- Я никого не знала. Мне никто не помог. У меня была только моя одежда и мой медвежонок. Я проплакала день и ночь и еще один день. Спала я в бочке на улице.
      - А то, что произошло с твоим отцом, часто случается?
      - Да, особенно с моряками и с теми, кто хорошо плавает. Я уверена, что отец мертв, иначе он бы за мной приехал. Семь лет прошло с тех пор, как он исчез. Семь... лет. - Лилиса вдруг расплакалась, захлебываясь рыданиями, обо всем, что потеряла.
      Таллия обняла девочку, ее худенькое тело еще долго сотрясалось от плача. Наконец она затихла.
      - Мне двенадцать с половиной. У меня нет отца. Я совсем одна. Пошли, до "Принца-студента" еще далеко.
      "Двенадцать! - подумала Таллия. - Я-то думала, что ты гораздо моложе. Ну ничего, теперь у тебя есть я. Если его можно будет найти, он будет найден".
      - Как звали твоего отца?
      - Джевандер. Но я звала его Джеви. У него была и фамилия, но я ее не помню. Я звала его просто Джеви, а он меня - Лилиса.
      - Какой он был?
      - Добрый. Никогда на меня не сердился, даже когда я вела себя скверно. Однажды...
      - Нет, я имею в виду - как он выглядел? Он был высокий или небольшого роста, какого цвета волосы, и все такое?
      Лилиса долго молчала, но по ней было видно, что она вспоминает.
      - Волосы у него были как у меня, - наконец произнесла она. - И глаза тоже. Я никогда не забуду, как он подвел меня к зеркалу и, приблизив свое лицо к моему, сказал, что мы очень похожи и что нам повезло, что мы есть друг у друга. Он часто так говорил. Не знаю, был ли он высоким. Мне он всегда казался большим. Но он не был толстым.
      Таллия взяла девочку за руку, и они молча пошли вперед. Дважды им пришлось юркнуть в переулок, чтобы спрятаться от патруля. Таллия испытывала странное чувство неловкости, что ей приходится скрываться в своем собственном городе. "Принц-студент" оказался двухэтажным зданием из серого камня. На вывеске был изображен юноша с коротко остриженными волосами. Он с унылым видом сидел на толстом томе. Другие книги беспорядочной кипой высились перед студентом, а наверху кипы стояла фляжка.
      Дверь была закрыта, но ее отперли, когда Таллия тихо постучала. После тщательного осмотра их впустили в темную комнату, которая была почти пуста. Комнату слабо освещал огонь в камине. Они уселись за столик, стоявший рядом с камином.
      - Ты голодна, Лилиса?
      Взглянув на нее с отчаянием, девочка покачала головой:
      - У меня нет денег. В Туркаде, если не можешь заплатить, не можешь и поесть.
      - Чепуха! Теперь ты работаешь на меня, мой маленький проводник, а в военное время проводники зарабатывают в десять раз больше. Заказывай все что хочешь.
      Таллия подумала, не рассказать ли девочке о деньгах, полученных у спасенных Лилисой людей, но решила помолчать до лучших времен. Они плотно поели, но, не найдя того, что искали, снова вышли на холодную улицу.
      Когда они завернули за угол, в доме напротив погас свет. Дверь парадного входа распахнулась, и на улицу выскользнул наблюдатель, последовавший за ними, как тень.
      Они искали всю ночь, пройдя по всем притонам, которые знала Лилиса, но не нашли никого, кто мог бы помочь им с ботом. Большинство злачных мест было закрыто и забито досками, а несколько - даже сожжено дотла. Люди прятались, и, возможно, уже разнесся слух, что Лилиса теперь не одна из них, не "уличная". Таллия начала отчаиваться. Им никогда не найти бот. Что она скажет Мендарку?
      Лилиса мельком взглянула через плечо. За последние несколько минут она делала это уже дюжину раз. Она ускорила шаг, сжав руку Таллии. Таллия не смогла не обернуться, заразившись беспокойством своей проводницы. Ее город больше ей не принадлежал, и ей не нравилось такое положение вещей.
      - Что это? - прошептала Лилиса, склонив голову набок. Они снова были недалеко от портового города.
