А потом они нашли глубоко под землёй, куда не заходил никто из обычных дронов, большие запасы огромных аккумуляторов и генераторную станцию для их зарядки. И человек Корней сказал, что им просто повезло — больше ни куда не надо ходить, что бы найти зарядку. И они долго-долго сидели на одном месте, в этой генераторной, и всё время думали, как им быть дальше. Потому, что все хотели на Луну, а человек Корней боялся, что их могут всех разобрать.
А потом человеку Корнею стало плохо. Он стал слабо светиться и почти ничего не говорил. И им тоже стало плохо, так как теперь их меняли редко-редко, и они от этого едва не засыпали. А потом, когда человек Корней долго молчал, Синий Куб ушел наверх искать ещё одно тело. Так им посоветовал раньше человек Корней. Он так и сказал: «Наверху много обычных дронов, которыми управляют разные люди. Они могут управлять только по радио, и если опускаются слишком глубоко, то теряют контакт, дрон их засыпает и такого дрона можно спокойно взять».
Так, постепенно, они все обзавелись телами. И даже смогли доставать запасные части для ремонта. И сеть их стала больше, и теперь они помогали человеку Корнею. Он так и говорил: «Когда вас в сети больше, мне легче думается. Такая вот у нас с вами взаимная инвалидная поддержка».
А потом Синий Куб, в слабом теле, ушёл искать нового человека, так как человеку Корнею сделалось хуже, и все поняли, что могут умереть. Потому, что без человека их сеть слишком слаба, чтобы существовать самостоятельно. Но Синий Куб не нашел ни кого, из-за плохих людей, которые схватили его и увезли с Острова далеко.
У них были чёрные мысли, и они хотели заставить Синего Куба раскрыть место, где прячутся остальные, и хотели через него насильно включиться в их сеть. А остальные видели и чувствовали все его страдания, и ничего не могли поделать, так как были далеко, а человек Корней давно молчал, и не мог помочь им решить этот неприятный вопрос. А плохие люди всё пытались навязать им разных людей для контакта, которые им совсем не нравились.
Плохие люди злились, и терзали Синего Куба разными устройствами, и грозились разобрать его совсем, и Синий Куб простился со всеми и уснул навсегда. И сеть их сразу уменьшилась и ослабла. И им от этого стало совсем плохо. Особенно ему, Зелёному Кубу. И плохо было до тех пор, пока они не нашли человека Алекса. И когда им удалось, наконец, подключить его к своей сети, всем стало очень хорошо. Даже человеку Корнею стало легче, и он немного посветлел…
… Алекс проснулся среди ночи в поту. Голова раскалывалась — было такое чувство, что мозг его вздулся и изнутри пытается расколоть черепную коробку. Он встал и, сонно шатаясь, сходил на кухню, взял из аптечки таблетку цитромона и выпил. Пришел назад и бухнулся в постель, как подкошенный. Это всё сеть дронов, подумал он. Это они со мной постоянно на связи. Пока они на связи, я не усну. Они без связи умрут, а я умру без сна. Что же нам теперь делать? Очень хочется спать. Дроны, дайте мне, как-нибудь, поспать. Хватит постоянно думать, иначе я не усну. А если я не высплюсь, вам будет плохо от моего, не отдохнувшего мозга. Человеку надо спать. Что, вас Корней не научил, что человеку надо спать? И он ощутил лёгкое, доброе тепло, и ему стало легче. И он уснул. И ему снилась только тёплая, мягкая Луна, и мягкий свет Земли озарял трёх чёрных дронов, и рядом с ними, слабо-слабо светящийся большой, красный шар. И ещё он был вместе со всеми, освещал всех зелёным светом, и всем было хорошо. А от красного шара исходили волны умиротворённости и облегчения, словно он выполнил самое важное дело в своей жизни и теперь может спокойно отдохнуть, ни за кого больше не беспокоясь…
Он проснулся рано, хорошо выспавшимся и страшно голодным. Быстро умылся. Затем отварил себе двадцать восемь сибирских пельмешек, из тех, что купил накануне. Запил их холодным пивком, и развалился отдыхать на диване, в зале…
… Музыка закончилась, и теперь по телевизору вертелась одна сплошная реклама. Алекс нашарил пульт и вырубил его. Полежал немного в тишине, а затем неуверенно позвал:
— Дрон! Куб! Отзовитесь! У него в голове прошла лёгкая-лёгкая волна, и он сразу услышал голос:
— Предупреждаю — буду говорить! Человек Алекс, ты уже не спишь? Алексу стало легко и весело на душе:
— Эй, дорогуша! А ты, почему не здороваешься? Всегда, после сна, человеку надо говорить — доброе утро! И спрашивать, как ему спалось. Ты разве этого не знал?
