10

Встреча была назначена на восемь часов вечера возле станции метро «Василеостровская». Толпа людей омывала здание, где находился вестибюль подземки. Жители спешили к эскалаторам, ведущим вниз, чтобы покинуть центр города и до следующего рабочего дня отправиться по далеким спальным районам. Вокруг станции раскинулось торжище, где можно было купить сигареты, дешевые носки, бутылку пива и сосиску, в тесте на закуску.

Чтобы не потеряться, Маша попросила Ларина встать возле входа в ресторан «Макдоналдс». Оперативник пришел ровно в восемь. Намечалась вечеринка, на которой бывшая подруга хотела познакомить милиционера со своей сослуживицей. В «Макдоналдсе» было людно, посетители входили и выходили, задевая капитана, стоящего возле дверей. От запахов, несущихся из ресторана, у Ларина разыгрался аппетит. Он закурил.

В восемь минут девятого возле угла притормозил автомобиль, из окна передней двери которого выглянула Маша. Она помахала Ларину рукой, и тот, открыв заднюю дверь машины, присоединился к компании.

– Добрый вечер, – сказал он.

За рулем сидел человек лет тридцати пяти с аккуратной бородой и серьезным выражением лица. Он протянул Ларину руку.

– Константин, – представился мужчина.

– Андрей, – ответил Ларин.

– Извини, мы опоздали, – сказала Маша.

– Почти нет, – возразил оперативник.

– Сейчас заберем Аню и поедем ужинать, – изложила план Маша.

– Откуда заберем? – поинтересовался милиционер.

– Недалеко, на «Приморской», – ответила Маша. Она повернулась к бородачу за рулем: – Поехали, Костя.

Автомобиль тронулся по Среднему проспекту Васильевского острова в сторону Гавани.

– Как твои дела? – спросила оперативника бывшая подруга.

– Осуществляем профилактику общества, – ответил Ларин.

– Тебе обязательно нужно поговорить с Костей, – сказала Маша. – Он журналист, пишет на криминальные темы.

Костя молча крутил руль, словно не понимая, о ком идет речь.

– Последняя Костина статья о наркотиках наделала много шума, его даже пригласили на ток-шоу в ночном эфире, – сообщила девушка.

– Я, к сожалению, не видел. Последнее время не смотрю по ночам телевизор, – сказал Ларин.

– Ничего не потеряли, – наконец подал голос мужчина за рулем.

Минут пять компания ехала молча. Когда машина оказалась возле станции «Приморская», Костя повернулся к Маше.

– Куда дальше? – спросил он.

– Останови на набережной.

Она показала рукой, где нужно притормозить. Автомобиль остановился на берегу Смоленки, напротив одного из высотных домов.

– Посидите две минуты, я схожу за ней, – сказала Маша, выходя из машины.

Ларин знал, что две минуты его бывшей подруги могут длиться очень долго. По табачному запаху в салоне оперативник понял, что хозяин машины курит, поэтому достал сигареты.

– Можно закурить? – спросил он на всякий случай.

– Курите, – ответил Костя. Затем он повернулся и посмотрел на милиционера: – Слушай, старик, давай без церемоний. Перейдем на ты, а то я чувствую себя как-то скованно.

– Давай, – согласился Ларин.

– Сейчас пишу статью о проститутках, – доверительно сказал Костя. – Девушки по вызову, массажные салоны и так далее.

– Так… – протянул Ларин, выпуская дым.

– У тебя нет ничего интересного на этот счет?

– В смысле? – не понял оперативник.

– Ну какие-нибудь случаи, факты… Желательно жареные.

Ларин усмехнулся:

– Это не по адресу. Тебе нужно обратиться в полицию нравов.

– Я с ними уже общался. Все одно и то же. Мне бы какого-нибудь Джека-потрошителя…

Журналист мечтательно посмотрел на светлое летнее небо за лобовым стеклом машины. Белая ночь не спеша плыла над городом, окутывая его романтикой и погружая в сентиментальное настроение. По набережной мимо автомобиля, в котором сидели Ларин и Костя, лениво брели прохожие. Они потягивали пиво, купленное в торговом центре возле станции метро.

– С потрошителями у нас неважно, – сказал оперативник. – Все больше убийства на бытовой почве.