      - Я ничего не слышала.
      - А я слышала. Там кто-то есть, за развалинами арки. - Таллия нащупала нож.
      - Лилиса, - прошептала она. - Приготовься бежать. - Девочка ничего не ответила.
      - Лилиса, будь умницей. Когда я скажу, беги и прячься.
      - Я же твоя проводница! - яростно возразила Лилиса.
      Таллия не стала настаивать:
      - Ну хорошо. Только будь внимательна, смотри в оба. - Они двинулись дальше.
      - За нами кто-то идет, - сказала Лилиса. Затем, через несколько минут: - Они ушли... по-моему.
      - Может быть, это еще хуже, - ответила Таллия, глядя через плечо.
      В тумане невозможно было определить наверняка, есть ли там кто-нибудь. Переулок казался бесконечным. Фонарей не было, окна домов закрыты ставнями.
      Впереди, в конце переулка, промелькнула какая-то тень.
      - За нами снова кто-то появился, - шепнула Лилиса.
      - Впереди тоже, - пробормотала Таллия. - Возможно, ничего страшного. Но если меня схватят, беги к Мендарку: только он сможет меня освободить.
      Лилиса не ответила, но Таллия очень отчетливо представила себе выражение ее лица. Если девочка вновь окажется на улице, ее там не примут и жизнь ее скоро оборвется.
      Они продолжили свой путь. Конец переулка освещал фонарь, стоявший на улице, пересекавшей переулок. Именно там и появились два стражника, которые смотрели в их сторону.
      - Прячься! - приказала Таллия.
      Лилиса юркнула за кучу зловонного мусора. Таллия вся сжалась в темноте, молясь, чтобы часовые прошли прежде, чем ее догонит тот, кто преследовал ее.
      Часовые свернули в переулок, что-то бурча себе под нос и тыча копьем в тени. Они явно что-то или кого-то искали. Выбора не было: надо атаковать первой. Солдат было всего двое, и Таллия выскочила из темноты. Первый крутился возле бочки с водой. Таллия бросилась на него и швырнула его в бочку.
      Схватив выпавшее из руки солдата копье, она с быстротой молнии уклонилась от удара второго стражника и воткнула острие копья ему в живот. Издав громкий крик, он сложился вдвое. Однако это оказалось уловкой, потому что он сделал выпад и ранил ее в бедро. Ощутив резкую боль, Таллия вонзила ему копье в горло. Выронив оружие, он издал булькающий звук и зашатался. Проклиная себя за беспечность, Таллия осмотрела рану. Она была глубокой, из нее лилась кровь. "Вот так-то хвастаться, - горестно подумала она. - Я могу истечь тут кровью".
      У нее за спиной другой стражник все еще барахтался в воде. Наконец ее противнику удалось перевернуть бочку. Он начал приходить в себя и ощупывал мостовую в поисках копья. Таллия беспомощно наблюдала за ним, и тут что-то пролетело мимо и ударило его в висок. Он без чувств растянулся в грязи.
      В мгновение ока рядом с Таллией оказалась Лилиса.
      - Что это было? - простонала Таллия.
      - Кирпич! С тобой все в порядке?
      - Нет.
      Пока Таллия перевязывала рану, Лилиса стояла возле распластавшихся на земле стражников, готовая защищаться, хотя солдаты не представляли собой никакой угрозы.
      - Пошли, - сказала Лилиса, пытаясь поддержать Таллию. - Скорее, обопрись о мое плечо.
      Лилиса повела ее на улицу, затем снова нырнула в тени проулка. Таллия чувствовала, что из ноги хлещет кровь. Кто-то закричал у них за спиной. Оглянувшись, она увидела тощую крысу, которая слизывала с булыжников ее кровь.
      Лилиса протащила ее через какой-то двор, затем через пролом в каменной стене - к живой изгороди, которая обдала их ледяным душем.
      Таллия ощутила дурноту:
      - Остановись! Я не могу идти дальше.
      - Я уже остановилась, - ответила Лилиса.
