Кай, было, заколебался в своем решении посетить ВР-салон, ступив на тошнотворно-зыбкую палубу гондолы. Гондольер, здоровый детина не менее шести футов роста, вполне понимая свою сугубо декоративную роль, кемарил на корме. Огромный бархатный берет с клиньями флюоресцирующего разноцветного яркого шелка – последний писк моды Эбисс-Айла, несколько комично смотрелся на широкой, несомненно славянской физиономии гондольера. Внизу, под килем, сумеречно мерцала голубая бездна, и ощущение полета так и не оставляло Кая, как и во время всех его путешествий по городу-острову. Ему все время казалось, что настоящая поверхность планеты находится там, внизу, под многокилометровым слоем воды, а они, подобно древним воздухоплавателям Земли, лишь парят над лежащим у них под ногами миром. Впрочем, с точки зрения экономики возможно это и было истиной, ибо три четверти богатства Планеты добывалось именно со дна Океана, а пленка беззаботной разумной плесени, редкими пятнами, такими, как Эбисс-Айл, например, покрывавшая поверхность, служила лишь паразитическим посредником между «людьми бездны» и остальными населенными мирами Федерации.

Но колебаниям его положило конец то обстоятельство, что в Эбисс-Айл бушевал очередной Карнавал. В начавшее темнеть небо уже полетели первые шутихи. Уже первые разукрашенные фонариками кораблики вышли в Гавань. Уже доносились из самых неожиданных закоулков музыка и веселый гомон. Мысль о созерцании экрана «ти-ви» в пустом номере гостиницы вызвала у него еще один приступ тошноты и он распорядился:

– К Санта-Мария ди Мираколи.

– За зеркало решили заглянуть, значит, мистер, – прокомментировал полученные указания гондольер.

Потом небрежно ковырнулся в стареньком бортовом компьютере. Движок на корме натужно заскворчал и мимо Федерального Следователя стремительно поплыли уже переставшие раздражать его своей нарочитой стилизацией дома, статуи и фонтаны Эбисс-Айл.

Дейта-сьют, то бишь костюм, предназначенный для погружения в виртуальную реальность, Каю предложило примерить очаровательное создание, обладавшее в равной степени глубокими познаниями в сфере технического оснащения ВР и вырезом под старину сработанного фирменного платья. Костюм порядком отличался от тех моделей, с которыми Федеральному Следователю приходилось иметь дело на табельных тренировках и сеансах психокондиционирования. Следовало признать, что раздел компьютерной техники, занимающийся имитацией реальной действительности, на Океании может спокойно дать сто очков вперед даже своему аналогу в Метрополии.

– Разумеется, вы можете арендовать полный комплект и использовать его в ваших домашних условиях. К комплекту прилагается дискета с обучающей программой. Однако, если вам в первый раз приходится иметь дело именно с этой моделью... Вы ведь впервые на Океании, мистер?

Личико создания покривилось в чуть презрительной улыбке, но тут же исправилось в полном согласии с инструкцией для обслуживающего персонала ВР-салона.

– Мне приходилось бывать здесь. Года четыре назад. Но тогда у меня не было времени для посещения ВР-салонов.

– Их и было тогда в Эбисс-Айл – неполная дюжина. С тех пор многое изменилось в лучшую сторону, мистер...

– Одним словом – считайте меня за новичка.

– Тогда я рекомендую вам воспользоваться услугами профессионального инструктора и провести этот сеанс в нашем салоне... Это входит в стоимость сеанса...

Кай вздохнул.

– Ну что же. Позовите вашего инструктора...

– Профессиональный инструктор – это я, мистер.

– Ну что же: я в полном вашем распоряжении...

– Вот эту сетку вложите в рот – это для имитации вкусовых ощущений. Закрепите вот так. Эти трубки вводите в нос. Тогда в вашем распоряжении весь спектр запахов и состава воздуха – от чистого – горных вершин, вплоть до... Я вижу, что эти элементы снаряжения, требующие определенной интимности, вы сможете укрепить на своем теле самостоятельно...

