На Полигонах формировалась духовно-информационная среда общности дроннеров, дух и идеология, кодекс жизни и кодекс чести.
      В общем, протекала полноценная он-лайн жизнь. С той лишь разницей, что всё здесь было, в отличие от обычных инет игр, реально. Очень реально. Удаленные от Острова, Полигоны жили своей, насыщенной жизнью.
      Вовсе не все мечтали попасть на Остров, а из тех, кто мечтал на него попасть, не всем удавалось осуществить свою мечту. Однако тень Острова осязаемо ложилась на каждого, кто переступал порог входных Порталов. И дух Острова витал над всеми Полигонами.
      Опасный, он манил и пугал. Манил удачей, выпавшей немногим, сумевшим отыскать редкий артефакт, разбогатеть или стать знаменитыми. Манил духом неизведанного, романтикой странствий и приключений. Манил новыми встречами с новыми, интересными людьми. Манил и самой опасностью, что затаилась в темноте подземелий и среди минных полей. Пряталась, поджидая свою жертву. Била из-за угла, в упор пулеметными очередями, травила разъедающим газом, разрывала миной-ловушкой и заваливала камнями рухнувшего свода, сжигала огнеметами, топила в болоте, парализовала высоковольтными разрядами.
      Часто тела дронов доставлялись на Полигоны с вывернутыми манипуляторами, со сплющенными корпусами, с разодранными панцирями, обугленные и расплавленные.
      Их использовали не только в качестве учебных пособий для обучения новичков и повышения уровня ветеранов. Главное — их изучали специалисты в лабораториях Полигонов, делавшие выводы по характерам повреждений о надежности дронов, об их способности противостоять агрессивной среде, об их живучести. Они меняли конструкцию и программные прошивки, постоянно совершенствуя их. Они выдавали рекомендации по использованию возможностей дронов. Учились люди, учились дроны.
      Все были довольны — кто-то получал хорошую прибыль, а кто-то отличную игрушку. И очень многие получили новую жизнь.
      Пробежавшись по списку Полигонов, Алекс уверено выбрал Северный Полигон. Ну, во-первых, это был его любимый полигон, он здесь учился, и здесь ему нравилось больше всего. Во-вторых, только здесь у него был свой дрон. Ну, и в третьих, здесь был Кузнец. Собственно, это и было самым главным.
      Кузнец держал на Северном российском Полигоне механические мастерские и был абсолютно незаменим в вопросах ремонта и тюнинга дронов. Был он одним из лучших инженеров-механиков, энтузиастом своего дела, и о дронах знал всё. Ни кто не знал его истинного имени и лица, но поговаривали, что он занимался еще разработками советских Луноходов, а посему времени ему должно было быть очень много, хотя в общении с ним это никак не ощущалось.
      Ко всем Кузнец относился одинаково хорошо, почти ни кого не выделял, и почти ни кому не отказывал в ремонте или технической консультации. А по тому, что застать его можно было на Полигоне в любое время, создавалось впечатление, что он живет в Сети в образе дрона. Поговаривали, так же, что де сам Кузнец уже давно не человек в виде тела с руками и ногами, а просто человеческий мозг в банке с физраствором, к которому подключен интерфейс связи с дроном. Говорили даже, что эта банка, то есть сам Кузнец, стоит у него в подвале мастерских за семью замками.
      Во всех форумах и тусовках, во всех научных и околонаучных конференциях был Кузнец хорошо известен и уважаем. Авторитет его был огромен и непререкаем. Его цитировали, на него ссылались, его мнение часто оказывалось единственно верным.
      А ещё главным было то, что не только Алекс знал Кузнеца, но и Кузнец знал Алекса. А значит, был шанс, что его выслушают и поймут. И, возможно, помогут. По крайней мере, надежда на это и привела его сюда.
      С Кузнецом он познакомился более двух лет тому назад, кода начинающий дроннер Алекс, в своём стремлении попасть на Остров, проявлял редкостное упорство и рвение в освоении всех дисциплин и упражнений, проводившихся в учебных группах Северного Полигона.