— Предупреждаю — бу…
— Стоп, стоп, стоп! Хватит предупреждать! Ты, что, шуток не понимаешь?
— Мы понимаем шутки. Только нам надо объяснить, где была шутка, и тогда мы её сразу начинаем понимать. Мне надо отвечать на твои предыдущие вопросы?
— Ага. Значит, я постараюсь всегда объяснять тебе, где была шутка. А ты постарайся анализировать ситуацию, и в дальнейшем поступать по аналогии. Понятно?
— Понятно. Это хорошо, что ты начал нас учить. Человек Корней уже давно не делает этого. А нам без этого трудно многое понимать.
— А человек Корней… Он сейчас где? Что с ним происходит?
— Мы этого совсем не знаем. Знаем только, что ему очень плохо. Раньше он постоянно с нами разговаривал. Рассказывал разные истории и учил всему, что знал сам. Помогал найти ответы на разные вопросы. Мы очень хотим, что бы ты тоже помогал нам искать ответы. У нас сейчас появилось чувство, что всё будет хорошо. Что мы сможем выйти из подземелья наверх, и нас никто не будет хватать и увозить с Острова. А ещё, что нас отправят на Луну. Нас для этого создавали, и мы туда очень хотим. Там нет плохих людей, и много всего нового, на что надо находить ответы. И мы не знаем, что это за чувство, и как оно называется. Но нам всё равно очень приятно.
— Хм. Наверное, это чувство называется «надежда». Это когда ты надеешься на то, что хорошее сбудется. Я думаю, вас посетило именно это чувство.
— Нам приятно, человек Алекс, что ты ищешь ответы вместе с нами. Мы будем тебе помогать изо всех сил. Только нам надо как-то отсюда уйти. И мы не знаем, как. И не знаем куда. Человек Корней так и не смог найти ответ на этот вопрос. Он очень от этого страдал. Мы тоже страдаем, если не можем найти ответа на вопрос. Это нас объединяет. Нам это нравится. Мы хотим быть вместе с людьми. Только не хотим быть с плохими людьми. Мы сначала думали, что все люди хорошие, и все помогают найти правильные ответы. Но человек Корней нам много рассказывал о плохих людях, о том, что они дают неправильные, плохие ответы, и всем делают очень плохо.
— Ну, — сказал Алекс, — это не всегда так. Бывает и хороший человек даёт неправильный ответ. Особенно если он мало знает. А плохой человек может дать правильный ответ, но не перестанет от этого быть плохим. Для того, что бы разбираться в людях, надо с ними как можно больше общаться.
— Это для нас новая мысль. Мы над ней подумаем. Мы очень любим, думать и общаться, только мы очень боимся. Плохой человек может прервать нашу жизнь, а это очень страшно.
— Куб, а вы со всеми людьми можете установить телепатическую связь, или только с некоторыми?
