— Я не был бы так настойчив, если бы дело не шло о жизни людей. По крайней мере одного человека. — Кай поднял со стола и задумчиво повертел в руках трубку-передатчик спецканала. — Барух не вышел на связь. А мы с вами кое-чем ему обязаны. Оба — выходом из Лабиринта, а вы — еще и дефицитным препаратом для вашей подруги... Но дело даже не в этом. Вся информация, которая просочилась к нам через наших подруг, милейшего герра Карла и предпринимателя Циммермана, содержит прямые или косвенные указания на роль Спецпоселений в обороте ТОВАРА. И похоже, что сам товар этот — не что иное, как люди...

— Я от этого ТОВАРА стану полным идиотом! — с досадой вскричал Моррис. — Согласен со всеми вопросами, которые у вас вызвала версия, подсказанная нам Карлом-Фердинандом, но не могу придумать ни одного разумного объяснения... Нет в нашем мире возможности нанимать и продавать в рабство столько специалистов в области высоких технологий, чтобы этим могла кормиться целая планета — даже такая миниатюрная, как Химера, да притом еще так, чтобы никто об этом не дознался десятилетиями... Ни в каких подземельях невозможно скрывать тайные институты и опытные производства таких масштабов... Знаете — я начал подумывать, что, может быть, тут у них — какое-нибудь окно в параллельный мир прокручено? После того, что я видел в Лабиринте... Это — не самое глупое, что мне теперь может прийти в голову...

— Я охотно поверил бы, что тут под боком у нас запрятан туннель в другие миры или на тот свет. — Кай вынес из мини-кухоньки, служившей приятным дополнением к апартаментам, выделенным для господ инспекторов, поднос с чайными чашками и начал заботливо опускать в дымящийся кипяток пакетики с заваркой. — Однако, — продолжал он, — даже добытых с того света кудесников тонких технологий надо кормить, поить, обеспечивать документами, действительными в Обитаемом Космосе, и — заметьте — доставлять в распоряжение заказчиков под носом у дюжины — не меньше — компетентных служб и весьма любопытных налоговых инспекций и просто у орды народу, в которой не так уж много лиц, лишенных зрения и слуха...

— А вот еще одна версия, — увлеченно продолжил Моррис, которому явно не хотелось возвращаться к той скользкой теме, с которой начался этот разговор. — Они их здесь клонируют — раздобыли банк генов гениальных ученых и торгуют оплодотворенными яйцеклетками направо и налево... А преступные покупатели выращивают несчастных рабов в каких-нибудь подземельях. Может быть, вообще — без рук, без ног — за ненадобностью, а одни только головы в горшках, словно кактусы — прямо у конвейера... Как вам такая версия, а?

— Вам вредно долго не употреблять спиртного, Моррис, — поставил свой диагноз господину Первому Аудитору его напарник, — острая нехватка алкоголя в организме вызывает у вас неудержимый полет фантазии... С элементами бреда. Вспомните, отправляясь с Земли, вы смело утверждали, что не любите рассуждений, не базирующихся на непосредственном знакомстве с фактами...

— Ну, знаете... — Моррис пожал плечами и принял из рук Федерального Следователя чашечку свежезаваренного «Липтона». — На милой Химере мы познакомились с такими фактами и фактиками... Теперь я убежден, что только безумная гипотеза может объяснить всю эту экономическую фантасмагорию, происходящую на этой дурацкой планете...

— И только чиновники Министерства Финансов позволяют себе забыть, что приобретенные признаки — я имею в виду технологические знания — не наследуются через гены. А то, что наследуется — способности и наклонности, — ценятся далеко не так дорого... Правда, я мог бы вам рассказать немало о случаях торговли генетическим материалом и человека, и других созданий Божьих, но все это — из другой оперы... Биопластика, пересадка органов, конструирование суперчемпионов и суперсолдат... Даже адаптация модифицированных «хомо сапиенс» к условиям иных миров. Но не то, что вы имеете в виду...