      Однажды, отрабатывая со своей группой прохождение полосы препятствий, на участке с автоматическим пулемётом, вместо того, чтобы обползти его по слепой зоне, как было положено по заданию, он одним лихим прыжком взлетел ему прямо на макушку. И кто его знает, что понесло его тогда по такому неверному пути? Сейчас он уже не мог этого достоверно вспомнить. Но тогда он взлетел на макушку пулемёта и на секунду застрял, зацепившись за какой-то выступ. А, очумевший от такой наглости, пулемет резко завертел стволом из стороны в сторону, пытаясь поймать его в прицел. В результате чего, Алекс не удержался, свалился и угодил ногами прямо в исполнительный механизм, где ему с ужасным хрустом выдрало три лапы из четырёх, и, просто чудом, не оборвало связь. Пулемёт заклинило, он натужно жужжал, пытаясь повернуться, но не мог, и только водил стволом вверх-вниз, ужасно при этом клацая затвором.
      — Во-о-от, господа! — сказал инструктор, невозмутимо постукивая себя прутиком по голенастой ноге, — вот вам наглядный пример того, к чему приводит недооценка ситуации и переоценка своих возможностей. Вам же, молодой человек, лучше всего в данный момент, покинуть модуль и сходить в туалет сменить себе памперсы.
      Группа злорадно-весело заржала, а Алекс, от обиды и огорчения не нашёлся что ответить. И только дёргал и дёргал своего дрона, судорожными рывками одной, оставшейся ноги, стараясь отползти от рассвирепевшего пулемёта.
      Потом его, с гиканьем и смехом, тащили по центральной аллее к механическим мастерским, и всё уговаривали прервать связь и выйти из модуля.
      — Ну, какой тебе интерес, — говорил инструктор, — смотреть, как твоего дрона будут препарировать? Что за мазохизм, в конце концов! Выйди, отдохни, глотни пивка, а как всё починят, войдёшь снова. Или можешь взять себе нового учебного дрона, в конце концов…
      Но Алекс упрямо молчал, и только потихоньку елозил остатками ног, ощущая при этом не то что бы боль, а какое-то сильно неприятное чувство, вроде только что отрезанных ногтей.
      Потом были долгие два часа. Два часа Кузнец, своими крепкими, особой сборки, манипуляторами, являющими собой почти точную копию человеческих рук, потрошил Алексова дрона. Долго и тщательно вычищал из корпуса остатки выломанных ходулей, вставлял новые, закручивал, смазывал, настраивал. Неслышно бурча себе под нос одному ему ведомые мелодии, брякал железными инструментами, рассматривал световые всплески на экране осциллографа, разъединял и вновь соединял разъёмы, и ни о чем с Алексом не говорил. А Алекс, зачарованный этими его почти колдовскими действами, молчал все эти долгие два часа, не обрывая связи. А в конце, когда Кузнец, вытирая руки чистой ветошью, удовлетворённо похмыкивал, осматривая плоды своего труда, не вытерпел и сказал:
      — Я буду беречь своего дрона, и постараюсь больше к вам никогда не попадать!
      На что Кузнец хмыкнул громче обычного, ласково потрепал его по спине, и легонько подтолкнул к выходу из мастерских. И всё.
      Далее, как водится, слова своего он не сдержал, и бывать на столе у Кузнеца приходилось ему частенько. Правда, по мере обучения, всё реже и реже. И дрона своего, если уж не берёг, то, по крайней мере, оберегал. И старался не покидать его во время ремонта. Такая вот заморочка была у него, что казалось ему, что если покинет он дрона своего, то совершит этим какую-то подлость по отношению к нему, вроде предательства.
      А Кузнец никак, казалось, не проявляющий своего отношения к этой Алексовой странности, однажды, после длительного промывания мозгов его дрону, когда тот чего-то глюканул, похлопал Алекса по плечу и пробурчал:
      — Молодца, молодца. Так держать, пацан… И всё.