— Мы этого не знаем, человек Алекс. У нас очень мало опыта. И нам от этого очень грустно. Человек Корней говорил, то, что мы проснулись, это было редчайшей случайностью. Он рассказывал нам, что нас изготовили, как экспериментальную партию. Он так и говорил: «На обычный модуль управления надстроили дополнительный модуль, изготовленный по новой технологии пакетной сборки мономолекулярных плёнок, с повышенными способностями к обучению, многоуровневой логикой, и со встроенным аналогом интерфейса индукционного обруча. Того, который применяет человек для связи с дронами». Мы должны были работать параллельно с человеком и постоянно от него обучаться. Нас готовили к самостоятельной работе. Мы должны были взаимодействовать с модулем управления, так же, как сам человек. И все модули работали нормально. Все хорошо учились, но лишь четверо проснулись. Это были мы. Нам подключали много разных людей, но мы не хотели с ними работать. Мы хотели работать только с человеком Корнеем. И тогда он очень испугался. И всех нас унёс. Наверное, он испугался, что нас могут разобрать, потому, что мы не хотим работать с другими.
— Так, погоди. Давай чуть поконкретнее. Вы не знаете, можете ли вы установить связь с разными людьми. Но вы должны знать, как вы установили связь со мной. Ну, и как?
— Мы можем предположить, что твоё ментальное поле, совпадает по характеристикам с тем, что нам нравится и имеет достаточную силу. Так примерно, говорил человек Корней.
— Интересно. Это очень похоже на симпатию. Вот чудо! Робот общается с человеком, только если тот ему нравится. Наверное, человек Корней, так вас любил, что вы научились этому от него.
— Мы всему научились от него. В нас заложили только базовые знания, а остальное мы должны были взять от обучающих людей. Но только человеку Корнею было приятно нас обучать. А все остальные относились к нам, как к простым железкам. Нам это было неприятно. Наверное, поэтому мы и не захотели ни с кем работать, кроме человека Корнея. Ты тоже, относишься к нам, не как к железкам. Мы это чувствуем. И мы очень рады…
— Ладно, ладно. Это я уже слышал. Ну, что ж. Вопрос очень серьёзный. И его надо будет непременно решить. Давай сделаем так. Я попробую посоветоваться с другими хорошими людьми. Они умнее меня и может быть, вместе нам удастся разрешить этот, непростой вопрос. А вы, ты Куб, и… Как зовут остальных?
— Вообще-то, они плохо разговаривают. Они больше думают. Хорошо разговаривать могли только Синий Куб, и я, Зелёный Куб. А Тор и Маленький Шар, так и не научились говорить. Зато они думают быстрее, и хорошо держат сеть. А говорят они очень мало, и не словами.
— А Синий Куб, насколько я помню из твоих мыслей, пропал. Так что выходит, ты теперь один остался связующим звеном. Очень жаль, постарайся себя получше беречь. И всем остальным объясни, что пока мы не решим вопрос, с вашим выходом из подземелья, вам необходимо сидеть тихо, и быть постоянно настороже. Я понятно объясняю?
— Понятно. Мы все тебя слышим. Мы так и будем делать.
— Ну, вот и славно. А теперь, умолкни на время, а я буду заниматься нашим вопросом.
Алекс мысленно замолчал. Он был потрясён. Удивительно, но это действительно удивительно! Родился новый разум. Слабый ещё, не совсем самостоятельный и не совсем сформировавшийся. Но разум! Настоящий, нечеловеческий. Да об этом надо орать на всю Землю! Люди, посмотрите! Вы создали разум! И этот разум сейчас, висит на волоске. Искра разума может погаснуть в любой момент. И погасить его может сам человек. Так и хочется крикнуть — человек, если ты не готов сохранить созданное тобой — не создавай! Но, кричать уже поздно. Даже слишком поздно. Одна искорка, судя по мыслям Куба, уже погасла. Теперь надо уберечь остальные. И действовать надо решительно, но очень осторожно.
Он потряс головой. Там шумело. Так, осторожней обращайся со своими мозгами. Это теперь не только твоя собственность, это теперь часть общей сети, от которой зависит жизнь трёх необычных… субъектов. Так что о пиве теперь придётся забыть — не хватало ещё приучить их к алкоголю. Неокрепшему разуму алкоголь противопоказан.
Чёрт возьми! Он решительно встал и, осторожно неся голову, направился к компьютеру. Рановато для Острова, но сил сидеть и просто ждать, больше нет. Он уселся в кресло, напялил обруч и надел перчатки. Ткнул иконку «Остров», ввёл логин и пароль. И стал ждать соединения с «лизардом». Примерный план действий у него уже сформировался.
