Добрые сказки суровой реальности - Золотая рыбка под шубой

Ирина Пушкарёва

Золотая рыбка под шубой

Женщины – как птицы. Либо парят – либо гадят…

Я.В. Малышев. И.А. Пушкарёва

Все имена, фамилии, должности и приметы

вымышлены, этих людей на самом деле не существует

и никогда не существовало.

Любые совпадения – не более чем нелепая случайность

и воспаленное воображение Автора.

Знаете, от чего вымерли динозавры? Вот только не надо рассказывать всякую ерунду про ледниковый период и глобальное потепление – поверьте, фигня это все.

Могу поспорить на деньги, что эти милые зверюшки попередохли от того, что так и не избавились от привычки мешать водку с пивом.… Потому как цивилизация может пережить любые катаклизмы, но вот смесь «Балтики N7» и «Золотого кольца» способна стереть с лица земли не только динозавров, но и все живое в принципе. Ну, кроме, наверное, тараканов. Эти твари, как известно, вообще не употребляют спиртного…Блин, ну почему я не таракан???!!!

Примерно так рассуждала Старцева Арина Сергеевна в то роковое утро опосля чудного банкета по поводу… Ага, вспомнить бы еще, что за повод был так наклюкаться…

Сознание возвращалось в гудящую голову медленно и крайне неохотно. Постепенно в мозгах начали всплывать смутные картинки – вот они поднимают пластиковые стаканчики за удачную рыбалку, потом за чудесное возвращение Сереги с того света… Точно!

Вчера же состоялось торжественное обмывание невероятного происшествия – оказалось, что трагически погибший три недели назад Серега каким-то чудом оказался не только жив-здоров, но и довольно хорошо себя чувствовал. Не помнил, правда, ничегошеньки, но, право, это такая ерунда по сравнению с вечным забвением! Память, это такая штука, которая обязательно возвращается, рано или поздно. Совсем как теща, которую выгнали из дома…

Глава 1

Профессия – психопаталогоанатом.

/Из трудовой книжки/

А начиналось все так замечательно.… Ну, хотя не совсем замечательно, на самом деле все началось с того, что Серега утонул.

Не, так тоже не пойдет, надо рассказывать все с самого начала.

Выезд на природу обещал быть изумительным – догорающий закат, тихий плеск волны, ночной костер… Запах шашлыка дразнил и пробуждал зверский аппетит, крупно нарезанные, посыпанные солью помидорки и огурчики поблескивали капельками прозрачного сока, пучки свежей зелени, небрежно рассыпанные накрытому походному столику… Красота! И плюс ко всей этой красоте теплая компания и впереди изумительные выходные.

Кстати, насчет теплоты и насчет компании… Вообще-то в лес прибыло совсем не много народу, всего шесть человек.

Ну, во-первых, Ринка со Славой. Эту парочку, я так понимаю, особо описывать не стоит. Всего-навсего рыжая аферистка и двадцатисемилетний симпатичный ОМОНовец. Сначала их все приняли за влюбленных, но вскоре их взаимные придирки, пререкательства и заигрывания с посторонними людьми начисто развеяли все иллюзии. Просто двое хороших знакомых, вместе рванувших за город в компании таких же как они молодых оболтусов.

Еще в компании присутствовали два брата-бизнесмена, младший – симпатичный, чуть застенчивый Павел, и старший – серьезный, солидный Влад. Хотя, то, что он человек серьезный было известно только по словам окружающих, на самом же деле, вырвавшись на природу, этот весьма уважаемый в своем бизнесе гражданин как-то очень быстренько одичал, пару раз попробовал зачем-то залезть не елку, а после этих неудавшихся попыток плюнул, махнул рукой и с дикими воплями умчался на речку купаться. В общем, милые порядочные люди…

А еще среди этого безумного общества была одна парочка, и вот о них стоит поговорить отдельно и довольно подробно – хотя бы потому, что именно они-то всю эту кашу и заварили.