– Жаль… – вздохнул журналист.

Когда мимо машины прошел очередной прохожий с бутылкой пива в руке, Ларин почувствовал жажду.

– Знаешь что, старик, – обратился он к Косте. – Ты посиди, а я схожу к метро за пивом. Все равно Маша раньше чем через десять минут не появится.

– Да, она не любит спешить, – согласился новый Машин ухажер.

– Тебе взять пивка?

– Спасибо, я же за рулем, – грустно сказал журналист.

Ларин вышел из машины и направился к большому торговому павильону, раскинувшемуся неподалеку. Через пять минут он уже шел обратно к автомобилю, отхлебывая из бутылки. Пиво приятно согрело оперативника, настроение его поднялось, а глаза заблестели…

Ресторан «Таможня», куда направилась компания, когда Маша и Аня наконец появились и сели в машину, находился на Съезжинской улице. Все служащие этого дорогого заведения были одеты в форму работников таможни, а на улице перед входом стоял распахнутый полосатый шлагбаум. Владелец ресторана являлся поклонником журналиста Константина Румянцева, поэтому двери его заведения всегда были гостеприимно открыты для Машиного друга и его друзей.

Пока автомобиль с компанией ехал в сторону «Таможни», Ларин успел разглядеть севшую рядом с ним на заднее сиденье Аню, девушку лет двадцати шести с острым лицом, длинными вьющимися волосами и худой стройной фигурой. Аня была привлекательна, но заметно проигрывала Маше. Впрочем, Ларин догадывался, что женщина не станет знакомить с мужчиной свою подругу, зная, что та симпатичнее ее. К моменту знакомства с Аней оперативник успел допить пиво, и настроение его стало игривым.

– Долго собираетесь, – сказал он девушке.

– Извините, я спешила, как могла.

– Думаю, что причина не в вас, – сказал оперативник, глядя в сторону Маши.

Аня не знала, что ответить.

– Как у вас накурено, – поморщилась она.

– Маша не предупредила, что вы не курите, – объяснил Ларин.

Аня приоткрыла окно.

Машина с ветерком неслась на Петроградскую сторону по вечерней набережной. Зная, что в автомобиле находится милиционер, журналист Костя уверенно нарушал правила дорожного движения…

Наконец компания оказалась в ресторане «Таможня», где специально для нее был накрыт столик возле сцены, на которой играл джаз. Профессиональный навык помог Ларину заметить, что Костя всю дорогу внимательно рассматривал Аню. Журналист тоже познакомился с ней только сегодня вечером, в машине, и девушка его очень заинтересовала. Впрочем, хранящее невозмутимое спокойствие лицо Румянцева не выражало никаких чувств.

Компания села за накрытый стол. Официант зажег свечи и разлил шампанское. Костя взял в руки бокал.

– Сделаю пару глотков, – как будто оправдываясь, сказал он, – за знакомство.

Он посмотрел Ане в глаза. Сотрапезники чокнулись и выпили. Мужчины начали ухаживать за девушками, накладывая в их тарелки закуски, стоявшие на столе.

– Чем вы занимаетесь? – спросила Аня, глядя на кавалеров.

Ларин пожал плечами.

– Я пишу о том, чем занимается Андрей, – сказал журналист.

Ему понравился собственный каламбур.

– Что вы имеете в виду? – не поняла Аня.

– Костя пишет статьи на криминальные темы, – объяснила Маша.

– Как интересно… – протянула Аня.

Она с любопытством разглядывала бородатого журналиста. Ларин взял в руку бутылку водки, предложил девушкам и, когда они жестом отказались, налил себе.

– Предлагаю выпить за Аню и Машу, – казал он, улыбаясь.

Джаз, стоявший на сцене, негромко играл какую-то знакомую с детства мелодию. Несколько пар кружились в медленном танце в центре зала. В огромных зеркалах, висевших на стенах, отражались пылающие свечи.

За столиком, где сидела компания, царила праздничная атмосфера. Костя успел рассказать пару не слишком свежих анекдотов, чем развеселил девушек, весело захихикавших, подзадоривая рассказчика.

Вдруг журналист повернулся к Маше.

– Можно пригласить на танец твою подругу? – спросил он.

Вопрос был неожиданным.