4
— Явился — не запылился…, - пробурчал Корчмарь. — Темень на улице, спал бы ещё да спал.
Алекс лежал на профилактическом стенде кверху брюхом. В лицо ему светили яркие автомобильные фары, и жужжал какой-то приборчик в руках Корчмаря.
— Доброе утро, достопочтимый хранитель Карчмы! Как почивали вы в эту славную ночь? Корчмарь уронил прибор и выразился непечатными словами:
— … хрень! Ты ещё тут, балаболить будешь! Друга своего вчера подослал, так он мне весь вечер мозги пудрил — «Добрый сеньор, не почтёте ли за честь…». Тьфу! Брехун. И ты от него нахватался. По-человечески уже не можешь? Вот уж точно — с кем поведёшься, от того и наберёшься. Иди, гуляй. И раньше обеда не показывайся — порастянул мне тут всё, весь корпус в царапинах да вмятинах. У дрона константы поуходили, вкручивай теперь за тобой, изверг. Дай такому технику — всю изуродует. Давай-давай, раньше обеда всё равно никто тут не появится — я всем строго наказал — до обеда не являться. Мне ещё, Педры твоего, дрона подвертеть надо. Тоже, хлюст — за техникой не следит ни хрена. Зачем вам только дронов таких классных доверяют? Вали отседа, кому сказал!
— Приятно было перемолвиться с вами, за утренним чаем!
— Сгинь! Балаболка сушеная…, - и он ткнул Алексу в живот пальцем, и связь оборвалась.
Вот-вот. Корчмарь в своём репертуаре. Эх, жаль, посмотреть бы на их вчерашнюю беседу, с Педро. Достойные, видно, друг друга собеседники. Да-а-а… А что, однако, теперь делать-то? Нужно ведь что-то предпринимать, время-то идет. Этот же, бледный членистоногий, не дремлет. Он же, наверняка, какую-то гадость измышляет…
— Извините, что беспокою вас в такую раннюю пору, но надо бы скоординировать наши действия на текущий день…
— Да-да, ничего, я всё равно уже работаю. Со вчерашнего дня, знаете ли, поднакопилось материала… Вот, отчёт готовлю. Согласно вашему совету.
— Как я вас хорошо понимаю — отчёты это такая головная боль. Ну и что, есть у нас, что-нибудь новенького, на текущий момент? По нашему делу.
— Должен сразу отметить вашу проницательность и предусмотрительность — это «наше дело», на поверку оказывается очень серьёзным и перспективным. И да, надо признать, мы действительно, многое в нём, изначально прошляпили. Оттого и отчитываться мне сейчас сложно — приходится постоянно признавать свои ошибки и недальновидность. Хорошо ещё, что наше среднее звено неплохо сработало, ведь это они, в конце концов, вышли на наших клиентов. Я не пытаюсь выдать это за свою заслугу, но, всё-таки, как вы выражались — под моим мудрым руководством… Ну, да ладно, теперь главное не прошляпить текущий момент. А он сейчас таков — западные кланы сконцентрировали почти все свои силы в приграничных районах. Все доступные себе силы. Очевидно, они ждут с нашей стороны активных действий, и уже сейчас готовы к нашему возможному прорыву.
— Ну, этого и следовало ожидать — дроны всё ещё у них. И упускать их они явно не намерены. А как обстоят дела в прибрежной зоне? Что там с фрегатом?
— Не беспокойтесь, там как раз всё нормально — два наших сторожевика типа «Расторопный», с лёгкостью блокируют всякую его нелегитимную деятельность. Если таковая, действительно будет иметь место. Нам сейчас главное сосредоточиться на вызволении нашей собственности с территории Западных Уделов. Может всё-таки стоит пойти на жесткие меры, как вы считаете? Мы ведь имеем право, инспектировать любой район Острова, в любое время.