— Мне кажется, что если вы не оторветесь от ползучей эмпирики, то мы просто будем блуждать в потемках до конца пребывания на этой благословенной планетке, — вздохнул Моррис. — Вам не хватает сейчас именно умения игнорировать обыденный здравый смысл...

— Я очень ценю вашу критику, Моррис, — сухо парировал Кай. — Но я говорю о другом. Наши гипотезы должны быть по-настоящему безумными, чтобы оказаться верными на самом деле!

— Так что же вы предлагаете, Следователь? — Моррис наконец принял серьезный тон — настолько, насколько мог принять серьезный тон потомок бесчисленных поколений рода Де Жилей. — Накуриться гашишу? Принимать ванны из шампанского? Читать до одури Достоевского?

— Я уже сказал, что предлагаю нечто гораздо худшее. — Кай осторожно поставил опустевшую чайную чашку на стол. — Я предлагаю нелегально проникнуть на территорию Спецпоселения «Помпея-2». Ей-Богу, я не стал бы так назойливо настаивать на вашем участии в такого рода предприятии, но, прежде чем размораживать внедренную агентуру, я хочу все-таки до конца использовать наши собственные возможности...

— Отдаю себя целиком и полностью в ваше распоряжение, Федеральный Следователь, но заранее предупреждаю, что подземный ход до Спецпоселения рыть закончу только в следующем тысячелетии, даже с вашей помощью... И даже, если вы снабдите меня саперной лопаткой.

— Вы совершенно забываете о ваших связях, которые так нам помогли уже по части построения гипотез... — Кай отважился наполнить свою чашку вторично и с интересом наблюдал за поведением нового пакетика «Липтона», в нее опущенного. — Постарайтесь под благовидным предлогом найти вашего приятеля с Мелетты...

Поминая Шайтана, Айман короткими перебежками преодолел открытое пространство между слабо освещенными сталактитами. Впрочем, возможно, это были сталагмиты — не до подобных наблюдений было ему.

По Спецпоселению шла охота.

И охотились за ним — Айманом Ибрахимом.

Подобной прыти от Сержа и его людей он не ждал. Так же, как не ждал и такой чудовищной гадости от Баруха. Мало того, что хитрец выжил, он еще и выдал затею Аймана с перехватом Отправки. В конце концов... В конце концов, они могли бы найти и общий язык. Вполне могли бы...

Конечно, не стоило предпринимать такую прямолинейную попытку избавиться от слишком много узнавшего конкурента, но уж закладывать старого знакомого — последнее дело... Последнее...

Тяжело вздохнув, Айман вжался в на редкость неудобную ложбинку, по дну которой в былые дни весело журчал ручеек. От перехода к шлюзовым туннелям его прочно отсекала медленно, но уверенно движущаяся по Большой Пещере цепь дружинников...

— Серебряная Бетти, конечно, выиграет схватку со Старухой... — задумчиво констатировала Мариам, — но в отношении наших подопечных она допустила большой прокол...

— Ты позвала меня сюда, чтобы болтать о политике? — чуть пожала плечами Джейн.

— Просто — несколько соображений по поводу новостей, которые ты принесла мне в клювике... — Мариам поправила подложенную под спину подушку и кивнула Джейн хорошо понятным для профессионалок движением головы.

Джейн осторожно вынула из сумочки скалер-подавитель систем подслушивания и надавила кнопку включения. Мариам улыбнулась и тоже вынула (только из-под подушки) почти такой же приборчик и показала его коллеге. Включила и сунула на место.

— Политика, знаешь, хорошо отвлекает... — вздохнула она с таким видом, будто ничего не изменилось. — Я говорю: не станут Федералы торговаться ни с кем из Триумвираток. Бетти сама подбросила им слишком много информации через Роззи. А твой Кай все делал вид, что ничего не понимает... Пока и впрямь до него не дошло... А теперь они под шумок расколют этот орешек без всякой помощи... Ты в курсе того, что оба голубка упорхнули?

