То была собачья выставка. Для меня — первое мероприятие подобного рода, зато Варвара такие маппет-шоу уже посещала. Бывало, придет, отгребет полную лапу «сацек» к пущему довольству заводчиков. («Сацы» и «Сацибы» — это такие награды в кинологии. Наберешь сколько-то «сацек» — автоматом получаешь «Юного Чемпиона России», потом опять набираешь — для настоящего ЧР, потом опять — для Интерчемпиона, потом — для Чемпиона мира…) Так вот, сколько-то «Сацев» у Варвары уже было. Еще — дипломы памятные, грамоты почетные, письма благодарственные родителям и «розеточки» — бумажки с ленточками, которые на выставках теперь вместо медалей. Розеточки надо развешивать по стенам, показывать гостям, и всякий раз проходя мимо осенять себя крестным знамением — чтоб счастье великое и впредь улыбалось.
       Так что Варвара не волновалась. Явпрочем, тоже. Дуракам, говорят, везет.
       То, что громко именовалось «выставкой» больше напоминало медосмотр в военкомате. Такой же нервоз, плохо организованное пространство и разлитый в воздухе страх-мандраж «заметит — не заметит». То есть недостатки — заметит — не заметит? Эксперт был один. Настроение у него застыло где-то в глубоком минусе. По крайней мере, он старался выглядеть сурово. Его все боялись.
       Что они называют «шоу»? Спортзал, в центре которого, на зеленом покрытии, стоит дрожащий собаковод и растерянная собака? Спортзаловские лавочки по периметру? Людей в пальто, сидящих на этих лавочках, одной рукой удерживающих собак, другой — свои сумки и пакеты с причиндалами? Шум, лай, гам всех тех, кто еще не выступил? Ноль внимания на «ринг»?
       Собственно на ринге никаких фокусов и не показывали. «Посадите собаку — покажите зубы — поставьте собаку». Суровый дядя-эксперт смотрит недобро, что-то бурчит через плечо секретарше с блокнотом. Они про тебя всякую фигню думают и пишут, а ты стоишь, как пень в зимнем лесу — одинокий и гонимый. Потом суют тебе в руку бумажку, содержания которой не разобрать.
       И мне такую дали. Увидев ее, отдел дешифровок ушел в отставку. Идентифицировать удалось лишь два слова: «круп…» и «… шея». И одну фразу, оборванную, как песня, на излете: «движ. сво», что означало, видимо, «движения свободные». Было там еще что-то вроде «морда постная», но друзья-собачники сказали, что так не должны писать. Может, костная? А вот что есть «дос. глуб. ер», «с чуть плоск. ж» и «х. высоко»? Какой еще х.? Хохол? Или хомут? Так мы вроде упряжь у ворот оставили…
       Сравниться с О. — нашла, как называется — «оценочным листом» могла только «ветеринарная справка №46-44», выданная нам накануне. Там синим по зеленому что-то написали про «собак один штук» и имя владельца — Иванова, исправлено на Исакову (правильно, чего бланки зря портить: Иванова да и ладно). А про состояние здоровья собаки не поняла даже сама собака.
       Ну и чем, захотите вы спросить, дело кончилось с выставкой в военкомате? Дали «оч. хор». Вот тут-то и началось шоу!
       Сперва у всех, кто нас знал, что-то сделалось с глазами. Потом нас зачем-то стали утешать, прописали таскать покрышку от «Оки» и есть целые корыта каш. Чтоб, значит, потолстеть. Еще про судью сказали много слов и на «ер», и на «ж»… Чтоб, значит, нас поддержать. Вот этого уже вынести было нельзя. Поэтому я «включила дурочку», и мы бочком, бочком стали выбираться из псарни.
       На улице, собрав последний урожай утешений, быстро и нервно покурили и поплелись к автобусу, И плечи такие опущенные. Чтоб, значит, горе изобразить… (Дома наелись до отвала кто консервов, а кто конфет, и завались спать.) А чего горевать, следующая выставка через 4 дня.