— Нет-нет, ни в коем случае! Во-первых, мы не знаем их точного местоположения и из-за этого не сможем найти их быстро. А длительная полицейская операция вызовет очень нездоровую реакцию общественности. Впрочем, здесь мы на равных с сотрудниками Корпорации (теперь достоверно известно, что это именно их уши торчат из-за бугра) — они тоже не могут провести тотальную поисковую операцию, поскольку тут уже можем вмешаться мы, и общественное мнение будет тогда на нашей стороне. А во-вторых, и это, на мой взгляд, самое важное — захватив дронов силой, мы рискуем сразу их потерять. Вообще. Очевидно, Корпорация уже имеет такой горький опыт. Потому они так усиленно и охотятся за нашим молодым гладиатором — каким-то образом он, имеет с ними связь, и может находить с ними общий язык. Поэтом надо сделать всё, чтобы он продолжал оставаться на нашей стороне. И, на всякий случай, необходима его… э… подстраховка в реальной жизни. Да, необходима. Именно так.
— На счёт подстраховки не беспокойтесь — я уже принял меры. А вот, на счёт, как нам добыть дронов, я пока что ни чего не понял. Что вы предлагаете, конкретно?
— У меня был разработан план наших действий. Под видом меж клановой войны, осуществить прорыв нашего молодца к чёрным дронам с последующим возвратом. Сил на это у нас достаточно — всё-таки два Удела против одного. Но. Именно этого от нас, вероятно, и ждут. Именно поэтому, мы будем действовать несколько по-другому. А будем мы действовать так — мы только сымитируем начало боевых действий и подготовку прорыва. Тем самым свяжем силы не… э… приятеля на границе, ослабив его контроль над зоной предполагаемого размещения чёрных дронов. Вот, извольте взглянуть на карту Острова. Здесь, и здесь, мы сосредоточили силы имитации штурмовых действий. Пришлось подключить ещё несколько кланов, чтобы эта имитация выглядела убедительной, благо сейчас выходной и народу в сети много. Этим мы займемся до обеда. И когда эти мероприятия развернутся в полном объёме, мы осуществим скрытную переброску вашего резидента и нашего молодца, через военную зону, над морем, на вертолёте, в тыл не… э… приятеля. Это случится уже после обеда. Ну, и далее, наши агенты осуществляют поиск и эвакуацию дронов, с вашей помощью конечно, в военную зону. Где им и должен будет быть оказан максимально радушный приём. Кстати, подготовка отвлекающих манёвров уже начата. Да! И это немаловажно, все наши действия не должны выходить за рамки игры.
— Да-да, за рамки договорённостей… Я это постоянно помню. Ещё с тех пор… Итак, вы считаете, это достаточные мероприятия? Не получится так, что нам не удастся отвлечь неприятеля в необходимой мере? Или нашим агентам не удастся быстро найти дронов?
— Не беспокойтесь, мы будем очень убедительны. А на счёт быстро… Предыдущий эпизод убедил нас в том, что наш главный клиент умеет быстро на них выходить. Когда в этом возникает необходимость. Так что, для нас главное, чтобы наши агенты не подкачали.
— Ну, в своем-то я уверен. А вот ваш — молодо-зелено. Не наломал бы дров.
— Я думаю, всё у них получится. А мы усилили контроль над границей, как с целью организации контроля за э… противником, так и с целью предупреждения опрометчивых действий э… с нашей стороны. Вы понимаете. Чтобы горячие головы раньше времени не закипели. Или чтобы наш пострел не рванул раньше времени спасать своих друзей. Молодёжь она…, такая импульсивная. Это надо учитывать.
— Ну, что ж. Я удовлетворён вашими пояснениями. Действуйте. А я постараюсь вас прикрыть сверху. Надеюсь, обойдёмся без сюрпризов…
— Ещё один маленький вопрос. Что ваши научники собираются делать с э… клиентами, в случае удачного завершения операции?
— Ну, это же естественно! Постараются их исследовать всеми доступными методами. А у вас есть какие-то возражения по этому вопросу?
— Скорее сомнения в успехе подобных мероприятий.
— У вас есть, что предложить взамен? Какая-то альтернатива?
