Святая Русь... Часто мы произносим это привычное словосочетание как нечто само собой разумеющееся, не задумываясь — а почему, собственно? Приходилось ли вам слышать, скажем, о святых Казахстане, Эстонии, Америке, Франции, Ираке, Китае, Мадагаскаре, Австралии?.. Можно продолжать этот ряд бесконечно долго, не находя убедительного разъяснения загадочному феномену. Согласитесь, нам и в голову не придет сомневаться в глубоко органичной связке двух коротких слов, их непреходящей, какой-то тектонической незыблемости.
      Так же, как, став свидетелями чего-то, что сделано, на наш взгляд, не по-людски, привычно сокрушаемся: как-то не по-русскиэто. Согласитесь, нам и в голову не придет сказать о чем-то схожем, что это, дескать, как-то не по-киргизски, не по-латышски, не по-уругвайски... В одной аудитории получил недавно любопытную записку: «В копилку Ваших примеров русскости. На Украине говорят (в повелительном наклонении): "Я тобi руським языком кажу..."».
      ...По высоким живописным берегам канала имени Москвы высятся церкви. Когда-то их было много, но почти все они были или уничтожены, или переданы для различных, вовсе не церковных, нужд. В лихую годину безбожной власти над сооружением канала, этого поистине колоссального проекта, трудились сотни тысяч невинно осужденных людей — политических заключенных, получивших лихое прозвище-клеймо: зэк. Среди этих людей, страдающих от непосильного труда и издевательств, было немало священнослужителей. Более того, как свидетельствуют очевидцы, именно на этом грандиозном строительстве их было больше всего. Здесь они умирали сотнями, здесь же их спешно зарывали в землю. А теперь ответьте сами: какой стала эта земля, каждая горсть которой полита кровью и потом святых мучеников и в которой поныне покоится их прах? Вспомним, сколько таких каналов прорыто по всей нашей земле, сколько таежных лесов повалено, сколько возведено великих строек, гидроэлектростанций, проложено дорог, добыто руды, намыто золота, нарублено угля... И разве только в новейшей отечественной истории?
      Следует оговориться: во все времена во всех государствах люди погибали за родную землю — это так естественно, так правильно. Но Россия среди них все равно страна особая. Почему? Потому что бесконечные сонмы полчищ, во все времена идущие на нее войной, все это, по выражению Ивана Шмелева, «мировое окаянство» — шло против Христа, образ Которого и поныне пребывает незамутненным в сердце каждого истинно русского человека. Без Бога русский человек не мыслил и не мыслит себе подлинной жизни. А они все лезут и лезут на Русь, посягая не только на ее землю и ее богатства, но и на души наши и детей наших: разномастные легионы тех, кто так и не принял Богочеловека, распял Его, готовя из века в век трон человекобогу, поливая его страшный путь кровью и устилая плотью лучших русских людей.
      Кажется, нет ни пяди русской земли, в которой не покоились бы люди — мученики, великомученики, страдальцы за Православную веру, за Богородицу, за Христа и святых Его угодников во все времена отечественной истории. А еще сонмы и сонмы тех, кто прожил свою жизнь по-божески, по-христиански, по-русски, чья земная жизнь была успешна,но не в нынешнем значении этого слова, означающего, как правило, финансовое или профессиональное преуспеяние, а в исконно русском. Имеющий «уши слышать»не может не уловить, что слово успехпроизошло от слова успеть.Но что же самое главное для всех нас?! Успеть спастись.
      И пусть кому-то это покажется преувеличением, но я глубоко убежден, что у любого — на выбор — русского человека в каком-то поколении всенепременно окажется в роду святой, и притом не один. Так, среди предков великого нашего поэта А.С. Пушкина — 12 святых по прямой линии и 20 — по боковым ветвям! Просто он, в отличие от миллионов своих соотечественников, но в согласии с обычаем предков, вел свою родословную нить.