Итак – его звали Серега. Этот двухметровый амбал, так же как и Славка служил в ОМОНе, ему было двадцать семь, он был хорош собой и блистал легким остроумием, словом, этакая душка. Пуська, милашка, словом, сто двадцать килограмм мышц и обаяния.

Его «девушку» звали Машей. Славка по секрету сообщил, что недавно она отпраздновала свой тридцатый день рождения.

Справедливости ради стоит отметить, что выглядела деваха очень даже ничего, стильная, подтянутая, со спортивной фигурой. Если верить сплетнику Славке, Мария являлась мастером спорта по дзюдо, имела мешок наград и вообще, личностью оказалась довольно интересной. Только вот, как показало время, на голову шибко ударенной.

Дело в том, что Мария действительно была не просто странной тетенькой, и с головой у нее была настоящая беда.

Поначалу, все вроде хорошо было – дама веселилась с остальными, шутила и даже спела незатейливую песенку под гитару. Словом, чудесная девушка… Но как только ее организм принял пятьдесят грамм коньяка, поведение вышеуказанной особы кардинально изменилось.

Началось все с того, что она демонстративно встала, приняла эффектную позу и громко заявила, что ее никто не любит, и поэтому она пошла топиться. Бессердечные пожиратели шашлыка хором промычали что-то вроде «Давай, только далеко не заплывай» и продолжили самозабвенно уничтожать запасы продовольствия, не обращая ни малейшего внимания на потенциальную самоубийцу.

Обиженная отсутствием повышенного интереса к своей особе, тоскливо глядя вдаль, Маша удалилась в лес, поблуждала там минут десять, и не дождавшись умоляющей ее не топиться толпы, вернулась обратно к костру. Мокрая, замерзшая и подозрительно притихшая. Думаете, она на этом успокоилась? Ох, если бы все было так просто…

Черствые мужчины не обратили на задубевшую Марию никакого внимания. Только Ринка изволила приподнять свою пятую точку и принесла суицидально настроенной барышне плед и сухой свитер. Более того, решив что бедная Машенька рискует простудиться, Ринка (на свою голову!) плеснула в пластиковый стакан немного коньяку и велела Машке немедленно выпить, мол, беречь себя надо, давай Машутка, грейся… Вот, скажете, оно Ринке было надо? Лучше бы эта козень замерзла тогда, проблем было бы меньше…

Отогревшись, и перестав стучать зубами от холода, дамочка приняла на грудь еще немного (не, ну честное слово, совсем немного!) спиртного и…вечер сразу перестал быть томным.

Как в ее руках появился нож, никто не заметил. Все сидели себе спокойно, Серега наигрывал на гитаре какую-то печальную песенку про любовь, Славка ковырялся в зубах щепкой, Влад нашептывал Ринке на ухо не совсем приличные анекдоты, а та краснея хихикала – словом, все были заняты чем-то важным, как вдруг… Как в дешевом американском кино – тускло блеснуло лезвие ножа и темная тень метнулась в сторону мирно сидящей Арины…

Дальше все произошло в считанные секунды. Пашка, еще мгновение назад лениво валявшийся у костра, моментально отреагировал на происходящее и, пружиной взвившись в воздух, успел перехватить Машкину руку, сжимавшую опасную сталь, буквально в сантиметре от Ринкиной груди. Все это произошло настолько быстро, что никто даже не успел сообразить, что случилось.

Павел сбил обезумевшую женщину на землю и начал вырывать нож из ее сильных рук. Но это оказалось не так-то просто сделать – физически очень сильная, Мария, словно тигрица, вырывалась и царапалась. Завязалась настоящая драка.

По земле клубком катались два тела, хрустели ломающиеся ветки, сквозь рвущий душу женский визг послышалось хриплое мужское «…дь», глухой звук удара… и все стихло.

Общее оцепенение мигом спало.

Все разом вскочили со своих мест и ринулись к притихшей парочке. Когда ребята подбежали, они увидели сидящего на земле исцарапанного Пашку, вытирающего кровь с разбитой губы, а рядом с ним неподвижно лежала Мария.

