко. Отдубасил их так, что еле уползли, но и самому досталось. Зато мои крохи умчали с визгом и воплями, забыв про наряды.
      Светлан посмотрел на Артура.
      – Слыхал про такую историю, – кивнул тот. – А приключилась она с дочерью тьежского мэра и ее подругами. Такая шалунья!.. Удивительно, что до сих пор не подалась в ведьмы.
      – Похоже, ты знаешь всех шалуний восьми королевств.
      – Всех не всех, но главных – пожалуй, – усмехнулся король. – Пару раз мне пришлось вытаскивать сию девицу из неприятностей – она их будто притягивает. А зовут ее Пури. Эдакая сдобная блондинка.
      – Хочупури, – произнес Светлан.
      – Что? – удивился Артур.
      – Есть такое блюдо у грузин: ватрушка с сыром, – пояснил он. И прибавил: – Грузины – это вроде ваших междуреченцев.
      – Вообще-то Пури любит крупных мужчин…
      – Ну, тогда для нее тут найдется.. э-э… образчик, с которым трудно конкурировать1соперничать .
      На этот раз великан грохнул так, что содрогнулись стены, а у Светлана заныли уши.
      – И какова мораль у этой басни? – спросил он.
      – С тех пор на равнину не хожу, – заключил Крон. – Меньше видишь – крепче спишь. Да и не зовут меня больше, – добавил он со смешком. – Кому ж охота связываться с полудурком?
      – Везет мне на чудиков, – сказал Светлан. – Может, оттого, что у самого в голове тараканы. Но по кручам ты горазд топать – заставил нас попыхтеть, выслеживая тебя. На горных козлов, что ли, охотишься?
      – Ну, если откровенно – да, – признался огр с неохотой.
      – А что ж тут постыдного?
      – Для них козлы, как для нас – крысы, – пояснил Артур. – Нечистая пища.
      – Точно, – согласился Крон. – Воняет от них.
      – От козлов? – удивился Светлан. – А ты что их, с рогами лопаешь? Так ты шкуру-то обдери – вот и уйдет запах.
      – Правда? – хмыкнул огр. – Умный!..
      – Кстати, я слышал про великанов, которые разводят коз и овец, – здесь же у вас пастбищ!.. Столько травы пропадает зря. И будешь объедаться творогом да сыром – плохо разве? А если закроешь свои угодья для прохода людолюбов, благодарные пейзане завалят тебя свежим мясом – ну, не своим, конечно. Или без человечинки не можешь?
      – Ведь обхожусь столько времени. Разве умнешь какого удальца, вздумавшего прогреметь за мой счет. Но разве его просили поставлять кормежку?
      С ухмылкой Светлан покосился на Артура и сказал:
      – Значит, наших девиц ты жалеешь и детей не таскаешь – уже неплохо. А вообще как к людям относишься?
      – Не перевариваю, – осклабился огр. – Ни в каком виде – ни в жареном, ни в живом. Уж больно вы пакостные, а убивать любите не только ради еды. И если дорветесь…
      – Обычная ошибка недалеких умов: возлагать вину выродков на всю нацию. Вот если бы с тебя стали спрашивать за шалости Грэгов?
      – А будто не спрашивают, – хохотнул Крон. – Будто вы, люди, другие. Такие умники!.. Да у нас промышляют такой охотой не больше одного из десятка. И уж конечно, этим не занимаются женщины.
      – Может, они и человечину не едят? – осведомился Артур.
      – Многие не едят.
      – Зато вскармливают им свои чада!..
      – Следующий вопрос, – поспешил вставить Светлан, пока их не затянуло в перепалку. – Почему тебя интересуют развалины?
      – Откуда знаешь? – удивился великан.
      – Если б мы не шли по твоему следу, вряд ли бы наткнулись хотя бы на одни. А ты нам такую экскурсию устроил!.. Я и не думал, что их тут столько. Вообще понятия не имел, что огры умеют строить.
      – По-твоему, мы дикие, да?
      – А разве нет? Живете в пещерах, одеваетесь в шкуры… Ты-то хоть болтаешь складно, так ведь это ж – не правило.
      – Когда-то наши мудрецы владели магией, рядом с которой чары колдунов не больше, чем детские побрякушки. А наши силачи соперничали с богами. – Тут Крон осклабился: – А теперь наши юнцы нанимаются к колдунам слугами.
      – И ты решил покопаться в былом величии огров? – спросил Светлан. – Надеешься возродить хладный труп?
      – Может, и так. В любом случае знания не повредят.
      – Да ты прямо археолог!
      – Прошлое живет рядом, человечек. Надо только уметь его видеть.
      – Затем и собирал галлюциногены? – кивнул Светлан на варево. – От них не такое увидишь.
      – Для вас – отрава, – не стал спорить огр. – А мне добавляет живости.
      – Был у меня знакомый художник. То же самое говорил.
      – «Был»? – вскинул бровь Артур.
      – В конце концов он перебрал с «живостью». И назад уже не вернулся. Теперь – веселый!.. Хихикает, не переставая.
      – Сильные средства годятся сильным, – молвил великан. – Мелкоте лучше не соваться. Но ежели котелок прочный, почему не сделать так, чтобы он варил лучше? Разве сведения не стоят стараний?
      – Конечно, это любопытно, – согласился Светлан. – Знания всегда притягивают мыслящих лю… особей. Скрашивают досуг, все такое. И как образ, «живущее рядом прошлое» звучит красиво… учитывая век. Однако ж по сути прошлое призрачней воздуха, разве нет?
      Конечно, он не считал так – маленькая провокация. Обычное дело среди дипломатов.
      – Воздух, говоришь? – усмехнулся великан. – А что на это скажешь?
      И, порывшись в здоровенном коробе, сплетенном чуть ли не из стволов, вынул оттуда нечто, в его руке похожее на копченую ногу страуса. Но если сделать поправку на размеры Крона…
      – У вас тут и птицы Рух водятся? – спросил Светлан озадаченно. – Или это сродни дракону?
      – Было время, такие цыпы правили на земле. А жили б ныне, они охотились бы на зверей, а не наоборот. У них клювы – любой панцирь в момент расколют. Даже на меня наскакивали – во, видали метину? – громадной рукой Крон коснулся ссадины на боку. Светлан тоже смог бы туда достать… если б подпрыгнул. Н-да, птички габаритные.
      Он переглянулся с Артуром. Тот пожал плечами: дескать, с таким и я не сталкивался. А огры, при всех их изъянах, врать не могут.
      – Так вы пришли сюда из тех времен? – спросил Светлан.
      – Нет, малыш, тогда нас УЖЕ не было.
      – Однако ж ты как-то сумел туда добраться. Не поделишься способом?
      – А черепок у тебя крепкий?
      – Пока не жалуюсь. Итак?
      – Ну, сперва нужно сыскать правильное место…
      – Вроде этой твоей берлоги, что ли?
      – Я ж не живу тут. Да и не жилье это вовсе.
      – А что тогда?
      – У вас это назвали бы святилищем древних. Но мы не молимся на старые камни.
      – Стало быть, и тут мы имеем памятник старины? А кто ж выстроил такую халупу?
      Впрочем, согретая костром пещера уже казалась Светлану почти уютной, и даже к здешним запахам он притерпелся. Мелькнула мысль о брошенных на снегу шестиногах. Но вряд ли зверям досаждала стужа – их разве из пушки прошибешь.
      – Кто выстроил – тех уже нет, – ответил Крон. – Но те, кто жил до них, умели намного больше.
      – Все занимательней и занимательней…
      – Измельчало всё, – молвил великан, глядя на людей с сожалением. – А ведь были времена исполинов. Наши Пращуры крошили горы, отворяли пропасти в тверди, осушали моря.
      – Делать им было нечего, – проворчал Светлан. – Подумаешь, горы!.. В моем мире всю планету могут раскокать – только зачем?
      – Рядом с ними мы, нынешние, как вы – рядом со мной.
      – «Богатыри – не вы», – усмехнулся Светлан. – Да, было племя!..
      – Но затем из глубин космоса явился Скиталец и решил навести свой порядок. Конечно, Пращуры не подчинились – и началась война.
      – Битва богов с титанами, – пробормотал Светлан. – И у индийцев про это есть… А что, – обратился он к великану, – разве пришелец был один? В старых мифах упоминается целая шайка.
      – По сути своей Скиталец един, – пояснил тот. – Но может принимать разные личины, причем в одно время. А его мощь не уступала могуществу Пращуров. Это была битва! По всей тверди взбухали вулканы и лопались, как нарывы, осыпая окрестности пылающими камнями, пеплом, выжигая зелень огненными реками. Сама земля ходила ходуном, покрываясь бездонными трещинами, затянутое тучами небо сотрясалось от непрерывного грома, а сверкания молний ослепляли сильнее солнца.
      – Но в итоге Пращуры продули, – вставил Светлан с сочувствием.
      – Нет, – неожиданно ответил Крон. – В этой войне никто не выиграл. Но сам мир оказался загублен, и Пращуры удалились из него в Бездну.
      – Какую еще бездну? – не понял Артур. – Под землю, что ли, ушли?
      – Ага, в магму нырнули, – хмыкнул Светлан. – Или, думаешь, здешний шарик устроен иначе?
      – Но тогда куда?
      – Похоже, он имеет в виду прошлое. Там же такая целина – миллиарды лет. И пока опять не заявятся разумные… гм, во всем белом… или не случится еще какой-нибудь катаклизм… Да по сравнению с цивилизованными разборками любая доисторическая бойня покажется идиллией. И что нам тираннозавр, когда мы – в танке!..
      – Лишь горстка двинулась в иную сторону, – продолжал Крон, – посчитав, что уход в Бездну на руку Скитальцу. Затевая свару, он знал, чем она обернется, – значит, добивался этого. И с какой стати плясать под его дуду?
      – Недаром про вас сказывают, что отступать не умеете, – заметил Светлан. – Тяжелая наследственность, ага… Выходит, Скиталец расчищал место для своего строительства? Как водится, сперва «до основания, а затем мы наш, мы новый…» Сыскался наконец первый революционер!
      – Может, он и выстроил этот мир, как талдычат ваши жрецы, но сперва превратил в руины прежний. И кто докажет, что тот был хуже?
      – Смотреть надо. Пощупать, понюхать… Опять же вкусы у всех разные.
      – Вот и хочу глянуть. Хотите – прогуляемся вместе, – внезапно предложил огр. – Или робеете?
      – Вот на провокации мы не поддаемся, – отрезал Светлан, про себя подумав: и это у него зовется прогулкой!.. Конечно, нам не привыкать к перемещениям во времени. Но раньше мы имели дело с тысячей лет, а тут речь, видимо, о миллионах. Есть разница?
      – Значит, сперва ты находишь нужное место, – сказал он. – Затем хлебаешь эту дурь и даешь волю воображению.
      – Можно и без дури, – хмыкнул Крон. – Хотя трудней. Настрой нужен, понятно? Обрубить связи тут, протянуться к другому миру, представить его получше, ощутить шкурой…
      – Пожалуй, мне знакомо это, – кивнул Светлан. – Примерно так я созидаю свои картинки. Тоже в некотором роде творец.
      – Так ты художник? – неожиданно заинтересовался хозяин. – А заказы принимаешь?
      – Да где ж рисовать тут? – рассмеялся Светлан. – И чем? Разве углем на стенах. А ты что, решил запечатлеться?
      – Я при чем? – пробурчал огр. – Свою рожу я и в ручье увижу… если захочу.
      – Ладно, не отвлекайся. Итак, ты представил место, куда целишься попасть…
      – Когда долго думаешь над чем-то, мысли сами проникают вглубь. У нас они ворочаются не быстро, зато с таким напором, что иной раз увлекают за собой плоть. Верно, это свойство у нас от Пращуров.
      – А как насчет соседних тел? – поинтересовался Светлан. – Ты ведь попадаешь туда во всеоружии – а твоя дубина, к примеру, весит немало.
      – Все, до чего я могу дотянуться, движется со мной.
      – В кабинке, ага. Так это у тебя вроде лифта?
      – Древние называли это Шахтами.
      – Ну да, по аналогии с Бездной. А ты, выходит, вроде лифтера. И часто тебя носит туда?
      – В эту Шахту я не спускался еще, – признался Крон. – Все другие оказались недостаточно глубокими.
      – Недостаточно для чего? – сейчас же уточнил Светлан.
      На это великан не стал отвечать.
      – Не хотите хлебнуть? – спросил он, пробуя свое варево. – Раз вы впрямь из другого теста, что прочие людишки…
      – Нам не нужно подстегивать фантазию, – отказался Светлан. – Если твои видения не глюки, уж мы не пропустим их.
      – Ну, как желаете.
      И огр принялся переправлять содержимое котла в свой желудок, черпая огромной ложкой. Наполнял ее до краев, но не проливал ни капли – отменная координация. А нервы, как и положено, стальные.
      – А среди своих ты что ж, не нашел компании? – спросил Светлан.
      – Одним это без надобности, другие и вовсе не одобряют. Что проку копаться в прошлом? Хотя охота там славная.
      – Смотри, как бы не нашлись охотнички и на тебя, – предостерег Светлан. – Ты все-таки не Пращур. Это сейчас драконы опаснейшие из тварей, а вышли-то они из тех времен – просто оказались самыми живучими. Но наверняка не самыми грозными.
      – Так это ж самый смак: охотиться на охотников, – громыхнул огр гулким смехом. – Вон, твой приятель знает!.. Да и не такой я мотылек, чтобы легко влипнуть. Слава Пращурам, силой не обделен.