       Одного не могу понять: ведь мастиф был один! Мы и были. Сами с собой соревновались. Наверняка у них там в разнарядке много мест для одного маленького мастифчика? И чего жадничать?
      —  Ничего, — сказала я Варваре вечером, — в жизни каждого чемпиона хоть один «ХОР», но был!

       Давным-давно, месяцев пять назад, когда Варвара только пришла в мою жизнь, дали нам один совет. В любой момент, как только собака бросает взгляд на меня, делать радостное лицо и хвалить. Или говорить приятные слова. Так устанавливается доверие.
       Посмотрела на тебя — «Молодец!», опять посмотрела — снова «Молодец!». Утром встали — «Молодец!», спать ложимся — (зевая)» Молооо… бррр… молодец!». Дошло до того, что кондукторше в трамвае за протянутый билетик сказала на автомате: «Молодец».
       Говорить слова и уси-пусить в момент «смотрения» вошло в привычку… Иногда уже не соображаю, что говорю. На днях назвала девочку «Жопкой» в контексте «Молодец, Жопка, маму ждешь». Потом устыдилась: как вы яхту назовете…
       Или, бывает, начинаю нести какую-нибудь ахинею приятным голосом. Мне голос как при работе на радио поставили, так он и стоит, а уж о чем брежу — дело десятое. Тут как-то говорю: «Умница, Варварушка, а далее в программе Брайан Адамс». Главное, фраза по ритмике подошла. Ну, и улыбочка — все как при работе с интуристом.
       Но, как и многим собаководам, мне не дает покоя вопрос: понимает ли моя четырехлапая речь человеческую? Или так, придуривается? Решила проверить. Идем. Варварушка оборачивается за похвалой. Я ей душевным тоном говорю; «Иди, поставь чайник, дорогая». Не поняла она. Как стояла, так и стоит. Я ей снова, но теперь вопрос по-другому поставила: «Где же ты была, Пенелопа?», и интонация — такая добрая-добрая. Не признается. Лапы уже примерзли к асфальту, стоит, не понимает, чего надо. В третий раз закинутая невод: «Губит людей, — говорю, — Варварушка, не пиво»…
       Прогулка, по мнению Варвары, прошла бездарно. Интересно получается: «жопку» она понимает, а чайник так и буду сама всю жизнь ставить?

       Я обожаю придумывать себе режим дня. И делаю это ежедневно. Желание втиснуть жизнь в систему так велико, что продумывание «в какое время вставать, сколько гулять с собакой и в четверть какого часа начинать принимать пищу» стало моей второй натурой. Это все «контузия детства». Помните, в моменты воодушевления доставался большой кусок ватмана, новые фломастеры и тщательно, с прикушенным от усердия кончиком языка, выписывалось неустоявшимся почерком:
       7.00 — подъем
       7.05 — физическая зарядка
       7.15 — умывание
       7.30 — прием пищи
       7.45 — выход в школу
       8.00 — начало уроков
       И далее по тексту. В особо извращенческих «Режимах дня» среда утренних пыток стояло еще «повторение уроков перед школой», но на такие подвиги, как повторение школьного маразма в половине восьмого утра, моих родителей не тянуло.
       С тех пор отношение к Режиму у меня двоякое, но всегда — как к святыне. Режим должен быть. Соблюдать его необязательно. Ибо планирование — все, планы — ничто.
       Шли годы. Почтение к Режиму не проходило. Каждый вечер я завожу будильник на 8.00. Каждое утро дрыхну до 9. В 9 выколупываю себя из кровати и придумываю новый режим. С четким обещанием лечь ровно в 23.00. Ложусь в 2 часа ночи. Или в 3. Или в полдесятого. Но никогда — в 23.00. Ни-ког-да. Просто из духа противоречия.