      Под изгородью было совсем темно. Лилиса разрезала брючину Таллии на полоски и на ощупь наложила тугую повязку. Кровь остановилась. Таллия легла в грязь, размышляя, как же им вернуться к своим. Эндр оправдывал приписываемую ему дурную славу.
      Короткий путь в портовый город оказался самым ужасным, что приходилось переживать Таллии. Она еле ковыляла, опираясь о плечо Лилисы. Пробравшись в обратном направлении по канализационному туннелю, незадолго до рассвета они наконец очутились в порту.
      Таллия потеряла сознание. Вокруг собралась толпа хлюнов, молча разглядывающих ее. Лилиса, походившая на призрак, с бледным лицом, вся забрызганная кровью, вытащила длинный нож Таллии и, стоя над ней, размахивала им, угрожая каждому, кто подходил слишком близко.
      - Позовите Магистра! - закричала она и повторяла эти слова до тех пор, пока не послали за Мендарком. Наконец появился гонец с Мендарком и Оссейоном.
      Нога Таллии была красная от крови. Мендарк осмотрел рану, затем Оссейон взял Таллию на руки и понес в их жилище.
      Очнувшись, Таллия увидела, что рана зашита и перевязана.
      - Где Лилиса? - прошептала она, лихорадочно озираясь.
      - Спит без задних ног, - ответил Оссейон, затягивая потуже повязку. Ах, какой у тебя храбрый, верный дружок! Никто не посмел к тебе приблизиться, пока мы не пришли.
      - Но тебе ничего не удалось! - воскликнул Мендарк. - Что же нам делать? Мы в западне!
      Эндр тянулся бесконечно - один унылый день с мерзкой погодой сменялся другим. Таллия беспомощно лежала в гамаке, поджидая, пока рана затянется, чтобы она смогла ходить. Беренет пытался проникнуть в Туркад ночью после того, как ее ранили, но тоже не добился успеха. С тех пор он потерял всякую надежду пробраться в город, так как теперь следили уже за всеми потайными путями. Хлюны были невероятно враждебны. Мендарк ожидал, что их могут вышвырнуть на улицу в любой момент.
      Через три дня Таллия смогла передвигаться, хотя и с большим трудом.
      - Я не имею права просто сидеть здесь и ждать, когда нас схватят, сказала она Лилисе. - Ты не знаешь какого-нибудь другого пути?
      - Сегодня хайт, - содрогнулась Лилиса. - Самый плохой день года.
      Таллия не была суеверна, но и ей это не нравилось.
      - И все-таки мне придется попытаться.
      Лилиса припомнила пару заброшенных туннелей контрабандистов, и они решили предпринять еще одну попытку. Итак, они отправились в путь в сопровождении хлюна с каменным выражением лица. Это был их последний шанс. Но и он не оправдал себя: оба пути теперь охранялись часовыми Иггура.
      После полуночи они повернули назад, но на полпути к убежищу увидели вдали оранжевое зарево и услышали треск и рев пламени. Таллия, хромая, направилась в ту сторону. К ним подбежал ребенок и плюнул на сапог Лилисы. Какая-то старуха проклинала их, стоя на пороге, совершая руками непонятные движения - вероятно, отгоняя зло. Хлюны были очень суеверны, - несомненно, именно поэтому Иггур устроил пожар в этот день. Два хлюна, потрясая копьями, отогнали Таллию и Лилису от своих домов.
      Их отвели под конвоем туда, где они остановились с Мендарком, и на каждом шагу в них плевали и осыпали оскорблениями. У дверей от куртки Лилисы отскочила медуза. Таллии угодили в голову и спину гнилыми овощами. Лилиса дрожала от ужаса, когда они добрались до убежища. Ни Мендарка, ни Беренета там не было, так что они вымылись, и Лилиса легла спать. Таллия сидела на стуле, завернувшись в одеяло. Она заснула, и ее внезапно разбудил Мендарк. Он бешено тряс ее:
      - Таллия, Таллия!
      Таллии захотелось послать его подальше, но она этого, конечно, не сделала, а лишь поплотнее закуталась в одеяло.
      - Я слушаю.
      - Был пожар, - взволнованно произнес он.
      - Я видела его, - ответила она. - Много сгорело?