То ли вид Федерального Следователя был достаточно суров, то ли слишком уж интимные услуги не входили в данный тариф, но на несколько минут, в течение которых Кай справился с размещением сенсоров и эффекторов, создание оставило его в покое.

– Теперь – ключевые элементы вашего поведения... – сообщило оно, возникая на месте действия снова точно в нужный момент. – Запомните, что все поступающие на ваши органы чувств сигналы не могут превысить установленный Законом об Услугах Населению предел – он значительно ниже предельного болевого. Кроме того, все будет корректироваться в соответствии с показателями вашего физиологического состояния... Датчики и сенсоры корректированы так, что вам до пробуждения будет почти невозможно избавиться от них. Сперва это будет вызывать ощущение некоторого э-э... дискомфорта... Вы уверены, что не хотите прибегнуть к предварительной гипнообработке?

– А что она дает?

– Виртуальную память. Вы «вспомните», например, откуда приехали в те места, где будет происходить... действие. И как – самолетом, поездом, колесницей... «Вспомните» своих друзей, врагов, и родных... И многое другое...

– А в противном случае?

– Без этого не будет достигнута полнота иллюзии...

– Благодарю вас. На первый раз обойдусь без этого.

– Возможно вы правы, мистер. Это – сугубо индивидуально. Теперь, прошу вас запомнить: если вас вызовут... Ну, например, срочно по делам – мы свяжемся с вами ТАМ и прервем сеанс только с вашего согласия... Если, паче чаяния, до окончания сеанса вас постигнет смерть... Смерть ТАМ. То вы проснетесь здесь в добром здравии. На случай психологического стресса, мы располагаем командой превосходного медперсонала... За неиспользованное время вам будет выплачена компенсация. Или оно будет за вами сохранено. Или эта сумма будет обращена в билеты нашей лотереи... По вашему желанию. Однако, если для вас возникнет необходимость срочно вернуться в Истинную Реальность, вы должны будете выполнить одно очень простое действие, в котором вам вряд ли что может помешать ТАМ. Вы внимательно слушаете меня?

– Разумеется, мисс...

– Мисс Райски.

– Разумеется, мисс Райски.

– Вы должны будете просто не моргать в течение десяти секунд. Как вы понимаете, случайно с человеком этого случиться не может. И этого у вас никто не отнимет. ТАМ. В этом случае вам компенсируется лишь половина неиспользованного времени. На тех же условиях... Вы хорошо поняли все, мистер?

– Думаю, что да.

– Нам осталось лишь выбрать ваш мир, мистер.

– На ваш вкус, инструктор.

– Тогда – попрошу вашу кредитную карточку... Спасибо. Надевайте маску и – счастливого пути, мистер.

– До встречи, мисс.

Стало темно.

Потом кто-то наклонился к его уху и доверительно сообщил: «Лондон Конан-Дойла, сьер...» И на последней вывеске перед въездом на вокзал было написано это. После того, как вагон тряхнуло в последний раз, не оставалось ничего другого, как подхватить саквояж и последовать за другими пассажирами к выходу – в предзакатный туман большого города, пропитанный ароматами вокзала – смесью запахов угольного дыма, смазки, разогретого металла...

– Тебе приснился дурацкий сон, – сказало что-то внутри него, – будто ты жил через сотни лет после этого дня. И был Следователем какого-то Федерального Управления. В совсем другом мире. После войн... После многих бед... Господи, как может прийти в голову такая глупость?.. Как, кстати, тебя зовут?

«К черту! – тут же прервал он сам себя. – Это просто идиотское ощущение реальности происходящего выбило тебя из колеи. Ты – Кай Санди. Федеральный Следователь пятой категории. И ты находишься в ВР-салоне, что у Санта-Мария ди Мираколи... В городе Эбисс-Айл, что плывет над бездной. На Океании... А ЧТО ЖЕ ТОГДА ВСЕ ЭТО ВОКРУГ ТЕБЯ?»

