– И всё тут бросить? – возмутился прижимистый Скиф. – Жалко ведь!
      – Ты б видел, сколько добра припасено в Гнезде, – не удержавшись, Руслан расплылся в счастливой ухмылке. – Забудь про колёса – теперь мы обзавелись крыльями!
      – Как же, разлетался!.. Орёлик.
      В одном из триколёсов открылся люк, и наружу выбрался здоровенный, мордатый Пёс. Вразвалку приблизился к зданию, призывно помахал толстой рукой. Поколебавшись, Скиф встал по центру окна, молча воззрился на парламентёра.
      – Мы за девкой прикатили, – объявил Пёс, ухмыляясь. – Чё на вас наезжать? Она из нашего стада, точно! И папашка переживает.
      – Да пусть удавится – нам-то что?
      – Она ж почка совсем: семнадцати нет! А это киднеппинг, разве нет? Преследуется законом – по всей губернии.
      Искоса Скиф посмотрел на Вадима.
      – Беглых не выдавать, – сейчас же сказал тот. – Старинное правило вольницы!.. К тому ж он врёт, сам знаешь. Михалыч такой же крепостной, как и вы.
      Руслан кивнул, ласково улыбаясь. И эта его улыбка не сулила Псам доброго. Чистый паренёк, но без сантиментов, – занятное сочетание.
      – Пусть придёт отец, – пробасил вожак. – С ним потолкуем. А вы – проваливайте!
      И снова укрылся за стеной.
      Пожав плечами, Пёс развернулся и потопал к машине. Квадратная его спина, устланная пластиковыми ромбами, выказывала что угодно, кроме почтения.
      – Подпалить один, что ли? – спросил Скиф, глядя на триколёсы. – Для наглядности.
      – Тебе бы всё палить, – рассердился Вадим. – Дорвался!..
      В крайнем случае он мог ринуться на Псов прямо из окна – вместе с Русланом. При нынешнем их проворстве этого хватило бы для успеха. Да только к чему высвечиваться? Он уже сигал сегодня с колёсника на колёсник, но такие фортеля ещё можно списать на обычную ловкость.
      – Сделаем вот что, – сказал Вадим. – Им ведь и вправду нужна Оксана. Ну так мы загрузимся с нею в «ворон» и улетим, а они пусть это видят. В усиление оставим тут пулемёт и пару подствольников, но, полагаю, Псы уберутся, лишь только птичка упорхнёт. На кой им вокзал? Не революция, чай!..
      На том и порешили. Вместе с Вадимом в вертушку забрались Оксана с Алёхой и «сопровождающий их» пёс.
      А побратимы-росичи разделились. Корней принялся крепить на окне чудовищный шестиствол, в одиночку переспоривший бы все Псиные огнестрелы. Руслан, уступив управление Вадиму, сел рядом с ним, за ещё более грозный плазмомёт. Пассажиры устроились тут же, в кабине, на откидных сиденьях, – исключая Бэка, сразу растянувшегося на полу. Неизвестно, летал ли он прежде, однако странной машине не доверял.
      Сейчас же взлетели, для острастки сделав круг над строем триколёсов, затем круто набрали высоту, скрывшись за тучами.
      – Что за публика? – спросил юноша, кивая вниз. – Раньше не встречал.
      – Боевые Псы, – со вздохом откликнулся Вадим. – Новая порода, свежевыведенная. В блюстах-то надобность отпала – пора и им на свалку! Нынче крепостные ходят по струнке, повинуясь окрикам надсмотров, – а значит, высвободились ресурсы. И пришло время взяться за неприструненных: умельцев, торгашей, наймитов. Так что борьба двух систем переходят, кажется, в новую фазу – открытую.
      – Хорошо, – помолчав, сказал Руслан. – А Оксанка им на кой?
      С интересом Вадим покосился на него. Кажись, и этот нашёл свою ведьму! Что же, всё правильно. Во-первых, её требовалось защищать. Во-вторых, в ней бил живой родник, коего недоставало самому витязю. В-третьих, и это главное, девочка «чудо как хороша»!.. И чем плох сам Руслан?