       Позавчера придумала новую фишку. Каждый вечер, ориентировочно с 22.45 до 23.00 себе прописала «общение с Варварой». Надо садиться на ее подстилку и вдумчиво общаться на общеполитические темы. Вчера села. В 21.30. Посидели. Помолчали о своем. Варвара клевала носом, а потом и вовсе засопела и невежливо выпихивала меня ногой на пол. Сегодня садиться надолго не стала. К чему? Все новости выболтала ей на прогулке, а новых тем как-то не придумалось. Но Режим есть Режим! Поэтому присела, почесала ей за ухом, помурлыкала какую-то песенку, наклонилась поцеловать в лоб. А она! Неблагодарная! Морду от меня воротит! Отворачивается с таким видом, как будто не мать я ей, а левая уборщица Клава. Пришлось поцеловать силой. Режим! Ничего, завтра вот как встану в 8.00, как приму пищу, как начну повторять уроки! Тогда она поймет, какая у меня сила воли! И поймет, что хочешь-не хочешь, а целоваться придется. Есть такое слово — режим.

       У нас новая вечерняя подружка — карело-финская лайка. Холеричное пушистое создание, похожее на лисичку. Рыжая и веселая. Зовут Шилка. Правда, я пару раз по рассеянности назвала ее Втулка. Шилка, втулка — один хрен. В моем представлении.
       Шилка — настоящая охотничья собака. Жила неделю в тайге. С хозяином. Ходила на охоту. Уже добыла пару куниц. Не боится выстрелов, умеет плавать, прыгать, громко лаять и цапать кабана под коленку.
       Игра Шилки с титаном-Варварой проходит своеобразно. Варвара стоит и задумчиво смотрит вдаль. Как всегда. А настоящая охотничья Шилка нарезает круги вокруг нее, тявкает, подпрыгивает и кусает Варишну за ухо. Как правило, за левое. Почему-то. Может, у них, настоящих охотничьих, так положено. Иногда Варвара отвлекается от созерцания тьмы и отмахивается лапой. Иногда делает движение, отдаленно напоминающее бросок. Иногда ведет плечом и Вту… Шилка осыпается на землю. Веселья — море.
       Хозяин Шилки мне симпатичен. Он уверен, что охотничья собака должна уметь уворачиваться от ударов судьбы, не бояться больших объектов и не терять задор ни при каких обстоятельствах. Правда, ему не нравится — что Втулка-Шилка иногда дрейфит и прячется за хозяйскую ногу. Это когда Варвара разбежится. И что Лисичка от полноты чувств иногда наскакивает на меня и, оттолкнувшись, как от трамплина, заходит на новый круг. Это, говорит он, охотничьим собакам, не разрешено. Мало ли, на охоте прыгнет на человека, а у того ружье возле ноги — возьмет да и выстрелит самопроизвольно. Секир башка получится.
       А сегодня было совсем хорошо. Играли девочки по своему сценарию. Варя медитировала вдаль, Шилка скакала. «Играли» они так минут 20, пока трое из четырех участников пленэра не околели совсем. Поэтому пошли в сторону родных домов. И тут слон очнулся и начал гоняться за моськой. Целых два круга. Хозяин радовался, как дитя. «Как хорошо, — сказал он мне напоследок, — что наши собаки погонялись! Хочу вот на медведя скоро пойти, а не знал, как Шилка будет работать с медведем. Теперь знаю». Наверное, надо обидеться.

       Того, который из конторы. Чиньщика сломанных вещей. Приятный такой дядька оказался. А Варюха его испугалась. Дядька-то к нам не с пустыми руками пришел. Впрочем, рассказ надо начинать с того, что встретили мы его на улице. Продолжение следует. Извините, режим-с.