Ощущение реальности происходящего было, пожалуй, чрезмерным. По чисто профессиональной привычке Кай, стараясь не привлекать ничьего внимания, задержался у одного из окон. Осмотрел свое отражение. Худощавый джентльмен средних лет в слегка помятом дорожном костюме... Это был безусловно он – тот Кай Санди, которого он привык видеть в зеркале. Но и древнего покроя одежда не смотрелась на нем шутовским нарядом. Не было ощущения ее непривычности, искусственности. Чего-то, правда, не хватало в его облике, только вот – чего?

Он провел ревизию своих карманов и остался удовлетворен результатами – бумажник содержал неполную сотню фунтов стерлингов и документ, удостоверяющий личность капитана полиции города Филадельфия (что в Североамериканских Соединенных Штатах), Кая Санди, прибывающего в Соединенное Королевство по приватной надобности. Наличествовала дюжина визитных карточек, пригоршня антикварной медной и серебряной мелочи, надежный складной нож с отполированной частым употреблением деревянной ручкой-черенком, членская карточка Филадельфийского клуба ветеранов и письмо в слегка потертом конверте. По штемпелю он сориентировался во времени. Самый конец восемнадцатого столетия.

Все также стараясь не привлекать внимания, он вернул письмо во внутренний карман и вышел на привокзальную площадь. Мимо спешили деловитые прохожие в смешных шляпах-котелках, а по мостовой катили в различных направлениях самые разнообразные экипажи. Все – влекомые лошадями. Никогда еще в своей жизни Кай Санди не видел столько живых лошадей одновременно. Иллюзия реальности была невероятной. Ему с большим трудом удавалось убедить себя, что это всего лишь компьютерные образы.

Кай присмотрелся к тому, как выходящие из вокзала джентльмены останавливают кэбы и проделал то же самое упражнение. Кэб послушался. Кэбмэн, украшенный рыжими бакенбардами, дохнул на него чесноком, подождал, пока пассажир устроится на сидении и осведомился, куда отвезти господина. Кай назвал обратный адрес письма, лежащего у него в кармане. Он уже почувствовал заметную разницу между английским выговором Лондона далекого столетия и галактическим пиджином, и старался до поры не говорить лишнего. Однако все равно сподобился от кучера замечания, брошенного в воздух.

– Мистер, видно, из колоний будет. Говор у вас не здешний... Ваш багаж вы, видно, на хранение сдали? А то я мог бы и...

– Не стоит беспокоиться. Я здесь проездом.

Кэбмен хмыкнул себе под нос – «мистер точно не отсюда» – и тронул с места.

Теперь Кай понял, что его облику прибывшего издалека путника явно недостает чего-то более солидного из багажа – чего-то сверх небольшого саквояжа в руке. Вполне возможно, он где-то и существовал в этом мире – этот багаж... Он извлек из кармана письмо и прочел его, ловя неверный свет проплывавших мимо газовых фонарей.

В письме мистер Шерлок Холмс, проживающий в Лондоне в доме 221b, что по Бейкер-Стрит, извещал его, что дело, изложенное мистером Санди в предыдущих письмах, заинтересовало его и, что он – Шерлок Холмс, охотно удовлетворит его – мистера Санди – просьбу и примет его в любое для него – мистера Санди – удобное время и рассмотрит те свидетельства, о которых тот пишет, однако, только в том случае, если капитан Санди соблаговолит уведомить его – мистера Шерлока Холмса – о времени своего прибытия письмом или каблограммой. В заключение сухо выражалась надежда на то, что длительное и полное хлопот путешествие, которое намерен предпринять капитан Филадельфийской полиции, не будет напрасным.

«Большая зараза, однако, эта мисс Райски, – подумал Кай с раздражением. – Раз клиент отказался от гипнообработки – так пусть сам и поговорит с Великим Сыщиком о своем деле. О котором не имеет ни малейшего представления. Подождем, однако, требовать плату за сеанс назад. На то Кай Санди и Федеральный Следователь, чтобы уверенно действовать в условиях неопределенности.»