      – А на кой она Шершневому «королю»? – спросил Вадим. – Ведь это он пленил Михалыча. Никто другой оборотня бы не подмял – только вампир!.. Но при свете, когда его Сила на спаде, потребовалась помощь легалов. И выходит, что Крепость наконец объявила о своей кровной связи с Роем.
      – Вот так, значит, да?
      – А какой смысл темнить дальше? Ведь они знают, что мы знаем.
      Не видя земли и не включая локаторы, Вадим направлял «ворона» по мысленной карте. Наверняка его спутникам не терпелось узнать маршрут, но спрашивать не решались. Даже самостоятельный мужчинка Алёха помалкивал, уткнувшись конопатым носом в стекло. «Надо б его разоружить, – подумал Вадим. – Не то рванёт всех, как террорист!» Но тоже не решился затронуть щекотливый вопрос. Что за компания собралась: один другого деликатней!
      – Всё ж я не понял, – снова заговорил Руслан. – Зачем «королю» Оксана?
      – Действительно, странно, – кивнул Вадим. – Зачем бросать столько сил на поимку простой ведьмы? Наверное, она имеет что рассказать.
      – О чём?
      – О том, что творится в блокгаузе.
      – А что там творится?
      Глядя в сторону, Оксана передёрнула плечами, будто ей снова сделалось зябко. Но промолчала.
      – Сколько повыбили Шершней, ты не прикидывал? – спросил Вадим. – Хорошо, если дюжины три-четыре. А было их втрое больше. И куда, по-твоему, делись прочие?
      – А по-вашему? – откликнулся Руслан, глядя на него, словно на умудрённого старца.
      – По-моему, сейчас они скликают найтов, чтобы ночью ударить по Гнезду всей мощью. «Вставай, страна огромная!..» Но заняты этим рядовые Шершни – иерархия тут блюдётся чётко. Что до вожаков, они где-то отсиживаются, набираются сил для грядущей битвы. А сам «король», вероятно, отправился к хозяину за инструкциями. Ведь кто-то же произвёл его в монархи?
      – Я не знаю, – честно ответил Руслан. Вадим вздохнул:
      – Вот и я тоже. А знать надо. Но сперва придётся разобраться с Шершнями.
      Вообще с этим Роем сплошная путаница! – подумал он. Помимо трехуровневой пирамиды, простой и понятной, сюда затесались элитные Шершни-«солдаты». Если не путаю, они немногим уступают тамошним вожакам. Зато их собственный вожак, которого мы с Адамом еле заломали, намного превзошёл обычных. Значит, каждому уровню отводится не фиксированное значение, а диапазон. Но если от элитной дюжины осталась едва четверть, то вожаки уцелели почти все. А их подпирает сотня раздражённых Шершней и бог знает сколько найтов. С такой силой не пошутишь!
      – Михалыч не обычный оборотень, – сказал Вадим. (И сам усмехнулся: а что, бывают обычные?) – Людского и звериного в нём поровну, вдобавок есть прочная привязка – дочь. Он способен противиться «королю», особенно днём. Помните байки про красоток и чудищ? Если что и может удержать озверелого мужика от эксцессов, так это любовь, как ни банально. А Михалыч дочь любит – по-настоящему. Именно её, а не себя в ней. Его счастье, что он не стал Оксанку ломать под себя, как это принято в приличных семьях. Сейчас бы нить лопнула, и – привет!.. А так даже «король» над ней не властен. И только это ещё может спасти Михалыча. Ты ведь слышишь его, девочка?
      – Вот здесь, – ладонью Оксана коснулась груди. Невольно оба мужчины туда глянули. И оба оценили такое достояние, хотя по-разному. Руслан словно бы смутился картинки, тотчас нарисованной пылким воображением. А Вадим даже умилился этой неосознанной провокации. Ведьма есть ведьма, а у девочки, слава богу, имеется вкус. К мужчинам тоже, что радует.
      – Когда станете «плодиться и размножаться», не забывайте о таких поворотах судьбы, – назидательно молвил Вадим. – А то сами ж детки, как подрастут, и покажут вам «кузькину мать», с коей их так усердно знакомили.
      – Вот тут мне трудно жаловаться, – признала Оксана. – К тому ж папенька многому меня научил – не обо всём и расскажешь.
      Проницательно Вадим на неё посмотрел: ну, интересно!.. Ещё один пример практического секс-воспитания? То-то девочка так расцвела к семнадцати годам!.. Действительно, такое не все поймут.