      Но с этого момента сложилось у Алекса ощущение, что Кузнец к нему относится как-то по-особенному.
      Северный Полигон встретил Алекса неприветливо. Его учетная запись здесь тоже оказалась потерянной и, следовательно, пропал и его накрученный тренировочный дрон.
      Которого он, когда пришло время уходить на Остров, не стал продавать, как делали многие, чтобы на вырученные монеты купить себе островного.
      Да что ж это такое, черт возьми! Что же это такое стоит за этим черным дроном, как там его, Кубом? Алексу очень захотелось сделать что-то резкое и бессмысленное — шарахнуть кулаком по столу или запустить джойстиком в стену. С минуту он сидел и шумно дышал, ничего не делая, затем скинул перчатки и обруч и пошел в ванную.
      В ванной он сунул голову под струю холодной воды, пофыркал секунд десять, отряхнулся, вытер голову полотенцем и побрел на кухню.
      Что ж так плохо-то, думал он, наливая себе брусничного морсу в свою любимую кружку. Сходил, называется к «головоглазам» за секретами, остался безо всего. Ни дрона, ни денег, ни их дурацкого секрета.
      Не останавливаясь и не переводя дыхания, он выпил полную кружку холодного морса, затем, отдуваясь, помыл её, поставил на место в шкафу, и некоторое время, просто так, постоял на средине кухни. Затем, чувствуя, как отходит, вернулся к компьютеру, сел и нацепил перчатки с обручем. Посидел немного и, глубоко вздохнув, ткнул пальцем в кнопку «Регистрация нового пользователя»…
      Ответив на длиннющую анкету, большую часть которой он считал бессмыслицей, Алекс в задумчивости остановился на пункте, где предлагалось выбрать, в качестве кого он хотел бы зайти на Полигон. Выбор был невелик, либо обучаемый, либо экскурсант. Велика была разница в деньгах.
      Так, так, так. А с деньгами-то у нас и не густо. Всего триста тридцать рубликов не счету. И пополнить его сейчас нечем — наличности рублей пятьсот, а зарплата минимум через неделю, а родаки из отпуска приедут минимум через две. И надо что-то кушать, и надо ездить на работу и в институт. Так что, на обучение не хватит никак. А-а, да какое, к черту обучение? Надо до Кузнеца добраться, а там… посмотрим, что там.
      Стало быть, берём «Обзорную экскурсию по Полигону с посещением музея боевой Славы за отдельную плату» — триста десять рублей, ноль-ноль коп. Он ткнул пунктик, подтвердил оплату и стал ждать ответ.
      Пока он ждал, к нему прицепился пиратский баннер. Он зудел и носился вокруг Алекса по виртуальному экрану, заслоняя обзор и пригашая посетить какой-то замечательный салон каких-то там замечательных аксессуаров.
      Алекс лениво отмахивался — раздражаться уже не было сил. Затем сработала виртуальная баннеробойка и со смаком припечатала наглеца о виртуальный пол.
      Тренькнула мелодия, выскочило откуда-то сбоку окошечко в узорчатой рамочке, и красивыми буковками и девичьим голоском сообщило, что заказ принят, но придётся обождать минут сорок, пока сформируется экскурсионная группа, не желаете ли пока посмотреть рекламно-обзорные видеоролики о дронах вообще и о Полигоне в частности?
      Спасибо, обожду, роликов не желаю, ответил Алекс, сдернул с головы обруч и, швырнув на стол перчатки, вылез из-за компа.
      Пойду-ка я прогуляюсь за хлебом и квасом, решил он. И пошел в прихожую одеваться.
      Время было не очень позднее, около десяти вечера. Вовсю сияли фонари вдоль улиц и над входами в подъезды, затмевая нависший над городом звёздный небосвод с редкими тучками. Слабо шелестели осенней листвой деревья, а свет окон отблёскивал на покатых боках ночующих во дворе автомобилей.
