Я уехала на пару дней в командировку, на пост заступила моя мама. Спасибо ей — приехала специально, из другого города!
      Я возвращаюсь, мама рассказывает: «Слушай, я ведь тут Варвару потеряла! В квартире. Кручусь на кухне, суп варю, радио слушаю… Потом думаю: а где собака? Что-то давно ее не видно. И пошла искать — благо, квартира однокомнатная, долго ходить не надо. Посмотрела в комнате — нет, под кроватью — нет, в шкафу даже посмотрела — нет! Вдруг как молнией мысль пронзает: балкон-то открыт! Может быть, Варечка с балкона упала?
      Схватилась за сердце, выскочила на балкон, смотрю вниз с нашего пятого этажа. Вроде ничего на земле не лежит… Или лежит? Или не лежит?»
      Собралась бежать на улицу — ландшафт исследовать. И тут только заметила, что ничего не подозревающая Варвара спит себе на коврике в ванной, сопит в две дырки, не зная о том, что стала причиной такого переполоха.
      — Напугала же ты меня, Варвара! — сказала мама.
      Варвара приоткрыла один глаз: — А ты что, спящих собак боишься?

      Варвара любит, когда я называю ее «деловая колбаса». Обычно это происходит на прогулке, когда она, чуть забежав вперед, начинает идти и вихлять хвостовым отсеком. У нас в детстве это называлось «выгибаться», то есть… выпендриваться и строить из себя деловую девчонку.
      Но Варвара выгибается так, что «девчонки» тут явно маловато, а вот «колбаса» подходит в самый раз. Собака не может взять в толк, почему я иногда ее называю «медведь на веревочке» или, в приступах доброты, «медвежонок на веревочке». А того не понять косолапой…
      На самом деле она не косолапая, это я наговариваю. Но медвежонок — это точно. Такой же большой, добродушный и прущий напролом. И такой же вальяжно-комичный. И трудно удерживаемый на поводке иногда.
      Варвара недоумевает, почему иногда я зову ее «Даша». А я и сама недоумеваю… Заскок у меня такой: путаю имена Варя и Даша. Даже живя с Дашей бок о бок. Тьфу ты, с Варей…
      Варя лояльно относится к прозвищам, которые я придумываю ей каждый день. «Зайчиков» и прочую карамель мы проехали еще в начале знакомства, так что теперь изощряемся в прозваниях позаковыристее. «Какашкин домик», например. Или «Волосатая мышка». Или «Веселый слоненок». Или «Вонючка Сэм». А сегодня меня озарило простое и гениальное.
      — Киска! — сказала я ей. — Киска! Я тебя так люблю! Пойдем гулять!
      — Какая я тебе киска, — проворчала Варвара. Но гулять все-таки пошла.

       А что делать? Выпить-то с коллегами охота. И так сматываюсь домой в самый, можно сказать, разгар трудового дня. А праздничные пьянки к этому времени еще даже не набирают силу, поэтому уходить обидно вдвойне. Но ухожу. А вечером, если обида не проходит, достаю из холодильника красное винишко и, чокаясь с Варвариным кожаным носом, выпиваю рюмку за ее здоровье. Кто сказал «часто»? Бутылку цедим третий месяц.
       А тут была пятница. И день рождения хорошего человека. Но, откушав и выпив дежурные 100 грамм, я сделала всем ручкой. И поехала домой. К непьющей Варваре. Гулять по траве и рассказывать ей о том, как это здорово иногда — надубаситься до зеленых соплей, петь песни и влюбляться в симпатичных парней.
       Варвара понимающе кивала. А я сама себя убедила. Что здорово. И что не надо себя сдерживать. И что, если очень хочется, то можно, а если нельзя, то можно все равно, если с умом. Поэтому, быстро разобравшись с травой, мы ринулись на остановку, как две обезьяны из горящего зоопарка. Тут же подошла пустая маршрутка, и мы радостно в нее загрузились, насвистев водителю про то, что едем на службу, а служба у нас серьезная (тут мы многозначительно замолчали, давая понять, что о ТАКИХ СЛУЖБАХ всуе не говорят…), короче, просьба следить за дорогой и увеличить скорость движения.
       В офис мы прибыли в съехавшем набок наморднике у одной, в застегнутом сикось-накось пальто у другой, но зато в состоянии полной боевой к продолжению банкета.