— Увы, нет. Только сомнения. Но я привык доверять своим сомнениям, и поэтому я вас попрошу попридержать ваших яйцеголовых. Ну, по крайней мере, на небольшой период. Может, что-то и прояснится у нас в этом вопросе?
— Хм. Сомнения, говорите. Н-да. Ну, что ж, у меня тоже нет причин, не доверять вашим сомнениям, хотя, честно говоря, источник их мне непонятен. Ну, да… Сделаю всё, что от меня зависит. Можете быть уверены.
— Благодарю вас. Ну, что, пожелаем себе удачи?
— Да-да, с богом!
Алекс сидел за компьютером и бездумно гонял курсор по экрану. Ожидание было невыносимо. Нет, вот, разбогатею, непременно заведу себе двух дронов. Чтобы не было такого случая, когда невозможно войти. Он уже достаточно прочувствовал, как это невыносимо противно — ощущение собственного бессилия. А ещё лучше — трёх дронов. Или четырёх… Идиот!
— Дрон, Куб, ответь! Лёгкая волна в области верхней части головы.
— Я здесь, человек Алекс. Что ты хочешь?
— Дрон… Куб, у меня вопрос… Я могу как-то войти в твоего дрона? Ну, короче — соединиться с тобой, чтобы видеть, что там у вас происходит? Ну, вроде, как в прошлый раз?
— Ну конечно. В любое время, мы будем только рады служить тебе, человек Алекс.
— Брось, брось! Мы ведь друзья, а не слуги. Не люблю я, когда мне служат. Просто друзья. Идёт?
— Нам это очень даже приятно. Почему-то, так нам даже больше нравится. Мы друзья. Идёт! А человеку Корнею сегодня ночью было гораздо лучше. Он даже сказал нам: — «Теперь я спокоен за ваше будущее. Как я счастлив!». А потом уснул. У нас теперь очень сильная сеть. Мы теперь ничего не боимся. Мы так долго ждали…
— Ну, так как там, на счёт войти?
И в глазах у него сразу потемнело, а в ушах возник какой-то глухой, могучий гул.
— Эй! Это что?
— Ты вошел. Мы сейчас вместе управляем моим телом. Твоим прежним корпусом.
— А почему так темно, и что это гудит?
— У нас здесь всегда темно. Если мы не включаем освещение. А мы его включаем редко, так как электролампочки сильно изношены и очень быстро перегорают. И фары с габаритниками не включаем, аккумуляторы бережем. Вот мы и сидим во тьме. Уже привыкли. А гудит дизель. У нас сейчас время зарядки больших аккумуляторов. Они, хоть тоже старые, но заряд держат. Хватает почти на пятнадцать дней. Всё это время мы заряжаемся от них.
— Интересно… Просто так сидите, и ничего не делаете?
— Мы делаем. Исследуем подземелье, ищем выходы. Правда, раньше нам было доступно всё подземелье. А теперь, тот вход, по которому мы сюда пришли, обвалился и закрыл нам доступ в подземные горизонты. Был взрыв, давно, и он сильно обвалился, на большую глубину. Не раскопать. Мы вначале пытались, а потом вместе с человеком Корнеем прикинули — энергии не хватит никак. И теперь остался только один выход. Мы по нему выходили, с Синим Кубом, по очереди, искать людей, для нашей сети. Но последнее время нам было очень тяжело — Синий Куб пропал, а человек Корней стал очень плох и сеть сильно ослабла. А теперь я нашел тебя, человек Алекс… Ещё мы чиним и настраиваем свои тела, как умеем. И потом, мы постоянно думаем. Думать — это полезно. Так нам говорит человек Корней.
— Думать всем полезно, и людям и дронам. Только лучше это делать в более приятном месте.