      Вспоминаю еще рассказ одного пожилого русского человека, услышанный мною незадолго до его кончины. В нем он поведал о том, как когда-то, будучи еще малышом, поинтересовался у своей бабушки — какая из рук правая? «А какой крестишься, та и правая», —просто ответила женщина. Как же тонко прочувствовал это другой наш великий поэт Федор Тютчев, написавший такие строки о родной земле:
 
Удрученный, ношей крестной,
Всю тебя, земля родная,
В рабском виде Царь Небесный
Исходил, благословляя.
 
      Помню, как рассказал об этом одному знакомому. Потом он звонит и говорит: «Представляешь, теперь не могу даже плюнуть на землю...»Поведал-то не ему одному, а вот надо же...
      Воистину Русь — это высочайшее дерево с вечнозеленой величественной кроной, корнями своими уходящее в Небо.
      Так было во все времена, так совершается и поныне. И не в этой ли земле обрели, наконец-то, покой сотни замученных наших мальчиков: избитых, поруганных, порубленных и обезглавленных, жертв чеченской войны, подобно Евгению Родионову и его боевым товарищам отказавших потерявшим всяческий человеческий облик бандитам, казалось бы, в малом — снять с себя нательный православный крестик.
      Святая Русь, как оказывается, не только древний символ, напоенный божественной поэтикой. Русская земля свята не только мистически — ее тысячелетняя святость осуществилась и на физическом уровне. Она и вправду свята, как и весь строй души истинно русского человека, каким он был задуман Творцом. Задуман и осуществлен именно Богом, а не большевиками, ввергнувшими Россию в катастрофу, не лукавыми либералами и не суемудрыми интеллектуалами-безбожниками. А его, русского человека, во все времена зачем-то «придумывают»: то декабристы, то народовольцы, то разночинцы с демократами всех мастей, то идеологи коммунизма, а теперь вот политтехнологи (слово-то какое!?) — словом, все эти «пиджачники» и «плохо крещенные приват-доценты»,по меткому выражению историка В.Л.Величко, автора интереснейшего исследования «Кавказ», впервые изданного в 1903 году.
      Между тем русский человек, вопреки их мудрствованиям, в лучших сыновьях и дочерях своих и поныне пребывает с немеркнущей иконой Христа, начертанной в самом его сердце, с неугасимым Фаворским светом, дивно озаряющим и согревающим его душу, и нетленным, неоскверненным русским языком на устах. Без таинственного сплетения этих двух начал — русского языка и православной веры — русскому человеку, по замыслу Божию о нем, состояться просто невозможно. И еще одна немаловажная особенность истинно русского человека: чтобы физическиболело сердце всякий раз, когда плохо говорят о России, когда ее обижают и унижают.
      О том же, что случается с русским человеком, когда он отлучен от этих основополагающих для него начал, куда как красноречиво свидетельствует вся наша национальная история и, не в последнюю очередь, кровавая драма последнего столетия, отзвуки которой болью отдаются в нас и поныне. Вспомним, как с горечью воскликнул когда-то Ф.М. Достоевский: «Русский человек без Бога — дрянь».

      Поймал себя на мысли, что с особенной тихой радостью люблю смотреть телепередачи с участием потомков русских эмигрантов первой волны. Несмотря на некоторые особенности их произношения, они производят впечатление абсолютно русских людей. И, в первую голову, по той очевидной причине, что продолжают быть живыми носителями родной речи и Православной веры, унаследованной ими от родителей. Чего не скажешь о детях новых эмигрантов.
      Я не оговорился: речь идет не просто о русскоязычии,а именно о наличии в человеке русского языка как родного— того, на котором видишь сны. Это очень важно, поверьте. Не подлежит никакому сомнению, что большим вкладом в русскую литературу стали замечательные художественные произведения таких выдающихся литераторов, как Чингиз Айтматов, Рустам и Максуд Ибрагимбековы, Олжас Сулейменов, Фазиль Искандер, Чингиз Гусейнов и многих других русскоязычныхписателей. Однако нам (как и им самим) и в голову не придет считать их русскими. Так что совсем не случайно понятие народв старославянском языке звучит как язык. «Разумейте и покоряйтеся, языцы, яко с нами Бог!» —возглашают в Церкви.