      - Довольно много. Это предупреждение! Хлюны в истерике от страха. Иггур знает, что мы здесь! - Мендарк теребил бороду.
      - Ты уверен?
      - Уверен! Он обещает сжечь весь портовый город, если они нас не выдадут.
      - Может быть, это всего лишь пустая угроза. Откуда ему знать?
      - У Иггура не бывает пустых угроз.
      - Что говорят ему хлюны?
      - Говорят, что в глаза нас не видели, и грозятся в отместку сжечь Туркад.
      - И сожгут?
      - О, они могут быть безжалостными. Но на месте хлюнов я бы сначала попробовал более простой вариант. Я им теперь не нужен, так не лучше ли выдать меня и вернуться к своим делам?! Таллия, найди поскорее выход, или мы погибли.
      Второй раз за ночь Таллию разбудили голоса, доносящиеся из-за двери. Это Мендарк разговаривал с каким-то хлюном, и голос Мендарка звучал заискивающе, что было так не похоже на него.
      - Пожалуйста, - умолял он, - еще несколько дней.
      - Нет! Судьба нашего города висит на волоске.
      - Может быть, - понизил голос Мендарк, - если мы предложим увеличить компенсацию за ваше неудобство...
      Последовало столь долгое молчание, что Таллия подумала: уж не ушли ли они. Затем она услышала приглушенный звон монет и кудахтанье хлюна.
      - Я попытаюсь их уговорить. Мы хотим тебе помочь, но Иггур непредсказуем. Даже если ты озолотишь нас, мы не станем рисковать своим городом.
      - Как долго? - спросил Мендарк, потом опомнился, поняв, что кричит, и прошептал: - Сколько дней ты можешь нам дать?
      - Еще три дня. Если к этому времени вы не найдете выход, у нас не будет выбора: нам придется выбросить вас на улицу.
      - Три дня! - в отчаянии воскликнул Мендарк. Таллия свесила больную ногу из гамака. Рана ужасно ныла. Но она должна снова сделать попытку.
      10
      АРТИКУЛЫ ВОЙНЫ
      В шахте, на дно которой рухнула клетка, было темно. Долодха выбралась на верхнюю площадку. Ее одежда промокла. Иггур ждал от нее вестей. Он стоял, всматриваясь в сумрак.
      - Нижнюю дверь заклинило, - сказала Долодха, дрожа. - Мы пытаемся ее открыть.
      - А Мендарк? - спросил он с угрозой в голосе.
      - Он ушел! - Она склонилась так низко, что волосы коснулись пола. Потайная дверь. Двое из его отряда утонули, но остальные сбежали.
      Иггур поднял кулак, и она отскочила, попав прямо в лапы к Вартиле. Вельмиха сильно ударила ее своим прутом по уху. Из уха Долодхи потекла кровь.
      - Плохие новости! - рявкнула Вартила, когда девушка удалилась, еле переставляя ноги.
      Магрета ожидала, что Иггур одернет вельмиху, но он ничего не сказал. Она поймала Долодху за плечо, намереваясь помочь. Но девушка отшатнулась, словно боялась, что ее снова накажут, и вернулась на свой пост.
      Иггур спустился в подвал. Вскоре он вернулся в холодной ярости.
      - Ушел! - бушевал он. - Воспользовался тайным туннелем, который мы не обнаружили. Маги заплатят мне за это!
      - Я уверена, они сделали все, что могли, - попыталась успокоить его Магрета.
      Гнев Иггура после того, как нашли двойника Мендарка, был ужасен, и она боялась повторения.
      - Значит, этого было недостаточно!
      Магрета ощутила беспокойство. Во что она впуталась?
      - Иггур, - обратилась она к нему на бегу, стараясь не отставать, - с этим бедным гонцом обошлись очень несправедливо. Ты?..
      - Она знает мои Артикулы Войны! - резко возразил он. - Их читают каждую неделю. Добейся успеха, и тебя вознаградят! Допусти промах, и тебя накажут! Что может быть справедливее?
      - А в чем ее промах?
      - Она принесла плохие новости. Ее группа меня подвела, и все они должны быть за это наказаны. Зато в следующий раз они будут больше стараться.