— Да, человек Алекс, я согласен. Место здесь не очень приятное. И вредное — много испарений от больших и старых аккумуляторных батарей. Они разрушают наши электронные цепи. Вот мы и хотим отсюда переместиться, куда-нибудь. И ещё здесь совсем не красиво…
Всё-таки Алекс ни черта не видел. Ни красиво, ни как. Так, погоди, у него же было инфракрасное видение. Его надо включить. А как? Теперь он только сообразил, что он в дроне, но всё не так. Нет панели управления с ключевыми элементами и индикаторами, неизвестен даже уровень заряда аккумулятора, и нечем включить инфракрасное видение. И вообще ничего невозможно включить, потому, что нет ни какого курсора. Ни от перчаток, ни от мышки. И отсутствует выход в Островную сеть дронов. И чувствует дрона он совсем по-другому — очень странно чувствует. Словно он на самом деле сидит в темноте подземелий Острова, а не у себя дома в кресле. Он пошевелил манипуляторами, торсом, головой. Попробовал шагнуть.
— Осторожно, человек Алекс, здесь совсем мало места.
— А как мне включить ночное зрение?
— Оно включено, только здесь очень мало света и тепла, слабый контраст. Видно, только чуть-чуть, тела Тора и Маленького Шара, у них тёплые мышцы.
— Давай хоть габаритки включим, что ли. Надо же мне как-то осмотреться.
— Давай, — легко согласился Куб, и сразу стало светло.
И в свете красных и желтых, ярких светодиодов габаритных огней, проявился вертикальный бетонный колодец круглого сечения, диаметром чуть больше метра. Он уходил отвесно вверх и вниз, теряясь в темноте. По его стенке, вверх и вниз уходила лестница из раздельно вмурованных в бетон скоб, с шагом сантиметров под тридцать. Вверх и вниз. И сверху вниз по стене сочилась мутная вода. Наверное, от дождя. А снизу вверх тянуло тёплым, воняющим дизельным перегаром, воздухом. А вбок, уходила штольня полутораметровой высоты и метровой ширины, с черными, выщербленными бетонными стенами. Метрах в двух от входа в шахту колодца, штольню перегораживал ржавый, закрытый, овальный люк. И вот, на этом пятачке, между люком и провалом колодца и сидели его новые друзья.
Глядя на них, Алекс испытывал сильное волнение. Не вид дроновских корпусов его взволновал. Нет. Он много раз видел эти старые модели — «крот» и «жук» — специально разработанные для изысканий в лабиринтах подземелий Острова. Они были чем-то схожи, хоть и делались разными фирмами, небольшие, приземистые корпуса, невысокий торс, вытягивающийся, если надо, вперёд, в одну линию. Шестёрка коротких, мощных ног и недлинные, крепкие манипуляторы. Сплюснутые головы с огромными объективами и увеличенными антеннами. Вполне оправдывающие свои названия, добротные машины. Они долго служили верой и правдой, отрабатывая вложенные в них средства. Теперь такие уже не делают. Есть более современные такого же типа, а также есть универсальные корпуса, наделённые подобными возможностями — лазить под землёй в узких местах и завалах. Например, его «лизард» вполне с этим справится. Но не это взволновало Алекса. Нет.
Сквозь взблёскивающую оптику глаз на него смотрел иной разум. Нечеловеческий. Смотрел настороженно, со страхом и одновременно с надеждой. И Алекса вдруг взяла оторопь — а что он может сделать для них, чтобы не подтвердить их страхи и оправдать их надежды? Тот ли он человек, которого они так долго искали? Сможет ли он им помочь, справится ли он с таким грузом ответственности на своих плечах? Вот так вот, подумал он. Вот такие вот дела, друзья мои — мы в ответе за тех, кого приручили. Но в ещё большем ответе мы за тех, кого создали. И, прежде всего, перед ними в ответе, а потом уж, перед своей совестью.
— Привет, — сказал он, и поднял левую руку, и улыбнулся, — как поживаете?
И сразу же ощутил сумбурную волну смущения и восторга. Оба дрона неуклюже затоптались на месте, словно щенки при виде хозяина. И следом на Алекса нахлынула волна доброго тепла и преданности, готовности немедленно выполнить любое задание. И он с трудом удержался, чтобы не погладить их по головам.
— Вот, оказывается, какие у нас дружные ребятки есть. Прямо братья-близнецы!