      Поразительную историю поведал некогда народный поэт России мудрый Расул Гамзатов в книге «Мой Дагестан». В одной из глав он рассказывает, как однажды в Париже встретил земляка-художника, который вскоре после революции уехал в Италию учиться, женился на итальянке и не вернулся домой. «Почему же вы не хотите возвратиться?» —спросил у него поэт. Тот ответил: «Поздно. В свое время я увез с родной земли свое молодое жаркое сердце, могу ли я возвратить ей одни старые кости?» «Приехав из Парижа, —продолжает автор, — я разыскал родственников художника. К моему удивлению, оказалась еще жива его мать. С грустью слушали родные, собравшись в сакле, мой рассказ об их сыне, покинувшем родину, променявшем ее на чужие земли. Но как будто они прощали его. Они были рады, что он все-таки жив. Вдруг мать спросила: "Вы разговаривали по-аварски?" — "Нет. Мы говорили через переводчика. Я по-русски, а твой сын по-французски". Мать закрыла лицо черной фатой, как закрывают его, когда услышат, что сын умер... После долгого молчания мать сказала: "Ты ошибся, Расул, мой сын давно умер. Это был не мой сын. Мой сын не мог забыть языка, которому его научила я, аварская мать"».
      Глава в этой книге завершается стихотворением «Родной язык», отрывок из которого не могу не привести здесь:
 
...И, смутно слыша звук родимой речи,
Я оживал, и наступил тот миг,
Когда я понял, что меня излечит
Не врач, не знахарь, а родной язык.
 
 
Кого-то исцеляет от болезней
Другой язык, но мне на нем не петь,
И если завтра мой язык исчезнет,
То я готов сегодня умереть.
 
 
Я за него всегда душой болею,
Пусть говорят, что беден мой язык,
Пусть не звучит с трибуны ассамблеи,
Но, мне родной, он для меня велик.
 
      Всякий раз, вспоминая эту историю, не перестаю изумляться суровой мудрости этой женщины. Родившись и состарившись в высокогорном ауле, она ведала о том, чего не дано постичь иным высоколобым мудрецам века сего. А какое царственное достоинство! Как, откуда, каким духом прознала она, что язык,по Шишкову, это еще и я зык —то есть я звучу.И если кто-то вдруг перестал звучать на родном языке, то его и в самом деле нет, ведь звучать, быть зычнымможет только живой. Поразительно! Только вдумайтесь, ведь речь идет о языке очень небольшого народа. Небольшого, как выясняется, только в количественном измерении — таком неубедительном.
      И как же обращаемся со своим языком мы?! Языком, на котором на протяжении многих столетий создавались величайшие творения мировой духовной и художественной мысли. Как прискорбно расточительны бываем мы подчас! Безусловно, это происходит и от широты нашей, о которой уже так много сказано и написано, и от национального ощущения богатейших кладезей. Не будем же забывать о том, что неисчерпаемых кладезей не бывает, сорить же богатством и швырять драгоценностями — прерогатива богатого. А ну как пробросаемся?!
      С какой скрупулезностью прописаны государством всевозможные законы и положения, регламентирующие охрану и добычу полезных ископаемых — алмазов, нефти. Только тронь — руку оторвут, а то и голову! Но разве не настало давным-давно время на самом высшем уровне — после всенародного обсуждения — принять Закон о защите русского языка как важнейшего национального достояния?!

      Прискорбно, но целые народы, считающие себя цивилизованными, да что там народы — континенты, продолжают жить так, словно и не было никогда Иисуса Христа. И, что совершенно непостижимо для сознания православного человека, — живут без святых, без такого привычного для простой деревенской русской бабушки и непонятного иному продвинутомуевропейцу молитвенного общения. Вообразите: обращаясь мысленным взором к Небесам, мы молим о тех, кто покоится в святой земле, лучшие из которых, спасшиеся,снискавшие венцы, прославленные Богом, молят о нас, пока еще живущих на этой святой земле. Мы живем по вертикали!