      – Этот научит! – пробормотал Руслан без особенной теплоты. Но тут же устыдился своей чёрствости: человек-то в беде… Или всё же предатель?
      – Не всем же быть правильными на все сто, – откликнулся Вадим скорее на его мысли, благо читать их было несложно. – Михалыч слишком незауряден, чтобы шагать в общем строю. А на «неведомых дорожках» легко заплутать.
      – Ладно бы сам…
      – А вот Оксану он за собой не повёл – хватило ума! Сам-то не захотел отказываться от Силы – может, ради дочки, чтобы надёжнее защитить. И ведь удерживал себя в рамках – опять же ради неё. Такой якорёк у него образовался. Но всё работает до поры. И кто мог знать, что мы выкурим Шершней? А они кинулись занимать подвернувшиеся дупла!..
      – А в дупле случился Михалыч, да? – съязвил юноша. – И тут же нанялся в пособники!
      Оксана укоризненно на него взглянула. Но он лишь суровей насупил брови: мол, не купишь нас на девичью ласку, хотя б и столь сладкую, – у нас принципы!..
      – Михалыч оказался уязвим, – признал Вадим. – У Чёрной Силы, дающей власть, есть оборотная сторона. Поэтому он держался вдали от города и сторонился наших дел, сколько мог. Но Сила сама его нашла.
      – Разве нельзя было избежать? – сердито спросил Руслан. – Что ж он за столько лет ума не набрался? Ведь до седых волос дожил!..
      – С возрастом редко становятся лучше, – возразил Вадим. – И даже умнеют редко. Это скорее исключение.
      Он снова покосился на росича, начиная понимать. Похоже, в парне говорила обида – детская обида на старших, недодавших ему разумения. Ну да, свежая проблема: «отцы и дети». А ведь какой здоровяк!..
      – Нельзя спрашивать с людей больше, чем с себя, – сказал Вадим. – Даже если они старше и выше рангом. Попробуй примерить их роли – как бы себя повёл?
      – Предателем не сделаюсь при любом раскладе!
      – И слава богу. Но проследи чужую судьбу по всей цепочке, шаг за шагом, – напрягись!.. Ведь у тебя есть мозги – пора учиться их применять.
      – Разве не проще занять?
      Вадим усмехнулся.
      – Много лет я искал мудрость и любовь, – сказал он, – но не находил этого даже в себе. Чего ж тогда требовать от других?
      – Может, у вас завышенные критерии? – предположила Оксана. – Вот мне повезло больше.
      Девочка глядела на него с почтением, словно на оракула. Отец уже научил её, чему мог, – очередь за другими. Похожее выражение читалось и на лице Руслана.
      – Ребята, только не возносите на пьедестал, – рассмеялся Вадим, – ни меня, ни кого другого! Наверно, я понимаю больше вас, но вряд ли намного. Мне ни к чему ученики – самому б выучиться!..
      Ему и впрямь было легче отождествлять себя с «детьми», чем с «отцами», – поскольку собственными не обзавёлся. Здесь не столь важен возраст, сколько статус. Так что они по одну сторону баррикады, как ни смешно.
      – Вот и долетели, – объявил Вадим, направляя машину к земле. – Surprise!
      Облака на секунду развеялись, и внизу возник лес, казавшийся непролазным. Но прямо под ними заросли разрывала обширная поляна, плавно повышаясь к середине, из которой вырастал могучий блокгауз, похожий на гроздь гранитных валунов.
      Невольно Оксанка издала возглас, подавшись к самому стеклу. А Руслан ухватился за рукояти плазмомёта, нацеливаясь в шестиногий «жук», зацепеневший перед воротами. Одна лапа у того была перебита, оттопырившись под странным углом. Снаружи дома никого не было, зато в глубинах многоэтажного подвала Вадим ощутил угрозу. И сразу устремился ввысь, пряча «ворон» в облаках.
      – Но почему? – вырвалось у девушки. – Надо ж…
      С усилием она притормозила и в ожидании уставилась на Вадима.
      – Может, они и не сильнее нас с Русланом, – сказал он. – Зато их много.
      Оксана продолжала на него глядеть.