«Кстати, – сообразил он вдруг. – Меня преобразили в капитана полиции – нечто максимально родственное реальному статусу. Насколько позволяют условия. Но ведь регистрировался я в ВР-салоне по простой страховочной кредитке. Там есть данные о доходах и состоянии здоровья, но не отражена профессия. Конечно – ее можно вычислить через информационную сеть, но в данном случае требуется довольно высокий уровень доступа. Совпадение?»

Саквояж содержал уйму прекрасно выглаженных сорочек, не меньше – носовых платков, набор щеток на все случаи жизни – даже, пожалуй, много сверх того – множество предметов мужского туалета, о назначении которых приходилось только догадываться, а также пару шерстяных вязаных кальсон.

И ничего более.

Расплатившись – не без недоразумений – с кэбменом и чудом увернувшись от несущегося во весь опор ломовика, Кай перешел улицу. Дом под номером 221b ничем не отличался от своих соседей – такое же кирпичное трехэтажное здание с узкими окнами. Правда, его никогда не существовало – ТАМ.

Он постучал, и был впущен в несколько тесную прихожую. Встретившая его сухонькая старушенция подозрительно просверлила его колючим взглядом:

– Да, сэр? Вам кто-то нужен? Доктор Ватсон принимает по утрам. Но вы можете...

– Видите ли, мэм... – Кай вдруг понял, что его английский в сочетании с полным провалом в той части памяти, что относилась к цели его приезда, может вызвать вполне оправданные подозрения в умственной неполноценности говорящего, и стал тщательно выбирать слова. – Мне нужен другой ваш э-э... постоялец – мистер Холмс. Шерлок Холмс... Он ведь здесь живет? Я полагаю, что мне назначено... Вот моя визитка. Санди. Капитан Кай Санди...

– Милостивый Боже! – хозяйка явно была поражена до глубины души. – Милостивый Боже! Почему вы не встретились с мистером Холмсом прямо на железнодорожном вокзале? Он отправился туда встретить вас... Он сказал при мне доктору, что ваши дела не терпят отлагательств... А где ваши вещи, мистер Санди? Неужели вы пересекли океан только с этим вот маленьким э-э...

– Видите ли, случилось так, что...

Милостивый Боже был снова помянут всуе.

– Мистер Холмс не даром беспокоился о вашем багаже... Он знал, что ОНИ попытаются отнять его у вас... Он собирался встретить вас прямо у вагона и немедленно вместе с вами ехать в это проклятое место... В кафе «Лизард», я имею ввиду. Мерзкое название, мерзкое место... Не подумайте, что я имею привычку подслушивать, но мистер Холмс и его друг с таким интересом восприняли ваше дело, что я невольно...

– Ну что ж. Тогда мне лучше ждать мистера Холмса прямо в кафе. «Лизард» вы говорите? Не набросаете ли вы мне на этом клочке бумаги адрес, мэм?.. Я ведь не знаю Лондона... И позвольте оставить у вас мой саквояж. На пару часов.

Решение Кая не укладывалось в нормальную тактику ведения следствия, но он сделал скидку на призрачную природу окружавшего его мира, ограниченное время ВР-сеанса и решил пойти ва-банк.

Глаза миссис Хадсон округлились. Она послушно нацарапала несколько строчек на обороте визитной карточки Кая и протянула ее ему нетвердой рукой.

– Вы – отважный человек, сэр...

Каю вдруг стало смешно.

– Да уж мэм, – произнес он тоном полицейского служаки, знающего себе цену. – В трусости американского полицейского еще не обвинял никто! Не далее, как вчера, меня пытались сбросить в море. С высоты двух миль. НА САМОМ ДЕЛЕ, МЭМ...

– Господи, вы были в горах? Или летели на аэростате?

– Скорее на геликоптере, мэм. Системы Сикорского.

– Господи, до чего только не додумаются эти поляки... И все-таки – не ходите туда...

– Извините, но я принял решение, мэм.