– Спроси у нее, – ответила Маша.

Костя посмотрел на Аню. Та улыбнулась и встала из-за стола. Вскоре они поплыли в танце, смешавшись с другими танцующими парами.

Ларин потушил докуренную сигарету.

– Может, и мы потанцуем? – обратился он к Маше.

– Почему бы и нет…

Молодые люди оказались на танцевальной площадке.

– Как тебе Аня? – спросила Маша.

– Недурна, – ответил Андрей.

11

Казино «Африка» располагалось в одном из спальных районов в большом бетонном здании, бывшем некогда кинотеатром. Среди серых многоэтажек, раскинувшихся вокруг, «Африка» и впрямь смотрелась как кусочек далекого экзотического континента. Наружные стены казино украшали разноцветные неоновые вывески, а на крыше был установлен огромный крутящийся шар, подмигивающий огнями каждому желающему оставить в «Африке» честно или нечестно заработанные рубли.

Оперативники Двенадцатого отделения выяснили, что убитый Евгений Рыжов являлся заместителем директора казино Вениамина Тейха. «Африка» входила в группу игорных заведений «Глобус», и вскоре Тейх должен был возглавить вновь открывающееся на другом конце города заведение «Каир». На освобождающееся место директора в «Африке» претендовали два заместителя Тейха – покойный Рыжов и некто Анатолий Назаров. Майор Соловец решил лично пообщаться с Назаровым, считавшимся другом убитого. Созвонившись с работником казино, оперативник договорился о встрече в пять часов вечера.

Милицейский «уазик» доставил Соловца на парковку, раскинувшуюся возле входа в «Африку». Пока здесь было полупустынно. Лишь несколько автомобилей уныло дожидались своих хозяев, которые испытывали судьбу, дергая рычаг «однорукого бандита» или угадывая счастливое число на зеленом сукне. Выйдя из машины, Соловец направился в «Африку».

Анатолий Назаров, пухлый лысоватый мужчина лет тридцати с небольшим, ожидал майора возле дверей. Он был туго затянут в дорогой костюм. Шея почти отсутствовала, и круглые щеки лежали на лацканах пиджака. Подчеркнуто аккуратно одетый и причесанный работник казино сделал легкий кивок в сторону Соловца, когда тот вошел в вестибюль.

– Добрый вечер, – услышал оперативник.

– Добрый.

Назаров сразу понял, что перед ним сотрудник органов, с которым он договаривался о встрече по телефону.

– Вы майор Соловец?

– Да. Олег Георгиевич, – представился оперативник.

– Назаров Анатолий Андреевич.

Мужчины пожали друг другу руку.

– Прошу вас, – сказал Назаров.

Соловец вошел в казино. На первом этаже были расположены ряды игровых автоматов. За некоторыми из них сидели посетители. Раздавались шум крутящихся барабанов и звон сыплющихся жетонов.

– Пойдемте. – Назаров показал рукой на лестницу, ведущую на второй этаж.

Пока собеседники поднимались, оперативник представил себе, как когда-то здесь, в фойе кинотеатра, в ожидании сеанса школьники ели мороженое, а влюбленные пары томились в предчувствии поцелуев на последнем ряду. В другом спальном районе, на Гражданке, где прошло детство Соловца, был такой же типовой кинотеатр. Не раз, прогуливая уроки вместе с одноклассниками, будущий милиционер ходил на утренние и дневные сеансы, тратя сэкономленные в школьном буфете гривенники на фильмы про индейцев восточногерманского производства.

Поднявшись на второй этаж, Назаров и Соловец оказались в просторном зале, где находились игорные столы, стойка бара и сцена. Здесь также располагались столики для тех, кто пришел не поиграть, а выпить и закусить под гордо раскинувшими огромные листья пальмами в кадках.

– Можем пойти в мой кабинет, – сказал Назаров, – или посидеть здесь. – Он показал рукой на один из пустующих столиков.

– Давайте здесь, – ответил Соловец.

Оперативнику не хотелось уходить из зала, он и так весь день провел в кабинете.

– Что-нибудь выпьете?

– Чашку кофе.

Назаров попросил бармена приготовить пару чашек кофе. Гость и хозяин сели за столик. Работник казино вопросительно посмотрел на оперативника.