— Да, — кивнула Джейн, — Бет дозвонилась до меня из бункера еще ночью. И, кажется, не поверила ни одному моему слову... Похоже, она даже удивилась, что я сама еще не подалась в бега, пока в городе творится этот бардак...

— Ты сама виновата, Джейн, — поработав с тобой, каждый убеждается, что в тихом омуте водятся черти. Здоровенные и злонравные... Естественно, тебя подозревают в таких вещах, в которых ты ни сном ни духом не... Впрочем, чему тут удивляться: у меня в характере тоже такие вот чисто мужские финты... Поэтому я сразу и вспомнила о тебе, когда узнала... В общем, чего тут ходить вокруг да около — я... я кое-что заподозрила, когда Моррис раздобыл для меня эту чертову сыворотку Лонга... Вся медицинская братия, что меня тут пользует, прямо-таки роиться начала — как пчелы в улье... Ну а на меня, конечно, — ноль внимания. Все они глубоко убеждены, что уж в чем-чем, а в медицине мы — ни бум-бум. Здесь же весь народ — наемный. Порядочных медиков на Химере не учат — боятся, что сестры узнают слишком много того, чего знать не нужно. Но мы-то с тобой не один год провели «под чужими небесами», как это поется... И нахватались кое-каких знаний, которым в наших школах не обучают... Короче, мне удалось добраться до секретов нашей с тобой Тайны Рождения.

— Что, уже и этими секретами стали торговать из-под полы? — удивленно приподняла плечи Джейн.

— Да нет, — Мариам слабо махнула рукой. — На Дам-Хранительниц еще вполне можно положиться. Народ старый, закаленный и ко всему еще достаточно безграмотный, чтобы ничего не понимать в ими же охраняемых файлах... Так что из них ничего не выжмешь даже под пыткой — все равно не знают ни хрена. А специалисты в биоблоках — наемный медперсонал, большей частью из Метрополии. Их меняют каждые три года и к системе кодировки данных — на пушечный выстрел не подпускают. Но не они одни такие умные. Пока нас — побывавших за Геостационаром — было раз-два и обчелся, и речи не могло быть о том, чтобы кто-то бесконтрольно мог выполнить цитологический анализ. А теперь... Короче, я в свое время присмотрела нескольких девочек, которых можно было бы основательно прижать за тайное изучение медицины во время пребывания за пределами Химеры, но, грешна, не стала на них давить. Одна из таких вот — Аманда Велес. — Мариам, настороженно оглянувшись, нацарапала взятым с тумбочки карандашом несколько букв и цифр на клочке бумаги. — Ветеринар. Слава Богу, что на обучение ветеринарии запрет у нас снят. Но Аманда только здесь обречена возиться с милыми домашними любимцами. И любимицами. На Океании она получила неплохую подготовку по цитогенетике человека и стажировалась в лучших клинических лабораториях. Я связалась с ней и вручила кое-какие мои анализы. И кое-какие — твои.

— Почему именно мои? И откуда они у тебя? — Джейн не скрывала, что разговор все более перестает нравиться ей.

— Господи! Да это ведь очевидно! Всем, кроме тебя, разумеется. Ты ведь никогда не интересовалась тем, что о тебе говорят за глаза. Ты у нас — известная гордячка...

— Ты хочешь сказать...

— Нет, у тебя не растут усы, ты хорошо сложена, и твоей физиономии завидуют многие в отделе... — неопределенно начала Мариам. — Нет... Но — характер, образ мышления... Он нас выдает — таких, как мы... И поэтому я сразу вспомнила о тебе... А анализы... Данные сканирования мазков крови всех сотрудниц отдела, которые бывали ранены и проходили лечение — ты ведь у нас тоже из таких, — хранятся в наших архивах открыто. И до хозяек не доходит, что их можно подвергнуть не только стандартному анализу...

— Что значит — «таких, как мы»? — Джейн выпрямилась на стуле и до побеления стиснула взятые в замок пальцы рук...

Спасение пришло неожиданно — сперва Айман не понял, что происходит — под сумрачными сводами пещер Спецпоселения, нарастая и дробясь многочисленным эхом, раздался низкий рев двигателя мощного кара.