      Когда они вернулись в крепость Иггура, было уже утро. Измученная Магрета лежала на кушетке, а Иггур расхаживал по комнате. Как он ни пытался, ему не удалось обнаружить потайной ход, которым воспользовался Мендарк.
      - Где он мог проскользнуть? - спрашивал он, обезумев. - Мог ли Мендарк уже выбраться из Туркада?
      - Не думаю, - ответил Зарет, поглаживая свои косички на подбородке. Хотя... если у него где-то припрятан маленький бот.
      - Найди его! - загремел Иггур. - Он вырвался на свободу? По суше или по морю? Или он все еще в городе - затаился в какой-нибудь дыре в трущобах. Или в портовом городе? Не попытаться ли мне выкурить его оттуда огнем? - Иггур злорадствовал: ведь Зарет был хлюном, то есть принадлежал к народу, который жил в портовом городе и контролировал все морское сообщение с Туркадом.
      - Мой совет не будет беспристрастным, - спокойно сказал Зарет. - Но ты должен знать вот что: мы, хлюны, подготовили защиту от пожара, так как больше всего боимся именно огня. Эти меры могут не помочь, но если сгорит портовый город, то, будь уверен, от Туркада не останется камня на камне.
      - В случае пожара весь Туркад станет западней, - размышлял Иггур вслух. - Я пошлю в портовый город послов, и к этому монстру С'Корси тоже, и они будут действовать лестью и угрозами. Мы найдем Мендарка!
      - Феламора больна, - сказала Магрета, чувствуя, что пренебрегла своим долгом. - Я должна пойти к ней.
      - Хорошая идея. - Он прокричал приказы, и двое вельмов повели Магрету вверх по лестнице. - Не дай ей умереть. Она может меня многому научить.
      Девушка нашла Феламору в том же состоянии, что и прежде: в апатии; она либо спала, либо лежала глядя в потолок. Иногда она вставала и, несколько минут поковыляв по комнате, снова падала на кровать.
      Когда Магрета вернулась в кабинет Иггура, тот все еще лихорадочно работал. Он не спал несколько ночей и теперь превратился в автомат, подчиненный одной идее: найти Мендарка и обезопасить город. Магрета считала эту маниакальную идею удручающей. Тем не менее она сидела рядом с ним в то время, как он отдавал приказы о контроле над Туркадом и о наказании тех своих слуг, кто совершил промах.
      Наконец, когда наступил полдень, он заметил Магрету, которая еле сидела на стуле, умирая от желания поспать.
      - Прости, - обратился он к ней без улыбки. - Я не могу отдыхать, пока мой враг не схвачен. Долодха!
      Девушка, которая лежала на полу, как коричневый узел с вещами, тотчас же вскочила. Половина ее лица распухла, на ухе запеклась кровь.
      - Проводи Магрету в мои апартаменты, - приказал он. - Приготовь ей ванну и постель. Обеспечь всем необходимым.
      Долодха повела Магрету по длинным коридорам, и наконец они дошли до большой двери, которую охраняли два вельма. Долодха передала приказ, и их впустили. Она наполнила для Магреты ванну.
      - Она холодная! - воскликнула Магрета, пощупав воду. Хотя она не привыкла к роскоши, но холодная ванна зимой - это уж слишком!
      - Ты хочешь горячую ванну? - прошептала Долодха с таким изумлением, что Магрета не стала настаивать.
      - Ладно, сойдет, - сказала она и выкупалась, стараясь не задерживаться в холодной воде.
      Ее грязная одежда уже исчезла. Она надела длинное одеяние, приготовленное Долодхой, и ее провели в большую спартанского вида комнату, которая явно была спальней Иггура. Магрета встревожилась. Как бы ни сложились у них в дальнейшем отношения с Иггуром, остаться здесь было для нее невозможно.
      - Я не могу здесь спать! - воскликнула она. Долодха пожала плечами, продолжая стелить постель.
      Подойдя к двери, Магрета открыла ее. Вельм, стоявший на часах, преградил ей путь.
      - Выпусти меня! - потребовала Магрета, но он покачал головой:
      - У меня приказ - не выпускать тебя отсюда до утра.
