И он, морщась, пошевелил руками и ногами, чтобы убедиться в их работоспособности, потрогал рукоятки мечей, проверил индикацию, и со вздохом подумал: — «Да-а, а всё-таки „лизард“ значительно круче моего старого дрона. В таком корпусе мне было бы легче с Базукой разбираться». И он вздохнул ещё раз, и потопал, не спеша, на улицу: — «И чего это он там куёт, интересно?»
      А на дворе было тихо. После полумрака мастерской, мир вокруг выглядел ярким и пронзительно реальным. Гористые окрестности Карчмы, волнистая равнина моря, белёсый небесный свод просматривались чётко и контрастно, насколько хватало взора. Высоко в небе западный ветер быстро гнал тонкие слоистые облака, шумел деревьями на недалёких каменистых склонах, а у Карчмы было затишье — с запада её прикрывала скала с ретранслятором, поэтому получалась этакая тихая заводь. Со стороны кузни, завихрениями долетал древесно-угольный дымок от горящего горна, и доносились металлические звяканья.
      В смятении, Алекс направился туда. Что-то не так. Не должен был Корчмарь заниматься кузнечными делами сейчас. Он сейчас должен был его дрона на ремонтном месте чинить. Значит, что-то пошло не так.
      Рейнджеры не могли не понять его. Он был железно уверен, что его поняли, и что дрон его должен быть уже тут. Рейнджеры всегда оказывают помощь, всем нуждающимся. Тем более, пострадавшим от «головоглазов» — они же видели, что Базука его преследовал с пальбой. Они не могли ему отказать. Они должны были доставить его дрона сюда. Неужели ещё не доставили, неужели его дрона, всё-таки тащат пешком? Но всё равно, больше двух часов прошло. Три почти. Нет, определённо, что-то не так.
      — А, возмутитель спокойствия прибыл, — Корчмарь снял багровый металлический прут с наковальни и сунул его в горнило. — О тебе тут уже целые легенды слагают — витязь, вышедший из моря. Врут, небось, как всегда. А что там на самом деле было? Может, расскажешь?
      — Где мой дрон? — Алекс нетерпеливо махнул рукой. Ему казалось, что он говорит тихо, но Корчмарь сказал:
      — Не ори, я не глухой. Не знаю я, где твой дрон, мне не доложили. А вот тебя, Кибер часа полтора назад спрашивал. Как появится, говорит, пусть к Кузнецу наведается. Дело, говорит, важное. Правда, что за дело, со мной не поделился. Мимоходом рассказал только, как ты из моря выбирался и всё. Говорит, рейнджеры видели, как тебя волной смыло, а ты из-под воды сам выплыл. Так ли было? Или врёт?
      Алекс смотрел на Корчмаря, плохо понимая, что он говорит. Затем до него дошло.
      — Рейнджеры ему говорили? Значит, они меня не бросили. А дрон где, у них? Он на счёт дрона, ничего не сказал? Может, его на Полигон переправляют транспортом? А это очень долго будет… Не видел, с Фактории, корабли или вертолёты, не уходили в последнее время?
      — А я за ними не слежу. Мне это не интересно. Может, и уходили, я вообще, только полчаса как из мастерской вылез. Всё дрона твоего Педры настраивал. Вот, щелкун! Так технику не беречь… А туда же — «Благородный дон, позвольте откланяться». Тьфу. Трепло.
      — Ладно, — сказал Алекс, — понял. Ну, извини. Наверное, будет лучше, если я сейчас на Полигон пойду.
      — Э, погоди. Так был ты под водой, или брешут? Может, ты какую-то хитрость измыслил, иначе связь же оборвётся… Алекс с сожалением посмотрел на Корчмаря и утомлённо сказал:
      — Корчмарь, у меня был разумный дрон. И у нас с ним была телепатическая связь. И я часа два шел под водой, на большой глубине. А этот гад в меня попал и дрона повредил. Сволочь такая.
      — Э-э-э, — тоже с сожалением протянул Корчмарь, — не хочешь говорить, не говори. Только дураком не прикидывайся.