       Два дедка-вахтера по прозвищу «Ди-джеи Кругозоры» Варвару полюбили (она сделала круглые глазки и похлопала невидимыми ресницами) и пройти разрешили, сообщив вдогонку, что «у ваших там дым коромыслом».
       На то и был расчет. Подвыпившие люди — добрые люди. Такого восторга по поводу прибытия не знали даже Путин со Шредером, путешествующие по странам и континентам. Варваре тут же была скормлена вся колбаса со стола, сыр и остатки чьего-то фаршированного перца. Варвара не утруждала себя даже смущенным бормотанием благодарностей. Знакомство с местностью пришлось отложить.
       Далее последовало детальное обнюхивание всех присутствующих и, вызвавшее дикий восторг собравшихся, сидение перед именинником. Она просто выбрала его из толпы и села в позе образцовой собаки: уши на макушке, лапочки как по линейке, сильное, мускулистое тело — как натянутая струна. Картинка, а не собака.
       За что была награждена очередной порцией перцев. Перцами я велела ей не увлекаться. Собака сказала: «Да, мам, хорошо, мам. Я слышу, мам!» — и продолжала жадно поедать угощение.
       Я купалась в комплиментах, и не было повода не выпить. Варваре на работе понравилось. Чистенько так, светло, уютно… Пахнет вкусно. Люди душевные. А особенно перцы. «Варвара, я кому говорю?»
       Правда, под конец кто-то решил обняться с Варварой или «побороться», или «силой рывка» намериться… Испугалась Варвара, сдалась без боя и спряталась под мамин стол. Но тут мама прибежала, буянов раскидала, Варькиным «строгачом» погрозила и отравила на улицу охладиться. Можно из-под стола вылезать. А на ироничные замечания про бойцовую собаку-трусишку внимания не обращать. Сами они бойцовые…
       А потом вместе с веселой мамой и веселой компанией весело трусить в сторону дома. Так Варвара узнала, что мама дакает на работе.
 
       P.S. Эта ночь была переломной! Вернувшись домой, как всегда, пешком, мы посмотрели на часы. Половина третьего, однако. Но утром мы спали до 10! Вставания в 6 или в 8 ушли в прошлое!

       В лесу мы уже бывали. Летом. Один раз. Варвара вела себя рассудительно и покладисто, всем улыбалась, со «стола» клянчила ненавязчиво, играла, когда позовут, и не убегала на большие расстояния. И даже дрыхла вместе со всеми, когда «отдыхающие» решили соснуть на лоне природы.
       Все это оставило приятное впечатление у моих коллег, и в этот раз вопрос «брать или не брать собаку» даже не возникал. Брать. Взяли.
       Съездили мы хорошо. И плохо. Хорошо с точки зрения «простых людей», вытряхнувшихся на пленэр испить вина, поесть жареного мяса и походить по солнечному осеннему лесу.
       А вот наш инструктор по дрессировке, узнай он подробности поездки, меня бы расстрелял. И моей головой, посаженной на кол, украсил бы забор, отгораживающий дрессировочную площадку от остального мира. Варвара не слушалась совершенно. Сначала я даже как-то радовалась, что собака носится по лесу, победно подняв хвост, радуется жизни и проявляет дружелюбие ко всем, попадающим в ее поле зрения.
       Потом закралось сомнение: а помнит ли она вообще, с кем приехала? Умчится далеко-далеко, остановится и ждет, когда появлюсь. Или не ждет. Так, Оля проформы, иногда отметит — вроде тащусь где-то, и дальше рысит. Позовешь ее: «Ва-аря!», а в ответ — тишина. Вам надо — вы и ищите.
       Я себя по неопытности чем утешала? — тем, что девочка месяц ходила на поводке. Течка, то-се… А тут такие просторы! Пусть, думаю, набегается человек, потом умается и будет рядом ходить.
       Ждите!. Ходить рядом она не стала. Она пошла с инспекцией на соседние поляны. Причем ускользала так грациозно, что фора у нее была в несколько минут. Вроде смотрю: присела собачка за кустом, дела свои сосредоточенно делает, пыхтит аж от усердия. А потом — глядь — никого! Только подозрительные ойканья с других полян доносятся.