      Как же мы богаты, да мы просто сказочно богаты, что там Гарун аль Рашид! Как преизобилует любовь, обращенная на нас. Поясню: родина есть у каждого — крымский татарин называет ее «ана вэтэн»,что значит родина-мать,азербайджанец скажет «ана торпаг»,что есть мать-земля.И конечно же у каждого человека — независимо от цвета кожи и разреза глаз — есть та единственная мама, что даровала ему жизнь.
      Но мы, православные, все равно богаче — ведь у каждого из нас есть еще и крестная мать. Та, что призвана печься о нас не менее, а то и более собственной нашей матери, и прежде всего — о нашем духовном возрастании, о нашем спасении. Сколько русских людей могли бы поведать удивительные истории о том, как неустанными стараниями, горячей молитвой своей крестной матери ко Христу, Богородице, святым угодникам Божиим были отмолены и спасены.
      И еще есть у нас Матерь-Церковь, где рождаемся для вечной жизни в Таинстве Святого Крещения и в лоне которой благословенно пребываем до скончания дней наших, Церковь, которая нас, окаянных, все более сознающих свое несовершенство и недостоинство, сподобляет тем не менее причащения Святых Христовых Тайн, освящает все пути наши, молится о здравии нашем, венчает наш брак, очищает наши жилища, поставляет нам духовных пастырей, а когда настает срок, благословляет сам уход наш, продолжая без устали молиться об упокоении наших душ.
      А еще есть у нас Матерь Небесная, Пресвятая Богородица — Та, что Присноблаженная и Пренепорочная, Честнейшая Херувим и славнейшая без сравнения Серафим, Всецарица, Матерь Света, Невеста Неневестная, Предивная Лествица, связавшая Небо и землю, наша Небесная Заступница, к Которой взываем в своих бедах и скорбях: «...яко не имам иныя помощи разве Тебе, ни иныя предстательницы, ни благая утешительницы, токмо Тебе...»
      Можно ли не памятовать о том, что мы являемся обладателями единственной веры, где Бог — только вдуматься! — есть наш Небесный Отец. И это не просто метафора, вот и святой апостол Павел свидетельствует: «Но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление. А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: "Авва, Отче!" Посему ты уже не раб, но сын; а если сын то и наследник Божий через Иисуса Христа»(Гал. 4, 4-8).
      Но разве не бывает среди людей так, что отец и сын перестают быть близкими людьми, не дружат меж собой? Увы, часто. Нас же, устами святого апостола Иоанна, называет Своими друзьями Сам Бог. Только послушайте: «Вы друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего»(Ин. 15,14-16). Разве такое может даже присниться? Всем нам есть за что неизбывно благодарить Христа!

      Одно из воспоминаний детства связано с бабушкой, мамой моего отца, рано заменившей мне мать. Бывшая рабфаковка, она была учительницей начальных классов, единственная в нашей большой семье получившая высшее образование на азербайджанском языке. Вспоминая «бывшую жизнь», дочь купца первой гильдии, разоренного большевиками, и жена революционера, она вздыхала украдкой, повторяя чуть слышно: «Язых Николай! Язых Николай!»Какого такого Николая жалеет она, недоумевал я тогда, ведь «язых» значит несчастный. Да не было в нашей родне и среди близких никакого Николая, это я знал точно! Оказалось — был. Так моя покойная бабушка Бадам-ханум сокрушалась, жалея казненного русского Царя. Моя жизнь незаметно для меня была связана с государем. Я родился и жил в николаевскомдоме, гонял велик по Николаевской.Старые бакинцы по сию пору дореволюционное время называют не иначе как николаевским.
      Давно это было. А вспомнилось сейчас, когда забежала как-то к нам соседка с нижнего этажа, моя ровесница, попросила помочь внуку Саше: в школе, говорит, задали написать доклад про Николашку.
