Крестьяне и ремесленники, впервые взявшие в руки оружие, назначались в сотни копейщиков. По большей части они будут использоваться для разбивки и установки лагеря, наведения переправ и постройки полевых укреплений. В бою они будут играть вспомогательную роль, оказывая поддержку оркским пехотинцам и феодальным дружинам.
Все умеющие обращаться с мечами формировали сотни мечников. В основном это были охранники купеческих гильдий, кузнецы-оружейники, осуждённые преступники (за участие в военных походах все прегрешения перед короной, за исключением убийств, прощались). Эти воины составят центр "кулака орков".
"Кулак орков" - боевой пехотный порядок. Является сочетанием пяти - восьми тактических единиц, "пальцев", численностью в две - три тысячи воинов. Каждый "Палец" имеет сто человек по фронту и тридцать человек в глубину. Первые четыре шеренги по фронту и флангам составляют пикинёры и алебардисты, дальнейшую формацию составляют мечники, в середине построения находятся знамёна. "Пальцы" располагаются в две или три линии в шахматном порядке. Интервалы между пальцами занимают лучники. Во главе каждого "пальца" стоит "Военный вождь". Командир "Кулака" именуется "Рукой". По силе таранного удара "кулак орков" уступает "гномьему хирду", превосходя последний в скорости передвижения и маневренности.
Падший дёрнул меня согласится с предложением Глока и устроить вечером пятикилометровый марш-бросок в полной выкладке. Причём Глок настаивал, чтобы я лично возглавил это мероприятие и задавал темп. По его плану, это должно было способствовать увеличению моей популярности! К концу марш-броска я был готов лично себя придушить за согласие на эту пытку; думаю, у большинства добежавших были такие же мысли. Я-то рассчитывал задавать темп, сидя на своём жеребце Шторме. Но у Глока на этот счет были другие планы, и мне пришлось бежать на своих двоих. Хорошо ещё, что в тот день я не одел тяжёлые доспехи, ограничившись лёгким гномьим "хауберком" (кольчужной рубашкой до колен с длинными рукавами и капюшоном). Забег прошёл в тёплой дружеской обстановке. Путаясь в ножнах, ударяясь головой о пристёгнутые к спинам щиты, матерясь и проклиная Падшего, воины уже сформированных сотен нарезали круги вокруг лагеря. Бойцы, ещё нераспределённые по отрядам, радостно наблюдали за нашими мучениями. Радовались они недолго. Пробежав, я первым делом отдал приказ Глоку на следущий день устроить марш-бросок для всех не бежавших сегодня, пусть без оружия и доспехов, но в три раза длиннее.
Из-за недостатка времени последние несколько дней я ночевал прямо в лагере, в разбитом походном шатре. За день я выматывался настолько, что обычно заваливался спать, едва содрав доспехи. В этот день всё происходило так же, только в палатку я не вошёл, а, скорее, вполз с единственным желанием: чтобы меня кто-нибудь добил (желающих в тот день стало гораздо больше, сотен на семь). Развалившись на прекрасно знакомой медвежьей шкуре, заменявшей мне постель, я потянулся к стоящей у изголовья "ложа" корзинке. Там была припрятана целая бутылка вина. К моему удивлению, корзинка была пуста! В ней лежала только небольшая записка. В которой две до БОЛИ знакомые мне особы извещали одного знакомого им принца, что вечером завтрашнего дня ожидают Его высочество в его замковых апартаментах. В случае неявки указанного высочества в означенное время, высочеству предлагалось искать для дальнейшей жизни место подальше от королевского замка.
Искуситель - внутренний голос - сразу же предложил несколько вариантов решения проблемы. Особенно многообещающим показался вариант с толстым суком и крепкой верёвкой.
Тяжело вздохнув и сунув записку обратно в корзинку, я завалился спать.