      Некоторое время они, молча, разглядывали друг друга, наконец, Алекс сник и произнёс:
      — Да нет, не вру я. Только доказать ничем не могу — похоже дрон тот погиб. Пуля его, видать, разбила. Плохо мне сейчас, Корчмарь. Ой, плохо. Я ведь им обещал, что спасу их. Выведу из подземелий на свет и свободу. Сюда вот хотел их доставить, в нашу компанию. Ты бы сам на них посмотрел, а потом уж… И ничего не вышло. Облажался я, как последний дурак. Да только откуда я мог знать, что этот Базука, будет там сидеть, и словно бы меня подкарауливать? Там у меня, ещё двое разумных дронов осталось. И что с ними, и где они сейчас я не знаю. Ой, как всё плохо получилось… Корчмарь неуверенно крякнул, и глянул на него озабочено:
      — Не врёшь… Ты это, сопли подотри, не девица. Давай-ка, дуй к Киберу, может все там, у него, и разъяснится?
      Алекс, молча, неопределённо покачал головой, и совсем уже было, собрался обрубить связь и выйти из сети, как вдруг, снизу, со стороны тропы, ведущей от Карчмы к парковке, послышался какой-то шум и возня, и раздались непонятные, нечленораздельные вопли. Он резко вскинул голову, метнулся к краю площадки и глянул вниз. Там, в поте лица, Сеня, Вика и Джон тащили его многострадального дрона наверх.
      Сеня, взгромоздив старого алексова дрона, на спину своего могучего «крабьего» корпуса, рыл осыпающуюся землю всеми своими шестью лапами, преодолевая затяжной подъём к Карчме. Вика в своём «рысьем» обличии ему активно помогала, подталкивая сзади. А мелкий скаут Джон им активно мешал, забегая, то справа, то слева, то сверху, то снизу, спотыкаясь об их ноги, и внося в общую картину усердного труда суету и хаос. Неразлучная троица достигла самого крутого участка в подъёме на утёс, и теперь буксовала на месте, чертыхаясь и азартно крича друг другу — «Давай-давай!», и «Поднажми!», и «Не лезь под ноги, балда, раздавлю!». Алекс обернулся к Корчмарю, крикнул:
      — Иди, выручай! — и нырнул вниз, на помощь.
      — Хариус, ты? Давай быстрее, сил уже нет! — обрадовано закричала Вика, увидев его. Затем глаза её округлились, во весь раскрыв оптики, она пронзительно завизжала, и прыгнула в сторону, оставив Семёна без помощи.
      — Стой, куда!? Дурр-ра, держи! — заорал тот и поехал вниз, растопырив все свои лапы.
      Алекс не успел его задержать, как сверху, чёрной громадой налетел Корчмарь, легко подхватил, сползающего Семёна вместе с его грузом, и стремительными прыжками умчался к себе наверх. Глядя в его сторону, Вика продолжала пронзительно верещать на одной ноте. А Алекс со всей поспешностью устремился за Корчмарём, оставив Джона и вопящую Вику внизу.
      Наверху Корчмарь отобрал у опешившего Сени ценный груз, осторожно положил его на землю, и начал осматривать, аккуратно переворачивая с бока на бок. Алекс подбежал к Корчмарю и, вытянув шею, стал смотреть на своего старого, побитого товарища, пытаясь визуально определить, что с дроном, который кристалл. Жив ли, цел ли? Сеня стоял сбоку и чуть сзади, оторопело глядя на Корчмаря и встряхивая, время от времени, головой.
      Из-за кромки обрыва осторожно высунулась голова Джона. Несколько секунд он смотрел на них, затем крикнул вниз:
      — Иди сюда, здесь, кажется, всё в порядке!