       … А про дядьку. Что дядька?… Пришел, починил. У него чемоданы были большие, эти, ремонтные сундуки с инструментами. Варя боится людей с нестандартными силуэтами. Это краткий сюжет истории. Если кто-то соберется написать повесть, взяв этот интереснейший сюжет за основу, он может украсить его деталями на свое усмотрение. Например, что это вовсе не ремонтник бы — с чемоданами, а Дядя Федор, пошедший за грибами, и случайно к нам забредший.
 
      А я болею, вот, 38,5 температура и состояние, близкое к выходу в астрал. Сегодня утром вывела Варвару, а сил ходить нет. Стою, реву…, так жалко себя стало. Слезы замерзают. Еще и Варвара, пользуясь моей слабостью, как рванула к другой собаке! Ловила ее потом, как Старик свою Золотую рыбку в мутной воде.
      На форуме, помню, кто-то писал, что собаки понимают состояние человека, стараются помочь (история была про то, как собака первая почувствовала, что хозяйка беременна, перестала на нее скакать и вообще стала образцово-показательной). А вот Варвара — фига с два. Не вошла в положение простуженной матери! Поэтому, придя домой, я села на пол прямо в чем ходила — в куртке, в шапке, в шарфе, в ботинках — и наревелась от души за жизнь свою горемычную. Я, говорю, Варваришна, обещала быть рядом с тобой до Последней луны, но такими темпами, чую, не доживем. Ни до луны, ни до завтра.
      Варя сначала зачем-то скакала по комнате, как бешеный еж, а потом села рядом, пихала лапами, и — в первый раз в жизни — стала покусывать мою руку. Опять же где-то читала, что это вроде как игра-утешение. По крайней мере, я восприняла как утешение. А еще лизала лицо. И фыркала, как конь от просроченного овса. Я расценила это как презрение к страданиям, не к моим конкретно, а к страданиям как жизненной философии. Потом в бессознательном состоянии мы убирали квартиру (Варвара помогала тем, что не шарахалась от пылесоса). А все эти жертвы были ради того, чтобы достойно встретить маму и тетю: они будут жить с Варварой и, подозреваю, всячески ее баловать, пока я езжу в командировку.
      Тетя вообще у меня знатная: завела козу и дрессирует ее. Поэтому появилась надежда, что в середине ноября мы с Варварой все-таки сдадим УГС (вот, как назывались наши тренировки: Управляемая Городская Собака). Что-то торможу…, понятна логика? Коза — собака, все дрессированные. Причем по стандартам УГС. Там одна забава есть. Из распечатки «Нормативы УГС», п. 8… Приучение собаки к городскому шуму: ВЫСТРЕЛАМ, зонтикам, различным резким звукам. (Выделено мною — Галка).
      И все бы ничего, если бы не предстоящие сегодня привечание гостей, сборы, завтрашние поезда. Как эта болячка не вовремя, а!
      Хотя был в моей биографии случай и поинтереснее: приехала в Париж и свалилась с жуткой ангиной. Пока три дня отлеживалась, группа домой собралась. Вот так я побывала в Париже.
      В Питере, если доберусь туда живой, мне поручили купить… папильотки и резиночки для этих папильоток! Здорово, да? Это чтобы йоркширам шерсть завивать. Страшный дефицит, оказывается! А мы-то с Варварой так и проживем, не завитые ни разу.
      В общем, счастливо оставаться. Удачи вам, хороших тем и приятных собеседников. Присматривайте тут за Варварой. Цветы поливать не надо, еда в холодильнике.

      Потому что чума.
      1. Будете жить без выходных. Этот цикл никогда не кончится. Вы никогда не расслабитесь. Утром и вечером прогулка ждет вас. Круглогодично и даже утром 1 января. Вы не сможете ездить в командировки и в отпуск. Жизнь превратится в два мероприятия: гулять и кормить. Гулять. Кормить. Гулять. Кормить. Гулять. Кормить. Гулять. Кормить. Гулять. Причем прогулки подразумеваются долгие и полноценные, интересные и бодрые, с непременным, энергичным обзором окрестностей на предмет людей, собак, детей, кошек, шуршащих пакетов и открытых люков… Реакцию отработаете, людей и собак (особенно пуделей) возненавидите.