       Спасало то, что люди на воздухе пьют размягчающие напитки и по этой причине всех, даже больших собак, любят и зовут к себе за стол; и то, что Варвара добродушна и не слишком резва (выйдет из кустов, встанет и смотрит грустно, собрав на лбу свои «думательные» складочки).
       Но чего мне стоило казаться спокойной! «Не испугала вас собака? (Личико наивное). Вы уж извините, на природе отдыхаем-с… (Личико виноватое)… А вообще, ее не надо бояться: такие собаки в службе спасения работают» (Личико одухотворенное)… Далее следовала наглая ложь про собак, работающих в благородных службах.
       Магическое слово «спасение» действовало безотказно. Люди расслаблялись, начинали улыбаться, предлагали «угостить умную собачку». Собачка угощалась охотно, я мерсикала, кланялась в пояс, и мы боком уходили с поляны.
       За кулисами я делала такое лицо, что собачку пригибало к земле. После двух или трех моноспектаклей про службу спасения, собака-поводырь была посажена на длинный поводок у дерева.
       До тех пор пока мне не пришлось идти за водой. Варвара была взята с собой и некоторое время вела себя прилично. Шла на поводке. А когда я наклонилась набрать воду и выпустила поводок, УДРАЛА. Мое удивление (чтобы вот так, подло, нагло, воровато удрать?!) можно было сравнить только с моей яростью. Найду — утопию! Привяжу к дереву, намордник надену, лапы к земле прибью!
       Нашла, (она угощалась за «соседним» столиком), подхожу, зову — ноль эмоций… Команды в первый раз слышим. Имя свое не знаем, человеческую речь не понимаем.
       Доносится чей-то ехидный комментарий: «А собачка-то не слушается»… Крышка моего дрессировщицкого гроба со стуком захлопнулась. Последними гвоздями в этой крышке стали мероприятия под названием «обед» и «путь до автобуса» (мы ездили на «Газели», она нас на трассе ждала).
       До стола Варвара допущена не была, сидела в сторонке, обливалась слюной и делала бровки домиком. Я-то к таким вещам привычная (читай: закаленная), но Варвара работала вовсе не на меня. Если бы девица умела писать плакаты, она бы написала: «Некрасиво получается, люди добрые! Взять ребенка на пикник и ничем не угощать!». Для усиления эффекта Варвара сделана на морде коронное выражение: «лучше бы вы меня в детстве утопили» называется. И подвыла для пущей убедительности.
       Естественно, девочке были скормлены остатки мяса и всего остального. Слава богу, она равнодушна к вину… Под занавес Варваришна опять удрала и лезла к людям, расположившимся на пикник у самой обочины.
       Я Варвару ругала. Брала на поводок. Четко повторяла команды. Опять повторяла. Орала. Замахивалась. Дала пару раз больно. Давила авторитетом и цепочкой-удавкой. Действие равно противодействию.
       Свое фиаско я не афишировала. Коллеги находятся в полной и безмятежной уверенности, что «собака у Галки золотая: спокойная, дружелюбная, ни на кого не бросается, не тащит со стола, не лезет носом в тарелки, не убегает надолго». А даже если и убегает, то это нормально — лес для того и придуман.
       Но я-то знаю, как должна вести себя ХОРОШО ВЫДРЕССИРОВАННАЯ СОБАКА. Хоть в лесу, хоть в королевских чертогах. Получается, не вожак я в стае. Не вожак и не друг, а так… По поводу этого открытия вчера и сегодня объявлены днями траура. Но пока Варвара не догадалась, что я догадалась, надо отгрустить по-быстрому и придумать, как нам реорганизовать поводок. Хотя все это грустно, ребята…
       Как-то после тренировки делилась впечатлениями с подругой — доморощенным психологом. И вот какую интересную параллель мы выявили. Оказывается, профилактика «самохода» одинакова как для собак, так и людей, а конкретно мужчин.
       Они ведь тоже на сторону охотно поглядывают и в стойку встают; момент, когда «рванет» в сторону интересующего объекта-субъекта можно вычислить, если глаза есть. И методы пресечения этого безобразия почти одинаковые. Того, кто ходит у тебя па поводке, надо немедленно переключить. Можно затейливо, можно проще — рывком. Если не помогает, тогда разворачиваться и быстро уходить в противоположную сторону. Подразумевается, что Слюнопотамчик поколеблется, но выберет тебя и потрусит следом.