Звуку двигателя вторило спазматическое подвывание сирены — то ли на неведомо откуда взявшемся транспортном агрегате, то Ли на КПП.

Неумолимо двигавшаяся вперед цепочка преследователей запнулась. Проклятые громилы стали тревожно озираться, а откуда-то из соседнего грота донеслись крики: «Стой! Стой, стрелять будем!!!» — и ожесточенная перебранка конвойных непонятно с кем и призывы «всем дуть сюда»... Цепь, готовая было сомкнуться вокруг хлипкого убежища Аймана, рассыпалась, и грозные, вооруженные бластерами и карабинами мужики кинулись на подмогу патрулю, контролировавшему въезд в Пещерную Страну.

Айман облегченно вздохнул и руслом мелкого ручейка, а потом, почти уже не скрываясь — короткими перебежками, — снова устремился в заросшие сталактитами (а может, и сталагмитами) переходы. Большого оптимизма в отношении того, что ему удастся выбраться из Спецпоселения, он все равно не испытывал. Надо было поторопиться с ликвидацией вещественных доказательств.

— Нет, это совершенно невозможно сейчас! — втолковывал командир патруля Карлу-Фердинанду.

Карл-Фердинанд невозмутимо восседал за рулем здоровенного контейнеровоза и, как ни в чем не бывало, изображал из себя заправского водилу. Этому способствовал его наряд — строгую «тройку» он заменил на спецовку службы Космотерминала.

— В Спецпоселении облава, — разъяснял добродушный, в общем-то, ополченец бестолковому Шнобелю. — Я и так должен вас задержать за то, что вы продули мимо КПП без остановки. А у вас еще на контейнере знак «Радиоактивные отходы»... Поворачивайте оглобли и давайте отсюда как можно быстрее! Давайте, давайте!!..

Не особенно прислушиваясь к аргументам увешанного оружием бородатого мужика, Карл-Фердинанд громогласно требовал немедленно привести к нему Томаза Гвишиани, который тут же все всем разъяснит.

— Томаза?! — Тут из кучи собравшихся выделился лысый, неприятного, вида тип, вооруженный, кроме типового бластера, еще и походным дозиметром. — А может, тебе, мистер, еще и Большого Сержа к ноге подать? Вылезай и показывай патрулю, что привез. И без фокусов, дорогой ты наш...

Собравшиеся активно загудели в том смысле, что надо бы разобраться с нахальным типом. Нахальным и подозрительным к тому же. Подозрительным и на рожу противным... На рожу противным и рожей этой кое-кому запомнившимся...

— А ну — послушайте! — заорал, пробиваясь к эпицентру событий, парень, похожий на похмельного Бахуса. — Я этого пентюха по два раза на неделе здесь вижу. Это тот самый тип, который не вылезает от Торговца!

Это сообщение произвело впечатление. Наступила тишина.

— Это правда, мистер? — спросил командир, сверля Карла-Фердинанда суровым взглядом. — То, в чем тебя обвиняет Дан? А ты сам, Данила, думаешь, что говоришь?

— Я не понимаю, почему, собственно, я должен оправдываться в том, что имею бизнес с господином Ибрахимом? — чуть дрогнувшим голосом возмутился Карл-Фердинанд.

Поворот событий явно был для него полной неожиданностью.

— Да потому, что его, черта драного, мы уже почти вторые сутки днем с огнем ищем!.. — в бешенстве заорал тип с радиометром. — Ребята, это же — одна шайка! Контейнер ни миллирентгена поверх фона не светлит!! И знак с ошибкой намалеван!!! Только сегодня! Они — свиные задницы — в контейнере старую кочерыжку Аймана на Поверхность вывезти хотят!! А ну, отворяй контейнер, падла!!!