      2. Холод возненавидите тоже. Как и жару. Не говоря про дождь и слякоть. Весь календарь будет проходить перед вашими глазами. Журнал «Юный натуралист» выразит готовность купить ваши наблюдения за природой за большие деньги. Армия спасения предложит целый чемодан твердой валюты за ваши гуляльные одежки а-ля курточки и старые ботинки. И дурацкие шапочки! Вы научитесь утешать себя тем, что «тепло и не продувает, а в темноте все равно не видно».
      3. Забудете о пьянках, клубах, ночных загулах и спанье до упора. Теперь гораздо важнее — не какой коньяк покупать, а когда в последний раз пописала ваша собака. И если выходите за критическую отметку в 12 часов, то вас не спасет даже харакири. Потому как совесть. А пьяных мы не любим. И от курева чихаем и смотрим страдальческими глазами. А от предложения выйти вон — отказываемся тихо, но категорично. Типа — я лучше тут посижу. А то вдруг вы есть удумаете.
      4. Приготовьтесь к новым кошмарам. Самый ужасный ужас — во сне вам привиделось, что закончился корм. Хотя вы буквально на днях купили тринадцатикилограммовый пакет этого долбанного корма и притащили его на своем горбу на пятый этаж. А он внезапно закончился.
      5. Научитесь разбираться в добавках и витаминах; не слушать всех, кто грузит на предмет «как надо кормить собаку, потому что свою я кормлю так»; прогнозировать, что от молока собаку пронесет, от яиц будет крутить живот, а лохань хлеба плюс ведро корма плюс пара банок консервов будут на ужин в самый раз.
      6. Научитесь запихивать градусник собаке в попу, смотреть — как и чем она какает, вытирать ее богатырские чихи с обоев и зеркала в прихожей, станете специалистом по оттиранию слюней с джинсов и дубленок, вытиранию после прогулки грязных лап и своих ботинок от чужих какашек, стрижке когтей, чистке ушей, протирке глаз и вытаскиванию из пасти всякой дряни, включая такие лакомства как провонявшая рыбка и разложившиеся кошаки. Запах мокрой псины будет вызывать умиление. Ваша куртка и штаны тоже будут пахнуть псиной. Не пишу про то, что собаки умеют вкусно пукать. Это сюрприз. Подается при гостях. В общем, физиологические радости на уровне санитарки дома престарелых.
       Я не слишком быстро говорю? Успеваете записывать?… Поехали дальше.
      7. Так понимаю, что жуть в виде выставок вам не грозит? Хоть в одном повезло… Но если что — обращайтесь. Шелковые шнурки (уже намыленные) — в ассортименте.
      8. Сума ждет вас. Я на свою девочку трачу в месяц около 3-5 тысяч. И все равно она ходит голодная! Как и я.
      9. Приготовьтесь к постоянному чувству вины перед собакой. Она целый день дома одна. С ней никто не играет, не разговаривает и не гуляет. А вечером, когда вы приходите, вам хочется только одного — залечь. Или спокойно посидеть в кресле и выкурить сигарету. В тепле. В тишине. И чтобы весь мир провалился в тартарары. А тут сидит бессловесная животина, смотрит на вас, метет хвостом и ждет долгой прогулки. И чтобы с беготней, отнимаем палок и догонялками. И словами поощрения.
      10. Причем эта животина никогда не упрекнет вас, что самое противное. Ну хоть бы раз заорала, стукнула тапкой по столу! Так нет! Сидит, боготворит. Редко позволяет себе укор лишь в виде тихого повизгивания:…» ПИсать хочу, мама…, ну мама…, пожалуйста, я быстро»… Хочется рыдать и таскать себя за волосы, потому как сволочизм и издевательство над живым существом.
