Неготовый к такому повороту, старший лейтенант попытался как-то оправдаться, но Петренко взглядом остановил его.

– Будешь дежурить два раза вне графика, – вынес приговор подполковник. Потом сурово посмотрел на подчиненных: – Докладывайте, что у нас по текущим делам.

Слово взял Соловец:

– Вчера мы задержали Александра Лукичева, шофера бригады «скорой помощи», которая на прошлой неделе подобрала скончавшуюся на Большом проспекте пенсионерку Людмилу Лебедеву.

– По показаниям свидетельницы Авдеевой, Лукичев является убийцей Гуницкого и Трифонова. Кроме того, он покушался на жизнь самой Авдеевой, – сказал Ларин.

– Вы же говорили, что Гуницкий умер своей смертью, – удивился Мухомор.

– Авдеева слышала, как Лукичев говорил Трифонову, что подменил Гуницкому шприц, когда тот делал себе инъекцию, – ответил Ларин.

– А что говорит сам Лукичев? – спросил Мухомор.

– Под давлением предъявленных улик он сознался в убийстве Трифонова, – сказал Дукалис. – У нас были показания Авдеевой. Кроме того, несмотря на то что он стер свои отпечатки, экспертам удалось выявить их на шашке, которой он заколол Трифонова. Что касается Гуницкого, здесь Лукичев все отрицает и, боюсь, доказать убийство не удастся.

– Одно доказали, и то хорошо, – рассудил Мухомор. – Значит, дело можно считать закрытым?

– Не совсем, Юрий Саныч, – сказал Ларин.

– Что еще? – спросил подполковник.

– Дело в том, что ожерелье, из-за которого закрутилась эта история, так и не было обнаружено, – объяснил капитан.

– То, которое якобы у мертвой пенсионерки на шее висело?

– По показаниям Авдеевой и Лукичева, у Лебедевой действительно с собой были ценности, – сказал Соловец.

– И куда же они делись?

– Лукичев ожерелья не брал, – произнес Ларин, – иначе он не стал бы убивать Гуницкого и Трифонова. Остается два варианта. Бриллианты забрал либо Трифонов, либо Авдеева. Медсестра утверждает, что ожерелья у нее нет.

– Вы ее слушайте больше! – отреагировал Мухомор.

– Я думаю, если бы ценности были у Авдеевой, она не стала бы подвергать жизнь опасности и отдала их Лукичеву, – предположил Ларин.

– А я ей не верю, – сказал Соловец. – Обманывала же она своего мужа с Трифоновым.

Мухомор вздохнул.

– Темное дело, – сказал он. – Что вы намерены предпринять?

– Думаю, надо последить за этой Авдеевой, – ответил Соловец. – И поработать с ювелирными салонами, чтобы в случае появления кого-либо с ожерельем они дали знать.

Мухомор выпятил нижнюю губу.

– Ну что ж… – произнес подполковник. – Действуйте. Только не слишком этим увлекайтесь. У нас много другой работы…

Оперативники вернулись в свой кабинет на втором этаже.

– Может, сегодня пораньше закончим, Георгич? – предложил Соловцу Ларин.

– Правда, Георгич, – поддержал товарища Дукалис, – мы ведь еще успешное окончание дела не отметили.

– Куда тебе отмечать, – сказал Соловец, – ты же теперь за рулем.

– Тоже верно… – огорчился Дукалис.

Старший лейтенант никак не мог привыкнуть к тому, что он снова на колесах.

В кабинете раздался телефонный звонок. Трубку снял Волков.

– Слушаю.

– Будьте добры, капитана Ларина, – попросил женский голос.

Волков повернулся к Ларину:

– Тебя.

– Да, – сказал оперативник, взяв трубку.

– Привет, Андрей, – услышал он голос бывшей подруги Маши.

– Здравствуй, – ответил капитан.

– Я тебя ни от чего не отрываю?

– Нет, мы как раз собрались по домам.

– Очень хорошо. У тебя не найдется с собой пятьсот рублей?

Вопрос был неожиданным.

– Пожалуй… найдется, – ответил Ларин, порывшись в карманах.