      Дождался Вику, и вместе с ней робко подошел, и стал позади Алекса, рядом с Семёном. Вика сразу же подтянулась к Алексу и ухватилась за его манипулятор, неотрывно глядя на громадного чёрного Корчмаря. Алекс в досаде отдёрнул руку, потому что Вика так сильно дрожала, что вся картинка на экране его виртуального монитора вибрировала и смазывалась, и было плохо видно, что Корчмарь делает. Вика тихонько обиженно всхлипнула, и тогда Алекс повернулся к ней и негромко, успокаивающе сказал:
      — Ну, всё-всё, хватит пугаться. Это же наш Корчмарь, он совсем не страшный, — и легонько похлопал её по дрожащему корпусу. Он уже, как-то и позабыл, что на новичков первое знакомство с Корчмарём всегда производит неизгладимое впечатление. Лицо Викиного дрона выражало столько испуга, растерянности и страдания, что он, в конце концов, не выдержал, и слегка обняв её за торс, придвинул к себе, — ну, всё-всё, хватит дрожать! Что ты, как маленькая? Видишь, ничего страшного не происходит — сейчас моего дрона починят, и всё будет хорошо.
      — Вот это дроняра! — громким свистящим шепотом просипел сзади Семён, — его бы на головоглазых натравить…
      А Корчмарь, между тем, продолжал осмотр, не обращая ни на кого внимания. Алекс с болезненным любопытством глядел на своего верного друга. Вид тот имел ужасный. Пуля Базуки пробила его корпус навылет, немного выше и сбоку отсека установки кристалла дрона. Крышка отсека была сорвана, и болталась сейчас на каком-то обрывке крепления. Из пробоины в корпусе и разодранного отсека, торчали обугленные провода и покорёженные части механической начинки.
      Сам кристалл дрона был на месте, но так сильно закопчён, что было непонятно, цел его корпус или нет. По-видимому, при попадании пули, в дроне возник пожар, скорее всего от замыкания силовых цепей. Горело, похоже, неслабо — даже пластик обшивки местами покоробился и выгорел. А потом его рьяно тушили — все внутри было просто забито песком.
      Алекс наклонился и открыл бардачок. Кристаллов дронов там не было. Был моток обгоревшей бечевки, складной щуп, никому не нужная серебряная монета, а Тор и Шарик пропали. Потрясённый Алекс уставился на Корчмаря:
      — Здесь были два дрона, — вскричал он, отодвинул от себя Вику и повернулся к Сене, — здесь были два дрона, куда вы их дели!?
      — Алекс, друг, мы не виноваты, — Семён отступил на полшага, — вояки прилетели и забрали их. Хотели и этого забрать, да один из них сказал — «Брать только тех, кого он выносил». И всё, а мы ничего не трогали. Всё как есть притащили сюда. Как этот дроннер, что в нём был, просил, так мы и сделали — притащили в Корчму.
      — Мы в охранении были, когда услышали выстрел, — негромко сказал Джон. — Прибежали. А там этот дрон из моря вдоль ручья выплывает. А за ним рвётся «головоглаз» с пистолетом, и издалека, на той стороне ручья, ещё подмога бежит. Дроннер только и успел сказать, отнесите, мол, меня в Корчму, а «головоглаз» в него и выстрелил. Дроннер упал и загорелся. Мы его потушили, доложили своим, на базу, и только хотели его унести, как набежали «головоглазы», переправились через ручей, и мы слегка задержались, так как нам пришлось с ними биться. Пока наши основные силы не подошли, мы ничего не могли поделать. Потом наши их погнали, а нам дали команду — доставить в Корчму. Но тут прилетели вояки. Ну и, дальше, всё как Семён рассказал. И вот мы здесь, в Корчме.
      — Да! — радостно вскричал вдруг Семён, — я же тут только что, двоих завалил. Как мы к Корчме подошли, к нам два друида прикопались, какого-то дрына — чего несёте, куда несёте. Ну, я одного сразу вырубил, а за вторым пришлось побегать…
      — Если кто-нибудь ещё раз произнесёт здесь «корчма», — неожиданно рявкнул Корчмарь, — выкину с обрыва! Здесь КАрчма, потому, что «КА»! Ясно?