      Алекс постоял минут пять у подъезда, поболтал со знакомыми пацанами, что пили пиво и курили сигареты на скамейке. О чём может разговаривать дроннер с любителями «контры»? Так, ни о чём. И, поеживаясь от прохладного сквозняка, засунув руки в карманы и натянув на голову капюшон куртки, побрёл в ночной супермаркет. Откуда-то начал накрапывать мелкий холодный дождик, хотя туч над головой не наблюдалось.
      Вернувшись, он разделся, поставил квас в холодильник (одну банку взял с собой), сунул хлеб в хлебницу и, почёсывая за ухом, направился в свою комнату к компьютеру.
      Дрон ему достался старого образца и какой-то весь обшарпанный. Пошевелив клешнями, Алекс сделал первый шаг. В суставе задней ноги что-то громко пискнуло. Он остановился и сказал в пространство:
      — Эй, админы, какого черта рухлядь подсовываете? Тишина.
      Алекс развернулся, с целью войти назад в бокс, чтобы заменить брак, но сверху раздался занудно-официальный голос:
      — Дрон прошел все проверки и соответствует стандарту безопасности Полигона. Если у вас есть претензии, то вы можете подать их в письменном виде по форме шестьдесят три в здании администрации, у южного выхода Портала. Вы можете так же сменить модуль на улучшенный образец за дополнительную плату. Кроме этого вы можете послать свои замечания и предложения на е-майл полигона по адресу — n-poligon@rus-dron.com.ru. Спасибо.
      Проклятье. Ну, когда же у нас, русских, будет приличное обслуживание? Если бы не приемлемые цены ни за что не пошел бы в наш отсталый свинарник. Если бы не был он самым крутым Полигоном, где условия обучения так близки к Островным, что все, кто реально хочет туда попасть и при этом выжить, просто обязаны пройти здесь тренинг.
      Европейцы предлагают высокий сервис, но кто там тусуется? Инфантильная молодежь да заторможенные пенсионеры. Но зато там, ни какой дикости, замечательные обучающие программы, вежливые, внимательные экскурсоводы и инструкторы, а также европейские сертификаты, дающие право входа в любой сектор Острова. Входа. Но не выживания.
      Презрительно дернув корпусом, Алекс развернулся и, поскрипывая шасси, двинулся к выходу. Кажется, он слышал язвительный смешок. Ну, что ж, надеюсь это не надолго.
      Перед выходом ему вежливо предложили пройти краткий инструктаж по управлению дроном, на что он ответил вежливым отказом. Ему не терпелось выйти, наконец, наружу, на Полигон или на Остров, всё уже равно. Лишь бы разорвать этот фатальный круг недоступности.
      Уже у выхода из здания Портала его ждала следующая неприятность. Тяжелый транспортный дрон сбил, задумавшегося Алекса, с ног ящиком с грузом, под злорадные смешки, толпящихся вокруг ротозеев:
      — Ну, ты, новичок, смотри куда прёшь! — Сверху вниз сказал его дроннер, жутко осклабляясь ограниченной мимикой грузовика.
      Алекс, молча, поднялся с земли, демонстративным жестом отряхнул пыль, обошел обидчика сбоку. И, задрав заднюю ногу, постоял так, в позе собачки у забора, затем встряхнулся и, не спеша, вразвалочку пошел на выход. Толпа на секунду притихла, и затем разразилась диким хохотом и свистом, металлически лязгая манипуляторами, изображая в честь Алекса аплодисменты. Грузовик растерянно вертел башкой, и глупо улыбался, не понимая, что происходит.
      Он стоял у ворот Портала и смотрел на шевелящуюся вокруг толпу дронов. Дроннеры выходили из Портала и вливались в общую массу, скопившуюся на площади, и лишь часть из них, просочившись, сразу уходила по своим делам.
      Толпа разрасталась, шумела и волновалась, раздавался смех и вопли. Играла музыка, шаркали многочисленные ноги, блестели изображающие глаза, телекамеры. Десятки лиц с утончённой псевдо-мышечной мимикой, улыбались, смеялись, корчили рожи и просто кривлялись — народ веселился, народу было хорошо.