      - Так пойди к Иггуру и скажи, что я не желаю здесь спать.
      - Я не имею права покидать свой пост! - заявил вельм с безразличным выражением лица.
      Магрета вернулась в комнату и присела на край ванны.
      - Постель готова, - сказала Долодха.
      - Я не могу там спать, - ответила Магрета.
      - Хозяин отдал приказ, - печально произнесла Долодха, дотрагиваясь до своего изувеченного уха.
      У Магреты не было желания смотреть, как девушку снова накажут. Сорвав с кровати одеяла, она, к огорчению Долодхи, улеглась на полу в гостиной.
      Магрета проснулась и поняла, что ее опасения были беспочвенны: Иггур совсем не пришел. Долодха спала на голом полу, но, как только Магрета поднялась, помчалась готовить завтрак.
      После бегства Мендарка из крепости Иггур был так сильно занят, что Магрета почти не видела его. Заточенная в крепости, в окружении вельмов, она начала задумываться, уж не сделала ли роковую ошибку, придя сюда.
      Большую часть времени она проводила в командном центре, наблюдая за Иггуром, хотя они редко обменивались даже парой слов. Что он хочет от нее? И, коли на то пошло, чего ожидала она? Что он будет приятелем, другом, любовником?
      - Иггур, - произнесла Магрета осторожно в тот полдень.
      Он повернулся к ней с отсутствующим выражением лица. Его руки перебирали депеши на столе, и ему явно не терпелось вернуться к своей работе. Офицеры и слуги глазели на нее.
      - Ничего, - ответила она на его взгляд и села обратно на свой стул.
      Магрета впала в задумчивость, ощутив затаенную обиду. После того как Иггур подтвердил, что привязан к ней, ее робкие надежды разгорелись. Но последние дни были ужасны. Он не говорил ей ни одного доброго слова, впрочем и ни одного резкого, - Иггур совершенно не замечал ее. Магрета предпочитала скрывать свои чувства, а не выказывать их, и наконец в душе ее вспыхнула ярость. Если такова дружба, ей будет лучше одной.
      "Значит, я буду одна! - решила она в гневе. - Я не намерена болтаться тут без дела и уйду сегодня же".
      - Черт тебя побери! - воскликнула она, когда Иггур шел на очередное совещание с генералами. - Каковы твои планы относительно меня?
      Кровь бросилась в лицо Иггура. Рука непроизвольно стала комкать депеши. Резко повернувшись к солдатам и слугам, он рявкнул:
      - Вон!
      Когда комната опустела, он тихо произнес:
      - Будь так любезна держать свои личные проблемы при себе, когда я работаю.
      - В будущем я так и сделаю! - зло отчеканила она. - Я ухожу!
      - Уходишь? - У него был изумленный вид.
      - Ты со мной не разговариваешь. Я как пленница, которой забыли сказать, что она находится в заточении. Мне было лучше одной.
      - О чем ты хочешь говорить?
      - О чем угодно! - закричала она. - Какие у тебя планы относительно меня?
      - У меня нет никаких планов, - спокойно ответил он. - Твое общество... оно мне приятно. Вот и все.
      - А как насчет меня? Я не твой щенок, которому можно улыбнуться, когда он забавляет, и не замечать в остальное время.
      Иггур смотрел на нее, не понимая, что она имеет в виду.
      - Пойдя на союз с тобой, я выступила против Феламоры и всего того, к чему она стремилась. Я не могу жертвовать всем ради каприза. Мне нужно больше!
      - Магрета... - начал Иггур, затем лицо его застыло. - Я... Я не могу... - Он резко повернулся к Магрете спиной, издав приглушенный стон. Когда он снова обернулся к ней, он уже овладел собой. - Пойдем со мной, позвал он и повел ее наверх.
      Теперь они стояли на самом верху старой крепости, на зубчатой стене. Ветер развевал их волосы и одежды, залепляя им лица мокрым снегом.
      - Я не могу... - снова начал он, потом отвернулся и отошел от Магреты. - Вероятно, тебе следует уйти. Мне нечего тебе предложить. Я... Я знаю себя, Магрета, и то, что я знаю, не очень... привлекательно. Тебе известна моя история?