Днем, свалив на капитана Глока руководство ополченцами, я стал основательно подготавливаться к предстоящей встрече. Скупив на главном городском рынке все корзины цветов, отправил несколько особо доверенных слуг подготовить предстоящие место схватки. Привёл себя в порядок. Разумеется, никаких мечей брать я с собой не собирался. А вот с особо прочными гномьими доспехами и наиболее сильными защитными амулетами расставаться не стал. Время военное всё-таки. Здраво рассудив, решил, что брать на свидание шлем и щит - плохая мысль.
Прибыл поздно вечером в замок. Захватив на кухне пару бутылочек хорошего вина и немного фруктов, я пошёл на место назначенной встречи.
Уже на подходе к башне меня насторожило полное отсутствие охраны и слуг. В то время как остальная часть дворца, несмотря на позднее время, гудела как пчелиный улей.
Соблюдая все мыслимые меры предосторожности, подхожу к входу в башню и открываю дверь. Пока всё тихо. Можно поздравить себя с успешным началом первой фазы встречи. Поднимаюсь наверх, в свою комнату, открываю дверь и застываю в состоянии полнейшего удивления. Клорина и Дэя - обе находятся в моей постели. Одеты они… Хм… Легче сказать, что они раздеты. Прозрачные ночные рубашки признавать одеждой разум решительно отказывается. Сердце начинает бешено ускорять свой ритм. В лёгких ощущается недостаток воздуха.
Моё появление не вызывает никакой реакции, кроме обольстительных улыбок на двух совершенных лицах.
– Кажется, обошлось, - комментирует внутренний голос, а дрожащие руки в это время судорожно пытаются отстегнуть пряжки доспехов. В это время два ангела превращаются в беснующихся фурий. Отреагировать на столь резкое превращение капитулировавший мозг не успевает.
– С каждым разом совместное заклинание телекинеза им удаётся всё лучше и лучше, - даёт комментарии внутренний голос, тело в это время летит вниз по лестнице. Всё-таки надо было одеть шлем.
Всё вокруг чернеет, я теряю сознание.
Я очнулся и почувствовал, что две пары рук осторожно обследуют моё покрытое доспехами тело.
– Лекс, с тобой всё в порядке? - спросила Клорина.
– Леклис, прости, - плакала Дэя.
Я был уверен, что умер, но в настоящий момент меня это не волновало. Под моей головой вместо подушек были четыре прекрасные груди, а надо мной склонились два встревоженных ангельских лица.
Решив, что в чертоги Создателя ещё успею, я громко застонал.
– Лекс, не умирай! - воскликнула Дэя и поцеловала меня.
– Дай ему воздуха, ты, похитительница чужих женихов, - возмутилась Клорина. - Ты виновата, что мужчина, которого я люблю, лежит здесь и умирает.
– Я виновата! Это твоя глупая затея с телекинезом чуть не убила его! - закричала Дэя.
Похоже, назревает скандал.
Я снова громко застонал и сделал вид, что с трудом могу открыть глаза.
Обе девушки стали меня успокаивать, гладя по голове.
"Хорошего помаленьку", - решаю я, поизображав пару минут израненного героя. С трудом поднявшись на ноги и пошатываясь, пытаюсь подняться по лестнице. Уже на третьей ступеньки жутко кружится голова, и я начинаю заваливаться назад. Видимо, столь скорый спуск подействовал на меня гораздо сильнее, чем я думал. Дальнейшая картина напомнила картину четырёхдневной давности, но с точностью до наоборот. Не я нёс девушек, а они несли меня. Клорина поддерживала меня с левой стороны, Дэя - с правой. Совместными усилиями им удалось довести меня до моей постели.
Вынув меня из доспехов и стянув с меня одежду, девушки усиленно принялись разминать моё ушибленное тело.
– Кажется, поспать мы сегодня не сможем, - вновь влез с комментариями внутренний голос. В этот раз он был абсолютно прав.
Разбудил меня настойчивый стук в дверь.