Кай сел за крайний столик у окна, заказал чай и от нечего делать стал рассматривать посетителей и само кафе. Ничего рокового вокруг не наблюдалось. В небольшой, довольно грязноватой гостиной, разделенной невысокой перегородкой на два довольно уютных помещения, было немноголюдно. Две пышнотелые дамы в широких шляпах, с избытком украшенных страусовыми перьями, коротали время за чашечками чая у столика напротив. Сидевший в глубине зала сухонький джентльмен с седыми усами, сосредоточенно просматривающий номер «Обзервера», да еще один посетитель в углу, лица которого Кай не мог рассмотреть, составляли всю наличную публику. Пятый посетитель появился так внезапно, что следователь даже не успел заметить, когда тот вошел. Это был сверх меры упитанный коротышка в изрядно помятом сюртуке. Кай прикинул, что на типичного лондонца тот не похож. Скорее уж – урожденный янки. Если судить по киноштампам фильмов о том времени... В одной руке он сжимал широкополую шляпу, а другой крепко прижимал к себе потертый кожаный саквояж. Баул точнее. Он быстро обежал глазами кафе и, видимо, успокоенный, с размаху плюхнулся в жалобно застонавший от такого грубого обращения витой венский стул. Затем он возложил на стол шляпу, осторожно, можно даже сказать бережно, пристроил баул между ног и уставился в окно. Он явно кого-то ждал, и через пару минут он, очевидно заметив искомое лицо, бросил пронзительный взгляд на Кая, резко вскочил со стула и устремился к выходу. По дороге он успел прихватить со стола котелок. Саквояж остался под столом.

Движимый, скорее, инстинктивным желанием помочь человеку, чем желанием продолжать участие в игре, Кай поднял с пола саквояж незнакомца и направился вслед за ним. Тот уже успел убежать ярдов на пятьдесят и, смешно подпрыгивая, продолжал двигаться в сторону Риджент-Парка. Кай остановился. Самым разумным было бы вернуться в кафе и дождаться возвращения странного посетителя, который несомненно вернется туда за своей пропажей. Но с другой стороны, можно было попытаться догнать толстяка, раз уж он решил ему помочь. Кай прикинул в руке тяжесть увесистого баула и, осознав, что с такой ношей ему не догнать владельца, повернул обратно, посмеиваясь про себя над столь нелепым приключением. На плечо ему легла чья-то жесткая ладонь.

– Может быть вы не знаете этого, мистер, но в моем заведении принято платить, когда уходишь...

Это был хозяин заведения, четверть часа назад принявший у него заказ на чашку чая. Надо было признать, что и чай Кай выпил и вышел из заведения, действительно, не заплатив.

– Прошу прощения, но один из ваших посетителей забыл свой саквояж, а я пытался его догнать...

Его прервали раздавшиеся за спиной топот и пыхтение.

Сзади к Каю запыхавшись подбежали двое. Констебль и смахивающий на крысу тип в клетчатом спортивном костюме.

– Проклятие, он чуть не ушел от нас, – воскликнул он. – Спасибо Дэвис, что попридержали мистера.

– Всегда рад помочь служителям закона, – заверил его хозяин заведения.

Кай обратил внимание на то, что из кафе вышли и собрались вокруг почти все посетители, что были там. Это смахивало на засаду.

– А теперь, – крысообразный «служитель закона» обратил свою хищную мордочку к Каю, – не расскажете ли вы нам, что находится в этом чемодане, который Вы так настойчиво пытались всучить неизвестному, как Вы говорите, Вам джентльмену?

– Я не могу этого знать, – под пристальным взглядом сыщика Каю стало немножко не по себе.

– Мы можем взглянуть вместе, господа, – с медоточивой иронией в голосе сказал детектив. – Разумеется, на тот случай, если хозяин вернется не скоро и предъявит какие-нибудь претензии. В таком деле всегда неплохо запастись свидетелями... Будьте любезны, господин э-э...

Кай молча протянул ему визитку. Тот прочитал ее и удивленно заломил бровь.

– Господин Санди... Кстати – вот мое удостоверение: инспектор криминальной полиции Лестрейд к вашим услугам...