      Она подошла к нему.
      - Ты был молод, блистателен, - сказала она. - У тебя было все. Потом Совет - Мендарк! - попросил тебя помочь в изгнании Рулька с Сантенара.
      Он вздрогнул при этом воспоминании. Она протянула ему руку.
      - Ты воспользовался Запрещенными Искусами ради них, - продолжала Магрета, - но Рульк был слишком силен. Совет бросил тебя, и потом Рульк овладел твоим сознанием и довел тебя до безумия.
      - Я до сих пор ощущаю это, - сказал Иггур, и взгляд его был обращен в прошлое. - Эта боль, этот ужас. Месть Рульку и Мендарку - вот что двигало мной с того времени, как прошло мое безумие. Я превратил себя в машину. Я пуст изнутри, Магрета. Скорлупа, которая не содержит ничего, кроме ненависти и страха.
      Эта исповедь потрясла Магрету. Она заметила, как дрожит его рука.
      - Ты не бесчувственный, - возразила она. - Иначе у тебя не болело бы внутри. У меня тоже болит - ты знаешь почему.
      Иггур сжал ее тонкую руку. На ресницах у него были слезы.
      - Магрета, ты добра ко мне. Не знаю, смогу ли я отплатить тебе тем же: я весь обледенел.
      - Мне нужно немного, - прошептала она, ступая рядом с ним. - Но я так тоскую по теплу. - Она взглянула ему в лицо затуманенными от слез глазами. Мы так подходим друг другу. Я холодна изнутри, робка. Я не выношу, когда люди знают о моих чувствах. Но, быть может...
      Они продолжали идти по стене, миновав пустую караульную будку. Внезапно Иггур остановился и схватил ее за руки:
      - Быть может? Ты делаешь предложение? Говори яснее - не выношу, когда ходят вокруг да около.
      - Боюсь говорить яснее - а вдруг я ошиблась, - ответила она. - Но я хочу. Если ты хочешь.
      - Возможно, ты и я, мы могли бы чему-нибудь научить друг друга?
      - Да? - прошептала она.
      Подул ледяной ветер. Магрета, дрожа, приблизилась к Иггуру, под его защиту. На ее лице отразилась борьба чувств.
      - Ты бы... - начал он тихо.
      - Что? - мягко спросила она.
      Он закричал, перекрикивая шум ветра над бойницами:
      - Ты бы... не обняла меня?
      И он распростер объятия. Магрета тоже протянула к нему руки. Они постояли с минуту близко друг к другу, но не соприкасаясь. Затем Магрета ощутила, как в душе обрушилось то, что сдерживало ее. Вздохнув, она крепко обняла Иггура, и он прижал ее к себе.
      Они беседовали, когда у Иггура выдавалась свободная минутка и он мог оторваться от войны и забыть о своей маниакальной идее. Они гуляли по стенам крепости поздней ночью, когда были сделаны все дела, или в предрассветные часы, перед тем как надо было все начинать снова. Они лишь держались за руки, порой обнимались. Дальше их отношения не могли продвинуться. И ей все время приходилось ободрять его, поскольку у Иггура было даже меньше опыта в таких делах, чем у Магреты.
      Однако через несколько дней Иггур снова попал во власть своей навязчивой идеи относительно Мендарка. После взятия Туркада дела шли неважно: повсюду вспыхивали восстания. Иггур был уверен, что Мендарк в портовом городе, но не осмеливался сунуться туда.
      - Прости, Магрета, - сказал Иггур. - Я... С тех пор, как я захватил Туркад, что-то изменилось. Моя сила здесь меньше, чем обычно. Мне нужно приспособиться к ауре этого странного места, но что потом? Что будет, если я уеду?
      Минула почти неделя с тех пор, как Магрета появилась в крепости. Внезапно она поняла, что их дружба не ведет никуда и что, хотя Иггуру хотелось бы большего, ему очень тяжело давались их отношения. Он был не способен пойти дальше. Однако Магрета не могла допустить, чтобы их отношения застыли на этой мертвой точке.