– Ты можешь сейчас подъехать на Сенную площадь?

– А что случилось?

– Понимаешь, я только что выиграла в лотерею телевизор, – радостно заявила Маша.

– Поздравляю.

– Но для того чтобы его получить, мне нужно внести еще тысячу рублей. А у меня как назло деньги кончились. Я ходила в Гостиный за покупками.

Ларину сразу понял, с чем имеет дело.

– Играла в лотерею на улице?

– Да, прямо на площади.

Пока капитан разговаривал с бывшей возлюбленной, оперативники собрали вещи и направились к выходу.

– Подождите, мужики! – сказал Ларин.

Милиционеры остановились.

– Где ты находишься? – спросил капитан девушку.

– На Сенной, около метро.

– Я буду через пятнадцать минут.

Ларин положил трубку.

– Поехали на Сенную, лохотронщиков возьмем, – сказал он коллегам.

Дукалис поморщился:

– Зачем нам эта мелочевка?

– Они пытаются бабки из Мариниколавны вытянуть. Она звонила, просила, чтобы я полштуки привез.

– Вот оно что… – отреагировал Дукалис.

– Столько лет с ментом жила и на такую туфту попалась… – покачал головой Волков.

– Плохо ты ее воспитывал, – сказал Соловец. – Ладно, поехали, возьмем твоих лохотронщиков.

Милицейский «уазик» с оперативниками на борту помчался в сторону Сенной площади. Миновав Университетскую набережную, площадь Труда и Гороховую улицу, милиционеры выехали на Садовую.

– Витя, притормози перед площадью, чтобы не спугнуть, – сказал шоферу Соловец.

– Сделаем, – ответил Витя.

«Уазик» остановился перед въездом на площадь. Оперативники пешком дошли до станции метро и увидели расположенный в стороне от вестибюля столик, возле которого толпились человек десять. Заправляли игрой два молодых человека лет двадцати пяти.

Ларин заметил в толпе Машу, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в ожидании оперативника.

– Вон твоя стоит, – сказал Волков.

– Вижу, – ответил Ларин.

Увидев Ларина, Маша помахала рукой. Милиционеры подошли к столику. Девушка не ожидала увидеть всех товарищей капитана.

– Здравствуй, Маша, – сказал Соловец.

– Здравствуй, Олег. Привет, Толя, Слава! Сто лет не виделись.

– Предпочел бы встретиться при других обстоятельствах, – заметил Дукалис.

Маша посмотрела на Ларина:

– Ты принес?

Капитан взял девушку под руку.

– Маша, постой в стороне, а мы поговорим с ребятами.

Тон оперативника был серьезным, бывшая подруга не стала с ним спорить. Милиционеры подошли к столику.

– Беспроигрышная лотерея, – обратился к ним молодой человек. – Билет всего пятьдесят рублей.

– А что можно выиграть? – поинтересовался Дукалис.

– Телевизор, видеомагнитофон, мотоцикл, машину…

– А дом на Канарах? – спросил Волков.

– Боюсь, дом не получится.

– Жаль, – сказал Соловец. – Если бы ты нам дом предложил, мы бы, может, согласились поиграть. А так придется проехать с нами.

Майор показал удостоверение. Молодой человек попытался дернуться в сторону, но Дукалис железной хваткой стиснул его плечо. Второй лохотронщик был взят под конвой Волковым и Соловцом.

– Сколько вы взяли у той девушки? – Ларин кивнул головой в сторону Маши.

Лохотронщики переглянулись.

– Пятьсот.

– Давайте сюда. Остальные под расписку отдадите в отделении.

Увидев, что молодых людей задержали, толпа вокруг начала шуметь. Обманутые горожане наперебой рассказывали оперативникам, сколько денег они проиграли в беспроигрышную лотерею.

– Граждане! – обратился к ним Соловец. – Если у вас есть претензии к этим двоим, будьте любезны в письменном виде подать их завтра в Двенадцатое отделение милиции.

Оперативники повели задержанных к машине.

– Мужики, возьмите все деньги, – предложил милиционерам один из молодых людей.