Тон его изменился. Но не слишком. Просто прибавилось растерянности. Коллегу он встретить явно не ожидал. Пусть даже из Североамериканских Соединенных друг с другом Штатов. Кай же несколько успокоился – ему снова напомнили, что он – всего лишь участник игры.

– Будьте, однако, любезны, господин Санди, открыть баул сами, чтобы никто не сказал потом, что ваш покорный слуга что-то – х-хе – подкинул в него...

Кай нагнулся над баулом, и в этот момент почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Продолжая расстегивать кожаные застежки, он поднял голову и столкнулся взглядом с давешним посетителем, пристально и с каким-то зловещим выражением смотревшим на него сквозь стеклянную витрину.

Кай повернулся к Лестрейду, чтобы указать ему на незнакомца, и тут прямо над его ухом раздался пронзительный визг, от которого у него заныли барабанные перепонки. Кто из присутствующих баб издал этот звук узнавать ему стало недосуг: из разверзнутого баула на него безумным взором смотрела отрезанная голова человека.

Это была голова мужчины – лохматая – волосы кучерявые, иссиня-черные, с сединой. Сильно небритая. В зубах покойника был зажат скомканный листок бумаги.

Кай скорее машинально, чем с какой-либо целью, извлек записку оттуда, развернул и прочел коряво нацарапанные кровью слова:

«НЕ СУЙ НОС НЕ В СВОЕ ДЕЛО!!!»

– Итак, мистер Санди, – со вкусом раскуривая довольно дешевую, но зато отменно вонючую сигару, произнес клетчатый детектив, располагаясь в видавшем виды кресле за столь же заслуженного вида столом полицейского околотка. – Вчера вечером в своем доме был убит известный лондонский банкир Клайв Мэдоу. Убийство было совершено с неслыханной жестокостью. – Он протянул Каю помятую газету. – Тут есть подробности, они не для слабонервных. Как вы, наверное, уже догадываетесь, ему отрезали голову. Прямо в его рабочем кабинете. Обезглавленное тело было привязано к креслу... Именно в таком виде труп был обнаружен горничной... Бедная женщина до сих пор не может выйти из нервного потрясения. Как Вы понимаете, мы имели все доводы задержать Вас. Хотелось бы выслушать ваши доводы в свое оправдание. Если они у вас имеются, конечно... Если они у вас – х-хе – имеются...

– Вряд ли я мог как-либо участвовать в убийстве несчастного. Я прибыл в Лондон всего несколько часов назад...

– Неужели? Мне же известно нечто совершенно противоположное... Вы прибыли на борту корабля? Поездом? Ах, да – вы, наверное, прискакали сюда на лихом мустанге...

– Я не сохранил проездных документов... («Где же они, в самом деле, черт побери?»). Но, возможно, меня припомнит кто-то из проводников поезда...

– Назовите ваш поезд и номер вагона... Место...

Больше всего Каю хотелось свернуть шею нахальному фантому. Но он продолжал вести себя пристойным для служащего органов правопорядка образом.

– Все наши недоразумения прекратятся, как только вы дадите мне возможность сделать звонок одному-единственному человеку в Лондоне, который знает меня. В конце-концов, на один телефонный звонок я имею право...

Глаза Лестрейда округлились, а губы сложились куриною гузкой.

– Я не ослышался, констебль? – он повернулся к дежурному «Бобби». – Арестованный требует воспользоваться не более и не менее, как телефоническим аппаратом Белла... Не пожелаете ли вы еще, чтобы вам сюда подали проигрыватель Патэ и устройство братьев Люмьер, впридачу?

– Задержанному вами господину не потребуется телефонный аппарат, – слова эти принадлежали сухопарому, с орлиным носом человеку в плаще-накидке и спортивного вида кепи, стремительно вошедшему в кабинет.

За ним следовал несколько более плотно сбитый, со следами полноты джентльмен в темном дорожном пальто. Лицо его сохраняло в себе что-то неизбывно детское, хотя в светлых волосах была заметна седина.