      С интересом Светлан посмотрел на его лапищу, коей огр, по слухам, мог сминать глыбы в песок. Ну, такой фокус и мы осилим – правда, камушки придется выбирать меньше.
      – Ну, тогда поехали, – сказал он. – В крайнем случае мы тебя защитим.
      Крон опять гыгыкнул, не поверив. Какой весельчак, ишь!.. Или на него так действует варево?

      Поначалу вроде ничего не происходило, но вскоре Светлан заметил изменения в обстановке. Казалось, будто не они движутся, а прошлое подступает к ним. Камни вокруг словно бы расправлялись, раздаваясь по сторонам, наливаясь твердостью, обретая формы, приданные им древними мастерами. Потом на них стали проступать то ли узоры, то ли знаки, и от странных этих рисунков почему-то делалось жутко.
      – Работает машинка-то, – пробормотал Светлан изумленно. – Вот так фокус!
      Потом движение сквозь время стало как будто замедляться, хотя прошли всего минуты. На всякий случай Светлан снова надел шлем, даже опустил забрало. Предосторожность оказалась не лишней: лишь только «кабинка» остановилась, как из углов разросшегося зала на пришельцев ринулись твари, похожие то ли на громадных скорпионов, то ли на крабов, наглухо укрытые панцирями, оснащенные мерцающими клешнями… или чем-то в этом роде. А цель они, конечно, избрали самую крупную, к тому ж наименее поворотливую, – великана Крона, еще только начинающего вставать.
      Одним прыжком Светлан оказался среди хищной своры, крутанул вокруг кладенцом. Грозно шипя, огромный клинок прочертил в воздухе сверкающий круг, и на пол со звоном осыпались обрубки, фонтанируя синей кровью. Рядом смачно рубанул Артур, достав еще кого-то. Мгновенно отпрянув, Светлан опять вскинул меч… но биться уже было не с кем.
      – Теплая встреча, – прогудел великан, только сейчас поднявшись во весь рост.
      – Я бы даже сказал: горячая, – откликнулся Светлан, озираясь. – Какой-то ты нерасторопный, приятель, – инерция мешает?
      Но начало впрямь резвое: с места в карьер.
      И никакие это оказались не крабы, тем более не скорпионы. А за хитиновый покров Светлан принял доспехи – правда, не железные, даже не бронзовые, из какого-то неведомого сплава. К счастью, и на людей эти создания походили мало – так, общие очертания. Темная кожа, тоже словно бы отблескивающая металлом, некие пародии на лица – с клыкастыми ртами, выпученными глазами и щелями вместо носов. Туловища квадратные, конечности узловатые, почти одинаковой длины и будто сплетенные из стальных жил. А осанка и все ухватки, действительно, больше подходят членистоногим – немудрено было спутать. И все равно: неловко получилось. Что ж они такие порывистые?
      – Смахивают на гоблинов, – заметил Артур, протирая меч полой плаща. – Но уж очень крупные: как люди. Кстати, их кровь разъедает железо.
      – Наверно, не успели измельчать, – предположил Светлан. – Им еще предстоит сделаться карликами, столь же злобными, как сейчас, но куда менее опасными. Вообще, у нас их окрестили бы орками – хотя, насколько знаю, это орки произошли от гоблинов, а не наоборот. Интересно, какие же здесь тролли?
      Все-таки чувствовал он себя мерзко: какие ни есть, а разумные – разве с ними можно так? С другой стороны, что ему оставалось? Тут уж либо-либо – приходится выбирать.
      – Оцени жала, король, – сказал он, пряча кладенец за спину. – Не дай бог, достанут!..
      Клинки орков и впрямь выглядели устрашающе: тускло мерцающие, кривые и узкие, как сабли, наверняка бритвенной заточки, а прочностью превосходившие любой булат. Нагнувшись, Светлан аккуратно вывернул один из когтистых пальцев, подвесил к поясу. (Сувенир, сувенир!..) Тщательно избегая шевелящихся останков, даже стараясь не смотреть на них, он прокрался к выходу, выглянул наружу. Не обнаружив новых встречающих, выбрался на широкую площадку, мощенную потрескавшимися плитами, подошел к обрывистому краю.
      Ну, совсем другое дело: ни снега, ни темени – теплынь, солнце. Склоны покрывала щедрая зелень, а чуть пониже начинались и вовсе джунгли. Зато прежняя (точнее, будущая) пещера теперь впрямь походила на храм, словно бы вырастающий из горы. Причем строили его с размахом, будто в расчете на существ, значительно более габаритных, чем люди. И кто же хаживает сюда?.. Впрочем, сооружение даже сейчас выглядело неимоверно старым, так что и строители, и прихожане могли давно от него отстать, затерявшись в тысячелетиях. Но ведь охраняют!..
      Вздрагивающий грунт указал на приближение великана. Хотя ступал он вправду бесшумно – верно, у слонов научился. Но при этом угрожающе рокотал, поигрывая дубиной, словно и сам теперь желал схватки. За ним следовал Артур, посмеиваясь над этой запоздалой воинственностью. Вообще, если такая громадина разойдется, угомонить ее будет непросто. Крон, видно, из тех, кто медленно запрягает, – зато уж потом!..
      – Как вам такой пейзаж? – спросил Светлан, кивая на расстилающийся внизу вид. – Если это Междуречье, то сильно изменившееся. По-моему, даже горы поменяли очертания.
      – Так глубоко я еще не спускался, – пробормотал Крон. – Вы принесли удачу, малявки.
      – А может, помогли – этого не допускаешь? К твоему дару прибавился наш.
      – Ну, сказанул!
      – Не веришь? У-у, жадина…
      Светлан снова оглянулся на храм, чьи величественные стены едва не сплошь покрывал искусный горельеф, изображавший, как ни странно, человекообразных. (Хотя до людей еще…) Странные пропорции, чудные лики – то ли художник порезвился, то ли модели и выглядели такими.
      – Что за личности? – спросил он у Крона. – Знакомы тебе?
      – Еще бы, – хмыкнул тот. – Водой не разлить. Это и есть Великие, наши Пращуры и боги прочих Древних. Вернее сказать, такими их помнят гоблины.
      – Выходит, мы вторглись в их святилище? Неудивительно, что они кинулись.
      – Они напали бы где угодно – так устроены, – возразил великан. – Как завидят отличных от себя…
      – Ну, таких и среди людей много!.. И среди огров, а? Или вы все ж любите нас – по-своему, по-гурмански?
      – Шутник!..
      – Интересно, что начертано на стенах здешнего храма? – спросил Артур.
      – Какие-нибудь трогательные подробности из жизни Великих, – предположил Светлан. – Лишь тем и важные, что связаны с богами.
      – Ты почти угадал, – с усмешкой признал Крон. – Но даже пустяки Великих могут весить много, когда попадают к мелким тварям. Ну представь, что хорошо заточенная вилка досталась крысе.
      – Прямоходящей и достаточно смышленой, да? – Светлан ухмыльнулся. – Вот, значит, какими видятся тебе люди!.. Что ж, у нашей хвостатой и впрямь возникнет преимущество перед товарками. Но не слишком ли мы схожи с вами, чтобы бросаться такими эпитетами?
      – Не обманывайся внешним подобием, человечек, – пробасил великан. – Думаешь, разница лишь в росте? У нас нет общих корней – нас разделяет пропасть!..
      – Через любую пропасть можно навести мост, – пожал плечами Светлан. – Было б желание. И может, нас роднит не только общая среда?
      – А что еще?
      – Вот об этом подумай сам. Не все же тебе разжевывать?
      Огр лишь фыркнул, совершенно не уязвленный.
      – Ну, куда теперь? – спросил Артур, озирая окрестности.
      – Я знаю: куда, – пробурчал Крон. И, забросив палицу на плечо, потопал вниз по извилистой тропке, стиснутой пышными кустами.
      Король вопросительно посмотрел на Светлана. В ответ тот пожал плечами: а куда денешься без лифтера? Придется оберегать великана как зеницу и следовать за ним хвостиком. Или в момент его гибели, когда рассеются странные чары, их попросту вышвырнет из глубин времени, точно пробки?
      Ступал Крон вроде неспешно, но чтобы поспеть за ним, людям пришлось перейти на бег. Тропа уводила в обход горы, постепенно спускаясь, а заросли вокруг становились выше, изредка перемежаясь рощицами. Светлан не шибко разбирался в биологии, однако здешние растения явно не дожили до эпохи людей – исключая разве папоротники. Иные формы, иные цвета, иные запахи. А мелькавшая в листве живность казалась настолько странной, будто прибыла с другой планеты. Даже солнце тут не походило на себя – из-за особенностей атмосферы или в самом деле светилось не так, поменяв спектр. И слишком много его для этих широт, впору из доспехов вылупливаться. Экая все же благодать – прямо курорт. Поваляться бы сейчас на бережку, рядом с теплой водой. Но вот поймут ли здесь такую беспечность?
      – Тебе не кажется, что для послов мы зашли слишком далеко? – негромко спросил Артур, дыша так, будто прогуливался, а не мчал со скоростью спринтера да еще в полной рыцарской экипировке.
      – Действительно, сюжет повернул в неожиданную сторону, – согласился Светлан. – Но бывает, что обходные пути – самые надежные. Мы-то ломали головы, как подступиться к ограм, а тут, кажись, нашлась зацепка. Еще неясно, правда, какая, но что-то меня греет здесь.
      – Может быть, солнце? – предположил король, глянув на слепящий диск.
      – Да уж, перепады!..
      – Этот верзила, хотя и огр, симпатичен на удивление, – заметил Артур. – Только не пойму: умен он или наоборот?
      – Соображает Крон как раз неплохо, хотя медленно, – ответил Светлан. – Но сколько быстрохватов так и не приходит к верному решению – в отличие от нашего тугодума. Уж он роет без спешки, зато в нужную сторону. Был у меня сокурсник в институте – любую задачку решал… если не подгонять. Вообще, тут возможны разные методы. К примеру, я до всего дохожу интуитивно – приходится упираться со всех мозгов и ждать, когда из подсознания выскочит подсказка. А вот в громадной башке Крона умещаются тысячи кубиков – он просто складывает их, как ему надо, и таких конструкций хватает почти на все случаи. Главное, подтолкнуть его в нужную сторону.
      – По-твоему, он уважаем среди своих?
      Светлан пожал плечами.
      – Умников нигде не любят, ибо не понимают, – сказал он. – Но великаны, видимо, лишены нашей завистливости, а потому должны хотя бы ценить их. К тому ж у нашего верзилы талант – наверняка редкий даже среди огров. Не исключено, Крон единственный у них, кто умеет пользоваться Шахтами. Как такого не уважать? Конечно, если не полные кретины.
      Рыцари сбавили скорость, заинтересовавшись и вовсе диковинным растением, похожим на громадный корявый пень, из которого во все стороны тянулись толстенные ветви, до омерзения напоминавшие щупальца.
      – Эй, человечки, осторожней! – бросил через плечо великан. – Это древо еще при Великих охотилось на крупную дичь. А вас заглотнет в момент.
      – Золотой Век, ага, – пробурчал Светлан. – Где даже пни не прочь закусить тобой. Райский сад прямо.
      – Дерево-охотник, надо же, – подивился король. – Чудны дела твои, Господи!
      – Ну, если принять версию Крона, наш бог тут ни при чем. Возможно, эту тварь и вовсе никто не создавал – сама прорезалась.
      – А вдруг в ней тоже живет дух? Скажем, какая-нибудь дриада.
      – И после каждой трапезы она оплакивает убиенного, – подхватил Светлан. – Помнится, левая голова огневика, заваленного мной, тоже была сердобольной. Но желудок-то у них – общий.
      – Не согрешишь – не покаешься, – усмехнулся Артур. – На чем и жируют церковники.
      Они опять прибавили шаг, пустившись вдогонку за великаном.
      – Насколько понимаю, до тех клювастиков эволюция еще не доползла, – сказал Светлан, поравнявшись с ним. – И почти все животины тут – мелочь. Тогда откуда взялась дорожка?
      – Ее могли протопать гоблины, – предположил Артур, пока Крон собирался с мыслями. – Заканчивается-то она как раз у их святилища.
      – Но сейчас тропа намного шире, чем у храма, – по ней явно бродят не одни паломники. А других козлов пока не завелось.
      – Ночью тут по-другому, – наконец разродился великан. – Вот тогда на поверхность выходят древние звери, а для ваших малявок наступает кошмар.
      – Интересный факт: древние ведут ночной образ, – отметил Светлан. – Почему: боятся солнца?
      – Оно вредит древним, точно, – нехотя признал Крон. – Кому сильней, кому меньше. Тролли и вовсе обращаются в камень. Гоблины делаются вялыми, точно весенние мухи. От солнца у них кружится голова, слабеют ноги. Да и мне не по нутру прямые лучи.
      – Темнота – залог здоровья, – молвил богатырь. – Люблю фразы с двойным дном.
      – Это кто ж тут темный? – среагировал Крон с нежданным проворством.
      – Сама догадайся… милая моя.
      – Знал бы ты, сколько я.
      – Так поделись!..
      – Ага. Мне только и забот.
      – Вот заодно поделишься ими.
      Не отставая Светлан тормошил исполина, выспрашивая о разном, выясняя, какие сведения добыл тот в предыдущие ходки и о чем знал до погружений, набравшись от своих старших, почерпнув в легендах и преданиях своего народа. Поначалу огр отделывался междометиями, скупыми ухмылками, но мало-помалу разговорился – чему, похоже, удивился сам. Оказалось, даже такие завзятые одиночки нуждаются в заинтересованных слушателях. А внимать этому и впрямь стоило – даже Артур притих, с готовностью впитывая новые знания.