       И в случае с собакой, и с мужчиной поздно метаться, когда они уже начали движение туда, куда не надо. Звать бесполезно, командовать тоже. Там интереснее! Сердиться тоже смысла не имеет: не смогла удержать — твои проблемы.
       Более того, если двух — или четырехногий бежит обратно (после радостного знакомства с «чужим»), надо хвалить. За то, что вообще о тебе вспомнил. Если по команде, хвалить усиленно. Если по своей инициативе — умеренно. Но хвалить. Чтоб всегда прибегал обратно. А ругаться, точно, вредно. Кому ж к такой грымзе сварливой возвращаться охота? Да еще и получать за это люлей, как вы говорите. Тут быстро озверение наступает. И убегание — либо по-хитрому, либо в наглую.
       Это все понятно. Но Варвара удивительным образом совмещает и хитрость, и наглость, В случае самоволки, я имею в виду. Так-то она девчонка смирная и тормозная. «Ладно, — говорит она, — вас понял. Нельзя так нельзя. Не очень-то и хотелось. Да и что бежать, если здесь гораздо интереснее. Если нам и отсюда неплохо видно», И спокойно идет по намеченному мной маршруту. А потом делает обманный маневр и несется туда, куда тянет магнит.
       О силе рывка я умолчу, скажу лишь, что Варварин папа знаменит тем, что сбил иномарку. Во как бежал, родимый. Дочка у него в этом плане тоже не подкачала. Поэтому мы, во избежание разногласий, теперь ходим на поводке. Всегда и везде.
       Я знаю: правильный ответ в этой ситуации мог бы подсказать наш тренер. Так и слышу его слова: заниматься, заниматься и еще раз заниматься! Вот сижу, разговариваю с умными людьми о высоких материях, о методах воспитания подрастающего поколения, а оно, поколение, дрыхнет рядом и нахально пукает мне в лицо (Word предлагает исправить на «аукает» или «гукает»). Да, так вот, храпит и аукает. Гукает на все эти методы воспитания.
 
      Надо только хороший заголовок придумать. Забойный какой-нибудь. Ну, что-то вроде ИССЛЕДОВАНИЯ СОВЕРШЕННО НЕДВУСМЫСЛЕННО УСТАНОВИЛИ… или ВЕСЕННЯЯ И ЛЕТНЯЯ ТЕРРИТОРИЯ ВОЛКА. Каково?! А еще лучше — КЛЮЧЕВЫЕ РАЗДРАЖИТЕЛИ ВТОРОГО ЭТАПА. Умных книг, понимаешь, набрала. Чтобы все как у людей! Еще бы прочитать…
      Да, говорю, зашла в зоомагазин. Накупила. Вот что за человек — спокойно прохожу мимо витрин с одеждой, косметикой и прочими финтифлюшками, но собачьи магазины обойти не могу. А там начинаю сеять ассигнации. Кости, мячи, лакомства…
      Единственное, что меня раздражает, а потому представлено в нашем доме в небольшом количестве — игрушки с пищалками. Так они душераздирающе пищат, не могу. Какие-то дурацкие резиновые тушки голых кур, поросят, да еще с пищалкой…
      Остальных же, беззвучных, игрушек у нас уже как в порядочном детском саду. Сегодня зачем-то взяла канат с ручкой и к канату — мячи. Про козу и баян очень уместная поговорка. Этими присобачениями, видимо, «замаливаю» свое не всегда внимательное родительское поведение. Игрушками откупаюсь. Плохая хозяйка, короче.
      Сегодня снова ходили на собачью гулятельную площадку. Люди оказались не такие отмороженные, как я себе вообразила. Нет, тепленькие такие, почти живые. Собаки тоже ничего. Сначала гоняли, а потом пришел наш друг мастино, и все кончилось. Варвара на него рыкала, не агрессивно, а как-то в том смысле, что уйди, отвяжись, я сказала!
      Честно говоря, я ее такой впервые видела. Чтобы Варвара на кого-то пасть открыла и, хоть интеллигентно, но все же послала?