– Господи, что случилось-то? – Оглушенная произошедшим, Ринка непроизвольно прижала руки к тому месту, куда пару мгновений назад едва не вонзилось лезвие.

– Я ее вырубил. Женщин, конечно, бить нельзя, но эта фурия едва не порвала меня на мелкие тряпки. – Пашка поднялся с земли, осторожно двигая нижней челюстью. – По-моему, она мне зуб выбила. Коза, блин, силищи у нее знаете сколько! Мне показалось, или она с ножом на Аринку кинулась?

Влад подошел к скорчившейся на земле Марии и потрогал венку у нее на шее.

– Не, брат, не показалось – Она сейчас в себя придет, может ее связать?

Сергей, нервно сжимающий в руках какую-то корягу, прерывающимся голосом спросил:

– Ребят, а что это было-то?

– Да фиг его знает, сейчас очухается, тогда и разберемся. – Пришедший в себя Влад уже деловито скручивал веревкой безжизненно болтающиеся Машкины руки. – Рина, плесни ей воды в лицо. И посмотри в аптечке перекись водорода, Пашке царапины обработать, а то еще заразу какую подцепит…

Пока потрошили автомобильную аптечку в поисках йода и ваты (перекиси не обнаружилось, поэтому пришлось разрисовать Пашке физиономию коричневыми пятнышками), пока Славка приводил в чувство Машу (Ринка напрочь отказалась к ней приближаться), прошло довольно много времени. Короче, к тому моменту, как все улеглось, окончательно стемнело.

Ребята подтащили очухавшуюся и нервно матерящуюся Марию к костру, силком влили в нее стопку водки и укрыли пледом. Связаная Машка еще какое-то время побуянила, поорала, поугражала Ринке страшной расправой и потихоньку затихла. Если судить по ее крикам, она просто приревновала своего Сереженьку к Арине и вот таким вот незатейливым способом попыталась выразить свое недовольство. Нечего сказать, мило, этак в духе мрачного средневековья.

Уже потом, когда все улеглось, до Ринки наконец-то дошло, что ее только что чуть не убили. Вот так вот, ни с чего, просто потому что одной сумасшедшей вдруг пришло в голову немного поревновать и помахать ножичком, она едва не отправилась на тот свет. И лежала бы сейчас у костерка не связанная Маша, а холодная Арина… На колючей листве, на сырой земле…

От одной только мысли об этом перехватывало дыхание и кружилась голова, а в горле замер колючий комок слез. Господи, ну почему все нормальные люди ездят в лес отдыхать и наслаждаться природой, а она, бедная и невезучая Арина вместо законного отдыха должна рисковать своей и без того непутевой жизнью?

Но помимо собственной невезучести, Ринку очень сильно поразило то, что спустя всего каких-то пару часов после всей этой страшной суеты мужчины не просто обрели способность говорить, они могли весело хихикать над Ринкой и Машей, начали травить байки, более того, у них хватило цинизма снова развалиться к костра и продолжить прерванную трапезу. Как ни в чем не бывало. Словно никто никого не пытался зарезать в порыве идиотской ревности.

Ринкиному возмущению не было предела. Это надо ж быть такими бессердечными и черствыми тварями! Ее, бедную, маленькую, беззащитную, какая-то сумасшедшая чуть было не отправила на тот свет, а эти бездушные мужланы могут так спокойно веселиться, ну как же так можно…

Слезы справедливого негодования накатили на глаза. Еле сдерживаясь, Арина подошла к костру и дрожащим от возмущения голосом попыталась достучаться до каменных сердец этих монстров. Не тут-то было!

В ответ на ее гневные вопли ребята добродушно рассмеялись и преложили ей присесть и расслабиться.

– Ты пойми, Риныч, мы каждый день по нескольку раз сталкиваемся с подобными проявлениями человеческой натуры. У нас работа такая – с людьми воевать. Да, тебе очень повезло, что Пашка так быстро отреагировал, и успел перехватить нож, но он же профессионал! Ты же видишь, все обошлось, все живы-здоровы, некоторые (жест в сторону пригревшегося у пламени и мирно посапывающего носом Пашки) даже счастливы. Вот и ты прекрати истерику, садись и слопай чего-нибудь, еда, она, блин, успокаивает.