      – Помнишь байку про Соловья-Разбойника? – прибавил Вадим. – «Значит, нам туда дорога»!
      – Хозяин? – сообразила ведьма. – Ну конечно!
      – Вот и сгодилась сия куча. Сколько их было, Шершней-то, – не разглядела?
      – По-моему, дюжина.
      – Ясное дело! – хмыкнул Вадим. – Святое ж число – для чертей. Ну, «бог не выдаст»…
      Без ошибки он вывел вертушку на новую цель и приземлился вблизи округлой, едва приметной землянки, похожей на крохотный холм. Сейчас же Алёха навострил уши, угрожающе озираясь.
      – Только за гранаты не хватайся, ладно? – попросил Вадим. – Это как раз то, что ты « слухал», – но мы уж охомутали урода.
      Распахнув дверцу, он спрыгнул на землю, а с другой стороны выскочил Руслан. Если он услышалмогущественный окрик Хозяина, то виду не подал. Да и чем витязя проймёшь? Слишком чист, слишком возвышен!.. Ему бы ещё Круг пошире, чтобы за своих признавал всех. Зато у Оксанки этого вдоволь. А ведь занятная порода может образоваться! – не к месту подумалось Вадиму.
      Он оглянулся на Алёху, но паренёк уже притих, доверясь старшим. Уж это он понимал: кому из них можно верить.
      Своротив замок, Вадим толкнул дверь и вступил в комнатку, сырую и затхлую, по центру которой высился исполинский белёсый гриб, придавив старые носилки. Собственно, так его и оставили в прошлый раз.
      – Сейчас, сейчас, – ворчливо заверил Вадим. – Получишь своё мясо, отзынь!.. Но сперва придётся отработать.
      Вдвоём с Русланом они вынесли носилки на свет, и тотчас Вадим явственно ощутил недовольство Хозяина. Слишком привык тот прятаться от сторонних глаз, всю грязную работу поручая «ангелам».
      – Ух ты! – выдохнул Алёха, увидев хищника. – Так он такой, да?
      Похоже, у пацана хватило ума не разочароваться невзрачным обликом чудища. Тот и без того грозен – стоит лишь вспомнить о его жертвах.
      В сомнении Вадим смотрел на паренька, прикидывая, не лучше ли тому переждать тут, пока они будут разбираться с Шершнями. Вот если бы в компании с Оксаной, так и вопроса бы не было! Но девушка вряд ли согласится, а бросать мальца одного… Не такие это места, даже и днём.
      – Сдюжишь Хозяина? – спросил Вадим. – Не забоишься?
      – А то! – хмыкнул Алёха: дескать, мы таких «хозяев» в сутки по дюжине!..
      – Этот «бог» немного стоит без своих «ангелов», – подтвердил Вадим. – Может, и Саваоф такой же? Иначе зачем бы гонял их по каждому поводу?
      – Вас что-то тревожит? – спросила Оксана, сдерживая нетерпение. – Считаете, лучше дождаться подкрепления?
      – По моим ощущениям, оно не поспеет.
      – Тогда чего медлим?
      – Ладно, – решился Вадим, – Загружаемся!
      Они разместили Хозяина в салоне, сами забрались в кабину. С упорством, достойным лучшего, тот не оставлял попыток подчинить хоть кого-то, но лишь демонстрировал этим свою тупость, поскольку шансов не было никаких.
      Кого с ним оставить? – подумал Вадим. Алёху с гранатами? Если зашвырнуть одну в салон и поплотней захлопнуть дверцу, перегородка должна выдержать. Зато Хозяина разорвёт в клочья. Понимаешь ли, куча? Думай о выживании, когда примешься подминать Шершней!..
      «Ворон» опять взмыл в небо, чтобы за минуту-другую совершить новый скачок. А выпав из туч над самым блокгаузом, сразу пошёл на посадку.
      Они опустились рядом с «жуком» и выскочили из вертушки втроём, связанные таким же Кольцом, как при той схватке с «ангелами», – правда, место Гризли теперь занял Руслан. На время они слились сознаниями, и не надо было согласовывать действия ни словом, ни жестом, ибо каждый из троих слышалдругих. А Алёха-слухач, оставленный сторожить Хозяина, так же ясно ощущал всех. Это было куда удобней и надёжней телесвязи, используемой в спецвойсках.