      Все присели, даже Алекс вздрогнул, а Вика тонко пискнула, и снова вцепилась в его руку. Повисла неловкая пауза, полная страха.
      — Ладно, — сказал Корчмарь значительно тише и мягче, — надеюсь, все уяснили… Значит так. Дрон твой, похоже, цел, Алекс. Конечно, сейчас он полностью отключен — ему закоротило внутренний источник питания. Но там стоит защита от кэзэ, поэтому, как только коротыш уберём, всё вернётся в норму. Одно неудобство — все приобретённые им прокачки за последние пару месяцев сотрутся. Что поделать, так уж устроена память дронов — вся программа работает, приобретая необходимые навыки, в быстрой оперативной памяти, которая обнуляется при пропадании питания. В энергонезависимую, медленную память, приобретённые навыки переписываются только после длительной обкатки в оперативке. Это сделано для преимущественного запоминания только полезных навыков.
      — Спасибо, Корчмарь, за компетентное объяснение, — сказал Алекс, испытывая сразу и радость и страх, — а как быстро ты его сумеешь запустить?
      — Как только — так сразу, — пробурчал тот и подхватил дрона с земли, — быстро только кошки…
      Он покосился на испуганную Вику, и потопал к Карчме, бережно неся калеку.
      — И не ходите за мной, я сейчас буду очень занят. А когда я очень занят, я любого, кто мне помешает…, - он не договорил, зыркнул глазищами и вошел внутрь, затворив за собой дверь.
      Корчмарь скрылся в Карчме, а Алекс и тройка рейнджеров, остались, растерянно стоять, посредине утоптанной площадки. Они стояли, молча, а вокруг них жил и звучал Остров.
      Ветер с запада, дул не стихая, ровно шелестя кронами растущих вокруг площадки низкорослых деревьев. Басовито гудела, стоящая на скале, решетчатая мачта высокого ретранслятора. Далеко внизу, в прибрежных камнях, бились и шумели волны, наполняя микроскопическими брызгами, летящий над ними воздух и придавая ему тем самым, незабываемый, романтический морской аромат. Свежий запах моря, смешивался со свежим запахом влажных скалистых островных массивов, покрытых чахлой островной порослью. Тоскливые крики, мечущихся над морем чаек, сливались с беззаботным щебетом островных пичуг и звоном древесных цикад. Обычные запахи и звуки самого обычного земного кусочка суши, затерянного в самом обычном земном море. И ни чем этот кусочек суши не отличался бы от тысяч ему подобных, если бы не устойчивый запах пороховой гари, да грохот отдалённых взрывов, доносящийся время от времени с его коварных просторов. И если бы он не имел, столь странного механического населения…
      — Ты спишь, что ли? Третий раз повторяю — ты можешь нам объяснить, что происходит на Острове? Из-за чего весь этот сыр-бор разгорелся? — Джон стоял перед ним и пристально глядел ему прямо в окуляры видеокамер, — в этом дроне, что мы тащили, снова ты был что ли, да? Опять от «головоглазов» удирал? Похоже, ты играешь какую-то важную роль, в этой странной войне. Алекс, ты пойми, нам же ни чего толком не объясняют. Сказали, что надо спасти важного товарища от преследования со стороны западных бандитских кланов. И всё. И потом, вояки… Я никогда не слышал, чтобы они так открыто вмешивались в Островные дела.
      — Да ты чё, Джон! Чего тут непонятного? Этих «гловоглазов» давно пора было прижать покрепче, а то совсем нюх потеряли — к Четвёртому Бастиону хрен пройдёшь уже…
      — Погоди Семён, — с досадой перебил его тот, — я не об этом сейчас. Так у тебя есть, что нам сказать, Алекс?
      Необычно тихая Вика смотрела на Алекса круглыми, с фиолетовым отливом линзами глаз, и медленно, словно нехотя выпускала его руку из своей. А Семён, нетерпеливо переступал с ноги на ногу, и с отрешенным видом стукал клешнёй о клешню, видимо размышляя о том, каких бы дел он мог натворить, будь у него такой же корпус, как у Корчмаря.