– Спасибо, не надо, – ответил Соловец.

– Все равно завтра нас отпустите.

– До завтра еще надо дожить, – мрачно произнес Дукалис.

Посмотрев на крепко сколоченную фигуру старшего лейтенанта, лохотронщики приуныли. Ларин подошел к Соловцу:

– Слышь, Георгич, довезите их без меня.

Соловец с пониманием посмотрел на оперативника и на Машу, все еще стоявшую в стороне.

– Ладно, иди. С тебя поллитра.

– Нет вопросов.

– Кашу заварил, а нам расхлебывай… – проворчал Дукалис, глядя на Ларина.

Забрав у лохотронщиков деньги, капитан подошел к бывшей подруге.

– Держи и больше в такие игры не играй, – сказал оперативник.

– Никогда бы не подумала, что это жулики.

– Про меня тоже со стороны не скажешь, что я мент.

Маша посмотрела на часы:

– Если ты не торопишься, можем где-нибудь посидеть.

– С удовольствием. Оставить деньги в кафе лучше, чем проиграть их в лотерею.

– Пойдем, я знаю одно место. Тут недалеко.

Маша повела Ларина на канал Грибоедова, в кафе с названием «Собачья жизнь». Стены небольшого заведения были увешаны портретами собак в человеческих костюмах. Над столиком, за который сели Ларин и Маша, находился портрет английского бульдога в котелке и с сигарой во рту.

– Ты здесь бывала раньше? – спросил Ларин.

– Да. Наша фирма продала этому кафе оборудование.

К столику подошла официантка. Заказав себе водку, а Маше коньяк, оперативник закурил.

– У нас новый директор, – сообщила Маша. – Человек со странностями. Он, например, сделал «Собачьей жизни» гигантскую скидку.

– Чего ради?

– Обожает собак. Когда увидел здесь эти картины, так и засверкал глазами.

Ларин усмехнулся.

– У него дома две собаки, – продолжила Маша. – Бладхаунд и скотчтерьер. Он может о собаках говорить часами. Вот, например… – Маша посмотрела на картину над столом. – Ты знаешь эту породу?

Ларин пожал плечами:

– Боксер или бульдог.

– Правильно, английский бульдог. Был выведен путем скрещивания американского бульдога и мопса.

Оперативник был удивлен.

– Раньше ты не интересовалась собаками.

– Это влияние начальства.

– А как ваш начальник относится к людям?

– Очень строгий. Но ко мне у него особое отношение.

К столику подошла официантка и поставила две рюмки перед собеседниками.

– За тебя, – сказал Ларин.

– Спасибо, – ответила Маша.

– А в чем выражается особое отношение твоего начальника к тебе? – спросил оперативник.

– Он в меня влюбился.

– Серьезно?

– Еще как серьезно. Вчера сделал мне предложение.

– И что ты ответила?

– Сказала, что подумаю.

– Ну и дела… Соглашайся, тебе пора замуж.

– На работе мне говорят то же самое.

– Вот видишь.

Тут раздался мелодичный звонок в Машиной сумочке. Девушка достала мобильный телефон.

– Да, – сказала она. – Я в «Собачьей жизни». Когда? Хорошо, я подожду.

Маша положила телефон обратно.

– Это он звонил. Подъедет сюда через пятнадцать минут. Я вас познакомлю.

– А почему ты не попросила деньги на лотерею у него?

– Понимаешь… Побоялась, что он неправильно это истолкует. То есть подумает, что я уже согласна выйти за него. А я еще ничего не решила.

– Жаль, я так мало знаю о собаках. Не о чем будет поговорить.

– Зато он много знает о тебе. Я ему рассказывала о твоих подвигах.

– Надо же… За это стоит еще выпить, – сказал Ларин.