      Мимо безжизненного ходульника они перебежали к воротам, без задержки открыли их, благо у Оксаны нашёлся ключ, и проникли в гараж, сразу раздвинувшись в цепь. Здесь было темно, но взгляд Вадима с лёгкостью проницал сумрак, да и другие ориентировались без проблем.
      По знакомой лесенке Вадим поднялся в горницу, ожидая застать там разгром. Но комната оказалась опрятной и уютной, хотя столь же сумрачной, как гараж, ибо ставни закрыли наглухо. И такой же пустой. Никто не встречал гостей, среди которых, кстати, была хозяйка. Все Шершни, сколько их было здесь, укрылись в подвале – от света ли, от людей.
      Мельком Вадим пожалел, что не захватил мечей и облачён не лучшим образом. Но днём да с поддержкой Хозяина это не должно быть очень опасно. Взамен меча он взял из угла пластиковую клюку, невесть для каких нужд предназначенную, но увесистую, – и шагнул в проём, свободной рукой придержав юношу, попытавшегося было протиснуться первым. «Верный Руслан», вдобавок и благородный, опять искал, кого заслонить широкой грудью. И не надоест ему – ведь нарывался!..
      Оба знали, что ждёт за дверью, и потому не удивились, увидав перед собой две громоздкие фигуры, наглухо перегородившие коридор. Если те надеялись застать их врасплох, сюрприз не удался. Взмахом клюки Вадим сбил в сторону меч, летящий в него, и даже успел парировать атаку второго, нацеленную на Руслана. А в следующий миг витязь сам ринулся на врага, пылая гневом. Прочертил в воздухе сверкающий полукруг и обрушил меч на доспешный стык. (С таким разлётом плеч только и махаться!) Тотчас Вадим ударил на развороте тяжёлой клюкой, сбивая своего противника с ног. Затем придавил его к полу, упав сверху, и тут же успокоил тычком под ухо.
      Наверно, это была та самая пара элитных Шершней, что уцелела при вчерашнем штурме. Но теперь, в разгаре дня и без понуканий вожака, им было не под силу сражаться с росскими витязями. Закрутившись волчком, Руслан пропустил мимо себя новую атаку, и Шершень с ужасающей силой врезался в перегородку, на миг оцепенев. Росич мог пригвоздить его, точно муху, но позволил врагу развернуться и ударом пластиковой ноги снова швырнул в стену – так, что содрогнулся дом. И это оглушило беднягу до беспамятства. Он осел на колени, затем обрушился лицом вниз, и тотчас Руслан наступил ему на шею, чтоб не дёргался. Затем придавил коленом хребет и в мгновение ока скрутил невесть откуда возникшим шнуром, словно бы с пелёнок обучался искусству ходзё. Впрочем, этим дзюцувладел Вадим, а по Кольцу могло передаться и не такое.
      Одолжив у росича обрезок шнура, он связал свою добычу и опять заспешил вперёд, пока изнывающая от нетерпения Оксана их не обогнала. Сбежал по лестнице, распахнул новую дверь и вступил в зал – со сводчатыми потолками, факелами на стенах и массивным столом по центру, обставленным грубыми креслами. И остановился в оцепенении. Под горло подкатил комок, как ни старался Вадим отстраниться.
      Вряд ли здешнюю обстановку использовали часто, однако сегодня всё сгодилось, как по заказу. И заказ был, мягко говоря, неординарный.
      На залитой кровью столешнице распластался труп, освежёванный и уже наполовину обглоданный, как после волчьего пиршества, – всё, что осталось от девушки-глухоманки, прихваченной прошлой ночью в одном из ближних селений. Вокруг восседало семь неподвижных гигантов в Шершневых доспехах, но со снятыми шлемами. Лица у них были смуглые и похожие, точно у двойников: узкие, резкие, горбоносые. (А ещё они смахивали на Шершня-вожака, обезглавленного Адамом.) Все были живы, но их сознания блуждали далеко и с каждой минутой удалялись всё больше.
      – Это и есть искомые Магистры, – объявил Вадим, сглотнув проклятый комок. – Их будто отравили. Или продукт некачественный?
      Всего кресел вокруг стола было десять – три пустовало. И для кого тут держали место?