– Как я понимаю, вы собирались заказать телефонистке разговор с Бейкер-Стрит, мистер Санди? Если так, то надобности в этом нет. Ваш покорный слуга Шерлок Холмс к вашим услугам.

– Зачем же дилетантам столь грубо вмешиваться в дела криминальной полиции? – возмущенно восстал из-за стола Лестрейд.

– Мистер Холмс, – неожиданно вступил в разговор второй из вошедших, – никоим образом не вмешивается в прерогативы криминальной полиции. Наоборот, его целью является ликвидировать недоразумение, которое может сильно затруднить ход расследования...

– Вашего Летописца, мистер Холмс, невозможно переспорить, – отмахнулся от говорившего, как от назойливой мухи, Лейстред. – Выкладывайте зачем пришли, и я займусь, наконец, делом...

– Как я понимаю, вы обвиняете этого человека в убийстве, совершенном не ранее, как прошлым вечером...

– Можно подумать, что вы сидели здесь под столом, мистер Холмс, – ядовито парировал Лестрейд.

– Согласитесь, достаточно трудно осуществить убийство в Лондоне, находясь одновременно в Манчестере? – осведомился Холмс.

– Как только вы докажете, что господин Санди именно там и находился, я собственными руками сниму с него наручники...

– Не только находился, но и давал интервью корреспонденту «Манчестер Гардиан». Не каждый же день Соединенное Королевство посещают чины Североамериканской полиции... Вот – ознакомьтесь с сегодняшним вечерним выпуском...

– Почему же сейчас, передо мною, ваш подопечный молчит как рыба? И почему бы ему не сохранить на память, хотя бы проездной билет от Манчестера?

– Его билет и массу других доказательств его алиби вы найдете в кофре, оставленным господином Санди в покинутом им вагоне. У него были причины поступить так.

Холмс повернулся к Каю:

– Всему виной минутное опоздание, вызванное туманом. Вам следовало ждать меня на вокзале. Я понимаю, что вы, заметив, что в гостинице ваш саквояж обыскали, и, почувствовав за собой слежку, решили не рисковать кофром, содержавшим материалы по нашему делу. Вполне возможно, что через несколько минут вы могли оказаться на дне Темзы, а дневники полковника Дэвиса – в руках бандитов. Тогда вы решили «забыть» кофр в вагоне, ограничившись одним саквояжем, с содержимым которого банда уже была знакома...

– Удивляюсь вашей проницательности, мистер Холмс, – стараясь выглядеть совершенно серьезно, произнес Санди.

«Интересно, где он находился этот чертов кофр, – подумал он. – Верно, просто под сиденьем...»

– Но в «Лизард» вы не должны были идти один, – продолжил Холмс. – Чуть позже вы поймете, какую примечательную роль сыграл брошенный вами в вагоне багаж – сейчас скажу одно: я вынужден был заняться им, полагая, что даже у капитана американской полиции не хватит смелости направиться сразу в «Лизард» на встречу с Дженкинсом. А тот примчался в кафе со своим роковым грузом и, увидев вас одного, принял вас... ВЫ САМИ ЗНАЕТЕ ЗА КОГО... Естественно, он постарался избавиться от своего страшного груза и тем самым передал вас в руки моего уважаемого коллеги, Лейстреда, – последовал жест в сторону детектива, – который осведомлен, к сожалению, лишь об одной стороне этой мрачной истории...

Последним замечанием он окончательно допек и без того гневно топорщившего усы Лейстреда. Тот снова вскочил из-за своего стола:

– Послушайте, мистер Холмс, – с большой долей яда в голосе осведомился он, – раз уж вы так осведомлены в этом паршивом деле, что считаете, что криминальной полиции нечего делать в нем, то, может быть, вы, наконец, намекнете нам – кто же все-таки отрезал голову несчастному банкиру?