Задохнувшись от возмущения, Ринка зашипела.

– А я, знаете, ли, все еще не могу привыкнуть к тому, что меня убивают. Ага, блин, каждый раз нервничаю, ничего не могу с собой поделать. Вот и сейчас, стыдно признаться, ручонки подрагивают. – Нервно затянувшись сигаретой, она все же последовала совету безмятежных ОМОНовцев (и двух бизнесменов) и плюхнулась на заботливо подложенный под ее попу плед.

И.… Стоит отдать должное опытным борцам с преступностью – действительно, спустя полчаса Ринка окончательно успокоилась, и даже смогла впихнуть в себя бутерброд. Потихоньку втянувшись в беседу, она сначала просто поддакивала ребятам, потом стала вставлять умные, на ее взгляд, реплики, а вскоре и сама болтала как сумасшедший попугай. Короче говоря, если не считать порыкивающую во сне спящую калачиком Марию, вечер был изумительным.

Не смотря на то и дело звучащие призывы «Люди, давайте укладываться, завтра вставать ни свет ни заря!!!», компашка засиделась почти до четырех утра. Болтливые мужчины то и дело находили новый повод (читай – тост), посидеть «ну еще совсем чуть-чуть, буквально капельку, не переживай, завтра мы обязательно на заре пойдем на рыбалку».

В конце концов, Ринке это все надоело, и она, плюнув на правила приличия, удалилась в палатку.

Стоит ли говорить, что едва голова коснулась подушки, Аринка провалилась в бездонную пропасть сна. Последняя мысль, блеснувшая в ее уставшей голове, звучала примерно так: «Ага, посмотрим, как вы завтра просыпаться будете, ведь наверняка же проспите все на свете…»

Самым удивительным было то, что она оказалась не права.

Даже после затянувшихся ночных посиделок мужчины все-таки встав на заре, взвалили на плечи много всяких мудреных вещей, гордо именуемых «рыболовные снасти», подхватили большую резиновую лодку и выдвинулись на промысел.

Они даже попробовали растормошить Ринку, что бы и она могла насладиться великолепными утренними пейзажами, но девушка, здраво рассудив, что пользы от ее присутствия на священном ритуале установке сетей в ближайшем болоте никакой не будет, просто поуютней завернулась в теплое одеяло и продолжила дрыхнуть без задних ног. Выбираться из теплого гнездышка и тащиться куда-то из-за пары тощих карасей? Нет уж, увольте. Куда как лучше лишний часок покемарить на свежем воздухе…

Глава 2

Чем дальше в глаз,

Тем больше бревен…

Сладкий, уютный сон, словно вата, укутывал и согревал. Ринке снилось море… Ветер шумел в листве, и жаркое, теплое солнышко нежно ласкало каждую клеточку невероятно легкого тела. Ринка шлепала по песку, она шла к морю, такому волнующему и живому, она бежала к нему, летела! Но вот прогретый песок закончился, под ногами заскрипела влажная прибрежная галька.

Осторожно ступая по ней, Ринка подошла к самому краю воды. Ласковая волна осторожно лизнула разгоряченные ступни. Еще два шага, и Ринка уже по колено стояла в воде. Боже, как хорошо!!! Это уютное солнце, ветер чуть холодит спину, крик чаек…

Вот только море стало прохладным. Скорее, даже холодным. По крайней мере, ноги уже довольно сильно замерзли. Да и чайки кричат слишком громко, их резкие и надрывные стоны рвали воздух и лезвием чиркали слух.