Глаза удалось разлепить только с четвёртой или пятой попытки. Стараясь не разбудить лишь под утро угомонившихся девушек, с трудом умудряюсь встать. Прикрыв себя какими-то тряпками, иду принимать раннего посетителя, твёрдо решив спустить оного с лестницы, если он меня разбудил из-за какой-то ерунды.
На пороге, смущённо переминаясь с ноги на ногу, стоял Торк.
– Простите, Ваше высочество, капитан Глок просит вас скорее прибыть в лагерь.
– Торк! Ты не мог бы передать капитану, что я занят.
– Ваше высочество, капитан просил передать, Вам… Вас… Они… - Торк смущённо уставился в пол. Несмотря на свой рост, Торк был на удивление добродушным и застенчивым малым. Проводя большую часть времени в одиночных рейдах, по бескрайним лесным просторам королевства, он испытывал явные трудности при общении.
– Что ещё просил передать капитан?
– Он просил передать, что если вы не прибудете в лагерь сами, он притащит вас в него за уши.
– Хм, он может. Ладно, Торк, проследи, чтобы подготовили моего жеребца Шторма.
– Слушаюсь, Ваше высочество, - немного замявшись он кланяется и уходит.
Стараясь не шуметь, быстро одеваюсь. Похоже, тайные побеги из собственных покоев становятся традицией.
– Лекс, даже не думай снова сбежать, - садится в кровати Дэя, её огненно-рыжие волосы растрепанной гривой спадают на спину.
– Солнышко, я бы рад остаться, но не могу.
– Ты нас совсем не любишь, - соблазнительно покачивая бёдрами, подходит ко мне Клорина, закутанная в простыню. Растрёпанные после сна волосы искрятся чернотой.
С трудом проглатываю слюну, любуясь совершенной формой груди обрисовывающийся под тонкой тканью простыни. Это всё моё?
– Тут вы правы, не люблю, - улыбаюсь я.
– Наглец, - получаю пощечину от Клорины по левой щеке.
– И от меня добавь, - улыбается из постели Дэя.
Получаю пощёчину по правой щеке.
– Почему мы тебя любим? - заявляет Дэя, подобно кошке потягиваясь на кровати.
– Потому что я силён, красив, умен и необыкновенно скромен.
– Скорее потому что ты - наследный принц, - усмехается она.
– Девушки, если вы метите в королевы, спешу вас огорчить: королём становиться я не собираюсь. Пусть у Ольдена болит голова от налогов, законов и дипломатии, - ухмыляюсь я. - Ладно, мне пора, дня три я в замке не появлюсь.
– У-у-у как скучно, можно нам отправится с тобой?
– Может, среди твоих подчинённых мы найдём парочку более симпатичных мальчиков, - поддерживает подругу Клорина.
– Только попробуйте - и останетесь без десерта! - обхватываю Клорину за талию, притянув к себе нежно целую в губы.
– А мне десерт? - обиженно надувает губки Дэя.
– Я могу получить его за тебя, - ещё крепче прижимаясь, шепчет Клорина, легко кусая мою шею.
– Попробуй, и тебе придётся учится летать, - вспыхивает Дэя.
– Не ссорьтесь, девушки, - отпускаю Клорину, подхожу и целую Дэю - Мне пора.
Дни шли своим чередом. Королевство готовилось к войне. В столицу прибывали рыцари, стягивалось ополчение и дружины. Прибыли пять тысяч орков графа Сердрика под руководством полковника Луска, героя последней войны. Формировались обозы, запасался фураж для лошадей, ковались запасные гвозди и подковы, точились мечи, штопались кольчуги. Украшенные шрамами ветераны обучали молодых новичков.
Наконец к назначенному сроку приготовления были закончены, выход армии был назначен в полдень.
Проснулся я в тот день довольно поздно. Вчерашним вечером девушки устроили мне прощальный ужин, закономерно закончившийся в постели. Поцеловав на прощание Клорину и, разумеется, Дэю, уставший но довольный, я, одев доспехи и захватив сложенные в поход вещи, отправился в лагерь. Там Торк должен был позаботиться о моём шатре и сменных лошадях.