      А пишу я сейчас об этом потому, что был у всех нас еще один отец — воистину отец всем народам некогда великой и славной империи, любимый и любящий. Многое, очень многое вкладывал русский человек в это название — Царь-батюшка.Многое несчастливо изменилось в Отечестве нашем и судьбах наших с его гибелью, многое померкло, а то и попросту исчезло, как строчка в вечернем молитвенном правиле: «Императору споборствуй»перед «путешествующим спутешествуй».Только и слышишь ныне сетования: «А будет ли у нас снова Царь? Нужен он России, тяжко без него».И что ответить на это? Ну, был у нас государь. И что мы с ним сделали? Как поступили с его женой, детьми, близкими? Что сотворили со всей державою нашей? Восстановимо ли все порушенное? На данном этапе нужно, наверное, прежде обрести царя в голове. А там, глядишь ...
      В одном я не прав. Когда сказал, что Царь наш — был. Он есть и поныне, и пребудет с народом своим, покуда теплится в нас вера во Христа и Богородицу, пока молим мы о предстательстве угодников Божиих и в их блистательном сонме святых Царственных страстотерпцев: императора Николая, императрицу Александру, царевича Алексия, великих княжон Ольгу, Татиану, Марию и Анастасию, преподобномученицу великую княгиню Елисавету...
      В свое время в Москве с большой помпой прошел антифашистский съезд, о чем не преминула сообщить пресса. Причем начался он, как было упомянуто в газетных статьях, с кинопоказа галереи самых известных фашистов двадцатого века, где среди извергов рода человеческого, которых здесь и упоминать-то не хочется, оказался... последний русский Царь, уже прославленный к тому времени нашей Церковью. Но мы и это проглотили. Или попросту не заметили? Как не заметили когда-то страшного злодеяния, совершенного в ночь на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге, в подвале дома купца Ипатьева.

      1937 год. Лубянка. Лейтенант Лацис допрашивает профессора медицины, а также архиепископа Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого, будущего святого нашей Церкви. Это был не первый и, увы, не последний его допрос. Политзаключенному было предъявлено обвинение в шпионаже в пользу Ватикана. В ответ на это нелепое обвинение следователь услышал: «Я всегда был русским».И хотя формально владыка ответил не на поставленный вопрос (ведь его спрашивали вовсе не о национальной принадлежности), ответ его прозвучал на редкость убедительно.
      Поясню свою мысль. Представьте, что похожее обвинение предъявляется мне самому. В шпионаже, ну, скажем, в пользу Уругвая (Китая, США — да чего угодно). Я же в ответ гневно восклицаю: «Да вы что? Я всегда был азербайджанцем!»По-моему, не только не убедительно, но даже и, согласитесь, смешно и нелепо. Почему же тогда не возникает такого ощущения в предыдущем случае? Ответ может быть только один. Для святителя Луки, как и для подавляющего большинства русского населения России того времени (какой удар для нынешних либералов!), попросту не могло быть разночтений между понятиями русский и православный. И коль так, то о каком таком Ватикане вообще могла идти речь?! А потому краткий ответ владыки так ёмок и убедителен, так органичен и правдив.
      — Кто ты? — Русский.
      Из века в век, называя себя, обозначая свою национальную принадлежность, русские люди — в отличие от всех иных народов — отвечают, по сути, не на привычный вопрос ктоты, а на вопрос какой.Тем самым, даже не отдавая в этом отчета, избирают не примитивно-биологическую, а иную качественную доминанту. И именно русскость,как явление высшего порядка, по сей день продолжает оставаться непостижимым феноменом всех времен и народов, вызывающим различные, подчас взаимоисключающие суждения и толки. Именно об этом явлении так удивительно и прозорливо, как умел делать это только он, писал Федор Достоевский, называя русских всечеловеками, вселенскимилюдьми.