      Шум людских голосов перебивался различными механическими лязгами и глухими хлопками — дронеры общаясь, пожимали друг другу манипуляторы, обнимались и хлопали друг друга по плечам.
      А какое здесь было разнообразие форм! Стилизованные под муравьёв, кузнечиков и богомолов смешивались со стилизованными под шестиногих львов и четырёхногих страусов. Кентавры шествовали под ручку со сфинксами, а трансформеры активно болтали с хай-тек вида дроидами. Алекс даже несколько опешил от такого смешения времён и народов.
      Прибывающего на Полигон, народу было много. В основном это была обычная вечерняя тусовка завсегдатаев, решавших, куда пойти развлечься — на танцульки, в кабак или на бойцовскую Арену с тотализатором. Народ встречался, обменивался приветствиями, знакомился, сбивался в кучки и медленно рассасывался с площади перед Порталом.
      Здешняя тусовка сильно отличалась от Островной, прежде всего тем, что там не злоупотребляли различными нефункциональными приблудами к дронам, типа переливающихся огоньками э… корон, и различными сияющими пародиями на прически. Там это лишь мешало — явная демаскировка. Здесь же народ сверкал фарами и габаритками, контурами и подсветками. Какими-то полированными дугами и мотоциклетными клаксонами на ярко размалёванных корпусах.
      Хотя…, надо признать, что всё это смотрелось чертовски красиво и привлекательно.
      Хотелось влиться в толпу и так же смеяться и корчить рожи, хлопать по плечам и прыгать от избытка чувств.
      Алекс переступил с ноги на ногу в своём скрипучем экскурсионном дроне, и мрачно подумал: «Да-а-а… мы лишние на этом празднике жизни. Вам бы мои проблемы, господа дроннеры, вы бы так не прыгали». А мне бы ваши проблемы…
      Вздохнув полной грудью, он повёл носом, ожидая ощутить радостный запах дроннерского сообщества, но ничего не почувствовал, кроме запаха родной квартиры — анализатор запахов в данном дроне отсутствовал.
      Да, да. Вот так вот. Опускаюсь всё ниже и ниже. Докатился уж до дешевых экскурсионных дронов.
      Внезапно подумалось, а интересно, а может, все дроны слышат, о чем мы говорим? Может, стоит заговорить, и они ответят? Мы же никогда не заговариваем с ними.
      — Дрон! Ты слышишь меня, дрон? — Позвал он негромко.
      Но ответом ему был лишь шум толпы, да какая-то разукрашенная красотка посмотрела на него с жалостливым удивлением…
      Здесь время отличалось всего на один часовой пояс. И посему обширная площадь перед Административным корпусом и веером, расходящиеся от неё широкие аллеи, были равномерно залиты ярким светом, таким, что не только звёзды, но и само небо терялось за этой сияющей пеленой.
      Мерцали разноцветные надписи, обозначая названия корпусов и площадок, и указывая стрелочками направления для основных перемещений — «Супермаркет», «Арена», «Кафе „Ретивый Дрон“», «Дронодром — 500 м», «Бассейн», «Автосервис — всё для дрона»…
      Множество аккредитованных здесь торговых заведений, зазывали клиентов всевозможной рекламой — в раскрытых дверях сияли огни, и играла негромкая музыка.
      Давненько я тут не бывал. Даже как-то уже и отвык. Сильно здесь всё изменилось. Зданий каких-то понастроили, иллюминация кругом…
      — Третья группа! Третья группа! Подойдите все сюда! — Настойчиво выкликала дронниха в официальном сине-красном корпусе. — Подходите, подходите! Давайте проверимся, все ли собрались. Третья группа, все сюда!
      Алекс потряс головой, отбрасывая грустные мысли, огляделся, так, а я какая группа? Потом заметил, как к экскурсоводу робкими шагами стали подтягиваться невзрачные в этом буйстве дроннерской жизни, дешевые, серые дроны, все на одно лицо, с ярко-желтыми люминесцирующими тройками на корпусах.