      Мастино посылы не слышал, а бегал за Варварой как привязанный. Варвара от него. За ними бегали все остальные. Вся стая клубилась у моих ног, ибо Варвара искала спасения (наверное?). Периодически кто-нибудь кого-нибудь ронял, и все начинали роиться в усиленном темпе. В общем, не создалось у меня впечатления, что девочка отдыхает душой.
      Поэтому мы скоренько смотались. Поиграли на нашей лужайке с зайкой-голди и поплелись домой опрыскиваться. От блох. Для профилактики. Вот только-только туман рассеялся.
      А еще сегодня хожу с забинтованной ногой и зарождающимся синяком на лбу. Ну что вы,Варвара ни при чем. То есть абсолютно. Это все я. Залюбовалась утром на свою собаку, бодро поглощающую завтрак, причавкивающую от удовольствия. Так, умиляясь, и вошла в косяк. Тот, который рядом с дверью. Косяк выдержал, коленная чашечка — не знаю. И лоб — не знаю. Слабенький больной мозг сотрясся, это точно. Что я оставлю ученым? Зато видела звезды. Те, которые искры. Красота-то какая…
      Еще у нас дома филиал лесопилки. Ага. Натуральный. Я тут придумала палки с прогулок домой таскать, пусть, думаю, девочка хоть палки грызет пока я на работе. Не все ж в стену глядеть. Девочка грызет с удовольствием, с азартом молодого бобра. А потом не спит на своей подстилке, поскольку та вся в щепках… Палка на день. Щепок на неделю. Но я спокойна, мудра, несуетлива.
 
      На днях Варвара получила медаль и диплом. От меня. В знак признательности. Диплом психотерапевта и медаль за отвагу. Ну и лапу пожали, как положено. На памятных часах, правда, сэкономили.
      Дело так было. В квартирах рафинированных дамочек вроде нас, живущих без золотых мужских рук, глаз и плеч, все время что-то ломается. Розетки, краны, антенны. Оказывается, это хорошо функционирует только определенное время, а потом, как хроническая болезнь, вовремя не починенное, работает все хуже и хуже вплоть до полного издоха. Не помогают ни тычки шпильками, ни крепеж пластырями, ни подпорки зубочистками.
      А тут обрушилось сразу две беды. Вылетела антенна из телевизора, и засорился пылесос. Я вооружилась маникюрными ножницами и пошла в бой. Антенна чиниться не хотела, в гнездо обратно влезать отказывалась, пылесос надсадно гудел и, кажется, даже раздувался от возмущения, грозясь лопнуть. Я психовала. А психую я знатно.
      Варвара не психовала совсем. Сидела рядом, смотрела своими грустными карими глазами и думала, какие слова утешения мне сказать. Предложила вызвать «мужа на час» — одного из тех, которые мужички из конторы профессиональных ремонтников. Или не вызывать. Плюнуть на все и завалиться спать прямо посреди разгрома.
      Рядом с таким рассудительным ребенком, я успокоилась. Ведь истеричка рядом с меланхоликом смотрится негармонично. Я достала педикюрные ножницы, огрызки засохшей синюшной изоленты, набор штопальных игл и, медленно вдыхая-выдыхая, взялась за починку. На каком-то этапе механических запихиваний антенны в полагающуюся ей дыру, в работу включился мозг, и я поняла — что куда пихать и какие контакты с какими контачатся! Через 25 минут телевизор работал, как новенький. Антенна была намертво приклеена жвачкой.
      Пылесос мы вообще сделали как ребенка. Он только реветь-гудеть, а мы его — хрясь и разобрали. Там просто шланг забился под завязку нашими же палками-щепками. А закрадывалась, закрадывалась такая мыслишка — завтра же побежать и купить все новое: и телевизор, и пылесос. Мы как те новые русские, которые купили мерседес, потому что в старом переполнилась пепельница.
      И если бы не умница Варвара, сохраняющая спокойствие, даже когда соседи бегут за берушами от моих проклятий, если бы не хладнокровная Варвара, остающаяся невозмутимой, когда без всякого полтергейста предметы летают по комнате, если бы не безмятежная Варвара… Сидели бы теперь с новым телевизором и пылесосом. Как дураки.