      И как же обедняют собственную страну, ее культуру и науку, литературу и искусство те, кто и поныне с прискорбным упорством обосновывают понятие русскости, исходя в основном из биологической составляющей. Если ее взять за мерило русскости, то сотни светочей отечественной культуры, истории, науки и религии: тот же Достоевский, а также Пушкин, Лермонтов, Даль, Куприн, Мандельштам, Шостакович, Суворов, Барклай-де-Толли, Багратион, Чапаев, Ахмадуллина, Ким, Окуджава, Левитан, Рихтер, Вахтангов, Симонов, Светлов, Хуциев, Данелия и многие-многие иные (этот список можно продолжать до бесконечности) — как «не чисто русские» должны быть попросту сброшены с борта Русского Корабля. При «биологической» постановке вопроса в этот же «черный список» наверняка будут вписаны многие и многие имена последней российской царствующей династии, а также — страшно даже помыслить — венчающие Собор новомучеников и исповедников российских святые Царственные страстотерпцы, среди которых — великая княгиня Елизавета Федоровна, заживо погребенная большевиками в шахте. В «нерусские» придется зачислить и чудотворца всея Руси преподобного Александра Свирского и Пафнутия Боровского, и архиепископа Крымского Луку (Войно-Ясенецкого) — словом, сотни и сотни имен русских святых...
      Да только здесь, в России, могли и, слава Богу, могут рождаться и проживать свою неповторимую жизнь русские немцы, русские евреи, русские корейцы, русские татары... Автору этих строк приходится все чаще и чаще встречать даже русских азербайджанцев, окруженных любовью и почитанием православных пастырей. Как замечательно это высочайшее родство, когда «крови неродной, а души одной».
      Задавая в различных аудиториях один и тот же вопрос, кто же из наших святых «самый русский»,неизменно слышишь в ответ: Николай Чудотворец. И это поразительно, ведь речь идет о человеке, который родился и вырос вдалеке от России задолго до ее Крещения и даже, скорее всего, не имел представления об этой стране. Но, вопреки всему — он самый русский! Именно поэтому в одной из своих замечательных проповедей, произнесенных в 1949 году, святитель Лука скажет: «Обратим свой взор направо — там возвышаются горы, на вершинах которых видим пророков, патриархов во главе с Авраамом, апостолов, сонмы мучеников Христовых, сияющую светом плеяду святителей и впереди них — Николая, Чудотворца Мирликийского».
      Вспоминаю в этой связи, как около шести лет назад названивал из Москвы знакомому игумену в Сергиев Посад, в гимназию, которая была к тому времени передана его заботливому попечению. Всякий раз слыша от охранника, что «батюшка у Прасковьи»,я приходил в немалое смущение, зная Его Высокопреподобие как человека строгих правил. Теряясь в мыслях, о какой Прасковье идет речь, я сообразил, наконец, что искать его надо, конечно же, в храме великомученицы Параскевы, где он был настоятелем. И хотя эта великомученица жила в III веке в Римской империи, она для нашего народа стала совершенно родной, русской — Прасковьей...
      Представляю удивление простых русских людей, если бы им взялись пояснять, что многие русские святые, любимые ими с самого детства, молитвами к которым они были сохранены, родились отнюдь не в России, а в далеких от нее странах и были «не русскими». И не только удивление, но и, возможно, обиду. Сподобился же автор этих строк более тридцати лет назад, только-только сдавший на отлично научный атеизм, обидеть бабушку своей однокурсницы, безапелляционно заявив ей, попытавшейся робко отстоять бытие своего Бога, что на шее своей она носит (прости меня тогдашнего, Господи!)... изображение еврея. Мне она возражать не стала, а внучка ее передала мне потом полные недоумения слова ныне покойной Александры Михайловны, бабы Шуры, добрейшей души человека: «Ну, зачем он так? Он что, не знает, что Христос — русский?!»Каюсь, тогда — не знал.
       «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим»(Ин. 14, 21). Эти слова Христа Спасителя непостижимым для нас, смертных, Промыслом Божиим наиболее полно, с детской доверчивостью были восприняты и исполнены людьми, называющими себя русскими. А теперь ответьте сами: если из превеликого множества детей наиболее похожими на Отца стали русскиедети, то каковым должен называться Сам Отец их? И если кого-то продолжают смущать многие внешне непривлекательные стороны нынешнего бытования русского человека, несовместимые, по их мнению, с избранностью, тогда всмотритесь в земную жизнь Самого Христа, пришедшего не во славе, а, по слову Тертуллиана, в «зраке раба»,не имеющего где главу приклонити, оболганного и избитого, поруганного и распятого.