      Картина, открывшаяся за горой, оказалась красивой до неправдоподобия. Здесь затаилась долина, со всех сторон окруженная скалами, заросшая роскошным лесом, в котором даже стволы были зелеными и косматыми – из-за покрывавшего их буйного мха. Едва не половину долины занимало озеро, в чьей безмятежной глади отражались живописные вершины, по самые макушки покрытые кустами и травой.
      – Вот здесь ты и решил провести остаток дней? – спросил Светлан. – Что ж, такой выбор я могу понять.
      Не ответив, великан затопал по тропке дальше, и людям не оставалось иного, как снова догонять его. Теперь, после предупреждения Крона, Светлан вглядывался в ближнюю флору с большей настороженностью, но ничего, похожего на плотоядов, не замечал. Впрочем, растительные хищники наверняка научились маскироваться – за столько миллионов лет эволюции.
      И вдруг он едва не ткнулся в спину Крона, внезапно остановившегося. Крутя головой, исполин озирал долину.
      – Любуешься? – поинтересовался Светлан. – Эстет. Уж здесь ты не застукаешь купающихся прелестниц. Хотя…
      – Вглядись, – посоветовал великан, хмыкая. – Сейчас это еще можно различить.
      Пожав плечами, Светлан огляделся еще раз… и задохнулся, наконец увидев. Никакая это была не долина, окруженная горами, но древние-древние развалины здания совершенно невообразимых размеров. Конечно, такая архитектура придумана не человеком, а масштабы едва укладывались в голове, но сомневаться не приходилось. Крыша, понятно, не сохранилась (если вообще была), зато остались могучие колонны, громадные скульптуры – сильно деформированные временем, но узнаваемые. И даже озеро сейчас, после смещения восприятия, больше походило на аккуратный бассейн. Вот уж и впрямь: Великие. Даже в сравнении с великанами.
      Оставив тропу, Крон направился к воде, и Светлан поспешил за ним, изумленно качая головой. Чуть приотстав, Артур бежал следом, с интересом озираясь. Выйдя на берег, великан снова затормозил.
      – Чего ты? – спросил Светлан. – Окунись уж, раз такой случай.
      – Да на кой?
      – Для удовольствия хотя бы. Или утонуть боишься?
      – Я под водой могу хоть час продержаться, – похвалился огр.
      – Как кашалот, что ли? Чудо-юдо-рыба… А хочешь, устроим состязание?
      – Зачем? – пожал он плечами. – Про себя я знаю, а до других мне дела нет.
      – Резонно, – признал Светлан. – И все ж омыть телеса тебе следует.
      – Зачем? – повторил Крон.
      – Слушай дядю, малыш, он не научит плохому… Думаешь, как мы тебя нашли? По запаху, не только по следам. А водные процедуры, как известно… Или не известно? Слушай, я уважаю вашу Праматерь, раз из-за нее ты кинулся спасать человечьих девиц, – но жаль, что она не приучила вас к гигиене.
      – Она Мать, а не нянька, – пробурчал великан. – И вообще, я собираюсь спать.
      – Прямо сейчас, что ли?
      – Ну.
      – А потом?
      – Потом загляну к гоблинам. Тут рядом пещера, где они живут.
      – В гости или как?
      – Уж как выйдет.
      – Что-то не доверяю я их радушию. А почему не наведаться, пока они сонные?
      – Я не дерусь со спящими.
      – Да зачем их будить? Пусть себе дрыхнут.
      – Тем более худо. Я не вор, чтобы красться.
      – Наш дядя самых строгих правил, – насмешливо заметил Светлан. – Тебе бы в рыцари записаться – был бы там из главных чистоплюев… Верно, король?
      – Вообще, я согласен с ним, – ответил Артур. – Благородным людям не пристало таиться.
      – Ну да, благородные входят в чужой дом с открытым забралом, а затем рубят хозяев в капусту. Думаете, беднягам это понравится больше?
      – Говорить не о чем, – заявил Крон. – Я решил.
      – А почему, собственно, мы должны заглядывать тебе в рот? Ишь, он решил!.. Забыл, как тебя встретили тут? Вот и представь, что с тобой станет без нас. Мы-то без тебя выживем…
      – Разве вы сможете вернуться сами?
      – К твоему сведению, я обучаюсь быстро, а учиться люблю, – сообщил Светлан. – К тому же у меня много талантов. Умеешь ты, к примеру, летать?
      Тяжеловесный огр поглядел на хвастуна с уважением – едва ли не впервые.
      – Что, на самом деле? – спросил он.
      – Ну, не как ведьмы, конечно, но над кронами воспарить смогу.
      – А драться вы умеете, это верно, – признал Крон задумчиво. – Мне за вами не поспеть. Там, на входе, ты рванул так, что даже из вида сгинул. Только меч сверкал да куски сыпались. Правда, это были всего лишь гоблины… А за сколько управишься с рыцарем?
      – При удачном стечении можно окочурить противника за секунду, – ответил Светлан с неудовольствием. – Да только ну ее, такую удачу.
      – Договоримся так, – сказал великан. – Поможете мне, потом я помогу вам – чем смогу. Вы ж ко мне не для болтовни сунулись?
      – А в чем помогать-то?
      – Узнаете, когда дойдем.
      – «Когда» или «если»?
      – Всяко может повернуться.
      – Но это не во вред людям?
      – Тогда я не взял бы вас с собой, верно?
      – Логично.
      – Насколько понимаю, наш поход затягивается, – вмешался Артур. – А мы даже провиантом не запаслись.
      – Художник должен быть голодным, – мрачно изрек Светлан. – Во всех смыслах. Правильно, здоровяк? Ты-то, небось, перед каждым погружением постишься неделями!..
      – Спать хочу, вот что, – объявил Крон. – Разморило, должно.
      Сказано – сделано: великан тут же растянулся прямо на траве, в тени деревьев, и закрыл глаза, нимало не заботясь, что коварные недомерки срубят ему во сне голову.
      – Тебе не будет мешать наши голоса? – поинтересовался Светлан.
      – Да хоть пляшите!..
      К счастью, Крон не храпел – наверное, шумный сон мешал выживанию людоедов, у которых по определению полно врагов. А может, причина в его идеальном здоровье.
      – Вот такие мы неприхотливые, – заметил Светлан негромко. – Даже если рядом пустует дворец, будем жить в хижине. Гвозди бы делать из таких… огров. И отправлять на поселение в коммунизм – уж там приветствуют заниженные потребности.
      Наконец стало тихо, и вскоре вокруг сделалось значительно оживленней. В густой листве, шелестящей под ветерком, мелькали то ли тени, то ли лесные духи, в мерцании бликов на водной глади чудились призрачные фигуры.
      Может, правы язычники и земная природа раньше кишела бесплотными созданиями? – подумал Светлан. А потом пришел Скиталец и распугал всю здешнюю духовность, загнав ее в глубокое подполье, оставив место лишь для своих… рабов? Но если все мы – это и есть он, то кто же тогда Господи?
      Покосившись на безмятежно дрыхающего великана, Светлан проворно выбрался из доспехов, с удовольствием возвращаясь к естественному виду, максимально сближаясь с природой. И сразу же вошел в воду – теплую, точно в домашней ванне.
      – Похоже, тут немалые глубины, – заметил из-за спины Артур.
      – А в мрачной и прохладной глуби могли уцелеть древние чудища, – подхватил Светлан. – Если и так, то наверх они всплывают лишь ночью. И уж я не собираюсь к ним спускаться.
      Нырнув руками вперед, он устремился к дальнему берегу, гребя во всю мощь. На такой скорости корпус выходил из воды, скользя по поверхности, а руки мелькали под ним лопастями, еще добавляя тяги. Светлан и раньше ощущал себя сродни глиссеру, а теперь вполне мог бы посоревноваться с ним – конечно, при наличии ласт и перчаток с перепонками.
      Несколько раз он тормозил, погружаясь в озеро и глазея на цветистых рыб, мелькающих вокруг. Но сколько ни вглядывался, дна не смог различить. А может, его и вовсе нет?
      На обратном пути Светлану с кроля переключился на брасс, чтобы как следует омыть кожу. А на сушу выскочил с разгона, оттолкнувшись от воды всеми конечностями, – прямо дельфин. Стряхнув с себя брызги, нехотя вернулся к доспехам.
      Присев на камень, Артур дожидался его, оставаясь наполовину одетым и при оружии, – как всегда, он добровольно взял на себя то, чего от него никто не требовал, и теперь один оставался настороже, оберегая своих беспечных товарищей.
      – Расслабься, величество, – сказал Светлан, ухмыляясь. – Если верить моему чутью, тут нам ничего не грозит – во всяком случае, до заката. И Крон не такой дурак, чтобы подставляться. Похоже, он даже нас сумел оценить верно. Удивительно, да?
      – И впрямь необычный огр, – согласился Артур. – Даже говорит не как другие. А какой огромный!
      – Рядом с ним я ощущаю себя Дюймовочкой, – засмеялся Светлан. – Все время хочется распрямиться, а то и на цыпки встать. Жаль, что пришлось спуститься с шестиногов, – они нас возвышали.
      – Крон громаден даже для великана, – серьезно сказал король. – До сих пор я не сталкивался ни с одним, кто был ему хотя бы по плечо, – иначе неизвестно, чем закончилась бы моя охота на них.
      – Может, как раз погружения и способствовали его росту? Здесь такой воздух!.. Он словно насыщен древней магией. Не чувствуешь?
      – У меня нет твоих дарований, – напомнил Артур. – Я лишь простой рыцарь, волею Господа наделенный изрядной силой.
      – Простой монарх, ну да!.. И лучший поединщик восьми королевств.
      – Исключая тебя.
      – А я не поединщик вовсе, – хмыкнул Светлан. – Так, обычный рубака-парень – тоже простой, как валенок. И пока не прижмут к стене…
      – Как та дюжина рыцарей, верно? Коих ты посбивал наземь в течении минуты.
      – Подумаешь, подвиг, – отмахнулся он. – Ведь это были люди – не великаны, не чудища. А ныне у нас противники посерьезней.
      – Пропащие Души?
      – Ну, и они, конечно – наряду с прочими. Так что на прежней силе уже не выедешь. К счастью, хождения по Каналу продвинули нас намного, превратив в форменных богатырей, – однако эти резервы мы исчерпали и снова уперлись в потолок. Что же дальше, а?
      – И что же? – хладнокровно осведомился король.
      – Ты не заметил: наши доспехи сделались тесными? – спросил Светлан. – Хотя должны были расшириться от тепла.
      – А-а! – сказал Артур. – Я было не поверил…
      – Эти Шахты, наверно, сродни Каналу и воздействуют на проходчиков примерно так же. Но если сравнить протяженность… Да тут просто обязаны быть качественные отличия! Однако и это еще не всё.
      – Не всё? – эхом отозвался король, явно заинтригованный.
      – В отличие от тебя, я доверяю своим чувствам и даже без лат ощущаю каждый сантиметр в изменении объемов. Так вот, после перехода рост не прекратился. Конечно, он сделался не такой быстрый, но стайеры и на средней скорости убегают намного дальше спринтеров. Пожалуй, именно здесь мы прибавили особенно – а ведь минул какой-то час!.. Как видно, для новой силы требуются иные резервуары, более вместительные.
      – По-твоему, в этом мире мы рискуем превратиться в чудовищ?
      – Чудовище, мой друг, – это состояние души, а не тела. Тот же Крон, несмотря на его размеры, куда разумней и добродушней большинства своих соплеменников, если не всех.
      – Ну хорошо, – молвил Артур. – Сила и рост – куда ни шло, на неведомых тропах всякое бывает. Но объемы, вес… А как же закон сохранения, выведенный вашими учеными?
      – Ты слишком эрудированный для короля, – усмехнулся Светлан. – Даже в твоем мире нарушается столько наших законов!.. А в здешнем, не исключено, нарушаются и ваши. И потом, что мешает усваивать молекулы прямо из воздуха? На высших уровнях энергетики, говорят, такое возможно. Ведь местная природа такая живая – почему не питаться от нее напрямую?
      Словно бы для убедительности он прыгнул повыше и приземлился с таким бухом, точно это ступил великан. Не лучший способ измерения массы, но – за неимением. И как звучит, а!..
      – И чего же нам ждать? – спросил Артур.
      – У художников есть термин: героические пропорции. Это когда голова маленькая-маленькая, а все остальное – мышцы. Говоря конкретно, высота черепа должна составлять одну девятую от роста. Вот к таким уродцам, боюсь, мы и едем. То есть головы у нас меньше не делаются – наоборот. Но растут все-таки медленней прочего.
      – Вопрос, где мы остановимся. Как бы не сделаться ближе к ограм, чем к людям.
      – Тебе-то что волноваться? – хохотнул Светлан. – Разве королям не к лицу величие? Кстати, древние египтяне рисовали своих правителей исполинами – может, неспроста?.. Хотя не такие они древние, если судить отсюда. Их еще и в проекте нет. А представляешь, какими были Великие? – спросил он. – Здешние джунгли им вместо травы – эдакий, понимаешь, ковер!..
      – Меня больше заботит, что будет, когда не сможем втиснуться в доспехи, – сказал Артур. – Не пришлось бы сражаться голыми.