Уютная картинка вдруг стала серой и промозглой. Море ледяным обручем сковывало ноги, а тревожные чайки кричали так, что по спине побежали мурашки. Ноги совсем заледенели. Надо быстро бежать отсюда, надо что нибудь сделать, но почему-то она не может пошевелиться, и ноги совсем не слушаются, нет сил шагнуть…

Последним усилием воли Ринка рванулась из ледяного плена и … проснулась! Уф-ф-ф, это был лишь сон, дурацкий, тяжелый сон! Перевернувшись с левого бока на спину, Ринка глубоко вздохнула и задержала дыхание, пытаясь успокоить сумасшедшие удары в груди. Чуть подождав, она выдохнула и вдохнула опять.

….Сознание медленно возвращалось. Нет никакого моря, неба, солнца – над головой только зеленый брезент палатки, а ее бедные, холодные ноги, торчащие из-под одеяла, уже посинели от холода. Ага, вот тебе и ледяная вода – укрываться надо по ночам как следует, и не будут всякие сны дурацкие сниться.

Быстренько завернув заледеневшие конечности в одеяло, Ринка успокоилась. Сон, просто сон, она спала на левом боку, а ведь всем давно известно, что если во время сна лечь на сердце, то обязательно привидятся кошмары. Все-все-все, надо просто отдышаться, успокоиться.

Но успокоиться не получалось, ужасный сон словно не хотел выпускать ее из своих цепких лап… И эти ужасные чайки!

Опаньки, какие чайки? Она же в лесу, здесь нет чаек! Но кто-то же кричит?!

Сорвав с себя одеяло, Ринка на ходу впрыгнула босыми ногами в холодные кроссовки и выскочила из палатки. На секунду замерев, она, словно кошка, прислушалась и тут же рванула на крик, через бурелом в сторону реки.

Казалось, этот лес никогда не кончится. Ветки хлестали по лицу, несколько раз она падала, споткнувшись о корни деревьев, а лес все никак не кончался.

Наконец, деревья внезапно расступились и Ринка выскочила на песчаный берег. Вокруг – ни-ду-ши. Пусто! И только крик, ставший очень-очень звонким, эхом разносился по реке.

Ринка растерянно остановилась Кто, где кричит – непонятно. Ясно только одно – что-то случилось.

– Рина! Ришка, что с тобой, как ты здесь оказалась? – резко обернувшись, Арина увидела Славку. Он стоял у самого края воды, абсолютно мокрый.

– Кто-то кричал… Я думала, у вас что-то случилось, а в лагере никого нет… – до нее вдруг дошла вся нелепость ситуации – она стоит в одной футболке и кроссовках на босу ногу, всклоченная, коленки и ладошки ободраны в кровь… Ей вдруг стало невероятно стыдно за себя, за свой вид, за эту непонятную панику.… Глядя себе под ноги она еле слышно прошептала – Но ведь кто-то вопил…

Славка посмотрел на нее пустыми глазами и глухо произнес:

– Это Машка кричала. Серега погиб. Утонул.

Все, что произошло дальше, было как будто продолжением кошмарного сна.

Как только смысл сказанного дошел до ее сознания, Ринку затрясло. Славка обнял ее за плечи, куда-то повел, потом вокруг суетились какие-то люди, что-то делали, собирали вещи.

Славка, большой сильный Славка мазал ей коленки йодом, одевал ее словно ребенка – натянул на нее джинсы, свитер, носки…А она ничего не понимала, будто оглушенная, ничего не понимала и ничего не чувствовала – ни боли саднящих коленок, ни жжения от йода, ни стыда перед практически посторонним мужчиной, одевающим ее. Словно у нее отключили эмоции и чувства. И память. И мысли.

А притихшие ребята тем временем собрали палатки, быстро, но без малейшей суеты сложили вещи в машины и вся компания выехала в город. Всю дорогу стояла гробовая тишина. Вроде все нормально, все как раньше.… Только с ними не было балагура Сереги.

Он умер. Утонул.

Глава 3

Опять внизу не приняли посуду.

Опять придется киллерам звонить…

/Народная примета/

Как потом рассказал Славка, у них перевернулась лодка. В излучине реки течение было особенно сильным, а тут еще и горе-рыбаки разбушевались – весело раскачивая лодку, бравые мореходы, что б их черти драли, пытались поставить резиновое корыто «на ребро» и при этом удержаться и не попадать в воду. «На ребро-то» они ее поставили, да вот сохранить равновесие у них не получилось.