В лагере завершались последние приготовления к походу, снимались пехотные палатки и рыцарские шатры. Войска выстраивались в две колонны вдоль городской стены, напротив ворот. На стенах наблюдать за выходом войска, казалось, собрался весь город.
Затрубившие сигнальные трубы сообщили о приближении короля. Дядя в сопровождении свиты выехал из городских ворот, по правую руку от него ехал Ольден. Что-то в его виде подсказывало мне, что спал он в эту ночь довольно мало. Слева ехал Лорд-маршал. За ними ехали две сотни королевских рыцарей под пурпурным штандартом королевства со вставшей на дыбы химерой, украшенной коронами. Проехав вдоль выстроившихся войск, дядя двинулся по дороге на север. Следом двинулись сотни всадников, цвет рыцарства королевства. За ними пошли пехотные колонны, которые я и возглавил совместно с полковником орков Луском.
Поход начался…
Глава 4. Битва.
Звонко лопалась сталь под напором меча,
Тетива от натуги дымилась,
Смерть на копьях сидела, утробно урча,
В грязь валились враги, о пощаде крича,
Победившим сдаваясь на милость.
(Владимир Высоцкий)
– Скоро рассвет, как ты думаешь, сколько их там? - хмуро спросил Ольден; в последний месяц он вообще редко улыбался. Да и я, признаться, тоже.
Мы сидим прямо на земле, около походного шатра. Вокруг встревоженным ульем гудит просыпающийся лагерь. В предвкушении нашей первой битвы, спать мы не ложились. Дядя и Лорд-маршал обладали большим опытом, и, после окончания совместного с другими руководителями похода совещания, отдыхали.
– Разведчики говорят, что более ста тысяч, и к ним продолжают подходить подкрепления.
– Будь проклят Падший, их столько же, сколько и нас! - Ольден со злостью втыкает в землю кинжал. - Когда и, главное, как дракон узнал время и место вторжения?
– Ты думаешь, они знали заранее?
– Почему заставы на границе были пустыми? Почему все селения драконитов оставлены без суеты, задолго до появления наших войск. Обычно бегут, схватив только самое необходимое. Где это видано, чтобы беженцы оставляли в домах только голые стены? Дракон знал, что мы идём, поэтому заранее отвёл людей и войска.
– Может, магия? - пожимаю плечами я.
– Нет, с армией идёт куча магов. Весь поход они контролировали магическую активность на несколько лиг вокруг.
– Но мы же сняли кучу войск с восточных границ? Да и шпионы дракона не спали.
– Ну и что? Они могли знать только о выходе войска, но не о цели удара. Ничейные земли граничат с тремя драконьими королевствами. Как они узнали, что целью будет Утар-Ар-Лог? Кто-то его заранее предупредил о наших планах и указал направление главного удара, и этот кто-то был явно не из простых воинов.
– Да ладно тебе ворчать, Ольден, признайся, что ты просто соскучился по своей ненаглядной Аэлите, - вкрадчиво произношу я, проверяя, как выходит из ножен лежащий на коленях меч. - Сегодня мы наконец-то завершим эту проклятую Падшим компанию. А в подарок своей драгоценной невесте привезешь драконью голову. Сам знаешь, всё затевается ради этой головы.
Эльфийские маги придумали какое-то хитрое заклинание, которое сможет убить дракона. В этом походе были все шансы его испытать.
Ольден улыбнулся:
– В отличие от тебя, мне не приходится ходить к своей невесте закованным в латы.
Слухи о моих похождениях не могли долго оставаться в тайне.
– Кстати, о латах, - вставая, продолжает он. - Помоги мне в них влезть, а то мой оруженосец куда-то пропал.