      – Тебя это смущает? Уверяю, враги смутятся не меньше!.. Конечно, если они истинные христиане, коих не покидает целомудрие, даже когда насилуют иноверок.
      – Дело-то не в приличии – в уязвимости.
      – Будем ворочаться шустрей – вот и все. Кстати, я не уверен, что наши латы защитят, если подставимся под удар. Похоже, здешнее оружие не чета вашему.
      – И однако ж наши клинки пробивают их латы!
      – Боюсь, старина, это были ритуальные латы – не боевые. К тому ж, мы все-таки богатыри.
      – По крайней мере у нас не вырастут рога? – спросил Артур с беспокойством. – И не покроемся ли мы чешуей и шипами – на манер драконов?
      – Да разве это худо для истинного рыцаря? – рассмеялся Светлан. – Тот же Бройль не вылезает из лат, словно надеется, что они прирастут к коже… Или ты намекаешь на Анджеллу? Рога, дескать…
      – Боже упаси!
      – Во всяком случае, она может не оценить, если заявлюсь к ней в таком виде, – даром что ведьма. Вот твоя Джинна – другое дело. Демоны лишены наших предрассудков.
      – С чего это она моя? – пробормотал король.
      – Ну хорошо – наша, – усмехнулся Светлан. – Предлагаешь организовать очередность по уходу за ее телом?
      – Этого я не говорил.
      Наконец решившись, Артур тоже отправился купаться. Войдя во вкус, плескался довольно долго, затем выбрался на берег и растянулся рядом с приятелем, подставив тело жаркому солнцу.
      – Слушай, тебя не дергает, что мы так круто обошлись с орками? – спросил Светлан, покосившись на него. – Вот мне что-то не по себе. В конце концов, бедняги лишь защищали свой храм.
      Король пожал могучими плечами:
      – Ну, если это не тревожит Крона, который к ним намного ближе…
      – А как же тезис «не убий»? Или он подразумевает лишь единоверцев? Хотя верующие и своих лупцуют за милую душу – было б желание.
      – Или выгода, – прибавил Артур. – Или ради славы. Или если этого требует честь… Причин много, мой друг. Иногда просто не остается иного пути. А большинству людей вполне хватает приказа, чтобы себя оправдать.
      – Легко им жить на свете, просто. Вылезает какой-нибудь монстрик, волею судеб оказавшийся наверху, и берет на себя ответственность за пролитую кровь – ради великих целей, понятно. А убийцы и рады, теперь-то у них руки развязаны. И всех, кто не примкнул к душегубству, они почитают уродами, если не предателями, и тоже выводят за скобки.
      В этот момент Крон зашевелился, выныривая из сна, больше похожего на летаргию, и нехотя открыл глаза, сразу наставив зрачки на людей.
      – Что, выдрыхся уже? – полюбопытствовал Светлан. – Или одному тебе плохо спится?
      – Болтаете много, – пророкотал великан. – Бу-бу-бу, бу-бу-бу… Когда успеваете думать?
      – Это потому, что сообща нам легче мыслится, – пояснил Светлан. – Конечно, когда есть, что складывать. А то с иными, знаешь, больше теряешь. Хотя и в этом есть смак. Эдакий словесный мордобой. Один за, другой против – ни хрена не понять, зато весело. А изредка даже рождается нечто, отдаленно похожее на истину.
      – Да как же можно соображать, когда всё стекает через язык?
      – У каждого своя метода, маленький, – усмехнулся богатырь. – Важен результат. И вот тут мы с тобой посоревнуемся, хочешь того или нет. Кстати, раз уж проснулся – тут у нас дискуссия завязалась…
      – Да слышал я.
      – Ну и как относишься к тому, что мы посекли твоих дальних родичей?
      – Какие они нам родичи, ты чего?
      – Нет? Самородки, значит. И гоблинов тебе не жаль?
      – Так они ж сами нарвались…
      – … сказал мародер, приканчивая хозяев. Кажется, нас не звали, а?
      – Это как поглядеть. Думаешь, я по своей охоте вперся сюда?
      – Неужто и тут напросились? Какие нехорошие!
      – Разберемся, – проворчал великан.
      – Похоже, и дальше не обойтись без поножовщины. Это напрягает.
      – Как сказал твой дружок: иного пути нет.
      – И почему я всегда оказываюсь в меньшинстве? – вздохнул Светлан. – Такая планида, видать.
      Помолчав, он спросил:
      – Между прочим, а как у гоблинов с обонянием?
      – Нормально, – ответил Крон.
      – Весьма острое, – сейчас же добавил Артур. – Не хуже, чем у собак.
      – Тогда и тебе, мальчик, не мешает ополоснуться – уж извини. Иначе к нам слетятся не только… пчелы.

      Путь их снова лежал в гору, мимо приземистых пушистых деревьев, мимо исполинских изваяний и колоссальных колонн, вблизи вовсе не походивших на искусственные творения. Солнце опускалось все ниже, тени от дальних скал уже накрыли озеро и теперь на глазах поднимались по склону, словно пустились вдогонку за троицей. После купания Крон, видимо, изрядно потерял в весе, поскольку шагал намного легче, чем накануне, – а может, как и богатыри, успел набраться сил в здешней атмосфере. Впрочем, сколько огр ни драил шкуру песком, сколько не отлеживался в воде, полностью от запаха не избавился – слишком долго его копил. Снова упаковавшись в латы и обвешавшись оружием, рыцари скакали за ним джейранами, взмывая на каждом прыжке.
      – По-моему, у меня еще прибавилось мощи, – словно бы пожаловался Светлан. – Ходишь, как на пружинах, а вот при беге чувствуешь себя куда комфортней. Теперь это станет нашим режимом по умолчанию.
      – Вот-вот, – бросил Крон через плечо. – Пора бы тебе замолчать.
      – Перед смертью не надышишься – слыхал такое? А как погрузимся в тьму, жуткую да зловещую…
      – Что тогда?
      – Тогда посмотрим.
      Хохотнув, огр еще прибавил шаг, словно и сам не знал, куда девать энергию. Но уже через несколько минут остановился, уткнувшись в громадную глыбу, за которой, видимо, и таился вход в пещеру. Дорожка сюда и впрямь оказалась недолгой. Как раз и солнце коснулось горизонта, превратившись в громадный оранжевый круг. Вот и славно – не так жалко будет расставаться с ним.
      – Как выражаются короли, – сказал Светлан, покосившись на Артура, – эта работа для великанов. Ну давай, громила, навались!
      – А самому слабо? – усмехнулся тот.
      – Слабо или нет, а великану – великанье. Должна же и от тебя быть польза?
      – Ну, нахал!
      Качая головой, исполин придвинулся к скале, подцепил толстыми пальцами глыбу, напрягся так, что мускулы вздулись валунами, и медленным движением отвалил ее в сторону. Да уж, здоровья ему не занимать – даже для своего веса Крон могуч. И если был бы чуток проворней, а вдобавок злобен… Не приведи бог заполучить такого врага!
      Открывшийся ход оказался достаточно просторным для огра, а видом напоминал тоннель, довольно круто уводивший вниз. Пол состоял из череды уступов, смахивая этим на лестницу, стены то разбегались вширь, то сближались так, что Крон едва протискивался. Зато потолок не доставлял хлопот, великану даже не приходилось наклонять голову. Как ни странно, здесь было скорее сумеречно, чем темно, поскольку от многих подземных растений исходило свечение.
      Время от времени из расщелин возникали странные звери, похожие на кожаный мешок с коротенькими когтистыми конечностями и громадной пастью, – как видно, совершенно безмозглые, потому что без колебаний устремлялись на противника, наверняка более сильного. Подставляться под их акульи зубы путникам не хотелось – приходилось рубить, рассекая мягкие туши. Вот на орков эти твари вряд ли нападали, иначе давно бы вывелись. Видимо, в здешней пирамиде они занимали нишу крыс, пожирая отходы, а заодно подменяли собак, охраняя своих хозяев от непрошенных визитеров.
      Кроме них, тут водились огромные пауки, такие же агрессивные и, похоже, ядовитые. Как и «мешочники», они сбивались в небольшие стаи, но вели себя хитрей, норовя подкрасться втихую, предварительно окружив возможную жертву, и впрыснуть отраву исподтишка. Этих Светлан крушил без сожаления.
      Изредка попадались исполинские мокрицы, укрытые черепашьим панцирем и с устрашающими клешнями, – судя по всему, падальщики, но при случае охочие до свежатинки. Каждого путника они испытывали на прочность, а наткнувшись на серьезный отпор, сразу же отступали – по крайней мере, этих не приходилось убивать.
      Прочая живность была помельче и могучую троицу не беспокоила, торопясь убраться с дороги.
      Затем тоннель распался на два коридора, куда менее широкие, да и потолок разом сделался ближе. Потом и вовсе начался лабиринт, сплетенный из множества ходов, изобилующий развилками и тупиками, кое-где делающийся и вовсе тесным. Время от времени Крону не оставалось иного, как пробираться по коридорам на четвереньках, и тогда его широкая ряха становилась мрачнее тучи, явственно отражая, что ощущает этот гордец, сроду не кланявшийся никому. К тому же такая поза превращала великана в легкую мишень для здешних пакостников. Поэтому порядок следования сменился: первым теперь двигался Светлан, руководствуясь подсказками Крона, а король прикрывал тылы. К счастью, лабиринт был не особенно сложным, да и огр ориентировался в нем с уверенностью.
      Но именно здесь на Светлана вновь накатила тоска. Эти приступы доставали его где угодно и случались тем чаще, чем дольше он не видел Анджеллу. Впрочем, до последнего времени им редко приходилось разлучаться, так что статистику тут еще предстояло набирать.
      Что ж это делается? – усмехнулся Светлан краем рта. И в Шахте от нее не скрыться. Угораздило меня втюриться в королеву-ведьму!..
      Если бы он не разучился спать подолгу, все сны, наверное, были бы лишь о ней, Анджелле. И даже наяву она виделась Светлану так ясно, словно прямо перед ним крутили видео. А стоило сощурить глаза, как картинка становилась реальнее яви, и тогда их совсем не хотелось открывать.
      Светлан бежал и грезил, как это якобы умеют делать эльфы. И однако первым почувствовал угрозу как раз он, круто затормозив.
      – Чего стал? – сейчас же спросил Крон, останавливаясь вплотную. – Притомился?
      – Придется обходить, – сказал богатырь. – Дальше дороги нет.
      – Как же нет? – удивился огр. – Разуй глаза.
      – Лучше ты сам… напрягись. Всеми фибрами.
      После длинной паузы Крон буркнул:
      – Ну?
      – Я тоже ничего не ощущаю, – прибавил из-за его спины Артур.
      – Вы что, не чуете опасность? Надо ж прислушиваться к себе!..
      – Не забывай, мы лишены твоего дара, – произнес король.
      – И это вас роднит, да? Сила есть – зачем осторожность? Раньше такое сходило с рук, но сейчас-то мы – первопроходцы.
      – Так и что? – спросил Крон.
      – Особый нюх нужен, – хмыкнул Светлан. – Как у разведчика.
      – И чего ж ты унюхал там?
      – Мой… э-э… хранитель оберегает лишь меня, причем подробности не сообщает. Может, там затаилось чудище, может, приготовлена западня. Но если это опасно мне, то и тебе мало не покажется – уж поверь. И если хочешь добраться до цели, лучше не искушать судьбу без крайней нужды. Не согласен?
      С большой неохотой великан развернулся и двинулся в обход. Сейчас же Светлан обогнал его и снова возглавил цепочку. К счастью, отступать пришлось недалеко, а окольный путь оказался длинней ненамного.
      Но перед следующей развилкой Светлан опять ощутил неладное.
      – Куда дальше? – спросил он, оглядываясь на огра.
      – По-моему, налево, – откликнулся тот.
      – «По-моему»?
      Прислушиваясь к себе, Светлан углубился в левый тоннель на сотню метров. Затем притормозил, предупреждающе вскинув руку. Артур сейчас же застыл, ухватившись за меч, а через пару секунд остановился и Крон.
      Медленно-медленно Светлан заскользил назад, обшаривая взглядом пещеру – куда только мог дотянуться. И пятился до самой развилки, избегая подставлять спину угрозе, исходящей из тьмы. Может, опасность и по силам троице, но стоит ли проверять?
      – Налево пойдешь – жизнь потеряешь, – пояснил он, вернувшись к исходной точке. – А может, и все три. Оно нам надо? Попробуем правый путь.
      Крон не стал возражать, лишь угрюмо поглядел налево, словно бы не столько знал дорогу, сколько чувствовал направление – да скорее всего так и было. Конечно, для компаса огр великоват, зато его не надо носить.
      К счастью, второй коридор стал вскоре заворачивать в нужную сторону – что, впрочем, еще не говорило ни о чем, поскольку топать до неведомой цели наверняка предстояло долго. Затем стены неожиданно раздвинулись, потолок круто вознесся ввысь, и троица вступила в громадную пещеру, едва не сплошь заставленную причудливыми строениями.
      Это напоминало обычный город – с домами в несколько этажей, с улочками и тесными площадями, с воздушными мостиками и лестницами. А неба не видно, потому как ночь, вдобавок пасмурная. Свод пещеры, кстати, и впрямь едва проглядывался – нетрудно было убедить себя, что его нет. А тьма и тут не была полной, рассеиваемая сиянием то ли кристаллов, то ли все тех же растений, заменявших под землей фонари.
      – Что скажешь, разведчик? – спросил Артур. – Обойдем или дерзнем напрямик?
      – Вроде бы здесь пусто, – откликнулся Светлан. – Ну, почти – так, что-то мелькает на периферии.