      11. Кстати, сволочью вы будете себя чувствовать часто. Гарантирую. Особенно, когда ребенок желает рвануть к другим собакам, а нельзя.
       Я ничего не пропустила? Немножко осталось, потерпите.
      12. Научитесь собачиться с бабушками, дворниками и прохожими, которые смеют бояться вашего милейшего слоника. Вы наловчитесь посылать их так далеко, что ЖЭКу придется искать других дворников (пропажа остальных, скорей всего, останется незамеченной).
      13. Будете ездить на тренировки и краснеть от того, что ваша собака такая тупая и вы тупой тоже. Потом забьете на тренировки, а потом — за дополнительные деньги — будете сдавать и пересдавать экзамен на умение ходить рядом с собакой.
      14. Ходить рядом она будет все равно только на тренировках. Зато вы накачаете левую руку.
      15. Разовьете в себе редкий дар угадывать, чем занимается собака в темноте… Потому что собака может в этот момент; а) жрать какую-нибудь дрянь, б) мышковать, в) мирно какать, г) выслеживать одиноких прохожих, д) уже давно свалить в неизвестном направлении, е) как раз подбегать к дороге, поскольку рядом с оной, километрах в двух от вас, появилась какая-то другая собака, ж) делать что угодно, особенно то, чего нельзя.
      16. Ваш дом превратится в филиал лесопилки. Вы приспособитесь пылесосить стоя на коленях, чтобы по миллиметрам выдирать из ковра щепки и нитки. А подметать вам будет нечем. Ибо веник давно сгрызен, а где дают новые, вы понятия не имеете.
      17. Привыкнете к лаю, скулежу и вою. Редкому, но от того еще более душераздирающему. От жизни собачьей. Или рычанию на гостей. Гости вас скоро перестанут беспокоить, в отличие от соседей.
      18. Вы будете представлять собой или лакомый кусок для анатомического театра: синяки, шишки, царапины, пожеванные уши и пальцы, или сможете баллотироваться в армию на чин ведущего парад, ибо наловчитесь гаркать команды так, что стекла во всех окрестных девятиэтажках будут вибрировать от ужаса. Мужайтесь, конец близок.
      19. Очень скоро из компанейского человека вы превратитесь в нелюдимого безумного собачника, выходящего из комы только при словах «прививка», «ошейник» «гулять». Вы станете неинтересным собеседником, любой разговор сворачивающим на тему блох и корма. Вы напрактикуетесь уходить с пьянок в самый разгар, бормоча: «У меня собака»… Через пару месяцев вас уже не будут никуда приглашать, а если придете по своей инициативе, то своими глазами увидите финальную сцену гоголевского «Ревизора».
      20. Перестанете запоминать имена, зато отлично будете узнавать в лицо всех окрестных псов, козыряя сведениями о датах их последних вязок и размерах ошейников.
      21. Привыкните к тому, что собака все время ходит за вами по квартире. Даже в туалет. И положив голову вам на колени, задумчиво смотрит вам прямо в глаза. Или не в глаза. А то и вовсе — задумчиво нюхает воздух… Ладно, это уже детали.
      22. Вы научитесь спать столько, сколько спит ваша собака. И вставать без будильника. И засыпать без поцелуя на ночь. Потому что любовники в этом дуэте лишние.
      23. О господи! Чуть не забыла! Пылесосить подстилку от шерсти! Какая там опера «Иоланта» — вот где оргазм за оргазмом.
      24. Вы откроете в себе способность усюсюкать, улюлюкать, повторять фразы по нескольку раз без изменения интонации, придумывать невообразимые прозвища и говорить слова «Толстый» и «Жопа» с такой нежностью, что сотрудницы секса по телефону будут записываться к вам на тренинги.
      25. К тому же через пару месяцев у вас появятся неудобные мысли завести вторую собаку. Вы думаете это все? Далеко не все, нам просто гулять пора. В общем, ЗАВОДИТЕ. Потому что, если вы справитесь, вам уже остальное будет по фигу. Потому что вы сильный. И ироничный. К тому же где-то через полгода вы вполне сможете давать советы на форуме на предмет заводить ли собаку. И, кто знает, может быть даже писать рассказы.