Идём в шатер, где помогаю Ольдену натянуть поверх плотного стёганого поддоспешника "двойную" гномью кольчугу и кольчужные штаны. Пристёгиваю подвижный нагрудник, так называемую "рачью грудь", с юбкой, наспинником и набедренниками. Ольден возится с наручами, с привязными налокотниками в форме полураковины. Поверх нагрудника одеваю воронёное "ожерелье" (высокий стальной воротник с гибкими наплечниками). Завершают одеяние пластичные поножи и рифленые перчатки с выступами на суставах.
– Вот теперь я готов к подвигам, - комментирует Ольден, беря шлем и полуторный клинок эльфийской ковки с пламевидным лезвием и длинным долом (углублением в виде желобка овального, треугольного или четырехугольного сечения, идущим вдоль клинка, для облегчения веса клинка и увеличения его сопротивления изгибу). - Тебе помочь собраться?
– Обойдусь. Лучше проследи, чтобы подготовили Шторма,- выходя из шатра, бросаю я.
– Ладно, прослежу.
Зайдя к себе, довольно быстро влезаю в привычный "хауберг" и кольчужные штаны с увенчанными небольшими шипами наколенниками. Поверх - холщовая налатная накидка со своим гербом: увенчанная коронами химера на чёрном фоне. Химера - герб Восточного королевства, короны показывают принадлежность к королевскому дому, чёрный цвет означает верность. Закидываю за спину круглый щит. К поясу слева пристёгиваю простой и надёжный двухфутовый оркский палаш. Справа пристёгиваю узкий четырехгранный кинжал милосердия - клинок с вогнутыми гранями, с рукоятью и ножнами из черного рога. Взяв под локоть шлем, покидаю шатёр и направляюсь к импровизированной конюшне для королевских лошадей в центре лагеря.
Небо на востоке стало ярко-алым. Цвет крови. Скоро над горизонтом поднимется солнце. Многие сегодня увидят его в последний раз.
У конюшни меня уже ждёт Ольден, держа под уздцы двух вороных жеребцов: моего Шторма и своего Лорда. К седлу Лорда приточено длинное копьё и треугольный щит с такой же химерой, как и у меня, но на синем фоне, символе чести.
– После свиданий разлюбил тяжёлые доспехи? - поглядев на меня, хмыкает он.
– В них слишком больно падать, - улыбаюсь я, - и я сомневаюсь, что здесь кто-то умеет делать массаж.
– Попроси Торка.
– Я сказал массаж, а не отбивную.
– Пойду собирать рыцарей, - Ольден вручает мне поводья Шторма, - присмотри за ним.
– Конечно, присмотрю; это мой любимый конь.
– Я не к тебе обращаюсь, а к Шторму… Удачи, Лекс, - Ольден неожиданно стискивает меня в объятьях. - Сегодняшний день запомнят в веках, он многое изменит.
– Удачи, тебе, Ольден, - хлопаю его по спине, - только не вздумай умирать. Как я это объясню Аэлите?
– Аэлита не может угостить тебя огненными шарами, так что лучше сам поостерегись. Объясняться с твоими тигрицами я не буду. Мне ещё дорога моя жизнь, - размыкая объятия произносит Ольден. - Ладно, хватит обниматься. Сегодня вечером мы отпразднуем нашу первую битву специально припасённой бутылочкой вина. До встречи.
– Пожалуй, пора будить пехотинцев, - говорю сам себе, провожая взглядом его удаляющуюся фигуру.
Ольден помогает Лорду-маршалу командовать рыцарской кавалерией. Мне, как всегда, поручили пехоту. Моим заместителем был полковник Луск.
Эта дурацкая кампания не задалась с самого начала (думал я, направляясь к полковнику орков). Благословение создателя! Во имя чего нашему славному императору понадобилось вновь развязывать войну с Драконьими владыками?! Обычно эти войны заканчивались, после массового кровопускания в паре-тройке битв, возвращением враждующих сторон на исходные рубежи. Это в том случае, если в битву не вмешивались сами драконы-повелители. Если от одного дракона при поддержке стрелков и магов можно было хоть как-то отбиться, понеся большие потери и не нанеся дракону существенного вреда, то с появлением на поле боя второго дракона битва превращалась в бойню. К счастью, альянсы друг с другом у них были достаточно редки и недолговечны, да и направлены такие альянсы бывали только против других драконов.