      – Отец! – звонко выкрикнула Оксана. – Где отец?
      – Может, их следует добить? – в замешательстве спросил витязь, вновь оказавшийся на распутье. – Это ж не люди!
      – Это – людоеды, – подтвердил Вадим. – Новая ступень в эволюции. Мы для них – корм. Желаете присоединиться?
      – Отец! – снова позвала ведьма. – Папенька!..
      «А в ответ – тишина». Действительно, безмолвие было жутким, даже в ушах звенело. При всём старании Вадим не мог уловить дыхания Шершней – или им уже не требовалось?
      – Туда, – указал он на внутреннюю дверь. – Кто-то там шебаршит.
      По скользким ступеням они спустились в промозглый каменный лабиринт и в конце тесного коридора обнаружили камеру, забранную мощной решёткой и предназначенную, судя по всему, для особо опасного зверья. А возле прутьев громоздилась косматая туша, напоминавшая матёрого орангутанга, только намного крупнее.
      Ударом клюки Вадим сбил тяжёлый замок, распахнул дверцу. Первой внутрь заскочила Оксана, склонилась над безжизненной грудой. Войдя следом, Вадим осторожно перевернул зверя на спину. Кожа на его морде ороговела, выступая по краям устрашающими наростами. Глаза потускнели, дыхание едва прослушивалось.
      – И что делать? – спросил Руслан.
      – Я знаю! – ответила Оксана. Торопливо она надрезала себе вену и пролила тёмную струйку на иссохшие губы чудища.
      – Это называется кровосмесительство, – пробормотал Вадим и тоже стал закатывать рукав: – Скинемся, братья, – на бедность… А ты не лезь! – осадил он Руслана, как всегда готового делиться последним. – У тебя «гранаты не той системы». Тебе и самому не помешало б хлебнуть – после того, чем накачали тебя вчера.
      Отстранив Оксану, Вадим придавил её ранку пальцем, останавливая кровь, затем вскрыл вену на своей руке. И полилась «жива водица»!..
      – И ничего страшного, – сказал он, успокаивая себя. – Обычное переливание крови. Михалыч свою где-то растерял.
      – Не «где-то», – пророкотало чудище, наконец зашевелившись. – На дело пустил!
      В ужасной его морде проступали знакомые черты, в уродливом теле – человечьи формы. Лишние волосы втягивались в кожу, и сама кожа делалась тоньше, возвращаясь к прежнему виду. Помедлив, Вадим убрал руку и согнул в локте, массируя порез. Не стоит слишком прикармливать зверей – потом не отобьёшься.
      Облизнув заляпанные губы, Михалыч добавил:
      – Он подвесил её на решётку, прямо передо мной, – думал, не стерплю.
      – И разделишь кровавую тризну, так? – продолжил Вадим. – Окончательно продавшись Зверю. А ты перекачал ей свою кровь?
      – Уж пришлось. Они хотели подзарядки – и получили. Только полярность оказалась иной!
      Оборотень сипло засмеялся, скаля острые зубы. Даже в человечьей фазе вид у него оставался вполне зверским: клокастая борода, взъерошенная грива, массивы бугристых мышц, поросшие седым волосом. Плечища точно валуны, тулово будто кряжистый пень, ручищи как вековые корни – эдакий лесовик, персонаж росских сказок! Щеголеватый, подтянутый Руслан гляделся рядом с ним добрым молодцом. Ну, Оксана, понятно, царевна. А кто тогда Вадим – Серый Волк? Тоже занятный фрукт!..
      Пожалуй, Вадим не хотел знать, была ли девушка жива, когда Михалыч затеял перекачку. К чему травить душу лишними деталями?
      – Пойди расчешись, – предложил он. – Ведь смотреть жутко!..
      Впрочем, ходить Михалыч ещё не мог – разве ползти.
      Подхватив хозяина под руки, Вадим с Русланом повели его наверх, в светёлку. Но по пути тот пожелал оглядеть ночных гостей и с минуту злорадно на них любовался, ухмыляясь во всю физиономию.
      – А ведь уготован стул и тебе! – заметил Вадим. – Место-то освободилось вчера. Трудно было устоять?