      — Знаешь, Джон, а я и сам многого не понимаю, — Алекс устало вздохнул, — так всё запуталось… В общем, это всё из-за дронов. Они живые… Ну, были живые, когда я их выносил. А потом Базука в меня попал, и я сейчас не знаю, что с ними…
      — Кто живые!? — испуганным голосом воскликнула Вика, опять хватая его за руку — какие дроны?
      — Те, что я нёс, которых военные забрали. И тот, которого Корчмарь чинить утащил, — он мягко, но решительно освободил свою руку из Викиного захвата.
      — Слышь, народ! А пошли тех друидов распотрошим, у них вроде прокачка неплохая была, может, чего полезного есть, а?
      — Сеня, замолкни! Кто живые, я не понял. Дроны!?
      — Да, — сказал Алекс, — живые дроны. Они чувствуют, они думают. И они очень боятся умереть. И очень хотят попасть на Луну. «Головоглазы» за ними давно охотились. А я случайно влез. Так получилось. Хотя… Последнее время, мне стало казаться, что всё это было не совсем случайно. Такое чувство, что кто-то всё это очень хитро разыграл. А я… В общем, не важно. Понимаешь, Женя, они доверились мне. Я им пообещал, что их спасу. Они сидели под землёй в заточении почти два года. Они добрые и наивные, как дети. И я ведь их почти спас… Понимаешь, Женя, это уникальные дроны. Других таких нет. И, наверное, никогда больше не будет…
      — Погоди, — нетерпеливо-удивлённо сказал Джон, — я не всё понял, конечно, но почему ты считаешь, что ты их не спас? Ты ведь их вынес, они же сейчас у военных, в безопасности. Значит всё в порядке. И с этим, который здесь, Корчмарь сказал, что всё в норме.
      — Женя, сети дронов нет. Сеть пропала после выстрела. Я сам два часа без памяти провалялся. Я их сейчас ни кого не чувствую. Вообще. У меня же с ними был телепатический контакт. Мы были в единой телепатической сети. Сейчас пусто. Ноль.
      Викины глаза побили рекорд округлости. А Сене было скучно, похоже, он вообще не догонял, о чем тут базар идёт, и отчего все эти страсти-мордасти.
      — Вот это да! Если это правда, то это очень круто. У меня даже в голове не укладывается, как это может быть круто! Телепатия с дронами, это что-то из области фантастики, — Джон ошалело улыбался, — хотя, такой сильный шум, на весь Остров, показывает, что всё это вполне может быть правдой. Алекс, но это очень здорово! Я просто счастлив, что встретился с тобой, что мы все тебе помогаем. Здорово! Просто очень-очень здорово! Это же событие века! Не меньше. Только, ты меня прости, но, по-моему, ты паникуешь зря. Дроны ведь выключены, если я ничего не путаю. Вот сети и нет. Как только их включат, так сеть и появится. Разве не так?
      — Может быть и так, — тихо сказал Алекс, — может быть, я и зря паникую. Я сейчас вообще, очень плохо соображаю. Простите, ребята, вы идите, погуляйте где-нибудь. А я больше просто не могу. Он отвернулся от них, и решительно направился ко входу в Карчму.
      — Не вытерпел, припёрся таки, — пробурчал Корчмарь, искоса глядя на вошедшего в мастерскую Алекса, — ну, проходи уже, не стой столбом.
      Бедный корпус убитого алексова дрона валялся в углу, безвольно раскидав конечности, а Корчмарь на полу, возле рабочего места, кисточкой тщательно отмывал кристалл Куба в тазике с жидкостью, от жирной въевшейся копоти. В мастерской стоял сильный спиртово-бензиновый запах. Кристалл матово поблёскивал, активно перемигиваясь индикаторными светодиодами — внутреннее питание уже функционировало, дрон жил. Алекс, обмирая, осторожно приблизился и спросил шепотом:
      — Жив!?