Оперативник жестом подозвал к столику официантку…

Сопроводив лохотронщиков в «аквариум» и простившись до завтра с коллегами, Дукалис погрузился в красную «девятку». Старший лейтенант направился в Озерки, престижный район города, где он собрался приобрести особняк. Уже несколько дней оперативник вечерами изучал рекламные издания, присматривая жилье, которое соответствовало бы его будущему положению в обществе. Наконец внимание милиционера привлекло объявление, в котором говорилось о двухэтажном доме на берегу озера с гаражом и баней. Иметь баню в доме было давней мечтой Дукалиса, поэтому он сразу позвонил и договорился о встрече с продавщицей жилья, женщиной по имени Виктория с шершавым деловым голосом. Встреча была назначена на восемь часов.

Около года Дукалис не водил машину и за рулем чувствовал себя не слишком уверенно. В потоке машин на Сампсониевском проспекте оперативник то и дело вертел головой в разные стороны. Особенно раздражали милиционера то и дело возникающие рядом с машиной велосипедисты, которые так и норовили попасть под колеса. В конце концов старший лейтенант добрался до Озерков и, поплутав минут пятнадцать по престижному зеленому району, остановился возле высокого свежевыкрашенного забора.

Дукалис вышел из машины, подошел к калитке и нажал на кнопку звонка. В ответ из-за забора раздался истошный лай собаки. Оперативник инстинктивно отступил на пару шагов. Через пару минут калитка отворилась, и на пороге возникла владелица жилища, женщина лет сорока пяти со следами былой красоты на лице и с яркой шалью на плечах. Истошный лай издавала маленькая собачка с глазами навыкате, которая успокоилась, когда хозяйка взяла ее на руки.

– Здравствуйте, – сказал милиционер. – Вы Виктория?

– Да. Вы Анатолий?

– Совершенно верно.

– Проходите, Анатолий.

Войдя на участок, Дукалис увидел симпатичный двухэтажный дом с парадным крыльцом и башенкой. Он сразу приглянулся оперативнику.

– Пойдемте, я вам все покажу, – сказала Виктория.

Покупатель и продавщица вошли внутрь. Миновав прихожую, они оказались в аккуратной гостиной, в углу которой находился камин. На полу лежала медвежья шкура.

– Камин действует? – поинтересовался Дукалис.

– Конечно, Анатолий, – ответила Виктория.

Из гостиной собеседники поднялись наверх.

– Здесь спальня, здесь еще один туалет с ванной, – показала хозяйка.

Дукалис покачал головой:

– Неплохой домик. Почему решили продать?

– Мы с мужем уезжаем за границу, в Канаду. Ему предложили выгодный контракт.

– Понимаю… А где баня?

– Внизу. Пойдемте, я вам покажу.

Баня находилась на первом этаже. Запах веников, стоявший в воздухе, вскружил голову милиционеру.

– Пожалуй, ваш дом мне подойдет, – сказал он.

– Видите ли, Анатолий, к сожалению, до вас приходил покупатель, с которым мы договорились о покупке, – извиняющимся тоном произнесла женщина.

– Как же так, Виктория! – вырвалось у Дукалиса.

– Извините, но он оказался первым.

Оперативник вздохнул:

– Жалко… А за сколько вы ему продаете дом?

– За цену, указанную в объявлении. Сто двадцать тысяч.

– Я дам сто тридцать! – заявил Дукалис, удивляясь самому себе.

Виктория задумалась.

– Ну раз вы дадите больше, то конечно… – сказала хозяйка. – Когда вы сможете внести аванс?

– Я должен получить деньги из Америки в течение месяца.

– Нас это устроит. Мы как раз хотели бы месяц-полтора еще здесь пожить.

– Вот и замечательно!

– Хотите чего-нибудь выпить?

– Вообще-то я за рулем… Ну разве что рюмочку.

Выпив за будущую сделку, новые знакомые простились, весьма довольные друг другом.

Пребывая в эйфории, Дукалис с ветерком полетел на «девятке» по узким песчаным улочкам Озерков и за ближайшим поворотом налетел фарой на торчащий из земли пень. Разбитое стекло посыпалось на землю. В другое время оперативник бы расстроился, но теперь он только махнул рукой.

– Ничего, получу деньги, починю, – сказал себе милиционер.

Красная «девятка» со старшим лейтенантом на борту покатила в центр города.