      – Как два пальца!.. У меня ж осиновый кол – тут, – знакомым жестом колдун коснулся косматой груди и хмыкнул: – Королям не понять нормальных чувств – они свихнулись на власти и всех меряют на свой аршин. И невдомёк вампиру, что это я помог дочке сбежать, завлекая гончих в капканы. Потому он и подставился так – со своими «птенцами»!
      – Ну, ты не мелочишься, – хмыкнул Вадим. – За прошлую ночь мы одного Магистра едва заломали, а ты – семерых, единым махом!..
      Он не стал уточнять что тот Магистр стоил любых трёх из этих.
      – Где-то рыскают ещё двое, – возразил Михалыч, – не считая «короля».
      – Всё-таки странно, что вы не поддались, – заметил Руслан, к которому вернулись прежние подозрения. – Разве вы не такой, как они? Тогда почему не сработало заклятие вампира?
      Проницательно глянув на юношу, космач усмехнулся:
      – Я сам наложил на себя заклятие – когда ушёл от людей. Это не вполне то, что требовалось Шершню.
      – Он хотел накормить человечиной?
      – Увлечь за порог, откуда не вернуться. Раз я не шёл под Зверя добром… Это как раскаяние.
      – То есть?
      – Раскаяние должно идти от сердца, и в рабство влезаешь по своей воле! Я ведь и сам жрал сырое мясо, только звериное. Это – допустимое зло. Но стоит шагнуть дальше… Если б не Оксанка!..
      – Ты спас её, она – тебя, – сказал Вадим. – Так и живём!
      – Теперь я поколдую, – объявил Михалыч. – У меня к этой девоньке долг.
      Высвободясь из чужих рук, он проковылял к центру комнаты, больше не обращая внимания на оцепенелых Шершней. Внимательно оглядел останки, затем выдвинул из-под стола корыто, служившее для сбора крови, и принялся складывать в него искромсанные части, аккуратно снимая со стола.
      – Перестань! – содрогаясь, попросил Вадим. – Всё равно её не оживить.
      – Душа отлетела – это да, – признал колдун. – А тело собрать возможно, если нелюди ещё не переварили мясо. А там вдруг и душа возвратится? Полетает, полетает – да раздумает.
      Он выдернул меч из ножен ближнего Магистра и с одного маха снёс ему голову, придержав за короткие кудри. Тут же свалил тело на пол, плечами воткнув в корыто. И опять хлынула кровь, сразу покрыв дно и быстро заливая останки. Тотчас те пришли в движение, будто облепленные невидимыми муравьями, и устремились каждый к своей цели, словно солдаты, смыкающиеся в строй.
      – Ещё и животы вскрывать, – угрюмо сообщил Михалыч. – Нет бы самим постараться, как самураям!
      – Всё, я умываю руки! – поспешно объявил Вадим. – Где у вас умывальник?
      Он сознавал, что Шершни уже мертвы, – но распотрошить девять тел, чтобы восстановить одно, ими съеденное!.. Во всяком случае, на это лучше не смотреть.
      А может, так и надо? – думал Вадим, вдвоём с Русланом поднимаясь в гостиную. Если уж ешь кого-то, следует быть готовым, что тебе возразят, а то и вскроют. «Отдай моё сердце!» – как говорилось в детской страшилке. И ведь придётся отдавать, куда денешься?
      Оглянувшись, он встретился взглядом с Оксаной, решившей не оставлять отца даже в таком жутком предприятии. И плотно закрыл дверь, сочувственно вздыхая. Хотя… ко всему привыкаешь.
      – Надо за Алёхой сходить, – сказал Вадим, распахивая в комнате окно. – Измаялся пацан с таким соседом!
      Однако Руслана заботило иное.
      – По-вашему, это правильно? – нахмурясь, спросил он. – Ну, что вытворяет сейчас Михалыч… Чего он там лепит, а?
      – Даже не голема, – усмехнулся Вадим, – ибо не из глины. И не чудище Франкенштейна. Он лишь воссоздаёт поруганное девичье тело по изначальному эталону – возможно, даже делает его совершенней!
      – Зачем – чтобы властвовать над ним? И станет оно прислуживать колдуну, исполнять его прихоти!..