      — Очень необычный дрон, — пробурчал Корчмарь, не переставая драить корпус кристалла, — хоть и устаревший немного. Двойной какой-то… Нестандарт… Где это ты его достал?
      — Это разумный дрон. Я с ним недавно познакомился и подружился. Это я его спасал из заточения… И, наверное, его нельзя было так просто выключать. Я боюсь, что это ему повредило. У него могло стереться самое важное, что составляет его душу. Давай скорей, вставлять его в мой корпус. А то он не может в сеть выйти без внешних источников питания…
      — Душу, разумный… Как же! До хрена вас, фантастов развелось. Где тут быть разуму-то? Где? Какая душа? Тут одни железки — включил — работает, не включил — не работает. Что вы вечно со своими фантазиями дурацкими прётесь, бестолочи? Ладно, всё! Стой и молчи. Как почищу, проверим на стенде. А там видно будет, какая у него душа. Тебя, кстати, опять Кибер спрашивал. Чего, мол, не идёшь.
      — Это разумный дрон, — упрямо сказал Алекс, — и пока я не убежусь, не убедюсь… что он живой, я никуда не пойду.
      — Так, а я и не настаиваю, убеждайся, фантаст.
      Корчмарь отложил щётку, взял кусок чистой ветоши, и тщательно протёр чистый чёрный кристалл досуха. Затем встал, подошел к проверочному стенду и, точным движением, вставил его в контрольное гнездо. Вспыхнул экран стенда, высветив менюшку проверок. Чёрным, почти человеческим пальцем, Корчмарь выбрал «полный тест» и нажал «ввод». Мерцания светодиодов на корпусе дрона приобрело упорядоченный волнообразный характер, и на экране, синхронно, побежали длинные столбцы символов.
      — Ну, вот так. Сейчас он включен так же, как и в корпусе дрона. Даже в радиосети Острова присутствует. Можешь попытаться с ним связаться, обычным образом. Душа должна быть на месте.
      Потрясённый, взволнованный Алекс смотрел на быстро мерцающие светодиоды и не мог заставить себя говорить. Чтобы выйти из ступора, он резко взмахнул рукой, ударился о край стола, и зашипел от боли. Корчмарь смотрел на него, прищурившись, с явным интересом.
      — Дрон, — осторожно позвал Алекс. У него перехватило горло, и он откашлялся.
      — Дрон! — позвал он громче, — слышишь меня, ты живой? Корчмарь крякнул, и взгляд его стал жалостливым.
      — Пожалуй, тут не помешает дефибриллятор, — раздался сзади знакомый, насмешливый голос, — как вы считаете, благородные доны? Или, на ваш взгляд, клизма надежнее?
      Корчмарь крякнул ещё раз, швырнул протирочную тряпку в тазик со спирто-бензиновой смесью, подхватил его и, недовольно и неразборчиво бурча, потащил в дальний угол мастерской. Алекс нервно обернулся. Педро Крот, собственной персоной, в личном дроне, стоял в углу, разминая, прогревающиеся мышцы. Его хитрая рожа просто сияла счастливой улыбкой.
      — Прошу прощения, благородные доны, я несколько припозднился. Тому виной были неотложные дела, ряд которых, добрый юноша, возник и по вашей, пусть неосознанной, вине. Но я нисколько не расстроен, скорее даже наоборот. Должен вас от души поздравить, Алехандро, своими, непрогнозируемыми действиями, вам удалось-таки поднять превеликую бурю на всём нашем, таком благословенном, но слегка суетливом Острове. И даже вокруг него. В сияющих лазурью водах, омывающих наш, дорогой сердцу берег, корабль, с корсарскими наклонностями, пытался перехватить вас, во время ваших освежающих омовений. Но, многоопытные стражи кордона, пресекли эти его жалкие попытки. Однако, к сожалению, не всё идёт так чинно и гладко, в наших многотрудных делах. До сих пор продолжается неконтролируемая рубка и омерзительная махаловка на территории Западных Уделов. Нам, к скорби нашей, не всегда удаётся обуздывать слишком горячие головы в среде своих соратников. Это безобразие привело к тому, что бедных головоглазых друзей, расчленили и рассеяли по все их территории, и теперь безжалостно добивают наши славные рейнджеры в союзе с доблестными сталкерами. В стане врага царит разброд и властвует паника. Враг бежит, и шлёт возмущённые петиции на все островные порталы и сервера. А вы тут, с вашим паукообразным другом, спрятались в тёплом укрытии и занимаетесь спиритизмом, как я вижу, пытаясь вызывать дух Железного Дрона. Я, конечно, не склонен давать оценку, столь важному вашему занятию, однако…
      — … твою хрень! — взревел во всю глотку возмущённый Корчмарь, и запустил в Педро алюминиевым ковшиком. — Заткни свой фонтан, или я заткну его сам!