– Скажите, Анатолий Андреич, – сказал Соловец, – как давно вы знали Рыжова?

Назаров задумался.

– Четыре с лишним года. Мы вместе пришли сюда, я – из казино «Атлантика», а Женя… Он работал администратором в клубе «Вена», хорошо себя зарекомендовал, и его переманили сюда.

– Какие у вас были отношения?

Лицо Назарова сделалось подчеркнуто печальным.

– Мы были друзьями, – сказал он. – Часто встречались в нерабочее время. Ходили в баню, в ресторан, ездили на охоту.

– На кого охотились?

– На кабана.

– Значит, вы хорошо владеете оружием?

– Пожалуй, да. У меня есть карабин. Разумеется, зарегистрированный.

– И нож?

– Ну какой же охотник без ножа…

– Вы часто бывали у Рыжова?

– Да, конечно.

Назаров вздохнул:

– Ума не приложу, как такое могло случиться.

Бармен поставил на столик две чашки кофе, сахарницу и пепельницу.

– Может быть, это обычное ограбление? – предположил работник казино.

– Видите ли, Анатолий Андреич, – сказал Соловец, – Рыжов хранил деньги в спальне, куда преступник даже не заглянул. Как выяснилось впоследствии, из комнаты вообще ничего ценного не пропало. У меня создалось впечатление, что убийца специально перевернул все в кабинете, чтобы имитировать ограбление.

– Но для чего?

– Чтобы никто не понял, что его цель – убийство Рыжова.

Положив сахар в чашку, Соловец стал не спеша помешивать ложкой кофе. Назаров вынул из кармана пачку сигарет и закурил.

– Скажите, Анатолий Андреич, – произнес оперативник, – когда должен был решиться вопрос, кто заменит Тейха на посту директора «Африки»?

– Не могу сказать точно… Думаю, в ближайшее время.

– И главными претендентами на этот пост являлись вы с Рыжовым?

Назаров глубоко затянулся и выпустил дым.

– Видите ли, Олег Георгиевич, – сказал он, – у нас тут тоже субординация, как и у вас. Есть вопросы, которые лежат вне моей компетенции, к ним относится, в частности, назначение на пост директора…

– Я понимаю, – прервал его Соловец, – и все-таки вы знали, что выбор будет сделан между вами и Рыжовым.

– Да, знал. Ну и что из этого следует? – В голосе Назарова появилась жесткость.

– Где вы были в ночь убийства?

– Напомните, пожалуйста, когда это случилось.

– С двадцать третьего на двадцать четвертое.

Назаров пожал плечами:

– Здесь, как всегда. Сами знаете, у нас ночная работа.

Соловец закурил.

– Нет, Анатолий Андреич, – сказал он. – В ночь убийства вас не было на работе. Мы выяснили, что вы взяли отгул.

– Да, припоминаю. Мне нездоровилось. Значит, я был дома.

– Кто это может подтвердить?

– Мои домашние.

– У вас большая семья?

– Жена, двое детей. Старшему девять, младшей семь. Теща тоже живет с нами.

– И все они под присягой подтвердят, что в ночь с двадцать третьего на двадцать четвертое вы были не на работе, а дома?

Назаров затушил докуренную сигарету и вынул из пачки другую.

– Послушайте, Олег Георгиевич, – сказал он, – к чему вы клоните? Да, возможно, меня не было дома. В конце концов, у «каждого человека может быть личная жизнь.

– Вне семьи?

– А что, это запрещено законом?

Соловец отхлебнул кофе из чашки.

– Анатолий Андреич, – сказал он, – наверняка среди обнаруженных нами в квартире убитого отпечатков пальцев есть ваши.

– Разумеется! Я же вам сказал, что часто заходил к Жене!

– В совокупности с вашим отгулом, отсутствием дома, а также имеющимся мотивом преступления это бросает на вас серьезное подозрение.

Назаров задумался.

– Кто-нибудь может подтвердить, что был с вами в ночь убийства? – спросил Соловец.

– Может, – вздохнул работник казино.

– Кто?

Назаров мял в руках сигарету, не зная, что ответить. Соловец допил кофе и поставил пустую чашку на блюдце.