      Замечено, что ретивые сторонники «биологизма» чаще всего оказываются вовсе не православными людьми, а неоязычниками всех мастей. Они не гнушаются посягать даже на Христа, призывая соплеменников вернуться к забытым русским национальным богам, к нормам и нравам того далекого времени, которое они считают благословенным (до навязывания народу, как они утверждают, иудаистской религии — так они смеют называть христианство). Бог им судья.
      Мы же в очередной раз поразимся тому, как животворная энергия добра и блага, счастливо заключенная в подлинной русскости, самым непостижимым образом сподобилась очеловечить даже гнетущую мертвечину коммунистической идеи. Обнаружив свою полную нравственную несостоятельность, русские прибегли именно к Христовым заповедям, окрестив их «Моральным кодексом строителя коммунизма».
      Только русскость могла преобразить кровожадные выкрики диких воинов, их кровожадный боевой клич «вур ай!»,что по-тюркски значит «бей», —в русское ура.Да-да, в то самое родное ура,которое так торжественно-радостно звучит и над именинным столом, и после удачной защиты диссертации, и над стройными рядами доблестных воинов. Воистину русский язык — это еще и плавильный котел. Много чего попадает в его огненный замес; но вот отошли шлаки — и чистое золото слова уже брызжет в новую, вдохновенно отлитую для него народом-умельцем неповторимую форму.
      Некогда Виссарион Белинский в известном эссе со свойственной ему неистовостью звал своих современников в театр. Мне же, нынешнему, больше по душе Православный русский храм. Ибо только здесь, в этих стенах, самым непостижимым образом продолжает пребывать в первозданной своей небесной красоте Русь — не оболганная и не загаженная, Предивная и Преблагословенная, Русь преподобного Сергия, Русь Святая.
      Она так нуждается в нас, в нашей любви! Кажется, только полюби ее всем сердцем — а там и до Царствия Небесного недалеко. Не случайно ведь предателей Родины испокон веков называли здесь христопродавцами.Народное сознание безошибочно идентифицировало это тягчайшее преступление с богоотступничеством. Вот и у Гоголя в одном из писем находим удивительное прозрение о России: «...Кроме свойства родины, есть в ней что-то еще выше родины, точно как бы это та земля, откуда ближе к родине небесной».
      Ныне же на этой самой родине новоявленные саддукеи и фарисеи отечественного мутноватого разлива подняли просто вселенский шум вокруг робких попыток, предпринятых исконным населением, факультативно (!) преподать своим чадам знания об основах Православной культуры, без которой просто невозможно, по меткому выражению Пушкина, «самостояние»русского человека. При каждой попытке неравнодушных представителей коренного населения предпринять шаги, связанные с обретением национальных корней, восстановлением утраченных исторических и культурных связей, на них сыплются обвинения чуть не во всех смертных грехах, в том числе и в национализме. Да еще принялись стращать на все лады: дескать, это неминуемо приведет к возникновению межнациональной розни.
      Аналогичные вопросы были заданы автору этих строк во время беседы, состоявшейся на радиостанции «Радонеж». И тогда, и сейчас я глубоко убежден, что ознакомление школьников (а также их родных и близких) с основами Православной культуры может способствовать лишь стабилизации морально-психологической обстановки в российском обществе.
      Вспомним, когда воспитанный человек приходит в гости, он — к этому обязывает этикет — не должен самостоятельно усаживаться за стол, терпеливо ожидая того момента, когда хозяевасами усадят его по своему усмотрению, руководствуясь при этом собственными мотивами. И это абсолютно нормально! Нынешняя же ситуация в большом и гостеприимном Русском Доме такова, что превеликое множество непрошеных гостей не только не считает нужным дождаться соответствующего приглашения, но уже давно норовит спихнуть с собственного его места самого хозяина.