– Ну, это не было таким легким делом, но наш друг неожиданно облегчил его, – Холмс кивнул в сторону Кая. – Дело в том, что ваш легонький саквояж мог сойти за имитацию багажа только в глазах тупоголовых сподручных главного преступника. Сам же он разгадал ваш ход почти моментально. И так же моментально попытался овладеть оставленным вами кофром. Помешали ему два обстоятельства – служебное рвение персонала железной дороги и неожиданное для него появление вашего покорного слуги. Короче говоря, Лейстред, если вы соблаговолите послать вашего человека с тем, чтобы он привел сюда того типа в наручниках, что сидит под охраной в моем кэбе, вы сможете лицезреть автора той мерзкой проделки, что стоила головы несчастному Клайву Мэдоу.

Лейстред выразительно посмотрел на дежурного констебля, и тот вышел. Воцарилась тишина, наполненная напряженным ожиданием. Лейстред нервически барабанил пальцами по столу, всем своим видом вопрошая «кто, в конце концов, распоряжается в этом кабинете»; Холмс как ни в чем ни бывало раскуривал трубку, Ватсон с трепетом созерцал это священнодействие, а Кай пытался доказать самому себе, что истинной реальностью является не пропахший дешевым табаком околоток, не грубая деревянная скамья, на которой он сидит, не угольный угар и железный лязг вокзала, который он так недавно покинул, не туман и не мусор под ногами, а волшебный город, плывущий в океане, охватившем далекую планету под чужим солнцем. Он уже почти не верил в то, что был когда-то там. И тут же, совсем рядом, шевелилась мысль: «Если сейчас появится еще и профессор Мориарти, я расхохочусь и испорчу всю обедню...»

Но обошлось без профессора.

Двое полицейских ввели в комнату сухощавого, чуть сутулого человека. Так же как и Кай он был одет в неприметный дорожный костюм. Так же, как и у Кая его руки были сведены цепочкой наручников.

Констебль подтолкнул арестанта и тот, сделав пару шагов, остановился перед Каем. Поднял глаза.

Он и был Каем.

Несколько секунд они молча глядели друг на друга. Потом тот, что вошел, тяжело вздохнул.

– ТРИНАДЦАТЫЙ ДОЖ УЖЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛ ТЕБЯ, – сказал он негромко. – НЕ СУЙ НОС НЕ В СВОЕ ДЕЛО!

– Ваше время истекло, сьер, – мисс Райски жизнерадостно улыбалась Каю, который с некоторым недоверием продолжал сжимать в руках только что снятую с лица ВР-маску. – Вы довольны сеансом?

– Пожалуй, что да, – Кай внимательно присмотрелся к своей собеседнице. – Это вы выбирали программу моего «погружения»?

– Ее выбрала Сеть. Компьютерная сеть ВР, к которой подключен салон. Я только включила поиск оптимального варианта. Вы, надеюсь, посетите нас еще раз, сьер?

Теперь он был уже не «мистер». «Сьер» – почти что свой.

– Вполне возможно, – Кай поднялся с кресла-стенда.

Еще долго предстояло Федеральному Следователю ловить себя на том, что он всерьез прокручивает в уме очередной – дьявольски остроумный – вариант объяснения взаимосвязи между дневниками полковника Дэвиса, отрезанной головой банкира Клайва Мэдоу и таинственной встречей, назначенной неизвестно кому, неизвестно кем в кафе «Лизард».

Но одно просматривалось четко: кто-то с той стороны зеркала предупреждал его – МЫ ЗНАЕМ КТО ТЫ. НЕ СУЙ НОС НЕ В СВОЕ ДЕЛО!

Ночь еще не кончилась. Скорее, даже не перевалила за половину. И не кончился Карнавал. Вода в каналах, подсвеченная снизу разноцветными огнями, представлялась некоей волшебной субстанцией, огромные декоративные рыбины лениво подплывали к поверхности, равнодушно разглядывая пестро разряженный народ, шатающийся по набережным. Фонтаны до небес вздымали свои светящиеся струи. Из ветвей высаженных вдоль улиц деревьев выглядывали праздничные птицы Фого и веселые зверьки, название которых Кай позабыл. Он только сейчас сообразил, что придает праздничному городу оттенок нереальности – на время Карнавала в Эбисс-Айл была запрещена коммерческая реклама.