      Нагнув (скрипит чёрт!) голову вниз, и, убедившись, что такая же тройка сияет и у него, он протиснулся через толпу к экскурсионной группе и стал ждать, пока все соберутся.
      После недолгой переклички и строгих инструкций — не отставать, не шуметь, не нарушать, не… и так далее, они, наконец, отправились.
      Хорошо поставленным голосом учительницы младших классов, экскурсовод начала наделять экскурсантов важнейшими знаниями о дронах и их создателях, о Полигоне и об Острове, о сети дронов и инете, о выдающихся датах и событиях, о королях и капусте, о колючках и башмаках…
      Плетясь в конце медленно дрейфующей группы, Алекс размышлял, как ему получше слинять к Кузнецу.
      Просто так уйти нельзя, эта сразу поднимет шум и вызовет полицию, которая, хоть это и не заметно, наверняка обреталась вокруг гуляющего сообщества.
      Побегать в таком корпусе вряд ли удастся, спасибо, хоть не разваливается. Кто же даст для экскурсии хорошие модели? Вон вся группа так и попискивает, так и поскрипывает.
      Светящийся номер не даст затеряться в толпе. Тем более что в толпу ему и не надо. А надо ему к границе Административной зоны. К КПП и за КПП. За ворота по центральной аллее, ведущей на дронодром. Туда, где стоят механические мастерские. Там колдуют над своими ремонтными стендами инженеры-механники. Там он может найти того, кто его выслушает. И может быть захочет помочь.
      Он упорно отбрасывал мысль о том, что, а вдруг не захочет? Или не сможет. Сейчас это было не главное. Сейчас главное было добраться.
      Когда группа додрейфовала до конца портальной зоны, и притормозила перед Учебным корпусом номер один, толпа праздношатающихся дроннеров почти рассосалась.
      — … и вот тогда, когда стало ясно, что управлять дроном на хорошем уровне не так-то просто, а вы это наверняка уже ощутили на себе, — с приятной улыбкой на дорогом, псевдо-мускульном лице, экскурсовод сделала театральную паузу, давая возможность экскурсантам подобострастно похихикать, — и стали возникать Полигоны. Первым был создан наш, Северный Полигон. Он создавался на материальной базе одной из закрытых прежде воинских частей Космических Сил России. Законсервированные сооружения военного назначения вы можете сейчас наблюдать на севере от Административной Зоны. В дневное время их можно разглядеть лучше, но зато сейчас они замечательно подсвечены защитными огнями, предотвращающими столкновения с летательными аппаратами.
      Алекс невольно покосился на далёкие, темнеющие в ночи, обрамлённые красными огнями, Сооружения, и хмыкнул, вспоминая, сколько он сил положил в свое время, стараясь на них пробраться. Охранялись они жестко, не взирая на свою «законсервированность».
      — А сейчас, уважаемые дамы и господа, мы с вами пройдём в фойе Учебного корпуса номер один, где располагается фотовыставка, посвящённая основным историческим событиям нашего Полигона. Прошу вас, проходите. Будьте любезны!
      И экскурсовод принялась вежливо проталкивать экскурсию внутрь здания, сквозь распахнувшиеся стеклянные двери.
      Вот же блин, понесло меня в эту экскурсию! Надо было другой выход на счёт входа искать, мрачно думал Алекс, пропуская всех вперёд и лихорадочно придумывая причину, по которой ему крайне необходимо остаться снаружи.
      Сзади раздался лязг открываемых ворот. Алекс обернулся. Из портальной зоны медленно выруливал знакомый грузовик. На буксире он вёз груженую тележку. А вот и транспорт, подумал он, прямо по заказу.
      — Проходите, проходите, прошу вас, — суетилась экскурсовод, и словно что-то почувствовав, устремила на Алекса пристальный взгляд, — не задерживайтесь, пожалуйста.