      – По-твоему, дома заброшены?
      – Если бросили, то недавно. Но скорее их оставили на время – как бы сезонное жилье. Кстати, наверху сейчас лето, нет? – обратился он к великану.
      Тот не ответил, задумчиво озирая крыши, даже глядя поверх домов – все вперед, вперед. Идти в обход Крон явно не собирался, а подождать вряд ли согласится.
      – Что ж, двинулись по кратчайшей, – вздохнул Светлан. – Побудем и мы ненормальными героями.
      Странный это оказался город: как игрушечный… если предположить, что здешние игрушки размером с людей. Или нарисованный – со сглаженными углами, без лишних деталей. Дорог тут не было – сплошные пешеходные тропки, кружащие вокруг зданий, пересекающиеся, накрывающие друг друга, ведущие то вверх, то вниз, нередко упирающиеся в двери или превращающиеся в лестницы, а иной раз вздымающиеся к верхним этажам. Водные потоки здешним мостикам заменяли расщелины, рассекавшие поселок на островки. Против ожидания, в городке не было грязно, а из мусора попадались лишь осколки плит да куски металла. Наверно, те кожистые мешки с зубами поджирали за орками все органику, при этом ничего не добавляя от себя, – переваривали все вчистую. Завидная утилизация – вот бы ее в двадцать первый век!.. И тут действительно было пусто: ни угрожающих мельканий в отдалении, ни подозрительных шорохов, ни свежих запахов. Как видно, подземельная живность еще не успела сюда просочиться. Может, и жаль – такой антураж словно бы нарочно выстроен для охоты. А еще интересней здесь рубиться, выискивая одного противника за другим и сторожась стрелков, засевших по чердакам… Впрочем, это уже из другой игры.
      Конечно, в городе не горел ни один фонарь, не светились окна. Естественного освещения хватало, чтобы не натыкаться на стены, но вот проникать взглядом внутрь домов было непросто даже богатырям.
      Затем путь им преградила уже не расщелина, но пропасть, через которую протянулся мост изрядной ширины. Если до этого они шли по городу, более или менее цивильному, то за мостом громоздилось нечто вроде замка – с внушительной стеной, усиленной угловыми башнями, массивными крепостными воротами, видимо из чугуна, и мрачным строением по центру, испещренным узкими бойницами.
      – Кто ходит в гости по утрам, – пробормотал Светлан, вглядываясь. – Тарам-тарам, тарам-тарам… По-моему, это застава, – сказал он громче. – Пограничная или городская – черт поймет. А кого они стерегутся, тоже не знаю. Возможно, и нас.
      – По-твоему, их успели предупредить? – спросил Артур, останавливаясь рядом. – И вообще, думаешь, там кто-то есть? С виду-то все спокойно.
      – Не нравится мне тамошняя тишь – как бы она не предваряла бучу. Опять у меня дурные предчувствия.
      – Больно ты мнителен, человечек, – зарокотал Крон, нехотя тормозя перед мостом. – Туда нельзя, сюда нельзя… А куда можно?
      – Пожалуйста, – ответил Светлан, кивая за спину. – Вот туда путь открыт – пока. Не умеешь пятиться? Так развернись и опять смело шагай вперед!
      – Такие фокусы не для меня.
      – Тогда не мельтеши, как болонка, – тебе к лицу солидность.
      – Да к чему медлить-то?
      – А чего дергаться? Ты глянь, какие ворота!.. Уж лучше подождать, пока сами отворят. Надолго их терпения не хватит, будь уверен.
      – Подумаешь, ворота! – пробурчал великан. – И не такие ломали.
      Обогнув людей, он двинулся к заставе, поигрывая шипастой дубиной.
      – У тебя что, железный лоб? – сказал Светлан вслед. – Хочешь поработать тараном, да? Тогда хотя бы встань на четвереньки.
      Как раз ворота его смущали мало – несмотря на высоту, одолеть их не составляло труда. Но вот какие радости откроются дальше?
      Впрочем, первыми открылись все-таки ворота – ровно настолько, чтобы пропустить меж створок огромное копье, водруженное на высокие колеса и уже разогнанное до опасной скорости – опасной для бедняги Крона, тоже успевшего набрать инерцию. Длинный, сходящийся в иглу наконечник был нацелен в живот великана, и увернуться тот вряд ли бы смог, тем более что под древком копья, в простеньком сиденье, угнездился водила – эдакий камикадзе местного засола. Вот так здесь встречают непрошеных гостей, а чужаков ненавидят, видимо, куда сильней, чем ценят собственную жизнь.
      Выхватывая кладенец, Светлан сорвался с места, будто его швырнуло взрывом. Пролетев мимо Крона, он единым махом рассек переднюю ось губительного колесника и тут же изо всех сил рванул за древко, сбивая его книзу, а сам, наоборот, взмывая выше крепостной стены. Дальнейшее от него не зависело – на пару секунд Светлан выпал из сюжета, оставшись без опоры. Извернувшись в воздухе, он беспомощно наблюдал, как громадное копье медленно-медленно клонится к мосту и как Крон, наконец среагировав, пытается отпрыгнуть, чтобы пропустить оркский подарочек между ног, и как они, копье и великан, неотвратимо сближаются, только теперь острие нацелено не в живот, а в промежность – что тоже, вообще говоря, на любителя.
      Но тут рядом с копьем возник Артур и повторил маневр напарника, взлетая как на батуте. И этого хватило, чтобы Крон разминулся с острием, – оно таки пронеслось меж его бедер, в худшем случае оцарапав.
      Лишь тогда Светлан перевел взгляд вперед, интересуясь, на кого ж его посылает бог. И видеть это стоило: по широкой дуге, сгоряча перемахнув ворота, он нисходил в гущу вооруженной толпы, уже изготовившейся к вылазке – вдогонку за своим колесным сюрпризом. Атаки с воздуха они не ждали, даже не смотрели вверх, но это могло подарить ему лишь секундную задержку, не больше, а потом тут начнется такое!.. И что делать, если хочется жить?
      В этот миг орки разразились воплями, явно предварявшими атаку и наполненными такой обжигающей злобой, что Светлану сделалось жутко. А со страха захотелось убивать – уж как водится. С лета он обрушился на стаю, мгновенными ударами кладенца рассекая бронированные тела, кидающиеся на него отовсюду. Крутясь волчком, он будто окружил себя шелестящей сферой, и всякий, кто пытался прорвать ее, валился наземь – уже мертвым. Затем в драку включился Артур, тоже перемахнув через ворота, и молотилка удвоила обороты. А когда сюда подоспел Крон, протиснувшись между створок, его палице уже не нашлось работы.
      – Впредь буду перемещаться прыжками, – сказал Светлан, переводя дух. – Надо делать поправку на возросшую силу. – Покосившись на порубленные трупы, прибавил: – Какие горячие парни! То есть буквально – от них прямо пышет жаром… до сих пор. И активны на диво: аж трясутся, точно под током… э-э… тряслись. Похоже, у них ускоренный метаболизм. И вот теперь они в самом деле проснулись – рубили от сердца, ты оценил? Я начинаю думать, что доспехи нам больше мешают – во всяком случае, эти.
      – Боже, да что мы сделали им? – изумленно вопросил Артур. – Откуда такое ожесточение?
      – А то и сделали, что – Боже, – пробурчал Крон. – Видно, внутри вас гоблины чуют Скитальца.
      – Тогда почему первым они атакуют тебя?
      – А на предателей всегда лютуют больше, чем на врагов. Наверно, зря я связался с вами.
      – Во-первых, без нас ты вообще вряд ли бы попал сюда, – возразил Светлан. – Во-вторых, что стало бы сейчас с твоей толстой шкурой, если б не мы? Пока ты разойдешься!.. Хорошо еще, орки орут перед наскоком, а не кидаются из засад. Только завидят чужих, славные мои, и принимаются вопить.
      – Это уже ваши приемы, человечки: засады, ловушки, хитрости. Без таких подлых штучек Скиталец не смог бы противостоять Великим.
      – С дурной наследственностью трудно бороться, – вздохнул Светлан. – Значит, это Скиталец привнес в здешний мир коварство? А я-то думал: с чего драконы такие честные!..
      – Угадал: они тоже принадлежат к Древним.
      – Но послушай, Крончик, во всем же хороша мера – а вы каждую стену норовите прошибить лбом. Честность-то не в том, чтоб вести себя как идиоты, – нельзя лишь отступать от оговоренных правил. Подло бить слабых или лежачих… нападать со спины… но уворачиваться от ударов разве зазорно? И подгадать момент, чтобы садануть самому. Чем переть буром, ожидая, кто рухнет первым…
      – Ну, пока что падают другие, – хмыкнул великан. – Косите гоблинов, как траву.
      – Они не оставляют нам выбора, – сказал Светлан. – Точнее, выбор есть, но больно унылый: убивать или быть убитым. А я не настолько альтруист, чтобы избрать второе.
      – И как же с твоими «мостами»? – насмешливо бросил Крон. – Которые якобы через любую пропасть можно навести.
      – А ты разглядел в орках хоть искру желания? Конечно, я понимаю твою классовую солидарность… Но ты всегда волен ударить нам в спины – если успеешь набрать обороты.
      – Не пори чушь, человечек!
      – Вот интересно: откуда взялись колдуны? – вдруг спросил Артур. – Уж у них коварства в избытке, а душ нет.
      – Действительно, странные типы, – согласился Светлан. – Берем худшее с каждой стороны и получаем колдуна… Ладно, парни, давайте осмотрим дом.
      Оставив дворик, усыпанный изувеченными телами, забрызганный темной кровью, рыцари вступили в здание и, не теряя настороженности, двинулись по этажам, заглядывая во все двери, не пропуская ни угла. Хочешь не хочешь, но зачистку следовало довести до завершения – во избежание новых внезапностей.
      Дом был не особенно большим, зато с множеством перегородок, и закутков тут оказалось тьма… причем почти все они и были темными. Очень раздражал шепот, чуть слышно, хотя гулко бормочущий на нечеловеческом языке, – уж лучше бы тишина. Откуда он доносился, Светлан так и не понял. Возможно, это вибрировали стены. Какое-нибудь древнее колдовство… кажется, безвредное.
      К счастью, больше они не нашли здесь никого. Как видно, гарнизон замка встречал пришельцев в полном составе, и ни один из его бойцов не пожелал пропустить такую потеху.
      На запертые двери рыцари наткнулись, только когда спустились в подвал. Взломав первую, проникли внутрь и огляделись, удовлетворенно ухмыляясь. Кажется, они угодили в кладовку: шматы мяса, похоже вяленного, не столько уложенные, сколько брошенные в корзинки, какие-то неведомые плоды – даже не понять, фрукты или овощи. А некоторые и вовсе больше смахивали на корни.
      Впрочем, какая разница? Богатырский желудок все перемелет. Вот на что Светлан не жаловался последнее время – это на аппетит. И даже вид порубленных тел никак не сказывался на организме: ни дрожи, ни слабости, ни позывов на рвоту. Хотя подобные картинки нравились Светлану ничуть не больше, чем раньше.
      Прихватив с десяток корзин, друзья вернулись к Крону, поджидавшему их в главном зале. Наверно, как раз тут устраивались пиршества – длинные плиты, видимо, заменявшие оркам столы, каменные кубы вместо стульев. Даже некие подобия картин на стенах, сильно напоминавшие мазню обезьян. Хотя, может, в них и был смысл. А прямо посреди зала полыхал костер, переживший здешних хозяев, – тоже, скорее всего, элемент декора.
      Вывалив орские припасы на одну из плит, рыцари расселись на кубах.
      – Все-таки в каждой бочке с дегтем можно наскрести меда на ложку, – бодро изрек Светлан, взмахом руки подзывая огра к столу. – Если постараться, конечно.
      – По крайней мере здесь не грозит угоститься человечиной, – заметил Артур.
      – Знаешь, гоблятина меня тоже не прельщает, – сказал Светлан. – Или троллятина. Вообще, пожирать разумных… даже с придурью… Кстати, гоблины замечены в каннибализме? – спросил он у Крона. – Имею в виду: пожирают ли они своих?
      – Бывает, – повел тот громадным плечом. И пояснил с благодушием, с каким говорят о родичах: – Ребята они практичные, усложнять не любят. Если кто из них гибнет – на охоте, а то и в сваре, – не выбрасывать же?
      Артур задумчиво поглядел на шматы мяса, трудно поддающиеся идентификации, и со вздохом последовал примеру Светлана, принявшись за растения. Зато огра происхождение этих кусков совершенно не волновало – судя по тому, с каким смаком он уминал их. Некоторое время все трое с увлечением насыщались, впрочем, не забывая поглядывать на двери.
      – По-моему, никто не сбежал, – сказал Светлан, наконец утолив голод. – Как думаете?
      – Гоблины не бегают от врагов, – ответил Крон, продолжая жевать. – В чем, в чем, а в этом…
      – Вот так они и вымерли. Ну, почти.
      – Как и мы, что ли?
      – С вами вышло еще хуже: вас ассимилировали – в смысле, поглотили. Это вам за ваше людоедство!..
      – Не понял, – буркнул великан.
      – Беда в том, приятель, – пояснил Светлан, – что ныне Скиталец живет и в вас тоже. Не из-за одного же инцеста вы так измельчали и… – («Провонялись», – чуть не брякнул он, однако удержался.) – Не настолько разными оказались люди и огры, чтобы за столько веков соседства не обменяться ген… э-э… кровью. Так что воевать с Ним вам затруднительно. А убивая людей, вы прибавляете груз на свои души – у кого они есть, понятно.