– Понимаете…. – сказал Назаров, – у меня непростые отношения в семье… Одним словом, мне бы не хотелось, чтобы жена узнала о моем отгуле. Я могу быть уверен, что показания моей подруги не дойдут до семьи?

– Не стану ничего вам обещать, – сухо сказал Соловей.

Оперативник вынул из кармана визитку и положил ее перед Назаровым.

– Вот мой телефон, – сказал майор. – Советую вам в ближайшее время прийти к нам с подругой, чтобы она дала показания, подтверждающие вашу невиновность.

Соловец встал. Назаров положил визитку в карман и тоже поднялся.

– Я найду дорогу, – сказал оперативник.

Он направился к лестнице, ведущей на первый этаж. Назаров проводил взглядом милиционера и тяжело опустился на стул. Пару минут он сидел без движения, тупо уставившись на пепельницу, затем повернулся в сторону стойки и жестом подозвал бармена.

– Принеси мне виски, – сказал Назаров.

Выйдя из «Африки», Соловец сел в «уазик», где его ждал шофер Витя.

– Поехали в контору, – сказал майор.

«Уазик» понесся по Бухарестской улице в сторону центра. За окнами милицейской машины замелькали бесконечные просторы спального района. Основной поток машин двигался в противоположном направлении. Закончив рабочий день, жители возвращались из центра города в каменные улья, чтобы отдохнуть, уставившись в телевизор, и восстановить силы перед завтрашней трудовой сменой.

12

На следующий день в кабинете подполковника Петренко состоялось совещание, на котором присутствовали Соловец, Ларин, Дукалис и Волков. Мухомор был собран и немногословен. Наступившее лето принесло с собой немало проблем, связанных с его приусадебным хозяйством в дачном поселке Грузино. Нужно было покупать рассаду, окучивать грядки, латать парники – словом, на все не хватало рук.

– Я только что разговаривал с капитаном Отдела внутренней безопасности Кузнецовой, – сказал подполковник. – Он посмотрел на Дукалиса. – У нее к тебе какие-то претензии. После совещания зайди в пятнадцатый кабинет.

– Я же отдал Кузнецовой объяснительную записку, которую она просила написать, – удивился старший лейтенант.

– Кузнецова говорит, что документ составлен не по форме, – возразил Мухомор.

– Как же так…

– Отставить разговоры. Зайдешь к капитану, она сама тебе все объяснит.

– Слушаюсь, товарищ подполковник.

Мухомор обвел взглядом оперативников.

– Что по последнему убийству? – спросил он.

– Убитый Рыжов Евгений Павлович, семьдесят второго года рождения, работал администратором в казино «Африка», – доложил Соловец. – Дочь Даша, шести лет, в момент убийства находилась в своей комнате. Спала и ничего не слышала. Жена, Надежда Рыжова, бухгалтер банка, в ночь убийства находилась в командировке в Курске.

– Труп был обнаружен Екатериной Лаврушиной, студенткой Педагогической академии, – продолжил Ларин. – Она подрабатывала сиделкой с детьми в доме Рыжова. В ту ночь Лаврушина впустила в квартиру не коего Бориса, чью фамилию якобы не знает. Во время распития вина он усыпил Лаврушину клофелином, проник в кабинет Рыжова, а когда тот неожиданно раньше времени вернулся с работы, убил его. Отпечатки, оставленные преступником на бокалах, были стерты.

– Среди вещей убитого нами был обнаружен дембельский альбом. В нем на первой странице есть фотография Рыжова в обнимку с двумя однополчанами – Сергеем Белодубровским и Александром Новиковым, – сказал Дукалис. – Я связался с военкоматами и выяснил, что все трое – призывники одного набора и служили в одной части. Мы обратили внимание на то, что у одного из трех дембелей такая же фамилия, как у убитого две недели назад пенсионера.

– Это в сквере возле театра? – спросил Мухомор.

– Да, на площади Островского, – уточнил Соловец.

– Выяснилось, – продолжил Ларин, – что убитый пенсионер был дедом призывника, служившего вместе с Рыжовым. В данный момент младший Белодубровский живет и работает в Германии. Что касается третьего призывника, Александра Новикова, то обнаружить его пока не удалось. Квартиру, доставшуюся Новикову после родителей, он продал. Выписался в поселок Левобережный, на улицу Победы, но проверка показала, что Новиков там не живет и улицы такой в поселке нет. Пытаемся найти его с помощью оперативных источников.