      Удачи.
      Ваша Галка.

      Меня часто спрашивают — тяжело ли каждый день ходить на прогулку? Особенно, если тебе не пять лет, когда энергия бьет ключом, а тридцать пять или сорок пять, или все пятьдесят. Не кривя душой отвечаю: нет, не тяжело. Гулять — не тяжело. Привыкаешь к определенной дозе физической активности, без прогулок уже чего-то не хватает. Вы никогда не видели собачников, которые гуляют «с варежкой»? Собаки нет — на даче, например, а гулять человека все равно тянет!
      Так что гулять не тяжело. Труднее себя на прогулку ВЫТРЯХНУТЬ. Встать, начать одеваться, собираться… Особенно, когда за окном темно и холодно. Зимний вечер, например. Или воскресенье. Или ноябрьское утро. О, вот это да, тяжело. Ноябрьские рассветы на Урале — это вообще не для слабонервных. И выколупывать себя из теплой постельки для сомнительной радости прошвырнуться по стылой, припорошенной серым снежком уличке, — это, знаете ли. только для Героев Советского Союза. А вечером! Приползаешь с работы — чаю бы, книжку и спать, а вместо этого — теплые штаны, валенки и поводок. И бывает, так тебе неохота не идти — переться! — на эту осточертевшую улицу, что ты просто сам не свой от уныния. И говоришь себе: мы сегодня не будем долго гулять, мы только до угла и обратно. Все дела сделаем и домой. За один день собака не «слежится», завтра погуляем! Ладно, пес? Завтра погуляем хорошо и долго, а сегодня давай пять минуток, ладно? Там такая мерзость на улице — ты себе просто не представляешь…
      Смотришь на эту радующуюся морду, которая гулять любит в любую погоду, к тому же банально хочет писать, входишь в положение и идешь.
      До угла дошаркали, вроде ничего, не так муторно, как казалось из дома. Может, до следующего угла? Или до вон той площадки?
      Проверено экспериментально: через 10 минут тоска по утраченному теплу проходит. «Разгуляешься» и нормально. Даже хорошо. Голова становится свежее, румянец и багрянец украшают щеки, кровь по жилкам бегает, настроение резко улучшается, и уже никто никуда не торопится. И заряжаешь очередное гуляние на час, полтора, два — до упора. Это ж собакино время. Вот и пусть гуляет, а телевизор, борщи на теплой кухне под абажуром, книжки и ноги в тазике — это все подождет. Более того, после прогулки возвращаешься бодряком. И начинаешь по дому «шуршать»: мыть полы, посуду, прибирать квартиру на ночь глядя, песни распевать, собаку тормошить, которая поела и потормошиться тоже не прочь. Кто не играл с собакой в первом часу ночи?
      Летом проще. Вечером светло, утром светло. И тепло. Кроссовки надел, куртягу полегче — и уже на улице. Без душевного надрыва. Вечерком (часиков в 9) уходим бродить часа на полтора-два по зеленой зоне нашего района. Иногда по ходу движения команды повторяем. Иногда играем (я пинаю пластиковую бутылку, а Варишна скачет за ней). А чаще всего просто «наматываем километры» — может, мероприятие это и не сильно развивающее, но зато профилактика геморроя. Варишна, как правило, в свободном полете в радиусе 3-5 метров от меня. Я, как правило, иду и разговариваю сама с собой или тихонько пою песенки. Сразу скажу, что мы сознательно выбираем нелюдные места, а при встрече с другими зверями, действуем согласно п. 1 «Этики собаковода»: «Возьми свою на поводок!»