Весело гогоча, дружная компания градом посыпалась в воду. Пока ловили лодку, уплывшую вниз по течению, пока выбирались на берег, никто не обратил внимания на то, что среди них не хватает Сергея.

Естественно, все трое мужчин сразу же бросились его искать. Они, кто в лодке, кто в плавь, рванули вниз по течению, они обыскали весь берег, ныряли, орали на весь лес, но увы… почти четыре часа поисков ни к чему не привели. Судя по всему, Серега, когда выпал из лодки, ударился головой об один из многочисленный подводных камней и потерял сознание. А как еще объяснить то, что здоровый мужик, спортсмен, не смог выплыть?

С того кошмарного дня прошло почти два месяца. За это время Ринка видела Славку, Павла и Влада всего один раз – у следователя. Это мероприятие назвалось «Выяснение обстоятельств гибели Грачева Сергея Витальевича». Сереги. Веселого, бесшабашного молодого парня, так нелепо и страшно ушедшего из жизни.

Там же Аринке пришлось встретиться с Машей. Ничего более гадостного, чем эта жуткая тетка, она в своей жизни не видела. Перекошенная от ненависти, как-то разом постаревшая, Мария визжала в кабинете следователя.

– Это все эта сучка сделала! Это она Серегу убила! Я все видела, я там была, она его топила, пока он не умер! Козел, он так на мне и не женился, теперь его бабки государству достанутся, козел, сволочь, урод! – перескакивая с одного на другое, она брызгала слюной, и пыталась дотянуться до Ринкиной шеи.

Позже Славка объяснил такое странное поведение безутешной невесты. Оказалось, что Серега умер довольно богатым человеком – шикарная квартира, коллекция старинных картин – его отец был знаменитым профессором, собирал антиквариат и все это богатство оставил сыну. А вот у Сереги детей не было, а значит и наследников как таковых после него не осталось. Не, ну были, конечно, дальние родственники, которые сразу же, словно саранча налетели в Питер и принялись делить Серегино имущество.

А вот Маше, не успевшей выскочить за потерпевшего замуж, а соответственно, ничего не получившей от вкусного антикварного пирога ни крошки не досталось, вот и лютовала она со страшной силой, пытаясь отравить жизнь бедной Ринке.

Слава Богу, ребята, пользуясь профессиональными привилегиями, избавили ее от ненужных потрясений и долгих бесед с работниками правоохранительных органов. Следователь задал Ринке пару вопросов, попросил расписаться на каких-то бланках и вежливо объявил, что она может быть свободна.

Выйдя из кабинета, Ринка привалилась к стене и закрыла глаза. И все-таки странная штука жизнь – еще совсем недавно она сама едва не погибла от рук полоумной тетки, а Серега сидел и уговаривал ее не переживать, мол обошлось, и ладно… а сейчас вот сама Ринка стоит у кабинета, сидящие в котором люди выясняют обстоятельства гибели большого сильного Сереги…

– Риныч, ты уже все? Закончили? – подошедший сзади Павел аккуратно приобнял ее за плечи.

– Угу – промычала Арина и…разревелась.

Вслед за Павлом подошел Славка. Он вытер слезы с Ринкиного лица, сказал какую-то утешительную чепуху и закурил.

Они немного постояли, помолчали и, кое-как попрощавшись, разбрелись в разные стороны. Говорить о происшедшем не моглось, а о постороннем не хотелось. Так случилось, что та их встреча у следователя стала единственной за все это время.

Но время лечит. Постепенно тяжелые воспоминания вытиснились житейскими проблемами и заботами, шло время, и жизнь потихоньку вернулась в свое русло. И вроде все позабылось, улеглось, как…

И снова, как в дешевом сериале – однажды вечером раздался тревожный телефонный звонок. Сняв трубку, Ринка услышала очень знакомый, но никак не вспомнить чей, голос.