Карла-Фердинанда отличала поразительная быстрота и точность реакции. Контейнеровоз рванул с места так, что только чудо спасло с полдюжины зазевавшихся дружинников, которых он непременно размазал бы по неровностям местности. Чудо было представлено стволом бластера, который успел завести ему под подбородок проворно вскочивший на подножку водительской кабины патрульный. Другой дружинник тоже не оплошал, вовремя нажав на спуск «зуды», до того без дела болтавшейся у него на шее. Движок кара — совершенно неслышный, вдруг закудахтал и заткнулся. Заодно вышла из строя вся электроника в радиусе до полукилометра. У многих заломило виски.

Не говоря худого слова, патрульный вытряхнул Карла-Фердинанда на зеленую травку и, продолжая подпирать его челюсть стволом, потребовал:

— Открывай свою коробочку! И — без фокусов!!!

— Там — радиация... — неуверенно воспротивился Карл-Фердинанд.

— А вот сейчас и увидим: радиация у тебя там или хренация... — мрачно настоял на своем командир патруля и тычком ствола направил задержанного к заднему торцу контейнера.

Карл-Фердинанд тяжко вздохнул и взялся за рукояти сервопривода. Тот, как ему и положено было после удара импульсом «зуды», и не подумал заработать. Дружинникам пришлось навалиться на рычаги впятером. Стальная дверь съехала в сторону, и перед собравшимися предстало удостоверение Следователя Федерального Управления спецрасследований. Удостоверение держал перед собой ничуть не покоробленный пикантностью ситуации Кай Санди, а за его спиной демонстрировал еще какую-то бумагу Моррис Де Жиль.

— Дьявол побери! Мне следовало бы догадаться, с кем я имею дело! — Карл-Фердинанд Шнобель бессильно опустился на к случаю пришедшийся пенек.

— Можете не разыгрывать изумления, — сухо посоветовал ему Кай, спрыгивая на траву. — Заочно мы давно знаем подноготную друг друга... Мне необходимо видеть Сергея Плотникова, — повернулся он к командиру патрульной дружины. — И Баруха Циммермана — предпринимателя...

— А чашечку кофию вам не угодно, мистер? — осведомился компатруля, разглядывая диковинный документ. — Эй, кто-нибудь знает, что за цыдульку мне в нос тычет господин из ящика? Вы такие сами рисуете, мистер, или заказываете по почте?

— Это, по-моему, та самая штука, которую в Диснейленде вручают каждому тысячному посетителю, — сострил кто-то из собравшихся.

— Вот что, — решительно распорядился компатруля, — всю эту троицу — в комендатуру, с машиной вместе, а ты, Данила, и еще кто-нибудь, гоните за Ройфой — он в таких цыдулях толк знает... Похоже, добрались-таки до нас Федералы...

На экране монитора вспыхнула таблица лейкоцитарной формулы. Аманда повела «мышью», и ячейка с нейтрофилами выросла до размеров экрана.

— Тут вот какое дело. В принципе и у нас, и у мужчин клетки крови практически одинаковы, а, скажем, эритроциты — те вообще идентичны. Но если взять нейтрофилы — вот эти, фиолетовые, что микробов едят, — она ткнула указателем «мыши» на вспученную на весь монитор клетку с набухшим, сросшимся из трех кусков ядром, — то они отличаются в-о-о-н по тому отростку. Видишь пупырышек? Это и есть женский половой хроматин. Это — демонстрационный файл. А сейчас...

Джейн слегка перевела дух и чуть сильнее обычного сжала плечо сестры Велес.

— Теперь давай мой анализ.

Та пожала плечами и, вздохнув, сыграла на клавиатуре еще несколько гамм. На экране появилась клетка крови Джейн. Точно такая же, как та, которую они только что видели. Только вот женского полового хроматина там не было.

Некоторое время обе они молчали. Потом Аманда неуверенно протянула:

— Можно еще сделать соскоб слизистой рта. Это — стандартный тест...

— Не понимаю, что вы имеете в виду, когда говорите о нашем заочном знакомстве... — Карл-Фердинанд с досадой приналег на ставни маленького — под самым потолком — оконца, но не преуспел и в этой своей попытке проложить путь к свободе. Сложенная из стволов какого-то местного дерева скудно освещенная банька, служившая местом содержания задержанных, была сработана на совесть.