      Многие наши знакомые-собачники сбиваются в кучки и стоят, разговаривают… Собаки или рядом играют, или рядом же сидят. Посидели, постояли полчаса — и домой. Случается, и мы прибиваемся к такой стае. Некоторые упорно все время прогулки повторяют команды. Некоторые ходят вокруг дома. Некоторые ходят вокруг и других домов тоже, но собака все время на поводке, причем коротком. Мне любопытно — хоть кто-то из этой пары нагуливается?…
      Я понимаю, «правильных» ответов — как надо гулять — нет. Правда — она у каждого своя. Просто интересно — а как у вас проходят прогулки?
 
      Вчера идем, я, как всегда, сама с собой веду задушевную беседу. Вдруг неожиданно меня обгоняет парочка — парень с девушкой. Слышу — девушка (как бы шепотом): «Ой, а что она сама с собой разговаривает?»
      Парень: «Ну ты наивная! У человека гарнитура телефонная! «Hands free». Я раньше тоже так думал — сколько у нас людей сами с собой разговаривают! А потом понял: они ж по телефону говорят!»…
      Теперь, когда у моих монологов появятся неожиданные свидетели, я буду просто вставлять: «Алло-алло!»

      Последний день лета. А по часам — уже осень. И по ощущению тоже — уже давно, недели две. Темно, сыро, страшно. Осень — это долго и безнадежно. В осени застреваешь, как в топи, и буксуешь, пока спасительный снег не укроет твои страдания прохладной ажурной белой шалью. Идем сегодня. Последний день лета… Вечерняя прогулка. Почти на ощупь. Две тропинки. Одна, у дома, с мелкими лужицами и в общем, пригодная для ходьбы, другая — среди травы, в глубине, с ямами и грязью по колено. Дождь.
      За нами прутся двое молодых людей. Прилично одетые, брючки-очки, портфельчики, матерок всего через слово, явно с работы. «Ну и что, что последний день лета, — раздраженно и громко вещает один, — у меня восемь заказов и всем надо сегодня!» Второй в тон отвечает. «Отпускнички прикатили, всем срочно, всем — сегодня, и последний день лета им не указ. Но с другой стороны, последний день лета — всего лишь дата, лист календаря. Ерунда это, просто массовая истерия. Надо четко знать свою цель и идти туда, куда тебе надо, а не куда бежит толпа! Соображать самому!».
      Мы идем чуть впереди, пораженные красотой беседы и глубокими ее тезисами и, дабы предоставить лучшую дорогу философам, сворачиваем с тропы. Грязь хлюпает под ногами, Варвара, вздыхая, шлепает по бурым глубоким лужам. Молодые люди, ратующие за «эксклюзивный жизненный путь», прутся за нами! В темноте, поскальзываясь, хлюпая и утопая в грязи.
      Мы ускоряемся, Варвара нервничает, я делаю вид, что рождена на болотах, и мне нравится вот так гулять, непринужденно загребая ботинками склизкую жижу. Парни не отстают. Рядом — чистая, почти стерильная тропинка, асфальтированная. Нет, прутся за нами!
      Не выдерживаю. Поворачиваюсь. «Молодые люди, дорожка — вон там (для убедительности тычу рукой в ту сторону). А мы тут с собакой гуляем!»
      Философы, поблескивая в темноте своими очечками, ошарашенно замирают. «А… Э-э… Ну, мы… Это самое… Мы смотрим — вы идете, и мы за вами…»
      В общем, трепотня одна — эта ваша философия…
 
      Кто сказал, что последний день лета — всего лишь дата на бумажном календарике? Самый что ни на есть Мистический день. Особенно вечер. Не говоря про ночь.
      Не хотелось бы показаться человеком одной темы, но у нас по вечерам уже темно. Темнота густая, чернильная, вязкая. Ее не вспорешь ножом, как черный картон, в нее надо входить — осторожно, медленно, на вдохе. Потому что там, за поворотом, в темном океане травы под ногами может скрываться все, что угодно. И выйти из темноты — тоже может Кто угодно.