– Аллоу! Арину можно? – манерно растягивая гласные, звонящий мужчина явно сдерживал смех.

– Ага, это я.

– Ну, здравствуйте, Арина Сергеевна! Я очень соскучился по вашему голосу! Может, встретимся?

– Ага, я вот каждый вечер с кем ни попадя встречаюсь. Так обычно время и провожу. Весело-о-о!!! Обхохочешься. Надо-то чего вам, молодой человек?

Мужчина на другом конце провода не сдержался и захрюкал от смеха. Он попытался было что-то объяснить, но приступ хохота не дал ему договорить. Он так долго веселился, что Ринка, уставшая ждать объяснений, уже решила плюнуть на неизвестного весельчака и положить трубку, как ей в ухо закричал счастливый и чуть пьяненький Славкин голос:

– Риныч! Ты чего, Серегу не узнала, что ли? Это же Серега!

– Слава, это что за манера у тебя появилась – звонить мне поздно вечером и играть в игру «Угадай, что звонит Серега»? Какой, нафиг, Серега? – и тут до нее начало доходить происходящее. Вот почему этот голос показался ей знакомым! Это…это же голос утонувшего Сергея… Извините, но как? Он же мертвый!!!

Первая мысль, скорее вопрос, возникший в голове юной аферистки – а что, теперь покойники могут звонить живым людям по телефону? Если это так, то какой же ж бизнес можно организовать, похлеще любого гадального салона! «Внимание, внимание! Только у нас вы сможете спросить у покойного дедушки, куда он зарыл мешок с золотом!» Да народ же толпами пойдет! Золотое дно! Надо будет как следует обдумать эту идею.

Вслед за этим потоком мыслей в голову деликатно постучался еще один вопрос – интересно, а сколько нынче стоит звонок с того света? Собеседник там не разорится, дожидаясь, пока у нее, у Ринки, дар речи вернется?

Неизвестно почему – то ли действительно из страха разориться на межсветных переговорах, то ли просто устав ждать затянувшейся реакции, на другом конце провода громко и радостно заорали «Ринка, давай быстренько к нам! Мы тут отмечаем! Дуй скорее, праздник-то какой! Риныч, Серега живо-о-ой!!!»

Ага, раз Серега живой, значит заработок накрылся. Но фиг с ним, с заработком, как такое может быть?!?! Неужели ей это не сниться, неужели… Радость-то какая!

На ходу записав адрес, по которому в данный момент праздновалась торжественная встреча с неожиданно ожившим товарищем, Ринка натянула джинсы, кое-как накарябала записку для Дани (мол, не переживай, ухожу не знаю куда и насколько, целую – Я) и рванула прочь из квартиры, ловить такси и пулей помчалась на зов Славки.

Глава 4

На пороге ее встречал живой и здоровый Сергей. Взвизгнув, Ринка подлетела и повисла у него на шее. Невесть откуда нахлынувшие слезы хлынули потоком:

– Сереженька, милый, как я рада тебя видеть! Родненький, как хорошо, что ты с нами, давай, рассказывай, где тебя черти носили! Что случилось-то, в конце концов?

Осторожно опустив на землю зареванную Ринку, Сергей ладошкой вытер слезу с ее щеки и тихо сказал: «Странно… Я ведь тебя практически не знаю, а так рад тебя видеть… Ты, наверное, единственный человек, который так искренне мне обрадовался.… Ну, конечно, кроме этой шайки-лейки!» Он махнул головой вглубь квартиры, где под грохочущее «Офицеры-офицеры» (мейд фром Газманов) ликовала и буйствовала компания коллег и друзей восставшего. «Пойдем, тебя все заждались».

Попав в комнату, где проходила непосредственно гулянка, Ринка на секунду оглохла. Многодецибельное мужское «О-о-о!!!» навалилось на ее уши, оглушило и закрутило в чьих-то объятиях. Придя в себя, она обнаружила, что ее крепко стиснул Павел, а Славка, висит на них обоих.