— Только то, что не считаю вас за олуха Царя Небесного, способного купиться на экспромт моего уважаемого коллеги, — пояснил наблюдавший за этим его занятием с живейшим интересом Федеральный Следователь. — Ведь это так?

— За осла меня обычно не держат, — раздраженно парировал Карл. — А если и держат, то потом об этом горько сожалеют...

— Вот и я о том же, — продолжил Кай. — Тогда зачем вам была нужна эта игра? Ведь парочка инспекторов Директората, принятая на самом высоком уровне, явно не те люди, которые станут связываться здесь с подпольной коммерцией. Разве только для того, чтобы затеять какую-то провокацию... Вы же делаете вид, что всерьез проглотили наживку...

— Не знаю, как я, а вот ваш уважаемый коллега, — Карл-Фердинанд кивнул на нервно меряющего шагами пространство баньки Морриса, — крючок проглотил и сидит на нем основательно...

— Вы не должны были!.. — взвился Моррис. — Я не позволю себя шантажировать...

— И правильно сделаете, — заверил его Кай. — Потому что и крючок, и наживка — это уже предмет головной боли моих коллег на Цирцее-Пересадочной...

— Вы хот-тите сказать?.. — Моррис повернулся к Каю.

— Я хочу сказать только то, что сразу же после нашего приятнейшего знакомства с лицом, представляющим здесь интересы господина президента Республики Мелетта, я навел справки о его — лица этого — деятельности на Химере вообще и в ту незабываемую ночь, когда вы и милейшая Роззи познакомились с Карлом-Фердинандом — в особенности... И узнал преинтереснейшую историю отправки за геостационар некоего дипломатического груза... Контейнера — метр восемьдесят, шестьдесят на сорок...

Моррис сел на подходящее бревно, обхватив голову руками.

Карл-Фердинанд досадливо крякнул.

— Ну и вас вовсе не должно удивлять то, что на Цирцее-Пересадочной груз этот... — продолжил Кай.

— Я буду протестовать! — вскипел Карл-Фердинанд. — Вы взломали дипломатическое отправление!!

— Груз был вскрыт по форс-мажорным обстоятельствам, — Кай старался говорить спокойным тоном, — на вполне законных основаниях, для составления аварийной накладной, кажется...

— Аварийной? — испуганно встрепыхнулся Моррис.

— Да, кажется — аварийной... Но — не беспокойтесь: милейшая Роззи не пострадала ничуть. Контейнер господина Шнобеля был неплохо оборудован... Должно быть, не первый раз использовался по назначению. Явно — не самоделка... милейшая Роззи выпорхнула из него, как бабочка из кокона. Здоровая и посвежевшая. Только слегка заспанная. На снотворное вы не поскупились, господин Шнобель.

— И теперь... Если Роззи вернут на планету, то Леди Эльсбет не простит ей... И Леди Сью — тем более... — Моррис пошел пятнами при мысли о том, какая судьба ждет его подругу.

— Вы напрасно не поделились со мной информацией относительно этой затеи, — заметил Кай, повернувшись к Моррису и продолжая разглядывать низкий потолок. — Сэкономили бы силы и время мне и моим коллегам, а также нервы — милейшей Роззи.

— Поймите, Следователь, — вспыхнул Моррис, — это дело носило совершенно интимный характер... Не мог же я ставить вас в неудобное положение, делая соучастником определенного нарушения некоторых формальностей?

— Неполной дюжины статей законодательства, — уточнил Кай. — Регионального и федерального. Ценю вашу деликатность. Но Роззи эта деликатность едва не вышла боком.

— Карл просто не мог не воспользоваться такой ситуацией... Я неплохо заплатил и... Неужели вы хотите сказать, что я подверг жизнь Роззи большему риску, чем если бы она оставалась на планете? Она пошла ва-банк и полностью доверилась мне...