Мы двигались на восток. Почти месяц пришлось трястись в седле, продвигаясь с объединённой армией вглубь драконьих земель. На пути движения не было никого, редкие поселения и заставы драконитов были пугающе пустынны. Сохнущая трава, редкие рощи, дневная жара и ночные насекомые. Жуткая скука. Вот и вся романтика Великого похода во имя Света. Наша почти сорокатысячная армия составляла авангард основных сил. Войска шли двумя колоннами. Впереди и по флангам на расстоянии одного перехода двигались лёгкие конные разведчики. Армии человеческих королевств двигались вслед за нами. Десятитысячная армия гномов составляла арьергард. Пятидесятитысячное эльфийское войско двигалось в двух переходах позади. Наконец, уже на подходах к цитадели Утар-Ар-Лога, разведчики сообщили о преградившей дорогу армии дракона.
Основу драконьих войск составляли дракониты: покрытая змеиной кожей сотворённая Падшим жуткая пародия на создания Творца. Все созданные Творцом расы могли иметь детей в межрасовом браке - полукровок. С драконитами такого не было.
Сражались дракониты обычно в пешем строю или на ящерах, которые были чуть ниже и в два раза шире лошади, с длинным украшенным шипами хвостом. Сидели на них обычно парами: один драконит управлял ящером, другой удерживал длинное с тройным наконечником копьё. Эффективность такой "кавалерии" была крайне низкой, ящеры были слишком медлительны для таранного удара. И брали, скорее, своей массивностью и живучестью.
Иногда во главе войска выступали драконы.
Убить дракона. Ха! Раньше такое случалось только в детских сказках с благородными рыцарями и прекрасными принцессами. Драконы абсолютно не восприимчивы ко всем видам магии, в том числе и боевой. Чешую дракона не могло поцарапать даже зачарованное оружие. Пробить кожу на крыльях не могли эльфийские длинные луки и тяжёлые гномьи арбалеты. Тяжёлые баллисты могли пробить крылья дракона, но были слишком медлительны и неповоротливы. Попробуйте сбить поливающую поле боя огнём и магией бронированную тучу, двигающуюся со скоростью хорошего скакуна. Сложно представить, что дракон будет ждать, пока в него прицелятся и выстрелят. Драконов часто называли злобными и коварными, но глупыми - никогда. На поле боя они уничтожали в первую очередь всё то, что может им повредить.
Всего Падшим было сотворено десять драконов-повелителей для руководства другими своими творениями - драконитами. Они поделили между собой большую северо-восточную часть материка, образовав десять Драконьих королевств. Шесть из них прекрасно себя чувствуют и по сей день. Если бы не взаимная ненависть и постоянные междоусобные войны, в которых погибло трое драконов, они давно бы уже были правителями мира.
Во время Великого Вторжения, около полутора тысяч лет назад, объединённой армии тогда ещё молодой Рассветной империи удалось уничтожить руководившего вторжением дракона-повелителя Штар-Ар-Лога. Именно на его землях спустя семь веков образуется Королевство полукровок, позднее названное Восточным. Дракон и его армия, преследуя разбитые войска империи, вошли в одно из ущелий Железных гор. Именно там совместными усилиями лучших магов империи была приготовлена ловушка. На зажатого в ущёлье дракона и его армию маги обрушили горные склоны. Как утверждают легенды, ущелье было засыпано до вершин гор, а сами горы, окружающие ущелье, стали вполовину ниже. Одно известно точно: заваленное ущелье разбирали около десяти лет. Найдя тело Штар-Ар-Лога, маги не увидели на нём сколь-нибудь заметных ран. Заваленный скальными породами, дракон просто задохнулся. На то, чтобы разделать тушу дракона-повелителя, потребовались почти все имеющиеся в империи запасы алмазов. Только с помощью этих камней, усиленных заклинаниями, удалось снять чешую. В гномьих кузницах железных гор родилась главная реликвия Рассветной империи - Драконий панцирь императора.