      – Уж будто. Тебя ж не тяготят смерти гоблинов?
      – Кто тебе сказал?
      После паузы Светлан прибавил:
      – Вообще я могу понять возмущение хозяев, когда к ним вламываются без спроса. Конечно, крушить гостям черепа я бы не стал… С другой стороны, ко мне еще ни разу не врывались с оружием.
      – Это ты к чему? – спросил Крон, тоже отваливаясь от стола.
      – А к тому, что с меня довольно. Мы уже достаточно наломали дров тут – пора тормозить. Конечно, ты дорог нам, но все имеет свою цену.
      – Человечек, у меня нет времени на болтовню. Нужно спешить.
      – Так вперед – кто тебя держит? – ухмыльнулся Светлан. – А мы потом отомстим за те6я.
      – Считаешь, гоблины не по силам мне?
      – На просторе – да, преимущество за тобой. Там ты видишь врагов за минуту, и твоей дубине есть где разгуляться. Но в здешних теснинах орки изведут тебя, рано или поздно. Ты будешь их убивать, конечно, но уже после того, как каждый нанесет по паре ударов. Вот и считай, на скольких тебя хватит.
      Считать великан умел. И тезисы оппонента у него, похоже, не вызывали сомнений.
      – Чего ты добиваешься? – спросил он, нахмурясь. – С вами или один, но все равно я пойду дальше – тут не о чем говорить. Может, вам нужна плата?
      – Мы рыцари, а не наемники, – с презрением молвил король.
      – Тогда в чем дело?
      – Во-первых, коротенький привал не повредит, – ответил Светлан. – Во-вторых, нам с Артуром нужно оснаститься наново, поскольку обычная сталь уже помогает плохо, а также подыскать себе кольчужки по росту. В-третьих…
      Он помолчал.
      – Что?
      – Надобно осмыслить, что произошло тут, и… сделать выводы.
      – Ты о чем, человечек?
      – О том, что ты выкинул на мосту, – рявкнул богатырь. – Черт, мы ж едва прорвались, по самому краешку скользнули!.. Ты и дальше намерен вести себя кое-как?
      Крон пожал своими глыбами, решив, видно, что на этот вопрос можно не отвечать.
      – Э нет, малыш, так не пойдет – я не люблю поскальзываться дважды на одной корке. Как и Артур… Верно, старина?
      Король величественно кивнул, с сожалением разглядывая свой меч, выщербленный о панцири орков. И как тот не переломился от таких ударов? Жаль, Артур не прихватил с собой секиру – от нее здесь было бы больше проку.
      – Знаешь, что такое команда? – продолжал Светлан. – Это когда каждый исполняет свою роль и при этом не мешает партнерам. Иначе это стая, сброд. Любая отсебятина вносит сумятицу – что мы и поимели тут по твоей милости. Экий порывистый, надо же! Будто и не великан вовсе, даже не мужик, а так – взбалмошная, экспансивная фифа. Что хочу, то и ворочу, да? А мы – расхлебывай.
      – Что тебе нужно от меня, скандалист?
      – Твое великанское слово. – Светлан хохотнул. – Или великанье?.. Ты не дурак и уже наверняка понял, чего мы с Артуром стоим и какие у тебя шансы, если пойдешь один. Стало быть, проблема в том, что для тебя важней: твой гонор или твоя цель. И чего в тебе больше: ума или самолюбия. Вот и взвесь!
      – Ведь и это не все, – сказал Крон, подумав с минуту. – Что у тебя в-четвертых?
      Молодец, правильно рассудил. Приятно иметь дело с умными. Даже, если они – огры.
      – Вот мы и подошли к самому главному, – ухмыльнулся Светлан. – Постепенно, шажок за шажком.
      – И что ты считаешь главным?
      – Причину, которая сможет оправдать наши бесчинства. Без этого я отсюда не сдвинусь. Может, соблаговолишь наконец объяснить, что ты забыл в этих норах? Не верю, что тобой движет любопытство, – слишком ты устремлен. Тут замешано личное, да?
      – Глубоко роешь, человечек, – пророкотал великан. – Не боишься: завалит?
      – Понимаешь, такая у меня натура: анализирую все, даже собственные поступки.
      Помедлив на сей раз дольше обычного, Крон все же откликнулся :
      – И в чем, по-твоему, причина? Ну говори, раз такой умный!
      – Вообще движущих мотивов – что у людей, что у огров – не так много, – принялся рассуждать Светлан. – У вас даже меньше: за властью не гонитесь, к роскоши равнодушны. Тщеславия, правда, не лишены, но у вас оно не уходит в манию. Наверно, живете слишком долго, чтобы заботиться о славе как мы – вам не нужна такая замена бессмертию. Религиозный фанатизм тоже отметаем. Остаются привязанности – к своему племени, к родичам… к женщинам.
      Последние слова он произнес не торопясь, разделяя их паузами, и при этом пристально следил за лицом огра. Отмалчиваться тот умел, но настоящей скрытностью здесь не пахло… н-да, вот о запахах не будем… и при должном внимании (да по такому огромному лицу) можно было читать, как по книге.
      – Версия первая – героическая, – продолжил Светлан. – Чтоб помочь своему народу, ты мог нырнуть в эту глубь за каким-нибудь легендарным оружием Великих вроде перуна Зевса или, скажем, молота Тора. Но, по-моему, огры слишком большие индивидуалисты для таких мотивов. Ради друга – иное дело, тут вы способны на героизм. Да?
      Конечно, Крон не ответил.
      – Версия вторая – сентиментальная. Довольно странная, учитывая, куда нас занесло, и я не стал бы ее приводить, если б при упоминании женщин на твоей ряхе не отразилось куда больше чувств, чем когда я говорил о племени или родичах. К тому же, насколько знаю, огры не сходят с ума по самкам, а если болеют этим, то в легкой форме. Или ты и здесь исключение?
      Вот тут молчание затянулось до неприличия – конечно, по людским меркам. Великан погрузился в свои мысли, точно в морскую глубину, – и теперь на поверхности не просматривалось даже ряби.
      – Я мог бы открыться вам, – наконец вымолвил он. – Однако вы – наши враги. И что нам во благо, для вас – зло.
      – Как же мне надоело это! – сказал Светлан. – Слушай, верзила, не говори «мы» или «вы», не распыляй ответственность – пусть каждый отвечает за себя. Говори «я», «ты»… Лично ко мне у тебя есть претензии?
      – А разве ты не хочешь, чтобы великанов стало меньше?
      – Дело в том, малыш, что сейчас мы заинтересованы в обратном, – возразил богатырь. – Ибо явились к вам с предложением союза. Желаем дружить против общих вражин.
      – Человечек, – угрюмо пророкотал огр. – Я слишком многое знаю о коварстве людей, чтобы поверить в твою честность.
      – Знаешь или слышал?
      – Какая разница? Мои-то сородичи не способны врать.
      Светлан вздохнул: тяжелый случай. Недоверчивость простодушных еще хуже, чем подозрительность прощелыг, – уж если упрутся… И чему удивляться? Когда каждый портняжка норовит обвести вокруг пальца!..
      – Ты волен не верить мне, поскольку знакомы первый день, – сказал он. – Но Артур воевал с вами не один месяц – разве хоть раз он поступил подло? Как тебе такой поручитель?
      Великан опять задумался, видимо, вспоминая все, что он «знал или слышал» о короле-рыцаре. Затем произнес:
      – Мы, отпрыски Древних, устроены не как вы.
      – Это я уже слышал!..
      – Подожди, – поднял Крон громадную ладонь. – Речь не о внешнем различье – тут-то хватает общего. Однако твой приятель прав: в нас нет души.
      – Ну-у, – протянул Светлан, – здесь мы ступаем на зыбкую почву…
      – Но это не значит, что мы – пустые, – продолжал исполин, уже набрав инерцию. – Да, никто нам не дарует жизнь, точно милостыню, и не приглядывает за нами, как за недоумками, и не забирает потом в райские кущи, если за отпущенный срок раб не сорвется с поводка, наплевав на заветы Бога. Мы не опутаны сетью, в которой бьетесь вы, люди.
      – Можно назвать это сетью, – проворчал Светлан. – А можно – совестью. Что стало бы с людьми, если б не их сплоченность? Конечно, зачастую наше взаимное притяжение принимает болезненные формы…
      – Над нами нет Отца-деспота, больше похожего на тюремщика. Зато эта планета – родная нам, и благодаря ей каждый Древний обладает живым духом.
      – Ого! – опять не утерпел Светлан. – Кажется, наконец добрались до истока. Выходит, «мать-Земля» – это не метафора? Вы что, действительно наделяете старушку сознанием? А заодно одухотворяете стихии?
      – Если на то пошло, это она наделила всех нас. А Великие – ее дети.
      – А Уран-Небо – ейный муж, – прибавил Светлан. – Слышали – знаем!..
      – Вы – чужаки здесь, – молвил великан. – Как и сам Скиталец. Оттого у него все идет наперекосяк – хотя он силен, этого не отнять. Вас не принимает здешнее естество – насылает бедствия, болезни. Ну и вы… не отстаете. Пытаетесь заслониться от мира – своими хибарками, одеждой – а толку?
      – Надо быть ближе к природе, да? Вернуться, образно говоря, в лоно.
      – Вы ж точно слепые: смотрите на предмет и не видите суть, вещество заслонило вам дух. Своим враньем вы чаще обманываете себя, чем других.
      – А вы? – тотчас спросил богатырь и сам же усмехнулся: аргумент из разряда «сам дурак».
      – А мы – древний народ, вольный и правдолюбивый. Как эльфы, гномы…
      – … как феаки, лапиды, кентавры, – подхватил Светлан. – Да и амазонки, говорят, сродни нимфам.
      Наконец отложив испорченный меч, Артур застыл, уставясь в костер прищуренными глазами. Ни звука, ни шевеления. То ли в грезы погрузился, то ли в дрему. Вроде его и нет здесь – так, деталь интерьера. Хотя наверняка прекрасно слышит каждое слово.
      – Это присказка, да? – спросил Светлан. – Конечно, сведения занятные, но не пора ли переходить к сути?
      Помолчав, Крон выдавил:
      – Суть – в девушке… великанше. Знаю ее с детства. Зовут Сола.
      – Я не понял: она что, твоя кузина? Или племянница?
      – Мы все родичи, раз у нас общая Праматерь. Но Сола мне, как вам… душа. Без нее я наполовину мертв. Если бы не она…
      – Видимо, незаурядная особа, если чуть не сотворила из тебя человека. Но ты не мог бы уточнить ваши отношения?
      – Не знаю, как сказать, – заговорил великан снова, будто глыбы ворочал. – Сам плохо понимаю. То ли Сола сестра мне, то ли дочь. Может быть… друг?
      Не сдержавшись, Светлан фыркнул:
      – Дружба дружбой, но как же быть с либидо?
      – Чего?
      – Ладно, это я спошлил, извини. Просто у самого не раз вставала такая дилемма. Или не дилемма?.. Ну, и что произошло с вами дальше?
      – Ее забили топорами люди, – сказал Крон нехотя. – Потом сожгли, со всех сторон обложив дровами, – даже костей не осталось. А за что? Она и на мышь-то ни разу не наступила.
      – Дьявольщина, – пробормотал Светлан сокрушенно. – Чтоб им повылазило, идиотам!
      – Идиоты? – вскинул брови великан. – И только?
      – Если скажу, что они ничуть не лучше братцев Грэгов, – тебя это утешит? И что, окажись я там, дрался бы за твою Солу, как ты – за тех глупышек-купальщиц… А может, и зашиб бы кого, если б вынудили, – теперь я на такое способен. Или, по-твоему, Артур повел бы себя иначе?
      – Черт меня раздери, – негромко, но от сердца произнес король. – Я бы порубил этот сброд в капусту!.. А заодно всех, кто способен на такое.
      – Ну-ну, величество, не увлекайся – эдак от человечества и половины не уцелеет. А если сюда приплюсовать сочувствующих…
      – Видишь? – сказал Крон. – Ты сам признаешь.
      – Я-то признаю – а ты? Ну-ка сосчитай своих. Конечно, трудно держать голову в холоде, когда болит, – но черт возьми, ты же великан!
      Угрюмо насупившись, огр молчал.
      – Думаешь, только у вас гибнут невинные? – прибавил Светлан. – Беда в том, что во время дрязг чаще страдают как раз добрые.
      – Пожалуй, – вздохнул Крон.
      Удивительно: этот громила умел слышать собеседника… в отличие от большинства людей. Те-то в лучшем случае не перебивают, а все доводы ухают в пустоту. И разве я далеко ушел? – подумал Светлан с усмешкой. Только и разницы, что я это понимаю.
      – Но худшее стряслось после, – произнес великан угрюмо.
      – Даже так? – удивился Светлан. – Задачка делается все занятней!..
      – Хоть вы и кичитесь сплоченностью, но по-настоящему чувствуете друг друга редко. А если у одного из вас гибнет плоть, связь обрывается.
      – Ну, не всегда, – пробормотал Светлан. – Хотя это – правило, согласен.
      – У нас – иначе. Мы уходим надолго, но недалеко.
      – В Волшебную Страну?
      На это Крон отвечать не стал.
      – Нас не забирает Бог, мы не принадлежим никому, – произнес он. – Мы не растворяемся в Нем, чтобы возродиться затем в ином теле, и не забываем ничего из прежних жизней, мы – бессмертны. А Сола и вовсе осталась близ меня, зацепившись за мою плоть.