— Да, ее положению не позавидуешь, — согласился Кай. — Когда она поняла, что одна старая ведьма использует ее для того, чтобы накакать, извините за метафору, в суп другой, а поняла она это, я думаю, сразу, ваша пассия, дражайший Первый Аудитор, — Кай сделал реверанс в сторону Морриса, нервно шагающего по их тесному месту заточения, — поняла также и то, что ее ожидает, вне зависимости от того, чья возьмет, и решила использовать эту игру по-своему: сосватала вас Карлу-Фердинанду — известному ей специалисту по части нелегального вывоза людей с Химеры. Но нарвалась только на новый вариант кабалы. Или вы думаете, что наш друг, — здесь Кай многозначительно кивнул в сторону господина Шнобеля, упорно продолжавшего биться со ставеньками, — согласился бы вернуть девице свободу, не заставив вас хорошенько поработать на него? Вы ведь не собирались забрасывать Роззи в Цирцейские поселения? Она, по крайней мере, была бы удивлена, оказавшись на «Цирцее-Пересадочной» вместо убежища на Орбитальном Монастыре. Но теперь ей уже ничего не угрожает... Если бы эти ослы не угробили своей «зудой» региональный ретранслятор, вы могли бы побеседовать с ней прямо с моего ноутбука...

— Вы в самом деле собирались меня шантажировать, Карл?!! — Возмущению, наполнившему это восклицание Морриса, не было предела. — За мои же деньги?

— Нет, дорогой, я в картишки с тобой перекинуться собирался... Первый раз такого дурня вижу! — с явным презрением к бывшему партнеру бросил Карл-Фердинанд и, отвернувшись, продолжил свои бесполезные потуги расшатать ставню.

Потом резко повернулся и заорал почти истерически:

— Не принимайте меня за ишака! Я лучше всех на этой идиотской планете понимаю, что тому бизнесу, на котором все здесь держалось со времен Изоляции, скоро конец! Я неплохо заработал на этом деле, пока оно процветало, и теперь заработал бы еще больше на его крахе, если бы вы не влезли в здешние дела, никого не спросясь! Неужели вы думаете, что я настолько рехнулся, чтобы, кокнув или подкупив пару чиновников, и дальше крутить эту аферу, которая уже трещит по всем швам?! Мне всего-то и нужны были твердые гарантии, что я не загремлю под трибунал и что у меня будет время и возможность изъять деньги из этой затеи... Знаете ли вы, чучело гороховое, — повернулся он к Моррису, — что именно с моей подачи вы попали сюда во главе этой шутовской инспекции...

— Вас случайно зовут не Господь Бог? — иронически заломил бровь Первый Аудитор.

— К сожалению, господин Шнобель знает, что говорит... — вздохнул Кай, жестом предлагая спутнику помолчать.

— Вы вернулись бы отсюда триумфатором и — что важнее — богатым человеком! И не рассказывайте мне про родовые поместья Де Жилей! Вся эта рухлядь вам показалась бы заброшенным сараем по сравнению с тем, что вам заплатили бы здесь уважаемые люди... А вы не нашли ничего умнее, чем связаться с ходячим кошмаром в виде вашего напарника! — Карл-Фердинанд Шнобель брызнул слюной и указал подбородком на впервые после их задержания улыбнувшегося Федерального Следователя. Что окончательно вывело Шнобеля из себя:

— У вас, господин Следователь, просто мания какая-то повсюду находить женщин в сундуках... Мако Тарквини до сих пор икает, когда вспоминает свое знакомство с вами... Слава Богу — заочное...

— И яйца Фаберже, — снова улыбнулся Кай, вспомнив былую минуту славы. — У вас не найдется еще парочки? А дамы в сундуках, сдается мне, неотделимы от Мелетты и ее представителей, как пиво от раков, или...

— Значит, вы все-таки хотели сторговать нам тайну ТОВАРА, для надежности подстраховавшись взятием Роззи в заложницы и нашим с Федеральным Следователем присутствием здесь? Здесь — где рассчитывали получить поддержку своих приятелей? Этого — Аймана или как его там? — зло сверля побагровевшего Карла-Фердинанда взглядом, спросил Моррис.