      Вышла на балкон покурить. Погоды стоят теплые, балкон еще открыт для посещений. На балконе лежит одинокая маленькая засохшая какашка (нет, Word, и не предлагай). Я теряюсь. Зачем-то с подозрением смотрю в небо. Потом опять на какашку. Голуби, похоже, ни при чем. Но не могла же это моя девочка?… Девочка лежит в комнате, спокойно дует в свой ус, чувствует себя как дома. Виноватость не повышенная. Я зачем-то нюхаю какашку и убеждаюсь, что это именно она и ничто другое. Выкидываю ее с пятого этажа и, помыв руки, выкуриваю свою сигарету.
      Я — солнце, я — солнце. Спокойна, мудра, несуетлива-2.

       Выходные у нас проходят по незатейливому графику: в субботу — День лентяя, в воскресенье — День труда. В субботу разрешается есть в кровати и валяться в грязи, в воскресенье весь свинарник ликвидируется. Впрочем, разрешения и расписания касаются только одной из нас. Той, которая умеет писАть. Той, чьи функции в жизни попроще — писать и принимать пищу, в выходные разрешается гулять, сколько влезет, при условии предварительного крепления мамы к поводку.
       Да, мы живем по вышеописанному распорядку, если не вклиниваются досадные мелочи типа прихода гостей (уклоняемся) или приглашения в гости (увиливаем). Ведь что может быть приятнее субботнего задрыхона на четыре ноздри и дуракаваляния! А вечером мы торжественно включаем телевизор и смотрим «Мисс Марпл» (Word предлагает исправить на «Мисс марал». Руки прочь от Агатушки Кристи!) Так вот, просмотр телевизионного фильма «Мисс, хм, Марпл» — мероприятие недели. Телефоны отключаются, свет гасится, пледы разворачиваются, чай с лимоном заваривается, праздничная кость Варваре выдается, и под аккомпанемент уютного грызения наслаждаемся сценами из жизни английской деревни.
       Варвара на историческую родину смотрит с близкого расстояния, упираясь в экран влажным носом и усиленно нюхая пляшущих на экране человечков. Или плющ на стенах британских замков. Мы фанатеем от Англии.
       В эти выходные День лентяя прошел на ура. План по ничегонеделанию был выполнен, свинарник разбит великолепный, грязелечебница, в которую превращается квартира за неделю, удалась на славу.
       А день Труда отменился. С утра была тренировка, после которой мы не смогли… Не смогли и все тут. Свинарник продолжил свою работу и в понедельник. Дни открытых дверей в грязелечебнице продлились.
       Так бы вся эта оранжерея фантиков, оберток, пустых консервных банок и упаковок от «костей со стоматологическим эффектом» процветала до следующих выходных, но тут Варвара сказала свое веское слово. Смотрю: собирает со всех концов комнаты игрушки и складывает к себе на подстилку. Аккуратненько так, рядком…
       Потом села, смотрит на меня и хвостом метет. Как раз по куче щепок. Щепки со страху — прыг! — и под ковер. Сразу чище в доме стало. Дальше Варвара пошла, мячик боднула. Мячик под кроватью спрятался, и тотчас просторнее в комнате сделалось. Врать не буду, пылесосить Варвара не стала, по малолетству боится она гудящего монстра с хоботом. И пол мыть не стала: с ведрам и водой у нее недружба и нежвачка. Зато с любопытством смотрела, как с ведром, водой и тряпкой дружу я. С поощрением даже. С похвалой. Молодец Галка, Варина помощница растет!

       Мои друзья сразу поняли бы: речь пойдет о кошках и собаках-бабаках. Есть у нас подруга Юля. А Юли есть подруга Люся. Кто из них кошка иногда понять бывает сложно. Мы частенько наведываемся к ним в гости. Варя ведет себя прилично: от кофе-чая вежливо отказывается, переходя сразу к бутербродам. Я пью и чай, и кофе, и вино, и кефир — все, что есть в доме, все пью. И неспешно беседую с хозяйкой помещения.
       Варя в это время сидит у дверей в комнату и наблюдает за кошкой. Кошка сидит в углу комнаты и наблюдает за собакой. Три месяца к ним ходим, три месяца они наблюдают. В контакт не вступают. В гляделки играют. Счет 85:85.
       Хотя на улице Варвара прекрасно кошек отражает. И даже несется за ними, как и положено приличной собаке. И на слово «кошка» напрягает уши и устремляется к горизонту. А тут вот нет. Не несется. И уши на месте. Только все время на меня оборачивается и спрашивает: а ты уверена, что это собака? Уж больно у нее вид подозрительный.