      С опаской Вадим вгляделся во взволнованное лицо юноши. Лишь бы тот не кинулся утверждать правду, как её понимает, – невзирая на лица и собственные пристрастия. Разве мало народу порешили такие вот витязи – под горячую руку и высокие словеса?
      – Не следует думать о людях худо, – изрёк Вадим, – пока остаются иные варианты. Давно тебя самого поливали Шершневой кровью?
      – Но об этом типе такое говорят!..
      – Наверно, Николь? – Вадим с презрением хмыкнул. – Нашёл источник!.. Не отравись по молодости.
      – И другие сказывали: он над Оксанкой такое творит!..
      – А почему не спросить у неё?
      – Как же, ответит она!..
      – Нет?
      – И пробовать не стану.
      Юноша даже зарделся – от гнева или от смущения. Или от обоих чувств сразу. Вблизи он оказался не таким монолитом, каким гляделся со стороны. Каждого что-то гложет, а тут ещё и личные мотивы мешаются.
      – Хочешь выяснить – давай разбираться, – предложил Вадим. – А если для тебя главное: себя доказать, – занимайся этим с другими.
      – Себя делами доказывают, разве нет? А мне нужен совет.
      – Ты уж сам выбирай, кого слушать, – здесь никто не поможет.
      – Предположим, я выбрал. Что посоветуете?
      – Самому думать, своей головой. Смотреть без предвзятости. Учитывать советы старших, но и только.
      – Так я ж и стараюсь…
      – Пока у тебя взамен понимания – набор тезисов, как в ленинских статьях, – сказал Вадим. – Нет ничего лживей простых истин – они призваны затуманивать мозги заурядам!
      – Вы не могли бы повторить? – попросил юноша, наморща лоб.
      Да уж, для Оксанки тут – непочатый край! – вздохнул Вадим. Освоение целины, дубль второй. Хотя места плодородные – паши, сей, удобряй!.. Может, для начала ему Лондона почитать? Глядишь, и наладится понимание с будущим тестем.
      – А что б ты сам сделал на месте Михалыча? – спросил он. – Вдруг девушка и впрямь оживёт? Ну не сейчас, так через месяц, год – слыхал про летаргические сны? К прежнему телу душу притягивает, словно к обжитому дому.
      Самому бы в это поверить! – прибавил Вадим мысленно. Мало нежити вокруг развелось, будем и сами плодить. Вот сейчас возникнет из-за двери эдакое: бледное, мертвоглазое…
      – Бог ей поможет, – тихо сказал Руслан.
      – «Боги не помогают в том, что человек должен сделать сам», – возразил Вадим. – Если Михалыч создаст условия и если она сама очень постарается…
      Он вдруг замолчал и наклонил голову, массируя пальцами виски. Даже прикрыл глаза, концентрируясь.
      – Что? – с тревогой спросил Руслан.
      – Кто-то на подходе, – ответил Вадим. – Тёплая компашка… Едут по дороге, с ветерком… Мясорубы, да!
      Дьявол им в помощь.
      Уже несколько дней он не ощущал эту публику вблизи, и тут на тебе, заявились! Видно, «король» почуял, что с выводком неладно, а до низших звеньев впрямую не дотянуться – пока ещё всех соберёшь!.. Вот и призвал на подмогу сектантов, благо оповещение у них отлажено, как у тимуровцев.
      Конечно, собралась не вся секта, зато сплошь адепты, уже заведшие учеников: по три, по четыре-пять – вплоть до дюжины. Изуверская элита, утвердившая себя пытками и убийствами, властители обывательских дум, потрясатели воображения. Идеологи и выдумщики – те, кто планировал операции, кто подводил под злодейства теорию, кто придумывал оправдания для колеблющихся. Те, кто придавал зверству видимость ритуала!..
      И самое занятное, что возглавлял отряд старина Эрнст, генерал доминиканцев. Как-то он сумел вырваться из монастырского подвала, – видно, недооценили Вольные Творцы своего пленника. Или его вытащил «король» по старой дружбе. Надо ж кем-нибудь заместить дедушку Серафима, по нечаянности раздавленного Мстителем? Как водится, убеждённого фанатика, искренне брызжущего слюной, сменил циник с ловко подвешенным языком.
      Словно пресловутый флейтист, он увёл из города отпетых садистов – но лишь затем, чтобы после завершения кровавых дел вернуть обратно.