      Под этим взглядом Алексу стало неловко. Грузовик, меж тем, приближался, шурша шинами и пшикая пневматическими тормозами.
      Экскурсовод сделала шаг по направлению к Алексу и уже открыла рот, как тут, со стороны входных дверей, раздался сдавленный писк, и визгливый женский голос с возмущением произнёс:
      — Да, что же вы всё напираете! Отопритесь от меня немедленно, вы же видите, мы сцепились ногами! Сдайте уже назад!
      — Мадам! Простите великодушно, но я не специально, у меня тут всё управление перепуталось, я уже ни чего не понимаю! — Панически отвечал другой дронер, судя по манере говорить, мужчина в возрасте.
      Два дроннера застряли в проходе, спутались ногами и теперь лихорадочно дёргались из стороны в сторону, пытаясь освободиться.
      Картина была смешной и не такой уж редкой, у новичков частенько происходила путаница с управлением — дрон не успевал быстро приспособиться к специфическим сигналам нового наездника.
      Шанс! Экскурсовод кинулась разнимать, а Алекс кинулся вдогонку за грузовиком, который уже выруливал на финишную прямую к КПП. Кинулся, ха, куда там! Еле-еле переступая ходулями, он, срезав поворот, достиг заднего борта тележки. Почти достиг и, как в комическом фильме, бежал за грузовиком, вытянув клешни, и всё пытался уцепиться за борт.
      И вряд ли бы это ему удалось, хотя расстояние, отделявшее его от цели, не превышало и пяти сантиметров, если бы грузовик не тормознул, огибая клумбу. А он тормознул, и Алекс по инерции врезался в него и, неуклюже, одним махом, перевалился через борт.
      Кузов тележки был до половины забит какими-то угловатыми предметами, накрытыми брезентом. Что это за хрень тут везут, подумал он и, тяжело дыша, отодрал край ткани. И в следующий момент чуть не заорал — под брезентом лежали изуродованные тела дронов, торчали в разные стороны манипуляторы и тускло сверкали мертвой оптикой помятые головы. Вот чёрт, куда это их, в крематорий, что ли?
      — Эй, псих! Ты куда залез? А ну вали отсюда, пока не накостылял! — дроннер грузовика повернул голову в его сторону и притормозил. — И давай быстро, а то ещё и полицию вызову. Развелось вас, экскурсантов, ступить не куда…
      — Погоди, друг, не надо полицию! — взмолился Алекс. — Помоги мне за КПП выбраться, мне к Кузнецу надо позарез!
      — Ха! И что ты там забыл? Стой, а это не ты ли, шутник, шутки надо мной недавно шутил? — дроннер внимательно присмотрелся, — то-то, я чувствую, рожа у тебя больно наглая. Чего тебе там надо, у Кузнеца-то?
      — Горе у меня, вот что, — Алекс вдруг почувствовал, что вот-вот заплачет, сказалось напряжение последних событий, — дрона я своего потерял, на Острове! Вот что.
      — Как так потерял? — опешил грузовик. — Взорвался, что ли?
      — Да нет, долго объяснять. В общем, с «головоглазами» столкнулся, и потерял.
      — А это кто такие? Автоматические пулемёты?
      — Да нет, клан это, граберский.
      — А от Кузнеца тебе что надо?
      — Прости, друг, не могу я тебе сказать. Сам я ещё толком не знаю, что мне от него надо. Вот только надо и всё.
      Голос его предательски дрогнул, и он вдруг осознал, сколь мизерна надежда на помощь Кузнеца. Да и на чью либо помощь тоже. На что он вообще рассчитывал, когда шел сюда?
      — Что, плохо тебе? — участливо спросил водитель. — Погоди-ка секунду… И он надолго задумался.