Все эти мысли крутились в моей голове, пока я вёл Шторма вдоль развёрнутых пехотных палаток, направляясь к полковнику Луску. Задумавшись, я чуть не налетел на Торка, бесшумно возникшего откуда-то сбоку. Если мне малая пехотная палатка была где-то по пояс, то ему - по колено.
– Служу королю и королевству, - как всегда, пряча взгляд, поприветствовал меня он. - Ваше высочество, полковник Луск приказал вас разбудить. Время поднимать войска.
– Спасибо, Торк, но я не ложился, так что будить меня не надо. Как видишь, я и сам направляюсь к полковнику. И буду рад, если ты меня проводишь.
– Служу королю, и королевству, - опять начал ту же песню он.
Простую просьбу этот здоровяк принимал как приказ.
Дальше идём вместе.
– Торк, почему мы воюем с драконитами?
– Ваше высочество?
– Я спрашиваю: для чего этот поход?
– Мы должны убить дракона-повелителя, Ваше высочество, - смущённо отвечает он, - он - создание Падшего и служит злу.
– Создание Падшего - да, - соглашаюсь я. - А при чём тут зло? Торк, мы уже месяц бредём по "проклятой" земле. И что ты видишь? Покинутые селения мало отличаются от селений в нашем королевстве. Нет ни заборов из костей, ни ужасных капищ для кровавых жертвоприношений. Почему мы решили, что они зло? Кто нам дал такое право? И почему мы несём добро на кончике меча?
– Но, Ваше высочество, мы же с ними постоянно воюем.
– Мы воюем от времени Сотворения. И чаще всего - друг с другом, драконы делают то же самое.
– Не знаю, Ваше высочество, я простой следопыт, - оправдывается он.
– Ладно, Торк, не бери в голову, наверное, я просто устал, - промолвил я. - Просто устал.
Прикрывая глаза от солнца, поднявшегося над горизонтом, я осматривался вокруг. С высокого холма на левом фланге, где находилась королевская ставка, открывался вид на место предстоящей битвы.
Войска уже заняли свои позиции.
Прямо передо мной в две линии разворачивались пять "пальцев" "кулака орков" с рыцарями на флангах.
Далеко на правом фланге я с трудом различил несокрушимый плотный строй щитов десятитысячного "гномьего хирда". Огромная квадратная масса в сто рядов по фронту и сто шеренг в глубину. Гномы оставались верны своим секирам и топорам, категорически не признавали пики и алебарды, мечи делали только на продажу. Помимо этого, у каждого гнома имелся короткий арбалет закинутый за спину. Атаку хирда всегда предварял ливень пущенных с близкого расстояния арбалетных болтов и метательных топоров.
В центре завершали построения войска человеческих королевств. Тут балом правили почти пять тысяч тяжёлых рыцарей, настоящая конная лавина. За рыцарями в три расположенные друг за другом баталии выстроились отряды пехоты.
Войска драконитов вытянулись по гребням расположенных на востоке холмов.
Неожиданно в центре людского войска запели трубы, и конная лавина медленным шагом двинулась в сторону темнеющих рядов противника.
Рядом со мной грязно выругался дядя:
– …ь! Проклятье Падшему! Что они творят?! - в бешенстве размахивая выдернутым из ножен клинком, ревёт он. - Ведь решили же начать сражения с фланговых ударов пехоты! Славы захотели! Кретины, они даже не стали ждать свою пехоту!
В это время конная лавина постепенно начала убыстрять бег, разгоняясь для удара. Даже на расстоянии чувствовалась дрожь земли под тысячами копыт. Неожиданно атакующая кавалерия растворяется в воздухе. На месте тысяч всадников - только дрожь земли и катящаяся волна сминающейся травы. Полог невидимости. В бой вступили боевые маги.