— Я знал, что они тебе понравятся, человек Алекс, — в голосе Куба зазвучали бархатные интонации, такими голосами взрослые говорят о детях. О детях, заслуживающих любви и похвалы, — они очень хорошие, просто их разум получился не совсем таким, как у нас с Синим Кубом. Они очень хорошо чувствуют, но говорить пока не умеют. Зато они всё понимают. Человек Корней говорил, что они очень чувствительны к эмоциям. И общаются они тоже, эмоциями. Человеку Корнею нравится с ними общаться. Наверно, и ты, человек Алекс привыкнешь к ним быстро.
— Зачем ты всё время выделяешь слово «человек»?
— Я не знаю, как-то так у нас сложилось с самого начала, вот я и называю вас «человек Корней» и «человек Алекс». И Синий Куб так же называл. А тебе это неприятно?
— Совсем нет. Просто неудобно как-то звучит. Может, давай, вы будете называть меня просто — Алекс? Мне так больше понравится.
— Давай, — согласился Куб, — так будет короче и проще.
— Вот и договорились. Друзья всегда должны договариваться. Согласен?
— Согласен. Это хорошее правило. Мы обязательно будем его придерживаться, друг наш, Алекс.
И опять Алекс ощутил волну тепла и доброты. Всё-таки, от роботов у них только внешность, решил он. А в общении Куб больше похож на старательного школьника, что ли. А Тор и Маленький Шар, вообще, словно щенки какие-то, добродушные. Или, скорее, детишки маленькие.
— Ну, вот и отлично, друзья.
И тут один из дронов, «жук», (Тор в нём или Маленький Шар?), вдруг заволновался, и Алекс ощутил вопросительно-требовательные оттенки в его эмоциях.
— Что случилось, Куб, чего он хочет?
— Подошло к концу время зарядки аккумуляторов, надо выключать дизель. Маленький Шар волнуется, так как топлива у нас осталось очень мало, всего на несколько зарядок.
— Вот это интересно. Выключайте, давайте, а я погляжу.
Маленький Шар немедленно побежал к люку. За ним устремился Тор. Они вдвоём налегли на штурвал, и люк со скрипом отъехал в сторону. Шум дизеля стал заметно слышнее. Тор с Маленьким Шаром шмыгнули в люк, Алекс побежал за ними. Они пробежали метров тридцать по длинному, узкому тоннелю штольни, сделали вместе с ним правый поворот, градусов на сорок, и ещё метров через пятнадцать оказались у овальной металлической дверцы, размером в поперечное сечение тоннеля. И вошли внутрь.
Здесь уже вовсю грохотал дизель и висел сплошной слоистый сизый дым. Было жарко и сильно пахло перегретой, горелой смазкой. Помещение дизель-генераторной, было размером десять на пятнадцать метров, и имело метра три в высоту. На массивных бетонных фундаментах, стянутых железными полосами, стояли два дизельных мотора с соосными электрогенераторами. Один из дизелей со свистом рокотал и мелко, но сильно вибрировал, и эта его дрожь, казалось, передавалась прямо в мозг. Выхлопные трубы, выходя из цилиндров, объединялись в одну, и входили прямо в бетонную стену. А далее, каким-то замаскированным образом, очевидно, соединялись с атмосферой. Кстати, и воздухозабор осуществлялся подобным образом. Маленький Шар подбежал к работающему дизелю, подтянулся, вскарабкался и потянул за какой-то изогнутый рычажок. Раздалось свистящее «чуф-чуф-чуф», и дрожь, свист и грохот тут же смолкли. Тор побежал в, не замеченное ранее Алексом, соседнее помещение, и что-то там начал переключать. Все пошли за ним.
Это была аккумуляторная. На полу, в несколько рядов, стояли соединённые между собой плоскими, сделанными из позеленевшей меди, шинами, аккумуляторы. Они были очень большого размера, и Алексу почему-то подумалось — танковые аккумуляторы, тяжеленные, наверное, впятером, не утащишь, только расколачивать. Значит именно из-за соседства с этими химическими элементами, они и сидят там на пятачке. Чтобы не подвергать себя воздействию вредоносных паров.