— Ваш, с позволения сказать, визит сюда, к черту в зубы — это ваша собственная идея... Однако если бы Айман не прокололся на какой-то глупости, мы имели бы на редкость содержательную беседу с этим пройдохой. А сейчас нас с вами, по-моему, просто скинут — туда, в тартарары...

— «Тартарары» — это вы о чем? — живо поинтересовался Кай, вызвав у представителя Мелеттского президента очередной приступ ярости.

— О Боги!!! — Шнобель бешено рванул ставню на себя. — Ну почему все легавые — такие идиоты?!

Ставня сердито отворилась, и перед присутствующими предстал заспанный краснорожий охранник.

— Ну, повоюй тут еще!.. — сурово предложил он разошедшемуся не в меру басурманину и пригрозил подопечным флотским бластером — древним, но внушающим почтение.

Ставня захлопнулась. Обессиленный Карл-Фердинанд сел на примостившуюся в углу стопку деревянных шаек.

— Только бы эти троглодиты не прикончили нас под шумок! — простонал он. — Только бы выйти отсюда живым, и, видит Бог, я выкручусь из этой гнусной истории...

— Вас, я вижу, совсем не беспокоит перспектива продолжения знакомства с нами? И встречи с коллегами господина Санди? — ехидно поинтересовался Моррис.

— Вот эта бумажка стоит всех ваших удостоверений, господа. И всей остальной макулатуры на этой вшивой планете... — Карл-Фердинанд бережно извлек на свет Божий кремового цвета конверт и взмахнул им в воздухе. — Прочитайте, господа. Это расширит ваш кругозор.

— Могу сказать вам, что это за чудо-документ, не читая его. — Кай взял конверт и, не раскрывая, протянул Моррису. — Давно уже жду, когда вы вытянете этот козырь из рукава... Думаю, что в этом письме министр-директор Кристиан-Ганс Фогель подтверждает ваши, господин Шнобель, полномочия как его доверенного представителя перед лицом Трех Леди...

— Вы — ясновидящий? — поинтересовался Моррис, вертя перед глазами листок с хорошо знакомой подписью. — Не понимаю, зачем шефу понадобились услуги этого типа?

— Ясновидение в наше время называется хорошо организованной базой данных, — сообщил ему Кай. — Если вы думаете, что члены Директората находятся вне сферы опеки спецслужб, то вы сильно заблуждаетесь — после России конца двадцатого века таких глупостей никто уже не делает... А что до услуг — как вы говорите — подозрительных типов, так вот вам же самому они и понадобились. Так что министра-директора можно легко понять...

— Браво, — вяло похлопал в ладоши Карл-Фердинанд. — Вы не такой уж непроходимый кретин. Ну и как — будете теперь разоблачать сговор двух немцев на уровне Федерального Директората? Конечно, Кристиан-Ганс будет немало огорчен тем, что ваш покорный слуга несколько злоупотребил его доверием и не поделился с ним тайной преуспеяния Химеры, как только сам до нее докопался. Но, поверьте, я немало сделал для того, чтобы...

— И еще он огорчится, когда узнает, что здесь, на Химере, среди местных птичек водятся рыбки... — устало вздохнул Кай, обращаясь более к самому себе.

— Послушайте, — Карл-Фердинанд забрал у несколько растерянного Морриса письмо шефа и заботливо определил его обратно во внутренний карман куртки. — У меня от разговора с вами крыша едет. Какие рыбки? Какие, черт вас возьми, птички? На что вы намекаете?

— Из рыбок — на щуку, — устало объяснил Кай. — Я, господин представитель, намекаю на то, что вашу работу на разведку Матернальной Республики под этой кличкой вряд ли санкционировал министр-директор... А про птичек — это я так, — он снова вздохнул, — к слову...

Воцарилось гробовое молчание.

— И это что — тоже из вашей хорошо организованной базы данных? — спросил пригорюнившийся на своем бревне Моррис.