      – Еще бы, – пробурчал Светлан совсем тихо. – Такой якорек!..
      Хотя лучше бы промолчал – дипломатичнее. Раз великан разговорился наконец… Впрочем, того уже было не сбить:
      – Мы сделались неразлучны, понимаешь? И так длилось бы десятилетия или даже века, пока ее дух не нарастил бы новое тело, – если бы странности, творившиеся с моим народом в последний год, не накрыли и нас с Солой.
      – Последний год, говоришь? – не пропустил Светлан. – Надо ж, какое совпадение.
      Вот теперь Крон умолк, снова впав в задумчивость. Подождав с минуту, Светлан подстегнул:
      – Ну давай, верзила, не тяни. И что же приключилось с вами?
      – Она сгинула, – ответил тот. – Раз – и нет ее. Оборвали на полуслове, будто вихрем унесло. С тех пор я не слышу свою Солу.
      – Как понимаю, это типичный случай? И сколько уже набралось их?
      – Десятки. А то и поболе.
      – А каковы тенденции, ты сумел проследить? Процесс убыстряется или наоборот? И кого «уносит» раньше, свеже… э-э… расплощенныхили покойников со стажем?
      – Тут мне трудно судить, – сказал Крон. – Других-то я не чувствовал, как Солу. А некоторые… метисы, да?.. и вовсе ощущались едва-едва. Но этих мог и Скиталец прибрать, в них половина – от него.
      – Ладно, и что ты выяснил?
      – Умерших затягивает в Шахты. Это – наверняка. Но вот куда, с какой радости, кто балует тут… До сих пор мне не удавалось погрузиться в потребную глубь. Лишь сейчас наконец подфартило, и здесь я снова чую Солу – хотя далеко, смутно. А сведений про эти времена у меня мало. Как и про здешние пещеры. Да они и не дошли до нас в прежнем виде – даже тут, под землей, все поменялось намного.
      – Точно, – поддакнул Светлан. – Напрасно, старичок, ты напускал туман – здесь и без того полно загадок. И раз прихватил нас с собой, следовало использовать на всю катушку. Или, думаешь, наши мозги стоят меньше наших мечей?
      – Так меч-то сразу видать, – возразил Крон. – Вжик, хрясть – и полетели куски. А ум пока углядишь!..
      – Соображать надо шибче. Хотя без Солы тебе, наверно, трудней ориентироваться… Кстати, когда начались ваши пропажи?
      – Прошлым летом, ближе к середке. Раньше-то не упомню случаев.
      – Как раз тогда меня и закинуло в ваши края, причем по такой же Шахте… правда, мы зовем это Каналом. Возможно, заигравшись со своими цацками, Паук нарушил что-то в здешнем мироздании. Ну, и поехало…
      – Про Паука слышал, – кивнул огр. – Так ведь он уже год как дохлый!.. Нет, тут пакостит другой стервец.
      – Вот теперь наша прогулка обретает смысл, – сказал Светлан, потирая руки. – Живой и конкретный. Выручить хорошего человека… тем более женщину… это вам, судари, не крестовый поход – за такое можно навалить горы трупов. Верно, король?
      – Человека? – пробурчал великан.
      – Тебя это, что ли, дергает? А по мне, твоя Сола куда ближе к людям, чем те, кто ее убивал. И уж друзей я выбираю не по степени родства.
      – Значит, вы идете со мной?
      – Даже бежим… Хотя я не разделяю твоего нетерпения.
      – Время, время! – молвил Крон гулко. – Думаешь, его много у нас? Шахты редко живут дольше суток.
      – Конечно, будем спешить, раз такое дело, – кивнул Светлан. – Но без суеты, вдумчиво и планомерно. А сейчас нам пора заняться экипировкой.
      – Это еще зачем?
      – Не видишь, что ли: детки растут – им нужны новые штанишки. Или хотя бы панамки – в смысле, шлемы. Не говоря уж об игрушках поострей, без которых, сам понимаешь, не жизнь.
      – Тогда не тяните, да?
      – Будь покоен.
      Поднявшись с камня, богатырь кивнул Артуру и вместе с ним снова направился в подвал.
      – Что ж ты, мой король, не поддерживаешь меня? – спросил Светлан, спускаясь по лестнице. – Думаешь, легко обламывать этот утес в одиночку? Вставил бы и свои пять копеек. Или хотя бы грошик.
      – А по-моему, мне не стоит соваться, – возразил Артур. – К тебе великан больше расположен, и твои доводы доходят до него быстрей. К тому же на тебе нет крови огров, как на мне. Я уж не поминаю любопытство, которое Крон к тебе испытывает.
      – Психолог, надо же!..
      – И потом, он чувствует себя твоим должником. За последние часы ты выручал Крона не единожды.
      – В конце концов, кто его спас? Если б не ты, наш громила остался бы без потомства – и это при лучшем раскладе.
      – Я лишь довершил начатое тобой, – пожал король плечами. – И не притворяйся, будто не понимаешь это.
      Вступив в угрюмый коридор, озаренный чадящими лампами, они разыскали подходящую дверь, сколоченную из толстенных досок, обитую железом и, конечно же, запертую.
      – Ключ скорее всего у кого-то из охранников, – предположил король.
      – Собираешься обыскивать трупы? Я – нет.
      Взрывным тычком ступни Светлан сокрушил массивный замок, и дверь отворилась с протяжным скрипом. Запалив факел от ближнего светильника, он вступил в проем.
      Это и впрямь оказался арсенал – или оружейная комната, что точнее. Лат и оружия тут хранилось в достатке, но уж никак не в обилии. То есть оркам наверняка хватало, чем заменить поломанные доспехи, а вот касательно предметов роскоши…
      – Что нам требуется, рыцарь? – спросил Светлан. – Тяжелые латы вроде ни к чему, да и нет смысла их напяливать – все равно через пару часов перерастем. Вот наплечники не помешают… наручи, поножи… Нагрудник тоже сгодится, да? Шлемы, само собой. Ну, с обувью пока терпимо – наверно, ступни разбухают не так быстро. Штанцы и впрямь стали коротки, но это переживем – лишь бы не лопнули до срока. А уж молотилки каждый выбирает на свой вкус.
      – Еще пригодились бы щиты, – напомнил Артур.
      – Щиты – это твоя специализация. А я так и не научился ими пользоваться, больше полагаюсь на проворство.
      Перевернув едва не все, они подобрали-таки себе самое нужное, сработанное, правда, не из металла, но из материала сродни хитину – хотя такой чудовищной прочности, что и в современном Светлану мире вряд ли бы нашлись аналоги. Взамен своего прославленного меча, годного теперь разве для музея, Артур вооружился здоровенным секачом, не особо изящным, зато тяжелым и на диво острым. Вдобавок к нему взял короткое копье с широченным, как у ассегая, наконечником, двулезвийный топор страшенного размера и округлый выпуклый щит с вырезом наверху, очень удобно крепившийся к спине (хотя король при этом делался похож на черепаху). Хотел прихватить и булаву, утыканную шипами, однако Светлан отговорил: явный перебор. Сам же он ограничился вторым мечом, причудливо изогнутым, точно рог исполинского лося. А к отобранным латам прибавил боевое ожерелье, широкое и роскошное, как у древних египтян.
      Нашлись тут и луки – сделанные бог знает из чего и короткие, точно у монголов, но страшно тугие. Ничего странного, если учесть, что орки намного превосходят силой среднего человека и вполне способны разорвать того голыми руками. А стрелы к этим лукам больше походили на арбалетные «болты», толстые и не слишком длинные. Недолго повозившись, Светлан соорудил две спарки, скрепив луки в трех местах и связав тетивы, – просто на всякий случай: а вдруг потребуется оружие дальнего боя? Если по здешним стенам развешены луки, значит и стрельба не за горами.
      Выбравшись из подвала по другой лестнице, рыцари внезапно уткнулись в зеркало на полстены. Выглядели они… устрашающе. Особенно, если рядом поставить нормального человека. Экзотические доспехи еще прибавляли им своеобразия, а раздавшиеся тяжелые плечи, накрытые словно бы черепицей из вороненой стали, смотрелись и вовсе чудовищно. И выросли оба уже футов до восьми.
      – Стали руки мои, как ноги, – пробурчал Светлан нараспев, будто читал стих. И прибавил уже без всякого речитатива: – А ноги и сравнить-то не с чем – не бывает такого в обычной жизни!..

      К радости Крона они покинули злосчастную, омытую голубой кровью заставу, не задержавшись ни на одну лишнюю минуту. Прежние свои латы рыцари спрятали в сторожке возле крепостных ворот, чтобы забрать на обратном пути, если повезет вернуться. По примеру Светлана, король укрепил новые «игрушки» за спиной, оставив руки свободными.
      Позади замка вновь начался тоннель, но теперь он сделался просторней, а путающих, сбивающих с толку ответвлений стало гораздо меньше. Зато чаще стали возникать залы, от небольших до громадных, уставленных вычурными колоннами, точно стволами могучих деревьев, с неровным дном, уступами вздымающимся едва не к потолку, с подобиями перегородок, образующих укромные закутки. Как правило, большие залы неплохо освещались – странными растениями, похожими на исполинские грибы или на загустевших медуз и свисающими со сводов, точно роскошные люстры. К сожалению, малые пространства им чем-то не глянулись, и вот там было гораздо темней. К счастью, вместе с прочими чувствами у богатырей обострилось зрение, потому детали пещер с трудом, но все же различались даже в самой глубокой тени. Хотя отрядец уходил от поверхности все дальше, холоднее не становилось – наоборот. Вместе с теплом в воздухе прибавлялось влаги, и сам он казался все плотнее.
      Порядок следования установился окончательно: впереди шел Светлан, мобилизовав свое пресловутое «чутье», а глазами обшаривая подозрительные углы; за ним – Артур, больше поглядывая по сторонам, чем вперед; третьим шагал Крон, уложив дубину на плечи, но одной пятерней стискивая рукоять – чтобы не тратить время на замах. Изредка Светлан оглядывался на огра, и громадной рукой тот указывал направление… вернее, подтверждал его, поскольку Светлан уже запомнил накрепко, в какую сторону следовать, а при прочих равных выбирал дорожку, круче нацеленную вниз, и обычно оказывался прав.
      Первые полчаса он держался с предельной настороженностью, страшась новых наскоков орков. Но те не давали о себе знать, другие опасности тоже не возникали, и постепенно богатырь расслабился настолько, что опять принялся рассуждать вслух, обращаясь главным образом к Артуру. Причем тема, конечно же, впрямую касалась их нынешних изысканий.
      – По мнению палеонтологов, – говорил он, – Большое Побоище случилось миллионов эдак шестьдесят-семьдесят лет тому назад. Затем эволюция на Земле повернула в иную сторону. И длилась себе, длилась – возможно, без участия Скитальца, для экономии сил перемахнувшего через этот провал, – пока на сцене не появились приматы… или даже гоминиды. И вот тогда, примерно миллион лет назад… а может, и позже: тысяч триста-четыреста… Скиталец вмешался снова, трансформировав обезьян в людей, а заодно вдохнув души в сотворенные тела.
      – По-твоему, Бог сотворил лишь людей? – удивился Артур. – А как же все твари, земные, морские и небесные?
      – Думаешь, Скиталец стал бы валандаться с мелочевкой? Скорее, он лепил только высшие формы. Собственно, для них тут и расчищалось место. Понятно, что адепты Господа приписали ему создание всего сущего во Вселенной, иначе пришлось бы искать других творцов. Но после ухода Великих остались не одни камни да вода. Ведь Побоище пережили не только гоблины – наверняка уцелела почти вся флора, множество мелкого зверья и разнообразные духи, слишком привязанные к здешним местам, чтоб увязаться за древними богами. Так что начинал Скиталец вовсе не с нуля, фундамент уже был заложен. Правда, свою надстройку он возводил по единому чертежу. И плох ли тот был или хорош, но это предполагает некую упорядоченность – в сравнении с разгулом стихий, который царил прежде.
      – Но пока на земле властвуют гоблины, тролли, драконы… – («Огры» – следовало бы добавить. Но для этого его величество слишком деликатен.) – Люди не выжили бы в таком окружении.
      – Да, это проблема, – согласился Светлан. – И наш безразмерный приятель не стал бы над ней долго ломать голову – попросту рубанул бы под корень… Верно, Кронни?
      – Может, и так, – подумав, ответил тот.
      – Нет опасных видов – и проблема снимается. Но наш добрый Господь не любит лобовых решений. Он лишь загнал эту публику под землю, в ночь, изменив спектр солнечных лучей. Так он уровнял шансы – по меньшей мере. А иначе его чадам жилось бы слишком легко.
      – Но тогда зачем Бог вообще создавал людей? – спросил Артур. – Если и без того уже существовали разумные.
      – Зачем-зачем, – пробурчал Светлан. – Откуда мне знать? Возможно, он не наигрался в пору своего трудного детства и решил восполнить. Или ему потребовались рабы… божьи… чтобы колонизировать захваченную планету. Но с «плодитесь и размножайтесь» Скиталец промахнулся, ибо процесс оказался неуправляемым. Сколько он ни старался сократить народонаселение, насылая бедствия, затевая войны, – в конце концов эта стихия подмяла его. Чего не смогли добиться титаны…
      – Ты говоришь так, будто не отождествляешь себя с Ним, – заметил Артур. – Хотя, если верить нашему профессору, все мы – Его частицы.