      Иггур был слишком подавлен, слишком боязлив, слишком упивался своими мучениями. Если она не сделает решительный шаг, они неизбежно расстанутся так же неизбежно, как опадают лепестки с цветка.
      "Не остается ничего иного, - сказала ока себе. - Мне нужно затащить его в постель".
      За свою жизнь Магрета ни разу не спала с мужчиной, да и не испытывала такого желания. Она знала про это лишь из классической литературы и из учебников, по которым училась в школе и в которых рассказывалось, как это происходит у животных.
      Цели, которую она себе поставила, было не так-то легко достигнуть. Магрета была так же несведуща в искусстве соблазнения, как новорожденный младенец. Ее намеки отскакивали от Иггура, как дротики от брони: он их просто не понимал.
      Вынужденная стать смелее, она начала более прозрачно рассуждать об интимных отношениях полов, но он смотрел на нее таким отсутствующим взглядом, что ей подумалось: "А что если беды прошлых лет повлияли и на его мужские возможности?"
      Эндр наконец-то закончился. Наступил первый день месяца тальмарда последнего, самого холодного месяца зимы. Приближалась ночь. Они сидели за поздним ужином, и Магрета попросила вина. Она собиралась выпить совсем немного, так как в прошлом вино имело для нее пагубные последствия. Но она щедро лила его в бокал Иггура, доливая его доверху, когда он пустел наполовину. После того как он выпил несколько бокалов, Магрета решилась: "Нужно говорить, сейчас или никогда".
      Слова застряли у нее в горле. Поднявшись, чтобы долить вина в его и без того довольно полный бокал, Магрета отодвинула свой стул.
      Иггур прикрыл бокал рукой.
      - Хватит! - резко произнес он. - Чего ты от меня хочешь?
      Слова вырвались у нее так же, как прорвались чувства.
      - Я хочу тебя! - воскликнула она, и лицо ее стало красным, как вино в бокале. - Не пойдешь ли ты со мной в постель?
      У Иггура челюсть отвисла от изумления.
      - В постель? - повторил он.
      Магрета была ужасно смущена. Неужели она совершила самую большую ошибку в своей жизни? Но отступать было поздно.
      - Ты не... можешь? - осторожно спросила она.
      Он нахмурился, казалось пытаясь вспомнить значение этого слова.
      - Я мужчина, - сказал он. - Я могу. По крайней мере, мог. - Он взглянул на нее. - Мне не хотелось долго, очень долго.
      - О! - произнесла она, не вполне понимая его.
      - Это то, чего ты хочешь? - осведомился он.
      - У меня есть желания, - ответила она неопределенно. - Я думала... Если бы мы обняли друг друга... интимно... это соединяет тело и душу. Это было бы хорошо для нас обоих.
      Иггур раздумывал над ее идеей.
      - Но мы даже не целовались.
      - Не целовались, - согласилась она, глядя на его рот. - Но мне бы этого хотелось.
      - Иди сюда.
      Внезапно их роли переменились. Магрета не умела целоваться. Она очень осторожно приблизилась к нему. Поцелуй ей понравился, хотя губы Иггура были твердые, а борода колючая.
      - Поднимайся наверх, - сказал он. - Я приду вслед за тобой.
      Магрета разделась, приняла ванну и нырнула в постель Иггура. От грубых простыней ее нагое тело воспламенилось. Что произойдет с ней сейчас? Она отдалась во власть Иггура. Что он потребует от нее? И как он поступит, если она не оправдает его ожиданий?
      Появился Иггур. От него пахло свежестью после ванны. Он погасил лампы, одну за другой.
      - Пожалуйста, оставь свет, - прошептала она.
      По ее просьбе он оставил гореть лампу возле кровати. Постояв немного со склоненной головой, он скинул одежду и залез под одеяло.
      Он лежал не шевелясь так долго, что она испугалась: уж не уснул ли он? Но когда она дотронулась до него, Иггур перевернулся и неуклюже обнял ее, едва касаясь Магреты.
      Проволочная оправа ее очков врезалась ему в ухо. Магрета сняла очки, и свет отразился в ее ярко-красных глазах. На лице Иггура отразился испуг.