      — Да-а-а… Странны дела твои Господи, — сказал он через некоторое время, — ты, малец, не сердись на меня. День сегодня дёрганый какой-то. Одно слово — понедельник. Ладно, давай вот что сделаем, ты ляг под тент и притворись трупом. И не шевелись, пока не скажу. А то на КПП сегодня смена строгая. Эх-эх-эх, что только в мире делается, «головоглазы» какие-то завелись…
      Он проследил, как Алекс прячется под брезент, и медленно двинул в сторону КПП. А Алекс повозился, устраиваясь и замер в самом углу, у заднего борта, надвинув на себя мятый корпус какого-то мелкого скаута.
      Бархатно урча движком, грузовик мягко катился по аллее. Было жутко лежать на этой горе «трупов» и было немного страшно оттого, что Алекс, во всех своих планах, даже ни разу и не вспомнил о КПП в Административной зоне.
      А порядки на Северном Полигоне были строгие — просто так, где попало не походишь. Сказывалась наследственность военного объекта. Нет-нет, ограничений для перемещений не было, иди куда желаешь, кроме запретной зоны конечно. Но сначала зарегистрируйся у дежурной службы, куда и с какой целью отправляешься. А экскурсанты или другие группы посещения перемещались строго в составе команд. Такая вот атрибутика своеобразная.
      Так что шансы пройти через КПП на халяву приближались к нулю. И забор вокруг добротный, военный… Грузовик зашипел и остановился. Алекс замер и затаил дыхание.
      — А, Семён, это ты. Чего везёшь? Откуда-куда? — звонкий голос с командирской интонацией приблизился к тележке.
      — Да… так, хлам всякий с Острова прислали. На разборку в мехмастерские, — ответил водитель.
      — Слушай, Семён, а тебе, сколько зарплаты насчитали в этом месяце? — голос ещё придвинулся, и впереди на тележке что-то зашуршало. «Брезент поднимают», — сообразил Алекс.
      — Да, как обычно, шестьдесят бонов и плюс премия десять, — ответствовал водитель ровным голосом.
      — Не, ну ты посмотри! А мне почему-то пятьдесят восемь и без премии! — возмущённый голос придвинулся ещё, — завтра же после смены пойду в бухгалтерию разбираться. Вот, блин, уроды! Смотри как их раскурочило, аж смотреть страшно…
      — А ты не смотри, — лениво сказал водитель, — чего на них смотреть? Хлам он и есть хлам.
      — Эх, Семён, Семён, службы ты нашей не понимаешь, — голос остановился, — положено, вот и смотрим. А они премию насчитать не могут. Как положено. Ладно, езжай. На обратном пути договорим.
      Загудел электродвигатель, створки ворот со скрипом и скрежетом отъехали в сторону, грузовик дёрнулся, взревел движком и покатился по дороге. «Кажется, прошли», перевёл дух Алекс.
      — Эй, малой, жив, не порвал связь от страха? — весело спросил водитель, не повышая голос.
      — Ты, пока сиди, не высовывайся. Сейчас к ангару подъеду, там выскочишь. Грузовик попрыгал на рытвинах и остановился, пискнув тормозами.
      — Ну, всё, приехали, станция Березай — кому надо — вылезай!
      Алекс откинул тент, осторожно сел, и огляделся. Здесь было значительно меньше света, лишь горели одинокие лампочки над ангаром, да светились окна первого этажа в мастерских. И было значительно тише.
      — Ну, вот тебе ангар, а вот тебе и мастерские, — грузовоз с любопытством его разглядывал, — давай, дуй к Кузнецу. Потом, если встретимся, расскажешь, чем твоё дело завершилось.
      Алекс неловко перебрался через борт, слез на землю и повернулся к грузовику:
      — Спасибо вам огромное! Даже не знаю, как вас и благодарить.
      — Ну, ладно-ладно, дуй, давай, не стой…, - и грузовик въехал в открывшиеся створки ангара. Алекс постоял немного, затем повернулся и пошагал к зданию мастерских.
      Небо, сплошь в низких тучах, подсвеченных иллюминацией Административной зоны, тяжело нависало над Полигоном. И не было в этих тучах, ни какого просвета.

4