      – Я лишь стараюсь быть объективным. И потом, кто доказал, что в нас ничего нет от Великих? Уж я никогда не ратовал за чистоту породы!.. А что до Скитальца, который якобы живет в каждом человеке, то тут есть серьезные сомнения.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Видишь ли, король, – сказал богатырь. – Десять тысячелетий назад в мире насчитывалось не более десятка миллионов людей – вот тогда Скиталец был могуч и грозен. Но сейчас число их зашкалило за семь миллиардов, а ведь каждый отгрызает от бога кусочек, потребный для души. Возможно, наши души измельчали за сотню веков – но не в тысячу же раз? И что осталось от бедняги теперь: может, и вовсе ничего? Может, Бог умер – точнее, перешел в новое качество – а прирост населения происходит ныне за счет бездушных?
      – Куда же девается такие люди после смерти?
      – А бог их знает – видимо, в никуда. Просто исчезают с лица планеты, ухая в пустоту. Они ведь и не жили, собственно, – так, функционировали… как не особенно совершенные роботы. Кстати, те из них, кто попримитивней, нередко ударяются в религиозный фанатизм. А многим вера даже на пользу, ибо устанавливает хоть какие-то рамки.
      – Выходит, бессмертие – привилегия немногих? А как же рай, коим награждают праведников, – это тоже обман? И во всеми времена люди стремились к нему, как осел бежит за вязанкой сена, подвешенной перед его носом…
      – Да чушь все это: праведники, грешники! – отмахнулся Светлан. – Отбор идет по степени подобия Скитальцу… он же Яхве, они же Иегова, он же Саваоф… Более или менее «свои» принимаются обратно под крыло, прочих заворачивают. А уж что лучше: «рай» или «ад», – тут и сам черт не поймет. По-моему, «рай» – это вроде банка, где в блаженной нирване почивают души, ожидая следующего воплощения. Эдакая буферная память.
      – И все же у людей, пусть не у всех, души присутствуют – в отличие от прочих народов.
      – Что такое душа, в конце концов? Почему мы отказываем в равных правах другим разумным? Или это лишь инструмент, чтобы делить на чистых и наоборот? Да, наверно, они несут в себе иных богов… но с чего следует, что именно Скиталец – лучший слон во Вселенной? Может, затем Господь и разделился на миллионы, чтоб избавиться от своей нетерпимости? А если он и хотел породниться с Великими – через своих детей? Но церковники извратили его цели. Недаром же они поклоняются орудию казни злосчастного мессии!..
      – Я знаю: ты не жалуешь христианство…
      – Так ведь сплошной плагиат, – фыркнул Светлан. – Большинство постулатов христиане передрали у иудеев, те творчески переработали наследие египтян, от которых удрали. А египтяне, не исключено, заимствовали у шумеров… Вот дальше следы теряются.
      – Если я не путаю, египтяне исповедовали многобожие.
      – Как и греки, римляне… Но, может, в те времена Скиталец и разделял свою суть на несколько божеств, тогда его еще хватало на это? И древним духам еще не объявили войну, не загнали в подполье, как при монотеистах. Кстати, почему, ты думаешь, Великие проиграли? Видимо, у них не было единоначалия. Возможно, в сумме они превосходили Скитальца силой – даже скорее всего. Но разобщенность хороша, пока дело не доходит до драки. – Направив глаза на великана, Светлан неожиданно спросил: – Верзила, а вы не пытались достать Великих? Хотя да: их же стерегут Сторукие!..
      Перехватив недоуменный взгляд Артура, он пояснил:
      – Когда древние боги слиняли в свой Тартар – видимо, по таким же Шахтам, – Скиталец для страховки закупорил каналы, мобилизовав чудищ ужасной мощи. И как они управляются с таким числом конечностей, ума не приложу. Или это некие многотельные образования – ведь и голов у каждого как раз по полсотне?
      – Если кто пробовал, то я не слышал, – ответил Крон. – А про Сторуких знаю не больше вас.
      На этом разговор иссяк. То есть Светлан не прочь был бы поболтать еще, но окружение опять потребовало внимания. Живность вокруг прибывала, с каждым пройденным километром делаясь многочисленней и разнообразней. Больше всего тут было членистоногих всех размеров и форм, но первыми обращали на себя внимание, конечно, самые крупные: исполинские косматые пауки, иные из которых уже могли именоваться чудищами; проворные скорпионы и сколопендры в мерцающих латах, не столь огромные, но опасные не меньше; прочие рако-крабо и паукообразные, чьих названий Светлан не ведал, да и не стремился знакомиться ближе, – а вдобавок к ним, гигантские многоножки, вызывающие в нем особое отвращение. Как раз брезгливость и побудила его обратиться к магии, чтобы убирать с пути особо настырных, – иначе их пришлось бы рубить мечом, забрызгиваясь вонючей слизью и сея напрасную смерть. К тому ж некоторые твари намного превосходили орков силой, а оснащены были немногим хуже – лучше не рисковать зря. Не замедляя бега, он отшвыривал прочь главных наглецов, выхлестывая энергию из ладоней, распахнутым надлежащим Знаком.
      И тут обнаружилось такое, о чем Светлану следовало догадаться раньше. Если в своем мире ему требовались дни, если не недели, чтобы накопить Силу, потребную для более-менее приличного чуда (дешевые фокусы не в счет), выкачав из окружающего пространства, а в мире Анджеллы и Артура счет шел на часы, то здесь такой процесс длился минуты. И значит, таким инструментом больше не стоило пренебрегать.
      Итак, что он умеет уже, кроме немногих Знаков да переброса предметов на ограниченные расстояния? И что мог бы перенять у ведьм, благо нагляделся за прошедший год? И чему мог его научить Паук, сам того не желая? Во-первых, левитация, коей уже хвастался перед Кроном, – натужная, медлительная, однако полезная в некоторых обстоятельствах. Кроме того, он мог перенестись отсюда в любую точку, где уже побывал, и даже сумел бы, пожалуй, прихватить с собой Артура… но вот Крона точно бы не осилил. А значит, прока от этого его навыка – ноль, отступить таким образом не удастся.
      Использовать магию во время боя? Товарищи не поймут, да и у самого душа не лежит… разве в самом крайнем случае, когда иначе не спастись. (Будем честны перед собой: настолько далеко мое благородство не заходит – я не Артур.) И вообще, лучше эти козыри не высвечивать до срока – ведь черт знает, как повернется дальше.
      Но пока страшного не происходило. Кстати, зубастые «мешки», так досаждавшие троице в верхних пещерах, больше не попадались – видно, не ужились с членистоногами-переростками. Взамен них здесь мелькали чешуйчатые звери, отдаленно напоминавшие обезьян, – шустрые и прыгучие, объединенные в небольшие стаи, вооруженные простейшим оружием. Видимо, они были смышленее шимпанзе, но вряд ли намного. Во всяком случае, сколько Светлан ни прислушивалсяк их сознаниям, связных мыслей не уловил. (Впрочем, он тот еще ловец!..) Да и вели себя скакунцы довольно сумбурно. Но, слава богу, атаковать людей не пытались – на это у них хватало ума.
      Сев на любимого конька, Артур принялся негромко повествовать о разнообразных подземных фейри, от благодушных коблинаев и дружелюбных стуканцов до злобных рыжих кобольтов, которые должны были бы обитать в таких глубинах, об их повадках и проделках, известных по собственному опыту или из надежных источников. Заодно помянул небылицы, в которые сам не особо верил, но где хоть врали с фантазией. Слушать его было занятно, даже Крон подтянулся ближе и не встревал с поправками да опровержениями, лишь изредка ворчал что-то под нос, насмешливо хмыкая. Однако Светлан сейчас прекрасно обошелся бы без «злобных рыжих» и прочей подобной шатии – тут и так хватало, над чем ломать голову.
      Когда король наконец умолк, Светлан сказал:
      – Мне не нравится термин «нелюди». А мы тогда кто: неогры? Вот уж неуверен! Невеликаны – да, но человечинку-то похрумкать…
      – Однако ж это упрощает речь, избавляя от лишних перечислений, – заметил Артур.
      – Невелик труд называть эльфов эльфами, гномов – гномами…
      – А орков – орками?
      – Почувствуй разницу! – фыркнул Светлан. – Впрочем, у орков тоже имеется рассудок, и вот это не дает мне покоя. Ведь каждый сапиенс имеет право на жизнь.
      – Пока не покушается на жизни людей, – прибавил Артур.
      – Хорошо, пусть это будет критерием. Но сейчас орки защищаются от нас – это мы вторглись на их земли.
      – Потому что здесь спрятано то, что не принадлежит им. И похоже, они замешаны в грабеже.
      – Похоже-то похоже, но где доказательства?
      – Появятся, когда доберемся до места.
      – А если нет? Хороши же мы будем!..
      – Но ты ж не станешь отрицать, что орки – злобные и жестокие бестии, коим попросту нравится рушить, убивать, мучить. И если, не приведи Господь, они сумеют добраться до людей, набросятся на них без колебаний, где бы те ни обретались.
      – К несчастью, это факт, – признал Светлан нехотя. – Понять бы: почему они сделались такими, что завело их в тупик? Ведь поначалу цели были благими.
      – Уж будто бы!..
      – А разве Скиталец не агрессор? Явился невесть откуда, наложил лапу на чужие владения, порушил Золотой Век. Затем главные его противники убрались, из оставшихся кто смирился, кто примкнул к победителю… точнее новому хозяину… а кто ушел в партизаны, затеяв освободительную войну. И как мы повели бы себя на месте туземцев? Уж ты наверняка бы кинулся в бой.
      – Скорее всего, – признал теперь Артур.
      – И в конце концов превратился бы в орка – вах!.. Ну не ты, так твои потомки. Потому что ненависть разрушает, мой король, и не только тех, кого ненавидят, – наверное, даже не столько. Боже упаси нас от адекватного реагирования, ибо на деле это означает эскалацию. Ваша нескончаемая война с ограми – яркий пример. Но как погасить огонь вместо того, чтобы раздувать?
      – Иногда его приходится заливать кровью врагов, – молвил король. – И с орками, боюсь, по-другому не выйдет. От одного вида их физиономий делается мерзко.
      – Вообще-то, внешность – не критерий. Но что касается орков, то форма нередко приходит в гармонию с содержанием – или не знаешь?
      – Увы, мой друг, тут я согласен с тобой. Ибо знавал дам, в девичестве походивших на принцесс, но с годами все больше напоминавших рыночных торговок или даже, прости Господи, продажных девок.
      – Подозреваю, ты судишь не понаслышке.
      – И еще раз увы, дружище, – сказал Артур покаянно. – Бурная у меня была юность – тут не поспоришь. И многое испытал в жизни, без чего вполне можно обойтись.
      – Ах, король, король, – засмеялся Светлан, качая головой. – Как же с тобой скучно – даже повздорить не удается!.. Слишком ты к себе строг, а стоит ли? Оставь уж другим придирки.
      Пещеры продолжали меняться. Тоннели делались все короче, все шире, а стены залов убегали вдаль, превращая их в гигантские полости, понизу загроможденные скалами и валунами, рассеченные пропастями. Меньше всего это походило на дорогу, и однако Светлан ощущал тропку, ведущую, куда и требовалось Крону, – все вниз, вниз. На ней словно бы держался запах, уже отлично знакомый Светлану, да и царапины от орских сапог попадались тут намного чаще. Если б не это, пришлось бы сбавить темп, выискивая верную стезю, да и одолевать провалы с ходу Светлан бы остерегся – тем более, при таком освещении. А спешить следовало: чем меньше у противника будет времени, чтобы подготовить встречу, тем больше шансов прорваться.
      – Человечки, – нежданно зарокотал Крон, подтверждая этим, что прислушивался к их разговору, – а почему вы меня-то спасаете? Раз вам до факела: что я, что гоблин.
      – Что для рыцаря свято – это боевое братство, – сказал Артур. – Если дрался с кем-то плечом к плечу…
      – Или спина к спине, – подхватил Светлан. – Или плечом к колену, – прибавил он, смерив великана взглядом. – Или носом к носу…
      – Вот натура, – покачал головой король. – Все высмеет!
      – Это точно, – согласился Светлан. – Ничего святого. И по-моему, от рыцарской дружины до разбойничьей шайки… Что тебе не ясно, верзила? – обратился он к Крону. – Разве я плохо объяснял? Во-первых, мы хотим вытащить твою Солу, куда бы она ни вляпалась. В конце концов, это наш рыцарский долг…
      – Вы стали помогать до того, как узнали про Солу.
      – Во-вторых, ты глянулся нам – не сочти за лесть. Особенно, когда ополоснулся. А у нас, видишь, привычка: помогать тем, кто симпатичен. В-третьих, смотри выше – про боевое братство. Хоть я не терплю групповщины, но и подводить соратников не люблю. В-четвертых, мы зависим от тебя – насколько, еще не знаю, но проверять не хочется… Мало тебе причин?
      Крон опять погрузился в раздумья, точно в омут, и при этом что-то бубнил под нос – настолько тихо, что ничего нельзя было разобрать. Или это он не бубнил, а думал? Когда такие огромные мозги набирают обороты, немудрено услышать скрежет шестерен!.. Впрочем, мысли не мешали великану следовать за людьми, строго выдерживая обещанную дистанцию и выказывая ловкость, удивительную в эдакой махине. А трещины он перепрыгивал с изрядным запасом, чтобы своим весом не обрушить край. По всему видно, оркская тропа не особенно его напрягала. При надобности Крон мог бы прибавить, но лишняя поспешность к добру не ведет.