Какой-то незнакомый усатый дядька быстренько наполнил бокал шампанским и со словами «Да здравствует жизнь!» сунул посуду Ринке в руки. И безумная свистопляска закрутилась с новой силой.

Когда, в конце концов, Арине все-таки удалось выбраться в единственное в квартире тихое место – на кухню – она увидела Серегу. Он сидел за столом, обхватив голову руками. Услышав шум открывающейся двери, Сергей поднял абсолютно трезвые глаза, и увидев Ринку, улыбнулся.

– Риныч, золотой человечек, проходи. Кофе хочешь?

– А лимон у тебя есть? Знаешь, чай с лимоном волшебное средство от всех бед. Теин сам по себе вещь очень полезная, а лимон, чистый витамин С, и похмелье и опьянение снимает, и тонизирует получше любого кофе, да и мозги лучше работать заставляет. Так что, если ты покажешь, где у тебя чай, я с твоего позволения, сварганю себе волшебный напиток. Слушай, а почему это все твои гости пьяны в дым и веселятся, а ты сидишь тут грустный и трезвый? Непорядок.

Серега неожиданно весело улыбнулся. Легко поднявшись со стула, он, грациозно порхая (это при его-то габаритах!) очень грамотно заварил чай (предварительно ополоснул чайник кипятком, засыпал заварку, потом воду, выдержал какое-то время, потом добавил еще заварки, в общем, как полагается), тонко нарезал лимон и поставил все это богатство перед Ариной. Перехватив ее недоуменный взгляд, он опять улыбнулся (это ж надо, как ему идет улыбка!) и пояснил свои действия:

– У меня мама была образцовой домохозяйкой, изумительно готовила, а процесс заваривания чая для нее был особенно важным. Видишь, у меня глаза чуть раскосые? Если верить семейной легенде, кто-то там из моих предков был едва ли не родственником китайского императора, так что некоторые восточные прибамбасы имели очень большое значение в нашей семье. А уж церемония приготовления чая, сама понимаешь, вообще едва ли не важнейший в доме ритуал. Мама это называла «культурно поцеремониться»…Хотя, честно говоря, я до сих пор не чувствую разницы между столовским светло-желтым и грамотно наколдованным напитком. Так-то. Эй, дружочек, ты чего приуныла?

– Да так, взгрустнулось. Вообще-то странно все это. История целой семьи вот так вот раз! и прервалась бы из-за какой-то нелепой случайности. Слушай, ты уж будь человеком, расскажи, где ты был все это время?

Серега неожиданно захохотал, потом посерьезнел и произнес замечательную фразу: «Самому, блин, интересно». Помолчал немного, а потом коротенько поведал о том, что он действительно не помнит, как он провел последние без малого два месяца.

– Шесть недель назад мою бездыханную тушку обнаружили бомжи на городской свалке. Они решили, что я труп, и вызвали не скорую, а милицию. Пока те приехали, пока меня в этой помойке наши, прошло очень много времени. Как сказал врач, то, что я остался жив – это при той невероятной потери крови, со страшной раной на голове – не просто чудо, а чудо чудесное.

Две недели я пролежал в реанимации, без сознания. Когда пришел в себя, совсем ничего не помнил – ни как меня зовут, ни сколько мне лет. Именно поэтому ребятам столько времени не сообщали о том, что я жив. Просто никто не знал, кто я такой вообще.

Со временем большинство воспоминаний вернулось. Я вспомнил почти все, даже телефоны своих друзей, а уж на цифры-то у меня никогда памяти не было. Врачи позвонили по этим телефонам, за мной приехали коллеги и перевели меня в министерский госпиталь.

Так что до недавнего времени я отлеживался в больнице. Спасибо медицине, выжил. Но вот что было после того, как перевернулась эта чертова лодка, я не помню. Ты чаек-то пей, не стесняйся.

– Серега! Ринка! Вы где? Мы вас тут потеряли! – из-за двери показалась взъерошенная голова Славки. – Вы тут чего, воркуете, что ли? Вы смотрите, там народ уже буянит. Давайте, в люди топайте.