       Мы их, когда знакомили, одной объяснили, что это маленькая такая собака, а другой — что это кошка-переросток… То есть все свои.
       Поверили.

       Тренировки мы прекращали по причине течки. С течкой на площадку, да и вообще «в добры люди» нельзя. «Как закончится, — сказала тренер Марина, — так и приходите дальше учиться уму-разуму».
       Закончилась, И мы, не скрою, со вздохом снова пошли дрессироваться. К стыду своему я так и не выучила — чем мы так усиленно занимаемся: ОКД, ЗКС, ЁКЛ-МН… Проще говоря, учимся послушанию. Тест образцового послушания — выполнение команд: «сидетъ-лежать-стоять-место-рядом-ко мне-фу-иди, сюда-иди, отсюда-тоже-иди». На снаряды нас не пускают: девочка попалась крупненькая — берегут несформировавшиеся костяк и психику от потрясений.
       «А хорошо было без тренировок! — мечтательно сказала Варя… — Печенье ешь, а команды игнорируешь. Трубы Страшного суда что ли запищали снова? Опять сидеть-лежать? Я уже все забы-ыла…», — привычно давя на жалость, заныла она.
       Поэтому накануне дня «X» под сенью сумерек прокрались мы на местный стадион и стали вспоминать команды. Все давалось легко. Шероховатости скрадывала тьма. Особенно удивило, что невыполнимая для нас команда «место-лежать» стала выполнимой! (Собака бежит к условному «месту» и ложится. По команде — возвращается, обходит хозяина и садится у ноги слева). Сегодня команда выполнилась непринужденно! В темпе вальса, тогда как обычно, за то время пока Варвара идет «ко мне», можно повторить таблицу умножения и правила спряжения французских глаголов, а тренер ее походку комментирует не иначе как «Плыви, корабль!»… А тут — веселой полькой Варварушка бежит «ко мне»!
       На этом повторение — мать учения завершилось, и на следующее утро мы с легким сердцем вкатились на площадку. Там уже подергивались от нетерпения на поводках наши друзья голдены и извивался новичок — шестимесячный толстячок-среднеазиат с какой-то простецкой кличкой а-ля Кузя (Word спрашивает: может, «шестимесячный» исправим на «шестиместный?).
       Мы не оплошали. Сидели, лежали, стояли. Как миленькие. И на «место» и с места в карьер. Все как положено по стандарту этого ЁКЛМН. Корабль плыл, швед бежал. Случилось, правда, одно недоразумение… Репетировали сцену «отход хозяев с поля битвы». На языке тренера это называлось «лежать с выдержкой»… (Word рекомендует; «летать с выдержкой». Нехай. Летать так летать, я им помашу рукой.) Короче, летать ли, лежать ли, упражнение на выдержку. Кто первый сорвется с места, тот дурак.
       Ну, для нас-то с Варварушкой лежать — детская забава. Поэтому я, совершенно не волнуясь, уложила девицу, не спеша добрела до нашей сумки, взяла очередную порцию лакомства — сыра и не торопясь почапала обратно, к Варваре.
       А Варвары на месте не оказалось… Все лежали, даже шестиместный Кузя-среднеазиат. А Вари не было. Ее попу в метрах трех от поляны, в кустах, я увидела только благодаря своей природной наблюдательности. Окрас-то у девочки как раз под цвет потускневшей листвы, камуфляжный.
       Нет, Варвара не нарушила команды, она просто по-пластунски переползла с поляны. Лежит собака? Лежит. А уж то, что не на поляне — это уже, извините, буквоедство.
       В целом нас даже похвалили. Мол, мы молодцы и все такое, «выходите на зачетную неделю, тренируйтесь в наморднике». Про намордник мы сначала не поняли… Но потом выяснили, что это еще один стандарт ЁКЛМН: лояльное отношение собаки к наморднику. Они не видели наш «намордельник», в наследство от Вариного папы доставшийся. Туда еще одна Варвара влезет и круг сыра с собой запихнет. Втроем-то веселее!

       Вечером на прогулке опять отрабатывали команды. То сядьте, то лягте… И так раз 15. Под занавес — наше любимое: «место!» В роли места выступала моя перчатка.