– Кто является подозреваемым в этом деле? – спросил подполковник.

– Первой подозреваемой стала Лаврушина, – доложил Волков. – Она впустила убийцу в квартиру. Возможно, Лаврушина была наводчицей.

– В ходе расследования, – продолжил Соловец, – выяснилось, что в казино, где работал убитый, в ближайшее время должна была освободиться должность директора. На нее претендовали двое – Евгений Рыжов и Анатолий Назаров. Удалось установить, что в ночь убийства Назаров взял отгул, но дома появился только под утро. Вчера некая Наталья Дыменко дала показания, что в ту ночь Назаров был с ней в ее квартире. Других свидетелей, подтверждающих это алиби нет, поэтому не исключено, что Дыменко является сообщницей Назарова.

– Что собираетесь предпринять? – спросил Мухомор.

– Я думаю, – сказал Ларин, – надо продолжать разрабатывать линию Лаврушиной. Она работала в свободное от учебы время в доме Рыжова, значит, ей нужны были деньги. Кроме того, вызывает сомнение, что Лаврушина не знает ни фамилии, ни адреса преступника.

– Правильно, – согласился Мухомор. – Молодежь сейчас сами знаете какая. Побывайте в институте, поговорите с педагогами, может, за ней раньше какие-нибудь проступки наблюдались.

– Хорошо, Юрий Саныч, – сказал Соловец. – Будем также продолжать поиски третьего дембеля из альбома Рыжова. Возможно, это как-то дополнит картину преступления.

– Хорошо, – произнес Мухомор.

Подполковник собирался пораньше закончить рабочий день, чтобы направиться по магазинам за покупками для дачи, поэтому решил не затягивать совещание.

– Действуйте, – сказал он. – А ты, – Мухомор посмотрел на Дукалиса, – прямо сейчас иди в пятнадцатый к Кузнецовой.

– Слушаюсь, Юрий Саныч, – ответил старший лейтенант.

13

Через несколько дней, используя оперативные источники, милиционеры установили, что бывший военнослужащий Александр Новиков, имевшийся на снимке в дембельском альбоме Рыжова, проживает у своей сожительницы в большой коммунальной квартире в центре города и ведет асоциальный образ жизни, нигде не работает и злоупотребляет спиртным. Майор Соловец поручил капитану Ларину и старшему лейтенанту Волкову наведаться к однополчанину убитого.

Квартира, где жил Новиков, находилась на Коломенской улице. По этой неширокой и негромкой городской артерии никогда не ходил общественный транспорт. Здесь никогда не было шумных магазинов, не возникали автомобильные пробки, не проходили праздничные демонстрации. Единственными достопримечательностями улицы являлись две-три рюмочные низкого пошиба.

Милицейский «уазик» притормозил у пятиэтажного грязно-зеленого здания, возле которого скучала пара покрытых пылью машин и бегали отпущенные на каникулы школьники. Войдя во двор, оперативники отыскали нужную парадную и поднялись на четвертый этаж. Благодаря соседству со средней школой стены лестничных пролетов пестрели душераздирающими надписями. Возле входной двери семнадцатой квартиры имелось несколько надписанных звонков.

– Нам нужна госпожа Артемкина, – сказал Ларин.

– Вот она. – Волков показал на надпись под звонком.

Старший лейтенант нажал кнопку. Возникла пауза. Оперативник позвонил снова.

– Может, дома нет? – предположил он.

Однако вскоре за дверью послышались шаги.

– Лариса, ты? – услышали оперативники мужской голос.

– Откройте, Уголовный розыск, – сказал Ларин.

– Какой Уголовный розыск! Нашел время шутки шутить!

– Мы не шутим, – строго произнес капитан. – Откройте дверь, иначе будем разговаривать по-другому.

Видимо, последняя фраза оперативника подействовала на человека за дверью. Послышалось лязганье замка, и несколько мгновений спустя перед милиционерами появился человек в поношенном спортивном костюме и дырявых тапках. Мужчине было около тридцати лет, но выглядел он старше. Помятое лицо, всклокоченные волосы и мутный взгляд подсказывали оперативникам, что обитатель коммуналки «не просыхал» много дней подряд.