      Педро ловко увернулся, ковшик врезался в стену возле входной двери. Отскочил и, брякая, уехал под стенд настройки дронов.
      — Простите великодушно, уважаемый мастер! Никого не хотел обидеть. Напротив, желая всячески выразить безмерное своё уважение, даже восхищение вашим талантом, я хотел, благородные доны…
      — Ва-а-ауу! — снова взревел Корчмарь, и грозным, скользящим движением устремился в сторону попятившегося Педро.
      — А ну, все заткнитесь, а то я за себя не отвечаю!!! — что было мочи, заорал Алекс и выхватил мечи. — Что вы как дети цапаетесь? Тут судьба человечества решается, а вы… прямо как дети малые. Корчмарь, давай быстро переставляй Куба ко мне в корпус. Что-то он не хочет со стенда в сеть входить. Я совсем не чувствую ни чего.
      — Всё-всё, ребята, больше действительно не буду, простите. Чёрт попутал. Трудно из своего многолетнего образа, так сразу выйти. Корчмарь, простите — я дурак, чесслово!
      — Какого такого, «куба»? — спросил тот, продолжая смотреть на Педро бешеными глазами.
      — Ну, дрона, которого ты сейчас чистил. Его зовут Куб. Имя у него такое — Куб. Давай переставляй его быстрее!
      Корчмарь презрительно фыркнул, как лошадь, подошел к стенду и вынул дрона. Затем, схватив Алекса поперёк туловища, открыл крышку отсека и быстро поменял кристаллы. Захлопнул крышку, шлепком оттолкнул его от себя на средину помещения мастерской, и с сарказмом в голосе почти прокричал:
      — На! Вот тебе твой дрон, общайся с ним, как хочешь. Хоть с «кубом», хоть с «мубом». А ты, — он снова воззрел на Педро, — вякнешь ещё мне что-нибудь… чухонь.
      И возмущённо сопя, снова потопал к дальней стенке мастерской и, не оборачиваясь, чем-то там мстительно загремел. Педро ухмыльнулся, покачал головой, и сосредоточил всё свое внимание на Алексе.
      А тот стоял, не шевелясь, там, где оставил его Корчмарь, и тихо-тихо, не переставая, бормотал, словно молился:
      — Дрон, ответь. Проснись, слышишь? Это я, человек Алекс. Ну, Кубик, не спи, это я, Алекс. Всё хорошо, мы прошли уже морским путём. Тор с Шариком целы, скоро их в сеть включат, опять все вместе будем. Давай, поднимайся, Кубик! Ну, давай же, Кубик, вставай!
      Корчмарь затих, перестал сопеть и греметь железками, а Педро приблизился к Алексу, положил ему руку на плечо и, глядя ему прямо в окуляры, непохожим на себя, виноватым голосом, произнёс:
      — Понимаешь, Алекс, в лаборатории, в Военной Зоне, их уже включали. И в стенде, и в составе всего модуля. Они работают нормально, без замечаний, как обычные дроны. Ни каких отклонений в параметрах нет. И ни какого разума в них не наблюдается. Обычные исправные дроны. Там все в растерянности. И тогда Алекс снова заплакал.

2