С небес срывается ветвистая молния, ударяя, казалось бы, в пустое место; словно из воздуха в месте удара падают лошади и люди, полог невидимости мгновенно слетает с несущихся во весь опор всадников. В битву включились вражеские маги. Вот кавалерийская лавина появляется уже в ста ярдах перед вражеским строем. Со стороны драконитов хрипят рога, неожиданно весь центр их армий разворачивается и отступает назад, почти скрываясь за гребнем холма. Перед изумлёнными рыцарями вырастает лес глубоко вбитых толстых кольев. Лошади переднего ряда просто нанизываются на них, кажется, что лавина натыкается на невидимую стену. Ржание покалеченных лошадей и крики людей сливаются в жуткую какофонию звуков. По флангам смешавшейся конной лавины ударяет пехота драконитов, начиная избиение гордости Семи королевств. Рыцари отчаянно сопротивляются, но, сбитые в кучу и окружённые с флангов, лишённые своего главного преимущества - таранного разгона, падают один за другим. Помочь рыцарской кавалерии некому: пехотные части только приготовились выступить. Остатки рыцарей начинают спешно отступать, оставляя на земле своих менее везучих товарищей. В спину им срывается ливень стрел, но, не долетая, подобно мотылькам, летящим на огонь, сгорает в воздухе. Сорвавшаяся с небес молния также не наносит вреда, разбиваясь веером искр.
– Надеюсь, идиот, скомандовавший эту атаку, остался в гостях у драконитов! Леклис, мальчик мой, - поворачивается ко мне дядя. - Начинай атаку.
– Служу королю и королевству, - ударяю рукой по груди, и, пришпорив Шторма, рысью устремляюсь к замершему у холма "кулаку", за моей спиной грохочут копытами три десятка королевских рыцарей - мои телохранители.
Подлетев к стоящему между первой и второй линиями "пальцев" Луску, киваю головой:
– Командуйте, полковник, начинаем.
– Будет исполнено, Рука, - кивает он. - Сигнальщик, два коротких, три длинных!
Над полем боя играет сигнальный рог.
– П-р-р-риготовится! - гуляют по шеренгам крики сотников.
– Барабаны, счет! - продолжает командовать Луск.
По команде начинают бить барабаны, под их счет "кулак" вместе с лучниками начинает движение. С левого фланга похожим образом начинает наступать гномий хирд.
Под бой барабанов двигаемся в сторону шеренг врага.
Триста ярдов.
– Держать строй!
Со стороны вражеских войск прилетает несколько слабеньких огненных шаров, разбивающихся о магическую защиту.
Двести ярдов.
– Сигнальщик, - снова командует полковник, - три коротких, один длинный!
По полю гуляет сигнал рога, ему вторят сотники лучников:
– Стой! - лучники останавливаются в промежутках между "пальцами", "пальцы" продолжают движение.
– Готовься! - стрелы накладываются на тетиву.
– Дуга три пальца! Целься!
– Огонь! - лучники второй линии делают залп, стрелки первой линии пропускают "пальцы" второй.
Сто пятьдесят ярдов.
Первые два залпа лучников сгорают, остановленные магической защитой. Зато два последующих залпа достигают целей. Похоже, магам удалось снять защиту. Туча стрел, прилетевшая из-за гребня холма, бессильно сгорает, не долетая до наступающих пехотинцев. Очередной залп лучников проходит над головами. Поняв, что обстреливать наступающий "кулак" бесполезно, лучники драконитов начинают обстреливать наших стрелков. Маги не всесильны, и магической защиты над ними нет. Пожертвуй меньшим, чтобы сохранить большее. Кровавый, но по-своему честный закон войны.
Сто ярдов.
– Мечи из ножен! Пики, товьсь! Бегом а-р-р-рш!
